Хэл   попросил  меня  рассмотреть  возможность  создания
защитного  экрана на базе фазового сдвига,  подобного  тому,
что  существует  вокруг Энциклопедии,  но  гораздо  большего
размера  и  способного закрыть некую планету.  Указанные  им
характеристики планеты были чуть больше, чем у Земли. Мы это
сделали. Как только корабли обеспечения займут свою  позицию
около    указанной   планеты   и   установят   между   собой
соответствующую связь, такой экран будет тут же создан.
     Он посмотрел на Хэла:
      -  Ты хочешь, чтобы я подробно остановился на принципе
его функционирования и создания?
      -  Нет,  не  надо,  - покачал головой  Хэл.  -  Просто
расскажи им, для чего он.
      -  Он  нужен,  чтобы закрыть заключенную  внутри  него
планету,  по существу, двойной защитной оболочкой,  которая,
если  что-либо коснется любой ее стороны, переместит  его  в
универсальное  положение  так же,  как  это  происходит  при
$"(&%-((  в  режиме фазового сдвига. Только в данном  случае
объект не будет ретранслирован снова в указанное место,  как
происходит  при полете в режиме фазового сдвига. Я  полагаю,
вы  все  знаете, что теория полета в режиме фазового  сдвига
была разработана на основе Принципа неопределенности...
      -  Да, да, - сказала Нонна. - Нам все это известно. Мы
также  знаем,  что  это означает. Если кто-нибудь  или  что-
нибудь попытается проникнуть сквозь защитный экран, подобный
тому,  что окружает Энциклопедию, то он будет тут же развеян
по  бесконечности. Мы знаем, что Хэл Мэйн планирует  создать
планету-крепость, окруженную таким защитным экраном - о чем,
несомненно,  знает и Блейз Арене, - оборонять которую  будут
дорсайцы, и что такой планетой будет наша экзотская  планета
Мара...
     - Нет, - сказал Хэл.
      Джимус  резко  повернул голову в его  сторону.  Аджела
подалась  вперед, лицо ее стало вдруг очень сосредоточенным.
Нонна, опешив, уставилась на Хэла.
     - Нет? Что нет? К чему относится это "нет"?
      -  Это будет не Мара, - тихо произнес Хэл. - Это будет
именно здесь - это будет Земля.
      -  Земля! - воскликнул Джимус. - Но ты сказал мне, что
это будет планета размерами больше Земли! Те данные, которые
ты мне сообщил...
     Он вдруг осекся.
     - Конечно же! - устало произнес он. - Ты хотел включить
туда и Энциклопедию. Конечно же.
     - Земля? - переспросила Нонна.
     - Земля, - повторил Хэл.
     Он коснулся панели управления, встроенной сбоку сиденья
его плавающего стула, и одна стена комнаты исчезла, и на  ее
месте  появилось изображение Земли, какой она видна с орбиты
Энциклопедии.  Перед ними висел огромный,  окутанный  белыми
облаками голубой шар. Хэл поднялся со своего места и  прошел
вперед,  остановившись  перед  изображением,  и  сидящим   в
комнате людям показалось, что он склонился над планетой, как
склоняются над чем-то бесконечно ценным.
      -  Но  в  этом нет никакого смысла! - словно про  себя
воскликнула Нонна. - Хэл!
      Услышав  свое  имя,  он оторвал  взгляд  от  экрана  и
посмотрел в лицо сидевшей почти рядом с ним Нонны.
      -  Земля? Более половины населения этой планеты ничуть
не беспокоит, что Иные могут взять все под свой контроль? Ты
даже  не спросил там, внизу, их согласия на создание  вокруг
их планеты экрана, о котором мы здесь говорим!
      -  Я  знаю,  - кивнул Хэл. - Но спрашивать заранее  их
согласия было бы не просто глупо, но и бессмысленно.  Боюсь,
они бы просто растерялись.
     - Они заставят тебя снять его.
      -  Некоторые, конечно, попытаются. Но это им ничего не
даст. Дело в том, что сами они не смогут этого сделать. А со
временем они поймут, почему его необходимо было создать.
      - Принимаешь желаемое за действительное! - воскликнула
Нонна.
      -  Нет.  - Он внимательно посмотрел на нее. - Или,  по
крайней мере, принимаю желаемое за действительное, но  не  в
том  смысле, что ты думаешь. Извини, Нонна, но сейчас именно
тот момент, когда ты должна доверять мне.
