что живет. Оно заблуждается. Потому  что
оно - давно труп. Иншалла...
   Мо  -  палач  команды.  Он  всегда  добровольно  берет  на   себя   самую
неблагодарную  работу,  требующую  больших  психоэмоциональных   затрат.   В
принципе каждый член команды может допросить пленного в  режиме  "Б"  и  при
случае привести в исполнение вынесенный тут же, на месте, приговор. Канули в
Лету те времена, когда парни угрызались муками совести,  прежде  чем  лишить
жизни пленного, ставшего нежелательным свидетелем. Потому что за годы работы
в ЗОНЕ сформировался  нерушимый  постулат:  те,  кто  противостоит  команде,
конченые ублюдки и мрази, которые до сих  пор  живут  лишь  ввиду  какого-то
чудовищного недоразумения. Но, в  отличие  от  соратников,  Мо  делает  свою
работу  с  удовольствием.  У  него  своеобразное   психическое   отклонение,
приобретенное ввиду  трагических  обстоятельств.  В  обычном  режиме  данное
отклонение никак не проявляется.  Оно  становится  очевидным  только  в  том
случае, если в руки Мо попадает ВРАГ...
   Пару слов о природе психического отклонения, которым страдает Мо. Как  вы
уже знаете, Сагир Мухаметшин прослужил год  под  предводительством  Сыча.  В
одном из боев ему оторвало осколком мины три пальца на  правой  руке.  Парня
комиссовали, и он отправился в родную  Казань,  чувствуя  себя  как  минимум
героем войны.
   Но родные и близкие быстро убедили Сагира, что он вовсе  не  герой,  а  в
каком-то смысле даже  предатель  братьев  по  вере,  поскольку  сражался  "а
стороне кяфиров против правоверных мусульман. Особенно преуспел в этом  отец
- очень набожный человек, школьный учитель татарского языка. Целый год Сагир
болтался без дела, переживая сильнейший душевный кризис, который  вылился  в
острое желание искупить вину перед сородичами и истинной верой.  В  конечном
итоге бывший спецназовец поступил в медресе и прилежно  учился  два  года  -
парень башковитый, начитанный, учителя  прочили  ему  блестящую  карьеру  на
религиозном поприще.
   А в начале 1999 года в  семью  Мухаметшиных  пришла  беда.  Двух  младших
сестер Сагира - четырнадцати и шестнадцати  лет,  которых  мать  отвезла  на
зимние каникулы к родственникам в Минводы, похитили люди одного из чеченских
полевых командиров и потребовали за девочек выкуп: пятьсот тысяч долларов.
   Сумма  для  небогатой  семьи  учителя  была   просто   фантастической   -
Мухаметшины не могли собрать и десятой части того, что требовали похитители.
Переговоры  длились  довольно  долго  и  зашли   в   тупик.   Тогда,   желая
"стимулировать" родственников для более успешного  сбора  денег,  похитители
устроили  представление.  Негодяи   зверски   изнасиловали   девочек   перед
видеокамерой и отправили кассету родителям, пообещав, что так  теперь  будет
ежедневно, пока не получат выкуп.
   В мусульманской семье проблемами занимаются мужчины  -  так  повелось  от
века. Но по нелепой случайности мать Сагира получила посылку, когда  мужа  и
сына не было дома. Посмотрела кассету и... скончалась от обширного инфаркта.
   Потрясенный горем отец решился на отчаянный  шаг.  Вооружившись  нехитрым
набором слесарных инструментов, он как-то  вечером  забрался  в  дом  своего
бывшего ученика - одного из известных криминальных авторитетов, и  попытался
вскрыть сейф, вмонтированный в стену кабинета. Сейф был  под  сигнализацией.
Ворвавшаяся охрана застрелила незадачливого вора...
   Похоронив отца, Сагир  продал  квартиру,  выкупил  у  знакомого  убоповца
кассеты похитителей, находящихся в разработке,  и  немедленно  отправился  в
Стародубовск.
   Пробравшись в те места, где ему ранее приходилось работать с Антоном,  Мо
пересек границу, вошел в первый попавшийся чеченский дом и, легко обезоружив
схватившегося за автомат хозяина, объявил, что берет всех в заложники.
   Требование было одно: найти людей, которые похитили сестер,  и  уговорить
их на обмен. Иначе - смерть всем мужчинам, находящимся в доме.
   В доме были четверо мужчин: сам хозяин, двое его сыновей - рослые юноши с
начинающими пробиваться усами  -  и  забредший  на  огонек  двоюродный  брат
хозяина по  матери.  Сагир  забрал  имевшийся  в  хозяйстве  "УАЗ",  запасся
провиантом и, прихватив с собой сыновей и брата хозяина, указал место,  куда
тому следовало через пять дней привезти похищенных девочек.
