умал  про
это... Те, что ищут меня - чтобы держать под замком... Как  ты  думаешь,
Нос Коромыслом, зачем я им нужен?
   - Ну, Торри, ты же сам  хорошо  понимаешь,  -  даже  в  темноте  было
заметно, как Мепистоппель пожал плечами. - Им  секреты  твои  нужны.  По
Ти-Ви болтали, что там  на  Чуре  вы  у  себя  прямо  фокусы  творите  с
гравитацией. Даже черную дыру себе сделали...
   - Да, - с гордостью  подтвердил  Тор.  -  Микроскопическую.  Она  нас
должна была  обеспечивать  энергией  за  счет  того,  что  туда,  в  нее
падает... Но потом мы решили, что это -  слишком  опасно:  иметь  черную
дыру спутником планеты. Ее изолировали и  теперь  отбуксируют.  Придадут
ускорение, чтоб удалялась. Бесконечно...
   - Ну вот - ты сам видишь,  Торри,  какими  опасными  штуками  вы  там
занимаетесь... Прямо-таки - очень опасными... А все опасные штуки  очень
нужны господам, которым очень сдалось пугать друг друга пострашнее.  Они
за них и озолотят, и удавят...
   - А тем, кто меня пригласил, я тоже для этого нужен?  -  задал  Гость
наводящий вопрос.
   - Для чего же еще, Торри?... - вздохнул Адельберто, глядя  в  темноту
перед собой. - Пора бы догадаться, что все это - одно и то  же  яйцо.  В
одном случае - в профиль, в другом - анфас.  Ты,  вроде,  уже  вырос  из
коротких штанишек, Торри. Должен понимать кое-что в таких вещах...
   - Ну так вот, - с  задором  (он  явно  поймал  Адельберто  на  слове)
подхватил тему Гость. - Раз так, то те, кто  позвал  меня,  сами  должны
будут посадить меня под замок - под свой замок...
   Адельберто снова крякнул, оценив неожиданный выверт мысли Гостя.  Тот
явно делал прогресс в  области  политической  морали  и  философии  мира
Периферии. Он заметил философски:
   - Один принц в одной старой пьесе сказал, что вся Дания -  тюрьма  со
множеством казематов и камер. Так вот: он недооценивал масштаб  явления.
Я так думаю, Торри, его извиняет невежество,  свойственное  древним.  Но
вообще, молодой человек был догадлив...
   Трудно было сказать, оценил ли  Тор  отсылку  к  авторитету  великого
драматурга, или Шекспир не входил в число землян, известных на Чуре,  но
высказанная мысль оказалась очень близка к тому выводу,  к  которому  он
пришел.
   - Так что я предпочту  пока  побыть  в  одной  камере  с  тобой,  Нос
Коромыслом,  -   вздохнул   он.   -   Известное   зло   все-таки   лучше
неизвестного...
   Адельберто так и не понял, снова ли цитировал Тор Принца Датского или
просто констатировал банальную истину, но то, что, он все равно,  никуда
от него не денется - понял.

ГЛАВА 10. РЖАВАЯ ПОЙМА

   Гурам поморщился:  плечо,  в  которое  всего  несколько  часов  назад
пришелся заряд парализатора, все еще плоховато слушалось его.  В  другое
время он предпочел бы еще пару часов  задержаться  в  сауне,  но  слово,
данное самому Магиру, надо  было  выполнять.  Он  застопорил  кар  перед
порогом домика, в который  легавыми  была  вселена  чертова  девка,  так
насоливившая шефу.
   Глянув в зеркальце заднего обзора, он  проверил  окрестность  и  свой
внешний вид, нацепил кепочку с анонимным трафаретом Доставка,  подхватил
с сиденья пакет с тем же текстом на нем и бластером внутри  и  вышел  из
кара. Трудно сказать, насколько его вид внушал доверие. В век  сервисной
автоматики разносчиков и курьеров народ знал только по фильмам о  добрых
старых временах.
   А вот комиссара Роше, внимательно разглядывавшего гостя мисс Чанг  на
мониторе, на который была подана картинка с  видеокамеры,  присобаченной
на притолоке входной  двери  коттеджа,  увиденное  заставило  нервически
завозиться на сидении укрытого за стеной кустарника кара.
   - Господи, - пробормотал он. - Готовьтесь к  большому  представлению,
ребята: господин Табидзе пожаловали собственной  персоной.  Кто  бы  мог
подумать, что вот так встретимся...
