рылась  за  ними,  доктор  Чаплин
повернулся к Киму.
   - Я предупреждал вас, что особой пользы от этого разговора не  будет.
Вам, однако, везет - вы эту проповедь о сатанинской сущности компьютеров
и о злокозненных  андроидах  выслушали  в  первый  раз.  И,  надеюсь,  в
последний. А я ее выслушиваю - в различных вариантах -  пожалуй,  уже  в
какой-то там раз...
   - И вам после этого не мерещатся "универсальные рабочие" с  кинжалами
в зубах?
   Доктор добродушно рассмеялся:
   - Знаете, андроид стрижет мне траву на газоне перед домом и моет  мой
кар. И в кафе, где  я  люблю  посидеть,  андроиды  готовят  превосходные
русские блины. И у меня  нет  ни  малейшего  желания  лишать  себя  этих
маленьких удобств - сколько бы мне ни толковали  про  козни  Сети...  Не
забудьте ваш регистратор. Вы его оставили на столе в приемном отделении.
Всего вам хорошего, мастер Яснов...

***

   Выйдя за  ворота  богоугодного  заведения,  Ким  вытащил  из  кармана
микропульт и вызвал "пульчинеллу".  Та  послушно  верулила  из-за  угла,
привычно прижимая дворником к  лобовому  стеклу  очередное  извещение  о
штрафе за несоблюдение очереди на заправочной станции.
   Ким пожурил "пульчу", сунул квитанцию в бумажник  и,  перед  тем  как
сесть за руль, окинул взглядом выцветшее от полуденной жары небо Большой
Колонии. На западе оно уже начинало темнеть от закипающих  на  горизонте
грозовых туч.
   Может быть, эта надвигающаяся вечерняя гроза и  была  причиной  того,
что Киму не передалось благодушие дока  Чаплина.  Всю  дорогу  назад  до
Нью-Чепеля его томила неясная тревога. Пролетающие  мимо  поля  казались
ему  странным,  застывшим  океаном,  готовящимся   ожить   и   поглотить
пересекающие  его  дороги,  смыть  города  и  села  и  вновь  застыть  в
полуденной неподвижности. Далекий лес напоминал прибежище злых духов,  а
в отрогах виднеющихся на горизонте  гор,  безусловно,  обитали  коварные
волшебники, гномы и тролли.
   Добравшись до своего офиса, он  опустошил  найденную  в  холодильнике
банку "Гиннеса" и, сев за стол, принялся  просматривать  накопившийся  в
его ноутбуке информационный хлам. Он разобрал эту кучу килобайт примерно
наполовину,  когда  кто-то,  на  старинный  манер,  постучал   в   дверь
агентства.

***

   Вырулив к заливу, Клавдий облегченно  вздохнул:  "Матильда"  была  на
месте  и  мирно  покачивалась  на  тронутых  рябью   здешнего   довольно
миролюбивого моря-океана. На месте был и Рыжий Уитни. Он сидел  на  краю
палубы своей посудины, уныло свесив ноги за борт, а голову - на грудь.
   Мохо посигналил ему и тем заставил встрепенуться. Уитни  поднялся  и,
спустившись по трапу, побрел навстречу старому приятелю.
   Клавдий припарковал машину у въезда на пристань, захлопнул  за  собой
дверь и поспешил ему навстречу.
   - Что, плох старик? - с тревогой спросил он, беря Уитни  за  плечо  и
стараясь заглянуть ему в глаза.
   - Нет старика, - мрачно ответил тот, не глядя на Мохо.
   - Ты что говоришь?! - возмутился Клавдий. -  Нолан  не  мог  умереть!
Он...
   - Ты не понял, - махнул рукой Рыжий. - Не  помер  он.  Ушел.  Взял  и
ушел. Вот.
   Клавдий обалдело уставился на него:
   - Ерунду городишь! В  его  состоянии  человек  не  то  что  ходить  -
руками-ногами шевелить не может. Э, да ну тебя!
