езко отличавшимся от орнаментов Предтеч. И, только пройдя в этот  вход,
я понял - лабиринт!  У  входа  кто-то,  решивший  позаботиться  о  своих
последователях или о себе самом  -  в  следующий  визит,  оставил  схему
начинавшегося за входом-лазом лабиринта.
   Не успев, к счастью, сильно заплутать в  нем,  я  отступил  в  зал  и
внимательно  изучил  рисунок,  перерисовывая  его  к  себе  в   блокнот.
Приходилось принимать чуть  ли  не  позы  из  "Камасутры",  чтобы  точно
разглядеть все детали схемы.
   Сам потек "янтаря" был - благодарение богу! -  достаточно  прозрачен,
но поверхность его была неровна и то так, то сяк  искажала  скрытый  под
потеками  рисунок.  Странное  чувство  владело  мною:  словно  не   игра
преломленного в неровных потеках "смолы" света заставляла рисунок менять
свои очертания, а кто-то с той стороны, из глубины минувших десятилетий,
силился донести до меня то важное, что ХЪтел сказать, -  свое  послание.
ВЕСТЬ.
   Покончив с этой работой, я организовал импровизированный привал, и мы
впервые за много  часов  блуждания  по  Храму  выпили  горячего  кофе  и
проглотили  по  паре  бутербродов.  При  этом  я  заставил   подчиненных
соблюдать все правила, которые следует, по мнению  знатоков,  соблюдать,
если уж приходится принимать пищу в Янтарном Храме. Весь мусор -  а  его
мы, слава богу, не произвели много - был собран,  упакован  и  продолжил
путь вместе с нами.
   Путь же этот пролегал через расположенный на  трех  ярусах  лабиринт,
часть  которого,  необходимая  для  того,  чтобы   достигнуть   какой-то
неведомой цели,  была  достаточно  точно  изображена  нашим  неизвестным
предшественником. В этом лабиринте я впервые, с того момента когда вошел
в Храм, услышал хоть какие-то звуки. Сначала Зингер заявил,  что  нас-де
вроде как окликают. Что основательно  не  понравилось  всем  нам  троим.
Затем Марсель - я имею в виду рядового Челли - обратил наше внимание  на
что-то подобное вздохам органа где-то вдали.  А  потом,  совсем  близко,
словно за поворотом, - звук водопада. Казалось, даже вкус свежей водяной
пыли ощутили мы. Но сворачивать с маршрута, и без  того  не  вызывавшего
полного доверия, мы не стали.
   После того как мы пару раз, не разобравшись в моей перерисовке,  чуть
не сбились со следа, мы вышли в  почти  точную  копию  того  "молельного
зала". Настолько точную, что мне даже пришло в голову, что мы  вернулись
к исходной точке наших  блужданий.  Даже  свеча  теплилась  на  том  же,
казалось, месте.
   Но нет: другим был орнамент на стенах. И не было больше ни  у  одного
низкого выхода  никакой  под  капом  скрытой  схемы.  И  вообще  никаких
путеводных указателей тот, кто проходил здесь раньше, нам не оставил.  И
еще: лестница за главным входом не приходила снизу,  а  уходила  куда-то
вверх...
   Во здравом -  насколько  было  возможно  здраво  рассуждать  в  такой
обстановке - размышлении, мы выбрали этот - через главный вход  -  путь.
Он не разветвлялся, только часто сворачивал под довольно крутыми углами.
Я начал терять ориентацию в отношении глубины, на которой проходил  этот
коридор. Ко всему тому еще начали  возникать  перерывы  в  радиосвязи  с
лагерем.  От,  как  я  уже  говорил,  чем-то  ставшего  меня  раздражать
приятного  на  первый  взгляд,  мягкого  янтарного  света  начала   тихо
кружиться голова. Я  заметил,  что  и  спутники  мои  начали  беспокойно
покручивать головами. Наконец Зингер попенял вслух.
   - Чертовщина, - сказал он, - свет этот... Со  всех  сторон.  Куда  ни
повернешься - в глаза лезет...
   - Словно в печке раскаленной... Стенки светятся...  -  поддержал  его
Челли.
   За что Зингер пожелал ему типун на язык.
   Я  же  посоветовал  им  спокойнее  воспринимать  особенности  здешней
обстановки.
