аше начинание будет реализовано под  эгидой
Первого  Лица  государства  и  планеты.  К  сожалению,  известные   всем
обстоятельства политического характера не позволяют господину Президенту
лично присутствовать в этом  кабинете,  и  представляет  его  особу  ваш
покорный слуга...
   Выдержав паузу, разбавленную вежливыми аплодисментами,  Представитель
Первого Лица передал слово уже изготовившемуся  к  выступлению  адвокату
почтенного господина Апостопулоса.
   Тот поведал собравшимся давно навязшую  в  зубах  всем  в  Колонии  и
довольно плачевную саму по себе историю Первой Археологической, вслед за
чем, умело миновав сколь-либо  путное  упоминание  о  кровавой  сумятице
эпохи  Изоляции,  вдруг  бодро  перешел  к  лихому  панегирику  новейшим
временам. После чего наконец раскрыл средствам массовой информации  всем
давным-давно  известную  тайну  местонахождения  пресловутого  Дьяволова
Камня. Хотя со времен предпоследней гражданской войны самая таинственная
в ближайших трех  обитаемых  мирах  драгоценность  официально  считалась
утерянной и не появлялась  на  свет  божий,  сведущий  народ  знал,  что
здоровенный  черный  бриллиант,  вправленный  в   платиновый   перстень,
украшает  коллекцию  именно  Картавого  Спиро.  Каким  образом  он  туда
залетел, оставалось темой для упражнения фантазии  любопытствующих  лиц,
равно как и происхождение состояния упомянутого джентльмена  вообще.  Не
было на эти скользкие темы сказано ни слова и на  этот  раз.  Собственно
содержательная часть адвокатской речи сводилась к констатации  того  для
всех приятного обстоятельства, что движимый  исключительно  помыслами  о
благе и приумножении наук в Малой Колонии господин Апостопулос  временно
передает для  изучения  в  Отделе  специальных  исследований  знаменитый
реликт  Изначальных  Эпох,  известный  как  Скрижаль  Дурной  Вести  или
Дьяволов Камень.
   - Интересно, за какое место спецслужбы  зацепили  Картавого,  что  он
стал таким добреньким? - пробурчал себе под нос Уолт Новиков  из  "Дейли
эдвенчер", томившийся от безделья в репортерском ряду.
   Столь же явно скучавший сбоку от него Перес из "Полицейской хроники",
которому, собственно, и было адресовано бурчание,  нимало  не  стесняясь
присутствием дам, охотно пояснил за какое.
   - А вообще-то заявленьице-то довольно двусмысленное... - добавил  он,
пожевав неразожженную по  причине  строгого  на  то  запрета  сигару.  -
Получается,  что  правительство  признает  права  Картавого  на   Чертов
Камушек. А ведь до всех  тех  заварушек  вещь  за  президентской  казной
числилась...
   Смахивающий на кривоносого Пиноккио  адвокат  господина  Апостопулоса
бросил взгляд в сторону утробно рокочущего репортерского ряда и закончил
свою  тираду  кратким  упоминанием  о  том,  что  непременным   условием
происходящей передачи Дьяволова Камня  в  руки  ученой  братии  является
применение  исключительно  неразрушающих  методов   анализа.   Сами   же
исследования не должны были при всем этом занять более четырех  месяцев,
после чего до конца года пресловутая драгоценность  будет  выставлена  в
Национальной галерее, а затем - возвращена законному владельцу.
   -  Законному?  -  с  величайшим  удивлением  пророкотал  из-за  плеча
Новикова Перес, переправляя недожеванную сигару из  одного  угла  рта  в
другой.  Никакой  реакции  на  реплику   не   последовало,   и   действо
продолжалось своим чередом.
   Безмерное  великодушие  Картавого  Спиро  подразумевало,  разумеется,
определенную компенсацию, ввиду чего до сведения почтенной публики  было
доведено, что демонстрация Камня в Национальной галерее будет платной, и
по этой причине только состоятельная  часть  населения  и  гостей  Малой
Колонии...
   Последовали сдержанные чертыханья в аудитории вообще и  уж  вовсе  не
сдержанные высказывания представителей прессы в частности.
   - Впрочем, - вежливо перекосившись, сообщил господин адвокат,  -  для
инвалидов, умственно неполноценных лиц и представителей средств массовой
информации будут предусмотрены определенные часы, когда тариф...