   Он отмахнулся от мычащего что-то невразумительное Уитни и взбежал  по
трапу. Отворив дверь  в  каюту,  он  некоторое  время  тупо  смотрел  на
аккуратно заправленную и совершенно пустую койку, на которой еще  совсем
недавно  неподвижно  лежал  Скрипач.  Потом  он   обвел   взглядом   все
незамысловатое убранство каюты, поглядел  даже  на  потолок,  но  ровным
счетом ничего не обнаружил -  из  того,  что  могло  бы  послужить  хоть
каким-то объяснением таинственного исчезновения Нолана Нолана.
   - Когда это случилось?! - повернулся он к уныло торчащему у  него  за
спиной Рыжему.
   - Ночью, - промямлил тот. - В котором часу - не знаю Я спал...
   - Надрался ты, как скотина, и проворонил все на свете!
   - Я не... Я только чарку на сон грядущий... Я тут и спал-на корме,  в
спальнике...
   Клавдий двинулся на Рыжего с такой угрожающей миной, что тот, пятясь,
чуть не грохнулся в мирные воды залива.
   - Похитили его! - гремел Клавдий. - По-хи-ти-ли!  Понял  ты,  дятел?!
Какого черта ты сразу мне знать не дал?
   - М-меня отключили... - дергая рыжей башкой и  разводя  руками,  стал
объяснять Уитни. - В смысле - мобильник мой... З-за н-неуплату...
   - А причиндалы твои тебе не оторвали - за неуплату?!  д?!  Ты  почему
мне не сказал, что у тебя счета за связь просрочены? Или думаешь, что  у
старины Клавдия под такое дело капусты не нашлось бы?  Или  в  город  до
автомата дохромать ума не хватило? Э, да ну вас всех!
   Он тяжело опустился на бухту каната, уложенного у борта, и,  подперев
голову кулаком, впал в тяжкие размышления. - Так...  -  бормотал  он.  -
Ясно, что, пока ты дрых, сюда приперлись несколько человек, Скрипачу рот
заткнули, а то и на месте порешили и прочь  унесли.  Вот  только  кто  и
куда? Могли ведь и прямо тут - за борт скинуть... А что?!
   - Я чутко очень сплю... - обиженно возразил Уитни. - Щели бы даже  на
пирсе кто шумнул, я бы все равно... А уж  прямо  тут  -  на  борту...  И
потом, Нолан... Он вот это вот
   Он протянул Клавдию слегка помятый листок бумаги в клетку.
   - А начать с этого  ты  не  мог?!  -  озверело  уставился  на  Рыжего
Клавдий. - Ты ж меня, дурак, до кондратия чуть не довел!...
   Он выхватил листок из рук  бестолкового  приятеля,  снова  рухнул  на
бухту каната и, расправив листок на колене, принялся  читать  написанное
на нем - шевеля губами и водя по строкам могучим, смахивающим на дубовый
сук пальцем.
   "Не беспокойтесь за меня, - писал Скрипач. - Меня поставили на ноги и
хранят те знания и те связи с миром - избавь вас господь познакомиться с
ним, - которые я обрел За свою долгую, может быть, слишком долгую жизнь.
Конечно, это не легко дается мне. Но Орри попал в беду.  Не  спрашивайте
меня, откуда мне стало известно это. Если ему не поможем я и все вы, мои
друзья, то случится самое страшное - сбудется злая часть Предсказания".
   Дальше читать  стало  труднее  -  Скрипач  написал  последние  строки
записки явно второпях.
   "Буду с вами честен. Вовсе не это страшно мне. Мне просто страшно  за
то, что станет с маленьким Орри. Я не знал, что этот плод моей  фантазии
будет так дорог мне". " Потом почерк Скрипача  снова  становился  вполне
отчетливым.
