азах намекало, что она
достигнет полного расцвета своей красоты позже, чем обычные
женщины. А теперь ее нельзя было назвать красивой, скорее -
хорошенькой... Волосы ее были светло-коричневого цвета и покрыты
тонкой сеткой, глаза широко раскрыты и такого чисто-зеленого
цвета, что когда она взглянула на него, удивленная его внезапным
приближением, он позабыл все остальные цвета. Нос у нее был
прямой и ровный, рот несколько великоват, подбородок крепкий; и
вообще, все в ее лице было настолько совершенно и уравновешено,
что производило впечатление статуи, созданной великим
скульптором.
   - Что? - спросила она, задержав дыхание, и он заметил, что она
отпрянула при его приближении.
   Он улыбнулся. Мысли галопом неслись в его голове, и то, что он
сказал, было совершенно неожиданным и для него самого.
   - Расскажите мне все, - сказал Донал.
   - Вам? - спросила она. Рукой она схватилась за горло под
высоким воротником платья, потом, прежде чем он вновь начал
говорить, он понял, что напряжение частично покинуло ее. - О, -
сказала она, - понимаю.
   - Что понимаете? - несколько резковато спросил Донал. Он
бессознательно принял тон, к которому привык в разговорах с
кадетами младших курсов за последние несколько лет. - Если вы
расскажете мне, что вас беспокоит, я постараюсь помочь вам.
   - Рассказать вам? - она беспомощно огляделась, как бы ожидая,
что кто-нибудь придет ей на выручку. - Откуда я знаю, что вы тот,
за кого вы себя выдаете?
   Донал постарался обуздать свои галопом несущиеся мысли и
оценить положение. Обдумав ее слова, он увидел в них какое-то
несоответствие.
   - Я не говорил вам, кто я такой, - ответил он. - Вообще-то я
никто. Я проходил мимо и увидел, что вы встревожены, и я
предложил вам помощь.
   - Помощь? - Глаза ее расширились, а лицо внезапно побледнело.
- О, нет... - пробормотала она и попробовала обойти его. -
Пожалуйста, позвольте мне уйти, пожалуйста!
   Он стоял неподвижно.
   - Вы готовы принять помощь от человека, подобного мне, если
только он удостоверит свою личность, - сказал Донал. - Вы должны
рассказать мне все.
   Его слова удержали ее. Она упрямо сказала:
   - Я ничего не скажу вам.
   - Кроме того, - иронически заметил он, - что вы ждали здесь
кого-то, кто помог бы вам. Что вы не знали этого человека в лицо,
знали только, что это мужчина. И что вы не слишком уверены в его
добросовестности и в то же время очень боитесь утратить его. - Он
услышал резкие нотки в своем голосе и постарался несколько
смягчить тон. - Вы очень испуганы и не знаете, что делать дальше.
Все это можно определить с помощью наблюдательности и логики.
   Но она уже полностью овладела собой.
   - Вы уйдете с моего пути и позволите мне продолжать его? -
спокойно спросила она.
   - Логика подсказывает также, что то, что вы собираетесь
предпринять, незаконно, - продолжал он.
   Она сникла от его слов, как будто он ударил ее; повернувшись к
стене, она закрыла лицо руками.
   - Кто вы, - обреченно спросила она. - Они послали вас
захватить меня?
   - Я уже говорил, - ответил Донал с легким оттенком
раздражения. - Я всего лишь пассажир, случайно проходивший мимо и
предложивший вам свою помощь.
   - Я не верю вам, - сказала она, по-прежнему пряча свое лицо. -
Если вы на самом деле никто... если никто не послал вас... вы
разрешите мне уйти. И забудете, что видели меня.
   - В этом мало смысла, - сказал Донал. - Совершенно очевидно,
что вы нуждаетесь в помощи. Я могу оказать вам ее. Я -
профессиональный военный. Дорсаец.
   - А! - ответила она. Напряжение оставило ее. Она выпрямилась и
взглянула на него. В ее взгляде Донал увидел нечто, похожее на
презрение. - Один из этих...
   - Да, - ответил он, затем нахмурился. - А что вы имели в виду,
когда говорили об этих?
   - Понимаю, - ответила она. - Вы - наемник.
   - Предпочитаю термин "профессиональный солдат", - ответил он в
свою очередь с оттенком презрения.
   - Значит, - сказала она, - вас можно нанять.
   Он почувствовал, как в нем поднимается холодный гнев. Он
слегка наклонил голову и отступил, освобождая ей дорогу.
