позволить сыграть с собой такую шутку? Мне с трудом удалось тогда изобразить ненависть. Очевидно, в этом была твоя цель? Боюсь, Эми так ничего и не поняла и теперь ее отношение к тебе, мягко говоря, весьма прохладное.
     - Я позабочусь, чтобы ты оказалась рядом, когда придется защитить мою честь. Ждать уже недолго - они сегодня должны быть здесь.
     - Эмили и Питер? - удивленно спросила Элинор.
     - Я отправил приглашение в их семейное гнездышко. Они приедут, если смогут. Надеюсь, в кругу друзей тебе будет легче принять решение.
     - В этом нет необходимости, Николас Я доверяю тебе. Полагаю, ты послал и за своим братом тоже?
     Он улыбнулся.
     - Нет. Я предоставляю это тебе. Спасибо за доверие, Элинор. - Николас поднялся и, сделав пару шагов, углубился в изучение довольно безобразной вазы.
     В это время в дверях появилась мисс Херстмен и, увидев Элинор, засуетилась.
     - Ах, как это чудесно! - воскликнула она. - Я не собираюсь спорить с акушеркой или другими местными женщинами, которые говорят, что вы должны лежать на спине. Мне это кажется глупым. Простые женщины выходят в поле через несколько дней после родов. Николас, ваш лакей просил передать вам, что ваша лошадь покашливает. Что ж, - сказала она, глядя ему вслед, - превосходный повод исчезнуть. Ах эти мужчины! Всегда столько волнений о лошадях.
     - Надеюсь, кашель у лошади - не слишком это серьезно? - встревожилась Элинор.
     - Надеетесь? Возможно, мне следует предложить ей мою микстуру? Никогда не испытывала интереса к этим существам, кроме тех случаев, когда они перевозят меня с места на место.
     - А я любила ездить верхом, когда была маленькая, - сказала Элинор. - Но после смерти отца Лайонел продал лошадей, которых мы держали в загородном доме.
     Результатом этого высказывания явилось то, что днем мисс Херстмен озадачила Николаса вопросом:
     - Лошадь в порядке?
     - Да, спасибо. Ложная тревога, дорогая Арабелла.
     - Не убегай так поспешно, мальчик. Дай мне что-то сказать, я не очень-то верю в намеки. Чудесно, что ты делаешь Элинор подарки. Кстати, она любит лошадей, даже при том, что ей не часто приходилось ездить на них. И посмей только утверждать после этого, что я совсем бесполезна.
     - Напротив. - Николас приподнял ее и поцеловал, заставив пожилую леди трепетать и бормотать что-то невнятное.
     Когда он вернулся, его жена сидела за книгой.
     - "Уэверли"? Должен заметить, что я не большой любитель Вальтера Скотта.
     - По-моему, он писал превосходно, - отозвалась Элинор. Она все еще не могла поверить, что он вернулся... - Арабелла пришла в ужас от одной книги на Лористон-стрит. Она на итальянском, поэтому я не могла прочесть ее.
     - Интересно, какая? О да, - Николас вдруг усмехнулся. - Я, кажется, догадываюсь.
     - Тогда, может быть, ты расскажешь мне, о чем она?
     - Без сомнения. Я даже дам ее тебе, если ты захочешь изучать итальянский.
     - Боюсь, это очень скучно, - возразила Элинор, втайне радуясь его реакции.
     - Если у тебя есть вкус к эротике, я могу объяснить тебе все подробно на самом хорошем английском.
     - К эротике? - переспросила Элинор, хотя по его тону она уже догадалась, о чем идет речь.
     В этот момент вошел лорд Мидлторп. У него был такой вид, что Элинор покраснела и оглянулась на мужа. Однако Николас был абсолютно спокоен.
     - Ну вот, дорогая, теперь ты шокировала моего друга.
     Элинор, поддавшись порыву, протянула ему "Уэверли", подумав при этом, что сюжет книги чем-то напоминает их собственную ситуацию. Вечная тема - двое мужчин и одна женщина...
     Николас взял книгу и, расправив страницы, положил на стол.
     - Чем вы собираетесь позабавить себя теперь? - поинтересовался Френсис.
     Нахмурившись, Николас пробормотал:
     - Пистолеты или шпаги?
     - Пистолеты, - ответил лорд. - Я стреляю лучше, чем ты.
