ярком
солнечном  свете, заливающем столовую сквозь  широкие  окна,
гладкая    поверхность   длинного   стола   блестела,    как
отполированная ветрами глыба льда; казалось, что замершие  в
неподвижности вокруг стола Серые Капитаны вырезаны из какого-
то монолита и пребывают здесь вечно.
       Хэла   очень  смущало  полное  отсутствие  каких-либо
/`('- *.", свидетельствующих о том, что его слова доходят до
них.  Произносимые им слова срывались с его губ  только  для
того, чтобы тут же умереть в тишине, натолкнувшись на глухую
стену непонимания.
      Он украдкой взглянул на Аманду в надежде, что она хоть
как-нибудь  подбодрит его, но и эта надежда не  оправдалась.
Он  не  увидел даже едва заметного кивка; ее ответный взгляд
был  столь  же  невыразительным. Хэл  внутренне  смирился  и
постарался побыстрее завершить свое выступление.
       Какое-то   мгновение  Капитаны  молчали.  Затем   все
зашевелились  на  своих  местах. Кто-то  закашлял,  прочищая
горло.
     - Хэл Мэйн, - наконец произнесла Мириам Сонгаи. - А что
ты  сам  предполагаешь делать? Я хочу  спросить,  какими  ты
видишь свои дальнейшие шаги?
      -  Отсюда  я отправлюсь на Абсолютную Энциклопедию,  -
ответил он. - За информацией, которая может мне понадобиться
для  более четкого понимания ситуации. Как только  я  получу
полную  картину,  я  смогу предложить  вам  конкретный  план
действий.
       -  А  что  в  это  время  делать  нам?  -  насмешливо
поинтересовался  Ке  Гок. - Сидеть и ждать  твоих  указаний?
Хэла  захлестнуло  отчаяние. Он снова потерпел  фиаско;  уже
никакая  магия,  никакие  призраки не  помогут  ему.  Такова
жестокая  реальность - непонимание людей,  способных  видеть
только  то,  что  им  уже хорошо известно.  Внезапно  в  нем
прорвалось раздражение - как-будто чья-то могучая рука легла
ему на плечо и с силой толкнула вперед.
      -  Я  думаю, в таком случае вы можете сидеть  и  ждать
указаний  от  кого-нибудь  еще,  -  услышал  он  собственный
ледяной голос.
      Его  звук  поразил Хэла. Голос принадлежал ему,  да  и
слова  были  вполне обычными, но вырвались они откуда-то  из
самой  глубины его души. Они прозвучали так же странно,  как
те  призрачные  голоса, которые он слышал  в  этой  столовой
несколько  дней тому назад. Хэл чувствовал себя так,  словно
им изнутри управляла какая-то сила.
      -  Если  мне повезет и я окажусь первым, кому  удастся
взять  ситуацию под контроль, - продолжал он тем же  жестким
тоном, - то указания и в самом деле могут поступить от меня.
      - Только не обижайся, Хэл Мэйн, - сказал ди Фачино,  -
но могу я поинтересоваться, сколько тебе лет?
      -  Двадцать один, по стандартному времени,  -  ответил
Хэл.
      -  Не кажется ли тебе, - продолжал ди Фачино, - что ты
просишь людей, вроде нас, в два-три раза старше, не  раз  на
своем   веку   сталкивавшихся  с  понятием  ответственности,
принять тебя и то, что ты предлагаешь, просто на веру? Более
того,  ты  просишь,  чтобы все население  планеты  пришло  в
движение, основываясь на той же слепой вере? Ты пришел сюда,
не   имея   никаких  полномочий,  за  исключением   высокого
персонального рейтинга, определенного экзотами в  результате
каких-то  теоретических изысканий, но наш  мир  не  имеет  к
экзотам никакого отношения.
      -  В данном случае, - все так же сухо произнес Хэл,  -
чьи  бы  то ни было полномочия ни сейчас, ни потом не  будут
иметь  никакого  значения.  Если  я  найду  ответы,  поиском
которых сейчас занят, мои полномочия станут для вас так  же,
как и для всех остальных, очевидны. Если мне это не удастся,
то  ответы  найдет кто-нибудь другой, а может,  и  никто  не
найдет.  В любом случае вопрос о моих полномочиях  не  будет
иметь никакого значения. Экзоты это сумели понять.
      -  Неужели ? - переспросил ди Фачино. - Это  они  тебе
сказали?
      -  Они  продемонстрировали мне  это,  -  ответил  Хэл.
