м  опыте.  Многие  крутые
ребята, которые пренебрегали, в  моих  воспоминаниях  сейчас  фигурируют  не
иначе, как с мрачной пометкой в скобках: УАЕД и ЦН...
   - Слушаю! - раздался на том  конце  провода  голос  Барина.  "Получилось!
Получилось!" - ликующе крикнул кто-то у меня в голове.  Украдкой  облегченно
выдохнув, я поинтересовался:
   - Санал дома?
   - Дома, дома! - обрадованно воскликнул Барин. - Где же  ему  быть  еще...
Как сам?
   - Бывало и получше, - пожаловался я. - Позови Санала - поболтать надо.
   Спустя несколько секунд я уже разыгрывал  перед  Русланом  бытовую  сцену
общения двух закадычных друзей-бандитов, один  из  которых  намертво  сел  в
лужу, но изо всех сил тужится сохранить достоинство, убеждая второго, что, в
общем-то, ничего страшного не случилось - прорвемся.
   - Они че там  -  совсем  е...нулись?  -  деланно  раздражился  полковник,
выслушав всю информацию. - По двести штук с носа?! Ты  им  сказал,  что  они
трупы? Что пусть лучше в нашу губернию больше не суются, бля?! Сказал?
   - На части порвут - "мама"  крикнуть  не  успеешь,  -  проинформировал  я
абонента. - Тебя бы сюда! Я бы поглядел, как бы ты тут запел!  Короче,  если
через десять дней бабок не будет - расстреляют...
   - Ну и где я вам такие бабки за декаду отгрохаю? - поинтересовался Шведов
после продолжительной паузы. - Восемьсот штук... Ха! Во, бля, деятели! Ну вы
даете...
   - Пойди к нашему нотариусу,  оформи  доверенности,  -  посоветовал  я.  -
Продавай, на хер, тачки,  дома  -  сейчас  это  не  главное.  Будем  живы  -
заработаем (Руслан одобрительно покивал головой - сатрапы  любят,  когда  их
цитируют). И не Восемьсот штук, а восемьсот пятьдесят...
   - С чего это? - удивился "Санал". - Ты ж сказал - по двести с рыла?
   - С Вовца - двести пятьдесят, - пояснил я.  -  За  гнилой  базар  (Руслан
довольно хмыкнул и погладил себя по животу - ай да я, мол, юморист!).
   - Не понял?! - вторично удивился "Санал". - Чего-то ты гонишь?
   - Он давеча хвастался, что самый богатый, - сдал я Вовца. - Что  бабок  у
него - тьма. Ну и... Вот.
   - Прид-дурок! - сурово заключил полковник. - Приедет,  я  ему  еб...льник
набью, пидеру! От чмо, а! Нет, ты посмотри... Слышь  -  ну  а  как  я  вашим
родичам все объясню? Может, позвоните им, сами скажете?  А  то  я  припрусь,
бля, и выдам: "Здрасьте вам! Отдавайте ваши хоромы..." А?
   - Не-а, не стоит,  -  мрачно  выдавил  я.  -  Ну  как  мы  будем  с  ними
разговаривать? Стыдно - такое  западло...  Нет,  ты  у  нас  умный  -  давай
как-нибудь сам. А мы тебе по гроб обязаны будем - ты  ж  только  вытащи  нас
отсюда!
   - Ладно, будем думать, - пообещал полковник. - Будем  думать...  Когда  и
где?
   - Когда и где будет обмен? - поинтересовался я у Руслана.
   - Скажем, - Руслан сделал неопределенный  жест  рукой.  -  Пусть  сначала
соберет бабки, потом договоримся насчет условий. Но смотри, десять дней! Это
максимум. Через неделю перезвонишь - спросишь, как дела, а там видно будет.
   -  Я  потом  тебе  перезвоню,  -  сообщил  я  полковнику.  -  Дней  через
пять-шесть. А когда уже бабки соберешь - там видно будет.
   - Не  нравится  мне  это,  -  досадливо  пробубнил  полковник.  -  Ой  не
нравится... Не конкретные пацаны! И вообще я никак в толк не возьму тут:  ну
какого фуя вы с ними связались?! Ну не дебилы, а?
   - Можно подумать, я с этого тащусь!  -  огрызнулся  я.  -  Че  уж  щас  -
поздно... Ты это - добазарься с Кентом, пусть  поможет.  Пусть  с  тобой  на
обмен прикатит со своими пацанами, при стволах. А то как бы не "кинули"  при
обмене-то... - Я опасливо покосился на Руслана  -  он  только  саркастически
ухмыльнулся и покачал головою.
