чу. Мамад с Исрапи поедут на "Урале" спереди...
   - Ага, правильно, - невинно улыбаясь, поддержала Лейла. - Если что, они в
пропасть упадут, а мы живы останемся. Верно?
   - Ага, верно, - по инерции кивнул Рустем и тут же поправился:
   - Чего ты несешь, женщина? Впереди поскачет Юсуп на Казбеке -  с  фонарем
на спине. Никуда они не упадут... В общем, все в порядке. Из моих ребят  его
видел только Юсуп - он никому не скажет. Угу, угу... Все вроде бы. А  вашего
придурка возьмем с собой, по дороге с ним разберемся... Халида!
   Спустя несколько секунд на зов мужа  прибежала  старшая  сестра  Лейлы  -
застыла на пороге, пристально глядя на хозяина, ловя взглядом  малейший  его
жест. Я еще раз восхитился выучкой ближайшего окружения: ишь ты, как тут все
перед ним  на  цырлах  выплясывают!  И  как  это  ему  удается?  Надо  будет
как-нибудь перенять передовой опыт, если случай выпадет.
   - В сарае  парниковая  пленка  лежит,  отрежь  пару  метров,  принеси,  -
распорядился Рустем. - И два мешка из-под муки - тоже неси. Только быстро!
   Халида стремительно удалилась, Рустем открыл один из ящиков стола и начал
бряцать какими-то железяками. Украдкой зыркнув в его сторону, я  рассмотрел,
чем это он там развлекается, и мне это здорово не понравилось:  хозяин  дома
поочередно доставал из ящика разнообразные ножи и бросал их обратно,  что-то
недовольно бормоча. Это что еще за шуточки?
   - Что ты собираешься делать? - насторожилась  Лейла.  -  Зачем  тебе  эти
ножи?
   - Надо нож похуже - выбрасывать придется, - буднично  сообщил  Рустем.  -
Есть два тонких, но - хорошие. Жалко. А если кинжалом, много крови будет...
   В  этот  момент  неслышно  появилась  Халида,  бросила   на   пол   кусок
полиэтилена, два мешка и так же неслышно удалилась.
   Я максимально расслабился и начал дышать по системе,  готовя  организм  к
работе в экстремальном режиме. Да, нехорошо получается:  с  кандалами  будет
проблематично скакать козлом по двору,  да  и  в  "66"  забираться  долго  -
высоковато там для стреноженного воина. А Лейлу придется угостить по темечку
- она, хоть и испытывает ко мне приязнь особого рода, немедля  начнет  орать
благим матом, после того как я убью Рустема... Что собирается делать  хозяин
дома, я понял уже давно - мы  с  ним  звери  одной  породы  и  по  некоторым
аспектам наверняка имеем примерно одинаковую точку зрения. Я бы  и  сам  так
поступил на его месте, только девчонку не  стал  бы  привлекать  в  качестве
свидетельницы-соучастницы, ни к чему это. Она хоть и женщина гор, но все  же
еще ребенок - нельзя к этому относиться так наплевательски...
   - Ты что, хочешь его убить?! - догадалась Лейла. - Скажи, ты  хочешь  его
убить?!
   - Обязательно. - Рустем  покачал  на  ладони  тонкий,  как  шило,  нож  и
сожалеюще вздохнул:
   - Придется выбрасывать. Жалко - нож  хороший.  А  другого  нет  -  такого
тонкого. - Он встал из-за стола, сноровисто перекрутил нож лезвием к  рукаву
и,  мягко  ступая  домоделанными  чувяками,  двинулся  вроде  бы  к   двери,
повернувшись ко мяе левым боком.
   - Ты куда? - удивилась Лейла, напряженно  следящая  за  зятем.  -  Хочешь
кого-нибудь позвать?
   - Звать я никого не буду, не надо, чтобы об этом кто-то знал,  -  сообщил
Рустем и принялся ласково увещевать свояченицу:
   - Он, судя по всему, ловкий и  крепкий  -  может  оказать  сопротивление.
