о он причинит вред ребенку.
     Родгар продолжал внимательно изучать потолок. Пробили часы. Звук этот породил эхо где-то в безмолвных глубинах дома, С шипением упал через каминную решетку уголек.
     - Вашу сестру выдали за одного из Вернемов. Что связывало вашего отца с этими ничтожествами?
     - Не знаю! - крикнула Честити, не в силах выносить напряжение разговора. - Думаете, я не ломала над этим голову? В этой истории, куда ни посмотри, концы не сходятся с концами, и я не понимаю, к чему ворошить прошлое! Довольно и того, что Верити будет счастлива!
     - Счастье - это в первую очередь уверенность в завтрашнем дне. Можете вы сказать положа руку на сердце, что брак решит все проблемы вашей сестры? И он уж точно не решит проблемы Сина.
     - Что же делать?!
     - Помогите мне докопаться до сути. Я нутром чую, что есть зацепка, которую мы можем обратить себе на пользу. Расскажите все до последней мелочи, как бы трудно это ни было.
     Не упомяни Родгар о будущем Верити, Честити ни за что не поддалась бы на уговоры. Но он был прав: отец, если его не остановить, мог и после венчания превратить жизнь сестры в ад. Девушка подробно описала каждое столкновение с ним, пересказала каждое слово, которое сумела вспомнить, обрисовала каждый случай физической и моральной жестокости - все это, не отрывая взгляда от веера. Самым подробным вышел рассказ о встрече в Мейденхеде, последней из всех.
     Если услышанное и потрясло маркиза, он не выдал этого.
     - Значит, вашего отца особенно интересовало, почему леди Верити не обратилась за помощью к нему?
     - Он, может быть, просто оскорблен в лучших чувствах. Верьте или нет, но он считает себя хорошим отцом.
     - О нет, он был испуган.
     - Испуган? - Слово звучало странно по отношению к графу.
     - Вы нарисовали портрет насмерть перепуганного человека. Ваш отец думает, что Верити сторонится его, потому что знает о нем нечто весьма компрометирующее.
     - Я сказала ему, что она осуждает его за обращение со мной.
     - И он поверил?
     Честити пожала плечами.
     - А если бы поверил, принял бы это в расчет?
     Она вынуждена была отрицательно покачать головой.
     - Здесь есть какая-то связь со смертью сэра Уильяма. Возможно, даже самая прямая.
     - Не думаю. Сэр Уильям умер от удара, и притом уже после истории между мной и Генри.
     - И все же эти два события могут иметь нечто общее. Какое отношение имел сэр Уильям к вашему отцу до сватовства к Верити?
     - Никакого. Они даже не были знакомы.
     - Подумайте хорошенько! - приказал Родгар.
     - Тут и думать нечего! - отрезала Честити столь же резко. - Какие отношения могут быть между человеком вроде моего отца и мелким сквайром, ничтожеством с деньгами, но без титула?
     - Так сэр Уильям был богат?
     - По сравнению с отцом скорее беден, но он был много богаче людей своего круга. По словам Форта, он составил состояние в бытность свою в комитете по розыску сторонников якобитского движения, в сорок пятом. Утаивал улики и вымогал за это деньги. Гнусный человек!
     - Но когда этот гнусный человек посватался к Верити, то получил согласие на брак, - задумчиво заметил маркиз. - Без сомнения, он шантажировал вашего отца. Интересно, чем?
     - Чем можно шантажировать Уолгрейва Непогрешимого? Он не терпит азартных игр, не пьет и избегает женщин.
     - Но не политики. Измена существующему строю - наилучшая причина для шантажа.
     - Что?! - Честити похолодела.
     - Чтобы спасти свою шкуру, можно пожертвовать и дочерьми.
     - Измена? Никогда!
     Родгар вскочил и начал расхаживать взад-вперед по гостиной. Его походка при этом удивительно напоминала крадущийся шаг хищника.
     - Измена... измена... - повторил он. - Думаю, это прямое попадание. Самый непогрешимый человек имеет ахиллесову пяту, и у графа Уолгрейва это - его политические амбиции, его непомерное честолюбие. Допустим, в сорок пятом он совершил просчет.
     - Отец всегда утверждал, что ненавидит якобитов!