   - Когда бабки достану, тогда и поговорим, -  недовольно  ответил  Шведов,
давая понять, чтобы я не слишком резвился. -  Пока  че  зря  языком  молоть?
Насчет пацанов с "волынами" - всегда  успеется.  Это  не  проблема.  Вы  там
смотрите, не балуйте.
   - Ага, - согласился я. - Обязательно. Ну, бывай, бра-туха...
   ...Поселили нас в небольшом домишке, в глухом закрытом дворике,  который,
в свою очередь,  размещался  в  глубине  огромного  двора  усадьбы  Руслана.
Каменный забор высотой три метра, по верху тянутся  кольца  "егозы"  в  один
пакет - перемахнуть проблематично, изрежешься до костей. А и  перемахнешь  -
тотчас же сработает емкостная система  обнаружения,  нити  которой  натянуты
между  кольцами  "егозы"  <"Егоза"  -  колючая  проволока.  Вокруг   толстой
проволоки обматывается надрезанная стальная лента шириной в  1  см.  Наносит
страшные раны при попытке преодоления  заграждения,  поскольку  статично  не
закреплена и сразу же  приходит  в  движение  при  прикосновении  (отсюда  и
название).>. В заборе - железная  калитка,  а  у  калитки  той  -  небольшая
деревянная беседка для двух часовых,  в  задачу  которых  входит  сидеть  за
столом шесть часов подряд и наблюдать за пленными.
   Сидят часовые за столом, на столе - ТА-572 , провод от которого убегает в
стену, а на столбе, поддерживающем крышу  беседки,  пришпандорена  большущая
красная кнопка тревожной сигнализации. Если вдруг что - шл„п  по  кнопке,  и
через двадцать секунд тут будет дежурное подразделение -  пятнадцать  ловких
хлопцев,  вооруженных  до  зубов.  В  общем,   маленький   концлагерек   для
ограниченного контингента, угодившего в цепкие лапы клана Асланбековых.
   Для чего такие меры предосторожности?  Казалось  бы,  ну  куда,  на  хер,
денутся пленные из чеченского села, в  котором  проживает  по  меньшей  мере
двести боевиков, а остальные жители заочно  являются  для  любого  нечеченца
врагами? Даже если  кому-то  удастся  каким-то  невероятным  образом  удрать
отсюда, через  полчаса  после  обнаружения  пропажи  его  будет  ловить  вся
Ичкерия, - неоднократно проверено на практике. И обязательно ведь поймают  -
цивильному гражданину, изнеженному прелестями цивилизации, трудно спрятаться
в незнакомых диких горах, где аборигенам  известен  каждый  камушек,  каждая
тропинка. А нецивильных в заложники не берут, потому как толку от  них,  как
правило,  никакого,  а  неприятностей  -  куча.  Мы  -   исключение.   Ловко
прикинулись детьми асфальта - никто пока не раскусил...
   Так вот, все эти меры предосторожности, как оказалось. Вполне  оправданны
и продиктованы печальным опытом из практики Рустика Асланбекова.
   Восемь месяцев назад забора с "егозой" и емкостными датчиками не было и в
помине. Не было также и сторожки с парным суточным постом  в  четыре  смены.
Отловленные заложники жили в летней кухне, расположенной во дворе, и никто и
специально не охранял - и без этого за каждым движением  "неверных"  следили
десятки пар враждебных глаз домочадцев
   Руслана и его приближенных, кроме того, во дворе  Русланова  дома  всегда
торчал кто-то из его людей при оружии - на всякий пожарный.
   Однако правильно гласит  народная  мудрость:  на  всякую  старуху  бывает
проруха. Угораздило как-то раз Руслана прихватить на российской земле одного
хилого на вид "нового", за которого он надеялся получить солидный  выкуп.  А
"новый" оказался старой закваски: в одну ненастную ночь благополучно  смылся
и пропал - как в воду канул.
   Но самое обидное не  в  этом  -  смылся  так  смылся  -  нового  "нового"
поймаем...  Только  заложник  попался  какой-то   некачественный,   с   явно
выраженной предрасположенностью  к  прогрессирующей  клептомании.  За  время
вынужденного  безделья  он  ухитрился   всесторонне   изучить   расположение
апартаментов хозяина - наверно, не раз звонил по  одному  из  многочисленных
телефонов своим коллегам, торопя их с выкупом. Изучил, запомнил, - срисовал,
короче. И перед  тем  как  удрать,  во  мраке  ночи  забрался  хищно  в  дом
"благодетеля", вскрыл его персональный сейф (ай, маладэць, бляд!!!),  утащив
из штанов Руслана ключи, и выгреб всю наличку ни много ни мало  на  сумму  в
шестьсот пятьдесят штук баксов! Вот так ни фуя  себе  -  получили  выкуп  (а
выкуп просили - четыреста штук)... Так и пропал бесследно с  деньгами  хилый
на вид мужичонка - и семафорная почта не помогла...
