енное благосостояние - судя  по  мебели  и
посуде, а также из-за окороков и других продуктов, свисавших с  потолка.
Но был и налет аскетизма. Одежда была тусклых расцветок, и единственными
украшениями в комнате служили,  если  это  можно  так  назвать,  вышитые
цитаты из Библии, развешанные в разных местах.
   На одной стене он заметил изречение, выжженное на дереве:  "Не  жалей
для него розги, и спасешь его душу от ада". А ниже на небольшом  выступе
лежала розга, готовая к употреблению.
   Сколько же людей подчинялись этому тирану? Четыре женщины были заняты
приготовлением ужина, предположительно: миссис Пост  с  тремя  дочерьми.
Совсем юный  парнишка  вращал  вертел,  а  в  кресле-качалке  посапывала
древняя старушка. Да  те  два  молодца,  которые  пошли  присмотреть  за
лошадьми, Шем и Хем. Можно было биться об заклад, что вращателя  вертела
наверняка зовут Джафет.
   Несмотря на явное отвращение к  окружению,  Френсис  развеселился  от
мысли, что Джереми Пост явно ощущает себя Ноем, но  тогда  и  фермерский
дом - это ковчег посреди бури, не так  ли?  Френсису  пришлось  одернуть
себя. В этом доме смех наверняка считается грехом.
   - Терпеть не могу пришлых, - резкий голос Поста  прервал  размышления
Френсиса.
   - Жаль, - кратко ответил он, вытягивая ноги к огню.
   - И терпеть не могу всех этих  господ  тоже,  "Лучше  меньше,  да  со
страхом Божьим, чем богаче, да с кознями дьявола". Только  троньте  хоть
одну из моих девчонок, и я за себя не отвечаю.
   Френсиса передернуло от мысли, что он коснется хоть одной  из  женщин
этой семьи.
   - Я здесь вместе с женой, мистер Пост.
   - Угу, - буркнул хозяин, бросив ядовитый взгляд на Серену.
   Хлопнувшая в коридоре дверь сообщила о возвращении  Шема  и  Хема,  и
через мгновение они вошли на кухню. Оба застыли при  виде  Серены,  даже
прикрытой шалью, да так и остались стоять с открытыми ртами.
   - Хватит таращиться, - рявкнул мистер  Пост,  и  парни  покраснели  и
отвели глаза. - Запомните. "Губы чужой женщины медоточивы, но сердцевина
ее горька как червоточина".
   - Мистер Пост, - любезным тоном произнес Френсис, - если ваши сыновья
хоть как-то оскорбят мою жену, я не отвечаю за последствия.
   Джереми Пост сжал кулаки.
   - Если бы это не было не по-христиански, мистер Хейл, я бы  вышвырнул
вас с женой снова на улицу.
   Френсис спокойно отреагировал на это заявление, его мысли сейчас были
заняты другим. Например, как  они  все  разместятся  на  ночь.  А  вдруг
возникнет ситуация, когда Серена окажется во власти двух сыновей  Поста,
очень похожих в данный миг на волков, почуявших свою первую телочку.
   Оставалось только удивляться, не испытывает ли и он, несмотря на  всю
свою умудренность, такую же озабоченность, что и парни. Френсис заметил,
что мысли о ней неотступно преследовали его. И даже разнообразные запахи
на кухне семейства Пост не смогли заглушить этот  сексуальный  запах.  А
поскольку она сидела с ним рядом, трудно было не заметить ее  мимолетные
прикосновения.
   Френсис рискнул взглянуть на нее.  Ее  кожа  была  изумительной.  Как
жемчужина - безупречно белая и сияющая каким-то внутренним  светом.  Она
смотрела прямо перед собой, и Френсис с удовольствием отметил,  какие  у
нее длинные и густые ресницы. Впрочем, нос был отчаянно курносым, но  он
не мог заставить себя посчитать это хотя бы  за  один  недостаток  в  ее
внешности. Просто из-за него она казалась ранимой и похожей на ребенка.
   Но совсем не детским было ее спокойствие. Может,  от  усталости?  Или
она хорошо владеет собой? Френсис никак не ожидал такого самообладания в
падшей женщине. Так она замужем или шлюха? А кем бы он хотел ее видеть?
   Френсис напомнил себе, что в скором времени  собирается  жениться  на
добродетельной юной леди, и заставил себя отвести глаза.
   Казалось, окружающие не сговариваясь пришли к выводу, что молчание  -
золото, и оно тяжело повисло в комнате. Лишь изредка звяканье посуды  да
посвистывающий храп старухи нарушали  его.  Френсис  взялся  придумывать
приемлемые объяснения жизненных обстоятельств, в которые попала  Серена,
но был слишком утомлен, чтобы вкладывать в это много фантазии и энергии.
