- Мне кажется, - он кивнул на экран телевизора, - что у меня здесь не
осталось друзей. А те, кто меня  пригласил  никогда  не  встречались  со
мной... Вам придется самим найти нового посредника...
   Адельберто нервно дернул  щекой.  Щека  была  сизой  от  наметившейся
щетины. Он поднялся из-за стола. Бинки тоже вскочил на ноги и  уставился
на него - с тревогой.
   - Ладно - воля твоя, -  вздохнул  Мепистоппель.  -  Я  иду  отправить
письмецо. Не стану снимать с тебя наручники, но и давать  снотворное  не
стану: замок тут вполне надежный, так что не трать время на  глупости...
Будь умником - не в твоих интересах чтобы сюда проникли посторонние... И
постарайтесь поесть хоть немного. Яичницу, что-ли - еще горячая...  Если
уж тебе пицца в рот не лезет. А  вообще  -  так  я  по  дороге  прикуплю
что-нибудь на твой вкус... Жаль ты  мне  кредитку  запортил  -  придется
платить наличными. Не пугайся, если без меня заявится Тони...
   - Тони - это Белая Голова? - осведомился Тор.
   - Да - хозяин Бинки - у него есть ключ.  У  Тони,  конечно,  а  не  у
Бинки... -  он  с  некоторым  упреком  посмотрел  на  пса,  проявляющего
лояльность к постороннему.
   Выйдя  под  звездное  небо  и  убедившись,  что  складскую  дверь  не
своротить и трактором, Адельберто ощутил себя  школьником,  сбежавшим  с
урока - таким было чувство облегчения от жуткого для него  пребывания  в
четырех стенах с добродушным на вид Гостем.

***

   Накормить ораву оказалось действительно несложно  -  в  этом  набитом
тяжелой, сытной и ужасающе вредной жратвой городе  оставаться  голодными
могли только такие вот как эти - отупелые  и  запуганные  немые  дикари.
Замок на загрузочном автомате кормушки для людей  был  примитивным  и  -
главное - электронным, его удалось бы вскрыть, поиграв  электростатикой.
Окажись замок механическим - без помощи человека пришлось  бы  потратить
много сил и наделать много шума. Впрочем, так оно и вышло  -  и  человек
подсобил, и шум получился...
   Труднее  оказалось  вовремя  увести  этих  олухов  от   разграбленных
железных коробок, от оставшегося россыпью на мостовой едива, от  готовых
вот-вот очнуться и кинуться в погоню, но пока  -  остолбенело  застывших
людей вокруг.
   Харр готов был уже отказаться от своей затеи и отпустить ораву на все
четыре  стороны,   попридержав   только   троих-четверых   -   тех   что
посмекалистей - чтобы поработать с ними, но все-таки смог  переломить  и
собственное, накатившее на него отчаяние, и непроходимую жадную  тупость
оравы. Отступали псы от кормушки  нехотя,  но  командам  Харра  все-таки
подчинились - рассыпались мелкими группами и  покатились  к  пустынному,
раскинувшемуся на круто спадающем к реке берегу, парку. Здесь - на узкой
полоске берега - между темной стеной нестриженного,  буйно  разросшегося
кустарника и светловатой стеной осоки, означившей кромку  воды,  Харр  с
грехом пополам провел задуманный инструктаж. Работать приходилось  почти
на одних эмоциях - настоящего языка  здесь  не  знал  решительно  никто.
Особо тупых и строптивых пришлось потрепать - без этого, видно, тут было
нельзя. Но все-таки - Харр отметил это с удовлетворением - авторитет его
в  ораве  стал  почти  непререкаем.  Орава   разбежалась   -   исполнять
приказ-внушение и он смог наконец сосредоточиться.
   С тревогой он заметил, что  почти  не  ловит  давешний  зов  тревоги.
Может, место было неподходящее - такое бывает.  Но,  с  другой  стороны,
надо  было  по-просту  немного  передохнуть  и   сосредоточиться.   Харр
замаскировался и затих. Дрема поползла  на  него  невидимой  дымкой.  На
короткое время он подчинился ей.

