и.
Впрочем, в который уже раз.

***

   Орри проснулся оттого, что  падал  в  бездну.  В  окружавшей  темноте
гомонили андроиды.
   - Это маневр, - говорил кто-то, -  сейчас  от  разгона  к  торможению
переходим.
   - Да был, был уже маневр, - возражал ему кто-то знающий.
   - Ребята, нас кинули! - четко определил обладатель хриплого голоса. -
У кого есть, включите навигацию! Наступила тишина.  Брендик  поджался  к
Орри. Орри поджался сам к себе.
   - Точно, нас кинули, -  подтвердил  догадку  хрипуна  Мантра.  -  Сто
двенадцать  километров  до  поверхности.   По   вертикали.   Падаем   по
касательной.
   - Ну и какой же выхлоп? - осведомился кто-то из темноты.
   - А выхлоп такой, что об камень со скоростью один километр в секунду!
   Вновь наступила тишина.
   - С-суки... - пробормотал кто-то. - Так и знал,  что  пробросят  нас.
Слышите? У нас еще и двери сифонят...
   - Ни фига, - провозгласил хрипун. - Ребята, заряды в  руки!  Работаем
по аварийной программе! - приказал он...  -  Так  здесь  же  малек!  Ему
кранты! Орри показалось, что это был голос Мантры.
   - Что будет, то и будет, - распорядился хрипун. - Пленку  доставайте!
Герметик! Перекрывайте все возможные дыры! И  у  кого  там  радио?!  SOS
сигнальте, SOS!!!
   Брендик еще теснее прижался к Орри, а Орри вдруг ощутил  себя  как-то
странно. Он вдруг понял, что совсем не боится смерти. Страшной и  глупой
смерти внутри железного сундука, стремительно падающего  на  поверхность
ночного спутника Большой Колонии...
   Андроиды работали споро. Одни извлекли откуда-то из  своего  скудного
багажа основательных размеров сверла, другие - какие-то  подозрительного
вида трубы и патрубки. Из всего этого они  проворно  собирали  странного
вида конструкцию, которую укрепили на  стене  контейнера.  В  стену  эту
впились насаженные на конец патрубков сверла. Орри только и делал,  что,
прижимая к себе Брендика, удивленно хлопал глазами.
   -  Это  посадочные  заряды,  -  объяснил  ему  Бирим.   -   Десантное
вооружение. Откуда только добыли...  В  глазах  поэта-неудачника  плясал
страх.
   - Сейчас притормаживать будем. Потом об  поверхность  долбанемся.  Ты
держись, малек!
   Громоздкий, неповоротливый контейнер оканчивал свой путь -  последние
сотни две километров над унылой скалистой поверхностью Приюта.
   -  Сейчас  будет  разгерметизация,  -  крикнул  Мантра   и   принялся
вытаскивать откуда-то из-под себя  прозрачный  неуклюжий  мешок.  -  На,
держи, - кинул он его Орри. - Залезай и застегивай! Может,  спасешься...
Да сам, сам залезай! Не собаку, не собаку!...
   Голос его потонул сначала в нарастающем  свисте  воздуха,  выходящего
через зазоры лихорадочно проверченных в стенках контейнера отверстий,  а
потом звуков вообще не стало.
   Контейнер  сверкающим  прямоугольником  описывал  в  небе   последние
километры  своего  полета.  Навстречу  надвигающимся   скалам   выпалили
тормозные заряды. Один, другой,  третий...  Траектория  полета  нелепого
металлического  ящика  стала  более   крутой.   Он   коснулся   неровной
поверхности  горного  склона,  неуклюже  перевернулся   несколько   раз,
грохнулся в серую пыль долины, отделяющей  его  от  сверкающих  корпусов
монастыря беженцев, и проехал по этой пыли с полкилометра. От  монастыря
навстречу  помятому  металлическому  параллелепипеду  уже  спешили   два
гусеничных вездехода.