   Заключительные пассажи  адвокатского  красноречия  утонули  в  легком
гвалте, связанном с тем,  что  двое  дюжих  сотрудников  охранной  фирмы
воздвигли  на  полированный  пьедестал  внушительный  титановый  кейс  и
приготовились, судя по всему, по знаку председательствующего  явить  его
содержимое  нетерпеливым  взглядам  собравшихся.  Однако   Представитель
Президента, дождавшись полного успокоения не слишком многочисленной,  не
настырной  аудитории,  с  улыбкой  профессионального  садиста  предложил
присутствующим представителям  прессы  перейти  к  вопросам.  Потерявшие
терпение операторы ТВ стали активно работать локтями, пробираясь ближе к
предмету всеобщего интереса.  В  наступивших  тишине  и  благолепии  они
напоминали тараканов, забравшихся в вазочку со взбитыми сливками.
   - Не объяснит ли глубокоуважаемый  господин  Апостопулос,  при  каких
обстоятельствах он сделался обладателем бесценной реликвии времен Первых
Высадок?  -  опередив  всех  присутствующих,  задал  первый,  совершенно
естественный  и  чудовищно  бестактный  вопрос   светский   обозреватель
"Голоса".
   Только  этот  невероятно  элегантный  пижон  мог,  не  поперхнувшись,
выговорить кощунственную фразу, глядя в прикрытые драгоценными  стеклами
антикварных очков бесстрастные глаза Картавого Спиро. Ответить, впрочем,
не замедлил адвокат оного.
   - Имеются юридически достоверные свидетельства, -  уверенным  голосом
стал  вещать  он,  -  наследственной  принадлежности   так   называемого
Дьяволова  Камня  старшей   ветви   рода   новоодесских   Апостопулосов,
единственным дееспособным представителем которой является...
   -  Но  ведь  еще  шесть  лет  назад  таможня  Парагеи  чуть  было  не
конфисковала Дьяволов Камень в багаже небезызвестного Желтого Лоу?! -  с
легкой хрипотцой в голосе  осведомилась  Энни  Чанг  из  "Галактического
бюллетеня". Как аккредитованному репортеру федеральной прессы, ей было в
высшей степени наплевать на необходимость соблюдения такта  в  отношении
здешних авторитетов.
   - В задачу нашей с  вами  встречи  никак  не  входит  комментирование
всевозможных   слухов   о   чуть   было   не    случившихся    событиях,
распространяемых по неофициальным  каналам...  -  парировал  неожиданное
нападение господин адвокат.
   -  Вы  считаете  информационный  бюллетень  Интерпола   неофициальным
каналом распространения информации? - Аристократическая физиономия  Энни
изобразила такой сарказм, что только крайний непрофессионализм  людей  с
ТВ позволил им обойти вниманием этот феномен мимики. -  И  надо  ли  вас
понимать так, что уже  тогда  Камень  являлся  собственностью  господина
Апостопулоса?
   - Я уже пояснил, что умопостроения по поводу  различных  высказываний
чинов инопланетных правоохранительных служб вряд ли украсят нашу  беседу
и уж никак не относятся к ее теме. - Господин адвокат лихорадочно  искал
глазами в публике хоть кого-нибудь,  кто  помог  бы  ему  перевести  ход
пресс-конференции в иное - не столь дурацкое и щекотливое - русло. Такой
спаситель нашелся.
   - Скажите, - воздел в воздух золоченый электрокарандаш  Уолт,  -  как
относится господин Апостопулос к легенде  о  магической  силе  Дьяволова
Камня?  Не  страшно  ли  чувствовать  себя  обладателем  такой  зловещей
реликвии?
   Не то чтобы Новикову так уж хотелось вытягивать  стряпчего  Картавого
Спиро из образовавшейся лужи - вовсе нет. Но ведь надо же было  в  конце
концов  снабдить  читателей  хоть  несколькими  строчками  чего-то,   не
вызывающего непреодолимой зевоты. На пережевывании криминальной сущности
упомянутого Спиро  сделать  это  было  решительно  невозможно.  Всем  он
осточертел хуже горькой редьки.
   Глаза господина Апостопулоса оживились, наполнились огоньком интереса
к проблеме.