Будет лишний шум. Так что - помогай, красавица  моя...  Давай  отвлеки  его,
чтобы он смотрел на тебя, заговори с ним. Я его аккуратно в сердце  уколю  -
нож тонкий, крови не будет. Замотаем тело в  мешок,  по  дороге  в  пропасть
сбросим, и все. А потом мы его поищем - и не найдем.  Убежал  так  убежал  -
мало ли как бывает. В общем, нет человека - нет проблемы, как говаривал дядя
Сталин, чтобы ему перевернуться на  том  свете!  Давай!  -  Развернувшись  у
двери, он пошел в обход кухни, держась  ко  мне  левым  боком  и  постепенно
сокращая радиус поворота.
   Я слегка  напружинил  ягодицы,  примериваясь,  как  буду  перемещаться  в
партере, когда сблокирую руку с ножом и швырну Рустема на пол  перед  собой.
Получалось очень недурственно - я сижу спиной к печке, сзади подойти  он  не
может. Придется заходить слева и бить наотмашь - так удобнее всего. Я десять
раз успею уронить его перед собой и зарезать его же собственным ножом,  пока
Лейла сообразит, в чем дело. А до нее - один прыжок...  Однако  ты  хреновый
педагог, Рустем: у  девчонки  глаза  на  мокром  месте  -  вот-вот  начнется
истерика. Если тебя вдохновило то обстоятельство, что  Лейла  привезла  меня
под конвоем в долину, пребывая в готовности ежесекундно шлепнуть  неверного,
буде он вдруг окажется  опасен,  то  ты  ошибся.  Одно  дело  -  стрелять  в
нападающего на тебя злодея, когда ты с ним один на один  и  заведомо  слабее
его физически, и совсем  другое  -  наблюдать,  как  с  твоей  подачи  режут
беззащитного внешне человека, который тебе не сделал ничего дурного и  успел
некоторым образом расположить к себе. Такое не  каждый  видавший  виды  боец
выдюжит, не то что маленькая девчонка. Зря ты так, Рустем,  зря...  А  я  уж
было в сомнения впал: может,  не  резать  тебя  насовсем,  а  только  хорошо
оглушить? Нет-нет, теперь все: за такие скверные манеры  я  тебя  накажу  по
всей строгости экстремальной ситуации. Я тебя небольно зарежу, как и ты меня
хотел: аккуратно ткну твоим же ножом в сердце...
   - Стой! - звенящим от напряжения голосом воскликнула Лейла. - Подожди! Не
торопись... не надо его убивать! Рустем замер у  окна  и  досадливо  попенял
свояченице:
   - Ну что ты, красавица моя! Так хорошо все придумали... Нет,  я  понимаю,
что ты за два месяца успела к нему привязаться и все такое прочее...  Но  ты
пойми - это безвыходная  ситуация!  Его  все  равно  убьют  -  по  приговору
шариатского суда. И так и этак - без разницы. А если мы это сделаем  сейчас,
то гарантированно защитим от досужих толков честь рода...
   - Твою честь! - желчно уточнила Лейла. - Твою! Это ты боишься,  что  твое
имя будут трепать!
   - Ну да - и мою тоже, - согласился Рустем. - Правильно... Мы же  с  тобой
родственники: твоя честь - моя честь... Так  что,  как  ни  крути,  не  жить
парню. Давай отвлеки его, мне надо, чтобы он смотрел  на  тебя.  -  И  вновь
двинулся по кругу, приближаясь к печке.
   - А ну-ка, стой!  -  требовательно  прикрикнула  Лейла,  в  голосе  ее  я
различил  какие-то  деловитые  нотки.  Никак  что-то  придумала,   маленькая
разбойница!
   Рустем вновь остановился и раздраженно буркнул:
   - Ты начинаешь меня злить, женщина! Я сейчас зарежу его  и  прикажу  тебя
высечь, чтобы вела себя как следует! Ты что о себе возомнила?
