г  друга   ненавидящими
взорами.
   А вот дальше сценарий слегка поломался.
   То ли Джонни-Мухолову (известному среди сегрегатов любителю  кулачных
разборок) пауза показалась затянувшейся, то ли он решил, что пора и себя
показать, то ли просто от острой нехватки виски  в  организме  шарики  у
Джонни заехали за ролики. Выйдя  из  рядов  сегрегатов,  он  вразвалочку
приблизился к застывшим в позе взаимного презрения парламентерам  и,  не
говоря худого слова, огрел Гринштейна городошной битой по темени.
   Бита разлетелась в щепки.
   Глаза Гринштейна вылезли из орбит, и их свирепый взгляд уперся  точно
в переносицу Джонни.
   Последовала непереводимая игра слов и крутой замах пудового  Абрамова
кулачища.
   Внутри кофейни старины Санти Скрипач Нолан, видно, решил, что пора  и
ему вовремя сказанным словом  разрядить  сгустившиеся  страсти.  Скрипач
поднялся из-за стола.
   И тут на плечо его легла крепкая, затянутая в кожаную перчатку рука.

***

   Впоследствии Джузеппе Санти так и  не  смог  объяснить  представителю
закона Нику Стольникову, когда и откуда  в  тесноватом  малом  зале  его
заведения возникли эти двое.
   - Пойми, Тамагоча, - втолковывал он ему. - На  затылке  у  меня  глаз
нет. Я на улицу смотрел, а не на задний проход...
   Санти имел в виду, конечно, проход служебный - с кухни. В  общем,  он
действительно был слишком занят происходившим на улице. Так  или  иначе,
но они - эти двое - уже были в кофейне, когда "снаружи началось".
   Они были похожи, как близнецы, - два  смуглых,  крепко  сбитых  типа,
одетых, словно на похороны. Оба  были  в  черных  кожаных  перчатках,  а
физиономии - презрительные и скучающие.
   - Эти свиньи, - сетовал старина Джузеппе, - даже  шляпы  не  сняли  в
помещении.
   Шляп типы, действительно, не сняли. Они  просто  сразу  приступили  к
делу. Один стал справа от Скрипача, другой -  слева.  Этот  последний  и
ухватил Нолана за плечо.
   - Папаша, - глухим, угрожающим голосом спросил он, - мальчишка где?
   Он собрался усадить Скрипача обратно за стол - просто нажатием  руки.
Но это у него не получилось.
   Нолан с молчаливым презрением посмотрел  на  эту  руку  и  аккуратным
движением двух пальцев сбросил ее с  плеча.  После  этого  вытер  пальцы
салфеткой, повернулся к типу спиной и вознамерился покинуть помещение.
   Путь ему преградил второй тип. А первый снова ухватил за плечо  левой
рукой. В правой у  него  появился  нож.  Довольно  неприятный,  явно  не
кухонный инструмент.
   - Не дури, папаша, - предупредил тип и попробовал развернуть  старика
к себе лицом.
   И в этом он тоже не преуспел - пришлось ему, слегка  семеня,  сделать
вокруг Скрипача полукруг, чтобы стать прямо перед ним. Из рукава второго
типа прямо ему в ладонь выпал короткий стилет с рукоятью-кастетом.
   Вид холодного оружия порядком напряг старину Джузеппе,  отвлекши  его
наконец от потасовки за окном.
   - Эй, ребята! - окликнул он типов. - Вы чего тут надумали?
   Тип со стилетом не торопясь обернулся на его слова и все  так  же  не
спеша, продевая на ходу пальцы в проемы кастета, подошел к стойке.
   - Да вот, нам позвонить надо, папаша. Кое-куда. Телефончик есть?
   Джузеппе, ощущая под ложечкой отчетливый холодок, кивнул на  лежавший
на стойке блок связи.  Тип  взял  аппаратик,  критически  осмотрел  его,
взвесил на ладони и аккуратно приложил им в висок старому Санти. А потом
еще пару раз по темени. Старик, надо сказать,  был  крепок  -  он  и  не
подумал  отрубаться,  а  лишь  имитировал  обморок,  весьма   натурально
грохнувшись под стойку.