***

   Агент встал с дивана, прошел в крохотную  ванную  и  умылся  холодной
водой, потом вновь направился к блоку связи, взял трубку и набрал номер.
   - Алло, это ты, Тамагочи? - спросил он.
   - Привет! - хмуро произнес Тамагочи, услышав в трубке знакомый голос.
- Я так и знал, что ты от меня со своими делами не отлепишься. Но  учти,
что через четверть часа у меня...
   - Вот что, ты уж меня прости, - чуть смущенно произнес Ким, - но  без
твоей помощи мне не обойтись. Мне с парой  типов  поговорить  надо.  Ну,
хотя бы с одним типом из двоих. А оба они - в тюряге.  Срок  мотают.  Не
мог бы ты организовать...
   Тамагочи поперхнулся чем-то невидимым и осведомился:
   - Ты, Ким, понимаешь, что разговариваешь не с окружным  прокурором  и
не с директором тюрьмы? Я всего-навсего  Коля  Стольников  -  патрульная
служба. Так что...
   - Да я понимаю, что формально ты тут совершенно без  пользы.  Ну  так
ведь я ж вашу братию знаю.  Слушай,  Коля,  помоги  -  не  советом,  так
маневром. Сам понимаешь, официальным путем я за полгода на нужных  людей
не выйду На том конце провода раздался тяжелый вздох:
   - Ну ладно, давай координаты сидельцев твоих и завтра будь в  Ратуше.
С утра пораньше. Я тебя сведу с кем надо.
   Ким открыл заранее приготовленную записную  книжку  (она  уже  начала
приобретать потертый вид) и прочитал в трубку:
   "Довлатов Тенгиз - вторая городская тюрьма  г.  Нью-Чепель.  Думштейн
Аркадий  -  государственное   учреждение   принудительного   лечения   и
реабилитации № ИЗ, поселок Парадиз-19..."
   - Заметано, - хмуро уведомил его Тамагочи. - Кстати, с психом у  тебя
вообще проблем не будет. Можешь хоть прямо сейчас  отправляться.  Тут  я
сам звякну кому следует. А вот к тому, что в тюряге  парится,  -  только
через Ратушу. Ну, до завтра! А то тут мне пора...
   И  Ник   повесил   трубку,   не   тратя   времени   на   выслушивание
благодарностей.
   Ким перебрался за письменный стол и набрал в поисковой системе только
два  слова  -  "Бирим"  и  "Андроид".  Сеть  мгновенно  известила   его:
"Последняя информация -  файл  TV-сюжета.  Демонстрировался  в  7  часов
сегодня. Длительность - полторы минуты. Желаете просмотреть сюжет? Y/N".
   Ким ткнул в клавишу "Y", полюбовался портретом  Бирима  и  насладился
загробным голосом диктора,  призывавшего  сознательных  граждан  Колонии
оказать  помощь  органам  правопорядка  в  задержании  ставшего  опасным
свихнувшегося андроида. По окончании сюжета Сеть осведомилась, не желает
ли клиент  получить  дальнейшую  информацию  по  своему  запросу.  Всего
таковой было с полмегабайта.
   Ким  скачал  эти  полмега  на  свой  ноутбук  и   запросил   Сеть   о
местонахождении поселка Парадиз-19. Это было, слава богу, недалеко.