***

   - Хотите - не хотите, а нам придется  проверить  все  обстоятельства,
связанные  с  вашей  м-м...  активностью,  профессор.   Знакомьтесь,   -
обратился Роше к дежурному, - это господин э-э... Анатолий Покровский  -
экс-советник Президента по Чуру. Сейчас  пробует  себя  в  роли  Шерлока
Холмса... Вы-таки задали нам работы, док... - он указал  Покровскому  на
диван в углу кабинета.
   - Так  что  устраивайтесь  поудобнее.  Это  займет  некоторое  время.
Позвоните домой, успокойте своих. Можете, конечно, звонить  и  адвокату,
но как только ваши показания подтвердятся, я  не  буду  вас  задерживать
дальше ни на минуту. Джон, подумайте о бутербродах. А вы, док, за это уж
просветите старую ищейку в, так сказать, историю вопроса... Я-то  как-то
мало интересовался на своем веку Цивилизацией Чур...
   - Очень хорошо, что пытки голодом у вас не  приняты,  -  ответствовал
профессор истории, принимая из рук Роше трубку блока связи. - Это  очень
приятное обстоятельство...
   Он  набрал  номер,  коротко  буркнул  в  трубку  нечто   не   слишком
членораздельное, но, очевидно,  принятое  слушателями,  как  достаточное
объяснение его -  профессора  Покровского  -  пребывания  в  узилище  и,
возвращая   аппарат   комиссару,   откашлялся   и   уже   с   интонацией
профессионального  лектора  заметил,  что  рад  видеть  в  лице   господ
полицейских лиц, интересующихся предметом его академических штудий.
   Джон появился на пороге с пакетом, посетовал, что  гамбургеры  успели
вконец скукожиться и убыл выполнять многочисленные  поручения.  Дежурный
выставил на стол объемистый термос с кофе и сообщил, что господин  Яснов
просил,  не  стесняясь,  угощаться  оставленным  напитком.  И   принялся
сражаться с  терминалом  системы.  После  чего  принял  позу  прилежного
слушателя.

***

   - Поселение землян  на  Чуре  имеет  долгую  предысторию,  -  заметил
профессор, отхлебнув глоток кофе и оценив его. - Собственно, Чур  -  это
самая первая землеподобная планета, открытая людьми.  Причем,  заметьте,
открытая  задолго,  очень  задолго  до  начала   подлинной   космической
экспансии Человечества. По злой иронии Судьбы, Чур оказался  и  наиболее
отдаленным - и поныне самым далеким из Обитаемых Миров  -  и,  в  то  же
время, наиболее приспособленным к  заселению  людьми  миром.  В  ставших
известными относительно недавно фрагментах Запретного Эпоса  мы  находим
невероятные по своей силе и красочности  описания  Девственного  Мира  -
описания природы дикой, так никогда и не покоренной природы Чура  -  его
невероятно разнообразных лесов, степей, гор... Его озер, рек, океанов...
Поверьте - читать апокрифические описания  Странствий  Первопроходцев  -
занятие не менее захватывающее, чем первое знакомство с книгами Толкиена
или... - тут Покровский пошевелил в воздухе пальцами в том  смысле,  что
слушатели должны понять о чем идет речь.
   Роше понимающе отхлебнул кофе.