   В  ответ  на  прикосновение  к  сенсору   внутри   дома   послышалась
музыкальная трель сигнала. Очень  молодой  и  чуть  хрипловатый  женский
голос попросил его зайти и оставить доставленный заказ в  прихожей.  Это
Гурама вполне устраивало: просто идеальные  условия  для  работы.  Замок
щелкнул и дверь, тихо и гундосо подвывая,  отошла  в  сторону.  Прохожую
заливал мягкий свет скрытых софитов.
   Гурам шагнул  в  этот  уютный  мирок,  незаметным  движением  включив
активную полевую защиту, и, изображая легкое восхищение, стал пристально
оглядываться вокруг.
   - Вот туда - на  столик...  -  окликнула  его  из  двери,  ведущей  в
гостиную, миниатюрная китаянка.
   Гурам послушно поставил пакет куда велено, выдернул из него  бластер,
загодя выставленный на режим стрельбы в закрытом помещении, и  влепил  в
объект полный заряд.
   Объекту ничего дурного не сделалось. То, что он палит  в  голограмму,
Гурам понял еще до того, как отпустил спусковой крючок, примерно  в  тот
момент, когда уловил - где-то почти за своей спиной, в проеме еще  одной
двери - призрачное движение ствола парализатора.
   Подставив под выстрел плечо из тетракевлара, он бросил себя  в  угол,
посылая перед собой веером  заряды  бластера.  В  этой  прихожей  просто
невозможно было повернуться, чтобы не втемяшиться в какое-нибудь смежное
помещение, и вместо твердой преграды его спина встретила мишуру  из  под
бамбук   сделанной   занавески,   маскировавшей   чисто    символическую
мини-кухоньку. Чудом не свернув шею, Гурам вписался точно  между  тумбой
мусоропровода и  плитой,  а  сверху  на  него  обрушилась  чертова  уйма
всяческой утвари самого невероятного предназначения.
   Секундой позже все  окна  домика  залил  беспощадный  свет  штурмовых
прожекторов, и комиссар Роше в мегафон сообщил ему, что  дом  окружен  и
дальнейшее сопротивление бессмысленно. По комнатам слоями плавал дым,  с
шипением догорало что-то, во что пришелся один  из  семи-восьми  зарядов
бластера. С гулким грохотом катились по полу слетевшие со стола каменные
шарики.
   Один  из  них  натолкнулся  на  стоящий  у   порога   голографический
сдвиг-проектор, который продолжал работать,  транслируя  в  проем  двери
изображение опустевшего объема пространства регистрации, из которого уже
убралась Энни. Оно напоминало заполненный дымом  аквариум.  Гурам  ругал
себя последними словами: купиться на дешевый  гэг  -  из  тех,  которыми
торгуют в провинциальных лавочках...
   Но игра была еще не проиграна. Далеко нет!
   Теперь все трое, блокированных в домике, начали перекликаться друг  с
другом.
   - Прекратите палить попусту! - выкрикнул Ким. - На нас точно такая же
защита, как и на тебе... Так что...
   - А это ты видел?! - Гурам отцепил с пояса и  поднял  над  головой  -
чтобы лучше видно было - невзрачный, защитной окраски цилиндр.
   Почти все взрослое население  Прерии  знало,  что  это  такое  -  эта
характерной формы железка. Плазменная граната ВВ-410 - она снискала себе
мрачную славу во  многих  локальных  войнах,  тлеющих  и  полыхающих  по
Тридцати Трем Мирам... Даже далекая от военных реалий  Энни  узнала  эту
кошмарную штуку, воспетую не одним поколением фронтовых журналистов.
   И уж тем более ее узнал Жан Роше, нависший над  крошечным  экранчиком
монитора, транслировавшего в кабину дежурного  кара  картинку  с  камер,
установленных в месте обитания  охраняемого  свидетеля.  Довольно  плохо
охраняемого, стоило признать теперь.
   - Не делай глупостей!  -  посоветовал  он  в  мегафон.  -  Ты  же  не
самоубийца,  Табидзе  -  я-то  тебя  знаю:   как   облупленного.   Брось
размахивать своей хлопушкой и сдавайся...
   - Черта с два!  -  твердо  и  негромко  -  в  исправности  микрофонов
прослушивания он был уверен - ответил Гурам. - Я шесть лет  оттрубил  на
Седых Лунах и больше меня там не будет!
   Сейчас вы, комиссар, прикажете пригнать сюда геликоптер, я и оба  эти
- мадам и ваш легавый - в него сядем и  без  шума  и  пыли  тихо  отсюда
подадимся туда, куда надо. И если за  нами  будет  хоть  маленький  -  я
сказал: хоть маленький хвост, я этой штукой, чэстное слово, спалю и  вас
и себя и на киломэтер все вокруг спалю...