      -  Я  должна?  Это  по какой такой причине?  -  гневно
возразила она. Он вздохнул:
     - По той самой причине, которая руководила тобой, когда
ты  впервые  услышала обо мне. У тебя, у  вашего  народа,  у
всех, кто надеется избежать диктата Иных, просто нет другого
выбора.
      - Но это какое-то безумие! - возмутилась Нонна. - Мара
согласна,  чтобы  вокруг нее был поставлен  защитный  экран.
Народ Мары ждет этого. Люди Мары, все как один, поддерживают
тебя.  Они  готовы  принести себя  в  жертву;  они  осознали
необходимость такой жертвы ради выживания расы. Много ли  на
Земле  найдется людей, которые хотя бы на минуту  задумались
над тем, что Иным надо дать отпор, не говоря уже о затратах,
с которыми это может быть сопряжено.
      -  Здесь  нечто большее, чем это, Нонна, - вступила  в
разговор   Аджела.  -  Кампания,  которую  вела  Рух,   была
настоящим  крестовым  походом.  Они  собирались  тысячами  и
сотнями тысяч, чтобы послушать ее и ее сподвижников.
      -  Но  на  Земле живет несколько миллиардов  людей!  -
продолжала возражать Нонна.
     - Дайте Рух время, - сказала Аджела. - Процесс набирает
обороты.
      -  Времени  больше нет, - отозвался Хэл, и глаза  всех
обратились к нему. - Блейз накапливает силы гораздо быстрее,
чем  вы  себе представляете. У меня была возможность в  этом
убедиться. Решение должно быть принято сейчас. И разумеется,
в пользу Земли.
     - Почему? - требовательно спросила Нонна.
      - Потому что Земля - это сердце расы, - медленно начал
Хэл.  -  Пока  Земля остается свободной, свободной  будет  и
раса.   Как-то   раз,  в  двадцатом  веке,   один   человек,
разговаривая  с  ирландцем в холле гостиницы за  пятичасовым
чаем,  сказал: "Предположим, все поэты, все драматурги,  все
барды  Ирландии внезапно исчезли. Сколько поколений пройдет,
прежде  чем удастся восполнить эту потерю?" И прежде чем  он
сам  успел  ответить на свой вопрос, ирландец  поднял  вверх
один палец, упреждая ответ своего собеседника.
     Он оглядел присутствующих;
      -  Один.  Один палец. Одно поколение. И оба  они  были
правы.  Поскольку не только дети, которые в тот момент  были
еще  малы  и должны были вырасти, чтобы среди них  появились
поэты,  драматурги  и  барды, но и взрослые,  жившие  в  это
время, но никогда до этого не писавшие стихов и не слагавшие
песен,  в  ответ  на наступившее молчание  вдруг  начали  бы
создавать  музыку, которая всегда жила в их сердцах.  Потому
что  способность создавать такие вещи никогда не была особой
привилегией избранных. Она принадлежит всем людям  в  целом,
она живет в душе каждого человека и лишь ждет своего часа. И
то,  что было верно для того времени, когда происходил  этот
разговор, справедливо и сейчас для народов Земли.
     - Но не для населения других миров? - спросил Джейсон.
      -  Со  временем и для них тоже. Но их предков голод  и
страх  расы,  боявшейся перенаселения,  гнал  на  завоевание
новых земель, где они и пустили свои корни. Сейчас они стоят
-  все  вы  стоите,  за  исключением Тама  -  на  расстоянии
вытянутой руки от источника музыки, звучащей в ваших  душах,
и будущего, заключенного в вас самих. Вы найдете его, но ваш
путь  будет  тернистее и медленнее, чем для  тех,  кто  там,
внизу...
      Он  показал жестом на изображение бело-голубого  шара.
Они  сидели молча, глядя на него и не говоря ни слова.  Даже
Нонна хранила молчание.
       -  Я  говорил  экзотам,  -  продолжал  Хэл  во  вновь
установившейся тишине, - говорил дорсайцам  и  то  же  самое
сказал   бы   и   твоему  народу,  Джейсон,  если   бы   мне
представилась  такая  возможность,  что,  по  существу,  они
являются  результатом экспериментов расы. Что  они  получили
путевку  в  жизнь  для  того, чтобы быть  использованными  в
нужный  момент. Сейчас это время пришло. Вы все знаете,  что
эпоха Осколочных Культур подошла к своему концу. Ваши народы
жили,   развивались   и  процветали  ради   конечной   цели,
заключающейся  в выборе правильной позиции  в  этом  великом
сражении  за  выживание, после которого  вся  раса  в  целом
пойдет  прямой  дорогой  к  своему светлому  будущему  среди
манящих  звезд.  Это будущее принадлежит не  вам,  не  вашим
детям, единственным и неповторимым, а детям всей расы.