     - Но это такое скучное занятие, - вздохнул хозяин дома, - стрелять в людей.
     Элинор и лорд Мидлторп понимающе улыбнулись друг другу.
     Николас схватил книгу и опустился на одно колено около софы.
     - Прекрасная леди, я должен умереть ради того, чтобы вы улыбнулись? - Он положил книгу на софу, словно Библию на алтарь.
     - Вы сошли с ума, - ответила Элинор холодно, подобрав книгу. - Между прочим, я не позволю Френсису убить вас, пока вы не расскажете мне, что же такое эротика.
     - О нет! - Николас поднялся и стряхнул пыль с колен, а затем, взглянув на своего друга, добавил:
     - Я предоставляю ему эту честь.
     - Мне... - Френсис покраснел. - Ты не должен даже упоминать об этом.
     - Но ведь не я, а Элинор интересуется подобным предметом, - смеясь, отвечал Николас. - На самом деле я вижу здесь влияние твоей тетушки, которую именно ты послал к Элинор...
     В этот момент в дверях появилась сама мисс Херстмен и подозрительно оглядела присутствующих:
     - Что за игры вы тут затеяли? У нас был такой тихий, спокойный дом...
     Николас взял ее руку и поцеловал.
     - Мы просто решили просить вас объяснить Элинор, что такое эротика.
     Мисс Херстмен вырвала руку и окинула шутника холодным взглядом.
     - По-моему, это всегда входило в обязанности мужа. К тому же я не уверена, что подробное знание так уж необходимо.
     Элинор тут же пришла на помощь почтенной леди:
     - Френсис, если вы не хотите постоять за мою честь, то защитите по крайней мере честь Арабеллы - она как-никак ваша тетя.
     - Интересно что бы делала тетушка, если бы я запер все мои книги на замок? - поинтересовался Николас.
     - Взяла бы молоток и разбила замок, а заодно и твою голову, мальчишка, - сурово отозвалась мисс Херстмен. - Обед готов, но я думаю, Элинор лучше поесть в ее комнате - от всех этих глупостей у нее может подняться температура.
     Николас снова предложил жене свои услуги, но Элинор настояла, что пойдет сама.
     - Я сойду с ума, если не буду двигаться, - объяснила она и попросила Френсиса помочь ей дойти до комнаты.
     Пока они поднимались по лестнице, ее провожатый заметил:
     - Вы знаете, Элинор, я ваш слуга во всем, но надеюсь, вы еще больше оцените это, когда Николас убьет меня.
     Он был смущен открытостью улыбки, которой она одарила его.
     - Не убьет, потому что я никогда не прощу ему этого.
     - Вы чувствуете свою силу, да? Я предупреждал вас однажды по поводу Николаса. Он хороший актер, и его самообладание невероятно, но не беспредельно. Так вы можете только оттолкнуть его.
     Элинор вскинула голову:
     - Несколько месяцев он был неизвестно где, так что теперь может потерпеть неделю-другую...

***

     Мисс Херстмен явно наслаждалась тем, что Николас сопровождал ее в столовую.
     - Вы, мужчины, привыкшие иметь дело с женщинами, порой поражаете меня своей глупостью, - заметила она.
     - Поэтому, - сказал он весело, - я и решил пофлиртовать с вами.
     - Но подобное поведение аморально.
     - Без сомнения Предыдущий опыт открыл мне, что это приносит весьма неприятный результат. - На его лице отразилась искренняя печаль, и Арабелле даже захотелось утешить племянника, но все, что она могла сделать, это придерживаться правды.

***

     Когда они сидели за обедом, подъехала карета, и каждый посчитал своим долгом лично поприветствовать Эмили и Питера. Однако, заметив хозяина, Эмили сразу поджала губы и вскинула подбородок.
     - Отлично, Николас, - сказала она, - ты наконец появился. Кстати, как Элинор?
     - С ней все в порядке, - спокойно ответил он. - Она разрешилась девочкой два дня назад.
     Казалось, новость немного растопила лед.
     - Идите обедать, а потом вы сможете подняться к ней. - Николас пожал руку Питеру. Бедняга выглядел неловко из-за враждебности своей жены и от неуверенности по поводу собственной позиции - Как вам понравилась Франция?