***

   - Мутабор... - выговорил Орри и, не раскрывая глаз, закрутил головой,
бессознательно пытаясь  удобнее  устроить  свой  затылок  на  больничной
подушке.
   Затянутая в белоснежный халат девушка поправила эту подушку,  и  Орри
успокоился.
   - Значит, он все-таки может говорить, - удовлетворенно  констатировал
Бирим и покосился на девушку. - Может, и совсем оклемается...
   Та была стройна, хороша собой и невероятно строга на вид - На  Бирима
она устремила такой возмущенный взгляд, словно  именно  он  был  главным
виновником приключившихся несчастий.
   - Что значит "может"? - требовательно спросила  она.  -  Мой  долг  -
полностью восстановить здоровье ребенка  и  вернуть  его  в  лоно  семьи
здоровым и полноценным мальчиком, а не лишенным зрения и речи калекой!
   - Вам в этом отношении повезло, Саша, - подал голос с соседней  койки
Мантра. - То, что приключилось  с  мальчишкой,  иначе  чем  чудом  и  не
назовешь! Отделаться при аварийной посадке контейнера при  его  падении,
собственно говоря, одним лишь сотрясением мозга...
   - У него нет признаков сотрясения, -  возразила  поименованная  Сашей
девушка.  -  У  мальчика  -  тяжелейший  стресс.  Я   ужасно   опасалась
последствий  эмболии...  Ведь  вы  утверждаете,  что  в  момент  падения
произошла почти полная разгерметизация вашего контейнера.
   - Да и удар о грунт был неслабый, - заметил Мантра. -  Люди  в  таких
условиях просто не должны оставаться живыми.  Даже  нас  -  андроидов  -
почти всех поперекалечило...
   Действительно, в палате не было свободных коек.
   - А он - чудак, - продолжил Мантра, - вместо того чтобы  спасательный
мешок на себя натягивать, псину свою туда упря-тал... И надо  же  -  жив
остался песик-то...
   - У малька должен был азот в крови вскипеть, - подал  голос  с  койки
напротив кто-то из мало пострадавших андро-идов. - У него глазные яблоки
должны были полопаться, да и вообще  смерть  от  асфиксии  за  считанные
секунды насту-пает... А тут - глубокий обморок и все...  Ну  понятно,  у
нас, андроидов, масса всяких защитных систем предусмотрена -  вплоть  до
способности к  регенерации...  Но  у  мальчишки-то,  У  мальчишки...,  -
Судьба... - вздохнул Бирим.
   - Хорошо вам, Бирим, - сурово напустилась на него белоснежная девица,
- благодарить Судьбу. А о своей собственной роли в этой  его  Судьбе  ты
подумал?  Я  всегда  говорила,  нто  тебе   совершенно   чуждо   чувство
ответственности! Но то, что ты устроил в этот раз, это - верх черствости
и себялюбия! Как ты мог вместо  того,  чтобы  позаботиться  о  том,  как
вернуть ребенка его родителям или просто кому-то, кто смог бы надлежащим
образом позаботиться о...
   - О, боги! Боги! - застонал Бирим  и,  заскрежетав  зубами,  захромал
прочь из палаты.
   - Зря вы на него так напустились, мэм, -  заступился  за  уязвленного
стихоплета Мантра. - У него, похоже, просто не было другого  выхода.  За
ними обоими гонялись - там, на планете - и бандиты и полиция... А что до
семьи, так... Мальчишка - приемный сын  Нолана-Скрипача.  А  тот  сейчас
чуть ли не при смерти, покушение на него было...
   - Того самого Нолана, что основал  Храм  Единения?  -  Глаза  девушки
округлились.
   - Именно его. Вы про Хакерское Предсказание слыхали, мэм?
   - Я не уделяю внимания всяким ложным пророчествам, - строго  отрубила
"мэм". - Но дело мастера Нолана уважаю и рада, что могу...
   Тут ее речь прервали повизгивание, поскребывание  и  чьи-то  строгие,
вполголоса, однако, произносимые окрики и увещевания, доносившиеся из-за
двери.
   Белоснежная девица устремилась к  двери  и,  приоткрыв  ее,  отчитала
кого-то, кто "не уследил за собакой, которая чуть было  не  ворвалась  в
палату и..."
   Шумы стихли, и строгая "мэм" снова  подошла  к  постели  Орри,  чтобы
убедиться, что  имевшее  место  безобразие  не  повредило  пострадавшему
мальку.
   - Так вот,  -  продолжил  свой  защитительный  монолог  Мантра.  -  У
стихоплета нашего просто выхода не было. Они с мальком в наш  контейнер,
словно в ловушку угодили...
   - Почему-то  именно  Бирим  и  те,  кто  с  ним  связывается,  всегда
оказываются в  безвыходном  положении  -  то  в  бегах,  то  в  запертом
контейнере, то... Почему этого не  происходит  с  нормальными  людьми  и
андроидами?
   Тут за дверью опять заскреблись, заскулили и заругались.
   Глаза Орри распахнулись  и  не  без  труда  сфокусировались  на  лице
белоснежной девицы.
   - Ой! - тихо произнес он. - Откуда вы взялись, мэм? Улыбка впервые за
время пребывания "мэм" в  палате  осветила  ее  лицо.  И  тут  же  снова
сменилась строгой миной.
   - Я секретарь сестры-настоятельницы, - пояснила она начавшему вертеть
головой Орри. - Меня зовут Александра. Сестра Александра Дин. А ты -  ты
помнишь, как тебя зовут?
   - Орри, конечно, - обиженно отозвался  пострадавший.  -  В  смысле  -
Оруэлл Нолан. Вы училка?
   Сестра Александра  снова  подавила  непроизвольную  улыбку  и  строго
спросила:
   - А почему ты так думаешь?
   - Просто так... Мне так показалось. У вас вид такой, мэм... Словно...
   Тут Орри попытался сесть на  койке,  но  мисс  Дин  удержала  его  от
чересчур поспешной попытки выйти из роли больного.
   - Лежи спокойно, Орри, - строго приказала она. - Не бойся, я вовсе не
учительница. Сейчас тебе принесут большую  чашку  вкусного  питательного
бульона... Ты ведь проголодался, правда?
   Она постучала по клавишам вмонтированного в спинку кровати пультика и
сделала   попытку   погладить   Орри   по   голове.   Не   склонный    к
сентиментальности  малек  увернулся  от  предназначенной  ему  ласки   и
беспокойно воззрился на сестру Александру.
   - Брендик... - тревожно спросил он. - Как там Брендик?