   Затем накрыли ужин. Простая, но здоровая пища, слава небесам:  густой
ячменный суп, кусочки ветчины с тушеной капустой и свежий хлеб с  джемом
из крыжовника. После продолжительной благодарственной молитвы с огромным
количеством цитат о добродетелях простой, богоугодной  жизни,  постоянно
противопоставляемой жизни, наполненной безумной роскошью, все  принялись
за еду. Френсис ел с аппетитом и заметил, что и Серена тоже уплетала  за
обе щеки. Конечно, он никак не мог знать, когда она ела в последний раз.
   Он вообще о ней ничего не знал.
   Она, несомненно,  была  загадкой,  потому  что  какая  такая  причина
вынудила леди брести в одиночку по зимней  дороге?  Весьма  сомнительно,
что она была замужем за приличным человеком. Самое  правдоподобное,  что
ему пришло  в  голову,  было  то,  что  она,  вдовствуя,  стала  чьей-то
любовницей, и ее бессердечно бросили. Даже если ее  добродетели  и  были
под сомнением, не в его характере отворачиваться от какой бы то ни  было
женщины, попавшей в беду.
   Но что же ему все-таки с ней делать?
   Поскольку его поездка в Веймут могла оказаться скандальной, он выехал
без грума. Но он никак не мог взять с собой эту  странную  авантюристку.
Впрочем, бросить ее здесь он также не мог.  Вероятно,  когда  он  сумеет
поговорить с ней наедине, то отыщется какой-нибудь  выход,  можно  будет
как-то решить ее проблемы, в чем он ей с радостью посодействует.
   Но как устроить этот разговор с глазу на глаз в доме, битком  набитом
людьми?
   И лишь в конце ужина он сообразил, что их тет-а-тет устроится сам  по
себе, без всяких осложнений. Ведь спать им придется в одной комнате.

Глава 4

   В семействе Пост все было заведено на деревенский манер. Спать в  эти
короткие  ноябрьские  деньки  ложились  рано.  Женщины  отправлялись   в
постель, как только перемоют посуду после ужина да приберутся на  кухне.
Мужчины тоже спешили доделать свои дела на конюшне  или  в  коровнике  и
отправлялись вслед за женщинами.
   Прежде чем в последний раз обойти  и  запереть  сараи,  Джереми  Пост
прочитал всем на сон грядущий Библию, многозначительно  включив  в  свою
проповедь наказ: "Держись подальше от уст дьявольских - льстивого  языка
чужой женщины. Не возжелай ее красоты в сердце своем. Не позволяй  и  ей
вкушать плоть твою глазами ее".
   Это явно предназначалось Хему и Шему,  но  Френсис  подумал,  что  не
мешает и ему последовать данному совету. Он  криво  усмехнулся.  Значит,
колдовские чары Серены не оставили равнодушным и фанатика-патриарха.
   После чтения Библии Серену и Френсиса проводили в  лучшую  спальню  в
доме.  Правда,  выглядело   это   так,   словно   сопровождают   опасных
преступников, дабы лишний  раз  убедиться,  что  они  крепко  и  надежно
заперты. Покои, очевидно, принадлежали мистеру и миссис Пост.
   Френсис попытался было возразить, но ему быстро растолковали, что дом
переполнен, а спальню удалось высвободить лишь потому, что  миссис  Пост
перебралась на эту ночь к дочерям, а мистер Пост - к  сыновьям.  Френсис
понял, что нет смысла и намекать, что они с Сереной  могли  переночевать
точно так же.
   Помня о бросаемых исподтишка  на  Серену  похотливых  взглядах  всеми
сыновьями, включая и молокососа Джафета, Френсис и сам не согласился  бы
отпустить Серену куда-то, где не смог бы ее защитить.
   Когда дверь за ними закрылась и  они  остались  наедине  в  крошечной
комнатке, он покаянно улыбнулся.
   - Прошу прощения. Все это крайне неловко.
   Она присела на краешек кровати.
   - Ну и странная семейка! Не волнуйтесь, милорд, я не упаду в  обморок
от смущения. Уж лучше мне остаться здесь с вами, чем там с ними. В конце
концов, я ведь не чувствительная девственница.
   Слова  прозвучали  несколько  вульгарно,  но   в   сочетании   с   ее
невероятной, разжигающей  страсть  красотой  они  вскружили  ему  голову
щедростью эротического обещания.