   На этом, однако, история не закончилась. Вредный  "новый"  изъят  был  из
Краснодарского края. Так вот, вскоре после его  неприятного  исчезновения  в
славном городе Краснодаре местные крутые вроде  бы  ни  с  того  ни  с  сего
принялись активно изничтожать чеченское семя,  не  вдаваясь  в  подробности:
чечен - получи! По  всей  видимости,  парниша  имел  некоторый  авторитет  в
определенных кругах, а патологической склонности к всепрощению не имел.  Вот
как оно вышло-то...
   С тех пор, неукоснительно следуя принципу "обжегшись на молоке,  на  воду
дуют", Руслан возвел в своем дворе вышеупомянутый  концлагерек,  а  личности
всех  кандидатов  в   заложники   при   помощи   его   российских   сексотов
предварительно изучаются не хуже,  чем,  скажем,  параметры  претендентов  в
отряд космонавтов...
   Вот такую занимательную историю нам поведал в первый же вечер  пребывания
в  плену  тутошний  завсегдатай  майор  ФСБ  Игорь   Братский,   чрезвычайно
обрадовавшийся обретению приятной компании.
   Майор мне понравился с первой же минуты знакомства. Знаете, бывает  такой
тип людей, которые располагают к себе каждого встречного: этакие всепогодные
обаяшки, способные в рекордные сроки затащить в постель самую  несговорчивую
даму и выпросить внеочередной отпуск у любого начальника, внешне  одержимого
самой   лютой    формой    социопатии    и    пиплофобии    (то    бишь    -
человеконенавистничества). Вот-вот, Братский как раз  принадлежал  к  данной
категории.  Был  он  рус,  упитан  и  розовощек,  имел   равномерный   загар
приморского оттенка, беспрестанно лучился обворожительной белозубой  улыбкой
(нохчи за суетой как-то не удосужились выбить зубы) и, слушая кого-то,  весь
обращался во внимание - независимо от характера подаваемой информации  -  ну
разве что рот не разевал от усердия. Сами  понимаете  -  любому  собеседнику
такое отношение чрезвычайно льстит: в наше время трудно  найти  благодарного
слушателя, если ты не Юрий Шевчук или  Задорнов  (не  тот,  что  в  Думе,  а
который на эстраде).  Наверно,  в  ФСБ  специально  культивируют  таких  вот
обаянчиков  -  в  иных  структурах  силового   характера   они   встречаются
чрезвычайно редко. Вот, например,  все  мои  прежние  знакомые  по  войскам,
сколько помню, страшно прямолинейные, грубые и  в  нестандартных  ситуациях,
как правило, норовят без "базара"  влупить  собеседнику  по  черепу,  а  при
случае и ногой. И  члены  моей  команды  мало  чем  отличаются  -  специфика
производства такая. Так что майор, сами понимаете, здорово выигрывал в  этом
плане на фоне склонного к  хроническому  киллеризму  вечно  голодного  Лося,
отпетого хулигана Джо и конченого негодяя Мента. Вот  только  глаза  у  него
были немного не того... Нет-нет, бельма там не было и в помине, и  катаракты
тоже. Глаза  у  Братского  были  холодные,  одновременно  шалые  и  какие-то
чересчур умные. Как будто он знал  неизмеримо  больше,  чем  положено  знать
сотруднику ФСБ  его  ранга,  но  вынужден  был  тщательно  скрывать  это  от
остальных. А еще такие глаза бывают  у  буйнопомешанных  в  краткие  периоды
передышки между припадками... Но, с Другой  стороны,  от  человека,  который
столько времени проторчал в плену  и  неоднократно  подвергался  риску  быть
расстрелянным под горячую руку своенравными нохчами, трудно  было  требовать
нормального выражения глаз.
