е  -
порождение  нашей собственной расы. Как это  случилось?  Вот
это мы и должны выяснить...
      - Сейчас у нас уже нет времени для подобных глобальных
исследований,  - сказала Нонна. - И ты лучше  других  должен
знать это.
      -  Я знаю только то, - ответил Хэл, - что у нас должно
быть   время.  Может,  не  так  много,  чтобы  его   тратить
понапрасну,  но  вполне  достаточно, если  его  использовать
разумно.  И  если  нам удастся выяснить,  что  сделало  Иных
такими,  тогда мы будем знать, как к ним относиться,  а  это
крайне  важно, поскольку Иные - такие же люди, как и  мы,  а
инстинкт   самосохранения   расы   не   может   привести   к
возникновению особей, способных ее уничтожить, не будь на то
особых  причин. Я считаю, что Иные появились  как  средство,
чтобы  опробовать что-то, решить какую-то  проблему,  а  это
'-  g(b, что им должно быть объяснение, которое предотвратит
нас  от  необдуманных действий. Если бы только  нам  удалось
найти  ответ  на  этот вопрос, то, я уверен,  это  имело  бы
значение для всей расы гораздо большее, нежели мы все сейчас
можем себе представить.
      Хэлу  казалось,  что  его слова  исчезают  в  повисшей
тишине,   подобно  тому,  как  глохнет  призыв   о   помощи,
наталкиваясь на непроницаемую кирпичную стену. Он умолк.
     - Как уже упомянул Амид, - после секундной паузы начала
Нонна,  -  твое  мироощущение сходно  с  экзотским.  Поэтому
спроси   себя,  какой  из  двух  ответов,  вероятнее  всего,
окажется   правильным:   твои   личные   умозаключения   или
единодушные  выводы,  сделанные лучшими  умами  обоих  наших
миров?
     Хэл сидел храня молчание.
      -  Может,  нам  все же стоит спросить  у  Хэла,  какие
альтернативы видит он, - произнес Падма.
     Нонна впервые обратилась напрямую к древнему старцу.
      -  А  что, в этом есть какой-нибудь смысл? -  спросила
она.
      -  Я  думаю, да, - ответил Падма; и в короткой  паузе,
которая  возникла  после  этих слов,  почувствовалась  такая
напряженность,  какой до этого момента еще  не  было.  -  Ты
сказала, что была одной из тех, кто оказался соблазненным  и
ослепленным надеждой, что Иные как раз и являются теми, кого
мы  так  упорно  искали  на протяжении последних  нескольких
сотен  лет.  Твоя вина значительно меньше моей, поскольку  я
наблюдал  за ними гораздо дольше, чем ты, и, соответственно,
имел  больше  возможности, чем кто-либо, разглядеть  истину.
Потому  я  не  хочу во второй раз оказаться  соблазненным  и
ослепленным  нашим  желанием принять быстрое  и  однозначное
решение - решение, которое Хэл назвал примитивным.
      -  Я думаю... - начала Нонна, но тут же замолчала, как
только Падма поднял руку с колен.
      -  Моя ошибка заключалась не только в том, что, принял
Иных  за тех, кем они на самом деле не являлись, - продолжил
старик.  -  В  отличие от вас, я совершил и  другую  ошибку,
мысль  о которой преследует меня до сих пор. Из всех экзотов
только  у  меня был шанс, которым я так и не воспользовался,
узнать,   действительно  ли  Донал   Грэйм   был   продуктом
эволюционного развития. Теперь, правда, уже слишком  поздно,
я  в  этом  убежден  Но я так ни разу и  не  удосужился  это
проверить, хотя на протяжении последних пяти лет  его  жизни
не  раз имел такую возможность. Если бы я это сделал, у  нас
было бы совершенно определенное мнение относительно него.  Я
больше   не   хочу   совершать   подобных   ошибок.   Экзоты
переглянулись.
      -  Падма,  - сказала Чевис, - а что ты сам  думаешь  о
способностях Хэла?
       На   балконе   все   еще  чувствовалось   напряжение,
установившееся перед тем, как начал говорить Падма.
      -  Я  думаю,  он вполне может оказаться  кем-то  вроде
Донала Грэйма, - ответил он. - Если это так, то мы не  можем
позволить себе потерять его; по крайней мере, мы можем прямо
a%)g a выслушать его.
     Экзоты снова обменялись взглядами.
     - В таком случае, конечно, - согласилась Нонна.