     - Мало ли кто что утверждает. С одной стороны, граф приятельствовал с принцем Фредериком, с другой - когда якобиты подошли к самому Лондону и королевское семейство собиралось покинуть город, трон в самом деле шатался. Кое-кто предпочитал иметь лазейку и там, и тут. Мы все помним, что случилось после возвращения Стюартов на трон в 1660-м, когда Карл II вознаградил своих сторонников и расправился с предателями. Если ваш отец имел контакты с якобитами, то втайне.
     Девушка молчала, онемев от потрясения.
     - А когда все кончилось и наступила пора расследований контактов с якобитами, - продолжал Родгар, смакуя каждое слово, - то в чьи-то руки могли попасть улики, изобличавшие графа Уолгрейва Непогрешимого как их сторонника. Допустим, это были руки Уильяма Вернема. Допустим также, что тот так скрыл эти улики, что смерть его ничего не дала бы графу. Возможно, сэр Уильям наслаждался безнаказанностью, дразня прикованного льва, и то, что он во власти подобного создания, повредило рассудок вашего отца. Он даже вынужден был породниться с ничтожеством, которое презирал и ненавидел!
     Последнюю фразу маркиз почти выплюнул, явно сочувствуя графу.
     - Ну, хорошо, - сказала Честити, обретя наконец голос, - а при чем тут я? Почему отец был так жесток ко мне?
     - Потому что Генри был братом сэра Уильяма, и ему тоже причитался добрый кусок пирога. Граф пляшет под дудку Вернемов и по сей день. Сэр Уильям и после смерти держит его в руках.
     - То есть?
     - Улики так и не были найдены, иначе зачем бы вашему отцу лезть вон из кожи? Где они могут быть? - Родгар уставился в пространство. - Судя по всему, он не знает, откуда ждать удара.
     - Почему не со стороны Генри?
     - Будь улики в руках Генри, он не гонялся бы за племянником, а обратился бы прямо к главному источнику обогащения.
     - Возможно, он и пытается...
     Маркиз круто повернулся к девушке.
     - Что, если Генри гоняется совсем не за ребенком, а за матерью, потому что уверен: Верити знает, где улики. Разумеется, она и понятия об этом... - Честити умолкла, перевела дух и воскликнула:
     - Милорд! У Верити имеется какой-то запечатанный документ. Сэр Уильям взял с нее клятву, что в случае его безвременной смерти она передаст этот документ верховному судье. Мы думали, что это по вопросу наследования, но теперь я вижу...
     - Где этот документ? - перебил маркиз, сверкнув глазами.
     - Среди ее вещей! Но, милорд, - она схватила его за руку повыше локтя, - мы не сможем им воспользоваться! Если измена отца будет доказана, это погубит не только его, но и всех нас! И титул, и состояние, и поместья - все перейдет в казну, а Форт... - Она задохнулась от страха.
     - Я не собираюсь передавать улики властям, - заверил Родгар, - но и не намерен упускать такой исключительный случай. Ведь это мощный рычаг, с помощью которого мы вынудим вашего отца дать согласие на оба брака.
     - И обеспечим Верити безоблачное будущее. - Девушка тяжело вздохнула. - Граф Уолгрейв Непогрешимый перестанет быть врагом Натаниеля и станет чьим-то еще - вашим, милорд.
     - Не тревожьтесь. Поверьте, я могу постоять за себя лучше, чем сэр Уильям. - Впервые за все время разговора Родгар по-настоящему улыбнулся. - Согласитесь, судьба - коварная особа. Сэр Уильям устраивает все так, чтобы разоблачить вашего отца, если тот убьет его, но ему и в голову не приходит, что безвременная смерть может быть также промыслом Божьим. Получить удар в постели с любовницей - этого он никак не ожидал, но последствия оказались совершенно те же. Граф бросается в погоню за дочерью, которую мнит угрозой для себя, и натыкается на ваше противодействие. Неудивительно, что он так взбешен.
     Честити вынуждена была признать, что мозаика почти сложилась.
     - Да, но это мало улучшает мою ситуацию, - напомнила она. - Согласие отца - всего лишь деталь, и не самая важная. Я не хочу испортить Сину жизнь, скорее убью себя!
     - Только не нужно драматизма. Это глупо: если вы убьете себя, то этим скорее всего испортите Сину жизнь.
     - Да что же это такое! - вскричала девушка в отчаянии. - Куда ни повернусь, всюду тупик!
