ою
сторону, он поинтересовался у Рашида по-чеченски:
   - Ну, как тебе орел?
   - Скорее петух, - высказался Рашид. - Я дал ему две затрещины -  он  чуть
не обделался от страха. А ты говорил - волк. Я  таких  волков  драл  во  все
дыры!
   - Ну ты тоже скажешь... -  обиделся  Зелимхан.  -  Ты  с  него  наручники
снимал, когда затрещины давал?
   - А ты как думал? - Рашид самодовольно ухмыльнулся. - Я  что,  по-твоему,
буду драться со связанным? Я тебе говорю, он после второй оплеухи на  колени
упал. Говорит, что ты его перехвалил... Ты, кстати,  с  чего  взял,  что  он
такой крутой? Кто-то сказал или тебе просто показалось?
   Зелимхан возмущенно фыркнул и нехорошо посмотрел на Рашида. Я  быстренько
намотал это себе на ус: значит, мой старый враг играет  с  хозяином  Челушей
втемную! Ну что ж, очень приятно. Значит, мои шансы не совсем равны  нулю  -
побарахтаемся еще.
   - Он еще не отошел от наркотика  -  слабый,  -  счел  нужным  оправдаться
Зелимхан. - Вот подожди, отлежится немного, потом я  заставлю  его  с  тобой
сразиться - посмотрим, что ты тогда запоешь!
   - Всегда пожалуйста, - Рашид невозмутимо пожал плечами.  -  Ты  вот  что:
когда закончишь, отдай его мне, ладно?
   - Зачем он тебе? - насторожился Ахсалтаков. - От него неприятностей будет
- куча. Если ты его нормально покормишь дня три да поспать дашь как следует,
он передавит половину твоих людей и убежит - клянусь Аллахом, убежит!
   - Нет, ты определенно что-то про него знаешь, - хитро прищурился Рашид. -
И мне не хочешь рассказать... Или мы с тобой не родственники, а, Зелимхан?
   - Я же тебе сказал, что это государственное дело, - досадливо  нахмурился
Зелимхан. - Не мои секреты... Вот когда ты будешь в правительстве рулить,  а
я тут шашлыки жрать в три горла да русских баб жарить во  все  места,  я  на
тебя посмотрю, как ты жопой закрутишь, когда я тебе начну дурные вопросы про
государственные дела задавать.
   - Ладно, государственные так государственные,  -  удивительно  покладисто
согласился Рашид. - Я все сделал, как ты сказал: вход в Сарпи перекрыт,  лес
с  той  стороны  блокирован  двумя  цепочками,  пещеры  оцеплены  вкруговую.
Практически всех своих бойцов задействовал  -  муха  не  пролетит.  С  нашей
стороны, я тебе  гарантирую,  ни  днем,  ни  ночью  никто  даже  ползком  не
проползет, даже мышь. Так, а с той... Ты точно уверен,  что  с  той  стороны
тебе никто живым не нужен? Может, поймать, а?
   - Мне нужны только их трупы, - отказался Зелимхан  от  столь  заманчивого
предложения. - Поймать вы их все равно не сумеете. При всем уважении к твоим
бойцам, они вас заметят раньше, чем подойдут на необходимое расстояние.  Так
что пусть работают снайперы, никакой самодеятельности. А теперь иди  погуляй
- мне надо с этим типом кое о чем переговорить.
   - Хорошо, все будет как ты сказал,  -  Рашид  хлопнул  себя  ладонями  по
ляжкам и встал, недоверчиво покрутив головой. - И что это  за  звери  такие,
что ты их так опасаешься? Круче тебя, мне кажется, никто по нашей земле  еще
не ходил. Каких-то специальных терминаторов вырастили, что ли?
   - Хуже, родной мой, гораздо хуже, - печально заверил соратника  Зелимхан.