      -  Итак... - Чевис обвела взглядом присутствующих; все
кивком подтвердили свое согласие. - Говори, Хэл. Разумеется,
если ты можешь предложить какие-то практические альтернативы
нашему плану.
     Хэл покачал головой.
      - У меня пока нет ответов, - сказал он. - Но я уверен,
они найдутся.
     - Пока что мы не нашли ни одного, - заметил Алонан. - А
ты  думаешь, тебе это удастся? " - Да, - В таком  случае,  -
произнес  Алонан, - выходит, что ты просишь, чтобы оба  наши
мира  поверили тебе с закрытыми глазами и взяли на себя весь
связанный с этим риск?
     Хэл глубоко вздохнул:
     - Ну если вы это так воспринимаете...
      - Я не знаю, как еще можно это воспринимать, - ответил
Алонан. - Неужели ты думаешь, что можешь решить эту проблему
один,  а  нам останется только послушно следовать за  тобой,
куда бы ты ни повел нас?
      -  Да. - Хэл твердо взглянул на него. - Я думаю именно
так.
     - Ну хорошо, - сказала Чевис, - тогда скажи нам, что ты
собираешься делать?
      - То, над чем я думал в тюремной камере на Гармонии, -
ответил  Хэл,  -  прежде всего изучить,  что  в  сложившейся
ситуации  требуется нашей расе, что для этого нужно сделать,
и затем попытаться сделать это.
      -  Обращаясь к нам за разного рода помощью, -  добавил
Алонан.
       -   Если  в  этом  возникнет  необходимость,  а   она
определенно возникнет, - пожал плечами Хэл. - И к вам, и  ко
всем другим, кто заинтересован в решении проблемы.
     Сидящая перед ним четверка переглянулась.
      - Ты должен дать нам исчерпывающие объяснения, - мягко
проговорила  Чевис. - Ведь должны же быть  у  тебя  какие-то
основания для того, чтобы считать, что ты можешь найти нечто
недоступное нам, если это нечто вообще существует.
      Хэл  посмотрел на нее, потом на Падму,  затем  перевел
взгляд на Нонну и Алонана.
       -  Мне  совершенно  непонятно,  -  начал  он  сначала
медленно,  но постепенно его речь становилась все быстрее  и
эмоциональнее, - почему вы со всеми вашими онтогенетическими
расчетами  сами  не  видите того, что происходит  под  самым
вашим  носом?  От  вас  требуется  лишь  бросить  взгляд  на
пятьсот,  ну,  максимум на тысячу лет назад. Человечество  в
своем  развитии  движется вперед - всегда  вперед,  -  творя
таким   образом   историю.   Человеческие   индивидуальности
находятся  в  постоянном  взаимодействии:  они  конфликтуют,
сталкиваются  друг с другом и в конечном счете  смешиваются,
давая   некий  компромиссный  вектор,  выражающий  суммарную
активность.  Это  похоже  на оркестр,  где  каждый  музыкант
играет  свою партию и при этом старается, чтобы она  звучала
#`.,g%  остальных. И если группа медных духовых инструментов
вдруг   начнет  заглушать  остальные  инструменты,   неужели
единственным вашим решением будет ликвидация всей группы?
       Хэл   сделал   паузу,   но  никто   не   захотел   ею
воспользоваться.
      - А именно это вы и предлагаете, когда говорите о том,
что  Дорсай должен уничтожить Иных, - продолжил он. - Но это
же  не правильно! Существует общая задача, объединяющая весь
оркестр.  Необходимо  только  выяснить,  почему  это  группа
медных вдруг заиграла слишком громко, и, только разобравшись
в  этом, можно будет наладить игру оркестра. Ничего случайно
не  происходит.  Перед  вами конечный  результат,  следствие
каких-то явлений, имевших место в прошлом и причина  которых
вам  пока  что  неизвестна.  Все , происходящее  объясняется
некоей  причиной,  которую необходимо  найти,  но  будет  ли
результат,  если  ищущий  не верит в существование  предмета
поисков.  Вот почему, как мне кажется, этим должен  заняться
я, а не вы; и вот почему вы должны довериться мне, пока я не
найду  эту причину, а уж тогда вы должны будете прислушаться
к моим рекомендациям.
     Наконец Хэл замолчал. Экзотов, разумеется, прежде всего
интересовала реакция Падмы, но тот сидел молча, с совершенно
бесстрастным лицом, по которому невозможно было  догадаться,
о чем он думает.