   Братский парился здесь вот уже второй месяц и начал было звереть со скуки
- по вечерам громко орал  похабные  песни  из  репертуара  Круга  и  завывал
наподобие  волка,  пугая  часовых,  которые  обещали  его  за  такие   штуки
пристрелить вне графика. По графику Игорька должны были вывести в расход еще
две недели назад: его начальство всячески затягивало переговоры и  не  могло
собрать требуемую бандитами  сумму  -  триста  тысяч  долларов.  Чрезвычайно
тормозило  развитие  процесса  то  обстоятельство,  что  переговоры   велись
неофициально: ну не может могущественное ведомство торговаться с  бандитами!
А потому торговались втихаря и тянули резину...
   - Ну и когда теперь тебя расстреляют? - вежливо поинтересовался я,  когда
наш коллега по несчастью утолил первую жажду общения и  на  некоторое  время
примолк.
   - Не говорят, - Игорь неопределенно пожал плечами. - Да мне уж глубоко до
лампочки. Мне уже не важно, отпустят или расстреляют - лишь бы побыстрее все
кончилось. Наостое...ло все тут - мочи нет...
   В  плен  Братский  угодил  обычным  порядком:  приехал  в   Грозный   под
благовидной легендой - расследовать какие-то махинации наших чиновников -  и
встретил на базаре знакомого чеченца, который был в курсе, кто  он  есть  на
самом деле. А дальше все пошло по накатанному сценарию.  Ночью  ворвались  в
гостиничный  номер  товарищи  в  масках,  скрутили,  утащили  и   предъявили
обвинение в шпионаже в пользу  имперско-реваншистской  России.  И  выдвинули
альтернативу: либо через две недели к трем  столбам  под  черным  крепом  на
центральной площади, либо триста штук баксов - тоже через две недели.  Игорь
долго думать не стал и к утру уже обживал  пустующий  по  случаю  концлагерь
семейства Асланбековых. Грустная история, что и говорить...
   Выяснилось также, что в  том  гадском  доброводском  кабаке,  толкнувшись
наугад в поисках "крутого чечена", мы, сами того не ведая, угодили точно  по
адресу.  В  семействе  Асланбековых  именно  Руслан  заведовал   отловом   и
содержанием заложников, а также утряской  всех  вопросов  по  части  выкупа.
Хотя, если не вдаваться в подробности, мы в любом случае угодили бы  в  одну
компанию с майором, как того  желал  славный  парень  Зелимхан,  стремясь  к
наиболее популярному среди  чеченцев  обоснованию  грядущей  резни  (происки
российских  спецслужб,  несомненно!),  уже  лишь  только  потому,  что   все
отловленные заложники содержались в усадьбе Руслана.
   Таким образом, пока все шло очень гладко, без сучка и задоринки, что само
по себе должно было  радовать  любого  инди  вида,  склонного  к  быстрой  и
результативной работе. Меня, однако, эта гладкость слегка настораживала.  Не
люблю, знаете ли. плавных и безболезненных операций. Когда  успех  достается
тебе с потом и кровью, ценой зверских усилий и полного напряжения  сил,  это
вполне закономерно: ты пашешь  и  получаешь  результат.  А  когда  результат
вырисовывается вроде бы сам по себе, при незначительном старании, это всегда
означает,  что  где-то  на  определенном  этапе  предприятия  тебя   ожидает
какой-нибудь нехороший сюрприз.  Сколько  себя  помню,  я  всегда  занимался
такими вот предприятиями - исключений пока не было...

Глава 7

   "Время в плену тянется медленно. Каждая секунда кажется вечностью, каждый
час наполнен мучительной  жаждой  долгожданного  избавления..."  Когда  я  в
юношестве читал приключенческие романы, там  главные  герои,  по  недомыслию
угодившие  в  плен,  примерно  таким  вот   образом   характеризовали   свое
вынужденное  бездействие.  Типа  того,  что  они  страшно   мучаются   из-за
невозможности бороться за справедливость и мочить злодеев напра-налево  и  с
невыразимым томлением  ждут,  когда  же  судьба  подбросит  им  на  блюдечке
какой-нибудь подходящий шанец, чтобы чудесным образом освободиться и надрать
задницу вышеуказанным злодеям.
   Увы,  под  определение   книжных   рыцарей   мы   не   попадали:   авторы
приключенческих романов с презрением отодвинули бы нас в сторонку, как  явно
бракованных геройчиков, не соблюдающих каноны беллетристики.
   Время летело быстро. Мы попивали пивко и вволю жрали хорошие  продукты  -
спасибо щедрому Руслану, не скупившемуся  на  содержание  "дорогих"  гостей.
Пожрем, попьем, в картишки перекинемся, на  отжимания,  -  пустим  по  кругу
анекдоты не первой свежести, а когда надоест ржать в  три  горла,  завалимся
спать без задних ног. Спать мы все мастера.