   - А вот  блочок  хлипким  оказался,  -  сетовал  он  потом  Тамагочи,
задумчиво рассматривая разъехавшийся по  швам  корпус  изделия  здешнего
филиала  "Белл  лабораториз".  -  Для  хорошей  драки  ни  к  черту   не
пригоден...
   Дальнейшие события он воспринимал только на слух.
   - Я говорю - не дури, дед! - продолжал пугать Скрипача тип с ножиком.
- Говори, где мальчишка? Он ведь к тебе пошел - с  денежкой  от  Волыны?
Так куда ты его отправил?
   - Никаких денег ни от какого Волыны Орри мне не приносил, -  спокойно
отвечал Нолан. - Его нет с утра. С утра дети ходят в  коллеж  -  вы  это
знаете?
   - Хрена с маслом заманишь твоего Орри в коллеж! - прервал его тип.  -
Прячешь ты его. С утра прячешь. С ночи,  точнее...  С  той  самой  поры,
когда с Болот весть про Предсказание пришла...
   - Так вы знаете про Предсказание? Голос Нолана чуть изменился.
   - Вроде как дрогнул он у него - голос-то, - объяснял потом Джузеппе.
   - Тогда, - продолжил Скрипач, - вы понимаете сами,  что  я  не  скажу
вам, где находится мальчик. Ни при каких обсто-ятельствах...
   - Не скажешь? - зло  осведомился  тип.  -  Ни  при  каких,  говоришь,
обстоятельствах? А при таких вот?! А при вот таких?!!
   - Не знаю, что он там ему делал, - рассказывал Джузеппе, - но Скрипач
застонал вроде... А ведь кремень старик... А тут как раз на улице разгон
начался. Полиция подоспела.
   - Скорее! - распорядился тип со стилетом. -  Не  хочет  признаваться,
куда шкета дел, - и не  надо!  Малек  сам  притащится  -  к  папочке  на
похороны.
   - А и верно, - согласился первый тип.  -  Замочим  урода,  и  дело  с
концом! Парнишка сам придет. Не сможет не прийти...
   Тут уж Джузеппе не  выдержал  -  понял,  что  отсидеться  у  него  не
получится. Надо заступаться за старого друга.
   - Я, понимаешь, не привык терять клиентуру  таким  вот  образом...  -
пояснил он Нику.
   Устыдившись своей трусости, старый Санти взялся за имевшийся  у  него
на  всякий  пожарный  случай  инструмент  -  заряженный  картечью  дедов
двуствольный дробовик, надежно упрятанный  под  стойкой.  Конечно,  "Три
шутника" - не подпольное казино, но и Нижний город,  в  котором  кофейня
расположена,  -  не  детская  площадка.  Так  что  по  паре  стволов   с
выправленной на них лицензией сыскалось бы здесь даже в лавке, торгующей
детскими подгузниками.
   Не рискуя подставляться, Джузеппе лишь поднял над стойкой оба  ствола
своей пушки и грозно рявкнул:
   - А ну бросай оружие, ребята!
   Ребята уставились на стволы, как бараны на новые ворота.
   Потом тот, что был  вооружен  стилетом,  лениво  бросил  через  плечо
напарнику:
   - Кончай старого дурня.  Поскорее!  Копы  на  горизонте!  А  сам,  не
торопясь, двинулся прямо на пушку Джузеппе, поигрывая стилетом.
   - Ты соображаешь, что прешь на людей пана Волыны? - осведомился он  у
скрытого стойкой Джузеппе,
   - Соображаю! - зло отозвался тот.
   Дальше произошло сразу много всякого-разного.
   Тип с ножиком сунул этот нож  Нолану  под  ребра.  Раз,  другой...  И
замахнулся для третьего удара.