   - Ты говорил, что за  него  можно  получить  хороший  выкуп,  -  спокойно
напомнила Лейла, проигнорировав угрозу зятя.  -  Что  за  агентов  спецслужб
платят хорошие деньги...
   - Говорил, - насторожился Рустем. - И что дальше? Кто дает гарантию,  что
он агент, а не какой-нибудь бомж, которых мои парни десятками отлавливают  в
Пограничье?
   - А что - все ваши бомжи говорят по-английски? - коварно поинтересовалась
Лейла. - И вы их всех отлавливаете в Тереке после того,  как  Рашидовы  люди
стреляют по твоей земле из пушек?
   Ого! Ой, как интересно... Оказывается, хитрые Хашмукаевы таки увязали мое
водоплавание с предшествующей стрельбой, устроенной минометчиками Рашида!  И
ни разу не поинтересовались, каким боком я к той катавасии... Воистину чужая
душа - потемки!
   - Из минометов, - машинально поправил Рустем, озабоченно нахмурив  брови.
- Это были не пушки,  женщина...  Хм...  Ннн-да...  Если  бы  он  был  агент
спецслужб и был как-то связан с той стрельбой... думаю,  его  бы  давно  уже
выкупили, украли или просто башку оторвали бы. На вашем пастбище это сделать
проще простого - можешь мне поверить.
   - Может, его считают мертвым, - компетентно предположила Лейла. - И никто
не подозревает, что он у  нас.  И  кстати,  он  тысячу  раз  предлагал  отцу
созвониться с его знакомыми: насчет выкупа... - Лейла жеманно поджала губы и
величаво скрестила руки на груди - типа я все сказала, тормоз - теперь делай
выводы!.
   Рустем озадаченно почесал затылок и пошел к столу - положил нож на место.
Я едва ли не с  умилением  уставился  на  свою  спасительницу,  умудрившуюся
принять прямо-таки королевскую позу в пуховой необъятной  шали  и  с  голыми
ногами в тазике с горчицей. Ох ты, моя умница!  Ай  да  профессор!  Ей-Богу,
дождусь, когда ты подрастешь, организую  спецрейд  в  ЗОНУ,  украду  тебя  и
женюсь! Если, конечно, к тому времени останусь в живых...
   - Ну и что  Султан?  -  вкрадчиво  поинтересовался  Рустем,  усевшись  на
табурет. - Почему не согласился на выкуп?
   - Отец говорил: деньги, конечно, хорошо,  но  работник  нужнее,  -  важно
сообщила Лейла. - Пока туда-сюда -  ну,  насчет  выкупа,  -  время  идет.  А
работать каждый день надо, каждый час: у нас там - не у вас здесь...
   - Дурак твой отец, - сожалеюще произнес Рустем. - Если этот тип  тот,  за
кого мы его принимаем, за него такие бабки отвалили бы - можно  было  купить
десять хороших работников... Точно дурак!
   - Сам дурак! - обиженно воскликнула Лейла. - Отец мой мудрый - это он,  а
не ты придумал, как сделать, чтобы позора не было!
   - Что ты сказала, женщина?! - грозно нахмурился Рустем.  -  Как  ты  меня
назвала? Да я тебя за такие вещи...
   - Ты оскорбил мужчину из рода Хашмукаевых только потому, что этот мужчина
мертв и не может постоять за свою честь, - скороговоркой выпалила  Лейла.  -
Но ты ошибся, воин! Отдай мне мой карабин, возьми оружие и пошли во двор - я
посмотрю, кто из нас окажется ловчее. Ну?!
   - Ладно, ладно -  извини!  -  залившись  краской,  пробормотал  Рустем  -
видимо, перспектива стреляться с маленькой рассерженной девчонкой ему совсем
не улыбалась. - Мы же родственники, чего уж там! Не чужие ведь... Халида!