***

   Действительно, Прерия ночью была другой планетой, чем днем, столица -
другим городом, а люди их населяющие  -  другим  народом.  Большая  Ночь
странно изменяла все тут. И Киму стоило немалых  усилий  вновь  узнавать
ставшие уже было привычными улицы городского центра. Никак не  кончающий
моросить  мелкий  дождик  делал  странствие  по  ним  особо  путанным  и
неуютным. На кар Энни он чуть было не налетел в тот  момент,  когда  уже
решил, что вконец потерял его позорнейшим образом.
   Полуспортивный Тендресс был припаркован у  нелепой  громады  древнего
Почтамта наредкость неожиданным образом. Ким только  крякнул,  счастливо
избежав необходимости вписаться бампером в имущество  корпункта  Гэлэкси
ньюс. Выйдя из кара, поежился под  сеющимся  дождиком,  окинул  взглядом
многоэтажную, похожую на док  для  дирижаблей,  громаду  здания.  Задача
нахождения иголки в стоге сена стояла перед ним в совершенно  правильном
масштабе - если принять во внимание размеры Почтамта и комплекцию Энни.
   Войдя в широченные двери архитектурной громады, он понял, однако, что
Черт все-таки не так страшен, как его малюют. Что до Энни, то она  знала
это всегда.
   Когда-то - в худые времена Изоляции, когда  дороги  Республик  Прерии
всерьез переходили с электротяги на  гужевую,  для  спасения  энергетики
начали строить электростанции на угле и нефти, а высокие технологии  шли
на убыль, бумажная документация расцвела на планете пышным цветом.  Люди
узнавали новости из газет, учились  читать  по  отпечатанным  на  бумаге
книжкам в картонных переплетах и писали друг другу обширные,  на  многих
страницах письма - личные  и  деловые.  И  все  эти  горы  бумаги  армии
служащих прокачивали через конвейеры,  сортировочные  столы  и  конторки
огромного каменного улья, воздвигнутого на перекрестке проспектов Фрейда
и Павлова.
   Возрождение информационных сетей, компьютерных, волоконных,  лазерных
технологий опустошило этот муравейник.  Часть  залов  арендовали  теперь
музеи и оффисы, часть их пустовала,  и  лишь  небольшая  -  в  подземных
этажах  здания  сосредоточенная  -  часть  помещений  использовалась  по
назначению.  Среди  них  -  лабиринт  абонентских  ящиков  и  знаменитый
Почтовый буфет, известный всей  пишущей  братии  Прерии,  и  ставший  со
временем претендовать аж на некую  богемную  исключительность.  Основана
такая претензия была, в основном, на низких ценах на снедь и спиртное  -
секрете, тщательно охраняемом  многочисленной  и,  вообще-то,  болтливым
крапивным племенем людей  пера.  Всякий  раз  проверяя  конфиденциальную
почту своего коррпункта, Энни заворачивала сюда. Сегодня -  в  последний
раз. Билет в иные Миры уже ждал ее на Космотерминале,  и  чемоданы  были
уже давно уложены. По этому случаю можно было позволить себе  погрустить
в одиночку над  чашкой  здешнего  мерзкого  кофе,  сдобренного  рюмочкой
кюрасао. Для этой капли алкоголя был и другой повод -  конверт,  вынутый
Энни из абонентского ящика. Письмо, написанное второпях на грани ночи  и
сегодняшнего утра, практически на ее глазах. Письмо издалека. Наверное -
с Того Света...
   И еще ее беспокоил человек, уныло потягивавший пиво  у  стойки  бара.
Она уже не первый раз видела его сегодня. И вообще, он был знаком ей, но
только вот - в какой связи?

***

   Почему-то среди местных  ослов  укоренилось  твердое  убеждение,  что
собкорр Гэлэкси должен  быть  девушкой  несметно  богатой,  общительной,
легкомысленной и доступной, - с грустью подумала она, наблюдая  за  тем,
как широко улыбающийся скуластый и моложавый тип уверенно взял курс к ее
столику и радостно водрузил напротив нее здоровенную пиалу  с  азиатским
чаем - скорее бульоном по  меркам  здравомыслящих  европеоидов  -  смеси
крепко заваренного черного плиточного чая,  молока  и  много  чего  еще.
Напрасно я злюсь на парня, - тут же упрекнула себя  Энни.  -  Похоже  он
недавно здесь. И даю голову на отсечение, кто-то из его предков пестовал
рисовые чеки не очень далеко от тех мест, откуда  пришли  мои  прадед  и
прабабка. Можно сказать мы с ним одной крови. Где-то  на  четвертушку...
Если не придираться к мелочам.
   Тип тут же все испортил.
   - Вы не  возражаете?...  -  жизнерадостно  спросил  он,  имея  ввиду,
видимо, их уже состоявшееся соседство по столику.
   И с ходу продолжил:
   - Видел вас в новостях, мисс. Очень жаль, что это -  ваше  прощальное
выступление по здешнему Ти-Ви...
   - Да, жаль, - признала Энни, дав своим тоном понять, что  не  склонна
продолжать разговор и клюнула рюмочку с кюрасао.
   - Боюсь показаться назойливым, но хотел бы попросить вас уделить  мне
пару минут... - Для  разговора  на  эту  тему...  Я,  видите-ли  -  лицо
заинтересованное... Вы могли бы сильно помочь мне...
   Тип протянул ей  через  стол  запечатанную  в  пластик  и  заверенную
карточку-лицензию  на  самостоятельное  проведение  расследований  любых
нарушений  федерального  законодательства,  действительное  в  любом  из
Тридцати Трех Миров. Лицензия была выправлена  на  имя  Кима  Яснова  и,
похоже, не была уж очень большой липой.
   Ну вот, - тоскливо умозаключила Энни. - А с виду  казался  порядочным
человеком...
   - Вас что - наняли искать господина Толле? - осведомилась  она.  -  В
таком случае, если не секрет, на кого вы работаете?
   - Допустим, что я действую по собственной инициативе...  -  задумчиво
предположил тип.
   - Не допускаю этого, - отрезала Энни и решительно поставила  на  стол
недопитую чашку кофе.
   Поправила  перекинутый  через  плечо  ремень  сумочки  и   решительно
направилась к выходу.
   -  Допустим  также,  что  не  только  вы  располагаете   информацией,
необходимой  мне...  -   продолжал   настырный   тип,   с   удивительной
непринужденностью, сопровождая ее в стремительном  движении  к  ведущему
наверх, в огромный общий зал, эскалатору. -  Может  и  у  меня  найдется
что-то, что сможет заинтересовать вас...
   - Послушайте, это ваша Тойота  висела  у  меня  на  хвосте  последние
полдня? - резко спросила Энни и ускорила шаг, не ожидая ответа.
   Это уже интересно... - подумал Ким. - Я катаюсь на  казенном  Полюсе.
Спутать трудно.