     Николас знал, что именно там молодая чета провела свой медовый месяц. Эта тема дала повод для дальнейшего разговора за столом, а когда Эмили закончила с едой, он попросил мисс Херстмен проводить ее к Элинор.
     - Я жду не дождусь увидеть его... ее. - Эмили замялась и покраснела.
     - Моя жена все еще никак не расстанется со своей девичьей стеснительностью, - хмыкнул Питер.
     Когда Эмили ушла, мужчины немного поговорили, и потом Питер тоже изъявил желание взглянуть на новорожденную. Вместе они поднялись по лестнице в комнату Элинор.
     Арабел спала в своей колыбельке, ее щечки порозовели. Эмили, мисс Херстмен и Элинор болтали за чашкой чаю.
     Питер нахмурился, склонившись к ребенку.
     - Она такая маленькая. Николас ухмыльнулся:
     - Еще один мужчина, который ничего не смыслу в детях. Как насчет тебя, Эми? У тебя есть какие-нибудь замечания?
     - Нет, но я бы хотела подержать ее.
     Со знанием дел Николас взял спящую малютку и положил ее в руки Эмили. Девочка продолжала мирно спать.
     - Она красавица, но Питер прав - она невероятно малюсенькая.
     Этот приятный момент был нарушен грохотом и криком с последующими причитаниями. Николас кинулся к дверям и увидел, что девушка, которую наняли к новорожденной, лежит, растянувшись в холле, и стонет.
     За его спиной девочка проснулась и захныкала. Запыхавшись, вбежала другая горничная: размахивая руками, она, то и дело всхлипывая, пыталась что-то объяснить.
     Николас беспомощно оглянулся по сторонам.
     - Эми, будь добра, отнеси девочку в детскую, только осторожно придерживай головку. Питер, ты можешь послать кого-нибудь за доктором - кажется, девушка сломала ногу. А ты, - он повернулся к второй горничной, - иди и помоги миссис Лейверинг с ребенком.
     Неопытность Эмили была видна невооруженным глазом. Элинор пришлось подняться с постели, и, не найдя халата, она отправилась в детскую в ночной рубашке.
     К этому моменту большинство домочадцев собралось, а бедолагу няню, которая теперь тихо постанывала, осторожно перенесли в свободную спальню. Мисс Херстмен пошла с ней, оказывая возможную помощь. Прислуга постепенно вернулась к своим делам, и мир, казалось, был восстановлен; вот только малышка по-прежнему заходилась в пронзительном крике.
     Николас вошел в детскую, когда Эмили положила девочку в кроватку и пыталась укачать ее.
     - Что с ней? - встревожилась Элинор. - Я взяла ее на руки, но это не помогло. Просто не знаю, что делать.
     - Ничего страшного. - Николас с сочувствием взглянул на жену. - И пожалуйста, без истерик, а то у тебя пропадет молоко. Она хочет есть, вот и все. - Он нежно обнял Элинор. - Ступай к себе, я сам принесу ее.
     Элинор разрыдалась. Почувствовав свою полную беспомощность, Николас вверив ее заботе Френсиса.
     - Присмотри за ней. - Он обернулся. - Эмили, перестань так раскачивать кроватку, не то у ребенка случится морская болезнь.
     Взяв девочку на руки, Николас осторожно прижал ее к своему плечу, что-то тихонько нашептывая ей на ушко и расхаживая по комнате. Постепенно крик утих.
     - Она мокрая и хочет есть, - объявил Николас со вздохом.
     Он повернулся к горничной, которая смотрела на него широко раскрытыми глазами. - Можете поменять пеленки?
     - Да, сэр, - кивнула та, испуганно приседая в реверансе.
     - И потом сразу отнесите ребенка моей жене. - Николас покачал головой и подмигнул Эмили, которая выглядела такой же растерянной, как и горничная.
     - Прекрасное начало для тебя, дорогая. - Он повернулся и увидел Френсиса, который в этот момент вернулся в детскую. - Почему бы тебе не проводить Эми вниз и не развлечь ее и Питера вместо меня?
     Когда они ушли, Николас помедлил секунду-другую и, собравшись с духом, направился к Элинор.
     - Как Арабел? - нетерпеливо спросила она.
     - Все хорошо. Горничная принесет ее через минуту.
     - О Господи, какая же я глупая! - раздраженно бросила Элинор. - Почему Арабел не могла успокоиться у меня? - Она обиженно смотрела на него. - И откуда ты знаешь, что нужно делать?