   На зов хозяина тотчас же явилась жена:  застыла  у  порога  в  охотничьей
стойке. Бьет он ее, что ли? Вон как сверлит глазами благоверного  -  того  и
гляди, проглотит ненароком! Похоже, в  этом  доме  с  Рустемом  осмеливается
спорить лишь моя  маленькая  хозяйка,  остальные  прямо-таки  немеют  в  его
присутствии и превращаются в послушные механизмы.
   - Давай, вытри ее, переодень - мы едем через пятнадцать минут,  -  Рустем
показал в сторону Лейлы. - И смотри - их раба ты не видела...  Не  было  его
здесь - Лейла одна приехала-Повтори.
   - Лейла одна приехала, - покорно повторила Халида,  вытаскивая  из  шкафа
полотенце и приближаясь к сестре. - Их раба здесь я не видела.
   - Хорошо, - одобрил Рустем. - Матери то же самое скажи, а то еще сболтнет
ненароком кому... Давай забирай ее, и идите отсюда. Мне  надо  поговорить  с
этим, - он кивнул в мою сторону.
   - Не подходи к нему близко, - серьезно предупредила маленькая разбойница,
выходя вслед за сестрой из кухни. - Он же агент - они знаешь какие прыгучие!
   - Ладно-ладно - топай давай, - недовольно перекосился Рустем. - Прыгучие!
Ха! Я и не таким башку отрывал!
   Советом  свояченицы,  однако,  грозный  хозяин  дома  не  пренебрег:   он
предусмотрительно поставил табурет рядом с окном и уселся, пристально  глядя
на меня, - между нами было что-то около трех метров. Со двора доносился  шум
работы, перекрываемый начальственными окриками Юсупа, - верный  страж  ворот
старался уложиться в отведенное начальником время.
   - Ты жить хочешь, Иван?  -  буднично  поинтересовался  Рустем,  прискучив
любоваться моим гнусным ликом. По-русски он говорил почти без акцента,  я  в
который раз отметил,  что  все  тутошние  товарищи,  занимающие  более-менее
приличное положение в обществе, хорошо знают русский. Не  ленятся  постигать
чуждую речь, полагая, что им это  приличествует  по  рангу.  Есть,  конечно,
исключения: вот славный дядька Рашид Бекмурзаев,  с  которым  я  имел  честь
познакомиться чуть ли не в интимной обстановке (я его без  штанов  видел,  а
незадолго до того он меня тривиально описал, даже не подозревая  об  этом!),
клал с прибором на русский язык. Но этот случай -  особый.  Рашид  в  каждом
русском видит прежде всего желанный объект для хорошего чучела. Хобби у него
такое - таксидермист...
   - Жить каждый хочет, - ответил я. - Даже такой грязный и чмошный раб, как
я. Жизнь, господин, - не знаю, как тебя - дается человеку один раз и...
   - ...прожить ее нужно так, чтобы  потом  не  было  мучительно  больно  за
бесцельно растраченные годы, - шустро подхватил Рустем. - Так? А зовут  меня
Рустем Гушмазукаев.
   - Ты умело цитируешь-классиков, Рустем,  -  похвалил  я.  -  Но  я  хотел
сказать другое. Поскольку жизнь дается только один раз, нормальный человек -
не самоубийца - не спешит с ней расстаться. Другого раза не будет. И кстати,
почему ты об этом спросил? Ты что, собираешься меня убить?!
   - Не я, - отказался Рустем. - Я никого не убиваю  зря.  Мне  очень  жаль,
но... тебя расстреляют по приговору шариатского суда. Вот так, Иван.
   - Интересное кино! - удивленно воскликнул я. - И  чем  это  я  не  угодил
вашему шариатскому суду? Я вообще не мусульманин - каким боком этот  суд  ко
мне относится? Я понимаю, если бы я...
   - Ты убил Султана и его сына, -  оборвал  меня  Рустем,  колюче  сверкнув
глазами. - Три женщины готовы подтвердить это, поклявшись на Коране. Правда,
одна из них несовершеннолетняя, но это ничего -  никто  не  обратит  на  это
внимания.