- Терминаторов в конце серии все-таки  уничтожают,  если  помнишь.  А  этого
(кивок в мою сторону), по моим  подсчетам,  должны  были  уже  раз  двадцать
похоронить. Так нет, живой, волчара.
   - Ну ладно,  пойду  посты  проверю,  -  с  достоинством  заявил  Рашид  и
направился к выходу со двора. - Когда к пещерам поедешь, позови -  интересно
посмотреть, чего там... - Выходя в калитку,  хозяин  Челушей  заинтригованно
посмотрел на меня, как на невесть какую диковинку,  увиденную  впервые.  Мне
это страшно не понравилось. Зря Зелимхан  посеял  нездоровое  любопытство  в
мрачной душе таксидермиста! Теперь надо держать  ухо  востро  -  как  бы  не
разобрали между делом на части, чтобы поинтересоваться, что  там  за  хитрое
устройство у меня внутри. От Рашида можно ожидать чего угодно.
   - Он тебя бил? - обратился ко мне Зелимхан, изображая озабоченность.
   - Тебя это должно интересовать меньше всего, - заявил я. - Давай не будем
время тянуть. Я давно все понял. Первый раунд закончился со  счетом  один  -
ноль в твою пользу. Бабки ты нам отдавать не собираешься - иначе не было  бы
смысла затевать всю эту канитель. Верно?
   - Так уж получилось, Иван,  -  Ахсалтаков  картинно  всплеснул  руками  и
добродушно хмыкнул. - Времена тяжелые - Ичкерии нужен каждый доллар. Так что
поработали вы  бесплатно...  Но  можешь  гордиться  -  вы  выполнили  важное
государственное задание, причем сделали все как надо - ни одного прокола.
   - Не считая фээсбэшника, - уточнил я. - Здорово ты это  придумал.  Это  ж
надо - на столько ходов вперед все рассчитал, все предусмотрел... А если  бы
его Рустик Асланбеков расстрелял, прискучив  дожидаться  обещанного  выкупа,
тогда как?
   - Исключено, - Зелимхан покачал головой. - Они  его  могли  год  держать,
надеясь получить бабки. Они не просто убийцы, а деловые люди... были.
   - Ясно с вами, - пробормотал я. - Ясно... В общем,  расклад  такой:  тебе
нужны бабки, а мне и моим людям - свобода. Кстати, где они?
   - Один! - крикнул по-чеченски Зелимхан, гулко хлопнув по столу ладонью.
   Вопреки распоряжению из дома тотчас же выскочили двое верзил в камуфляже,
вооруженные автоматами. Я  вспомнил  их,  они  присутствовали  при  закладке
нашего "гонорара" в пещеру и затем минировали подходы к скальной гряде.
   - Подвал открой, - распорядился Ахсалтаков, обращаясь к одному из  них  -
рыжему горбоносому великану с большим рваным шрамом на правой щеке.
   Рыжий метнулся к дверям погреба, расположенного в глубине двора, отомкнул
висячий замок и распахнул створки.
   - Иди, пообщайся, - разрешил Зелимхан, потыкав пальцем в сторону погреба.
- Только недолго - ты правильно сказал, времени у нас не так уж и  много.  И
так уже все Челуши умирают от любопытства, чего это мы тут замышляем. Давай,
давай - топай.
   Спустившись в  погреб,  я  обнаружил  своих  соратников  -  они  довольно
комфортно развалились  на  трехъярусных  стеллажах  и  даже  не  предприняли
попытки вскочить при моем появлении, чтобы облобызать  вернувшегося  боевого
брата.
   Привыкнув к полумраку погреба, я пришел к выводу, что комфорт сей  весьма
относителен: парни были окольцованы широкими железными браслетами - по штуке
на каждую конечность, - которые короткими цепями  крепились  к  стеллажам  и
практически не позволяли двигаться. Рукав рубашки Джо был  напрочь  оторван,
на плече белела свежая повязка.
   - Пулю вынули? - поинтересовался я.