   - Иначе - всем смерть...
   Через пять дней отец юношей  явился  к  Сарпинскому  ущелью  -  здесь,  в
скальных пещерах, Сагир скрывался  со  своими  заложниками.  Опустив  глаза,
чеченец сказал, что он нашел людей, похитивших сестер Сагира. Но...  девочки
мертвы. Вскоре после того, как  над  ними  надругались,  они  повесились  на
решетке камеры, в которой их содержали. Их похоронили на общем кладбище  под
Урус-Мартаном, они же ведь мусульманки, поэтому...
   - Спасибо, можешь не продолжать, - прошептал Сагир. - Ты сделал все,  что
мог...
   - Теперь мы можем идти? - несколько приободрился посланец.
   - Нет, не можете, - Сагир покачал головой и снял автомате плеча. - Некуда
вам идти...
   Примерно через неделю  команда  Сыча,  готовя  очередную  акцию  в  ЗОНЕ,
обнаружила  Мо  все  в  том  же  Сарпинском   ущелье.   Тепло   было,   июль
благоденствовал на дворе. Вернее - на скалах он благоденствовал.
   А под скалами было нехорошо.  Мухи  роились  в  великом  множестве,  вонь
стояла несусветная. Четыре отрезанные головы  покоились  в  ровной  шеренге,
трупы валялись поодаль. Изможденный Мо сидел на  корточках  перед  головами,
перебирал четки и сиплым шепотом читал молитвы...
   ...Экипаж Джо прибыл минут через  пятнадцать.  Этого  времени  Мо  вполне
хватило, чтобы клиент, что называется, дошел до кондиции.
   - Ага, тут уже Мо потрудился...  Гриппует?  -  участливо  поинтересовался
Джо, подходя к "Ниве" и с любопытством рассматривая Ваху. Пленный и в  самом
деле выглядел неважно: в лице ни кровинки, по щекам текут крокодиловы слезы,
залепленный  скотчем  рот  искажен  мучительной  гримасой,  через  небольшое
отверстие, проделанное в скотче для облегчения общения, прорываются  хриплые
вздохи, полные боли, взгляд исполнен невыразимой муки.
   - В жопу трахали? - уточнил Джо, переведя взгляд  на  приспущенные  штаны
пленника, успевшие до колен пропитаться кровью. - Или месячные?
   - Геморрой удаляли, - пояснил Антон, делая знак  Мо,  чтобы  перебинтовал
пленного и надел на него штаны. - Без наркоза, естественно, -  откуда  такая
благодать по нонешним временам... А когда удалили, оказалось,  что  это  был
совсем не геморрой. Вот ведь незадача!
   - А поначалу, наверно, воображал себя горным орлом, - предположил Джо.  -
Гордым  до  жопы  и  всемогущим.  Стращал,  наверно,  что  всех  на  кусочки
порежут... А?
   - Ну естественно, - кивнул Антон. - Все они пыжатся поначалу...  Пока  Мо
яйца на фарш распускать не начнет. Поехали - он рассказал все, что знает.  И
даже больше, по-моему...
   Чабанская точка Абая  располагается  в  живописном  распадке  на  окраине
Стародубовской  области.  Вокруг  разбросаны  небольшие  березовые   рощицы,
смородиновые полосы, окаймляющие заливные луга, которые  пришлись  по  нраву
многочисленным чеченским чабанам, осевшим на всем протяжении  вдоль  границы
за последний десяток лет. В километре от распадка  пролегала  демаркационная
линия,  жиденько  помеченная  вспаханной  как  попало  полосой   нейтральной
территории.  Если   верить   суровому   милицейскому   генералу,   частенько
прорезающемуся  в  эфире,  вдоль  данной  полосы  денно  и  нощно  курсируют
усиленные  патрули  и  летают  вертушки  -  дабы  все  подряд  воспретить  и
предвосхитить. На самом же деле глухомань, бездорожье,  распутица  вечная  -
какие, к черту, могут быть патрули?
   Ваха сказал, что на точке четверо вооруженных мужчин и женщина. Сам  Абай
- какой-то совсем дальний родственник Беслана Сатуева, жена Абая и трое  его
сыновей-погодков доармейского возраста. Еще Ваха  рассказал,  каким  образом
Ахмед Сатуев производит обмен, когда это происходит вблизи Моздока.
   Обычно Ваха берет на почте конверт  и  звонит  на  базу  в  Стародубовск.