     Он замолчал. Никто из них не проронил ни слова.
      -  И  поэтому,  - закончил он устало, -  именно  Земля
является последним оплотом, нуждающимся в нашей защите;
      Земля, страницы истории которой отмечены варварством и
жестокостью,  глупостью и корыстолюбием, а также  поэзией  и
песнями  и  величественными грезами. Здесь  и  только  здесь
развернется последняя битва, которую мы либо проиграем, либо
выиграем.
      Он  снова  замолчал. Он хотел, чтобы они заговорили  -
только  тогда  он не будет чувствовать себя  таким  безмерно
одиноким. Но они безмолвствовали.
     Он оглянулся на бело-голубой шар Земли.
      -  И  именно здесь должен решиться вопрос будущего,  -
тихо произнес он, - и, если для того, чтобы решить его,  мне
или вам суждено умереть, выполняя свой долг, мы это сделаем.
      В  воцарившейся тишине он молча смотрел на изображение
планеты.  Вдруг он понял, что рядом с ним кто-то  стоит,  и,
повернувшись, увидел, что это Аджела.
      Она  просто обняла его и на мгновение прижала к  себе.
Затем отпустила и вернулась на свое место рядом с Тамом.
      -  Твои  доводы,  - начала Нонна, - не  обоснованы  не
только  с  военной точки зрения, но и с чисто  практической,
житейской.  Мое  мнение остается прежним: Мара  имеет  более
веские,  чем  Земля,  основания  для  создания  вокруг   нее
защитного экрана. Ты так и не ответил мне на этот вопрос.
      -  Вступая  в эту войну, - сказал Хэл, - мы преследуем
вовсе  не практические или житейские цели, если не  брать  в
расчет  более  отдаленные перспективы. Но  ты  ошибаешься  в
$`c#.,.  Мара, по меркам Молодых Миров, богатая планета;  но
Земля, даже после столетий нерационального и бесконтрольного
использования ее природных ресурсов, все еще остается  самой
богатой  из  обитаемых планет, известных человеческой  расе.
Она  находится  на  полном  самообеспечении  и  до  сих  пор
способна  прокормить население, в двадцать  раз  превышающее
население любой, другой известной планеты.
      Он  прервал свою речь, глаза всех присутствующих  были
прикованы к нему. Затем продолжал:
     - К тому же следует учитывать и психологический аспект.
Заключи любую другую планету в такую оболочку, отрежь ее  от
контактов  с другими населенными мирами, и эмоционально  она
неизбежно    почувствует    себя   брошенной    человеческим
сообществом,  оставленной на погибель и смерть.  С  течением
времени  она  все  сильнее и сильнее будет чувствовать  свою
оторванность. В то время как Земля до сих пор  считает  себя
центром  человеческого мироздания. Все другие миры  для  нее
лишь ветки на ее стволе.
      -  Но  их  огромная численность не сулит тебе  никакой
выгоды,  -  пожала плечами Нонна, - особенно если,  как  это
имеет  место  сейчас, среди них много людей,  несогласных  с
тем,  что ты делаешь. Они вовсе не намерены защищать  Землю.
Ты же собираешься использовать дорсайцев?
      -  Вначале, несомненно, - кивнул Хэл. - Но, если  дело
дойдет  до  открытой  схватки, я  думаю,  найдутся  земляне,
которые сами придут на наши баррикады. В сущности, они будут
вынуждены сделать это.
     Он повернулся к старцу:
     - Там? А что вы думаете об этом?
      -  Они  придут.  -  Произнесенные дрожащим  старческим
голосом,  эти  два  слова  упали в  тишине  комнаты,  словно
тяжелые камни, которые невозможно было больше держать. - Это
то  место, откуда вышли дорсайцы, экзоты, квакеры  -  и  все
остальные.  Когда защитникам понадобится помощь  людей,  они
придут.
     На мгновение повисла тишина.
      -  Есть  еще  одна причина, - Хэл тяжело  вздохнул,  -
почему  это  должна  быть Земля, а  не  Мара.  Со  временем,
возможно, даже среди ваших маранцев появятся люди, способные
занять   оборону.  Но  для  того  чтобы  сделать   это,   им
потребуется переломить самих себя.