   - Вынули, - сообщил Джо. - Когда очнулся, уже, чувствую, нету там ничего.
И антибиотиками, по-моему, обкололи - температура спала. Слабость  только  -
голову поднять не могу...
   - Ты не в курсе - Братского они замочили? - желчно поинтересовался  Мент.
- По моим расчетам, сразу должны  были  мочкануть,  как  только  он  до  них
добрался. У-у-у, пи-да-ррас! Дали бы его мне...
   - Насчет Братского не знаю, - не стал  обнадеживать  я  Мента.  -  А  вот
насчет нас с вами... Короче, придется бабки отдавать.
   - Да хер с ними, с бабками, - тихо пробормотал Джо. - Отдай... Только они
нас тут же в расход выведут, как получат бабки... Ты подумай там, ладно?  Ты
ж у нас мудрая птица, Сыч...
   - Напильник нужен, - еле слышно прошипел Лось, косясь на  фигуру  рыжего,
заслонявшего сверху дверной проем - в погреб он спуститься не счел нужным. -
Нам бы напильник - за полчаса расковались бы... Ты там подумай, ладно?
   - Все будет в ажуре,  хлопцы,  -  успокоил  я  их,  хотя  даже  отдаленно
представить себе не мог,  каким  макаром  мы  будем  выкручиваться  из  этой
тупиковой ситуации. - Я  чего-нибудь  придумаю.  Сейчас  меня,  насколько  я
понял, повезут к пещерам - бабки доставать. Пока суд  да  дело,  я  обмозгую
наиболее приемлемые условия...
   - Все, закончил! - крикнул сверху рыжий. - Иди, Зелимхан зовет.
   - Я чего-нибудь придумаю, ждите, - еще  раз  пообещал  я,  поднимаясь  по
ступенькам.
   - Как видишь, все живы здоровы, - похвастался Ахсалта-ков, когда я  вновь
уселся за стол. - Раненому оказали помощь - пулю извлекли, уколы  поставили,
перевязали. Мы гуманный народ...
   - Братского  замочили?  -  поинтересовался  я,  внимательно  наблюдая  за
выражением лица собеседника.
   - Что за вопросы, Иван?! - Зелимхан удивленно вскинул брови  -  выражение
лица каменное, лишь зрачки едва заметно метнулись туда-сюда, выдав некоторую
растерянность. - Тебя почему это интересует?
   - Да так... - Я  присмотрелся  к  лицам  сидящих  рядом  с  Ах-салтаковым
мужиков - никаких эмоций. Ясное дело -  парни  тертые  до  невозможности,  в
гляделки играть смысла нет. -  Просто  жили  вместе  довольно  долго,  успел
привязаться к пацану. Хороший мужик он, с одной  стороны...  но  фуй  ему  в
жопу, с другой стороны! Напоследок, сволочь, немного подговнял -  привез  не
туда, куда надо... Слышь, а если вы его не замочили - покажите его  мне,  а?
Хотелось бы парой слов перекинуться.
   - А он уже уехал, - невозмутимо соврал Зелимхан  -  опять  зрачки  выдали
горного волка. - Бабки получил и свалил.  Так  что  помочь  ничем  не  могу,
извини. Может, еще встретитесь где-нибудь, тогда и поговорите...
   Ага, обязательно! Встретимся и поговорим - в  аду.  Ну  и  дурак  же  ты,
фээсбэшник! Я вдруг вспомнил, как переживал Братский после казни прелюбодеев
на центральной площади Мехино: все пытался понять, что за странный народ эти
чеченцы, традиции и обычаи которых он вроде бы изучил как свои  собственные.
Да, он так ничего и не понял - иначе ни за что  не  поверил  бы,  что,  став
свидетелем и пассивным участником  этой  жуткой  акции,  может  рассчитывать
остаться в живых да еще и получить солидное вознаграждение за предательство.
