й:  пять  по  пятьдесят
армянского коньяка с шоколадкой и последовавшая за  этим  пространная  речь.
Речь состояла по большей части из выражений ненормативного  характера,  суть
которых сводилась примерно к следующему: все  мужики  сволочи,  педерасты  и
"рогоделы",  нужно  рассматривать  их   исключительно   как   средство   для
обеспечения своего безбедного  существования  и  ни  в  коем  случае  нельзя
вкладывать в этих ничтожеств хоть  капельку  своей  безразмерной  ангельской
души. Хрен с ними, одним словом - мы лапочки, и этим  следует  утешиться.  И
вообще не нужно делать из этого трагедию, проще  надо  относиться  к  жизни,
проще...
   Ирина поплакала всласть на пухлом  плече  подружки,  поматерилась  сквозь
слезы,  обещая  всех  подряд  поубивать,  кто  под  руку  подвернется,  а  в
завершение задала глупый вопрос: а что же, собственно говоря, делать?
   Викуша, судя по всему, ожидала такого вопроса и тотчас же выдала  на-гора
три вполне заманчивых и легко осуществимых варианта:
   1) поехать к ней, свистнуть симпатичных танцовщиков  из  "Айсберга"  и  с
предельным  остервенением  барахтаться  с  ними,  пока  мышцы  малого   таза
судорогой сводить не начнет да сперма через ноздри не полезет;
   2) закатиться куда-нибудь в кабак, укушаться вусмерть и учинить  свинский
скандалище с метанием металлических предметов сервировки в оркестр,  биением
посуды, официантов и вообще всех, кто под руку подвернется;
   3) посмотреть фильм "Крестная мать" Дэва Грина и сделать выводы.
   Недолго поколебавшись, Ирина выбрала третий вариант - первые два  ей  как
бы того... ну, сами понимаете.  Тут  же  из  Викиной  сумки  была  извлечена
заботливо  припасенная  кассета,   а   сама   реабилитаторша   величественно
удалилась, намекающе сообщив, что ее ждут танцовщики, и пожелав не впадать в
панику.
   После ухода Вики Ирина минут десять сидела  в  тишине,  прислушивалась  к
своему внутреннему миру. Полегчало вдруг -  не  так,  чтобы  уж  до  потолка
скакать и беззаботно насвистывать, но довольно ощутимо. Частичка  широченной
Викиной души, капнув целящим бальзамом в глубокую чашу подружкиного горя,  в
какой-то мере нейтрализовала кипение душевного ненастья, сообщила  мятущимся
беспорядочным мыслям некую упорядоченность и спокойствие. Да  и  коньяк,  по
всей видимости, свою роль сыграл -  Ирина  никогда  не  пила  столь  крепких
напитков в такое время и в таком количестве, а тут махнула, не задумываясь -
и ничего, пошло как надо.
   Решила - чтобы голову не ломать, душу не тиранить - временно  принять  на
веру Викины утверждения по поводу мужиковской никчемности и скотоподобности,
а заодно посмотрела "Крестную мать". Вика, хоть книг и не читает и  глубинно
невежественна, зато, как сказал классик, сердцем чует, интуитивно, как дикий
зверь, выбирает правильный путь в жизни. А еще  гренадерша  по  праву  могла
считаться экспертом не только по мужской половине и изысканным кушаньям,  но
и по части хороших видеофильмов. Потому  что  в  этой  жизни  только  тем  и
занималась, что ела-пила, имела кого хотела и с утра до вечера  валялась  на
диване, просматривая в день по пять-шесть фильмов.
   "Крестная мать" Ирине понравилась. Настя Кински в  роли  мафиозной  донны
смотрелась очень даже ничего. Надо будет  впредь  периодически  посматривать
видео, зря раньше игнорировала в угоду самоистязанию - что-то в  этом  есть.
Мораль фильма вполне соответствовала Ирининому умонастроению и вписывалась в
рамки ахнувшего вчера события. Все просто:  нужно  всех  подряд  "мочить"  и
травить, как на сельхозработах по ликвидации вредных насекомых.  Вот  только
вопрос: кого "мочить" и травить? Гада Ибрагима - понятно. А дальше?  Ибрагим
что - мелкая сошка, исполнитель...
   Слегка привела себя в порядок, намакияжилась,  прокатилась  к  родителям,
объяснила все подробно, подключила к процессу.
   - Да мы их в порошок сотрем! - торжественно пообещал  папа  и  тотчас  же
принялся названивать по разным адресам отставных властителей мира сего.