***

   Блок связи на боку у Кукиша бесшумно завибрировал.  Он  хмуро  поднес
зловредный аппаратик к уху.
   - Послушай, - довольно зло спросила его трубка, -  по-моему,  это  ты
утверждал,  Кукиш,  что  возьмешь  Гостя  тепленьким  вместе  с   э-э...
принимающей стороной? Мне  представлялось,  что  ты  это  будешь  делать
как-то иначе, чем вот этак  вот  -  ожидая  у  моря  погоды.  Ты  что  -
ожидаешь, что клиенты сами собой вылупятся на свет божий, если ты у себя
в засаде на своей улице Темной Воды положишь себе под задницу дюжину яиц
и будешь сидеть подольше?
   - Это всего лишь один из  вариантов,  шеф!...  -  энергично  возразил
Кукиш против подобной оценки его деятельности. - Я направил  Меченого  и
Рубинчика... А здесь я вовсе не жду у моря погоды, а пытаюсь найти тут -
в хозяйстве Мепистоппеля - какие-нибудь концы...
   - Пожалуйста без деталей... - на том конце канала связи Великий Магир
раздраженно скривился. -  Конечно  -  ты  будешь  искать  концы,  а  тем
ребятам, что нас  обштопали  на  Космотерминале,  тем  временем  надоест
валять дурака и они сами придут домой. Вместе с дорогим гостем...
   - Но шеф... - раздосадованно попытался возразить Кукиш.
   - Я жду результатов! - отрубил шеф. - И не далее как сегодня.  Завтра
разговор пойдет по-другому!
   Кукиш скрипнул зубами,  прицепил  умолкшую  трубку  на  место  и  зло
прошипел:
   - Ну так что имеем, ребята?
   Ребят было четверо.
   Чернявый Халид деловито, один за другим, курочил замки многочисленных
шкафов, ящиков и ящичков, заполнявших лабиринт внутренних полуподвальных
помещений Проката гробов и выворачивал наружу  их  содержимое.  Предметы
Мепистоппель хранил в своем логове самые невероятные: тут  попадались  и
шкурки гринзейского бурундука, безнадежно  траченые  молью,  и  камеи  с
Шарады - жуткая подделка, разумеется, и прозрачные голографические маски
из какого то еще Мира - те, что до неузнаваемости искажают  облик  того,
кто их надел... Маски, кажется, были настоящие. Еще  здесь  была  уймища
контейнеров, пакетов и мешочков с какими-то экзотическими  видами  корма
для неизвестно каких тварей. И много чего еще.
   - Это вот - кисет Тони, -  сообщил  Халид,  кивнув  на  брошенный  на
подоконник кожаный кошель. - И его Трубочник  там,  внутри...  Так  что,
может, этот тип - где-то поблизости... Или, наоборот - случилось чего  с
ним... Обычно он эту штуку так вот не бросает - уважает он хреновину эту
сильно...
   - Спасибо, утешил... - Кукиш повернулся ко второму своему подручному.
- У тебя что там, Лысый? Хотя... -  он  снова  повернулся  к  Халиду.  -
Сунь-ка в эту штуку вот это... Может быть имеет  смысл  предусмотреть  и
такую комбинацию...
   Он  протянул  Халиду  небольшую,  под   кусочек   щебня   оформленную
радиозакладку, и снова обратился к лишенному  макушечной  растительности
подчиненному. - Я тебя слушаю, Поччо...
   Лысый Поччо с головой ушел в раскладывание на очищенном для этой цели
от хлама столе  содержимого  секретера  Мепистоппеля  и  вообще  -  всех
сколь-либо вразумительных документов, обнаруженных людьми Кукиша в  доме
15 по улице Темной Воды. Это занятие его увлекло не на шутку -  он  даже
не расслышал вопроса шефа.
   - А? - спросил он, оторвав нос от пожелтевших счетов и  квитанций.  -
Да тут кое-что интересное вырисовывается  -  вот  тут  счета  за  аренду
склада... Где-то на Птичьих Пустошах...
   - Ох и ох... - у черта на куличках... - буркнул Халид.
   - Ну и что, что аренда? Что, что склада? - уныло осведомился Кукиш.
   - А то, что склады на Птичьих - это просто заброшенные подвалы.  Пока