Вот я, например, хоть и не настолько образован, все прекрасно понимаю  и  не
лелею никаких эфемерных надежд. Как только Зелимхан получит деньги - мы  все
трупы. Ему проще сразу застрелиться, чем жить и постоянно вздрагивать, зная,
что где-то ходят исполнители - очевидцы  злодеяния,  организатором  которого
явился он и подобные ему высокие деятели в папахах...
   - Ладно, хватит время  терять,  -  Зелимхан  переглянулся  с  соседями  и
заговорщицки подмигнул мне. - Обсудим детали...
   ...К  скальной  гряде,  таившей  в  своем  необъятном  чреве  бесконечные
лабиринты пещерных галерей, мы прибыли уже гораздо позже полудня - часа  три
ушло на удовлетворение  всех  моих  капризов  и  подготовку  экипировки  для
восхождения-погружения в недра. По моему требованию  нас  обкормили  плотным
обедом, после которого, сами понимаете, меня  одолела  страшная  слабость  -
пришлось часок поспать, чтобы  немного  прийти  в  себя  и,  типа  того,  не
наступить ненароком на мину, от которой сдетонирует вся  система,  способная
намертво обвалить галереи - хрен потом откопаешь. Затем я придирчиво выбирал
экипировку для саперных работ, ковыряясь в горе имущества,  предоставленного
по команде Зелимхана хозяйственным  Рашидом,  потом  мы  торговались  насчет
условий выемки денег и нашего убытия восвояси - вот времечко-то и пролетело.
   Зелимхан на удивление терпеливо воспринял все мои выкрутасы: даже ни разу
не обругал и все просьбы выполнял с пол-оборота. Такое  трепетное  отношение
было объяснимо: он неплохо  разбирается  в  саперном  деле  и  знает,  какое
количество взрывчатки мы упаковали в галереях  при  закладке  "гонорара".  И
прекрасно  понимает,  что  один  мой  неверный  шаг   может   принести   ему
титанические  хлопоты.  Рванет  система   -   и   привет,   одной   бригадой
горнопроходимцев тут не обойдешься: придется забивать полнокровную шахту  со
всеми сопутствующими аксессуарами. А это обойдется едва  ли  не  дороже  той
суммы, которую потребно извлечь.
   Весь южный  склон  гряды,  в  изобилии  поросший  кустарником  и  чахлыми
деревцами, был  усеян  разнокалиберными  валунами  -  от  пудовых  окатышей,
которые легко можно стронуть с места ногой, до неподъемных глыб  размером  с
кабину "КамАЗа". Зелимхан был прав, когда говорил, что тут можно  бесконечно
долго искать тот самый валун, прикрывающий дополнительный вход в галереи:  с
первого взгляда было ясно, что даже  если  запустить  сюда  роту  специально
подготовленных геологов, им придется  изрядно  попотеть,  чтобы  обследовать
каждый из сотен тысяч (а может, и миллионов) камней  и  обнаружить  заветную
дырень.
   Несмотря на стремление Ахсалтакова обставить выемку  мешка  с  наименьшим
коэффициентом привлечения любопытствующих физиономий,  очень  скоро  таковых
оказалось более  чем  достаточно:  пока  рыжий  с  напарником  разминировали
подходы к южному склону, за нашим  джипом  пристроились  два  "Мицубиси",  в
которых разместились свита хозяина Челушей и сам  Рашид.  Даже  издали  было
заметно, что Бекмурзаев недоволен тем,  что  его  так  и  не  пригласили  на
прогулку к галереям: он не вышел из машины, чтобы пообщаться с Зелимханом, -
так и просидел полчаса, пока не вернулись саперы Ахсалтакова  с  докладом  о
проделанной работе.
   Спустя еще. полчаса я уже стоял перед свежеразверстой дырой в склоне,  из
которой  ощутимо  несло  прелью,  плесенью  и  еще  чем-то  невообразимым...