      -  Но  они и сейчас способны и готовы сделать  это,  -
ответила  Нонна. - Сейчас, когда все, что было ими  создано,
разваливается на части... Даже я вступила бы  в  сражение  -
если  была  бы уверена, что в состоянии это сделать.  уголки
рта Рурка ди Фачино тронула легкая добродушная улыбка.
     - Дорогая леди, - сказал он, обращаясь к ней. - В этом-
то вся и разница.
     Услышав его слова, она перенесла свой огонь на него.
      -  Вы!  -  воскликнула она. - Вы стойте там и молчите.
Разве  ваш  народ нанимался защищать Землю,  жители  которой
никогда  не  понимали или не признавали  Молодые  Миры  -  и
меньше  всего  вас? Вы что, хотите быть их  пушечным  мясом,
даже  не  пытаясь протестовать против того, что задумал  Хэл
Lэйн? Вы - военный эксперт. Так скажите ему!
      Добродушная улыбка исчезла с лица Рурка, уступив место
выражению  легкой  грусти.  Он медленно  обошел  кресла,  за
которыми  все  это  время  стоял,  и  подошел  к  Хэлу.  Хэл
внимательно  посмотрел  на этого человека  с  гордой  прямой
осанкой.
      - Я разговаривал с Саймоном о тебе, - сказал Рурк. - И
с  Амандой.  Кто  ты  -  это твое дело,  и  обсуждать  здесь
нечего...
      -  Я не понимаю, - вмешалась Нонна, переводя взгляд  с
одного  на другого. - Что ты имеешь в виду, говоря, что  это
его дело, кто он такой?
      На  мгновение показалось, что Рурк обернется и ответит
ей. Но он продолжал, обращаясь к Хэлу:
      -  Но  Серые  Капитаны высказались  за  то,  чтобы  мы
доверились твоему решению.
     - Спасибо, - кивнул Хэл.
      - Вопрос только в том, когда начать выступление. Блейз
становится  сильнее с каждым стандартным днем, пока  мы  тут
выжидаем.
      - Я повторяю, - вступила в разговор Нонна. - У тебя за
спиной  нет  поддержки  Земли - ты  даже  не  начал  за  нее
бороться.  Рух, может, и достигла многого за столь  короткий
срок,  как  сказала Аджела, но сейчас она сошла со  сцены  и
работа,   которую  она  развернула,  недоделана  до   конца.
Выступив  сейчас,  ты крупно рискуешь, Хэл,  рискуешь  в  то
время, когда у противника на руках козыри.
     Она посмотрела на Хэла.
     - Вы правы. - Хэл помолчал, затем продолжил:
       -   Но  в  любой  ситуации  наступает  момент,  когда
необходимо принимать решение независимо от того, есть  ли  у
тебя  козыри  на руках или нет. Боюсь, сейчас ждать  гораздо
опаснее,  чем действовать. Пришло время переводить  гарнизон
на Землю и создавать вокруг нее защитный экран.
       Рурк  согласно  кивнул  головой,  словно  подтверждая
собственные мысли.
     - В таком случае я не буду терять времени. Он посмотрел
на Джимуса.
      -  Я  могу  воспользоваться этой вашей новой  системой
связи,  главный  инженер?  -  полувопросительно-полуутверди-
тельно произнес он, направляясь к двери. Джимус посмотрел на
Хэла, тот кивнул, и инженер поспешил вслед за дорсайцем.
      Они  еще  не  успели  дойти  до  двери,  как  раздался
мелодичный  сигнал  видеофона, и  остановились  в  ожидании.
Аджела  протянула руку к панели управления на  ручке  своего
кресла.   Все   повернули  головы  в  ее   сторону.   Голос,
прозвучавший с панели, был слишком тих, чтобы присутствующие
могли расслышать слова.
     Аджела подняла голову и взглянула на Хэла.
      -  Они  обнаружили Рух. Она в маленькой  гостинице  на
окраине  Сиди  Баррани  на  средиземноморском  побережье,  к
западу от Александрии.
      -  Я  должен встретиться с ней, увидимся со всеми вами
несколько позже, - сказал Хэл. - Там, на Земле, сейчас все в
'-   g(b%+l-.)  степени  зависит  от  того,  сможет  ли  она
продолжать  свое  дело. Аджела, не могла бы ты  организовать
для  меня  наземный  транспорт, пока я  буду  добираться  до
ближайшего к Сиди Баррани космопорта?
      Аджела кивнула. Хэл направился к двери, бросив  взгляд
на молодого квакера:
     - Джейсон, хочешь лететь со мной?
