Амелии едва ли удастся увидеть Кона, пока она находится в ее компании.
     Они вышли во внутренний дворик, и Амелия оглянулась вокруг.
     - Садик невелик. Если бы я знала, что тебе нужны цветы, то принесла бы цветов из дома. В этом году у нас множество тюльпанов.
     - Для двоих джентльменов не требуется множество цветов, - сказала Сьюзен, срезая несколько желтофиолей и веточку зелени.
     Амелия взглянула вверх:
     - Как мною окон. Такое впечатление, чю мы в клетке, а on уда за нами наблюдают.
     Посмотрев вверх, Сьюзен подумала, что Амелия, возможно, права и Кои наблюдает за ними.
     Как будто подслушав ее мысли, Амелия спросила.
     - Где же он? Я горю нетерпением увидеть его.
     - Не знаю.
     Она говорила правду. Он позавтракал - и это все, что она знала. Снова пришел мистер Рафлстоу, занимающийся всякими любопытными древностями. Де Вер, судя по всему, находился в кабинете. Кон мог быть с одним из них или в любом другом месте. Но из Крэг-Уайверна он не уезжал, потому что должен был приехать мистер Суон.
     - Ты еще долго будешь здесь работать? - спросила Амелия. - Здесь довольно скучно. - Потом, прочитав надпись, выгравированную на бортике бассейна, добавила: - ?Дракон и его невеста?. Что это значит?
     - Раньше здесь находились фигуры дракона и женщины.
     - Что с ними случилось? - спросила Амелия.
     Сьюзен вспомнила одну из проблем жизни в помещичьем доме: там все хотели знать все.
     - Графу статуя не поправилась, и он приказал убрать ее.
     У Амелии вспыхнули глаза.
     - Она была очень неприличная?
     - Очень.
     - Какая жалость, что я не успела ее увидеть. Это просто несправедливо Мне никогда не удается увидеть ничего волнующего.
     Сьюзен добавила к букету в корзинке нежный цветок руты.
     - Не жалей, ты не так уж много потеряла, - усмехнувшись, сказала она.

***

     Кон, сам того не желая, был заворожен перечнем странных и таинственных предметов, внесенных в подробнейший каталог.
     - Неужели кто-нибудь действительно пользуется глазом тритона? - спросил Кон, заглядывая в стеклянный флакон с какими-то мелкими сухими предметами.
     - Видимо, так, милорд, - ответил полноватый молодой человек с безупречными манерами. Он снял с полки книгу в кожаном переплете, стоявшую в секции, которая уже была занесена в каталог. Аккуратно перелистав страницы, он указал на рецепт.
     - Я едва ли смогу разобрать этот почерк, да и перевести с латыни, пожалуй, не сумею после стольких лет, - сказал Кон.
     - В инструкции предлагается растворить четыре глаза тритонов в ртути и свиной моче.
     - Что же лечат с помощью этого снадобья?
     Мистер Рафлстоу зарделся:
     - Гм-м... женское недомогание, милорд.
     - Думаю, от такого лекарства пропадет желание жаловаться на недомогания.
     Мистер Рафлстоу оказался на редкость интересным собеседником, но он задержался у него не только по этой причине: он прятался, ожидая приезда Суона, чтобы решить с ним кое-какие вопросы и уехать.
     Где-то в доме находилась Сьюзен, но он не хотел ни видеть ее, ни говорить с ней.
     Однако он выглянул из окна, и его твердое намерение сильно поколебалось. Сьюзен была в саду. Она улыбалась и болтала с миловидной полненькой молодой леди в желтом, как солнечный свет, платье, которое казалось еще ярче рядом с серым и бледным одеянием Сьюзен.
     Черт возьми, разве не мог он, как ее работодатель, приказать ей надевать что-нибудь другое?
     Он почувствовал, что мысли принимают опасный оборот, но не мог заставить себя отвернуться от окна и продолжал наблюдать за двумя женщинами. В этой картине было что-то уютное и знакомое. Он понял, что они напоминают ему его сестер.
     Должно быть, это одна из кузин Карслейк.
     Он понимал, что надо отойти от окна, отвернуться, но продолжал, как завороженный, смотреть на них.
     Потом на сцене появился Рейс.