Непонятное  ощущение  силы  неудержимо  влекло  его  вперед.
Вспыхнувшее  минуту назад раздражение теперь уступило  место
железной  логике. - Направляя меня сюда со своим  посланием,
которое, они были почти уверены, вы не примете, они в то  же
самое  время предоставили мне возможность изложить  вам  мое
личное  понимание ситуации, не предпринимая никаких  попыток
повлиять  на него. Если случится так, что вы согласитесь  со
мной, то и у них не будет иного выбора, кроме как в конечном
счете тоже согласиться со мной; если вы отвергнете меня,  то
они  не  будут нести никакой ответственности за  то,  что  я
высказал вам от своего имени.
     - Но мы не согласились с тобой, - заметил Ке Гок.
      - Вам неизбежно придется с кем-то согласиться, если вы
намерены  держать ситуацию под контролем,  -  пожал  плечами
Хэл.  -  Всего  несколько минут назад вы сами  сказали,  что
остановили бы Иных, если 6 знали как. Все дело в том, что вы
не  знаете, как это сделать. Я, возможно, знаю. И у нас  нет
времени  ждать, пока найдутся другие решения.  Уже  сегодня,
если бы нам удалось собрать всех, кто выступает против Иных,
даже  этих  сил может оказаться недостаточно. Вы  и  экзоты,
хотите   вы  этого  или  нет,  находитесь  по  одну  сторону
баррикад;  если вы не поймете этого, то и вы и они погибнете
поодиночке,  поскольку оба ваши мира и так уже находятся  на
пути  к  гибели. Только в отличие от экзотов  вы,  дорсайцы,
люди  действия.  Не  в  ваших правилах  закрывать  глаза  на
необходимость   действовать,  когда  таковая   необходимость
возникает. Поэтому единственная надежда и для вас и для  них
заключается в том, что появится кто-то, кто поведет вас всех
вместе за собой; пока же этого не сделал никто, кроме меня.
      - Никем не доказано, - вмешался бледнолицый старик,  -
что нам непременно надо принимать чьи-то предложения.
     - Еще как доказано. - Хэл смотрел прямо в черные зрачки
своего  оппонента.  -  Дорсай уже начал испытывать  нехватку
продовольствия. Эта проблема еще не очень беспокоит вас,  но
она  уже  возникла.  И  вы  все прекрасно  знаете,  что  она
преднамеренно создана Иными, от которых немало  достается  и
другим   мирам.  Совершенно  ясно,  что  этот  конфликт   не
замкнется   только   на  вас  и  Иных.  Он   коснется   всей
человеческой расы.
      - Но, - тихо произнесла Ли, - это вовсе не значит, что
он  непременно приведет к Армагеддону, со всеми  вытекающими
последствиями для нашего народа - народа воинов.
      -  Если вы так не считаете, взгляните на это с  другой
ab.`.-k,  - сказал Хэл. - Настоящая ситуация существует  уже
свыше  тридцати лет. И по мере ее развития связанные  с  ней
проблемы растут экспоненциально как по своей сложности,  так
и  по  числу  людей, вовлеченных в них. Как  еще  это  может
завершиться, если не Армагеддоном ? Конечно, если только  вы
вместе  с  экзотами  и  другими, подобными  вам,  не  решите
отказаться  от  всего,  во что верили,  и  покориться  Иным;
потому  что  это  именно то, что Иным  в  конечном  счете  и
требуется.
      -  Как  ты  можешь  быть в этом  настолько  уверен?  -
спросила Ли. - Зачем Иным заходить так далеко?
      - Они оседлали тигра и теперь не осмеливаются слезть с
него.  Их не так уж и много. И единственный способ  для  них
обеспечить  себе безопасную жизнь - сделать безопасными  для
себя  все  миры.  Да-да,  все миры, что  означает  изменение
самого лица человеческого общества. Иные станут господами, а
все  остальное человечество попадет к ним в зависимость. Они
это  понимают. И вы ради всего, что дорого вам, тоже  должны
понять это.
     В комнате надолго воцарилась тишина. Хэл сидел, все еще
ощущая  необычайный подъем и снизошедшую на него  ясность  и
неистовость мысли.
      -  Эта  идея об исторической конфронтации двух  частей
человеческой  расы  -  всего  лишь  твоя  теория,  -  весомо
произнесла  Мириам Сонгаи. - Как ты можешь  рассчитывать  на
то,  что  мы  примем  на веру что-то, о чем  все  мы  слышим
впервые в жизни?