   Никакого чудесного избавления мы все, включая майора ФСБ, не ожидали: это
только в романах так бывает, ч1о  судьба  поиздевается  слегка  над  главным
героем,  а  потом  бросает  ему  толстенный   канат,   по   которому   можно
выкарабкаться в  основной  контекст.  Каждый  из  нас  прекрасно  знал,  что
избавление зависит от нас самих.
   Несмотря на вынужденную изоляцию, нам удалось  сносно  организовать  сбор
информации, касающейся интересующих нас особей. Уже к исходу  третьих  суток
пребывания в плену я владел достаточным арсеналом  данных  для  того,  чтобы
приступить к осуществлению разработанного Шведовым  "Деликатеса".  Успешному
сбору информации способствовал ряд неожиданных факторов,  которые  привнесли
некоторое оживление в наши "безрадостные и унылые" будни.
   Во-первых, Игорь Братский оказался настоящим профессионалом своего  дела.
Даже перед лицом  перспективы  грядущего  расстрела,  пребывая  в  состоянии
полной неопределенности по поводу  своей  дальнейшей  судьбы,  этот  парниша
умудрился собрать кучу полезной информации, беседуя с часовыми дневных  смен
(ночные смены  его  недолюбливали  за  скверное  поведение,  выражавшееся  в
матерщинных песнях и волчьем вое).
   В процессе этих бесед он мастерски играл на склонности горцев к тотальной
похвальбе и желании показать свою значимость: они ему выбалтывали все нюансы
жизни и деятельности  банды  Асланбековых.  "Кололись",  как  на  допросе  у
искусного следака, и совершенно, прошу заметить, добровольно.
   Игорь выложил нам большую часть того, что ему удалось здесь разузнать,  в
первый же вечер нашего совместного пребывания. На следующий день  мы  с  Джо
устроили ему перекрестный допрос и к обеду высосали еще массу дополнительных
параметров.
   Для чего приговоренный к смерти фээсбэшник занимался целый  месяц  сбором
сведений,  которые  ему  наверняка  не  пригодилась   бы   даже   в   случае
благоприятного решения вопроса о его выкупе, остается  только  догадываться.
Мы тактично не стали интересоваться этой стороной его  жизнедеятельности,  а
он,  в  свою  очередь  (вот  ведь  хитрюший  чекист  попался!),  моментально
раскусив, что мы не те, за кого себя выдаем, сделал  вид,  что  его  это  не
касается.
   Почему я пришел к выводу, что Братский  нас  "расколол"?  Ну,  это  очень
просто, дорогие мои. Это по породу "во-вторых"...
   Во-вторых, нам  удалось  с  его  же  подачи  организовать  круглосуточное
наблюдение как за хоромами Руслана (что нам не очень-то и пригодилось),  так
и за подворьем главаря банды - Салаутдина Асланбекова (что, сами  понимаете,
нам было очень на руку!).
   На второй день,  после  плотного  обеда,  когда  все  примостились  чуток
вздремнуть. Братский пригласил меня на кухню: маленькую комнатку, отделенную
от общего  зала  тонкой  дощатой  перегородкой  и,  заговорщицки  подмигнув,
поинтересовался:
   - На экскурсию не желаешь?
   Вообще-то я с детства люблю экскурсии. Особенно такие, в процессе которых
в меня не стреляют и нет необходимости смотреть до рези в глазах  под  ноги,
чтобы не напороться на растяжку, хитро замаскированную в траве. А  потому  я
ответил:
   - Можно. Шампанское и женщины будут?
   - Нет, не будут, - огорчил меня Игорь. - Будет семейство  Асланбековых  и
хорошее домашнее вино - визуально. Ну так что?
   - Уболтал,  языкастый,  -  согласился  я.  -  Поехали.  Далеко  ехать  не
пришлось. Игорь влез на стол, отодвинул  в  сторону  две  доски  потолочного
перекрытия и сноровисто вскарабкался на чердак.
   - Давай, полезай за мной, - распорядился он. - Только аккуратно  -  доски
тут больно хлипкие.
   На чердаке было темно  и  пыльно.  Внутренность  чердачного  пространства
освещали всего лишь два тонких лучика света, пробивавшихся через  отверстия,
проверченные в шиферных скатах крыши.
   Пригласив меня к одному из отверстий, Игорь порекомендовал:
   - Посмотри-ка...
   Я посмотрел - для этого мне пришлось сесть на настил в позе  лотоса  -  и
чрезвычай