   - Я ошибся, - сказал он и повернулся с намерением уйти.
   - Нет, подождите, - сказала она. - Теперь, когда я знаю, кто
вы такой, у меня нет причин отказываться от вашей помощи.
   - Конечно, нет, - ответил он.
   Она сунула руку за вырез своего облегающего платья и извлекла
оттуда маленький прямоугольник с печатным текстом и протянула его
Доналу.
   - Это нужно уничтожить, - сказала она. - Я заплачу вам.
Сколько вы берете по обычным расценкам? - Глаза ее расширились от
ужаса, когда он расправил клочок и начал читать. - Что вы
делаете, вас не просили читать это! Как вы смеете?!
   Она попыталась выхватить клочок, но он удержал ее одной рукой.
Взгляд его не отрывался от текста. Глаза его расширились от
удивления при виде факсимильного портрета ее самой.
   - Анеа Марлевана, - сказал он, - избранная из Культиса.
   - Ну, да, - воскликнула она. - Так что из этого?
   - Только то, - сказал Донал, - что вам следовало бы быть более
разумной.
   Она открыла рот:
   - Что вы хотите этим сказать?
   - Только то, что вы глупейшая из женщин, с которыми мне
приходилось встречаться, - он положил листок в карман. - Я об
этом позабочусь.
   - Правда? - Лицо ее на мгновение прояснилось, но потом оно
вновь стало встревоженным. - Мне это не нравится. Вообще, вы мне
не нравитесь.
   - Понравлюсь, - ответил он, - если вы узнаете меня получше. -
Он повернулся и открыл дверь, через которую пришел сюда несколько
минут назад.
   - Но... постойте, - догнал его ее голос, - а где я смогу найти
вас, когда вы справитесь с этим? И сколько я должна заплатить?
   Он отпустил дверь, которая сразу же захлопнулась, оборвав ее
вопрос.
   Через всю секцию Донал прошел в свою каюту. Здесь, закрыв за
собой дверь, он более внимательно разглядел полученный клочок.
Это было нечто иное, как пятилетний контракт, по которому она
обязывалась находиться в свите принца Уильяма, президента
торговой планеты Сета - единственного обитаемого мира у звезды
Тау Кита. Контракт был очень выгоден, он предусматривал лишь
постоянное сопровождение во всех его поездках и заседаниях. Но не
либеральность контракта удивила Донала - избранных из Культиса
трудно было привлечь к любой работе, кроме самой утонченной и
интеллектуально-изысканной, - а тот факт, что она просила
уничтожить контракт. Кража контракта у владельца - достаточно
серьезное преступление, нарушение контракта - еще серьезнее, но
уничтожение контракта влекло за собой на любой планете смертную
казнь. Он подумал, что девушка, вероятно, сошла с ума.
   Но в этом и заключалась ирония судьбы - будучи избранной из
Культиса, она могла быть безумной не более, чем обезьяна могла
превратиться в слона. Наоборот, будучи продуктом тщательного
генетического отбора на протяжении многих поколений на планете,
достигшей чудес в развитии науки, она должна была быть совершенно
нормальной! И действительно, при первом знакомстве с ней, в ней
не оказалось ничего ненормального, за исключением этой
самоубийственной глупости. Очевидно, ненормальность заключалась
не в девушке, а в ситуации.
   Донал задумчиво крутил контракт. Анеа не понимала, что делала,
когда просила его уничтожить этот листок. Это было единое целое,
даже слова и подписи были неразрывной частью единой гигантской
молекулы, которая была почти неуничтожима и не могла быть
изменена или испорчена никакими средствами. Донал был уверен, что
на борту не найдется ничего, чем можно было бы разорвать, сжечь,
растворить или другим путем уничтожить этот листок. Единственным
законным обладателем этого листка был принц Уильям.
   Донал расправил свой штатский пиджак, вышел из каюты и через
длинные коридоры ряда секций прошел к главному залу отдыха. В
узком входе толпа одетых к обеду пассажиров: глядя через их
головы, он увидел стол и среди сидевших за ним эту девушку, Анеа
Марлевану.