***

     - Доброе утро, леди!
     Оглянувшись, Сьюзен увидела Рейса де Вера, появившегося из дверей кабинета с ангельской улыбкой на лице.
     - Стоило заговорить о грешном и опасном, как он тут как тут... - пробормотала она.
     - Вот и прекрасно, - отозвалась Амелия, бросая на де Вера кокетливый взгляд.
     - Миссис Карслейк, - спросил он, поблескивая глазами, - у нас, кажется, новая служанка?
     Сьюзен слышала, как возмущенно охнула кузина, и с трудом подавила улыбку. А она-то думала, что никогда больше не улыбнется.
     - Не озорничайте, мистер де Вер, - сказала она. - Это моя кузина мисс Карслейк. Амелия, позволь представить тебе мистера де Вера, секретаря лорда Уайверна.
     - И друга, - добавил он, подходя ближе и кланяясь. - Быть другом графа - это кое-что значит.
     Амелия присела в реверансе, и ямочки, появившиеся на ее щеках, говорили о том, что она преодолела возмущение.
     - Вы давно работаете секретарем у графа, мистер де Вер?
     - Всего несколько месяцев, но мне кажется, целую вечность, мисс Карслейк.
     Оставив их наслаждаться легким флиртом, Сьюзен оглянулась вокруг, выбирая подходящую зелень для букета. По крайней мере Амелия получила то, за чем пришла сюда, - знакомство с интересным, новым в этих местах джентльменом. Выбор молодых людей в округе был невелик, к тому же все они были давно знакомы.
     Интересно, посмотрела ли Амелия родословную де Вера в одном из справочников и что она там обнаружила? Сьюзен почему-то была уверена, что он не является обычным секретарем, пробивающим себе дорогу в жизни. Для этого он был слишком уверен в себе.
     Обходя сад под аккомпанемент их голосов, прерываемых взрывами смеха, она вспомнила о вопросе Амелии, оставшемся без ответа: сколько еще времени она намерена пробыть здесь?
     Теперь здесь ее больше ничто не удерживает.
     Ничто.
     При этой мысли сразу же защемило сердце: уезжать отсюда ей явно не хотелось. По крайней мере до тех пор, пока здесь находится Кон. Пусть даже это будут крошки со стола, она останется здесь ради них.
     А вдруг он снова позовет ее в свою комнату?
     Безнравственно даже думать об этом, но она не могла ничего поделать с собой. Она полагала, что у нее не хватит сил отказаться и не пойти, если он позовет.

***

     По непонятной причине Кона раздражало то, что Рейс может разгуливать по саду и флиртовать, тогда как он сидит здесь, словно в клетке, и наблюдает. Сьюзен теперь не было видно. Чтобы увидеть ее, надо было высунуться из окна, а он не собирался этого делать. В его поле зрения была только хохочущая, флиртующая парочка.
     Но как странно было видеть эту абсолютно нормальную сцену здесь, в Крэг-Уайверне! Он был уверен, что в течение многих лет, а возможно десятилетий, здесь не бывало двух нормальных молодых людей, наслаждающихся обществом друг друга.
     На сцене появилось новое действующее лицо.
     Брат Сьюзен.
     Кон вспомнил, что сам пригласил его. Если он намерен покровительствовать Капитану Дрейку, то им необходимо поговорить откровенно.
     Он впервые подумал, что следует предупредить Карслейка о том, что Гиффорд угрожает Сьюзен. Он понимал, что она рассказала это ему по секрету как другу, но такое дело нельзя было оставлять без внимания. Надо было принять какие-то меры.