     - Зато я наконец вижу просвет.
     Родгар звонком вызвал лакея, написал и запечатал какое-то послание и вручил ему.
     - Пусть кто-нибудь немедленно отвезет это некоему Генри Вернему. По последним сведениям, он находится в Солсбери, а если не там, то на Саутгемптонской дороге.
     Лакей вышел, а Честити смотрела ошеломленно: этот человек, похоже, и впрямь мнил себя всемогущим.
     - Генри может сейчас быть где угодно, но дело не в этом! Что вы ему написали?
     - Какая разница, где он сейчас? Мой человек разыщет его и на краю света. Что касается письма, я извещаю Генри Вернема о венчании его невестки и приглашаю в Родгар-Эбби, где будет дан свадебный обед. Ваш брат тоже приглашен...
     - Что, сюда?!
     - Разумеется. К сожалению, торжество будет скромным - в конце концов, ваша сестра недавно овдовела.
     - Да, но... Форт... - пролепетала девушка с таким чувством, словно ее закружил и оторвал от земли неожиданно налетевший вихрь. - Как вы можете быть уверены... Что, если он по-прежнему лоялен к отцу и поставит его в известность?
     - Как раз на это я и рассчитываю. Это не меняет дела: я уже отправил приглашение графу Уолгрейву.
     - Боже мой!
     Честити вскочила и заметалась по комнате, подстегиваемая инстинктом самосохранения, который приказывал немедленно бежать. Родгар поймал ее за руку. Нахмурился. Повернул руку ладонью вверх и оглядел рубец.
     - С этим покончено, можете быть спокойны.
     - Как я могу быть спокойна? Отец пойдет на все, чтобы помешать венчанию! Увидите, он явится во всеоружии, с этим мерзавцем Генри, который, если нужно, вырвет ребенка из рук Верити, и тогда уж нам не поможет ничто, даже ваше пресловутое всемогущество!
     - Вам следует больше доверять Маллоренам, - невозмутимо сказал маркиз.
     В его глазах блеснул знакомый огонек.
     - Нет, только не это! - простонала девушка. "Он тоже Маллорен и тоже не любит скучать, только лучше это скрывает!" - Вам лишь бы с кем-нибудь схлестнуться, а судьбы людей - дело второе! Вы ничем не лучше Сина!
     - Хуже, дорогая моя, много хуже. - Родгар поднял с ковра булавку и аккуратно прикрепил к ее лифу. - Син передо мной - просто мальчишка.
     С минуту она смотрела на булавку, потом вдруг содрогнулась.
     - Случится что-то страшное, я чувствую!
     - Это всего лишь драматический самообман, просто потому, что с вами случилось слишком много страшного. Этому пора положить конец, и очень надеюсь, что вы мне в этом поможете. Сейчас не время бросаться наутек.
     - Мне страшно...
     - Как каждому бойцу перед решающей битвой.
     - Да, Син мне говорил...
     - А кому и знать, как не ему?

***

     Выезд в Лонг-Нотуэлл, по мнению Честити, напоминал королевский. Ей, Элф и Шанталь была предоставлена карета - та самая, запасная, о которой маркиз отозвался довольно пренебрежительно. Однако карете было не занимать роскоши и элегантности, а начищенные гербы на дверцах так и сияли на солнце. Родгар и третий по счету брат, Брайт, ехали верхом.
     - Арсенбрайт, - прошептала Элф на ухо Честити, когда ее представляли Маллорену. - С таким именем - и такое унылое создание. К счастью, только в последнее время, так что постарайся не придавать этому значения. Сердечные раны!
     Брайт был под стать старшему брату, но он один из всех Маллоренов носил парик, и невозможно было сказать, какого цвета у него волосы. Зеленые с золотом глаза не имели и искорки тепла и потому ничем не напоминали глаза Сина. Держался он так, словно ему пришлось отложить ради этого выезда нечто гораздо более интересное.
     Путешествие проходило с вооруженным эскортом в дюжину верховых, часть которых ехала вплотную, часть рассыпалась и съезжалась снова. Честити сказала, что такие предосторожности чрезмерны.
     - Родгар никогда не полагается на волю случая, - ответила Элф (было заметно, что она это всецело одобряет).
     - Мы словно выступили на войну! Это может быть расценено как вызов.