   Роше нахмурился: ему уже приходилось сталкиваться с Гурамом Табидзе в
острых ситуациях и одно он усвоил четко: акцент появлялся в речи  правой
руки Большого Магира не к добру.
   Правильность речи Гурам утрачивал вместе со  способностью  рассуждать
здраво и инстинктом самосохранения.
   - Осторожнее ребята... - тихо распорядился он в микрофон.
   - Тип завелся...
   Ким поднялся с четверенек и осторожно выглянул  в  заполненное  дымом
пространство, разделявшее его и нападавшего. Бластер он держал наготове.
Энни тоже выбралась из-за массивного стола и держа свою Беретту  стволом
вверх стала осматривать поле боя. От Гурама их обоих отделяло  не  более
пяти метров, и все трое мгновенно узрели друг друга. Толку от этого было
мало.
   Огнестрельными хлопушками никто из них не мог причинить особого вреда
противнику. Все трое были осенены чуть мерцавшими  ореолами:  вспыхивали
частички дыма, отбрасываемые полем активной защиты.
   Решающим аргументом оставалалась ВВ-410.  От  атомного  пламени  поле
было весьма хлипкой защитой. В сочетании с мыслью о том, что у господина
Табидзе слегка поехала крыша, аргумент получался неслабый,  и  Гурам  не
собирался медлить с его применением.
   - Вы, оба - бросить пушки и сами - на пол! - скомандовал  он.  -  Вот
там - спиной к стенке садитесь!... Оба! Быстро! И без фокусов...
   Ким и - с меньшей покорностью - Энни выполнили ценные указания.
   Второй раз я из-за дел, связанных с Чуром, становлюсь заложником... -
с досадой подумал Ким. Энни вполголоса  чертыхнулась  -  прямо  под  ней
проявил  себя  c  нелучшей  стороны  чертов  шарик  для  медитаций.  Она
осторожно стала вытягивать его прочь.
   Гурам, сгибаясь в три  погибели,  подошел  к  ним  и  ногой  отпихнул
подальше брошенное оружие. Потом  отступил  в  простенок  и,  присев  на
корточки, отключил защиту: акумулятор стремительно садился, а гулять под
прицелом полицейских ему предстояло  еще  основательно.  Да  и  здоровью
пребывание в защитном поле на пользу не шло.
   Агент на Контракте не  спускал  глаз  с  гранаты,  которую  судорожно
сжимала волосатая кисть бандита.
   Что-то было чуть-чуть не так с этой штукой... И Энни совсем не мешало
бы знать его - Кима - сображения по этому поводу. А  господину  Табидзе,
наоборот, знать эти соображения было вовсе не обязательно.
   Говорить на пиджине или по-русски - бессмысленно, - прикинул  Ким.  -
Вряд ли этот тип знает французкий, но и Энни может его не знать - на нем
говорят только в двух из Тридцати Трех Миров...
   - У него не снят чехол с ... - сказал он, наконец, по-китайски.
   Этот язык не был его сильной стороной и как сказать предохранитель он
не знал.
   - Это нам дает секунд тридцать форы... Вы меня понимаете?
   - У... -  неопределенно  ответила  Энни,  тоже  впившаяся  глазами  в
физиономию Гурама.
   - Не слышу ответа! - заорал тот, адресуясь к невидимому Роше. - Когда
будет вертушка?!
   - Не делайте глупостей... - продолжал гнуть свою линию Ким.
   Он перенес свой центр тяжести вперед и тоже сел на корточки.
   - Не рыпайся! - прикрикнул на него Гурам и нервически дернул  стволом
бластера.
   Энни демонстративно повторила движение Кима и стала тихо покачиваться
взад-вперед,  катая  зловредный  шарик  между  вытянутыми  перед   собой
ладонями.
   Невидимый  за  слепящими  прожекторами   Роше   начал   по   мегафону
торговаться с Гурамом, объясняя как можно более доходчиво, что дело  его
- швах и что самое лучшее, что он - Гурам Табидзе, по  кличке  Тифлис  -
может предпринять сейчас, это, не усугубляя своей вины, сдаться  в  руки
властей...
   - Не разоряйся, комиссар! - оборвал его Гурам. - Если  через  полчаса
вертушка не будет здесь, то...
   И в этот момент каменный шарик точно пришелся ему в лоб.
   ВВ-410 с глухим стуком покатилась по полу.