   Но ударить не успел.
   От кухонной двери  ядром  клочковатой  шерсти  и  ненависти  метнулся
средних размеров, но жуткого вида пес.
   - Брендик во гневе  кого  хочешь  со  страху  укакаться  заставит,  -
сообщил Тамагочи Киму. - Брендик, это у Орри собака такая, непонятная...
   Ким не стал извещать Ника, что уже знаком с Бренди.
   Упомянутого эффекта псина, судя по всему, добилась. Тип с ножом  едва
успел прикрыть лицо и горло. И был сбит с ног намертво вцепившимся в его
руку защитником Скрипача.
   А вслед за псом  в  кофейню  влетел  запыхавшийся  Орри.  И  замер  в
растерянности посреди зала.
   Растеряться было отчего.
   Именно в этот момент решимость Джузеппе постоять за друга  пересилила
его природный ужас перед  насилием  и  заставила  нажать  сразу  на  оба
спусковых крючка своего древнего орудия убийства. Орудие сработало.
   Один заряд попал по  назначению  -  в  плечо  типа  со  сти-летом.  И
раскрутил его волчком. Стилет отлетел в сторону, а сам тип, проделав  не
по своей воле удивительнейшее балетное па, грохнулся  на  четвереньки  и
так - на всех четырех  -  ринулся  вон  черным  ходом  через  кухню,  на
задворки Раббиш-плаза.
   - В суперкевларе гад был, - объяснял потом людям Джузеппе. - Эх,  дал
я маху. В рожу ему надо было целить...
   Вообще-то Джузеппе не целил никуда конкретно -  он  давил  на  спуск,
плотно зажмурив оба глаза. Второй заряд чудом не снес  Нолану  голову  и
пришелся аккурат в украшавшую стену  кофейни  репродукцию  "Шоколадницы"
Лиотара, превратив ее в "Гернику" Пикассо.
   Бандит, атакованный Брендиком, оставил псу рукав  своего  похоронного
сюртука и молча  ломанул  в  дверь,  ведущую  на  улицу,  крепко  боднув
входящего в эту дверь лейтенанта Стольникова.

***

   Тот со своими людьми как раз прибыл  для  ликвидации  беспорядков  и,
бросив  усиленный  наряд  на  разгон   взбесившихся   придурков,   решил
проверить, не пострадало ли подконтрольное  ему  заведение  Санти.  Удар
дурной бандитской башкой в живот был для него полной неожиданностью. Как
был при полной боевой выкладке, так и сел он в  дверях,  преградив  путь
кинувшемуся за своим врагом псу. Враг же тем временем был таков.
   - Что тут у тебя творится, Джузеппе?! - растерянно спросил  Тамагочи,
созерцая  заполнившие  кофейню  клубы  порохового  дыма.  -  Эти   уроды
докатились до огнестрела?! Что с тобой, Нолан?
   Скрипач, казалось, не обратил на происходящее ни малейшего  внимания.
Его левая рука была крепко прижата к животу - чуть ниже ребер. И  сквозь
пальцы пульсирующими толчками текла кровь.
   - Беги! - сказал он.
   Слова давались ему с трудом. Поэтому говорил он коротко и глухо.
   - Беги, Орри! Это приказ - понял?
   - Папа... - растерянно  спросил  Орри.  Первый  раз  старый  Джузеппе
слышал, чтобы Орри  назвал  Нолана  папой.  Нолана  его  приемыш  всегда
называл Ноланом.
   - Они тебя?.. - непонимающе произнес мальчишка. - Я принес...
   - Беги! - снова выдавил из себя Нолан. - Я сказал - беги!  Триз  тебе
скажет куда... И инструмент. Ты знаешь где... Унеси инструмент... Беги.
   Он покачнулся.
   Орри панически стрельнул глазами вправо, влево.  Он  явно  разрывался
между желанием хоть как-то помочь Нолану  и  необходимостью  подчиниться
полученному приказу.