     - Это одна из составных частей моей истории, - загадочно сказал Николас. - Я лучше пойду вниз и посижу с гостями, а потом вернусь.
     Элинор поджала губы:
     - Я бы хотела, чтобы ты оставил эту проклятую рассудительность. - К своему ужасу, она залилась слезами.
     Секунду помедлив, Николас подошел и осторожно обнял ее:
     - Элинор, поверь, я делаю все как лучше.
     Сквозь слезы она услышала в его голосе нотку отчаяния.
     - Все хотят думать, что я всемогущий, - добавил он тихо. - А я совершаю ошибки, как любой человек, и зачастую в очень важных вещах.
     Это правда, подумала она. Даже когда Николас пребывал в школьном возрасте, все смотрели на него в надежде, что он будет руководить ими и решит за них все проблемы, прогнав их страхи и укрепив уверенность. А до этого у него был брат, который с рождения во всем полагался на него.
     И вот теперь еще и она со своими проблемами. Неужели он вернулся к ней просто из чувства долга.
     - Прости, - сказала Элинор, - хватаясь за носовой платок. - Просто не знаю, что на меня нашло. У меня сегодня глаза на мокром месте, какой-то сплошной поток...
     - Это бывает. Вот почему я не пускаюсь в объяснения и не требую от тебя незамедлительного решения. Ты еще не созрела для этого, моя дорогая. - Николас нежно поцеловал ее в лоб и разжал объятия. - Запомни, - улыбаясь произнес он, - есть много людей, желающих тебе только счастья.
     Когда муж ушел, Элинор подумала, что его слова отчасти звучали как шутка. Что происходит? Она хотела быть юной, невинной, любить и быть любимой, а на деле выглядела как какое-то прокисшее молоко.
     Позже, пока Дженни расчесывала ей волосы и помогала умыться, они обсуждали недавнее происшествие и то, как Николас все уладил.
     - Ах он, бедный, - хихикнула горничная. - Ему пришлось заниматься ребенком, потому что все кругом растерялись.
     Элинор не без удивления думала об этом.
     - Действительно, мы являли собой жалкое зрелище, - заметила она. - Николас единственный, кто хоть что-то понимает в детях, хотя про него никак не скажешь, что он привык обременять себя домашними делами.
     - Простите, миледи, но я тоже кое-что смыслю в этих вещах. Можно, я буду помогать вам?
     Так Дженни стала ухаживать за Арабел, пока искали новую няню.

Глава 15

     На следующий день Элинор сказала себе, что достаточно хорошо себя чувствует, чтобы встать с постели и вернуться к обычной жизни. Она даже отправилась с Эмили на небольшую прогулку по замерзшему саду и внимательно проверила, удалось ли собрать весь урожай картофеля и моркови.
     - Похоже, тебе, нравится в деревне, - заметила Эмили.
     - Видишь ли, деревенская жизнь состоит из простых вещей, и тебя окружают люди, готовые помочь. В городе так много суеты, искусственности...
     - Так ты собираешься остаться здесь?
     - А почему бы нет? Где еще найдешь лучшее место для ребенка?
     Солнце уже клонилось к закату, когда Николас отыскал Элинор и обнаружил, что она кормит Арабел.
     - Какая приятная обязанность, не правда ли? - сказал он, пробегая пальцем по головке девочки, покрытой нежным пушком. - Дорогая, ты в состоянии пообедать с нами внизу?
     Сердце Элинор отчаянно забилось.
     - Предполагается грандиозное объяснение, так?
     Затаив дыхание, она наблюдала, как рука Николаса замерла на головке девочки, затем его пальцы снова пришли в движение и он заговорил в своей обычной сдержанной манере:
     - Если хочешь, оставим все как есть. Я не думал, что найду тебя в таком состоянии, и даже точно не знал, когда ожидаются роды. Я бы и дальше не стал беспокоить тебя, но мы не можем оставить без внимания Эми, Питера и Френсиса. Мне даже кажется, что они нуждаются в тебе больше, чем ты в них.
     "Но я еще не готова", - подумала про себя Элинор, однако, собрав всю свою волю, она проговорила спокойно и рассудительно:
     - Хорошо, я спущусь на обед.
     Не проронив ни слова, Николас вышел.