   -  Ни  хера  себе  приколы!  -  я  добросовестно   изобразил   испуганное
недоумение. - Это тебе что... Лилька рассказала?
   - Лейла, - поправил меня Рустем. - Ее зовут Лейла.  Она  мне  рассказала,
что ты убил Султана с сыном, чтобы убежать. Но у тебя не  получилось  -  она
тебе помешала. Я тебе не завидую, парень.
   - Извини, Рустем, но ты что-то сочиняешь, - медленно проговорил я. -  Она
рассказала тебе, что случилось на самом деле. То  есть  что  Султан  спал  с
женой Беслана и они из-за этого поссорились.
   - Ты понимаешь по-чеченски? - не на  шутку  озаботился  Рустем.  -  И  ты
спокойно слушал всю нашу беседу?  Вот  шайтан  в  юбке!  Я  же  спросил  ее,
понимаешь ты по-чеченски или нет! Она сказала - нет.
   - Она правильно сказала, - заступился я  за  свою  маленькую  хозяйку.  -
Имена звучат одинаково - что на русском, что на чеченском. Потом, не забывай
- я два месяца жил в чеченской семье,  кое-какие  слова  научился  понимать.
"Дада" <Обращение ребенка к отцу (разг.).>,  например...  Лейла  всегда  так
обращалась к Султану. В рассказе Лейлы несколько раз прозвучали рядом "отец"
и "Айгуль", а также  имя  Беслана.  Причем  "отец"  и  "Айгуль"  -  в  одном
предложении. Про меня вообще ни слова сказано не было в первой части беседы.
А именно в первой части Лейла тебе  рассказала  про  то,  что  случилось  на
пастбище... Ну-ка, попробуй  расскажи,  что  я  убил  Султана  с  сыном,  не
упомянув меня ни разу, и при этом упакуй в одно предложение слова  "отец"  и
"Айгуль". Каким боком Айгуль может касаться убийства, если его совершил я? А
вот ежели из-за нее все произошло, тогда как раз все получается. Все  вполне
укладывается в схему. Ну как тебе?
   - Да, ты действительно не дурак, Иван,  -  задумчиво  пробормотал  Рустем
после продолжительной паузы. - Может, ты в самом деле агент? Ты агент, да?
   - Агент чего? - удивился я. - Или кого?
   - Агент спецслужб, - предположил  хозяин  дома  и  неожиданно  свернул  в
сторону:
   - Зачем по тебе  стреляли  минометчики  Рашида?  Ты  чего  с  Рашидом  не
поделил?
   - Да помилуй Бог, Рустем! - лживо воскликнул  я.  -  Какой  Рашид?  Какие
минометчики? Я же Султану сто раз рассказывал, как угодил в Терек! - Вот тут
я врал - никто из Хашмука-евых ни разу не удосужился поинтересоваться, каким
образом меня угораздило приплыть (в буквальном смысле)  в  их  цепкие  лапы.
Данный аспект их почему-то совершенно не волновал.
   - И как же ты угодил в Терек? - подозрительно поинтересовался  Рустем.  -
Только не ври - я буду тебя пытать, если мне покажется, что ты врешь!
   - А чего мне врать? Смысла нет - все легко проверить... Приехал к дяде на
именины, ужрался как свинья, пошел с друганом погулять по берегу...  очнулся
уже на пастбище - весь поломанный и перебитый. Вот и вся история. Тысячу раз
предлагал Султану связаться с моими родичами, чтобы дали за  меня  выкуп,  -
хрен по всей морде. Не хочет, и все тут! Вернее - не хотел...
   -  Красиво  врешь,  -  недоверчиво  буркнул  Рустем.   -   Складно...   В
какой.станице твой дядя живет? И как его фамилия?