   Несколько позже мы наткнулись на склад.  Самый  обыкновенный  базовый
склад, характерный для работающей в вахтовом режиме экспедиции.  В  двух
соединенных между собой боковых кельях, в которые мы  время  от  времени
заглядывали, отклоняясь от ведущего вверх хода, до потолка были навалены
вполне   земного   вида   тюки   и   ящики,   содержимым   которых    мы
поинтересовались.
   В одном из ящиков находилась не совсем  нам  знакомая  аппаратура,  в
другом - в разборе  -  хорошо  сохранившиеся  бластеры.  Это  невероятно
изумило меня. Похоже, что тот,  кто  затащил  сюда  все  это  хозяйство,
просто полностью игнорировал все, о  чем  предупреждают  старые  знатоки
вопроса.  Никаких  документов  мы  не  обнаружили.  Судя  по  устройству
бластеров, склад не трогали уже лет тридцать - сорок. Видно, еще  с  тех
пор, когда им пытался заняться Комплекс.
   Еще чуть позже мы обнаружили целую  анфиладу  комнат,  оборудованных,
судя по всему, под лаборатории. И оборудованных, скорее  всего,  людьми.
Сохранились надписи, маркировка на приборах и установках и тому подобные
признаки. Большая часть оборудования была демонтирована,  остались  лишь
крепления в стенах да проводка. Но часть уцелела - заботливо упакованная
в целлофан и мешковину, которым ничего не сделалось за десятилетия сна в
этом янтарном сиянии..
   - Интересно, как это все сюда затащили, если  больше  чем  трое  сюда
зайти и выйти не могут? -  поинтересовался  Зингер.  -  Так  тройками  и
сновали туда-сюда?
   - Или роботов использовали... - предположил Челли.
   - Или сюда ведут еще другие ходы, -  положил  я  конец  дискуссии.  -
Двигаемся дальше.
   Мы двинулись дальше и пришли ко второй заколдованной арке".
   - Тебе бы про пиратов романы сочинять, так просто  цены  бы  тебе  не
было, - отвесил адмиралу двусмысленную похвалу Шаленый.
   Отошел к  холодильнику,  пригубил  джин,  морщась,  закусил  лимоном,
сосчитал про себя до двухсот сорока и продолжил чтение.

***

   Появившийся на пороге Даррен был озабочен.
   - Получено сообщение,  -  он  протянул  магнитную  карточку  шефу.  -
Оттуда. Из-за Черты... Зашифровано вашим личным шифром.
   Профессор взял "Магнитку", подошел к терминалу, сунул  ее  в  щель  и
прочитал одному ему видимый текст. Поморщился.
   - Сообщение, -  сказал  он  таким  голосом,  словно  принял  хину.  -
ВЕСТЬ... Что ж, можете быть свободны, Даррен...
   - И еще... - Даррен замялся и  поскреб  свою  шкиперскую  бородку.  -
Сигнал "ползет". Все скорее и скорее. Похоже, мы в цейтноте... Может...
   - Не стоит вам задумываться над этим, Даррен. -  Тон  профессора  был
неприязнен. - Я знаю, что следует делать... Впредь  начинайте  всегда  с
этого - с сообщения о характере сигнала. А пока, я уже сказал  -  можете
быть свободны...
   Походив из угла в угол, он отпер кабинку личного лифта и спустился  в
небольшую, хорошо освещенную и пропитанную запахом  хвои,  исходящим  от
кондиционера, комнатку, в пятидесяти метрах ниже поверхности Планеты. Ее
обитатель встретил его без особой радости.
   - Я обращаю ваше внимание, - Сэм Бирман на минуту оторвался от  почти
до половины исписанного бисерным почерком листа, -  что  я  все-таки  не
подписывался на пребывание здесь на тюремном режиме...
   Рональд Мак-Аллистер высоко поднял плечи:
   -  Все,  что  мы  предпринимаем  в  отношении  вас,  Сэм,  мы  делаем
исключительно  в  целях  вашей  безопасности.  -  Он  остановился  перед
сидевшим за низеньким столиком  Бирманом,  словно  строгий  судья  перед
нашкодившим учеником. - А вот вы, Сэм, делаете все, чтобы усугубить свое
собственное и наше заодно положение..., - Он постарался  произнести  это
так, чтобы до Самуэля наконец дошло, что с ним не шутят. -  Я  вовсе  не
имею в виду то, что вы считаете поистине санаторный  режим,  который  мы
установили для вас, тюремным, вовсе нет...