могилой, что ли... Забираться туда не было никакого желания. За моей  спиной
безмолвно застыли трое "контролеров", назначенных Ахсалтаковым присматривать
за мной в процессе подземного путешествия: рыжий с напарником и один из  тех
дядек, что сидели во дворе за  столом  рядом  с  Зелимханом.  Теперь,  когда
дядька облачился в комбинезон и напялил на  себя  кое-какое  снаряжение,  он
выглядел несколько моложе, чем тогда, когда я его увидел. Был он  худощавый,
жилистый, до омерзения уверенный в себе  и  спокойный,  как  удав,  -  одним
словом, профессионал, чувствующий себя в своей  тарелке.  Звали  его  Икрам,
причем не просто "эй, Икрам!", а уважительно: "дорогой Икрам" или "уважаемый
Икрам".  Из  его  разговоров  с  Ахсалтаковым   я   понял,   что   Икрам   -
профессионал-спелеолог, занимающийся этим загадочным ремеслом с младых  лет;
данный пещерный массив в  свое  время  облазил  вдоль  и  поперек  и  теперь
приглашен специально, чтобы я под землей не выкинул какой-нибудь фортель.
   Ну что ж: я польщен оказанными знаками почета.  Меня  будут  сопровождать
два профессионала инженерного дела, дабы вовремя предотвратить  какую-нибудь
суицидонаправленную пакость саперного характера, и мастер-спелеолог, который
не позволит мне смыться и затариться в галереях, каковые он знает  как  свои
пять пальцев. А  помимо  этого,  снаружи  галереи  оцеплены  взводом  бойцов
Рашида, а все подступы к скальному массиву и вход в ущелье  перекрыты  ротой
снайперов Рашида - ни одна  мышь  незамеченной  не  проскочит,  как  он  сам
сказал. Да уж, такому вдумчивому  охранному  обеспечению  позавидовал  бы  и
самый крутой политический воротила вселенского масштаба  -  можно  гордиться
столь трепетным отношением чеченских деятелей к моей скромной персоне.
   Но я не горжусь. Я предпочел бы что-нибудь попроще: такие знаки  внимания
меня смущают и повергают в уныние. Даже в самых отчаянных  передрягах  своей
военной жизни я  не  удостаивался  чести  противостоять  в  одиночку  такому
количеству хорошо подготовленных врагов...
   Перед тем как дать окончательную команду для спуска в  галереи,  Зелимхан
долго и пристально смотрел на меня, задумчиво шевеля губами и пытаясь что-то
прочитать в моем безразличном взоре. Наверно, высчитывал,  какую  пакость  я
могу выкинуть на этот раз. И не высчитал: все вроде продумал на много  ходов
вперед, предусмотрел каждую мелочь. На две сотни  возможных  вариантов  моих
каверз предусмотрено по три десятка контрмер. Наконец, тяжело вздохнув,  мой
старый враг сказал:
   - Ну... Смотри, Иван... Чувствую я, что есть у тебя за душой что-то,  что
я не предусмотрел... Только помни - братья  твои  у  меня  в  подвале.  Если
свалишь с баксами, я им такое устрою! Не я лично, нет, что ты!  Я  отдам  их
Рашиду. Ты работаешь в ЗОНЕ и наверняка в  курсе,  что  умеет  Рашид...  Они
будут умирать очень долго и мучительно, осыпая тебя проклятьями...  Ты  меня
понял?