   Остальные, сидевшие за столом, были: исключительно красивый
молодой человек, офицер-фрилендер, как можно было заключить по
его форме; неопрятный молодой человек, такой же рослый, как и
офицер, но без воинских регалий, он полулежал в своем кресле. Еще
- худощавый, приятного вида, человек средних лет с
металлически-серыми волосами. Пятый человек за столом был
несомненно дорсайцем - массивный пожилой человек в форме
фрилендского маршала. Вид этого последнего побудил Донала к
внезапному действию. Он пробился сквозь толпу, загораживающую
вход, и направился прямо к столу. Подойдя, он протянул сжатый
кулак маршалу-дорсайцу.
   - Здравствуйте, сэр, - сказал он. - Я надеялся увидеть вас до
старта корабля, но на это не было времени. У меня для вас письмо
от моего отца, Ичана Кана Грима... Я - его второй сын, Донал.
   Голубые глаза дорсайца, холодные, как вода в зимней речке,
уперлись в Донала. Несколько мгновений положение было крайне
напряженным: маршал, казалось, не знал, что предпочесть -
дорсайский патриотизм вместе с любопытством или возмущение
наглостью Донала. Затем маршал крепко пожал протянутый кулак
Донала.
   - Значит, он еще помнит Хендрика Галта? - улыбнулся маршал. -
Я уже много лет ничего не слышал об Ичане.
   Донал почувствовал, как холодок возбуждения пробежал по его
спине. Единственный человек из всех, с кем он хотел завязать
знакомство, даже путем обмана, был Хендрик Галт, первый маршал
Фриленда.
   - Он шлет вам свой привет, сэр, - сказал Донал. - И... может
быть, я принесу вам письмо после обеда, и вы сможете прочесть
его.
   - Конечно, - ответил маршал, - я расположился в каюте N19.
   Донал все еще стоял. Дальше разговор продолжать было трудно,
но спасение пришло - впрочем, Донал ожидал чего-нибудь подобного
- с дальнего конца стола.
   - Возможно, - сказал человек с серыми волосами мягким и
вежливым голосом, - наш юный друг согласится пообедать с нами,
прежде чем вы уведете его в свою каюту, Хендрик?
   - Это будет для меня честью, - быстро ответил Донал.
   Он придвинул кресло и сел в него, вежливо кивнув остальным,
сидящим за столом. Глаза девушки встретились с его взглядом.
Выражение их было суровым, они сверкнули, как изумруды в скале.

   НАЕМНИК - II

   - Анеа Марлевана, - сказал Хендрик Галт, знакомя Донала с
сидящими за столом, - а джентльмен, пригласивший вас, - Уильям из
Сеты, принц и президент правительства.
   - Вы оказываете мне честь, - пробормотал Донал, кланяясь.
   - ...это мой адъютант Хьюго Киллиен.
   Донал и офицер-фрилендер кивнули друг другу.
   - ...и Ар-Делл Монтор с Нептуна.
   Развалившийся в кресле молодой человек вяло махнул рукой в
знак приветствия. Его глаза, черные, особенно по контрасту со
светлыми бровями и такого же цвета белыми волосами, на мгновение
прояснились, взгляд стал резким, пронизывающим, но вот он вновь
откинулся в кресле и погрузился в равнодушную неподвижность.
   - Ар-Делл, - с усмешкой заметил Галт, - готовится к выпускным
экзаменам на Нептуне. Его занятие - социальная динамика.
   - Конечно, - пробормотал нептунианин с чем-то средним между
фырканьем и смехом. - Конечно, да-да, конечно, - он поднял
тяжелый стакан и погрузил нос в его золотистое содержимое.
   - Ар-Делл, - сказал седовласый Уильям тоном мягкого упрека.
   Ар-Делл поднял свое бледное испитое лицо, взглянул на Уильяма,
снова то ли фыркнул, то ли рассмеялся и опять погрузился в бокал.
   - Вы уже завербовались куда-нибудь, Донал? - спросил
фрилендер, поворачиваясь к Доналу.
   - Вы - настоящий дорсаец, - с улыбкой сказал Уильям со своего
места за дальним концом стола, рядом с Анеа, - всегда готовы к
действию.
   - Вы льстите мне, сэр, - сказал Донал. - Но ведь возможность
проявить себя чаще встречается на поле битвы, а не в гарнизонной
службе, при прочих равных условиях.
   - Вы слишком скромны, - заметил Уильям.
   - Несомненно, - сказала вдруг Анеа, - до удивления скромен.
   Уильям вопросительно взглянул на девушку.
   - Анеа, постарайтесь сдержать свое высокомерное презрение к
этому приятному молодому человеку. Я уверен, что и Хендрик и
Хьюго согласны с ним.