   - Я не жалуюсь на плохое питание или на плохое  обращение  персонала,
господин профессор, - оборвал его Сэм. - Я  вовсе  не  требую  для  себя
прогулок в город или на природу... Дело совсем в другом. Вы  практически
лишили меня прямого доступа к основным банкам информации. Чтобы получить
справку   от   компьютера   Центральной   библиотеки,   мне   приходится
использовать такие ухищрения, что...
   - Простите, Сэм,  но  неужели  вы  не  понимаете,  что  по  характеру
запросов,  исходящих  из  одного  источника,   вас   можно   элементарно
вычислить? - словно  у  неравного  ребенка  осведомился  Мак-Аллистер  у
Самуэля. Тот ощетинился:
   - Но ведь, в конце концов, ваши люди могли  бы  пойти  мне  навстречу
и... э-э... организовать дело так, чтобы... Чтобы мне, по крайней  мере,
не приходилось самому работать хакером-любителем?
   - Это у вас неплохо получается, - с  досадой  констатировал  господин
профессор.
   - Мало того, - продолжал излагать свои претензии Сэм, - если я просто
прошу принести мне книгу или запись из библиотеки, ваши  люди  исполняют
мою  просьбу  не  раньше  чем  с  третьего  раза.  У  меня  складывается
впечатление, что мне специально ставят палки в колеса.
   - А вы уверены, доцент  Бирман,  что  следует  так  уж  торопиться  с
завершением вашей работы? Может, лучше пока привести нервы в порядок.  У
нас  есть  прекрасное  снотворное...  Учтите,  наши  наблюдения  за  так
называемым сигналом Камня убедительно свидетельствуют,  что  чем  дальше
продвигается ваш труд, тем больше возрастает активность этого...  м-м...
Объекта. В некотором смысле вы сейчас - самое опасное разумное  существо
во Вселенной. Не стоит ли обождать момента, когда...
   - Когда -  что?  -  спросило  гордо  напыжившееся  самое  опасное  из
разумных существ.
   - Когда мы сможем остановить Воздевшего...
   - Убить его, вы, слава  богу,  не  сможете.  -  Сэм  произнес  это  с
каким-то даже облегчением. - Что  же  тогда?  Вы  хотите  заточить  его?
Замуровать?
   - Нечто в этом духе... - осторожно соврал профессор. Сэм как-то  сник
и, встав из-за стола, прошелся по комнате и уставился в угол.
   - Я вам в этом деле не помощник, - глухо сказал он.

***

   - Вот теперь и пришла пора поговорить по-настоящему...
   Дед Всех Дедов удобно расположился в плетеном кресле  и  пригубил  из
каменной пиалы бальзам, почтительно поданный ему Внучкой.  Кроме  нее  к
разговору допущен был только Клайд и никто более. Даже премудрый Дуперон
пребывал где-то рядом. Но не здесь.
   Справа от Деда располагался специальный каменный столик,  на  котором
возлежало нечто переплетенное в коричнево-красную  с  золотым  тиснением
кожу. Рука Деда покоилась на этом фолианте, словно на Священном писании.
   - Я слушаю вас. - Клайд подчинился приглашающему жесту  руки  Высшего
производителя и опустился в кресло напротив. Отменно жесткое.
   - Для того чтобы вы, капитан, могли справиться с миссией,  которую  я
собираюсь возложить на вас, вам придется узнать многое такое, что  знают
лишь считанные люди на  этой  планете...  -  Дед  просверлил  переносицу
Клайда взглядом своих  глубоко  посаженных  бесцветных  глазок.  -  И  в
Обитаемом Космосе вообще... Готовы ли вы к этому?
   - Я не напрашиваюсь на знание чужих секретов, - не без скрытой досады
ответил Клайд. - Но если это - условие моего возвращения  за  Черту,  то
считайте, что вы можете на меня положиться.
   - Вы должны знать, капитан,  что  ваша  миссия  -  если  она  успешно
завершится - будет щедро вознаграждена.  -  Во  взгляде  Деда  появилось
некое вдохновение. - Гораздо щедрее,  чем  вознаградили  бы  вас  старые
мошенники Мелканян и Апостопулос... Каждый из  лесных  людей  беден,  но
Свободный Лесной Народ неслыханно богат... И  у  нас  найдутся  средства
сделать вас богатым человеком... Очень богатым.
   Он некоторое время задумчиво жевал губами.
   - Я думаю, что перспектива такого вознаграждения -  хорошая  гарантия
того, что, покинув нас, вы не подадитесь в  бега,  милейший  капитан,  -
продолжил он. - Но бы должны знать, что там - за Чертой  -  у  нас  есть
свои люди и предательство не пройдет вам даром...  Это  вторая  гарантия
вашей верности слову. Но есть еще и третья, особая...