***

     Элинор внимательно отнеслась к выбору туалета для предстоящего обеда. Платье было теплое, из мягкой шерсти темно-синего цвета, с отделкой из кружева того же оттенка. Она попросила Дженни оторваться от обязанностей няни, и та сделала ей прическу в городском стиле - завила локоны и уложила их высоко на затылке, после чего Элинор критически оглядела себя в зеркале. Пожалуй, в течение всех последних месяцев она еще никогда не выглядела так привлекательно. Ее фигура еще не приобрела прежних очертаний, и грудь была непомерно тяжелой, но в целом она осталась довольна собой. Долгое пребывание в деревне пошло ей на пользу.
     Она открыла коробку с драгоценностями и выбрала роскошное ожерелье в форме змеи из чешуйчатого золота с драгоценными камнями на месте глаз. Прежде оно казалось ей несколько вызывающим, и она сомневалась, что когда-нибудь наденет его, но на этот раз украшение как нельзя лучше соответствовало случаю.
     Стол был накрыт с предельной тщательностью. Воздух словно вибрировал от напряжения, и каждый из присутствующих ожидал приближения развязки, стараясь при этом не нарушать относительного спокойствия.
     Элинор охотно принимала участие в беседе, одновременно наслаждаясь остроумной пикировкой между Николасом и мисс Херстмен. Она отметила про себя, что пожилой даме без особого труда всегда удается взять верх, в то время как Эмили с трудом скрывает свою неприязнь по отношению к Николасу и даже воспринимает его как врага.
     Чем дольше Элинор наблюдала за мужем, тем яснее понимала, что его кажущаяся легкость в общении не что иное, как виртуозное представление. На самом деле за непринужденными манерами скрывалось волнение, которое иногда пробивалось наружу. Один раз их глаза встретились, и веселый огонек в его взгляде тут же потускнел. То, что она увидела там, скорее походило на скрытое желание, но никак не на уверенность. "О, моя любовь, - думала она, - ты же не знаешь, что я никогда по своей собственной воле не позволила бы тебе уйти! Даже если то, что ты хочешь сказать, ужасно... Даже если ты снова чувствуешь влияние той женщины и еще полностью не освободился от нее, я все равно удержу тебя, если это то, чего ты хочешь сам", Она чувствовала, как ее мысли снова закружились в смятении, и постаралась, прогнав их прочь, сконцентрироваться на дискуссии об успехе Венского конгресса, который в свете был признан блистательным и сулящим радужное будущее.
     Пришло время для леди оставить мужчин, а никакого объяснения от Николаса так и не последовало.
     Однако едва Элинор поднялась, как Николас остановил ее.
     - Дорогая, ты не хотела бы выпить с нами портвейна? - предложил он с улыбкой, которая напомнила ей о первых днях их совместной жизни. - Я знаю, мисс Херстмен не станет возражать. Эми, ты позволишь себе пренебречь условностями?
     Эмили покраснела и бросила вопросительный взгляд на своего мужа.
     - Я не возражаю, - быстро сказала она, - но почему бы нам не перейти в гостиную?
     Это предложение было воспринято с одобрением, и вскоре вся компания расположилась у большого камина. Тяжелые шторы из красного бархата тут же опустили, а масляные лампы наполнили комнату мягким таинственным светом.
     Элинор приготовилась к тому, что ей предстояло услышать.
     - Как вы догадываетесь, - сказал Николас, - я выбрал это время и место, чтобы объяснить мое отсутствие. - Хотя все сидели, он продолжал стоять, причем несколько в стороне, словно обращался к остальным как к публике или как к присяжным в зале суда.
     - Это объяснение, - сказал он, - предназначено для Элинор, так как в первую очередь касается именно ее, но некоторым людям, настроенным скептически, тоже не мешает послушать мой рассказ.
     Элинор не стала возражать. У нее по этому вопросу было свое собственное мнение, и каждое слово, произнесенное мужем, она выслушивала с критическим вниманием.
     Николас обвел взглядом комнату и всех присутствующих, потом, вздохнув, начал:
     - Как вы знаете, я по своему собственному выбору проводил большую часть жизни, путешествуя и наслаждаясь новыми ощущениями. Имея приличный годовой доход и не обременяя себя обязанностями, я стремился к приключениям. Кроме всего прочего, мне ужасно