      -  Я  думаю,  - осторожно начала Чевис, -  нам  сейчас
следует  обсудить  это  между собой, если  Хэл  соблаговолит
покинуть нас. Сидящий рядом с Хэлом Амид поднялся. Хэл  тоже
встал  и вслед за Амидом направился к выходу с балкона.  Они
прошли   через   зал   и  по  пандусу  спустились   в   сад,
раскинувшийся  под балконом, на котором остались  сидеть  их
собеседники.   Невдалеке  за  высокой  изгородью   находился
небольшой бассейн с фонтаном, окруженный скамьями из камня.
      -  Побудь  здесь пока, - сказал Амид. - Я должен  быть
вместе со всеми. Но это ненадолго, я скоро вернусь.
      -  Прекрасно. - Хэл уселся на одно из каменных сидений
спиной к балкону. Амид пошел обратно к дому.
      Хэла  окружила благословенная тишина сада,  нарушаемая
только  тихим  плеском  воды  в  бассейне.  Обернувшись,  он
посмотрел через плечо на балконную балюстраду, но ничего  не
смог  разглядеть. До него не долетали даже голоса, что  надо
было отнести на счет искусно продуманной акустики.
      Он  снова повернулся к бассейну, в центре которого  на
высоту  пятнадцати футов в воздух взлетала водяная струя  и,
плавно изогнувшись, рассыпалась веером брызг. Мрачные  мысли
овладели  им, будто среди белого дня он погрузился  во  мрак
ночи.
      Хэл  еще раз вернулся назад, к тому моменту,  когда  в
тюремной камере на Гармонии ему впервые удалось пробиться  к
пониманию  сути  вещей. Созданная его  воображением  картина
показалась ему тогда слишком грандиозной, чтобы охватить  ее
одним взглядом; он и сейчас был не в состоянии сделать это.
      Но  на  уровне чувств тем не менее он воспринимал  эту
картину  как единое целое, и ему казалось почти невероятным,
что  она никем более не воспринимается. Как могло случиться,
gb.  экзоты за три столетия своего существования так всерьез
и  не  занялись изучением этого невероятного по  своей  мощи
процесса     расового    развития,    складывающегося     из
взаимодействия всех человеческих индивидуумов на бесконечном
историческом пути?
      "Но  они  этим,  безусловно, занимались,  -  сам  себе
возразил  Хэл. - Основным инструментом познания  как  раз  и
должна  была  стать  онтогенетика. Но  видимо,  она  с  этой
задачей не справилась".
      Возникшая  депрессия, чувство, которое  ему  и  раньше
приходилось   испытывать,   стала   медленно   разрастаться.
Единственный народ, на который он рассчитывал, были  экзоты,
начертавшие   на   своих  знаменах  -   "восприимчивость   и
понимание" Теперь же Хэл начал сомневаться, действительно ли
они  обладают этими качествами, а впервые усомнившись в них,
он  в  конечном счете начал сомневаться и в себе. Почему  он
решил,  что  его  будут слушать люди, представляющие  разные
миры? Цель, которую он так самонадеянно поставил перед собой
еще  в тюремной камере, теперь казалась ему слишком огромной
для  одного  человека,  хотя он  подходил  для  нее  гораздо
больше,  чем  кто-либо  другой. Его  личный  жизненный  опыт
только-только преодолел двадцатилетний рубеж, и к тому же он
совершенно одинок.
      Депрессия  полностью захватила его,  вытеснив  чувство
уверенности  в  себе, бывшее до сих пор частью  его  натуры.
Вызванная первоначально мрачной логикой Блейза, она получила
теперь  новое подкрепление - непонимание людей,  с  которыми
ему пришлось говорить. Под мерный плеск фонтана он настолько
погрузился  в  борьбу с этим новым противником,  что  совсем
утратил  чувство  времени и даже испытал нечто  вроде  шока,
увидев приближавшегося к нему Амида.
     Хэл стремительно поднялся ему навстречу.
      -  Погоди, - жестом остановил его Амид. - Возвращаться
туда  вовсе не обязательно. Я могу сообщить тебе о  принятом
решении.
     Хэл секунду пристально разглядывал его.
     - Ну и?.. - произнес он.
      -  Боюсь, мы не можем идти за тобой вслепую, -  сказал
Амид. - Хотя я не вижу причин скрывать от тебя, что до конца
боролся за тебя, так же как и Падма. И Чевис.