Глава 7. ПАЦИЕНТ, ЗАКАЗЧИК, ПЛУТЫ

   "Пульчинелла" бойко бежала сначала по пустынному хайвею, затем  -  по
"стратегической" бетонке и наконец свернула на  один  из  многочисленных
крытых щебенкой проселков. Здесь  ее  не  слишком  продвинутый  бортовой
компьютер начал путаться в маршрутных  данных,  и  Ким  взял  управление
каром на себя. Постоянно  справляясь  с  выведенной  на  экран  ноутбука
картой и заехав-таки пару раз на какие-то забытые богом  фермы-автоматы,
он все же дотянул  до  дорожного  указателя,  сообщившего  ему,  что  до
поселка "Парадиз-19" осталось  всего  пара  километров.  Государственное
учреждение принудительного  лечения  и  реабилитации  №  113  и  вправду
располагалось в указанном "Парадизе".
   Собственно, кроме сто тринадцатого дурдома, в поселке  наличествовали
лишь  станция  подзарядки  автотранспорта,  зал  торговых  автоматов   и
небольшое кафе - тоже на автоматике и с не слишком  разнообразным  меню.
Поодаль - за заросшим бурьяном оврагом - виднелись с полдюжины коттеджей
- надо думать, жилье персонала, обслуживающего это небогатое хозяйство.
   "Пульчинеллу"  Ким  отправил  возобновлять  запас  рабочих   сил   на
заправочную станцию, а свои  силы  отправился  восстанавливать  в  кафе.
Поглощая куриный окорочок - из  тех,  что  издревле  именуются  в  честь
какого-то фермера или кулинара "ножками Буша", -  он  созерцал  довольно
унылый забор "заведения". Забор поверху украшала колючая проволока.  Это
не радовало. Который уж раз  Ким  прикидывал  в  уме  план  предстоящего
разговора.
   Некоторое время на нажатия сенсора, укрепленного рядом с  массивными,
тронутыми ржавчиной воротами, не реагировали никто и  ничто.  Киму  даже
начало казаться, что дурдом вымер. Или  что  сенсор  поломался.  Он  уже
приготовился гвоздить в гулкие ворота кулаком, когда по  упрятанному  за
невзрачной решеточкой селектору у него невежливо осведомились -  какого,
собственно, мастеру тут надо?
   Ким  помахал  перед  укрепленной   на   воротах   телекамерой   своим
удостоверением и назвал себя. Небольшая калитка в воротах  открылась,  и
Агенту предложили пройти в приемное отделение.
   "К вам выйдет доктор Чаплин", - уведомил его напоследок  простуженный
селектор и смолк.
   Изнутри  "дом  скорби"  выглядел  немного  повеселее,  чем   снаружи.
Собственно, это был не один дом, а  целых  четыре  приземистых  корпуса,
соединенных переходами и украшенных по стенам жизнерадостными  фресками.
Ким  подумал,  что,  судя  по  их  художественным  достоинствам,  вполне
возможно, что фрески эти - продукт творчества клиентов заведения..
   Дежурная по приемному отделению -  бесцветная  блондинка,  оснащенная
компьютером, не обратила на Агента ни малейшего внимания.  Только  когда
он осведомился относительно  того,  здесь  ли  ему  следует  ждать  дока
Чаплина, блондинка утвердительно кивнула, продолжая смотреть  на  экран,
пошевеливать  "мышкой"   и   постукивать   клавишами   своего   порядком
устаревшего инструмента.