   Он смотрел на Клайда, словно желая взглядом выпытать  -  догадывается
ли тот о его следующих словах. Тот постарался ответить твердым и простым
взглядом. В свое время на сцене это ему хорошо удавалось.
   - Вы - человек Камня, капитан Клайд, - отчеканил Дед. - И вам от него
никуда не уйти... А теперь - перейдем к делу. Только что -  еще  и  пары
часов не прошло - вы видели нечто удивительное...  Собственно,  одно  из
главных чудес Обитаемого Космоса. Корабль Предтеч. Один из немногих, что
не успели покинуть Планету, когда разразилась  катастрофа,  уничтожившая
это племя... Треть... - Тут он призадумался. -  Да  куда  там  -  больше
трети своей жизни  я  посвятил  поискам  этого  космического  ковчега...
Именно  слово  "ковчег"  употребил  тот,  кто   первым   узнал   о   его
существовании. Тот, кто дал мне путеводную нить в его поисках...  -  Дед
похлопал по коричнево-красному фолианту и торжественно взял его в  руки,
воздев перед собой, словно Моисей - скрижали  с  Заповедями  Господа.  -
Аббат двух Церквей - Истинной и Ложной. Энрико Ди Маури...
   То, что вы видите перед собой, - не что иное, как вторая, считающаяся
безвозвратно утерянной часть Старых Книг. Та, которая вместе  с  аббатом
канула в недрах  Янтарного  Храма,  явившегося  ему  здесь  -  в  дебрях
Северного полушария. Но остались свидетельства... - Пристальным взглядом
Дед опять проверил, доходит ли сказанное им до Клайда.
   Ввиду полного незнакомства с  эзотерической  стороной  истории  Малой
Колонии и тем более  со  всей  кучей  домыслов  о  трудах  достославного
аббата,  взгляд  у  капитана  Клайда  стал  несколько  бараньим.   Феста
кашлянула, дав понять Деду, что на минутку возьмет  слово,  и  доходчиво
разъяснила будущему исполнителю великой миссии примерно то же самое, что
Сэм Бирман поведал недавно Дмитрию Шале-ному по кличке Шишел-Мышел.
   Некоторое время Клайд переваривал полученную информацию, затем  снова
обратил взгляд - уже несколько более осмысленный - на Деда. Тот  бережно
вернул рукопись аббата на каменный столик и, огладив бороду, продолжил:
   -  Неудивительно,  что  эту  часть  рукописи  Ди  Маури  не   пытался
опубликовать и  никогда  не  расставался  с  нею  ни  на  минуту.  Почти
никогда... Она - эта часть его переводов - содержит подборку сведений  о
космической навигации Предтечей и о расположении на  Планете  посадочных
площадок  их  кораблей.  Точнее  -  одного  только,  особого  корабля...
"Ковчег", как он упорно называл его, а вовсе не Янтарный Храм  искал  он
на Северном полушарии. И, ей-богу, дело стоило того!
   - Думаю, что Комплекс немало отвалил бы аббату даже за обломки такого
кораблика. Но то, что я увидел, - корабль в действии -  это...  -  Клайд
попытался выразить свое восхищение шевелением пальцев в воздухе.
   - Еще больше ему отвалила бы администрация обеих Колоний  -  Малой  и
Большой, - усмехнулся Дед. - И многих из Тридцати  Трех  Миров  -  тоже.
Чтобы такой корабль никогда и ни за что не  попал  в  руки  Федерального
директората. Стоит случиться такому - и со  всеми  свободами  автономных
миров будет покончено...
   - Неужели эта штука настолько превосходит современные суперсветовики?
- с несколько притворным удивлением спросил Клайд.
   - Если судить по тому, что удалось расшифровать аббату, - тут  Дед  с
торжественным видом поднялся из кресла с явным  намерением  осчастливить
Клайда лекцией на свою излюбленную тему, -  то  примерно  настолько  же,
насколько суперсветовик превосходит обычную  каботажную  посудину  вроде
памятной вам "Покахонтес"...
   Клайд криво улыбнулся.
   - Не знаю,  -  продолжал  Дед,  -  насколько  вы  знакомы  с  теорией
суперсветового транспорта и связи, но...
   - Считайте, что на уровне школьного курса,  -  коротко  уведомил  его
Клайд.