   Ну и ничего путного из этого не вышло, как и ожидала  Ирина.  На  грозное
"Вы на кого руку подняли?!" и "Вы понятия не имеете, с кем связались" тотчас
же нашелся ответ: престарелых стращателей  корректно  поправили  юридическим
тоном - сейчас-де не восьмидесятые, вы тут забылись  немножко!  Верховенство
закона у нас, демократическое  государство,  а  место  имеет  особо  опасное
деяние, перед следствием все равны, и...  неужели  мы  вновь  столкнулись  с
протекционизмом и замшелой попыткой давления силой авторитета?
   Проглотили. Обещали бороться и искать, найти  и  не  сдаваться.  Заверили
клятвенно, что подключат скрытые  резервы,  подтянут  свежие  силы,  изыщут,
подымут, возбудят, и вообще все утрясется. Верилось с трудом. Старая система
заметно проигрывала по всем статьям новой, агрессивной силе,  не  выбирающей
средств...
   На следующий день Ирина по настоянию Назаряна явилась с утра  в  головной
офис. Коммерческий  собрал  в  зале  совещаний  управление,  сделал  краткое
объявление  по  сути  происходящего.  Ирина   неоднократно   здесь   бывала,
интересовалась ходом дел фирмы, знала многих сотрудников по  именам.  Сейчас
сидела, боясь поднять глаза, и дышала через раз - как будто кто-то вылил  на
нее ведро помоев и вокруг стояла нестерпимая вонь. Новый президент  "Иры"  -
Ира-рогоносительница...
   Вышколенные  управленцы  вели  себя  прилично,   эмоций   не   проявляли,
поздравили с назначением на высокий пост и разбежались  по  рабочим  местам.
Спасибо и на этом...
   В  кабинете  Назарян  поинтересовался:  какие-нибудь   новшества   будут?
Указания, изменения?
   - Какие указания? Работай, ты все знаешь... Я тебе в  течение  этих  двух
недель буду нужна?
   - Подъезжай ежедневно к девяти утра, если не затруднит. На полчасика.  На
совещании поприсутствовать, бумаги подписать. Хорошо?
   - Хорошо...
   Все-таки, подумала, надо отдать должное  похотливому  мужлану  Кочергину,
несомненный дар организатора видится во всем.  Умеет  собирать  вокруг  себя
талантливых и преданных людей:  все  руководство  -  друзья-единомышленники,
каждый кровно заинтересован в сохранении имеющих место позиций,  процветании
фирмы, до последнего  будут  упираться,  не  дадут  развалиться  так  славно
начатому делу...
   -  Может,  что-нибудь  поменять  в  кабинете?  -  сердобольно  озаботился
присутствующий Лева. - В соответствии с изысканным дамским вкусом...
   - Да, пожалуй... Вот эту дрянь, пожалуй, убрать, - Ирина ткнула пальцем в
висевший сбоку от  стола  плакатик.  -  И...  у  нас  где  охотничьи  трофеи
продаются?
   - А что такое? - Лева изобразил готовность все  бросить  и  сломя  голову
мчаться в этот самый магазин с трофеями. - Что-нибудь натуральное? В  смысле
натуралистическое?
   - Ага, натуральное, - Ирина желчно хмыкнула. - Нужно купить самые большие
рога - оленьи, что ли, и пришпандорить на место  этого  дрянного  плакатика.
Чтобы все были в курсе и вопросов не задавали.
   Лева покраснел, сконфузился и, промычав что-то нечленораздельное, перешел
к деловой части: необходимо было обсудить ряд вопросов  юридического  плана,
связанных с пресловутым районным филиалом, чтоб ему сгореть в одночасье...
   В  этот  же  день   Ирина   проявила   не   предусмотренную   регламентом
самодеятельность: пыталась пообщаться с представителями "Концерна". Тамошние
ребята выразили страшное недоумение  по  этому  поводу:  мы,  мол,  даже  не
представлены друг другу, понятия не имеем, с  кем  имеем  честь,  и  вообще,
имеем ли... Ногами топать не стала - как советовали, сдерживала  эмоции,  но
про Ибрагима упомянула. Обещала, что они еще поплачут, пожалеют, прибегут  в
ноги кланяться, но будет поздно, ох как же будет поздно!!!
   За такую самодеятельность Назарян, узнавший о звонке спустя минут  десять
(СБ "Ирины" подслушивала, не иначе!), Ирину  изругал  последними  словами  -
только портишь все, голубушка, договорились же, какой линии  придерживаться!
Что за ребячество?! Обещала, что больше не будет, но на душе  стало  чуточку
легче - так им, гадам!