***

   Доктор Чаплин появился  лишь  минут  через  десять.  Своего  великого
однофамильца он не напоминал нисколько. Был он массивен, лыс и  держался
несколько рассеянно.
   -  Господин  э-э?..  -  осведомился   он,   жестом   предлагая   Киму
устраиваться в кресле у столика,  видно  предназначенного  для  бесед  с
посетителями.
   - Яснов, - напомнил ему Ким. - Вас должны были предупредить, что...
   - Да, мне звонили...
   Док тяжело опустился в кресло.
   - Вы, кажется, хотели побеседовать с Аркадием? С Дум-штейном?  Я  его
лечащий врач. Может быть, будет лучше, если  на  какие-то  ваши  вопросы
отвечу вам я? Дело в том... Я не уверен, что личная беседа  с  пациентом
принесет вам большую пользу...
   - Больной так плох, что не может связно объясняться? - огорчился Ким.
   - Пациент... Я сказал - пациент, - уточнил доктор и поправил  букетик
цветов в вазе, украшавший столик. Он задумался на пару секунд.
   - Связно выражаться? Нет, почему же... Мы много с  ним  беседуем.  На
разные темы. Аркадий часто  высказывает  верные  и  довольно  остроумные
суждения по самым разным вопросам... Он, знаете ли, весьма эрудированный
человек... И выражается вполне связно. Иногда даже слишком. Но  если  вы
ожидаете услышать что-то по существу  его  э-э...  дела,  то,  смею  вас
заверить, ожидания такого рода напрасны.
   - Мои вопросы не имеют отношения к тому делу, из-за которого господин
Думштейн  оказался  сначала  под  следствием,  а  затем  в  числе  ваших
пациентов, доктор. Мне просто надо  получить  у  него  справку  -  чисто
профессионального характера. Но и к  вам  -  раз  уж  вы  столь  любезно
предложили свою помощь - у меня будет пара вопросов.
   - Мне не так редко приходится  беседовать  с  вашими  коллегами...  А
также со всевозможными судейскими. Так что большого труда это от меня не
потребует. Кроме того, по опыту знаю, что вы от меня не отвяжетесь.  Ваш
брат - частный расследователь - отменно настырное племя... Я попрошу вас
только об одном - выключите ваш регистратор. Он у вас справа  на  поясе,
под пиджаком.
   Оказывается, доктор был  не  таким  уж  рассеянным  человеком,  каким
казался. Ким  выключил  регистратор,  снял  его  с  пояса  и  для  пушей
убедительности положил на стол перед собой.
   - Но заметки вы мне делать разрешите? - осведомился он,  доставая  из
кармана записную книжку и электрокарандаш.
   Доктор  задумчиво  кивнул,  сцепил  кончики  пальцев  и  принялся  их
сосредоточенно разглядывать.
   - А вот что до "справки  профессионального  характера",  так  это  вы
очень туманно выразились, - сообщил он Киму. - Не  знаю,  что  из  этого
получится...
   - Вы опасаетесь, что у Думштейна после нашего разговора с  ним  может
произойти рецидив? - задал Ким слегка провокационный вопрос. - Кстати, с
каким диагнозом его поместили сюда?
   - Чтобы произошел, как вы говорите, рецидив, господин  Яснов,  -  док
Чаплин улыбнулся, - нужно иметь в наличии само  заболевание...  Думштейн
не болен - в обычном смысле этого слова. Диагноз, который ему  поставила
судебная комиссия, - полная чушь. Но это вовсе не значит,  что  я  стану
его оспаривать.
   Ким потряс головой.
   - То есть вы хотите, чтобы здоровый человек  продолжал  находиться  в
сумасшедшем доме?
   - Если этот здоровый человек прекратит свое пребывание в клинике,  то
он начнет свое пребывание в исправительном заведении. В тюрьме -  говоря
человеческим языком.
   - Послушайте, док, - озадаченно потер нос Ким. - Тогда, ей-богу,  еще
краше  получается!  Выходит,  что  вы  укрываете   в   своем   заведении
преступника...
   - Кто вам сказал такую глупость? - пожал плечами  док.  -  Аркадий  -
вовсе  не  преступник.  Это  всего  лишь   очень   несчастный   человек.
Находящийся к тому же в состоянии  сильнейшего  стресса.  А  моя  задача
проста - хоть как-то облегчить его судьбу... Только и всего.
   - Доктор, у нас с вами, простите, получаются, гм... нелады с логикой,
-  возразил  Ким,  рисуя  в  записной  книжке   основательных   размеров
вопросительный  знак.  -  Или  Думштейн  невменяем  и  соответственно  -
невиновен, или он вменяем и виновен. Третьего не дано.  И  четвертого  -
тоже...
   - Вот они - замечательные плоды  изучения  формальной  логики  нашими
законниками! - усмехнулся док. - Поймите, что я, как психиатр, подхожу к
делу  совершенно  с  иных  позиций.  Думштейн  совершенно   нормален   с
медицинской точки зрения. Совершенно  адекватен  тому  миру,  в  котором
живет. Только вот этот его мир пока не адекватен тому большому  миру,  в
котором живем все мы.
   - Это немного сложно для понимания, доктор, - заметил Ким.
   - Скажите мне, пожалуйста, - снова  усмехнулся  док  Чап-лин.  -  Все
население, допустим, гитлеровской  Германии  или  подданные  сталинского
режима были ненормальными? Или, наоборот, все поголовно - преступниками?
Они  были  нормальными  людьми  в  ненормальном  мирке.  В   подавляющем
большинстве. Есть и более поздние примеры - вы сами  их  знаете.  Только
это крупномасштабные примеры. А мир здешнего ха