   "Я сам свяжусь с вами, когда будет  надо.  Но  если  случится  что-то
непредвиденное, вам поможет найти меня Каррог из Рощ".
   Мохо тихо присвистнул и почесал в затылке.

***

   О причине, по которой Санчо Мурагона прозвали Мельник, среди знающего
его народа велись порою жаркие споры. Злые языки, конечно, уверяли,  что
так его окрестили за обыкновение молоть всяческую чепуху и ахинею. Языки
менее злые, но более  осведомленные,  склонны  были  поддерживать  точку
зрения, согласно которой кличка досталась Санчо, потому что  Заброшенные
мельницы в свое время частенько служили  ему  убежищем  от  периодически
наезжавших на него одураченных клиентов  или  от  пускавшихся  вдруг  на
поиски Санчо правоохранительных органов. А  может,  Мельником  окрестили
Санчо Мурагона просто за его обличье - приземистого, неряшливо  одетого,
прижимистого и добродушного одновременно селянина.
   Вечно облаченный в  грубошерстные  клетчатые  рубахи  с  расстегнутым
воротом, мешковатые  брюки  и  бесформенные  штиблеты  с  косо  стертыми
каблуками,  Санчо  тем  не   менее   обладал   совершенно   необъяснимой
притягательностью даже для людей, особой доверчивостью не  отличавшихся.
Поменяв на своем веку добрую дюжину профессий, Санчо надолго  задержался
в зыбком качестве частного расследователя. Занятие это позволяло  ему  с
успехом заниматься своим любимым делом - балансировать на незримой грани
между криминалом и законностью. Его занимал даже не навар, который такая
эквилибристика позволяла срубить и с тех и с других,  а  сама  атмосфера
захватывающей бесконечной игры, в  которую  превращалась  при  этом  его
жизнь. Но, как сказано кем-то  из  мудрых:  "Блаженны  играющие,  ибо  -
доиграются!"
   Санчо  Мурагон  доигрался,  по  большому  счету,  лет   пять   назад.
Скооперировавшись  между  собой,   изрядно   пострадавшие   по   причине
последовательного  провала  его  хитроумных  комбинаций  лихие  люди   с
потрохами "слили" Санчо прокуратуре, а  та  -  стимулированная  хорошими
взносами неизвестных  доброхотов  "в  пользу  поддержания  законности  и
порядка" - скрутила его в бараний рог.
   Как Санчо удалось отбиться от предъявленных ему  обвинений,  осталось
тайной, покрытой густой завесой дурно пахнушего мрака Многочисленные его
недоброжелатели остались весьма и весьма недовольны  тем,  что  все  его
неприятности свелись к некоему  условному  сроку  исправительно-трудовых
работ  и  к   пожизненному   лишению   лицензии   на   ведение   частных
расследований. Впрочем, самые зоркие из этих недоброжелателей  отчетливо
различили маячившую в упомянутом мраке  фигуру  Джанни  Волыны  и,  сами
отцепившись от Санчо, недвусмысленно посоветовали сделать то же  другим.
Среди русскоязычной части теневого мира Нью-Чепеля Мурагон получил тогда
еще одну кличку - Санчо с ранчо. При чем здесь какое-то ранчо,  скрытные
славяне редко кому объясняли. Но Санчо  таки  дознался  до  смысла  сего
словосочетания, после чего на русских стал смотреть исподлобья.
   Вообще, с тех пор  уделом  Мельника  стало  одиночество  и  случайные
заработки, полная - рабская, собственно говоря -  подчиненность  пану  и
унылая тоска за стойкой "Последней инстанции".  Именно  там  -  за  этой
стойкой - и отыскал его Генри, после того  как  для  порядка  безуспешно
подергал обшарпанную дверь с невыразительной  табличкой  "С.  Мурагон  -
консультации и работа по доверенностям". В  офис  свой  Мурагон  заходил
лишь изредка - проверить набежавшую за неделю-другую почту. В основном -
счета и напоминания о небходимости оплатить оные.
   Все остальное время Санчо предавался любимому способу убиения времени
- субстанции, в отсутствие денег пустой и лишенной какого бы то ни  было
смысла.  Он  задумчиво  созерцал  экран  Ти-Ви  и  не   спеша   смаковал
"Дворянское" -  самое  дешевое  пойло  из  набора  спиртного  в  кабаках
Нью-Чепеля.  В  промежутках  между  глотками  он  забрасывал  в  рот   -
пару-тройку соленых орешков - бесплатных, от заведения.
   Соблюсти ценное указание шефа - "не светиться рядом" с Санчо  -  было
легче легкого. "Последняя  инстанция"  была  пуста  полуденной  пустотой
забегаловки, безнадежно забытой людьми и богом. Санчо  был  единственным
одушевленным предметом, оживлявшим ее пыльное  нутро.  Бармена  в  штате
кафе предусмотрено не было - его заменяли две  дюжины  Древних  как  мир
кнопочных сервисных автоматов. Никаких посторонних глаз окрест не было и
не предвиделось. Поэтому Генри не мудрствуя лукаво притулился за стойкой
слева от Санчо. Тот хмуро покосился на явившегося по его  душу  посланца
Волыны и, изобразив на физиономии полнейшее  благодушие,  сделал  обеими
руками широкий приглашающий жест.
   - В ногах правды нет. Присаживайся, приятель... С радостью угостил бы
тебя, да...
   "Приятель" поморщился и жестом дал понять, что может и постоять.
   - Угостить я и сам тебя, гуся лапчатого, могу... - буркнул он и сунул
кредитную карточку в щель ближайшего автомата.
   Почти не глядя, он ткнул в  пару  кнопок  на  обшарпанном  корпусе  и
подтвердил серьезность своего заказа крепким  ту-маком.  Автомат  взвыл,
словно пытаемый грешник, и изверг из своих  недр  две  стопки  "двойного
пшеничного" со льдом. Генри, по прежнему глядя куда-то  мимо,  отпасовал
по столу одну из них в направлении Санчо.
   - Глотай и по-скорому приводи себя в порядок, Санчо,  -  распорядился
он. - Шеф требует тебя к ноге. И  немедленно!  Ты  это...  Хоть  галстук
нацепи. И что это за украшение у тебя под глазом?
   Санчо, не меняя задумчивой мины, приложил стопку со  льдом  к  хорошо
означенному фонарю около левой скулы.
   - Да так... - пожал он плечами. - Зашел сюда днями Аскольд Шутов. Ты,
по-моему, знаком с этой свиньей... Очень вежливо со  мной  поздоровался,
спросил как дела... Я отвечаю в том смысле,  что  дела  мои  как  нельзя
лучше и, понятное дело, интересуюсь, как продвигается его бизнес...
   Он отнял стопку от подбитой скулы и отхлебнул из нее.
   - Вот так - слово за слово - я и схлопотал в рыло... - закончил он со
вздохом сожаления.
   Прикончив виски, он принялся рассматривать остатки льда, дотаивающего
на дне пластиковой емкости, с таким видом, словно это созерцание и  было
тем занятием, для которого он появился на свет.
   - Ты знаешь, Санчо, - уведомил его Генри, потирая  лоб,  -  почему-то
всегда получается так, что стоит мне три минуты поговорить с тобой, и  я
перестаю соображать, на каком свете нахожусь...
   - Да ты не переживай, а присядь-ка лучше... - утешил его Санчо.
   - Я уже сказал - постою! - раздраженно оборвал его посланец  шефа.  -
Говорю тебе - бери ноги в руки и двигай к шефу. Вот...
   Он вытянул из нагрудного кармана несколько  соединенных  канцелярской
скрепкой купюр и бросил их на стойку у локтя Санчо.
   - Это тебе. Подъемные. С приличным человеком работать придется...
   - Это с кем же, если не секрет?
   - Ты должен его знать. Тот русский, что открыл свою контору в  центре
с год назад. Такой - смахивает на индейца. С отметиной  тут...  Примерно
там, где у тебя фонарь.
   - Яснов?
   Физиономию Санчо наконец покинуло уныние. Теперь  на  ней  поселилось
удивление.
   - Как-то не могу себе представить,  чтобы  этот  мальчик  связался  с
паном...   -   задумчиво   пробормотал   он,   продолжая    выразительно
рассматривать опустевшую стопку.
   Генри демонстративно проигнорировал этот намек и  ободряюще  похлопал
Санчо по плечу.
   - Вот и дуй к пану. Он тебе все растолкует. Только не через  парадный
вход  прись.  Через  "Оскара"  пройдешь.  И  "фонарь"  свой  поправь.  В
ближайшей парикмахерской, где делают косметику...

***

   Санчо так и поступил. Уже через четверть  часа  он  смотрелся  вполне
благообразно для того, чтобы войти в помещение клуба любителей всяческих
кинодревностей "Оскар" и, не слишком  задерживаясь  в  его  просмотровых
залах, пройти черным ходом В смежное  с  клубом  бюро  ритуальных  услуг
"Феникс" - постоянную резиденцию Джанни Волыны и его присных.
   Разговор с паном занял не больше времени, чем занял бы его, допустим,
визит к дантисту. И удовольствия Санчо он  доставил  ровно  столько  же.
Вышел он опять через помещение "Оскара", тут же избавился  от  галстука,
сунув его в карман пиджака, и бодро зашагал по улице, слегка  морщась  и
время от времени ощупывая свой  изрядно  пополневший  бумажник.  Шеф  не
поскупился на "представительские расходы".
   До офиса агентства "Ким" Санчо добрался на своих двоих - на ходу  ему
думалось легче. А пораскинуть мозгами было над чем. Перед  самой  дверью
агентства Мельник крепко почесал в затылке  и  только  после  завершения
этого ритуала аккуратно, на старинный манер постучал в дверь  костяшками
пальцев.
   - Рад видеть вас, мастер  Мурагон,  -  бодро  соврал  Ким,  приглашая
нежданного посетителя пройти внутрь офиса и занять  подобающее  место  в
кресле для посетителей.
   - Какой я мастер! - отмахнулся от него Санчо и грохнулся в  кресло  у
журнального столика. -  Это  ты  у  нас  -  мастер.  А  я  так,  частный
консультант. Без лицензии на расследования... Кстати, и с  Мурагоном  не
уродуйся. Я тут для всех - просто Санчо. Так что...
   - Будете кофе, Санчо? - с сомнением в голосе предложил Ким.
   - У меня с собой есть что покрепче... - со значением произнес Санчо и
извлек из недр внутреннего кармана флягу - размером, конечно,  поменьше,
чем у Клавдия, но явно приходящуюся ей младшей сестрой.
   - Не удивляйся,  -  подмигнул  он  Киму.  -  Я  к  тебе  с  небольшой
проблемой. Моя проблема, я и ставлю...
   - Очень мило с твоей стороны, Санчо, - вздохнул Агент, тоже  переходя
на "ты", - но квасить тебе придется в одиночку. Я собра наглотался -  до
завтрашнего утра. Так что пустой перевод продукта выйдет.
   - Ну, ты хоть символически...
   Ким молча расставил на столике  пластиковые  стаканчики,  разыскал  в
холодильнике  и  выставил  на  стол  упаковку  с  закуской   -   местным
эквивалентом маслин, - сел напротив Санчо и вопросительно  воззрился  на
него.
   Вид Мурагона, не намеренного, судя по всему, стрельнуть у собеседника
хотя бы пятерку баксов, поверг его в недоуменное и  несколько  тревожное
состояние.
   - Дельце недолгое - не больше  чем  на  час-полтора,  -  заверил  его
Санчо, разливая спиртное по стаканчикам. - А тебе - пять процентов. Тебе
просто посидеть и послушать придется.
   - Я так полагаю, - отозвался Ким, -  что  ты  меня  не  иначе  как  в
консерваторию приглашаешь... Только заранее предупреждаю: я в музыке  ни
бум-бум...
   - Слушать тебе придется свой родной  "великий  и  могучий",  как  вы,
русские, любите говорить... Ты не забыл его еще? Но сначала - примем.
   - Тебе что - переводчик нужен?  -  пожал  плечами  Ким,  символически
пригубив оказавшееся  неплохим  виски  и  закусывая  этот  символический
глоток ягодой неизвестной природа.
   - Понимаешь, - пояснил Санчо, - тут  один  человечек,  что  не  хочет
светиться, поручил мне переговорчики провести. С парой русских со Святой
Анны. Причем русских из той самой породы, что имеют дурную привычку то и
дело между собой переговариваться на своем языке. Причем еще и на  таком
сленге, что не всякий переводчик просечет. Вот тут спец и нужен -  вроде
тебя.
   - Сленг в Метрополии и на Святой Анне -  две  разные  вещи,  -  пожал
плечами Ким. - Наливай себе, не стесняйся, Санчо.  Я  -  пас.  Санчо  не
замедлил воспользоваться этим предложением:
   - В любом случае ты лучше меня справишься с этой задачкой, чем я.  По
ходу дела ты  мне  давай  знать,  чем  дело  пахнет.  А  перед  тем  как
подписывать бумаги, выйдем покурить, и ты мне скажешь  подробно,  о  чем
там толковали  между  собой  эти  ребята.  Пустяк,  но  две  сотни  тебе
гарантированы.
   - Вот что... - Ким забросил в рот  еще  одну  соленую  ягоду  и  стал
пытаться определить, что же она на самом деле напоминает на вкус. -  Вот
что... я, конечно, поучаствую в твоем бизнесе,  Санчо.  Только  про  две
сотни забудь. Ты мне лучше маневром помоги.
   - Что за вопрос, дорогой!
   Санчо отмерил себе третью дозу выпивки.
   - Если это в моих силах, то...
   - Думаю, что вполне... Ты ведь сможешь свести меня  с  кем-нибудь  из
файндеров? Тех ребят, что шарят по Сети и сочиняют Предсказания.
   - Тебя интересуют эти бредни Хакеров  Всех  Миров?  -  пожал  плечами
Санчо. - У кого-то вырос на них зуб?  Впрочем,  ничего  удивительного...
Эти типы уже всех достали в Бэ-Ка.
   - Меня как раз интересует их последнее сочинение, -  уточнил  Ким.  -
Так ты познакомишь меня с файндерами?
   - На кой черт тебе сдались эти бредни? - пожал плечами Мурагон.
   - Это уж моя головная боль, - улыбнулся Агент, мысленно обругав  себя
за излишнюю болтливость. - Так ты познакомишь меня с файндерами?
   - Да  хоть  завтра.  Только,  сам  понимаешь,  встретишься  с  нужным
человеком тет-а-тет. И без всяких ссылок на меня. Заметано?
   - Заметано, - согласился Агент. - Кстати, когда я буду нужен  тебе  с
твоими русскими?
   - Завтра - во второй половине...
   Санчо с грустной миной завернул пробку  на  горлышке  своей  фляги  и
поднялся из-за стола.
   - Подходи к пяти пополудни  в  "Кукабарру".  Это  на  Вер-нон-лейн...
Впрочем, по твоему делу, я, наверное, позвоню тебе раньше. Всего тебе...
   Ким сделал Санчо ручкой и с силой потер нос.
   Санчо Мурагон -  не  городящий  ерунды!  Санчо  -  ни  раз  за  время
разговора не попросивший в долг ни одного бакса!  Санчо  -  пр