      - Это трое из пяти, - заметил Хэл. - Большинство в мою
пользу?
      -  В  ситуации,  подобной этой,  простого  большинства
недостаточно,  - покачал головой Амид. - Все  же  существует
элемент сомнения, и мы не должны сбрасывать его со счетов.
     - Итак, вы против меня?
      -  Падма  самоустранился от принятия решения.  -  Амид
поднял  глаза, и по его сморщенному лицу было видно, что  он
не   находит  ему  оправдания.  -  Мне  жаль,  что  пришлось
разочаровать тебя.
     - А мне не жаль, - устало ответил Хэл. - Чего-то в этом
роде я и ожидал.
       -   Но  для  тебя  по-прежнему  остается  возможность
отправиться  в качестве нашего представителя  на  Дорсай,  -
a* ' + Амид, - и передать им наше послание, о котором мы уже
тебе   говорили.   Мне  кажется,  ты  воспользуешься   нашим
предложением, хотя по существу и не согласен с ним. Но  так,
по  крайней мере, ты все же останешься причастным к проблеме
Иных.
     - Хорошо, - кивнул Хэл. - Я полечу.
     Амид немного удивленно посмотрел на него:
     - Я не думал, что ты согласишься так быстро.
      - Ты же сам только что говорил, - пояснил Хэл, - что в
этом случае я останусь причастным к проблеме Иных, хотя  она
решается и не так, как мне бы хотелось.
      -  Да,  странно, - пробормотал Амид; он  не  отрываясь
смотрел  в лицо Хэла. - Все так простой Он, казалось,  хотел
еще что-то добавить, но передумал.
      -  Пошли,  -  сказал он. - Я помогу тебе  собраться  и
провожу в дорогу.

                          Глава 41

     Резкая трель звонка заставила Хэла повернуться к экрану
связи  на  стене  каюты. С остававшегося по-прежнему  темным
экрана к нему обратился столь же резкий женский голос:
       -  Прошу  вашего  внимания.  Сядьте,  пожалуйста,   в
закрепленное   возле   вашей   койки   кресло   и   включите
удерживающее поле. Кнопка красного цвета находится в  правом
подлокотнике кресла.
      Этот  приказ  на несколько мгновений  оторвал  его  от
глубоких раздумий, но как только он выполнил то, что от него
требовалось, они снова овладели им.
      Черная  тень депрессии и чувства поражения,  настигшая
его  в саду под балконом дома Амида на Маре, так до конца  и
не развеялась за все время перелета к Дорсаю, занявшего пять
стандартных   суток.   Ему  не  удалось   увидеть   женщину,
пилотирующую этот маленький корабль, на котором он,  похоже,
оказался  единственным пассажиром; она  так  ни  разу  и  не
покинула служебную зону, куда посторонним вход был запрещен,
хотя  бы для короткого формального знакомства. Итак, за весь
перелет никто не прерывал его размышлений.
      Хэл  включил  экран, чтобы посмотреть,  скоро  ли  они
выйдут на стационарную орбиту.
      То,  что он увидел, заставило его выпрямиться в  своем
кресле.  Они  и в самом деле были уже почти на  стационарной
орбите.  Бело-голубая сфера Дорсая с ясно различимой  линией
терминатора,   разграничивающей  освещенную  и  неосвещенную
части планеты, закрывала почти весь экран. Однако их корабль
вовсе  не  собирался зависать на орбите, короткими  фазовыми
сдвигами он продолжал двигаться прямо к поверхности планеты.
Еще   пятьдесят   лет  назад  при  физических   перегрузках,
связанных  с  быстрой  серией сдвигов,  подобных  этим,  ему
пришлось бы заблаговременно принять специальные таблетки, но
на Абсолютной Энциклопедии был найден способ защиты от таких
перегрузок. Поэтому Хэла никто и не подумал предупреждать.
      Он тут же вспомнил, что дорсайцы, в отличие от пилотов
других  миров,  предпочитают входить в атмосферу  планет,  о
*.b.`ke   у  них  имеются  надежные  данные,  именно   таким
способом.  Этот  навык  отрабатывается  дорсайцами  в   ходе
стандартного   курса  обучения  пилотированию   кораблей   и
позволяет им снижать затраты по эксплуатации своих кораблей,
что  немаловажно  для этого не столь уж процветающего  мира.