   - Я все понял, Зелимхан. С бабками я никуда  не  убегу  -  даю  слово,  -
твердо пообещал я. - Ну куда, в самом деле, я могу деться? Дырка одна, везде
ваши люди, я на привязи. И потом, ты же дал мне слово.  Я  уверен,  что  нам
ничего не угрожает  -  зачем  мне  делать  глупости?  Слово  чеченца  дороже
золота... - При упоминании о "слове чеченца" Ахсалтаков  закаменел  лицом  и
чуть покраснел - проняло горного волка. Когда мы  обсуждали  гарантии  нашей
безопасности, я предложил самый простой и безболезненный  для  обеих  сторон
вариант: пока я лезу в пещеру и добываю  баксы,  мои  ребятишки  на  хорошей
тачке  и  при  оружии  убывают  за  пределы  ЗОНЫ.   Почувствовав   себя   в
безопасности, они связываются со мной  с  помощью  переносного  спутникового
радиокомплекса (я заметил в  "Мицубиси"  у  Рашида  новехонький  комплект  в
рабочем состоянии), прячутся в удобном местечке и ждут.  Я  достаю  заветный
рюкзак, торжественно вручаю его  Зелимхану,  и  меня  вывозят  из  ЗОНЫ  под
звуки... нет, под звуки не надо - просто вывозят. Как видите, вариант вполне
приемлемый, а с моей стороны, помимо всего прочего, явственно прослеживается
героическая  тенденция  к  самопожертвованию:  Зелимхан,  получив  мешок   с
деньгами, может припомнить мои старые грешки и навечно оставить в ЗОНЕ.  Так
что, если бы у него и была мыслишка оставить нас в живых, он наверняка бы не
стал отказываться от такого предложения.  Ну,  может,  поторговался  бы  для
порядка по  некоторым  сомнительным,  с  его  точки  зрения,  пунктам...  Но
Ахсалтаков сразу же отверг все варианты, заявив,  что  в  любом  случае  мои
парни до последнего момента остаются в подвале,  а  условием  выдачи  баксов
будет единственно его "слово  чеченца",  гарантирующее  нам  безопасность  и
благоприятное возвращение из ЗОНЫ. А если я не  согласен,  они  будут  через
каждые полчаса отстреливать моих хлопцев, и начнут с раненого...
   Вот тогда я окончательно утвердился в своей  уверенности,  что  с  самого
начала,  еще  до  "стрелки"  на  силикатном  заводе,  Зелимхан  со  товарищи
планировали сразу после акции произвести тотальную "зачистку" всех, кто имел
хоть какое-то касательство к этой  взрывоопасной  информации.  А  потому  не
только мы, но и оставшаяся часть команды: Шведов, Барин, Сало, Север, Клоп и
Винт, а также несчастный информатор Саид, попавший  в  эту  кашу  чисто  как
наводчик, - мы все обречены. Эх и дураки же мы были, когда вломились  в  эту
передрягу, позарившись на два "лимона" баксов...
   - Ладно, давай, двинулись, -  скомандовал  Зелимхан,  не  выдержав  моего
пристального взгляда и отвернувшись. Спелеолог, стоявший  вторым  в  связке,
слегка дернул репшнур, намертво примотанный к моей правой лодыжке, я щелкнул
тумблером на каске, включая фонарь, и начал спускаться по извилистому узкому
ходу с низким потолком - "контроль" последовал за мной.
   Направляемые подсказками  Икрама,  мы  минут  двадцать  пять  петляли  по
неудобным ответвлениям (кое-где пришлось передвигаться на четвереньках, а  в
двух местах  вообще  метров  пятьдесят  ползли  по-пластунски),  прежде  чем
выбрались в тот самый огромный сводчатый зал, от  которого  во  все  стороны
разбегались десятки ходов, дающих начало бесконечному  лабиринту  подземного
царства.
   - Ну вот, пришли, - тихо сказал Икрам, по-русски он  говорил  практически
без акцента. - Теперь давай - веди.
   - Давай немного перекурим, дядя Икрам,  -  дрогнувшим  голосом  предложил
рыжий. - А то что-то мы запыхались...
   - Ну, перекурите, -  согласился  спелеолог,  недовольно  поморщившись.  -
Такие молодые, а запыхались. И прошли-то всего ничего...
   Мы присели на корточки у шероховатой каменной стены и  закурили  -  когда
рыжий протя