     - Когда-то дворянство не покидало своих замков без войска, пусть совсем небольшого. - Элф ностальгически вздохнула. - Увы, те дни остались в прошлом. Мой брат не желает быть застигнутым врасплох.
     Молодые женщины коротали время за легкой болтовней. Честити нашла, что ей этого сильно недоставало. Она как будто очутилась на островке безмятежности посреди бурного океана событий. Она охотно поддерживала тему, о чем бы ни зашла речь, пока Элф не воскликнула:
     - Как глупо с моей стороны вести разговор о модной пьесе, когда тебе довелось участвовать в подлинной житейской драме! Когда подумаю, сколько ты испытала приключений, просто зависть берет!
     - Приключения приключениям рознь, - вздохнула Честити. - Одними наслаждаются, от других страдают.
     - И все равно я тебе завидую. Как встретить рыцаря, если никогда не бываешь в беде? Мой рыцарь далеко, рубит драконов ради кого-то другого.
     Шанталь бросила на Честити взгляд, в котором читалось добродушное снисхождение. В самом деле, в своем возрасте леди Элфлед рассуждала совсем по-детски.
     - Да, но ваша сестра замужем, - возразила девушка. - Выходит, ей как-то удалось встретить своего рыцаря.
     - Хильда всегда была покладистой, а потому влюбилась в лорда Стина и мирно, без проблем вышла за него. Сейчас они в Дорсете, ведут уединенный образ жизни и плодят послушных детей. Боюсь, это не по мне. Я хочу связать свою жизнь с мужчиной сильным, волевым, но братья из принципа отпугивают таких. Ждут, наверное, пока я подышу себе второго лорда Стина.
     - А ты бы предпочла второго Родгара? - поддразнила Честити.
     - Или Бренда, или Брайта, или Сина, - засмеялась Элф. - Такого, который не даст спуску самому дьяволу. Но где его взять? Думаю, мне грозит участь старой девы.
     Ближе к вечеру они въехали в деревню Лонг-Нотуэлл, вызвав в этом тихом местечке настоящий ажиотаж. Жители высыпали из домов и с раскрытыми ртами провожали кавалькаду взглядом, дети бросались к карете в надежде заглянуть в окошко и потом долго бежали следом. Даже королевский выезд едва ли привлек бы к себе больше внимания.
     Карета остановилась у домика викария. Родгар и Брайт проводили обеих леди в дом, модистка последовала за ними. Скромное жилище оказалось битком набито Маллоренами, что изрядно нервировало Томаса Фрейзера.
     - Леди Честити, счастлив наконец видеть вас! - воскликнул он, косясь на сиятельных братьев. - Натаниель и ваша сестра уже здесь, недостает только лицензии.
     Вскоре девушка оказалась в объятиях Верити.
     - Что за наряд! - восхитилась та. - Ты совершенно преобразилась! Как я за тебя боялась! Ты подвергалась опасности, а я прохлаждалась в роскоши - это несправедливо. Мэри Гарнет проявила столько участия, а потом и вовсе приехал Натаниель. Ни риска, ни злоключений!
     - Я тоже не могла этим похвастаться, - солгала Честити, расслышав в голосе сестры подлинное сожаление. - Мы сделали все необходимое, а потом Син оставил меня в Родгар-Эбби. Надеюсь, он скоро привезет лицензию. Позволь представить тебе леди Элфлед, его сестру. Это она так меня приодела. Ты тоже можешь выбрать себе что-нибудь красивое для венчания.
     - Я вам сердечно благодарна, хотя, сказать по правде, наряд меня волнует меньше всего. Ведь главное - это обвенчаться с любимым человеком!
     - Вот и порадуйте его, - с улыбкой сказала Элф.
     Появился майор Натаниель Фрейзер, сосед и добрый друг Честити в течение многих лет. Рядом с Маллоренами он казался довольно ординарным, но никто не стал бы спорить, что это во всех отношениях приятный человек.
     - Хочу поблагодарить за заботу о моей невесте, - сказал он Честити. - Не будь тебя, кто знает, как бы все обернулось.
     - Ты недооцениваешь Верити.
     - Я обожаю ее, но никогда не поверю, что ей одной по плечу подобная эскапада. Ей попросту недостало бы хладнокровия.