Оттуда его без лишнего напоминания коммутируют с  Ахмедом,  где  бы  тот  ни
находился. Получив сообщение, Ахмед устанавливает время и место выкупа. Ваха
информирует "покупателя", едет к Абаю  и  предупреждает  о  том,  что  Ахмед
сегодня пожалует в гости. Абай тотчас же  сажает  двух  сыновей  на  высоком
холме, расположенном неподалеку от распадка, и они все  время,  до  прибытия
гостей,  ведут  наблюдение  за  окрестностями,   используя   бинокль.   Ваха
направляется на указанное место встречи и дежурит неподалеку, поджидая людей
Ахмеда. Ахмед прибывает на двух джипах, имея при себе семь-восемь  стрелков.
Первый экипаж: сам Ахмед, водитель, два стрелка и  пленник.  Второй  экипаж:
водитель и трое стрелков. Обе  машины  направляются  на  точку  Абая.  Здесь
пленника сажают в  подвал,  под  охрану  Абая  с  сыновьями,  а  обе  машины
отправляются к месту встречи.
   Место встречи, как наверняка многие догадались,  фиктивное.  Один  экипаж
отправляется туда,  меняет  Ваху  и  дожидается  родственников  с  деньгами.
Встречаются, считают деньги, проверяют детектором, сообщают Ахмеду, что  все
в порядке, и тотчас же начинают движение вместе с родственниками - якобы  на
этот раз  к  настоящему  месту  встречи.  Ахмед  в  это  время  находится  в
нескольких километрах от этого места - поближе к точке Абая. Получив сигнал,
он выдвигается на точку, забирает пленника и возвращается обратно. А  второй
экипаж - "контактеры" - между тем везет родственников по заранее намеченному
маршруту,  страхуя  себя  таким  образом  от  возможных  засад,  коль  скоро
"покупатели"  оказались  чересчур  хитромудрыми  и   озаботились   выставить
таковые.
   Но обычно родственникам не до засад -  им  бы  пленника  получить,  какой
угодно  ценой.  На  одном  из  участков  маршрута,  по  которому   двигаются
"покупатели" за машиной "второго" экипажа, откуда-то из кустов, как черт  из
табакерки, выскакивает  джип  Ахмеда,  и  уж  здесь  мгновенно  производится
расчет. В считанные минуты.
   Схема довольно громоздкая и, как  может  показаться  с  первого  взгляда,
изобилует лишними деталями. Но  она  неоднократно  отработана  и  достаточно
эффективна - осечек пока не было...
   ...Точку  взяли  без  особых  эксцессов.  Не  доезжая   с   полкилометра,
вытряхнули на  ходу  Мо  и  Севера,  вооруженных  ВСК-94  <9-мм  снайперская
винтовка для бесшумной и беспламенной стрельбы. (Примеч. авт.)>. Снайперская
пара рассредоточилась на противоположных склонах распадка, взяв под  огневой
контроль двор усадьбы.  Четверо  волкодавов-кавказцев  в  этот  момент  были
заняты тремя приближающимися машинами: хрипло лаяли у  калитки,  наваливаясь
передними лапами на изгородь из штакетника, опоясывающую усадьбу, -  вот-вот
перемахнут и устроят всем по первое число!
   - Во дворе четверо, - доложил по рации Север. - Все со стволами.  Большой
к калитке пошел. Трое поменьше рассредоточились: двое за кошарой, по  углам,
третий - за домом. У меня в секторе - те, что за кошарой. За домом - не мой.
   - За домом - мой! - тотчас же поспешил сообщить Мо. - И хозяин - мой.
   - Как руку подниму - убираете собак, - приказал Антон, выходя из машины и
переводя автомат в положение для стрельбы стоя.
   -  Зачэм  прищол?!  -  зычно  крикнул  здоровенный  бородатый  мужлан   с
карабином, подходя к калитке и наводя ствол на Антона -  видимо,  тот  самый
Абай. Вид знакомой "Нивы", возглавлявшей колонну, его нимало не смутил -  он
даже глазом не моргнул, рассмотрев за рулем страдальца Ваху.
   - Вот так ни хера себе - кавказское гостеприимство, - пробормотал  Антон,
осторожно поднимая  правую  руку  вверх.  Да  простит  нас  Общество  защиты
животных!
   Плюх! Плюх! Плюх! Плюх! - волкодавы, предсмертно провизжав,  чуть  ли  не
синхронно повалились наземь. Снайперы поразили цели с первого выстрела  -  с
такого расстояния это совсем несложно.