   - Уважаемый  господин...  э-э...  Новикофф,  -  низким  и  натурально
картавым баритоном начал он, жестом отстранив рванувшегося в бой верного
подручного  Фемиды  и  потратив  секунд  восемь  на  считывание  фамилии
вопрошающего с монитора, - я с большим интересом  отношусь  к  легендам,
связанным с фамильной драгоценностью нашей семьи, и  могу  считаться,  -
тут Картавый Спиро окинул рассевшуюся перед ним компанию  жалких  снобов
орлиным взором, - лучшим специалистом по такого рода  фольклору...  Меня
не страшат все эти леденящие  кровь  истории,  хотя...  -  тут  господин
Апостопулос выдержал эффектную - в  традициях  классических  театральных
подмостков начала восемнадцатого века - паузу, - хотя  я  не  назвал  бы
некоторые из них досужими выдумками...
   - Значит, - встрял в его монолог какой-то магрибинец с Архипелага,  -
вы не отрицаете, что есть все-таки доля истины в...
   - Есть, мой друг, есть...  И  немалая.  Ну  кто,  к  примеру,  станет
отрицать историю гибели экспедиции Ди Маури? Смерти Мураты? Или, если уж
на то пошло,  подлинность  дневников  адмирала  Шайна?  Между  тем  этот
человек не был ни сумасшедшим, ни наркоманом...
   - Но ведь это могло  быть  просто...  э-э...  формой  разрешения  его
скрытых литературных амбиций... Проще говоря, не фантазировал  ли  часом
почтенный адмирал на досуге? - неожиданно поддержала повернувшую в новое
русло дискуссию Энни.
   - В  отличие  от  простых  смертных,  -  господин  Апостопулос  вновь
уподобился горному орлу, горделиво копошащемуся в своем гнезде, - я имею
в своем распоряжении полный текст дневников  Шайна.  Не  столь  давно  я
получил  возможность  приобрести  подлинник,  -  последовала   всеобщая,
преисполненная почти религиозного почтения пауза, - этого документа... И
этой возможностью воспользовался. Да-да, - Картавый Спиро как бы свысока
покивал пишущей братии, - я немного потратился на  то,  чтобы  пополнить
свою коллекцию... э-э... предметов,  так  или  иначе  связанных  с  этой
реликвией нашей семьи... Так вот, адмирал Шайн литературными...  х-хе...
потугами не грешил. Наоборот... Наоборот, дорогие мои... Более  двадцати
лет подряд человек заносил в свой дневник странные и... э-э...  страшные
события своей жизни. Как правило, сухим,  как  это  говорят...  суконным
языком... Дневник он скрывал от  окружающих.  Тщательно  прятал.  Скорее
всего, даже собирался его  уничтожить...  Но  вы  знаете,  какой  оборот
приняли дела... Нет, нет, дорогие мои, фантазером адмирал Шайн никак  не
был... На таких фантазиях иные  -  вы-то  это,  х-хе,  хорошо  знаете  -
неплохо могли бы и заработать... А адмиралу такая мысль и  в  голову  не
приходила. Потому что, когда что-нибудь написанное... э-э...  измышлено,
это всегда забавно, а вот когда то, что написано - правда, так это может
быть очень даже страшно и постыдно...
   Последовала короткая пауза.
   - Так вот, я вовсе не считаю  многое  из  того,  что  рассказывают  о
Дьяволовом Камне, пустыми выдумками... -  отрешенно  продолжил  господин
Апостопулос.
   - И тем не менее вы не боитесь  обладать  предметом  с  такой  жуткой
репутацией? - вернула с небес на землю ход пресс-конференции  белобрысая
Марта Челленджер из "Кроникл".
   - Нет, не боюсь. Ибо, - тут Картавый  Спиро  воздел  к  полированного
камня панелям потолка смахивающий на сухую  ветку  палец,  -  все,  кого
Господь наказал за обладание Роковым Камнем, ПОКЛОНЯЛИСЬ ДИАВОЛУ...
   - Господь с вами, никто и никогда не слышал о том,  чтобы  Ди  Маури,
Хольц,  Нарский  или  тот  же  адмирал  Шайн  были  сатанистами,   -   с
нескрываемой иронией прервала уважаемого негоцианта Энни.
   - Все они поклонялись ложному богу, - поучительно  произнес  Картавый
Спиро, - а это все равно что исповедовать веру в Сатану и Антихриста. Ко
мне же это не относится...
   Последовала неловкая пауза: заполнявшие Овальный кабинет протестанты,
католики, православные, иудаисты, мусульмане, лица, исповедующие еще бог
весть какие религии и не верящие ни в Бога, ни в черта,  а  также  лица,
равнодушные ко всем вероисповеданиям, безуспешно пытались  сообразить  -
какому, собственно, богу молится старый мошенник?