   Сам Тифлис с достоинством, не торопясь, грянулся физиономией оземь, и
секундой позже Ким защелкнул на его запястьях наручники. Затем  стал  на
колени перед гранатой, бережно поднял ее и с облегчением  убедился,  что
из трех ее систем защиты, две - слава Господу-вседержителю - не тронуты.
   К тому моменту, когда  он  оторвал  взгляд  от  страшной  игрушки,  в
комнате было уже полно народу - и команда Роше, и прибывший  по  тревоге
наряд спецназа, и пара операторов с камерами голографической  сьемки,  и
медики не оставшиеся без дела - за неимением других жертв они  колдовали
над бесчувственным телом Гурама.
   - Надеюсь, я не укакошила гада насмерть? - без  особого  сожаления  в
голосе осведомилась Энни.
   - Нет - просто задали работу тюремному госпиталю, - успокоил ее  Роше
и повернулся к Киму. - Будет лучше если  вы,  агент,  лично  сопроводите
э-э... мисс в более безопасное место.
   Знаете, лучше всего свезите ее на нашу явочную квартиру - ту, что  от
Следственного  Управления.  Сейчас  там  сам  собой   получился   этакий
импровизированный  штаб  -  Гостев  и  его  люди  держат   связь   между
нами,контрразведкой и все такое... Так что без  присмотра  мисс  там  не
останется... Кстати, вот что от них поступило - на ваш почтовый ящик.  -
Роше  пожал  плечами,  протягивая  Киму  распечатку.  -  Женский  голос.
Говорит, что ваш человек остался без связи. И - некий адрес  плюс  нечто
непонятное про Тартар...
   Ким пробежал распечатку глазами и вернул ее Роше.
   - Не хочется впутывать в дело одного господина по  фамилии  Свирский,
но...  Это  -  его  епархия.  Свяжитесь  с  ним  и  передайте  текст.  Я
присоединюсь к вам, как только...
   - Как только станет понятно какой ход делать... - вздохнул Роше. Мы с
чертовыми мафиози морочим друг другу голову и подставляем под пули  себя
и людей, а Гость гуляет сам по себе...

***

   - Вы действовали энергично, - сказал Ким, открывая перед Энни  дверцу
кара. - Но не стоило вам так рисковать... Ведь я же сказал вам...
   - Я не знаю венгерского, - угрюмо прервала его  Энни.  -  поэтому  не
могла выполнить ваши... инструкции...
   - Вообще-то, это был китайский, - осторожно возразил Ким,  садясь  за
руль.
   - Китайский? - искренне поразилась Энни.

***

   Ржавая Пойма надвинулась на них словно обитель древних чудищ.
   Чудищ, злобно затаившихся в  глубинах  обрушенных  доков  и  во  тьме
полуразрушенных эллингов. Чудищ, так состарившихся, что лишь  их  голоса
сохранили свою силу и окликали друг друга - эхом скрежета  металлических
листов, качаемых ночным ветром,  скрипом  ржавых  сочленений  доживающих
свой век ржавых монстров, побеспокоенных неровным течением  вод:  гаммой
потусторонних шумов и гулов, идущих из дряхлой утробы прошлого.  Оркестр
Дьявола потихоньку настраивал свои диковинные инструменты в этом забытом
Богом уголке успевшего состариться Мира, и двое, примостившиеся в  утлой
лодченке посреди полной мертвыми звуками, пропитанной запахами  тлена  и
ржавеющего металла  тьмы,  были  на  этой  репетиции  совсем  незванными
гостями...
   Исковерканные временем утесы  портовых  сооружений  вконец  заслонили
небо. Лодка второй или третий раз ткнулась в незримое препятствие,  чуть
не перевернувшись при этом.
   Адельберто тихо включил УФ-светильничек и стал осторожно мазать лучом
по нависшим над ними, изъеденным плесенью стенам доков и шлюзов.
   Из темноты стали  являться  тлеющие  призрачным  огнем  люминесценции
непотребные пятна  и  разводы.  Наконец,  в  одном  из  этих  призраков,
Адельберто узнал нарисованный когда-то, давным-давно им самим знак и уже
более уверенно стал направлять движение  лодчонки.  Тор  заинтересовался
этим процессом, неслышно, легким движением сменил позу и  стал  помогать
Мепистоппелю, отталкиваясь длинной, сильной  рукой  от  влажного  бетона
стен.
   Адельберто  нащупал  в  месте,  помеченном   знаком,   светящимся   в
ультрафиолете, пролегающий под водой осклизлый трос  и,  перебирая  его,
стал подтягивать лодку по одному ему известному фарватеру. То и дело ему
и Тору приходилось перетаскивать плоскодонку через железобетонные  рифы,
перекрывшие  обмелевшее  по   летнему   времени   русло.   Вымокли   оба
основательно, а ночной ветер стал студеным.