   Интересно, подумал он, как бы она отреагировала, если бы  он  сказал:
"Но  я  девственник".  Это  было  правдой.  Слишком  брезгливый,   чтобы
наслаждаться услугами  порочных  женщин,  и  слишком  порядочный,  чтобы
пользоваться слабостью невинных, он был исключением среди своих  друзей,
хотя все они полагали, что он просто умеет устраивать свои амурные  дела
крайне деликатно.
   Однако его девственность была еще одной важной причиной для женитьбы.
Мысль о леди Анне тут же заставила его проявить благоразумие.
   - Я посплю на полу, - произнес он.
   Она обвела взглядом крошечную спальню.
   - Где?
   Ему пришлось признать, что если он не собирается  провести  ночь  под
кроватью, его предложение прозвучало глупо, поскольку  места  просто  не
было. Хозяева заполнили все доступное пространство  шкафами,  маленькими
столиками, креслами и  прочими  нелепыми  предметами.  С  одной  стороны
кровати оставалась  узкая  полоска  голого  пола,  но  выглядела  крайне
неуютно, и он не мог не подумать о сквозняках,  посвистывающих  в  щелях
пола.
   - Мой дорогой лорд Мидлторп, - любезно произнесла Серена, -  как  вы,
вероятно, и сами успели заметить, это довольно широкая кровать. Уверена,
мы оба поместимся здесь, даже не заметив друг друга,  если,  -  тут  она
искоса взглянула на него, и у него  прямо-таки  перехватило  дыхание,  -
если это именно то, чего вы хотите.
   Проклятие! Эта женщина пыталась соблазнить его! Но, как  ни  странно,
он понял, что жаждет быть соблазненным. Он был ничуть не  лучше  сыновей
Поста.
   Он смешался и, к своей досаде, покраснел.
   Видя, что он молчит, Серена вспыхнула.
   - Если кто  и  должен  испытывать  смущение  и  неловкость  в  данной
ситуации, то я, а не вы.
   Ее раскрасневшиеся щеки делали ее просто неотразимой...
   Френсис глубоко вздохнул и попытался овладеть своими эмоциями.  Разве
он впервые испытывал желание? Сколько раз ему удавалось победить похоть!
Он не собирался делать глупости из-за случайно встреченной ветреницы.
   "Не возжелай, ее красоты в сердце своем, - напомнил Френсис  себе.  -
Не позволяй и ей вкушать плоть твою глазами ее".
   Он плюхнулся в деревянное кресло у кровати.
   - Уверяю вас, мадам, вам нечего опасаться. А теперь  расскажите  мне,
почему вы оказались на дороге в такую непогоду.
   Взгляд ее померк, она стыдливо потупилась.
   - Я не смею.
   Не смею. Интересная фраза. Френсис задумался над  этой  загадкой.  Ее
ярко-рыжие волосы выбились из  прически  и  кудрявились  восхитительными
бронзовыми прядями в свете свечи, округлые формы тела  были  воплощенной
красотой. Даже под уродливой  шалью  грудь  женщины  вырисовывалась  так
чувственно и с таким  обещанием,  словно  умоляла  о  прикосновении  его
ласковых пальцев. Аромат ее духов густо наполнил комнату.
   Серена была загадкой и неизвестностью, к которым взывала  его  плоть,
но он крепился из последних сил.
   Ее кольца блеснули на свету, отрезвляюще подействовав на него.
   - Где ваш супруг? - спросил Френсис.
   - Он умер.
   - А семья?
   - У меня нет никого, кто мог бы помочь.
   - Но у вас должен быть дом, слуги...
   - Нет.
   Столкнувшись с такой наглой ложью,  Френсис  начал  терять  терпение.
День выдался и в  самом  деле  дьявольски  трудным.  А  теперь  на  него
свалилась эта лгунья-авантюристка, да еще растущее желание, которому  он
решил не поддаваться ни в коем случае.
   - Куда же вы тогда направлялись, мадам, одна и пешком?
   Женщина с упреком взглянула на Френсиса:
   - Меня зовут Серена, и я прошу вас обращаться ко мне по имени.
   - Это невозможно, мадам.
   - Почему? Мы же собираемся делить одну постель.
   - Мадам. - решительно  заявил  Френсис,  -  вы  крайне  бесстыдная  и
подозрительная особа.
   Ее щеки снова вспыхнули.
   - Бесстыдная? У меня и в мыслях не было лгать, милорд!
   - А если бы я не солгал,  вас  выбросили  бы  на  улицу  на  произвол
судьбы. Как, вероятно, вы и заслуживаете.