   Абай втянул голову в плечи  и  принялся  озираться,  поводя  по  сторонам
стволом карабина: бородатая личина его выражала крайнюю степень  недоумения.
Откуда что берется?
   - Точка окружена! - заорал Антон, укрываясь за "Нивой".  -  Твои  сыновья
сидят за кошарой и за домом - мои люди в них целятся. Считаю до десяти!  Все
должны выйти сюда, положить оружие, отойти на пять шагов и - руки за голову!
После счета "десять" - огонь на поражение! Раз!!! Два!!!
   На счете "десять" четыре карабина были хозяйственно прислонены к изгороди
- не в грязь же бросать, оружие как-никак! - а Абай с сыновьями стояли,  как
было велено.
   Связав хозяев стропой, произвели обыск, пользуясь подсказками  Вахи.  Мо,
прибыв во двор, как заботливый гид, следовал за своим подопечным  и  ласково
спрашивал, где что находится. Ваха незамедлительно отвечал. В этом аспекте у
них с Мо установилось большущее взаимопонимание!
   - Ничего особенного на точке не было, так, обычные нохченские  "затарки",
привычные для каждого, кто хоть единожды принимал участие в  так  называемой
"зачистке".
   С тыльной стороны дома - навес, под навесом короб с  углем.  Короб  легко
отодвигается в сторону, открывая ступеньки, ведущие в подвал. В подвале  три
камеры: двери железные, с настоящими "кормушками", как  в  обычном  СИЗО.  В
одной из камер - четверо обросших наподобие Эдмона Дантеса типов, обряженных
в какие-то неописуемые лохмотья. Все славяне. Безучастные  лица,  ничего  не
выражающие глаза, жмутся друг к дружке...
   - Мир - дружба - свобода! - торжественно провозгласил Джо.  -  Российская
армия объявляет вас свободными!
   - Вчера хлеба не давали, - робко напомнил один из рабов - самый  старший,
судя по виду. - Нет-нет, мы не настаиваем... может, просто забыли?
   Джо и Антон обескураженно переглянулись. Не верят. Свобода - это  слишком
странно...
   Проведя краткую разъяснительную беседу, рабов пока оставили на месте - до
окончания  акции.  Бородатые  мужики   не   поверили   ни   единому   слову:
подобострастно  кивали,  натянуто  улыбались   и,   кажется,   вздохнули   с
облегчением, поняв, что их пока никуда тащить не собираются.
   - Я понимаю - в Урус-Мартане, - желчно буркнул Джо, покидая подвал.  -  В
Чечне вообще... Но тут же - Стародубовская область, Россия! Это  что  такое,
а?
   - Не заводись, - поправил соратника Антон. - Нам еще работать... В доме -
подполье. Если залезть в него, ни за что  не  догадаешься,  что  за  стенкой
подвал с камерами - сделано с умом.
   В подполье обычный схрон: два  оружейных  ящика,  внутри  в  промасленной
бумаге - небольшой арсенал. Четыре "Мухи", двенадцать гранат  "Ф-1",  четыре
АКМС, два цинка патронов 7, 62.
   - Кто с мечом к нам придет  -  от  меча  и  погибнет,  -  заметил  Антон,
указывая на "Мухи". - Джо, прихвати-ка парочку - используем...
   По окончании обыска Ваху, двух сыновей Абая и его жену заперли в одной из
свободных камер подвала. Часовым  по  охране  заключенных  назначили  Мента.
Специально в присутствии  Абая  Антон  официальным  тоном  проинструктировал
часового:
   - Если Абай будет вести себя не правильно, я скажу  по  рации:  "Джихад".
Получив эту команду, ты немедленно бросишь в кормушку две  гранаты  и  потом
добьешь из автомата тех, кто останется в живых. Вопросы?
   -  Может,  сразу,  чтоб  не  мучились?  -  проявил  инициативу  Мент,   с
удовольствием наблюдая, как у хозяина точки темнеют глаза.
   - Если все пройдет гладко, я их всех отпущу, - покачал головой  Антон.  -
Слово даю...
   После водворения хозяев в темницу Антон произвел расчет по огневым точкам
для  встречи  группы  Ахмеда.  Члены  команды  быстро  и  без  суеты   пошли
размещаться по указанным позициям, а Антон остался во дворе с Абаем и  одним
из его сыновей.
   - Кто ваабще такой, э? - позволил себе  возмутиться  Абай,  заметив,  что
главарь непрошеных гостей застыл на месте и размышляет.  -  Щто  хочишь,  э?
Зачэм такой дэлаиш?