   - В Литовской, - не моргнув глазом соврал я.  -  А  дядя  мой  -  Кошелев
Александр Витальевич. Если хочешь - можешь проверить. Заодно и привет ему от
меня передашь - то-то он обрадуется, когда узнает, что я вовсе не утонул,  а
так - потерялся маненько...
   Рустем вытащил из нагрудного кармана толстовки какую-то странную штуку  -
ранее я такие не видывал: что-то типа калькулятора с присоединенной  к  нему
проводком ручкой. Нажав на кнопку, хозяин дома быстро записал прямо на табло
- едва прикасаясь к  нему  ручкой  -  и  показал  мне:  название  станицы  и
координаты  "дяди".  Ну  что  ж,  очень  даже  недурственно,  -  если   есть
возможность у этой штуковины своевременно батарейки менять.
   - Последнее слово техники - электронный блокнот. Все помнит! -  горделиво
пояснил Рустем, пряча хитрую штуковину в карман, и грозно пообещал:
   - Я обязательно проверю - пиз. - .шь ты или нет. Если  пиз...шь,  я  тебя
живьем на муравейник положу - голого! Буду  сидеть  и  смотреть,  пока  тебя
муравьи до костей не обглодают. Я так  всегда  поступаю,  когда  сомневаюсь,
врет человек или нет. Ты меня понял, Иван?
   -  Клянусь  Шивой  -  я  сказал  тебе  чистую  правду!   -   торжественно
провозгласил я, глядя в глаза своему собеседнику кристально чистым взором. -
Не надо на муравейник, ладно?
   - Не понял... - удивился Рустем. - Кем клянешься?!
   - Шивой, - повторил я. - Это наш бог.
   - А ты это... ты кто вообще - по вире? - насторожился Рустем.  Я  тут  же
пожалел, что свалял дурака, намереваясь пошутить: хозяин  дома  был  страшно
серьезен. Неизвестно еще, как он реагирует на такие вот странные  приколы  -
может, не говоря лишнего, прирежет прямо на месте. Ведь  боятся  же  его  за
что-то близкие и домочадцы...
   - Я с рождения посвящен Шиве, - как можно более уверенно  продекламировал
я. - Наше братство проповедует его учение. Это одно из направлений  буддизма
- самое лучшее и светлое. Шива - танцующая светлая радость, воплощение всего
самого прекрасного  во  Вселенной.  Шива  -  это  музыка  души  и  благодать
гармонии. Доступно?
   - Убивать разрешает? - деловито поинтересовался Рустем,  не  желая  далее
внедряться в хитросплетения чуждой религии - его  более  интересовали  чисто
меркантильные  вопросы,  близкие  по  роду  жизнедеятельности.  -   Грабить,
насиловать, воровать?
   -  Нет,  не  разрешает,  -   категорически   отверг   я   столь   гнусное
предположение. - Люди должны жить в гармонии...
   - А на хера ты тогда Султана по башке стукнул? - коварно напомнил Рустем.
- В тот раз, когда хотел удрать? Значит, нарушил?!
   - Да, нарушил. Но Султан заставлял меня работать, - быстро нашелся  я.  -
Это самый тяжкий грех по нашему учению. Нельзя  заставлять  человека  делать
то, что он не хочет. И потом - я только слегка стукнул его, хотя  мог  бы  и
убить - мне никто не мешал. Я ничего не взял  из  его  дома  -  только  еду,
которую заработал стократно. За этот проступок Шива наказал  меня  -  сломал
мне руку, которой я ударил человека!
   - Руку тебе Султан сломал, придурок, - раздраженно буркнул Рустем. -  При
чем здесь твой Шива?
   - Все, что ни делается,  делается  по  его  соизволению,  -  благоговейно
пробормотал я. - Это Шива руководил Султаном, когда он ломал мне руку.
   - Ладно, хрен с тобой, -  согласился  наконец  Рустем  -  видимо,  долгие
теософские дебаты в его программу не входили. -  Шива  так  Шива.  Я  сейчас
позво