   - И вы осмелились бы,  вопреки  легенде,  надеть  перстень  с  Камнем
Сатаны, так сказать, на перст? - воспользовался моментом Уолт.
   - Нет. На это я не решусь. Взять в руки - не  более...  И  никому  не
посоветую совершать с ним дерзкие  эксперименты.  Ибо  не  люди  владеют
Камнем, но Камень пасет людей. Он ищет Предназначенных.
   -  Предназначенных  к  чему?  -  с  интересом  осведомился   давешний
магрибинец.
   - К тому, что определил ТОТ или ТЕ, кто сотворил Камень. И послал его
нам. Может быть, тысяча человек наденут и снимут этот роковой  Перстень,
не оставив никакого следа в своей судьбе.  Но  Камень  и  не  прейдет  к
ним... Он из тысячи найдет одного. И  этот  один  не  снимет  Камень  со
своего перста до того срока, когда он выполнит ПРЕДНАЗНАЧЕННОЕ...
   Повторение вслух хорошо известной многим  из  присутствующих  легенды
несколько разрядило обстановку.
   - Ну что же, - взял инициативу в свои руки Представитель  Президента,
- пора нам взглянуть на... э-э... виновника торжества...
   Картавый Спиро, к счастью, не отнес  эти  слова  на  свой  счет  Чего
вообще-то вполне можно было ожидать -  и,  слегка  откинувшись  в  своем
кресле, расслабленным жестом подал охранникам долгожданный знак.
   Щелкнули замки, и взорам собравшихся предстало черное бархатное нутро
бронированного кейса, в глубине которого, в специальном гнезде, покоился
не слишком внешне привлекательный, только очень  уж  большой  и  черный,
странной плоской огранки алмаз, вправленный  в  тусклый  металл  кольца.
Публика вежливо, но вяло подалась вперед. Только  операторы  телевидения
проявили недюжинную энергию, прорвавшись наконец в первый ряд.
   - Обратите внимание на совершенно нехарактерную форму  бриллианта,  -
вступил в дело один из членов команды профессора  Мак-Аллистера.  -  Это
результат  не  только  весьма  своеобразной,  так  сказать,   "неземной"
огранки, но, мы полагаем, тех крайне  своеобразных  условий,  в  которых
происходила кристаллизация этого уникального...
   - Разрешите... - Продвинулся вплотную к Камню конопатый оператор  ТВ.
Остальные трое развернулись к феномену спиной и бог  весть  зачем  стали
панорамировать камерами профессионально хмурые физиономии охранников.
   - Пожалуйста, - расплылся в улыбке  кривоносый  адвокат  и  поудобнее
развернул кейс к объективу. В тот же момент свет в зале погас.

***

   Благополучно  достигнув  люков  мусоропровода,  Шишел-Мышел   натянул
защитные  перчатки,  извлек  из  наплечной  сумки  длинный   суставчатый
кабель-зонд и запустил его в третий слева люк.  Осторожно,  дециметр  за
дециметром,  посматривая  на  соединенный  с  кабелем  датчик,  он  стал
проталкивать свой инструмент вверх по мусорной шахте и на точно заданной
высоте  движением  специальной  рукоятки  заставил  металлическую   змею
свернуть в боковой ход.
   Еще через секунду  на  датчике  загорелся  световой  сигнал.  Шаленый
переключил на приборе пару  ручек  -  огонек  сигнала  погас,  другой  -
зажегся. Высокочастотная защита шахты была перемкнута.
   Осенив себя крестным знамением, он пустил в ход ломик  и,  сняв  раму
люка, сгорбившись, полез в открывшийся  лаз.  Спелеологом  Шаленый  был,
вопреки природным габаритам, профессиональным, и шестиметровый подъем по
шахте был для него плевым делом. Вставленные в ноздри поглотители не  то
чтобы избавляли от царившего в шахте  амбре,  но  делали  его  терпимым.
Труднее было сориентироваться и найти нужный боковой туннель.
   Отряхнувшись и осмотревшись в освещенном приглушенными  светильниками
коридоре, он достал на свет божий начерченный на тонком  пластике  план,
колоду пластиковых карточек и электронную отмычку. Бесшумно,  совершенно
неожиданным для такой громады,  как  он,  кошачьим  шагом  Шаленый  стал
стремительно пробираться сквозь нехитрый лабиринт конторских  загородок.