   - Твоя семья мне не нужна, Абай, - задушевно сообщил Антон. -  Мне  нужен
Ахмед и его пленник. Если ты будешь вести себя правильно, твоя жена  и  дети
не пострадают. Если будешь дурить - ты слышал, какое  распоряжение  я  отдал
часовому. Посмотри по сторонам. Через пару минут усадьба и  все  подступы  к
ней будут под полным огневым контролем моих людей.  Я  тебя  и  твоего  сына
развяжу. Вы встретите Ахмеда как обычно. Вот и все, что от вас требуется. Ты
меня понял?
   Абай кивнул, глядя на  нежданного  гостя  непроницаемым  взглядом.  Антон
достал нож, несколькими движениями избавил Абая и  его  сына  от  пут  и  на
всякий случай отошел на несколько шагов. Здоровый, дремучий тип,  от  такого
можно ожидать все, что угодно.
   - Щто нам дэлат? -  разминая  затекшие  кисти,  поинтересовался  Абай,  с
нехорошим прищуром осматриваясь по сторонам - как будто желая запомнить, где
располагаются вражьи стрелки.
   - Вам не надо делать лишних  движений,  -  сказал  по-чеченски  Антон,  с
удовлетворением отметив, как вытянулись от удивления лица отца и сына. - Вам
нужно взять барашка и готовить шашлык. Атс4\хмед удивится,  если  приедет  к
тебе в гости и не почувствует запаха шашлыка...
   ...Ах, как приятно наносит шашлычным дымком! Мангал стоит под навесом,  с
тыльной стороны дома, где вход в зиндан, а Антон засел в сенцах,  у  входной
двери - но такое впечатление, что шашлык жарят прямо перед входом.
   Питались рано утром - и то на скорую руку, всухомять. А тут так пахнет  -
сейчас бы бросить все к чертовой матери, сесть прямо под навесом, на  улице,
да пожрать как следует.
   - Цель вижу, - докладывает по рации Сало, расположившийся  с  Севером  на
чердаке. - Два джипа "Чероки" идут к нам. Мы готовы.
   Антон смотрит на часы: стрелки показывают шестнадцать сорок  пять.  Парни
идут с хорошим запасом. Видимо, надеются перекусить  и  отдохнуть.  Ну-ну...
Перекусить мы вам, так и быть, выпишем. А насчет отдохнуть - как получится.
   - Цель вижу, - докладывает Джо - он и Мо притаились за углами кошары, как
это совсем недавно делали сыновья Абая. Неплохое  местечко  для  снайпера  и
гранатометчика: калитка и ближние подступы - как на ладони. - Мы готовы.
   - Абай! Ай, Абай! Иди встречай, - кричит по-чеченски  Антон,  приоткрывая
дверь. Топнув ногой по крыльцу, добавляет, понижая голос:
   - Разомнись. Скоро уже...
   Это он - Барину. Барин сегодня не  стреляет.  Он  под  крыльцом  сидит  -
пришлось для этого выломать сбоку все доски. Задача Барина: убрать заложника
из сектора снайперов и сохранить его до конца акции.
   В конце распадка показались  джипы.  Абай  подходит  к  калитке,  снимает
проволочное кольцо с одного из столбов и оттаскивает целый пролет изгороди в
сторону. Добро пожаловать, гости дорогие.
   Антон  оставляет  между  дверью  и  косяком  микроскопическую  щель   для
наблюдения и примеряется, как будет выскакивать во двор.  Вроде  бы  ничего.
Вот только дверь тяжеленная, из дуба - открываться будет медленно.
   В поле зрения влезает спина младшего сына Абая - как  положено  по  чину,
встал сзади отца гостей встречать.
   - Эй, парень, - тихо окликает его Антон по-чеченски - джипы  уже  близко,
через полминуты подъедут. - Иди за шашлыками присмотри - сгорят!
   Абай оборачивается, нервно дергает заросшим кадыком и кивает сыну - иди в
самом деле. В глазах хозяина точки легко угадывается смятение.  Он  опытный,
Абай, наверняка достаточно повоевал в первую чеченскую. Прекрасно  понимает,
что стоит аккурат в пересечении четырех стрелковых секторов и, чтобы выжить,
ему сейчас понадобится совокупный запас везения, отпущенный  на  год  вперед
всему чеченскому ратному люду.
   Сын Абая уходит за дом. Джипы уже на подъезде. Интервал между ними метров
десять, не более. Это плохо. Заедут почти одновременно и  спешиваться  будут
скопом. Это значительно осложняет задачу.
   Передняя машина заезжает в ограду и  останавливается  метрах  в  семи  от
крыльца. Второй джип во двор  не  едет  -