      -  Можете убедиться сами, - отозвался Хэл. - Вы  лучше
меня  знаете, каким образом истощаются ваши финансы и другие
резервы вашего общества. Придет время, и за пределами  вашей
планеты  Иным будут принадлежать души всех тех, кто  мог  бы
дать вам работу. Что тогда станет с Дорсаем?
      -  Но  представление  о них как о некоей  исторической
силе,  имеющей  на  руках все козыри против  нас,  -  сказал
бледнолицый  дорсаец, покачивая головой, -  это  выходит  за
рамки здравого смысла и больше походит на фантастику.
      -  А  то,  что  уже  случилось с  другими  мирами,  за
исключением  Старой Земли, вы тоже назовете  фантастикой?  С
вами   этого  еще  не  произошло  только  потому,  что  Иные
торопились  сначала взять под свой контроль другие  миры,  -
ответил  Хэл. - Иные в первую очередь стремятся  захватывать
те миры, где они не встречают противодействия.
       Он   замолчал   и   внимательно  вгляделся   в   лица
присутствующих.  Глаза  Аманды  светились  странным,   почти
победным блеском.
      -  Их харизме и организационной структуре, - продолжал
он,  - ни одна из наших современных культур не смогла ничего
противопоставить.  Если бы сейчас можно  было  бы  заставить
Иных предстать перед межзвездным судом, я готов спорить,  вы
вряд  ли  смогли бы найти законное основание  для  обвинения
хотя  бы  одного из них. В большинстве случаев  им  даже  не
нужно  говорить,  чего  они хотят. Они  просто  подбирают  и
приближают к себе людей с определенными чертами характера  и
создают  для  каждого из них ситуацию, где эти  черты  могут
-   (!.+%%  полно  раскрыться.  Таким  образом  человек   по
собственной инициативе делает то, что требуется Иным.
      Хэл  внимательно вглядывался в лица  всех  сидящих  за
столом.
     - Ради самих же себя постарайтесь оценить всю картину в
целом.   Вдумайтесь.  Экзоты  могли  бы  с   самого   начала
справиться   с   любой  экономической  попыткой   установить
господство  над  всеми мирами. Вы могли бы в самом  зародыше
подавить  любую попытку чисто военного характера.  Но  перед
лицом  Иных  и вы и экзоты оказались беспомощны, потому  что
для  своей  атаки они не выбрали ни одну из этих  форм.  Они
атаковали по-новому - так, как никто не ожидал, и они близки
к   победе.  Потому  что  структура  человеческого  общества
меняется, как, впрочем, менялась всегда; и старое, как  было
всегда, не в состоянии воспрепятствовать приходу нового.
     Хэл на мгновение замолчал.
     - Вы должны признать тот факт, что ни вы, ни экзоты, ни
квакеры,  ни  кто-либо еще, кто привык жить  по-старому,  не
способны    противодействовать   Иным,   как    прежде    вы
противодействовали  своим врагам, - заговорил  он  вновь.  -
Если   вы  будете  продолжать  и  дальше  двигаться  в  этом
направлении,  вы  проиграете, неизбежно проиграете,  а  Иные
выиграют.  Но у вас есть возможность оказать им  эффективное
сопротивление и в конечном счете победить, если  вы  сумеете
стать частью новой социальной структуры, которая сейчас  как
раз формируется.
      Он снова замолчал; на этот раз он ожидал замечаний или
возражений,  какой-либо  реакции в любой  форме,  но  ничего
подобного не услышал. Все продолжали молча смотреть на него.
      -  Иные  - не чужаки. Они такие же, как мы,  только  с
небольшим  различием.  Но этого различия  достаточно,  чтобы
позволить  им  взять все под свой контроль. Я еще  раз  хочу
повторить,  что  речь  идет  не более  чем  о  смене  старой
формации   новой,  но  только  на  этот  раз  вся   проблема
заключается  в  том,  что тот путь, на  который  Иные  хотят
увлечь  расу, является тупиковым. Человечество  в  целом  не
может  выжить  в условиях застоя, когда на одного  господина
приходится  миллион  рабов. Если общество  пойдет  по  этому
пути, оно неминуемо погибнет.
      Он замолчал. Никто по-прежнему ни звуком, ни жестом не
проявил себя. Все только молча смотрели на него.