Включение     удерживающего     поля     было     формальной
предосторожностью на тот случай, если пассажир, почувствовав
необычные  маневры,  запаникует и  ненароком  причинит  себе
вред.  И  все же Хэла наверняка выбросило бы из  кресла,  не
выполни  он  приказ,  так как после  серии  быстрых  сдвигов
скорость резко упала.
     Теперь они находились на высоте не более тысячи метров,
и  корабль,  перейдя  на  режим полета  в  атмосфере,  начал
плавный  спуск  в  направлении космопорта, что  виднелся  за
пеленой  мелкого  утреннего  дождя.  Сам  космопорт  занимал
территорию  значительно большую, чем расположенный  рядом  с
ним   маленький   городок.  Здесь,  в   Омалу,   размещалась
центральная     администрация     Объединенных     Кантонов,
территориальных образований Дорсая.
      Однако,  насколько  было  известно  Хэлу,  центральная
администрация представляла собой не более чем  библиотеку  и
хранилище договорных документов; кроме того, здесь в  случае
необходимости обсуждаются вопросы, которые невозможно решить
на кантональном уровне или касающиеся нескольких кантонов.
      Добрососедство - понятие, имеющее особое  значение  на
Дорсае,   -   является   в  этом  мире  основой   социальной
организации  общества.  Кантональные  власти  имеют   весьма
формальные отношения с органами управления каждого острова в
этом  мире  больших  и  маленьких  островов.  Взаимодействие
местных   органов   управления  островов  с   правительством
Объединенных Кантонов в Омалу ограничивается лишь  нечастыми
контактами  по каналам связи. Этот путь оказался единственно
приемлемым для планеты, где граждане, а иногда и целые семьи
постоянно  вступают  в  прямые  и  независимые  отношения  с
правительствами   и   отдельными   представителями    других
тринадцати миров.
       Корабль  наконец  приземлился,  табличка  над  дверью
погасла, и Хэл выключил удерживающее поле. Он встал с кресла
и  забросил за плечо заботливо приготовленную Амидом сумку с
одеждой  и личными принадлежностями - Дорсай не относился  к
числу   планет,   где   можно   свободно   купить   внезапно
понадобившуюся вещь или предмет туалета.
      Выйдя  из  каюты,  Хэл  начал  пробираться  К  выходу,
протискиваясь  между  разнокалиберными ящиками  с  экзотским
медицинским   оборудованием,  заполнявшими   все   свободное
пространство,  включая  центральный  коридор  корабля.   Вся
аппаратура  -  по большей части новая - предназначалась  для
замены износившегося оборудования дорсайских госпиталей,  но
попадались  и  уже послужившие приборы, которые возвращались
из маранских мастерских после ремонта или модернизации. Хэлу
даже  показалось, что, когда он садился на борт, ящиков было
гораздо  меньше.  Просто  удивительно,  как  этот  маленький
корабль, доверху забитый грузом, смог оторваться от земли.
       Найдя  наконец  выход,  Хэл  спустился  по  трапу  на
/.a  $.g-cn  площадку и у его подножия увидел высокую  худую
женщину  средних  лет  в  сером комбинезоне.  Она  о  чем-то
оживленно  беседовала с сухопарым пожилым мужчиной,  сидящим
за рулем небольшого грузовичка на воздушной подушке.
      -  ..тебе понадобятся рабочие! - донеслось до Хэла.  -
Судя  по тому, сколько там набито оборудования, тебе  одному
не  справиться,  даже  с помощью ручного  подъемника.  Чтобы
вытащить один ящик, надо одновременно приподнять три других.
     - Хорошо, - кивнул мужчина. - Вернусь через пять минут.
      Он развернул свой грузовичок и, срезав угол посадочной
площадки,  быстро  заскользил  к  виднеющемуся  в  отдалении
массиву  серых зданий. Женщина повернулась и заметила  Хэла.
Она долго внимательно разглядывала его.
     - Ты дорсаец? - наконец спросила она.
     - Нет, - ответил Хэл.
      -  Когда  тебя привели на корабль, я присматривала  за
разгрузкой  грузовика метрах в двадцати от тебя,  -  сказала
женщина. - Я решила, что ты дорсаец, по твоей походке.
     Он покачал головой:
     - Правда, один из моих воспитателей был дорсаец.
      -  Понятно.  - Она еще с минуту рассматривала  его.  -
Тогда,  выходит,  ты  никогда и не  обучался  пилоти