   Вот, собственно, и все. Никаких особых изменений как в  Иринином  течении
жизни, так и в  жизнедеятельности  фирмы  не  произошло.  Журналюги  рвались
пообщаться - отшили. Следователь навестил  -  уточнил,  каков  был  характер
отношений с мужем, как он себя проявлял, не имели  ли  место  необоснованные
вспышки гнева, отклонения психического характера, что она  делала  в  момент
совершения преступления... В общем, чушь всякую  нес  -  Ирина  терпела  его
минут пять, потом прогнала под благовидным предлогом. С  мужем  общаться  не
пыталась, хотя за деньги можно было  организовать.  Видеть  его  не  хотела,
предателя, изменщика гадкого. Как вспомнит -  респектабельная  холодность  и
чопорность слетают, как шелуха, жгучие слезы обиды на глаза  наворачиваются,
хочется орать в голос.  Мужлан,  сволочь,  скотина!  За  что?!  Ее,  чистую,
светлую, непорочную, - вот этак, по-скотски... Нет, решительно права Викуша:
все они ничтожества и поступать с ними следует соответственно...
   А через три дня - как в романах бывает, там все через  три  дня  делается
обычно, - через три дня явился в офис окаянный Ибрагим. Утречком,  в  девять
пятнадцать, аккурат после совещания, когда  Ирина  пристроилась  в  кабинете
подписывать бумаги.
   - Оставь нас, - попросила секретаршу, дождалась,  когда  та  удалится,  и
толкнула через стол лежавший наготове бланк  приказа  -  чуть  сильнее,  чем
следовало, листок спланировал и упал на пол:
   - Ты уволен. Быстро рассчитайся и уматывай. Все - больше говорить с тобой
не о чем.
   - Честное слово, совсем не виноват! - искренне воскликнул Ибрагим.  -  Он
сам так попал, я тут ни при чем, клянусь аллахом!
   - Ты что, по-русски  плохо  понимаешь?  -  колюче  прищурилась  Ирина.  -
Переводчика вызвать? Тебе же русским языком сказали - проваливай!
   - Не торопись, дорогая, не спеши, - ласково ощерился Ибрагим, с привычной
нежностью глядя на вырез Ириной блузки. Женщина знала: этот волосатый мужлан
всегда страстно ее хотел, таял, как воск, когда с нею разговаривал, раздевал
взглядом. Друг семьи, мать его ети!
   - Саша сам попал, никто тут не виноват... Давай теперь  вместе  подумаем,
как его вытащить. Я тут знаком...
   - Вытащить?! Да пусть  сгниет  там,  к  чертовой  матери!  -  нетерпеливо
перебила посетителя новоявленная  президентша  "Иры",  машинально  запахивая
полы делового костюма. - Пусть там сдохнет, паразит, гадина похотливая!  Мне
плевать на него, так и знай! Ты уберешься, или мне охрану позвать?
   - Ладно, смотри, - покладисто сказал Ибрагим, направляясь к двери. - А то
тут одни люди есть, обратились ко мне, предложили уладить  дела  по-мирному,
компромисс предложили... ~ и уже  взялся  за  ручку,  притворным  покорством
широкой спины  показывая,  что  ему-де  вообще  все  равно,  не  хочет  дама
компромиссничать - ее проблемы...
   - Стой, - клюнула Ирина. - Что за люди и чего предложили? Может, Назаряна
позвать?
   - А при чем тут Назарян? - Ибрагим развернулся, недоуменно пожал плечами.
- Эти люди - даже и не знаю, кто такие, так, через знакомых обратились - они
хотят с тобой дело иметь, ты стала хозяйкой. Назарян здесь ни при чем.
   - Короче, чего они хотят? - нетерпеливо напомнила Ирина.
   - Хотят, чтобы ты развелась с Сашей, -  Ибрагим  испытующе  уставился  на
Ирину - как-то дама отреагирует?
   - Дальше, - не моргнув глазом поторопила  дама.  -  Развелась  я  с  этим
рогоделом похотливым - дальше что?
   - Дальше... Фиктивный брак, - не стал юлить Ибрагим.  -  Маленький  такой
брак, ненастоящий, конечно.
   - С кем - брак?
   - Гхм-кхм... Ну... хотя бы со мной...
   - ???
   - Да-да, со мной, - заторопился Ибрагим, наблюдая, как темнеют, наливаясь
гневом,  Иринины  прекрасные  зеркала  души.  -  Фиктивный   брак,   брачный
договор... Потом оформишь на меня контрольный пакет
   "Иры" - и Саша сразу же выйдет. Да-да, не смотри так, я тебе обещаю - как
только пакет оформишь...