   - Ну?! - прикрикнул на него Скрипач.
   Ему с большим трудом удавалось повышать голос.
   - Беги! Мне помогут! Ты же видишь - полиция здесь. И Джузеппе.  И  на
ногах я сам стою...
   Похоже, эти аргументы наконец подействовали. Орри, ухватив за поводок
свирепо рычащего Брендика, в мгновение ока - только один раз  напоследок
оглянувшись на Нолана - исчез с места действия через разгромленную кухню
и кладовку. Ник и пальцем не пошевелил, чтобы задержать малька.
   Скрипач слабо улыбнулся - то ли Тамагочи, то  ли  чему-то  своему,  -
сгорбился и плашмя рухнул на  пол  поперек  всего  малого  зала  кофейни
Джузеппе.
   Вот, собственно, и все, что мог рассказать Ник Киму.
   Ничего интересного.

***

   - Одно - ножевое, двойное... И еще два перелома -  вот  и  весь  итог
междусобойчика, -  закончил  рассказ  Тамагочи.  -  Как  только  полиция
прибыла, всех бузотеров как ветром сдуло. Они у меня ученые...
   - Ножевое, это Нолан? - поинтересовался Ким.
   - Он самый...
   - А ты уверен, что это можно отнести за счет уличных беспорядков?
   - По времени - как раз, А так... Сдается мне, что  и  беспорядки  эти
были устроены, чтобы под шумок Скрипача пришить... Затея пана  Волыны  и
его людишек. Кстати, мой тебе совет. Этого дерьма не трожь. Зажми нос  и
не наступай. Они просто уголовники. Не сами по себе.  У  них  крыша  еще
та... Можно черт-те на что нарваться. Вот так, потомок Чингисхана...
   Ким почесал в затылке. Ставить Тамагочи  в  известность  о  том,  что
нанят этим самым дерьмом за неплохие бабки, он не торопился.
   - Куда Скрипача определили? В какую больницу?
   - Его Гаррет к себе увез.
   Агент на Контракте с интересом взглянул на собеседника.
   - Гаррет? Он врач? В смысле - доктор?
   -  В  смысле  -   доктор.   Юриспруденции.   Интертрепи...   Тьфу   -
интерпретирует постановления Сети. Богатый тип.  И  очень  симпатизирует
этой затее с Храмом Единения. Так что у него Скрипач  как  у  Христа  за
пазухой.
   Ким помолчал.
   - А там не было еще чего-нибудь... Ну, чего-то необычного:
   - Было всякое, чего в протокол заносить не стали... Ну, уйма  синяков
и ссадин. Одному чудаку задницу порвали.
   - Это чем же его так? - поинтересовался Ким.
   - Фаллоимитатором. Да-да. Они попутно "Интим-шоп"  распетушитьуспели.
Вот и... В общем, пострадавший попросил в протокол  такое  не  заносить.
Сам, сказал, разберется.
   - Ясно, - констатировал Ким. - В общем, ничего необычного.
   - Ничего, - пожал плечами Тамагочи. В кармане  у  него  снова  запели
часы.

***

   - Снова пилюли? - сочувственно спросил Ким.
   - Да нет... - устало махнул рукой Ник. - Прогулка. Я, перед  тем  как
лечь, должен четверть часа по воздуху гулять. Останови  свою  таратайку.
Пройдемся через парк.
   - С твоим режимом не соскучишься, - признал Ким, выбираясь из кара. -
Кто тебе прописал такое?
   - Журналы читаю, - пояснил Тамагочи. -  Слушаю  по  Ти-Ви  беседы  со
специалистами. И делаю выводы...
   - Тогда понятно, - с некоторым разочарованием согласился Ким.
   Он надавил на клавишу пульта, и  осиротевшая  "Пульчинелла",  покорно
хрюкнув мотором, покатилась самостоятельно разыскивать  себе  место  для
парковки. Ким и  Ник  затопали  под  горку  по  прихотливо  извивающимся
тропинкам Парка Шести Патриархов.  Парк  этот  был  куском  девственного
леса, сохраненного причудами градостроителей прямо посреди  бестолкового
и шумного Нью-Чепеля, и путь через него был поистине тернистым.