   - Я не заслуживаю ничего подобного.
   - Ни  одна  настоящая  леди  не  осталась  бы  бесстрастной  в  такой
ситуации.
   Ее изумительные глаза сверкнули гневом.
   - Так вы предпочитаете, чтобы я упала в обмо рок? Пожалуйста, если вы
так настаиваете. У меня хватает причин впасть в отчаяние.
   - Каких? - тут же спросил Френсис.  Серена  снова  прикрыла  глаза  и
постаралась овладеть собой.
   - Я не могу вам открыться.
   - Ну и дьявол с вами. Ложитесь-ка спать.
   Френсис встал с кресла. Поразмыслив секунду-другую, он решил, что  не
поступится своим комфортом ради этой женщины. Он снял сапоги и  галстук,
затем разделся до рубашки и кожаных бриджей.
   Краем глаза Френсис заметил, что она забралась  в  постель  полностью
одетой, и засомневался, не был ли он несправедлив к ней, в конце концов.
В данную минуту Серена чувствовала себя весьма смущенно, как чувствовала
бы себя любая порядочная женщина. Френсис задул свечу  и  скользнул  под
одеяло, устраиваясь на самом краешке кровати.
   В темноте, когда ее красота уже не возбуждала его, мужчина должен был
тут же прийти в себя, но, на  его  беду,  возникла  новая  проблема.  Он
впервые в жизни был в постели с женщиной. Ему казалось, что он слышит ее
дыхание и чувствует тепло ее тела на  расстоянии.  Когда  Серена  слегка
повернулась, то кровать трепетно донесла до него это движение,  а  также
волну ее дразнящего запаха.
   Френсис беспокойно заерзал.
   - Вы действительно вдова?
   - Да.
   - Тогда эти духи вряд ли приличны. Они больше подходят шлюхам.
   - Вы хотите  сказать,  что  вам  они  не  нравятся?  -  спросила  она
раздраженным тоном.
   - Это не важно.
   Господи, кажется, он и сам не лучше взбесившегося пастора.
   - Спите, миссис Олбрайт. Я должен выехать очень рано.
   - Вы?
   - Я еду по очень срочному делу. Не волнуйтесь, мадам. Я довезу вас до
Херсли.
   Интересно, а кто у нее в Херсли? Любовник?
   Френсис услышал хлопанье дверей, когда мужчины  возвратились  в  дом,
затем грузные шаги  по  лестнице  и  тихую  возню  в  соседней  комнате.
Наступила тишина, лишь  старый  дом  поскрипывал,  да  умиравший  ураган
изредка глухо ворчал.
   Внезапно женщина мягко произнесла:
   - Мне, право, жаль, что все так вышло. Вы были очень добры ко мне,  а
я только все усложняю.  Эти  духи  выбрал  мой  муж.  Я  ими  больше  не
пользуюсь, но запах  еще  хранит  кое-какая  одежда.  Он  вообще  крайне
прилипчив.
   Это  породило   у   Френсиса   новые   вопросы,   но   он   предпочел
проигнорировать их. Однако не удержался от совета:
   - Мадам, на вашем месте я бы хорошенько проветрил всю одежду.
   Френсис надеялся, что на этом с разговорами будет покончено.  Теперь,
если удастся позабыть о ее присутствии в той же постели, то, может,  ему
посчастливится хоть немного поспать.
   Но это  было  невозможно.  Тело  его  изнемогало  от  желания,  и  он
беспокойно ворочался.
   - Мне очень жаль, что эти духи пробудили в  вас  желание,  -  сказала
Серена. - Если хотите, можете взобраться на меня.
   - Что-о-о?!
   Френсис отказывался верить своим ушам.
   - Я причиняю вам неудобства, - неуверенно произнесла женщина. - Будет
только справедливо, если я же помогу вам с ними справиться.
   Желание обожгло Френсиса, но он поборол его. Теперь  он  точно  знал,
кто она:  шлюха  самого  вульгарного  пошиба.  Он  будет  идиотом,  если
поддастся ей. Только Богу известно, какую цену придется заплатить за это
впоследствии.
   - В этом нет нужды, - холодно произнес Френсис. - В конце концов,  вы
же не рискнете забеременеть?
   - Я не могу зачать ребенка, - призналась Серена очень тихо.  -  Я  не
способна к деторождению.
   И Френсис с удивлением услышал свой голос:
   - Извините.
   Снова повисла тягостная тишина, а  затем  кровать  заскрипела,  когда
Серена отвернулась от него.
   - Тогда спокойной ночи.
   - Спокойной ночи.