   - Так или иначе, - продолжил Дед, - вы  должны  помнить,  что  долгое
время перемещение материи ли, информации ли  со  скоростью,  превышающей
световую, считалось невозможным. По той в основном  причине,  что  такое
перемещение способно вызвать  нарушение  закона  причинности.  Хотя  уже
тогда существовали такие теории, как теория "кротовых нор",  соединяющих
через подпространство далеко отстоящие друг от  друга  точки  Вселенной.
Однако все это считалось оторванной от жизни экзотикой. До того времени,
пока не был выдвинут принцип "заколдованных точек". Помните такой?
   - Ну, насколько я помню, Конти, Василенко и еще кто-то там  доказали,
что возможна передача  сигнала,  в  том  числе  материального,  с  любой
скоростью в такие точки пространства, из которых невозможно повлиять  на
сам факт  отправления  такого  сигнала...  -  припомнил  Клайд  набившую
оскомину сентенцию.
   - Прекрасно, прекрасно, что вы это так хорошо помните...  -  похвалил
его Дед. - Так вот, основная проблема теперешней космической навигации -
это вычисление таких точек. Общего решения этой задачи не  найдено.  Все
приближенные методы невероятно громоздки. В  результате  основную  часть
полезной массы любого современного су-персветовика  составляет  бортовой
компьютер. К тому же нет теории оптимальных  решений  задачи  вычисления
"заколдованных точек",  максимально  близких  к  цели  ncuieia.  Поэтому
большая часть полетов совершается в несколько бросков, каждый из которых
забирает уйму энергии. Приходится, кроме  того,  тратить  большую  часть
полетного  времени  на  ожидание  того,  когда  наступит  "заколдованный
момент". Так что для того чтобы подогнать к любой из  населенных  планет
Федерации крейсер или - не приведи господь - целый флот, приходится идти
на огромные расходы. Притом гарантированного результата нынешние  методы
сверхсветового перемещения все равно  не  дают...  Такие  несовершенства
космической навигации и привели в значительной мере к  развалу  Империи.
Она могла справиться с одной или двумя непокорными колониями.  Но  когда
окрепли и, набрав силу, приступили к борьбе за свои права  все  Тридцать
Три Населенных Мира, Империя просто-напросто обанкротилась...
   Так  вот,  способ,  которым   решили   эту   проблему   Предтечи,   -
принципиально иной. Он  основан  на  использовании  оставшихся  в  нашей
Вселенной от иной, гораздо более древней цивилизации  устройств  -  если
эти измененные микроучастки  пространства  можно  назвать  устройствами,
одним из которых является Дьяволов Камень. Без него Корабль - все та  же
каботажная посудина. Хотя и весьма оригинально сделанная и превосходящая
современные образцы.
   - Черт возьми! - Клайд откинулся в кресле. -  Я-то  представлял  себе
дело иначе... Если этот  Чертов  Камень  -  всего-навсего  навигационный
инструмент, то какого же дьявола эта штука ввязывается в  судьбы  людей,
откалывает всякие магические фокусы?
   - Я же сказал вам, что Предтечи использовали лишь то,  что  досталось
им от тех, кто пришел в наш мир гораздо раньше  них  и  кто  создал  или
принес с собой  Черный  Камень.  Может  быть,  Предтечи  имели  в  своем
распоряжении несколько таких Камней. Где они - бог весть.  Он,  конечно,
для других нужд сотворен, этот необычный  инструмент.  Есть  такие,  кто
предполагает, что в Камне заключена копия нашей Вселенной. Точнее -  она
сама, ^но только вывернутая в тот мир, где "больше" означает "меньше", а
"сильнее"  -  "слабее"...  Впрочем,  это  -  только  один  из  возможных
подходов...  Так  или   иначе,   состояние   Камня   связано   с   общим
информационным Тезаурусом нашего мира. Кроме  того,  Камень  содержит  в
себе  в  виде  искаженной  кристаллической  схемы  устройство   перевода
изменений, которые претерпевает это "зеркало  мира",  в  некие  сигналы.
Первоначально они научились использовать наиболее  простую  составляющую
этих  сигналов  и  создали  на  этой  основе   идеальное   навигационное
устройство  для  своих  кораблей.  Видимо,  в  отношении  астронавигации
Предтечи находились примерно на том же уровне, что  и  наша  современная
цивилизация. Понимаете, Камень  не  вычисляет  положения  "заколдованных
точек". Он просто знает их. Сама Вселенная рассказывает ему это.