   - О, они согласятся, конечно, - ответила Анеа, бросая на них
взгляд. - Конечно, согласятся.
   - Что ж, - со вздохом заметил Уильям, - и мы должны многое
прощать избранным. Что касается меня, то я должен признать, что я
в достаточной мере мужчина и достаточно дикарь, чтобы любить
сражения. А... вот и еда, впрочем.
   Наполненные до краев тарелки появились на поверхности стола
перед каждым, кроме Донала.
   - Сделайте заказ сами, - сказал Уильям. И, пока Донал нажимал
кнопку коммуникатора перед собой и делал заказ, остальные взяли
ложки и принялись за еду.
   - ...отец Донала был вашим товарищем по школе? - спросил
Уильям, когда был утолен первый голод.
   - Он был моим ближайшим другом, - ответил маршал.
   - О, - сказал Уильям, осторожно беря на вилку кусок нежного
белого мяса. - Я завидую вам, дорсайцам, в этом. Ваша профессия
позволяет вам дружеские отношения и эмоциональный контакт не
смешивать с повседневной деятельностью. В сфере коммерции, - он
махнул тонкой загорелой рукой, - никакая дружба невозможна.
   - Возможно, это зависит и от человека, - ответил маршал. - Не
все дорсайцы - солдаты, ты - принц, и не все жители Сеты -
предприниматели.
   - Я знаю это, - сказал Уильям. Взгляд его обратился к Доналу.
- Что скажете вы, Донал? Вы - простой наемник, или у вас есть еще
какие-нибудь стремления?
   Вопрос был прямым, хотя и задан довольно деликатно. Донал
решил, что искренность, слегка приправленная корыстолюбием, будет
наиболее верным тоном ответа.
   - Конечно, мне хочется стать известным, - сказал он, смущенно
улыбнулся и добавил: - и богатым.
   Он уловил намек на легкое облачко на лице Галта. Но сейчас ему
было не до этого. Сейчас у него было более важное дело. Немного
позже он сможет выяснить причину недовольства маршала. Теперь же
главное для него - поддержка возникшего к нему интереса Уильяма.
   - Очень интересно, - вежливо сказал Уильям. - И как вы
собираетесь достичь этого приятного состояния?
   - Я надеюсь набраться опыта в чужих мирах, - ответил Донал. -
В конце концов, мне удастся проявить себя.
   - Боже, и это все? - спросил фрилендер и засмеялся, приглашая
остальных присоединиться к нему.
   Уильям, однако, не засмеялся, хотя Анеа присоединила свою
презрительную усмешку к смеху адъютанта, а Ар-Делл фыркнул.
   - Не будьте таким злым, Хьюго, - сказал Уильям. - Мне нравится
позиция Донала. Когда я был молодым, у меня было такое же
настроение. - Он улыбнулся Доналу. - После разговора с Хендриком
вы должны поговорить со мной. Мне нравятся люди с большими
притязаниями.

   Донал и Галт шли по узкому коридору друг за другом. Скрытый за
широкими плечами солдата, Донал с удивлением услышал:
   - Ну, что вы о них думаете?
   - Сэр, - сказал Донал. Колеблясь, он выбрал наиболее
безопасный предмет для разговора. - Я несколько удивлен девушкой.
   - Анеа? - спросил Галт, останавливаясь у двери с номером 19.
   - Я думал, избранные из Культиса должны... - Донал запнулся,
подыскивая необходимое слово, - должны... лучше держать себя в
руках.
   - Она совершенно здорова, нормальна и очень умна, но все это
лишь возможности, - грубовато заметил маршал. - А чего же вы
ожидали?
   Он открыл дверь, пропустил Донала, вошел сам и отпустил сразу
же захлопнувшуюся дверь. Когда он повернулся, его лицо стало
жестким, а в голосе звучали резкие нотки.
   - Ну, а теперь, - резко бросил он, - что за письмо?
   Донал глубоко вздохнул. В течение всего обеда он пытался
разгадать характер Галта, и теперь все зависело от того, как
маршал воспримет его честный ответ.
   - Никакого письма нет, сэр, - сказал он. - И мне кажется, мой
отец никогда в жизни не встречал вас.
   - Я тоже так считаю, - ответил Галт. - Тогда для чего все это?
- Он пересек свою каюту, достал что-то из ящика, и Донал с
изумлением увидел, что маршал набивает табаком древнюю трубку.