***

     - Сьюзен!
     Она оглянулась и увидела рядом с собой Дэвида.
     - Силы небесные! Это место становится похожим на рыночную площадь! - воскликнула она и тихо добавила: - Что-нибудь случилось?
     - Ничего. Меня вызвал Уайверн.
     Ее тревога несколько улеглась.
     - Наверное, еще что-нибудь раскопали в отчетах.
     Он пожал плечами:
     - Перед ним отчитываюсь я, а не де Вер. Кстати, ты не знаешь, где он может быть?
     Мужчины так странно относятся к таким вещам.
     Возможно, он захочет поговорить с Гиффордом. Может быть, он считает, что обязан рассказать Дэвиду об угрозе Гиф-форда?
     Расскажет ли он ему о золоте? Она еще не подумала о том, как объяснить, что у нее теперь есть деньги для ?Драконовой шайки?...
     - Что случилось? - спросил Дэвид.
     Она заставила себя улыбнуться:
     - Ничего. Я плохо спала ночью, вот и все. Де Вер, наверное, знает, где он. Но если и он не знает, то придется организовать поиски.
     - Охоту на дракона, - небрежно бросил Дэвид, когда они медленно направились по дорожке к другой парочке.
     Сьюзен поморщилась, увидев, как из дверей, ведущих в главный холл, прихрамывая, появилась Мейси.
     - Пришел мистер Суон, миссис Карслейк.
     - Поистине рыночная площадь, - сказала она, думая о том, как присутствие троих - а если считать де Вера, то четверых - посторонних людей меняет мрачную атмосферу этого дома, превращая его в нормальное место обитания нормальных людей.
     А может быть, изменение произошло в ней самой?
     - Я совсем забыла, Дэвид, - сказала Сьюзен. - Именно из-за приезда мистера Суона граф хотел тебя видеть. А мистер де Вер, наверное, знает, где сейчас находится граф.
     - Полагаю, что с мистером Рафлстоу в апартаментах Уай-верна, мэм.
     - Пойду поговорю с Суоном, - сказал Дэвид. - Пусть кто-нибудь другой извлекает Уайверна из апартаментов Уай-верна.
     Усмехнувшись, Дэвид направился в холл. Де Вер, состроив забавную гримасу, сказал:
     - Я схожу за ним. Уверен, что когда-нибудь буду благодарен судьбе за то, что подвергся воздействию всех этих магических символов плодородия.
     - О чем это он? - спросила Амелия, как только де Вер скрылся из виду.
     Замявшись на мгновение, Сьюзен рассказала ей о комнатах графа.
     Изумленная Амелия вытаращила глаза, потом расхохоталась:
     - Сьюзен, я должна увидеть все это собственными глазами!
     - Это было бы совершенно неприлично.
     - Не будь занудой! Для меня это не более неприлично, чем для тебя, хоть ты и изображаешь здесь экономку.
     - Я здесь работаю, Амелия. Я зарабатываю деньги. - Сьюзен едва удержалась от искушения сказать Амелии, в чем заключается разница между ними.
     Амелия взяла из корзинки садовые ножницы, чтобы срезать еще несколько цветов.
     - Я кое-что слышала о женщинах, которые приходили сюда в надежде забеременеть и стать графиней. Странно, что они думали, будто оно того стоит.
     - Очень странно. Но я разговаривала с двумя такими и поняла, что они просто хотели получить задаром хорошее приданое. Похоже, что в последние годы граф был... не способен.
     - Импотент? - поправила ее Амелия, но, спохватившись, поджала губы. - Но ему все равно хотелось пощупать и все такое, не так ли? Знаешь, на прошлой неделе на пикнике Том Маршвуд попытался самым наглым образом соблазнить меня.
     - Вот свинья! И что ты сделала?
     - Конечно, сказала все, что о нем думаю. Впредь будет умнее.
     Вот так просто решаются проблемы у нормальных порядочных людей. Может быть, в результате длительного пребывания в Крэг-Уайверне она утратила способность здраво оценивать ситуацию?
     Она отобрала ножницы у кузины:
     - Довольно. Сад слишком мал, этак в нем совсем цветов не останется. Пойдем-ка на кухню и выпьем чаю.
     Они медленно пошли по дорожке. Продолжая болтать с кузиной, Сьюзен с тревогой думала о встрече с Коном Дэвида и Суона. Наверное, они говорят о делах, но в разговоре могут возникнуть и другие темы...
     Что бы ни случилось, напомнила она себе, от нее уже Ничего не зависит. Пора перестать пытаться заставить свою жизнь течь по тому руслу, которое она сама выбирает. Из этого ничего не получается.
     Кон с любопытством перелистывал книгу о черной магии, когда в дверь постучали и вошел Рейс.
     - Мистер Карслейк ждет вас внизу, милорд, - доложил он, словно плохой актер в дрянной пьесе. В его манерах появилось что-то странное, и Кон не мог понять, что он затевает. - Там внизу, то бишь в вашем большом холле, вас ожидает еще один посетитель, - продолжал Рейс.
     - Суон, наверное? Возвращайся-ка к своим архивам и будь готов к вторжению. Надеюсь, тебе все удалось привести в порядок?
     - Более или менее.
     - Вот и хорошо.
     Рейс ушел, а Кон, задумавшись, вдруг понял, что ему не хочется, чтобы дела графства были окончательно приведены в порядок. Потому что тогда он лишится предлога задерживаться здесь.