     - Да, - кивнул Джейсон.
      -  Хорошо. Мы вернемся, если повезет, через  несколько
часов.   Тем   временем,  поскольку  решение  к  выступлению
принято, просто начинайте делать то, что запланировано.
     В сопровождении Джейсона он вышел из комнаты.

                          Глава 62

      Сиди  Баррани находился на некотором удалении от линии
побережья  Средиземного моря в глубине одной из  тех  первых
территорий, которые еще двести лет тому назад были отвоеваны
у  североафриканской  пустыни. Там  были  построены  высокие
градирни,  -  на  самый  верх  которых  закачивалась   вода,
поступающая  из Средиземного моря, и затем эта вода  сотнями
струй  изливалась  с высоты башни навстречу  мощному  потоку
воздуха,  поднимающегося  от  расположенных  внизу  огромных
вентиляторов; выходящий из башен воздух, насыщенный водяными
парами, увлажнял окружающую атмосферу.
     В результате такого искусственного орошения сухая земля
покрылась пышной растительностью; с течением времени  начали
происходить  климатические изменения, повысилось  плодородие
почвы,  и  граница пустыни, за которую в середине двадцатого
века  сражались Роммель <Эрвин Роммель (Rommel)  -  немецкий
генерал-фельдмаршал;  во  Второй  Мировой  войне  командовал
германскими  войсками  8  Северной  Африке.>  и   Монтгомери
<Бернард    Лоу   Монттомери   (Montgomery)   -   английский
фельдмаршал;  во  Вторую Мировую войну с 1942  по  1944  год
командовал  8-й Армией в Северной Африке За свою победу  под
Эль-Аламейном  (Египет)  в ноябре 1942  года  получил  титул
"Аламейнский".>,   отодвигалась  все  дальше   от   морского
побережья.
      В  этом месте пустыни полностью исчезли, уступив место
зеленому  оазису, окружающему озеро Каттара - новый  большой
водоем, возникший после того, как воды Нила, перегороженного
гигантской  Асуанской  плотиной,  в  поисках  нового   русла
заполнили котловину Каттара к западу от долины.
      На  берегу  этого  озера  возле  отеля  под  названием
"Бахрейн",  ничем не приметного здания с белыми  стенами,  и
завершилось путешествие Хэла и Джейсона в поисках Рух.
       Несмотря  на  царящий  повсюду  мир  и  покой,   едва
перешагнув  порог  отеля, они почувствовали  себя  так,  как
будто  посреди  чистого поля их застигла гроза.  Хэл  бросил
быстрый  взгляд  на  Джейсона,  который  после  долгих   лет
пребывания  в  отрядах  сопротивления  на  Гармонии,   тоже,
несомненно,   ощутил   витавшее  в   воздухе   эмоциональное
напряжение в тот же миг, как только они вошли в холл, но ему
могло   не   хватить   опыта  для  того,   чтобы   правильно
a`% #(`." bl на ситуацию.
      Однако лицо Джейсона оставалось спокойным. Может быть,
чуть более бледным, чем обычно, но спокойным.
      В  расположенном  ниже уровня земли  холле  с  высоким
сводчатым  потолком  не  было видно  ни  одного  постояльца.
Взгляд портье был устремлен куда-то под стойку, и вообще  он
выглядел очень занятым или делал вид, что очень занят.
      Портье поднял глаза, только когда они подошли к  самой
стойке  и остановились сбоку от нее. Это был хрупкий молодой
человек с гладкой смуглой кожей и круглым лицом.
      -  Добро пожаловать в "Бахрейн", - произнес он. - Могу
быть чем-нибудь вам полезен?
      -  Спасибо,  да, - сказал Хэл. - Не передадите  ли  вы
леди, что с ней приехал повидаться Ховард Иммануэльсон ?
     - Какую леди вы имеете в виду, сэр?
     - Здесь только одна леди может ожидать этого сообщения,
- ответил Хэл. - Пожалуйста, передайте, немедленно.
     Портье положил обе ладони на стойку и слегка наклонился
вперед:
      -  Боюсь,  джентльмены, я вас не понимаю.  Я  не  могу
передать  сообщения до тех пор, пока не узнаю, для кого  оно
предназначается.
     Хэл секунду разглядывал его.
      - Я понимаю ваше положение, - мягко отозвался он. - Но
вы  ошибаетесь. Сейчас мы пойдем и сядем там возле бассейна,
а   вы   проследите  за  тем,