Преодолев  без  особого  труда  хлипкую  пластиковую   стенку   туалета,
разделявшую совершенно изолированные,  по  мнению  наивных  арендаторов,
блоки "Расмус билдинга",  и  спустившись  по  внутренней  вентиляционной
шахте, он, как и было намечено, оказался во владениях "Джевелри трэйд" -
удивительно чистых и респектабельных. Теперь в ход пошли карточки-ключи.
Проходя  через  оборудованную   современными   терминалами   франтоватую
канцелярию, Шаленый благодарно кивнул в пространство: днем  за  каким-то
из столов, украшавших офис, занимал место парень,  который  за  выездной
документ и  вполне  приемлемую  сумму  наличными  снабдил  Шишела-Мышела
подробным путеводителем по всему филиалу фирмы и  подборкой  электронных
ключей к почти  всем  не  слишком  сложным  дверям  и  основной  системе
сигнализации.
   Войдя в следующую комнату, Шаленый на мгновение почувствовал  себя  в
ловушке: широкие окна-витрины ярко освещенного торгового  зала  выходили
прямо на залитую огнями Гранд-Театрал, и никакие  жалюзи  или  шторы  не
защищали его от взглядов редковатой вечерней толпы и скучающих  взглядов
экипажа как раз выплывающей из-за поворота патрульной колымаги. Впрочем,
Шаленый почти тут же взял себя в руки  -  все  это  было  не  более  чем
побочным эффектом чудес современной техники. Прохожие (и чертов  патруль
тоже) не могли видеть в витринах "Джевелри трэйдс" ровным счетом ничего,
кроме  красиво  аранжированных  голограмм  сверхдорогой  бижутерии  и  с
большим  вкусом  исполненных  подборок  ювелирных  изделий,   подлинники
которых покоились в надежных сейфах. Все  это  -  на  фоне  благородного
бархата. И бриллиантовая мишура,  и  подстилающий  ее  бархат  выглядели
отсюда, из помещения, лишь зыбкими тенями, однако хитроумная оптика окон
делала  совершенно  невидимой  для   постороннего   глаза   внутренность
торгового зала. Шишел-Мышел  уже  не  первый  раз  сталкивался  с  такой
системой. Сейчас она  была  ему  только  на  руку.  Поэтому  он  подавил
недостойное солидного медвежатника  желание  показать  язык  патрульным,
спокойно  поставил  на  пол  свою  сумку,   извлек   из   нее   основной
инструментарий и, поработав немного с  сигнализацией,  взялся  за  дверь
кабинета директора.

***

   Уолт так и не смог потом припомнить - до или после  того,  как  погас
свет, с дьявольским грохотом и звоном обрушилось стекло панорамных  окон
за спиной председательствующего. Последовало секунд  сорок  -  пятьдесят
кромешного ада - кто-то даже удосужился гвоздануть в потолок из  ручного
бластера, чем, натурально, порядка в происходящее не внес, - после  чего
освещение благополучно заработало вновь.
   Публика ошалело  озиралась  и,  обмениваясь  бестолковыми  репликами,
стряхивала пыль с ушей и недоуменно  пересчитывала  друг  друга.  Особых
усилий подсчет не требовал. Все были на месте, кроме  четверых  людей  с
ТВ. Не было еще и Камня.
   Не привлекая особо ничьего внимания, по стенкам оползали обработанные
парализующими иглами дюжие охранники.
   За то время, пока в Овальном кабинете - да, как потом  выяснилось,  и
во всем здании - царила тьма, успели не только вылететь  напрочь  стекла
панорамного окна. Успели еще настежь отвориться створки дверей справа  и
слева от председательствующего. Вся  четверка  джентльменов,  призванных
обеспечивать безопасность имевшего место действа, успела пулей  вылететь
из своих засадных кабинетов и теперь, цепляясь  за  слегка  искореженную
арматуру, таращилась  вниз  -  вслед  стремительно  уходящей  в  глубину
воздушной пропасти десантной платформе, груженной  четверкой  тех,  кого
завтрашняя   пресса   будет   именовать   не   иначе    как    "дерзкими
мистификаторами-похитителями", и самим объектом похищения -  здоровенным
черным алмазом странной огранки, известным знатокам как Скрижаль  Дурной
Вести, а простым смертным как  Дьяволов  Камень,  -  Чертовым  Камушком,
короче говоря.
   - Уолт, не хлопайте ушами,  ради  Всевышнего,  -  удивительно  тихим,
мелодичным голосом простонала Энни. -  Смотрите: