расивую дугу и кануло в  сумеречном
ущелье Вест-стрит.
   В нескольких километрах оттуда, перед экраном установленного в палате
телевизора, Бонифация Мелканяка чуть было снова не хватил кондратий.
   Вся  куча  преследователей,  мгновенно  забыв  про  самого   Даррена,
влепилась  в  перила,  чуть  не  своротив  их,   и   секунд   пять-шесть
всматривалась в бездну. Затем, не  говоря  худого  слова,  вся  компания
кинулась в двери аварийного спуска. Даррен последовал за ними, огрев  на
ходу Советника Георгиу по удачно подставленному темени взятыми  в  замок
кулакам. Выпроставшийся из объятий противника, генерал-академик  ломанул
следом, взяв старт прямо с  четверенек.  Ошалевший  Советник  народа  не
замедлил вскочить на ноги и, гигантским нетопырем ткнувшись пару  раз  в
предметы, для того не предназначенные,  рванулся  наконец  в  оставшуюся
сиротливо отверстой дверь. Вместе со всей одичавшей оравой он  обрушился
двумя  этажами  ниже  на  почти  уже  одолевших  нелегкий  подъем  людей
Каттарузы во главе с Фаем Адриатикой. Полузатоптанные мафиози  были  еще
совершенно не в курсе случившегося, но уже  чисто  рефлекторно  кинулись
вслед пробежавшей по ним орде и настигли ее еще дюжиной  этажей  ниже  -
там, где проход закупорила бестолковая команда  Маноло,  а  уж  вся  эта
очумевшая лавина, словно бурная река щепки, подхватила и понесла с собой
начавших было где-то на  двадцатом  этаже  отчаянную  схватку  с  людьми
Ложного Учения послушников монастыря Желтого Камня... Все. Только семеро
остались смотреть в небо на крыше стовосьмиэтажной башни.
   - Приготовьтесь, док, - сказал Шаленый. - Не потеряйте ваши  бумажки.
Как ценный кадр полезете в Корабль первым.
   - Я не полезу никуда, - тихо ответил Сэм Бирман. - Мне некуда  бежать
из этого Мира. Здесь моя семья, мое дело... И я не преступил  ни  одного
закона...
   В другое время и в  другом  месте  его  слова  только  рассмешили  бы
Шишела. Но он уже  знал,  что  означает  эта  кроткая  решимость  тихого
доцента Тихо, непривычно тихо он сказал:
   - Тогда прощайте, Сэм.
   - Прощайте, Дмитрий, - также тихо ответил Сэм.
   Это вовсе не походило на многим из старшего поколения  Малой  Колонии
хорошо знакомый аэрокосмический налет. Вовсе нет. Это походило на что-то
метеорологическое, на мираж:  словно  в  высоком,  еще  только  начавшем
хмуриться простершимися вдоль горизонта  тучами  небе  на  город  начала
набегать волна. Сперва  еще  трудноразличимая,  на  дрожание  воздуха  в
отчаянной дали похожая, она с каждым мигом становилась все более и более
ощутимой,  темной,  плоской  громадой,  стремительно  заполнявшей  собою
пространство.
   - "Лапута"... -  зачарованно  произнес  диспетчер.  -  Гулливеровская
"Лапута" - вот что это мне напоминает...
   - Не "Лапута"... - тихо - больше для себя - сказал  Стивен,  -  "Хару
Мамбуру"...
   - Они уже над городом, - доложил, преодолев оцепенение, диспетчер.  -
Резко сбрасывают скорость... - И уже сверх уставных требований, от себя,
добавил:
   - Она страшно громадная... Как крейсер... Как  целый  астероид,  черт
побери!
   - Если сейчас у какого-нибудь идиота  хватит  ума  выпалить  по  этой
штуке, - глухо сказал генерал Химмедь-блау, - то мы можем  остаться  без
Столицы...
   По-над крышами, башнями и шпилями города, и  впрямь  все  замедляя  и
замедляя свой стремительный бег, плыл опрокинутый, словно  отраженный  в
невероятной величины вниз повернутом зеркале,  какой-то  индустриальный,
сюрреалистический  ландшафт.  Непривычные,  словно  из  адским  пламенем
обожженного металла, но явно рукотворные плоскости,  башни,  перекрытия,
нагромождения каких-то конструкций - и все это,  плотно  скомпонованное,
втиснутое одно в другое и неимоверно громадное  и  сложное,  -  все  это
плыло все медленнее и медленнее, словно невидимым морозом  схватываемое,
стремилось к тому, чтобы окончательно замереть, остановиться в  какой-то
магической точке... Все остановилось...
   И  стало  ясно  видно,  что  меньше  чем  в  полусотне   метров   над
крышей-площадкой Пугачев-башни разверзся люк.
   Из люка, прямо на головы колготившегося на крыше народа, полезла, как
доложил  дежурный  наблюдатель  с  вертолета,  "какая-то  сложного  вида
длинная хреновина", И еще из люка раздался хорошо знакомый Клайду  голос
Принцессы Фесты.
   - Сюда! Сюда, капитан Клайд! - кричала она. - Цепляйтесь за  лестницу
и давайте сюда...
   - Это?! - обалдело-вопросительно заорал Гарик. - Вот это - лестница?!
По ней - забираться?! Да они там...
   - Прощайте, - почти неслышно повторил Сэм и  отступил  назад.  Поднял
руку в прощальном жесте...
   Шишел, не говоря  худого  слова,  сосчитал  про  себя  до  четырех  с
половиной - на большее не  было  времени  -  и  с  неожиданной  для  его
комплекции легкостью и сноровкой подпрыгнул, ухватился за  металлическую
конструкцию, нависшую над головами  сгрудившихся  на  крыше  жуликов,  и
быстро полез вверх, к люку. Клайд подсадил сначала Энни, затем  Нэнси  и
полез вверх сам, стараясь не  наступать  на  пальцы  следующего  за  ним
Уолта.  В   арьергарде   торопливо   карабкался   онемевший   от   всего
происходящего Гарик.

***

   - Уходят... Уходят они от нас... Вместе  с  добычей...  -  с  досадой
крякнул Стивен, не отрывая от глаз мощного бинокля. Примерно то же,  что
видел он, показывали сразу несколько мониторов в зале Центра управления:
беглецы - все шестеро,  один  за  другим  -  исчезали  во  чреве  Чужого
Корабля.
   - Да пошли они все к чертовой бабушке! - прервал его излияния капитан
Остин. - Камень, Камень-то  куда  они  зафитилили?  Немедленно  сомкнуть
окружение! - заорал он в микрофон. - Всем -  носом  в  землю  и  искать!
Никого через оцепление не выпускать без обыска!... Чтобы ни одна вошь...
   Но  тут  до  кого-то  в   полузамершей   было   толпе,   опоясывавшей
Пугачев-башню, до кого-то дошел смысл происшедшего там - на верхотуре, -
видно, трансляция событий по ТВ сделала свое дело, - и горланящая  орда,
смяв обалдевшее ограждение, кинулась к подножию башни. Вторая  такая  же
орда выкатилась из здания им навстречу...
   То, что люди Папы Джанфранко  сей  же  момент  сцепились  с  командой
Сапожника-Маноло, а люди Черной и Янтарной Веры тоже не упускали  случая
свести  счеты  друг  с  другом,  прошло  почти  незамеченным   на   фоне
воцарившегося всеобщего бедлама.
   - Передайте коменданту, что пора вводить в  город  войска,  -  устало
распорядился в трубку генерал Диммер.

***

   Шишел, словно завороженный, застыл на четвереньках над обрезом люка и
смотрел на происходящие  внизу  дела.  Занятие  это  прервала  Принцесса
Феста, за ворот оттащив его от края и толкнув вслед остальным,  уходящим
в глубь туннеля-коридор а. Люк сомкнулся,  словно  диафрагма  старинного
фотоаппарата. На мгновение Шишелу показалось, что  наступила  тьма  хоть
глаз выколи.
   Но это было не так: вдоль  стен  туннеля  тянулись  слабо  светящиеся
надписи и стрелы-указатели, нанесенные, верно, уже  теперешним  экипажем
Корабля. Из каких-то непонятного назначения щелей  и  отверстий  сочился
приглушенный - янтарный, черт побери, - свет. Так что сориентироваться в
этом - словно гигантским червем в стальной скале проточенном - лабиринте
было все-таки возможно.
   Двое из команды Корабля в поблескивающих фольгированных гермокостюмах
бежали первыми, указывая путь. Ее высочество Феста подгоняла запоздавших
сзади. Всего, как прикинул Шишел, они проделали  по  петляющим  проходам
путь километра в три-четыре. Явно приделанные в новые времена  -  вполне
современные - приборы и механизмы встречались иногда  на  этом  пути,  а
иногда - и что-то вовсе уж непонятное. Временами пол начинал  плыть  под
ногами, временами судорожная вибрация сотрясала нутро Корабля.
   К финишу они добрались, достигнув довольно вместительного  помещения,
в котором сходилось  несколько  туннелей  сразу.  Бог  его  ведает,  чем
служила эта пещера для Предтечей, а  нанятые  Свободным  Лесным  Народом
специалисты превратили ее в главный пульт управления  Кораблем  Огромный
стереоэкран, занимавший более половины  площади  стен,  открывал  сейчас
панораму Столицы с высоты башни, над которой завис  Корабль.  В  креслах
перед разными секторами пульта напряженно замерло  еще  пять  или  шесть
человек команды - все в гермокостюмах с откинутыми шлемами.
   - Занимайте вот эти кресла, - скомандовала принцесса и протянула руку
к Шишелу:
   - Давайте сюда Набор.
   Шишел  покорно  вытянул  из  недр  своей  штормовки  и  протянул   ее
высочеству   пакет   с   обоими   воссоединившимися   наконец    частями
Симметричного  Набора.  Феста  вытряхнула  их  в  углубление  под  сетью
каких-то хитроумных вырезов в металле древней стены отсека-пещеры.
   Все филигранные летали Симметричного Набора почти без всякого  усилия
вошли в прорези каменного "пульта" и словно слились с  ним,  став  всего
лишь металлическим платиновым узором на  его  полированной  поверхности.
Только гнездо, предназначенное для Камня, осталось пустым.
   - Надо уходить!... - еле переводя дух, сипло выдавил из себя Шишел. -
Как можно дальше...
   - Особо далеко мы не уйдем теперь - без Камня... - так же тяжело дыша
и сипя, успокоил его Клайд.
   - Как так - без Камня! - воскликнула Принцесса Феста.
   Впервые Клайд увидел на ее лице растерянность,

***

   - П-почему без Камня? - озадаченно спросил Гарик. -  К-камень  -  вот
он...
   Он раскрыл ладонь, и перед всеми сгрудившимися вокруг него  предстала
Скрижаль Дурной Вести. Все остолбенели.
   - А что же ты тогда этому черту отдал? - недоуменно спросил Шишел.
   - Я его п-подменил, к-конечно, - как о чем-то само собой разумеющемся
сказал Гарик.
   - Так ведь было-то всего шесть подменных Камней! - схватил Трюкача за
грудки Шишел. - ШЕСТЬ!!! Седьмой-то откуда взялся?! - Он тряхнул  Гарика
так, что тот чуть не выронил чертову реликвию под ноги собравшимся.
   - Так я же в-все время вам хотел рассказать, - взвыл Гарик,  -  а  вы
мне только и велели все время, что заткнуться... И потом... В  общем,  в
Храме Желтого Камня я его стырил... Когда насчет  Энни  там  был...  Эти
м-монахи - дикий народ... Никакой сигнализации...
   - Ни хрена я не понимаю... - раздраженно перебил его Шишел. -  Откуда
в Храме этом Желтом подменный Камень-то? С чего ему там взяться?
   И  вдруг,  запнувшись  на  полуслове,  выкатил  на  Гарика  настолько
осатанелые зрачки, что тот лаже заикаться перестал.
   - Это... - прохрипел Шишел. - Это... Так ты стащил из Храма подменный
Перстень адмирала Шайна?
   - Самого Святого Шайна? - поразилась Принцесса Феста.
   И взяла истинный Перстень с ладони Трюкача.
   - И как же ты его там нашел? - осведомился Уолт. - Они же его  должны
были бы хранить как зеницу ока...
   - Должны бы были, если бы у них крыша в  порядке  была.  А  так  ведь
тронутые  они  все  там...  Я  им,  понимаешь,  баки  забиваю  про  свое
раскаяние, да про то, как от мирской сей юдоли в монастырь  монахом  без
вреда для себя перебраться, а экскурсовод этот их - так  словно  майская
роза расцвел и повел меня музей  ихний  смотреть...  Трудовой  и  боевой
славы...
   - Музей? - поразилась Энни.
   Гарик скривился, силясь выразить свою мысль поточнее:
   - Ну музей не музей, а так: ну, мощи  там  у  них  выставлены  всяких
деятелей... Причиндалы всякие ритуальные... И Шайна там портрет  и  веши
его выставлены... Он  же  в  Пестрой  Вере  в  святых  числится,  а  для
Янтарного Храма - в мучениках... А которые за Ложное Учение,  так  те  и
вовсе...
   - Бога ради, давай по существу! - очень убедительным  тоном  попросил
Шишел...
   - А я как  Камушек-то  увидел,  так  на  него  глаз  и  положил...  -
торопливо  продолжил  Гарик.  -  Сначала  подумал,  честно  признаюсь...
Сначала я к этой... к твоей Шишел затее прицепом думал пристроиться,  но
потом испугался... Да так и - таскал с тех пор как...
   - Он что у них, так вот на блюдечке и лежал? - осведомился Шишел. - А
поп-то, тот, что тебя по монастырю таскал, он-то что, слепой был  или  с
придурью, что тебе так вот и позволил?..
   - Да я, понимаете, - уточнил  Трюкач,  -  ветошью  прикинулся  -  все
больше ахал и охал и вопросы задавал идиотские...
   - Это у тебя хорошо получается, - заметил Шишел. - Просто здорово...
   - А потом отстал и заблудился  вроде,  пока  этот  поп  еще  с  парой
блаженных - вроде того, которого я из себя изображал, - языком  чесал...
Ну и рванул в музей этот, а там уж... И вообще -  дикий  они  народ:  ни
тебе запоров, ни сигнализации... Так  -  видимость  одна...  -  заключил
Трюкач.
   Шишел  грохнулся  в  свое  противоперегрузочное  кресло  и  только  и
вздохнул:
   - Большая ты зараза, Гарик, если вдуматься...
   - Стартовая готовность, - скомандовала  Феста  и  вставила  Камень  в
мерцающее гнездо. - Приготовиться к Скачку.
   Все кинулись по местам.
   Последний  раз  взглянул  Дмитрий  Шаленый  на  раскинувшуюся   внизу
панораму Столицы Матой  Колонии.  Странное  и  чем-то  смешное  смешение
храмов и портовых складов, небоскребов и монументов, трущоб  и  дворцов,
утопающих в зелени парков, заводских корпусов и кладбищ - все это  стало
проваливаться вниз, дернулось, накренилось и поползло в сторону.
   "Прощай..." - подумал Шаленый, словно расставался с кем-то близким.

***

   Громада Корабля бесшумно  скользнула  куда-то  вбок  и  вверх.  Сухим
ветром подхваченным листом плавно  вымахнула  в  далекое  небо.  Корабль
словно ушел пасть. Стал еле заметен. Совсем исчез.
   Потом полыхнуло.
   Солнце померкло.
   По всему городу в окнах полетели стекла. Огромной дугой в небе  среди
бела дня повис сполох северного сияния.
   - Это Скачок! - заорал диспетчер. -  Прямо  из  атмосферы  -  Скачок,
задави меня господи!...
   - Итак, - констатировал капитан Остин, - в  результате  принятых  мер
преступная  банда  скрылась  в  неизвестном  направлении.   Растаяла   в
просторах Галактики... Унося большие суммы выкупа. Камень потерян. Нам -
крышка. По полной программе и при всех аксельбантах - крышка...
   - Вряд ли нас сразу кастрируют, - задумчиво  утешил  его  федеральный
следователь. - В конце концов, даже в пьяном  бреду  никто  не  смог  бы
предположить, что в  распоряжении  этой  компании  окажется  действующий
звездолет...
   - От этой компании я порядком устал..., -  Капитан  Остин  отошел  от
окна,  не  удостоив  вниманием  всяческие  остаточные  явления   Скачка,
разворачивавшиеся в небесах Малой Колонии. - И от этой катавасии вообще,
- добавил он.
   Он нагнулся и достал из ящика  стола  шутовскую  каменную  фигурку  и
поставил на стол перед собой. Достал из кармана какую-то бумажную мелочь
и, щелкнув зажигалкой, разжег ее на получившемся маленьком алтаре.
   - И все-таки жаль, - добавил он,  глядя,  как  отражается  в  тусклом
стекле пламя, пожирающее кредитки. - Жаль, что мы не встретимся  с  ними
больше... Ей-богу, я буду скучать без этих лихих ребят. Больше  чем  без
очередного звания...
   Стивен подошел к нему и молча  добавил  свои  пять  баксов  к  жертве
Линнлин-Данну - Странному Богу Разлук.
   - Не думаю, что это навсегда,  -  сказал  он.  -  Это  слишком  лихая
компания, чтобы с нею не встретиться снова...