     - Мы не можем этого допустить, - продолжил он, - однако
наше  желание  не допустить этого вовсе не  значит,  что  мы
можем оставить все, как есть. Это тоже означало бы застой  и
гибель  расы. Поэтому мы должны четко отдавать себе отчет  в
том,  что  происходит.  Лицо  человеческого  общества  снова
меняется,  как  это было уже не раз, и мы должны  измениться
вместе  с  ним либо оказаться выброшенными за борт  истории.
Здесь,  на Дорсае, вам придется быть готовыми отказаться  от
многого,  потому  что  вы - одна из тех Осколочных  Культур,
которые всегда придерживались традиций и обычаев. Но сделать
это  дополнительное усилие над собой необходимо  ради  блага
ваших  же детей. Потому что, я повторю это еще раз, на  кону
сейчас находится не выстраданный дорсайцами их образ жизни и
-%   образ  жизни  экзотов  или  квакеров,  а  судьба   всей
человеческой расы.

                          Глава 48

      Серые  Капитаны сидели, глядя кто на стол перед собой,
кто  на стену напротив, кто в окно - только не на Хэла и  не
друг на друга.
     Наконец Мириам Сонгаи шумно вздохнула.
      -  Да, нерадостную картину ты тут нарисовал, - сказала
она. - Я думаю, мне нужно все еще как следует обдумать.
      Со  всех  концов  стола послышался  одобрительный  гул
голосов. Но тут со стула поднялся старик с белым как полотно
лицом.
      -  Мне не нужно ничего обдумывать. Я получил ответы на
все  вопросы,  которые могли бы у меня возникнуть.  Ты  меня
убедил.  Но  предложенный тобой единственный  выход  мне  не
подходит.
     Он обвел взглядом сидящих за столом.
     - Вы знаете меня, - продолжил он. - Я готов на все ради
своего  народа. Но я всю свою жизнь сражался за тот  Дорсай,
какой у нас сейчас есть. Я стар, чтобы отказываться от своих
принципов. И я не хочу принимать участия в том, что  изменит
жизнь  моей родины и моего народа. Вы все вольны  идти  этим
новым путем, о котором мы тут только что услышали, но только
без меня.
      Он повернулся и направился к двери. Еще двое мужчин  и
одна  женщина встали и последовали за ним. Ке Гок тоже  было
поднялся,  но  тут  же  снова  тяжело  опустился  на   стул.
Бледнолицый  старик  на  мгновение задержался  в  дверях  и,
повернувшись, сказал, обращаясь к Хэлу:
     - Извини.
      Затем  он  покинул комнату, и вслед за ним вышли  трое
других Капитанов.
      -  Я  понимаю, - произнес Хэл в наступившей тишине,  -
большинству  из  вас,  подобно Мириам  Сонгаи,  хотелось  бы
подумать над тем, что я сказал. Я могу задержаться на Дорсае
еще  на неделю на тот случай, если кто-нибудь захочет  вновь
встретиться  со мной. А затем я, как уже сказал,  отправлюсь
на Абсолютную Энциклопедию.
     - Он будет в Фал Моргане, - вставила Аманда.
      На этом официальные переговоры завершились, и столовая
опустела.
      Хэл думал, что сразу же отправится назад в Фал Морган,
но  обнаружил,  что в гостиной собралось человек  пятнадцать
Серых Капитанов, намеревавшихся услышать его личное мнение о
сложившейся  ситуации.  И  среди  них,  к  своему   немалому
удивлению, он увидел Ке Гока.
      Это  были  в основном те, кто уже поверил в реальность
той  исторической ситуации, как ее описал  Хэл,  но  еще  не
определился  окончательно в отношении самого Хэла  и  плана,
который  он  собирался  им  предложить.  После  дискуссии  с
экзотами, полной двусмысленностей и иносказаний, разговор  с
дорсайцами  доставлял ему истинное удовольствие.  Эти  люди,
ab   +*("  oal  с  проблемой,  привыкли  расчленять  ее   на
составляющие части и затем решать каждую часть в отдельности
или  в совокупности с другими; и, без всякого сомнения,  они
восприняли   как  должное,  что  и  Хэл  мыслит  аналогичным
образом.