   Некоторое время они  продирались  через  заросли,  не  отвлекаясь  на
пустые разговоры.
   - Послушай, - наконец нарушил заполненное дружным  сопением  молчание
Ким. - А что собой представляет этот пацан, из-за которого -  по  словам
Санти - весь сыр-бор разгорелся? Зачем он сдался этим бандитам  и  куда,
вообще говоря, делся?
   Стольников  остановился,  тяжело  отдуваясь   и   прикидывая,   какое
расстояние еще предстояло преодолеть обоим любителям пеших прогулок. Оно
было достаточно велико. Прежде чем выйти в  район  уютных  коттеджей,  в
рассрочку  купленных  народом  среднего  достатка,  вроде  Тамагочи,  им
придется основательно попотеть.
   - Зачем тебе это? - с досадой спросил Ник, не глядя в глаза  Киму.  -
Тебя что - храмовики наняли спасать свои деньжонки? Не  стоящее  дело...
Если пацан денежки эти действительно свистнул, то теперь их у  него  уже
реквизировал кто-нибудь из здешних лихих людишек. В таком  случае  жалко
малька. За такую сумму могли и  пришить  вместе  с  барбосом  его...  Но
скорее всего, - продолжил он, возобновляя спуск по  крутой  и  взятой  в
плотное  окружение  колючим  кустарником  тропке,  -  денежки  уплыли  к
погромщикам...
   - Пардон, - смутился Ким. - Каким образом  погромщики  могли  забрать
деньги у Нолана, если...
   - Ты про каких погромщиков говоришь? - раздраженно повернулся к  нему
Тамагочи. - Я тебе не про тех, что на  Тик-Таке  повеселились...  Я  про
тех, что тем временем Ноланову нору грабанули...
   Ким  снова  смутился  и,  разведя  руками,  чуть   не   сверзился   в
пересекавший их дорогу ручей.
   - Ты мне про это ничего не говорил...
   - А ты не спрашивал, господин басурман. Тебя интересовал мордобой  на
Тик-Так-стрит. Я рассказал все как на духу.  Теперь,  оказывается,  тебя
интересуют пропавшие взносы на Храм Единения...
   - Не прикидывайся шлангом, Ник!  Эти  вещи  взаимосвязаны...  Это  же
очевидно.
   - Отнюдь! - Стольников  скроил  непроницаемую  мину.  -  Хозяин  дома
вызвал полицию разобраться в дебоше, который учинили трое неизвестных  в
квартире, снимаемой уважаемым Ноланом, как раз в  то  время,  когда  еще
двое бандитов пытались спровадить Скрипача на тот свет в кофейне  Санти.
Мы явились, как только  смогли,  и  констатировали  акт  вандализма.  По
квартире словно прошелся твой дальний родственничек - Мамай...  Незваные
гости просто перевернули все вверх  дном.  И  дураку  ясно,  что  искали
что-то. Но, похоже, ничего особенного  не  унесли.  Если  там  было  что
уносить... Что взять со старого холостяка?
   Тамагочи утер пот с физиономии. Ким кашлянул, чтобы сдвинуть разговор
с мертвой точки.
   - Каждая собака в Нижнем городе знает, - продолжал Ник,  -  что  есть
только две вещи, ради которых на старика могут покуситься. Его скрипка и
казна Храма. Точнее, взносы на его строительство. Но Скрипач  не  идиот,
чтобы хранить такие вещи у себя дома под подушкой. Или даже в сейфе. Тем
более что там и сейфа-то  никакого  нет.  Никто  не  подал  заявления  в
полицию о пропаже казны и тем более скрипки. Но все уверены,  что  казны
больше не увидят. Почему - не объясняет никто. Так  что...  не  все  так
очевидно, как тебе кажется, Агент. Ведь  ты  уже  снова  Агент,  правда?