ОБ АВТОРЕ

   Борис Иванов начал публиковаться  в  конце  80-х  годов,  "стартовав"
коротким рассказом "Путешествие белой мыши" и мини-триллером "Репортаж",
сразу замеченными любителями фантастики,  да  и  критикой.  Его  повесть
"Один к одному" стала одним из победителей  престижного  интернетовского
конкурса "Аол-Тенета".
   В своих повестях и романах, многие из которых написаны  "в  дуэте"  с
Юрием Щербатых,  Иванов  словно  взялся  доказать,  что  "классическая",
"твердая" SF, основу которой  составляет,  по  его  словам,  "магическая
триада": тайна
   Крепкий сюжет
   Мечта жива и не думает уступать своих позиций ни "новым  волнам",  ни
новейшим интеллектуальным изыскам. Впрочем, границы жанра  не  были  для
Иванова рубиконом, "который не перейдешь" причудливо смешаны  фэнтези  и
детектив в вышедшей в 1996 году "Обители монстров", а появившийся следом
"13-й дож Эбисс-Айл" - не что иное, как одно из первых  в  отечественной
SF успешных "погружений в виртуальность". Писатель не боится бродить  по
"чужим территориям", по "ничейной земле" и возвращается из таких походов
с удачей.
   Но ближе  всего  фантастике  Иванова  древние  как  мир  и  такие  же
неисчерпаемые сопредельные  просторы  детектива  и  плутовского  романа,
никогда не теряющие своей привлекательности для читателя.
   Наверное, все это - и фантастика, и детектив, и авантюра -  отражение
какой-то грани личной судьбы  автора  -  ученого-биолога,  которого  эта
судьба задалась сделать свидетелем как можно большего  количества  актов
трагикомедии нашего века: она  отправляла  его  погостить  к  друзьям  в
Восточную Европу в августе  68-го,  когда  по  ней  покатились  гусеницы
советских танков, и преподавать  в  университете  небольшой  африканской
страны именно тогда, когда после двадцати лет "прогрессивной"  диктатуры
местное  воинство  решило  менять  политический  курс   путем   военного
переворота. И уж конечно, август 91-го и  октябрь  93-го  встретить  ему
пришлось командированным в Белокаменную.
   В фантастике Борис  Иванов  присутствует  не  только  как  "генератор
текстов". Он президентствует в воронежском творческом клубе "Созвездие",
вместе с Василием Щепетневым и молодыми фантастами из разных концов  СНГ
издает электронный "фантастический журнал" "RARAAVIS" ("Редкая  птица"),
адрес которого в  Интернете  (http://www/vrn.ru/press/ra-raavis)  хорошо
известен любителям "сетевой фантастики". А до этого был еще  "Оберон"  -
"фэнзин", на свой манер освещавший жизнь современного "фэндома".  Иванов
часто пишет о фантастике и в "большой прессе". Его статьи появлялись  на
страницах газет и  журналов,  в  том  числе  -  американского  "Локуса",
немецких "Черепков Вавилона" и французской "Желтой подводной лодки".
   Но ни критиком, ни политиком от литературы, ни пророком Борис  Иванов
стать не стремится.
   "Хотя я пишу о том, что будет, или может случиться, я  не  пророк,  -
говорит он в своем интервью. -  Фиговый  из  меня  пророк.  Я  -  просто
шарманщик. Стою на углу и накручиваю старенький инструмент, чтобы вам не
так плохо было идти по нынешнему ненастью. А на плече у меня попугай. Он
вытаскивает из коробки билетики с вашей судьбой.
   Хотите - погадаю?"



   Борис ИВАНОВ
   АБСОЛЮТНАЯ ГАРАНТИЯ



   ONLINE БИБЛИОТЕКА tp://www.bestlibrary.ru

   "Жизнь - это смертельный риск",  -  говаривал  частенько  преподобный
Бонни, прикладываясь к кружке доброго пива. И после этого  долго  молчал
со значением. И, что удивительно, Грогги, - Злобный Свистун - соглашался
с этой мудрой мыслью  (приняв  шкалик-другой  крепкого  виски).  "Да,  -
говаривал он - Только тот, кто не живет, не рискует попасть в рай или  в
ад - по вкусу. Но, знаете, ребята, я предпочитаю риск".
   Фил Исмаэлит Воспоминания и мнения о Рыжем Грогги - Злобном  Свистуне
и Бонни Пизе - добредетельном проповеднике тех, кто  с  ними  встречался
или о них слышал.

   Но огонь сжег львов, которые съели змей, которые забились в  гаубицы,
которые уничтожили копья, которые привели в негодность  газовую  камеру,
которая испарила воду, которая погасила  огонь.  Каким-то  чудом  Марвин
остался цел и невредим.
   Р. Шекли Обмен разумов

   Совы - это совсем не то, чем они кажутся
   Из сериала "Твин Пикс"

Пролог
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА И ИСПОЛНИТЕЛИ

   Только не сейчас!!!
   Дмитрий  Шаленый  даже  зажмурился,  повторяя  про   себя   "Господи,
пронеси!" Но  Господь  не  пронес:  сытая  туша  таможенного  инспектора
нависла над потертым в разъездах и ничем, в общем-то, не  примечательным
чемоданом, представленным Дмитрием к досмотру. Туша эта была задумчива.
   - Что везете, са-а-аг? - осведомился инспектор голосом  простуженного
тюленя.