   Френсис с недоумением осознал, что его задело то, с  какой  легкостью
женщина предложила,  а  потом  отвергла  их  желанное  соитие.  Он  тоже
повернулся к ней спиной, убеждая  себя,  что  ему  чрезвычайно  повезло.
Легко отделался. Могло быть хуже.
   Тело его удалось убедить в этом значительно позже.

***

   Серена свернулась клубочком.
   Френсис ее отверг. Господи всемилостивый, что же с нею теперь  будет,
если подходящие мужчины не хотят ее? У нее оставалось всего лишь  четыре
гинеи в кармане, и ничего больше.
   Может быть, ее спаситель сыграл с ней злую шутку. Может,  лучше  было
бы умереть на дороге во время бури. Бесчестье может быть  лучше  смерти,
но уж если смерти никак не миновать, то она бы предпочла быструю смерть,
не мучительную, изнуряющую, голодную.
   Что же ей теперь делать? Что же  ей  теперь  делать?  Измучившись  от
тревоги, женщина уснула... Серена внезапно проснулась от резкого  звука.
Женщина мгновенно вспомнила и где она,  и  что  было  утро,  а  шум  был
оттого, что  кто-то  из  хозяев  что-то  уронил.  Сквозь  тяжелые  шторы
пробивался первый свет, но в комнате по-прежнему было темно.
   Тишина за окном означала, что буря утихла. Ничто не мешало им уехать,
ничто не мешало этому мужчине высадить ее в Херсли  и  исчезнуть  из  ее
жизни навсегда.
   Что же с ней будет? Ее  напускная,  подогреваемая  паникой  храбрость
испарилась,  и  Серена  была  в   ужасе   перед   окружающим   миром   и
неизвестностью. Через несколько часов она  снова  останется  одна,  она,
которая никогда не оставалась одна ни разу в жизни.
   Серена не вернется к своим братьям, чтобы снова быть проданной.
   Однако она сомневалась, что  доберется  до  Лондона  без  посторонней
помощи.
   Ее случайный попутчик был единственным из встреченных ею мужчин,  кто
по-доброму отнесся к ней. Он может быть женатым.
   Но женатые мужчины тоже содержат любовниц. Как это делается?
   Если она просто  предложит  себя,  согласится  ли  Френсис?  Впрочем,
Серена уже пыталась сделать это.
   Наверное, ей надо показать ему свою опытность?
   Серена судорожно перевела дыхание. То, что она задумала, приводило ее
в смятение и ужас, но все же, может быть, после этого Френсис  не  будет
так страстно стремиться уехать...
   Женщина знала, что надо делать. По  крайней  мере  этого  бы  от  нее
потребовал Мэтью. Но все ли мужчины одинаковы в этом отношении?
   Серена лежала, скованная нерешительностью. Она никогда в  жизни  даже
не целовала никого, кроме собственного  мужа,  а  вот  теперь  замыслила
соблазнить совершенно незнакомого мужчину.
   Впрочем,  у  нее   по-прежнему   не   было   выбора.   Она   осталась
одна-одинешенька в этом мире,  с  единственной  ценностью,  какую  могла
предложить.
   Серена придвинулась к нему и ощутила жар  его  тела.  Ее  рука  робко
скользнула по плечу мужчины. Вот это да! У нее даже перехватило  дыхание
от неожиданности. Лорд Мидлторп поразил ее великолепной мускулатурой. Ей
тут же вспомнился Мэтью: оплывший, дряблый. Женщина  легонько  коснулась
пальцами четких мышц живота и восхитилась жизненной силой незнакомца.
   Впервые в жизни она наслаждалась, касаясь обнаженного мужского торса.
   Он слегка пошевелился под ее рукой.
   Серена замерла, смутно надеясь, что он проснется и обнаружит, чем она
занимается. Тогда он либо возьмет инициативу в свои руки, либо  пресечет
ее ласки.
   Френсис не проснулся.
   Серена вздохнула и скользнула рукой чуть ниже...

***

   Френсису снился сон... запретный эротический сон, каких он не видывал
даже подростком. Он купался в сводящем с ума запахе, а чья-то рука нежно
ласкала его чресла, разжигая сладкий огонь, постепенно охватывающий  все
его тело.
   Френсис передвинулся, и... его мучительница  передвинулась  вместе  с
ним. Серена наполнила  его  неизъяснимым  восторгом,  шелк  волос  нежно
касался затылка, обволакивая его  мускусным  ароматом.  Быстрые  поцелуи
покрывали его разгоряченную кожу, а кровь уже начала вскипать