   Дальше  пришлось  лезть  под  жутковатые   своды   немногим,   верно,
известного подземного дока. Тут Мепистоппель уже не таясь врубил  ручной
прожектор. А Тор словно ожил среди этой ржавой Вселенной.
   Он чутко вслушивался  в  сырую  тьму,  медленно,  словно  дегустируя,
вдыхал ее. Он уверенно чувствовал себя здесь.
   Порой, даже, короткими точными движениями направлял Мепистоппеля,  не
давая ему ступить в плохие места. Это было тенью  е  г  о  мира:  Ржавая
Пойма...
   А для Адельберто  она  была  страшным  лесом  заколдованных  пещер  и
дьявольских ловушек. Лесом, населенным духами непонятного зла.
   Колдунами и ведьмами.  Чудищами...  Впрочем,  одно  такое  чудище  он
собирался сам призвать из бездны небытия - вот прямо сейчас...

***

   - Так куда же везете меня? - спросила Энни беспечно высовывая руку из
окна петляющего по переулкам Старого города Полюса и ловя в ладонь капли
вновь начинающегося дождя. - Надеюсь не в карцер? И не к хирургу  -  для
производства пластической операции?
   Бог его ведает почему, эта немудрящая шутка сбила с Кима все  желание
сурово отчитывать легкомысленную журналистку подставившую себя и его под
ствол  пистолета  и  под  приятную  перспективу  испариться  в   пламени
плазменного заряда.
   - Нет, хирургу я вас не отдам даже по приговору трибунала,
   - Ким скосился на тонкий профиль Энни. - Я всегда  был  против  порчи
предметов искусства. Вас явно рисовали с храмовых фресок
   - я такие видел на Желтых Лунах... А вот в карцер я бы  вас  запер  с
радостью - хоть на сутки можно бы было вздохнуть спокойно. Но ордера  на
ваш арест не  даст  сейчас  даже  Верховный  прокурор.  Никто  не  хочет
ссориться с прессой.
   Так что я везу вас просто на нашу явочную квартиру - там вам не будет
одиноко: всегда есть дежурный...
   - B много-много картофельных чипсов... - вздохнула Энни. ам никто  не
говорил,  Агент,  что  вы  не  умеете  делать  комплименты?  Но  вы   не
огорчайтесь - у местных государственных мужей с этим делом  еще  хуже...
Кстати о Желтых Лунах  -  вы  уже  второй  раз  о  них  поминаете  -  вы
действительно долго были там? И, если не секрет - давно?
   - Я там просидел в общей сложности пол-года. А  дело  было  в  период
открытия нашего там Посольства...
   Он кашлянул, подбодрив себя таким образом, и добавил:
   - Что касается комплиментов -  постараюсь  исправиться.  Нет  времени
учиться у мастеров - разьезды, перелеты...  А  насчет  фресок  -  это  я
серьезно - очень похоже...
   Он глянул наружу и грустно улыбнулся дождю.
   Вряд ли им с Энни отпущено много времени на то, чтобы отвешивать друг
другу комплементы. Уже через несколько  дней  фотонные  движки  лайнеров
дальнего следования унесут их в другие Миры - каждого в свой...
   Я жертва  своих  дурацких  мальчишеских  амбиций,  -  подумал  он.  -
Бойскаутских мечтаний... Вот и сбылась  мечта  идиота:  и  вместо  того,
чтобы бродить сейчас с удивительно понравившейся ему девушкой  по  таким
колоритным  закоулкам  Старого  Города,  под  тихо  накрапывающим,   еле
заметным дождем середины ночи, вместо того, чтобы сидеть с ней в  уютном
кафе на Святошных Полях за беседой о тех же,  скажем  фресках  с  Желтых
Лун, он везет ее на прокуренную, но хорошо, правда,  охраняемую  явочную
квартиру и, кстати, рискует не довезти, если будет вот  так  отвлекаться
на посторонние мысли.
   - Значит когда вы там  были,  как  раз  и  нашли  Книги  Шепперда?  -
проявила Энни живейший  интерес  к  теме,  к  которой  Киму  не  слишком
хотелось бы обращаться. Это я их и нашел... - у него были все  основания
сказать так. По крайней мере - был одним из первых землян, читавшим их.
   Но он только неопределенно пожал плечами.
   Разное было  связано  с  той  находкой.  В  том  числе  и  потерянные
человеческие