Глава 21

     Чай и незатейливый разговор с Амелией до некоторой степени привели в норму состояние Сьюзен. Возможно, этому способствовало также присутствие других людей в доме, хотя кухня всегда была оазисом здравого смысла.
     Она и Амелия сидели за большим столом вместе с другими слугами. В воздухе плавал приятный аромат супа, кастрюля с которым стояла на современной плите, установленной пять лет назад по настоянию миссис Лейн, на доске остывали только что испеченные кексы.
     Сьюзен давно уже чувствовала себя здесь ?своей?. Все они, как и она, работали в Крэг-Уайверне только потому, что больше негде было работать.
     Ада и Дидди пришли сюда в надежде забеременеть от графа, да так и остались. Дидди сделала несколько попыток, получив по двадцать гиней за каждую. Эго она сказала Сьюзен, что граф импотент.
     - Он только щупает тебя да жалуется, - рассказывала она. - Но с этим можно смириться, если тебе платят в месяц столько, сколько можно заработать за целый год. Но все-таки жаль. Неплохо было бы стать миледи, не так ли?
     Когда граф умер, она сказала:
     - Видно, не судьба. Пора подыскивать мужа. Но с таким хорошим приданым я буду очень разборчивой невестой.
     У Ады испытательный срок составил всего месяц. Очевидно, граф считал, что тощая женщина не способна зачать ребенка. Однако когда Сьюзен узнала, что дома Аду ждет только бессердечный папаша, который сам послал дочь в Крэг-Уайверн, она оставила Аду в качестве служанки. К счастью, когда граф узнал об этом самоуправстве, он не обратил на это внимания.
     Это было четыре года тому назад, когда она работала секретарем.
     Она также приняла на работу Мейси и Эллен. У Мейси болела спина, и поэтому она не могла наши хорошего места. А Эллен была до смерти напугана, проработав некоторое время в одном семействе близ Аксминстера. То, что она рассказала, было для Сьюзен неожиданностью, а когда она узнала, что Эллен считает Крэг-Уайверн раем на земле, она поняла, что многое зависит от того, с какой позиции подходить к его оценке.
     Миссис Горленд проработала здесь около двадцати лет и, будучи опытной кухаркой, могла бы найти работу в любом другом месте. Однако она придерживалась республиканских взглядов и не хотела иметь дело с хозяйкой, которая требовала бы излишне почтительного отношения к себе.
     Сьюзен знала, что будет скучать по ним так же, как и по семейству Карслейков.
     Хотя Амелия никогда еще не бывала в столовой для слуг, она моментально освоилась, сплетничала с ними о местных жителях и слушала всякие истории о старом графе. Сьюзен с удовольствием отметила, что истории более или менее приличные, хотя оберегать нравственность Амелии, кажется, не было никакой необходимости. Девушки, выросшие в сельской местности, не были наивными.
     При этом воспоминании сладко защемило сердце. Потом Амелии пришло время уходить. Сьюзен проводила ее до главного входа и, только прощаясь, вспомнила и спросила:
     - Ты, кажется, сказала, что у тебя был повод, чтобы прийти сюда?
     - Ох, совсем забыла! - Амелия покопалась в кармане и протянула ей слегка помятое письмо. - Оно адресовано тебе. Мы подумали, что это от леди Бел. Интересно, она уже добралась до Австралии?
     - Сомневаюсь. Прошло всего три месяца. - Сьюзен взяла письмо. Действительно, адресовано ей, но без указания отправителя. - Зачем бы ей понадобилось писать мне?
     - Ты ее дочь.
     - Всю мою жизнь она игнорировала этот факт.
     Сьюзен вдруг осознала, что не знает, как выглядит почерк матери. С какой же стати теперь она написала ей письмо?
     Конверт был сильно потрепан, так что не было возможности разобрать, откуда письмо отправлено. Видно было, что оно пришло из другой страны, а кто еще мог написать ей из-за границы?
     Преодолевая растущее волнение, Сьюзен взломала печать на конверте.
     Возможно, это сообщение о смерти кого-нибудь из родителей.
     В конверте находились три страницы рукописного текста и запечатанное вложение. В конце стояла подпись: ?Леди Бел?.