     - Хладнокровие! - хмыкнула Честити. - Все это время я тряслась от страха как осиновый лист. Ну да ничего, конец - делу венец. - Она увела майора в сторонку. - Натаниель, я должна тебя предупредить. Родгар планирует свадебный обед, на который приглашены мой отец и брат. Он даже не стал скрывать, что венчание состоится именно здесь. Если повезет, они запоздают, но кто может знать?
     Родгару, надменно стоявшему у окна в своем сером бархатном камзоле, достался уничтожающий взгляд Натаниеля.
     - Этого только не хватало! Зачем он такое затеял?
     - Его намерения вполне благородны, но я решила все же предостеречь тебя. Верити ничего не говори, ей совершенно ни к чему волноваться.
     - Ты недооцениваешь Верити, - мстительно заметил Натаниель.
     Тем временем Элф уговаривала невесту принять от нее в дар одно из привезенных платьев. Шанталь перебирала их, время от времени бросая на Верити оценивающий взгляд.
     - Голубое! - выбрала она наконец. - Надо сказать, я не ожидала, миледи, что вы его захватите. Оно вам и самой к лицу. А впрочем, ради такого случая...
     Выслушав эту тираду, Верити снова запротестовала, но Элф только отмахнулась.
     - Дорогая моя, у меня есть еще десяток голубых платьев, так что я не обеднею.
     Последовала суета вокруг невесты, которая вскоре была обряжена в небесно-голубой наряд в крохотный синий цветочек с белым лифом. Глубокое декольте подчеркивало красоту плеч и полной груди молодой матери. К платью прилагалась расшитая жемчугом бархотка. Со сложной прической и подвесками в ушах Верити выглядела настоящей гранд-дамой. Скромный домик викария не мог похвастаться высоким зеркалом, поэтому она не могла увидеть и оценить себя, но вполне довольствовалась многословными восторгами женщин и их заверениями, что жених будет вне себя от восхищения.
     Стук в дверь прервал увлекательное времяпрепровождение. Честити пошла открыть. Это была престарелая экономка викария.
     - Миледи, мне приказано передать, что все готово.
     Девушка сразу поняла, что это значит, и ужасно разволновалась. Ладони стали влажными, голова закружилась. Син вернулся!
     - Он будет счастлив видеть тебя, - сказала чуткая Верити, беря ее за руку. - Ты прекрасна, прекраснее, чем когда бы то ни было. В ту весну ты была просто хорошенькой юной девушкой, теперь ты - обольстительная молодая женщина.
     Честити вздрогнула. Неужели то, что они с Сином любовники, так бросается в глаза?
     С появлением еще двух Маллоренов возникло впечатление, что домик вот-вот треснет по швам. Увидев Честити, Син окаменел. Он смотрел с откровенной жадностью, и потому чисто инстинктивно она открыла веер и укрылась за ним от этого обжигающего взгляда.
     Она слышала, как Натаниель осыпает Верити комплиментами, как Родгар обсуждает с викарием детали церемонии, но не могла отвести глаз от Сина. Наконец тот приблизился.
     - Если бы я впервые увидел тебя именно такой, у меня не хватило бы дерзости познакомиться.
     Она хотела ответить, но голос отказал. Пришлось воспользоваться веером. Особое движение дало понять, что она взволнована и смущена.
     - Я не шучу, - настаивал Син. - Когда Родгар разберется с этой загадочной историей и ты вернешься в свой круг, я не стану докучать. Ты заслуживаешь большего, чем участь офицерской жены. - Взгляд его упал на булавку, и лицо потемнело. - Вижу, ты и сама это сообразила.
     - Син, ей-богу!..
     Закончить фразу не удалось - викарий пригласил всех в церковь. Син вел Честити под руку с кажущейся галантностью, но между ними возникла стена. Следовало благодарить судьбу, а Честити негодовала на злосчастное стечение обстоятельств. Хотелось поскорее разрушить стену, однако для объяснений не было времени. Вместо этого она рассказала Сину о разосланных Родгаром приглашениях. Она по-прежнему находила этот поступок очень странным.
     - Занятно! - сказал он холодным тоном. - Очевидно, Родгар знает, что делает, и раз уж мы обратились к нему за помощью, придется предоставить ему свободу действий.
     Церемония прошла прекрасно. Наблюдая за молодыми, Честити