Кто-то нанял тебя?
   Ким нахмурился.
   -  Ладно-ладно...  -  дал  задний   ход   Тамагочи.   -   Понимаю   -
профессиональная тайна и все такое...
   - Бог с ними,  с  деньгами  и  скрипками...  Ким  принялся  растирать
колено, которым неудачно въехал в угол отменно твердого валуна.
   - Меня сейчас больше всего интересует  сам  мальчишка.  Почему  -  не
стану распространяться. Сам  сказал  -  "профессиональная  тайна  и  все
такое"...
   - Знаешь, Агент, - развел руками Тамагочи. - Каждый мальчишка  -  это
целая Вселенная! И с какого боку тебя интересует та  Вселенная,  которую
зовут Орри Нолан?
   - Ну, для начала я хотел бы знать, откуда он взялся.  Ведь,  в  конце
концов даже если Скрипач - его настоящий отец - чего только на свете  не
бывает, - то кто его мать?
   Тамагочи уныло хрюкнул.
   - Ким, ни о каком настоящем отцовстве не может быть  и  речи!  Просто
старый колдун в одну ненастную ночь - год назад -  принес  мальчишку  из
лесу, худого, как палка, насмерть простуженного,  грязного,  как  тысяча
чертенят, и завернутого в какой-то лоскут с  рунами  и  росписью  времен
Предтеч. Впрочем, насчет рун и росписи скорее всего врут. Но  во  что-то
этот зверек завернут, конечно, был.
   - Скрипач не объяснил полиции, где нашел ребенка?
   - Может, и объяснил. Но объяснение это до нас, простых  смертных,  не
довели. Скрипач, конечно, великий затворник и,  молчальник,  но  у  него
порой прорезаются совершенно неожиданные связи  в  верхах.  Он  поболтал
часок-другой с полицмейстером  Нью-Чепеля,  при  закрытых  дверях  нанес
визит муниципальному голове, и - раз-два - ему выправили  разрешение  на
усыновление малька и другое разрешение - до мальком  совершеннолетия  не
начинать  в  отношении  него  официального  расследования   на   предмет
установления прав наследства и степени вины его  истинных  родителей.  В
оставлении без присмотра и так далее...
   - Интересно... -  задумчиво  промычал  Ким,  карабкаясь  (теперь  уже
наконец вверх) по  тропинке,  в  конце  которой  замаячили  долгожданные
силуэты городских зданий. И вдруг высказал дикую догадку:
   - А он, часом, не андроид, этот Орри? Тамагочи уставился на него, как
на дурня.
   - Андроиды, дорогой, детьми не  бывают.  Кроме  того,  его  бы  сразу
засекли, по первому же анализу крови...
   - Извини, - вздохнул Ким. - Спорол-с... А вот с  усыновлением  -  тут
интересно...
   - Очень, - согласился с ним Тамагочи. - Но, как говорится, не  нашего
ума дело. Что до мальчонки,  то,  похоже,  травмирован  он  был  сильно.
Говорят, первое время ни  читать,  ни  писать  не  умел.  Говорил  и  то
еле-еле... Но старик его выходил. Вам видеть малька  приходилось?  Вы  с
ним похожи, кстати.
   - Мельком... - уклончиво определил характер утреннего  знакомства  со
своим юным нанимателем Ким.
   - Ну, тогда знаешь, - беспечно продолжил Тамагочи, - парнишка  теперь
для своего возраста в  общем-то  в  форме.  Хотя  и  тощий,  как  щепка.
Разумеется, старый хвастун распустил слухи о том, что самолично - за год
всего - от нуля выучил малька читать-писать и говорить. Но  это  брешут.
Разумеется, у мальчонки  просто  память  восстановилась.  А  Скрипач  не
мешал, да в обиду малька не давал. За что ему  на  том  свете  зачтется.
Хотя... Я лич