   - Я те щас на твою дебильную чуркину  башку  другой  пакет  оформлю,  чмо
горбатое, - свистящим шепотом произнесла Ирина,  медленно  поднимаясь  из-за
стола. - Мусорный пакет! Пошел вон, урод! Считаю до трех - не  уйдешь,  гад,
охрану вызову, велю мутузить, пока не обоссышься!
   - Ай, как нехорошо говоришь, дорогая, - укоризненно воскликнул Ибрагим. -
Зачем так говоришь, оскорбляешь?  Не  заслужил,  клянусь  аллахом  -  э,  не
заслужил...
   - Раз!
   - Уже ухожу, уже, - Ибрагим торопливо выскочил за  дверь,  в  приоткрытую
щелку просунул нос и мрачно подмигнул:
   - Смотри, красивая моя, потом ведь по-другому придется разговаривать...
   - Пшел, мразь! - отвязно заорала Ирина, выскакивая из-за стола и  яростно
потрясая кулачками. - Оно еще угрожать будет?! Оно еще через дырку  смотреть
будет?! Двадцать четыре часа, чмо! Через двадцать четыре часа  не  уберешься
из Москвы, ишакоеб ебучий, я тебя закажу, чмо!!! Денег хватит, мразь!  Таких
спецов найму, они тебя на шашлыки порежут и  отправят  в  твой  ебучий  аул,
твоих ебучих черножопых родственников накормят! Пшел!!!
   - Все сказала? - в глазах Ибрагима сверкнул огонек неприкрытой угрозы.  -
Пожалеешь ведь, в ногах валяться будешь...
   - Пошел на х...й, пидар ебучий!!! - истошно взвизгнула Ирина,  хватая  со
стола массивную хрустальную пепельницу  и  бросаясь  к  двери.  -  Охрана!!!
Охрана - ко мне!!!
   - Ну, смотри - сама напросилась, - бросил  Ибрагим,  захлопывая  дверь  и
направляясь к выходу, по пути кому-то громко  объяснив  -  вполне  возможно,
поспешившей на крики охране:
   - Да ничего особенного - немножко  нервничает.  Не  стоит  к  ней  сейчас
заходить - убьет...

Глава 7
ВЫКУП, ИЛИ - ИСКУПЛЕНИЕ...

   ...Каждому да воздается по делам его...
   Священное Писание

   - Абрикос - Первому.
   - На приеме.
   - Есть контакт. Повели.
   - В центр?
   - В центр.
   - Смотрите там, не напортачьте.
   - Хорошо, не будем. До связи...
   - Поехали, что ли? - Сало  привычно  поболтал  эбонитовую  голову  рычага
переключения передач. - Дистанция вполне приличная. Как бы не...
   - Не торопись, - Антон  уложил  "Кенвуд"  в  нагрудный  карман  куртки  и
продолжал невозмутимо наблюдать за отъехавшей минуту назад от дома ј  32  по
улице Победы пятидверной "Нивой" кофейного цвета. - Если это он, то  у  него
только одна дорога. Никуда не денется. А там ОМОН стоит, сразу за поворотом.
Всех штатских, кто отсюда выруливает, должны, по идее, тормозить...
   Дождавшись, когда "Нива" скроется за поворотом,  Антон  легонько  хлопнул
ладошкой по приборной панели. "УАЗ" плавно взял с места и  направился  вслед
за объектом наблюдения.
   - Победы - чего? - некстати впал  в  рассуждения  страдающий  философской
манией Барин. - Или - над кем?
   Вопрос был по  существу.  Улица,  по  которой  перемещались  наши  парни,
именовалась улицей Победы, судя по надписям на стенах  домов.  Располагалась
улица  на  окраине  Моздока,  была  длиннющей  по  тутошним  масштабам,   не
просматривалась напрямую и состояла на сто процентов из частных домов  -  ни
одного официального учреждения или  многоквартирного  здания.  До  недавнего
времени улицу Победы населяла интернациональная смесь,  что  вполне  в  духе
склонного к космополитизму
   Моздока. А в период с октября по декабрь 1999 года стала улица чеченской.
Потревоженные контртеррористической операцией состоятельные нохчи быстренько
переметнулись через административную границу - благо  рядышком,  под  боком,
выкупили на корню все подряд дома по  улице  Победы  и  стали  жить  в  свое
удовольствие. Русские и  осетины,  не  желая  соседствовать  с  пришельцами,
бежали от них, как от чумы, - дружно продавали дома по  демпинговой  цене  и
переезжали подальше.  В  общем,  пока  правительственные  войска  одерживали
мифические победы над бандформированиями в суверенной Ичкерии,  родственники
удалых  бойцов  этих  бандформирований,  прихватив  с  собой   награбленное,
благополучно осели на окраине форпоста России на  Северном  Кавказе.  Отжали
коренных ближе к центру города.