      И  в то же время, сидя здесь, в гостиной, и беседуя  с
ними  в  неофициальной  обстановке, он  испытывал  некоторый
внутренний  дискомфорт, ощущая разницу между своим  нынешним
состоянием  и  тем,  что еще совсем  недавно  владело  им  в
столовой.  Тогда он чувствовал себя настолько уверенно,  что
ему  даже  не приходилось подыскивать слова - они  приходили
ему   в   голову  сами  по  себе.  Теперь  же  в   гостиной,
разговаривая  с  людьми, уже наполовину им  убежденными,  он
вдруг  почувствовал,  что утратил свою недавнюю  кристальную
ясность  мышления и четкость аргументации. Хотя  его  умения
доводить  до  собеседника собственные мысли  и  сейчас  было
более  чем достаточно, но все же различие между этим умением
и  тем  коротким  озарением,  которое  снизошло  на  него  в
столовой,  было  настолько  потрясающим,  что  он  дал  себе
обещание при первой же возможности разобраться, что  же  это
было с ним такое.
      Только пять часов спустя, когда на горы уже спустились
первые  сумерки, они с Амандой смогли отправиться в обратный
путь к фал Моргану.
      -  А  что  это  за серьезные причины,  на  которые  ты
намекала,  по  словам Рурк ди Фачино? - спросил  Хэл,  когда
Грэй-мхаус скрылся из виду.
      -  Я  сказала им, что убеждена, что тебя  связывает  с
Дорсаем  нечто  большее,  чем  может  показаться  на  первый
взгляд.
      Он  на  несколько мгновений задумался над ее  ответом,
машинально придерживая свою лошадь рядом с лошадью Аманды.
      -  И  что  ты отвечала тем, кто интересовался,  в  чем
заключаются эти связи?
      -  Я  отвечала, что просто чувствую, что  такие  связи
есть.  -  Она открыто посмотрела ему в глаза. - Я  говорила,
что они могут либо поверить мне на слово и приехать, либо не
верить и остаться дома.
      -  И большинство все-таки приехало... - Хэл пристально
посмотрел  на  нее.  - Я твой должник. Но  мне  хотелось  бы
побольше услышать о том, что именно ты чувствуешь, поскольку
это касается меня. Могла бы ты рассказать мне об этом?
      Она  снова отвернулась, устремив взгляд поверх  головы
лошади.
     - Могла бы, - ответила она, - но сейчас мне не хочется.
Несколько секунд они ехали молча.
     - Разумеется, - наконец произнес Хэл. - Извини. Она так
резко   натянула   поводья,  что  лошадь  от   неожиданности
запрокинула голову. Он остановился рядом с ней и увидел, что
Аманда буквально сверлит его взглядом.
      - Почему ты спрашиваешь меня ? - воскликнула она. - Ты
же знаешь, что с тобой произошло в Грэймхаусе!
      Несколько мгновений Хэл молча разглядывал ее, а  затем
сказал:
     - Знаю. А откуда знаешь ты?
     - Я знала, что нечто подобное должно было случиться.
      -  Почему?  -  спросил он. - Почему ты думала,  что  в
Грэймхаусе со мной должно было что-то случиться?
     - Потому что я увидела это в тебе в твой первый вечер в
Фал Моргане, - в ее голосе слышался вызов, - помнишь? Ты  же
рассказывал  мне о своей необъяснимой общности  с  Дона-лом,
потому  что как в семье, так и в Академии его всегда считали
странным ребенком. А как ты узнал это о нем?
      -  Думаю, от Малахии, - ответил он. - Должно быть, мне
рассказал об этом Малахия. Ты сама говорила, что Малахия, по
всей   видимости,   участвовал  в  контрактах,   заключаемых
Грэймами.  - Малахия Насуно, - возразила она, -  не  мог  об
этом  знать.  Грэймы никогда не говорили  с  посторонними  о
членах своей семьи. Они даже Морганам ничего не рассказывали
друг  о  друге. И ни один преподаватель Академии не стал  бы
обсуждать ученика ни с кем, кроме другого преподавателя  или
родителей ученика.
     Хэл растерянно молчал.
     - Ну хорошо, - требовательно продолжила она, - а почему
ты  решил, что Донал был одинок? Откуда ты взял, что учителя
считали  его  странным мальчиком? Неужели  ты  сам  все  это
выдумал?
      Он  по-прежнему  не знал, что ответить.  Аманда  снова
двинулась вперед; он машинально последовал за ней,  стараясь
держаться рядом.
      Через некоторое время Хэл все же высказался, обращаясь
даже  не к ней, а скорее куда-то в пространство, глядя прямо
перед собой на дорогу, по которой они ехали.
     - Нет. Все, что угодно, но только не выдумал. Они молча
продолжали  свой путь. Его голова была настолько переполнена
различными  мыслями, что он