   - Это из-за Анеа, сэр, - сказал он. - Никого глупее в своей
жизни я не встречал. - И он рассказал кратко, но исчерпывающе, о
происшествии в коридоре. Галт слушал, сидя на краю стола и пуская
кольца дыма, которые тут же уносились вентиляционной системой.
   - Понятно, - сказал он, когда Донал закончил. - Согласен с
вами: она глупо поступила. Но почему вы вели себя как последний
идиот?
   - Я, сэр? - Донал был искренне удивлен.
   - Конечно, вы, - ответил Галт, доставая трубку изо рта. - Кто
вы такой, чтобы, только что выйдя из школы, совать свой нос в
межпланетные конфликты? И что вы собираетесь теперь делать?
   - Ничего, - ответил Донал. - Я только хотел смягчить нелепую и
опасную ситуацию, в которой оказалась девушка. Я не собирался
ссориться с Уильямом - он, очевидно, настоящий дьявол.
   Трубка выпала из разжавшихся челюстей Галта, и он вынужден был
удержать ее от падения одной рукой. Он с удивлением взглянул на
Донала.
   - Кто сказал вам это? - спросил он.
   - Никто, - ответил Донал. - Но ведь это так?
   Галт положил трубку на стол и встал.
   - Но это вовсе не очевидно для 99% населения миров, - возразил
он. - Что сделало это очевидным для вас?
   - О любом человеке, - сказал Донал, - можно судить по тому,
какими людьми он себя окружает. А у этого Уильяма свита состоит
из сломленных и разбитых людей.
   Маршал фыркнул:
   - Вы имеете в виду меня?
   - Конечно, нет, - ответил Донал. - И, в конце концов, вы -
дорсаец.
   Напряжение спало с Галта. Он улыбнулся угрюмо, вновь разжег
трубку и затянулся.
   - Ваша гордость нашим общим происхождением действует весьма
успокаивающе, - сказал он. - Продолжайте. Значит, только поэтому
вы определяете характер Уильяма?
   - О, конечно, нет, - ответил Донал. - Но подумайте сами, ведь
избранная из Культиса пытается порвать с ним. А инстинкты
избранных являются врожденными. А Уильям кажется таким блестящим
человеком, что затмевает и Анеа и этого Монтора с Нептуна, у
которого, кажется, гораздо больше ума, чем у Уильяма и у всех
остальных.
   - Значит, по этому блеску вы распознали дьявола?
   - Вовсе нет, - терпеливо объяснил Донал. - Но имея такие
блестящие интеллектуальные способности, человек обычно сильнее
склонен к добру или злу, чем средняя личность. Если он склоняется
ко злу, он может хорошо скрывать это даже от окружающих его
людей. Но тогда ему приходится изображать доброго человека,
особенно для вновь прибывших. Если бы он действительно был
добрым, ему не нужно было бы так настойчиво демонстрировать это.
   Галт извлек трубку изо рта и издал протяжный свист. Он
уставился на Донала.
   - Вы случайно родом не с Экзотики? - спросил он.
   - Нет, сэр, - сказал Донал. - Моя мать была родом с Мары, как
и мать моей матери.
   - Это умение, - Галт задумчиво ковырялся толстыми пальцами в
трубке, - это умение... - повторил он задумчиво, - читать
характеры вы унаследовали от матери или это ваше собственное
достижение?
   - Не знаю, сэр, - ответил Донал. - Мне кажется, что любой
пришел бы к такому же выводу после минутного размышления.
   - Но большинство из нас на это не способно, - сказал Галт. -
Садитесь, Донал. Я рад вас видеть.
   Они уселись в кресла друг против друга. Галт вновь принялся за
трубку.
   - Теперь слушайте, - почти шепотом сказал он. - Вы - самый
странный юнец из всех, встречающихся мне. Не знаю, что и делать с
вами. Если бы вы были моим сыном, я отправил бы вас в карантин, а
затем домой, и раньше, чем через десять лет не выпустил бы вас к
звездам, - он нетерпеливо поднял руку, заставляя умолкнуть уже
открывшего рот Донала. - Да, я знаю, вы уже мужчина, и никто не
может отправить вас вопреки вашему желанию. Но тот образ
действий, который вы избрали со мной, имел лишь один шанс из
тысячи на успех. Послушайте, мальчик, вы же ничего, почти ничего
не знаете о мирах, кроме своего Дорсая.
   - Почему же? - ответил Донал. - Существует 14 планетарных
правительств, не считая анархических организаций земли