   А по соседству с ул. Победы пролегает тож не маленькая ул. Буденного. Уже
перед Новым годом чеченцы выкупили первые пятнадцать домов на этой улице и в
настоящий момент ведут переговоры с владельцами еще десяти усадеб. Тенденция
налицо...
   - Скоро Моздок  будет  чеченским,  -  не  дождавшись  ответа  на  вопрос,
резюмировал Барин. - Будем приезжать ночью и красться по улицам...
   "Ниву" и в самом деле притормозили. Рослые омоновцы с рязанскими лицами -
вахтенные, откуда-то из глубинки,  своего  ОМОНа  в  Моздоке  нет,  -  бегло
досматривали машину и мимоходом задавали водителю обычные вопросы.  Положено
так,  выехал  транспорт  с  чеченской  улицы  -  досмотри  да  спроси,  куда
направляется.  Для  того  и  поставлен  тут   пост,   чтобы   воспретить   и
предотвратить все подряд.
   "УАЗ" медленно проехал мимо поста. Двое стражей порядка мазнули взглядами
по липовому номеру Дальневосточного  региона,  углядели  в  салоне  вояк  со
славянскими физиономиями и синхронно вскинули руки в приветствии - проезжай,
братки. Антон со товарищи гуляли по Моздоку в потертых "комках",  по  полной
экипировке, со стволами  и  наскоро  сработанными  липовыми  удостоверениями
Хабаровского СОБРа. Воспользовались  небольшим  пробелом  в  графике  замены
правоохранительных структур: как раз в этот момент поименованный СОБР должен
был прибыть в Моздок для  отправки  куда-то  в  Чечню,  но  задерживался  на
несколько дней по техническим причинам. Впрочем, можно  было  не  опасаться,
что кто-то вдруг вознамерится остановить санитаров ЗОНЬ! на предмет проверки
личности. Улицы городка переполнены военными, здесь перевалочная база - всяк
из России катит на Кавказ через Моздок. Все разгуливают  с  личным  оружием,
поток  транспорта  пестрит  номерами  разнообразных  регионов  -  нормальный
прифронтовой бардак, одним словом. Комендантские  патрули  и  многочисленные
посты охраны порядка из приезжих же сотрудников  правоохранительных  органов
могут потребовать удостоверения и ведомости закрепления вооружения  лишь  по
трем поводам: ежели кто нажрался вусрань да начал почем зря палить в воздух;
когда человек в форме совершил тяжкое преступление и был застигнут на  месте
происшествия; и в том случае, если по вине человека в форме произошло ДТП  с
трагическим  исходом.  В  планы  команды  Сыча  не  входило   ни   одно   из
вышеперечисленных развлечений, так что можно было гулять по славному  городу
Моздоку с относительной беспечностью.
   "УАЗ" неторопливо двигался в потоке  транспорта  к  центру.  Досмотренная
"Нива" вскоре обогнала  его  и  через  некоторое  время  притормозила  возле
небольшого базара, расположенного в двух кварталах от главпочтамта.
   - Справа за сквером, - скомандовал Антон.
   Сало ловко втиснулся между двумя торчавшими у сквера военными грузовиками
и остановил "УАЗ" на узкой аллейке, с которой хорошо просматривался базар  и
ближайшие подступы к нему.
   Водитель "Нивы" покинул машину и неторопливо пошел вдоль торговых  рядов,
осматриваясь по сторонам. Это был высокий, хорошо сложенный молодой чеченец,
одетый в дорогую кожаную куртку и не  страдающий  наличием  броских  примет,
обличающих в нем представителя Кавказа:  приятное  лицо,  вполне  славянский
нос, чуть рыжеватые волосы, веснушки...
   - Оно гуляет, - доброжелательно заметил притаившийся  на  заднем  сиденье
Мо,  протягивая  Антону  бинокль.  -  Оно  фрукты  выбирает.  Оно  гордое  и
независимое. А у меня пассатижи с собой...
   - Отдыхай, Мо, - счел нужным отреагировать Антон.  -  Всему  свое  время.
Наблюдаем пока...
   Молодца в кожаной куртке зовут Вахой.  Команду  Сыча  он  интересует  как
посредник между похитителями и отцом плененного юноши. Очень может быть, что
Ваха просто выехал в город за покупками. Но... "у нохчи дом там,  где  живет
его тейп...". Так сказал С