     Не ?мама?, нет. Неужели по прошествии стольких лет она все еще лелеет надежду, что леди Бел станет похожа на тетушку Мириам?
     Леди Бел. Жива-здорова. И несомненно, ей что-то нужно.
     Сьюзен развернула первую страницу. Почерк леди Бел нельзя было назвать изящным: размашистый, небрежный, с сильным наклоном в правую сторону и большими петлями. Бумагу она явно не экономила, и почтовые расходы ее не волновали, что было для нее весьма характерно.
     - Что она пишет? - спросила Амелия, наклонясь к ней. - Боже мой! Ну и каракули!
     - В этом вся леди Бел, - сдержанно заметила Сьюзен. - ?Дорогая моя дочь, - начала она читать и не удержалась, скорчила гримасу. - Я знаю, что слово ?дорогая? не принято между нами, но как же еще можно начать письмо??
     Сьюзен рассмеялась. Что правда, то правда: леди Бел никогда не скрывала своих чувств, вернее, их отсутствия и не искала оправданий. Сьюзен в какой-то степени даже восхищала эта ее манера.
     Тем не менее у нее возникло какое-то дурное предчувствие, и она сказала:
     - Думаю, мне следует прочитать письмо одной.
     Амелия отодвинулась от ее плеча, кажется, впервые осознав, что человек иногда хочет побыть один.
     - Понимаю. Хотя все это очень странно, - заметила она, как будто мысль о необычной родословной Сьюзен никогда прежде не приходила ей в голову. - Я все равно собиралась уходить. Я обещала маме не задерживаться здесь слишком долго. Она, наверное, боится, как бы я не попалась в когти злому дракону. А я даже в глаза его не видела! Даже вспомнить не о чем!
     Амелия убежала.
     Сьюзен хотела было пойти в свою комнату, чтобы прочесть письмо, но передумала и отправилась на вересковую пустошь, туда, где свежий воздух и свет, где вчера они разговаривали с Коном.
     Туда, где на короткое время они нашли мир и согласие.
     ?Я ведь понимала, - с горечью думала Сьюзен, - что плотские отношения разрушат эту гармонию. Однако не нашла в себе сил устоять?.
     Может, она такая же, как ее мать? Яблоко от яблони недалеко падает...
     Она уселась на землю, разгладила страницы письма и начала читать.
     ?Дорогая дочь!
     Я знаю, что слово ?дорогая? не принято между нами, но как же еще можно начать письмо?
     Как оказалось, во время морского путешествия появилось много времени для размышлений, и я подумала, что мой дражайший Мэл может не одобрить то, что я взяла деньги на это путешествие, хотя ничуть не сомневаюсь, что он будет рад видеть меня. Я вспомнила, ты говорила, что ?Драконова шайка? может оказаться в трудном положении из-за нехватки средств и что моему сыну, возможно, придется подвергнуть себя большому риску. Конечно, теперь поздно говорить об этом, однако...?
     Сьюзен перевернула страницу. О чем это она? Может быть, где-нибудь имеется еще один тайник?
     ?...то, что я хочу сообщить, возможно, может как-нибудь помочь. Хотя ты, несомненно, считаешь меня бессердечной, мне все-таки не совсем безразлична безопасность моего единственного сына.
     Ты не раз упрекала меня в том, что я не вышла замуж за Мельхиседека. Хочу, чтобы ты знала, что я в этом не виновата, как не виноват и Мэл. К сожалению, я уже была замужней женщиной. Я была замужем за графом Уайверном?.
     Сьюзен перечитала строку, потому что ей показалось, что она ошиблась. Но нет, написано было именно то, что она прочитала.
     Силы небесные! Может, ее матушка тоже спятила?
     ?Уайверн ухаживал за мной, и, признаюсь, мысль о том, чтобы стать графиней, казалась мне привлекательной. В те дни он был не такой уж странный, хотя с некоторыми заскоками. Он и тогда уже был одержим идеей произвести на свет наследника и фактически сделал мне гнусное предложение, которое впоследствии приобрело широкую известность?.
     На этом заканчивалась первая страница. Леди Бел, как видно, сообразила, что письмо будет длинным, и стала писать убористым почерком, что существенно затрудняло чтени