не построили северные дамбы там все время что-нибудь затапливало...  Там
ни один идиот ничего не хранит... А потом -  что  этому  голодранцу  там
хранить - корм для мышей с Бетельгейзе? У него и  в  центральном  оффисе
шаром покатить можно, половина шкафов - пустые, а он -  арендует  склад.
Кстати, года два про него не вспоминал, а позавчера только -  возобновил
аренду... Свеженькая квитанция, - Поччо протянул Кукишу листок.
   - Это - уже что-то... - задумчиво заметил Кукиш, крутя бумажку  перед
носом. - А у вас что, умники... Нашарили что-нибудь в подземелье вашем?
   Мрачный Кноблох - это ему вчера выпало шарить под мостками на Ближнем
в бесплодных поисках убиенного адвоката Гопника -  уже  давно  порывался
доложить обстановку.
   - Во-первых, это - не наше подземелье, а чудака  этого...  -  уточнил
обстоятельный Кноблох, а  во-вторых,  это  -  вообще,  ход  такой  -  из
ниоткуда в никуда... Потом, что главное - нет там ни  фига.  Туда  кроме
нас с Берни года два ни один  дурак  не  спускался  -  паутина  даже  не
тронута. Зря только Берни страху натерпелся.
   - Берни чего-то испугался там - внизу? - непрязненно  поинтересовался
Кукиш.
   Берни, бывший сержант  Космодесанта,  в  парнях  робкого  десятка  не
ходил.
   - Еще как испугался - просто до поносу... - заверил шефа  Кноблох.  -
Какого-то паршивого привидения - всего-то...
   Нахлобучил шляпу и подался в уголок - раскурить  отложенный  до  поры
огрызок сигары. Отменно вонючий.
   Кукиш воззрился на старательно освобождающегося от остатков паутины и
заплесневевшей трухи Берни - в другом углу.
   - Там было привидение, сержант? -  ядовито  поинтересовался  Кукиш  у
сурового усача.
   - Точно, парень, - согласился  покладистый,  но  не  склонный  блюсти
субординацию Берни. -  А  если  правильнее  выражаться,  то  не  столько
привидение, сколько как бы  что-то  в  виде  смеси  кенгуру  с  полярным
сиянием и помноженное на крысу...
   - С утра у тебя было время опохмелиться,  -  сурово  заметил  на  это
Кукиш.
   - Нет, там, действительно, было что-то такое... светящееся, но  очень
маленькое... - подтвердил показания товарища Кноблох  и  выпустил  струю
ядовитого дыма - деликатно, в сторонку. - Я думал  -  гнилушка,  но  оно
сильно пищало. Впрочем,  все  равно,  эта  штука  сгинула  куда-то...  А
Мепистоппеля там искать нечего - никаких следов...
   - Короче, обьясняю для глупых, - пояснил Берни. - Пушистый призрак то
был. Кранты нам, другими словами. Сколько я в  Десантуре  чертовщины  не
насмотрелся, а хреновее приметы, чем Призрака, повстречать - нету...
   Кукиш от  бешенства  скрипнул  зубами:  байки  Усатого  Берни  о  его
похождениях на просторах Космоса сидели у  него  в  печенках.  Вместе  с
сотнями и тысячами примет, из которых - ни одной путевой.
   - Ты, сержант, набрался у себя в Десантуре вредных  суеверий  больше,
чем порядочный кобель блох на помойке... - веско  сказал  он,  показывая
всем своим видом, что дурацкий разговор окончен.
   - Суеверий или не суеверий, а прется сюда кто-то... - сообщил  Халид.
- Контролька на черном ходе сигналит...
   - По местам! - коротко скомандовал Кукиш.

***

   - Господин Комски распорядился... - человек в белом халате  замер  на
пороге кабинета, ожидая реакции хозяина.
   Тот только вопросительно блеснул насаженным на  нос  пенсне  -  редко
когда  господин  Саррот  позволял   себе   украсить   свое   лицо   этим
антиквариатом - пенсне  делало  его  похожим  одновременно  на  древнего
писателя и драматурга  Чехова  и  на  не  менее  древнего  разбойника  и
те