га Порция и Нерисса, совсем как в "Венецианском купце", только там Нерисса была служанкой Порции. Нам нужно найти тебе благородного Бассанио.
     Спустя пятнадцать минут или чуть больше Порция уже стала "моей дорогой кузиной".
     Не намного выше, чем Порция, Нерисса подавляла ее своим величием, и Порция, окутанная облаком тяжелых духов кузины, с трудом поддерживала светскую беседу. Она была рада, когда наступило время расставания.
     - Попомни мои слова, - сказал Оливер, когда они отошли на порядочное расстояние, - мы на пути в высшее общество. Трелины и Маллорены - в один день!
     - Жизнь в высшем обществе нам не по карману, Оливер.
     - Это говорит о том, что ты не знаешь, как устроен мир. Все аристократические семьи опекают своих родственников. В правительстве есть вакантные места, которые приносят годовой доход в сотни и даже тысячи гиней, и на эти места назначаются люди, к которым благоволят эти семьи. Даже если Форт одолжит мне денег, чтобы выкупить Оверстед, мы с трудом сможем выплатить долг. Лишняя сотня нам никогда не помешает.
     - Конечно, не помешает, но у тебя просто не будет времени для новой работы. Если мы выкупим закладную, нам придется много трудиться, чтобы выплатить долг.
     Оливер беспечно махнул рукой:
     - Ты же знаешь. Порция, что я не гожусь для сельской работы, да к тому же на новой должности вовсе не обязательно трудиться. Для этого можно нанять кого-нибудь за мизерную плату.
     - Но это же бесчестно! - воскликнула Порция, с удивлением уставившись ни брата. - Человек, выполняющий работу, должен получать хорошие деньги за свой труд.
     - Так устроен мир, - ответил Оливер, пожимая плечами.
     Но не только это волновало Порцию. Все то время, что она провела с Нериссой, ее неотступно преследовала одна и та же мысль - она каким-то образом знакома с ней, хотя и была уверена, что никогда раньше, даже в детстве, не встречала ее.
     Внезапно ее осенила догадка: духи Нериссы - вот что ей знакомо. Точно так пахло то письмо в Мейденхеде.
     Не может быть!
     Порция посмотрела на Брайта Маллорена, который в это время целовал руку миссис Финдлейсон, вдове чаеторговца, затем на одетую в белое королеву общества, любившую духи с резким запахом, и покачала головой: нет, это исключено. Ни та, ни другая не могли быть Дезире.
     Порция посмотрела на Оливера и поняла, что, пока она с головой ушла в свои мысли, он договорился с приятелями встретиться в кофейне Ваткинса. Все в ней запротестовало против его похода в кофейню, но что она могла поделать - не привязывать же его к юбке?
     Однако Порция опасалась, что счастье, улыбнувшееся им, не изменило Оливера, скорее наоборот - едва наметившийся путь в высшее общество наполнил его самыми радужными планами.
     Всю дорогу домой он говорил о хорошей синекуре и грандиозных развлечениях. Он не только забыл о своем долге, но был абсолютно уверен, что впереди его ждут богатство и успех. Порция была настолько расстроена этим открытием, что с радостью отпустила брата. Когда же он ушел, она обнаружила, что он взял с собой двадцать гиней дополнительно к тем пятидесяти, что она дала ему накануне.
     Семьдесят гиней! Солидный годовой доход! Мало того, что такие деньги небезопасно носить с собой, ив что он будет делать с такой большой суммой?
     Порция боялась признаться себе, что знает, куда уйдут зги деньги.
     Оливер вернулся поздно ночью - унылый в с пустыми карманами.
     - Оливер, как ты мог?! Почему ты украл деньги?! - закричала Порция, вскочив с кресла.
     - Нельзя украсть то, что принадлежит тебе, - ответил он, покраснев.
     Порция прикусила язык. Что правда, то правда - деньги принадлежали ему, но как он мог позволить себе выбросить на ветер семьдесят гиней. Вне всякого сомнения, деньги ушли на игру.
     - Да, да, я играл, - сознался Оливер, падая на продавленный диван, и проиграл больше, чем хотел. Я думал, что смогу выиграть и избежать долгов, которые свяжут нас по рукам и ногам. После вчерашнего выигрыша и нашего сегодняшнего грандиозного успеха я решил, что фортуна улыбнулась мне.
     Оливер выглядел очень подавленным.
     - Я не буду больше вести себя так глупо. Обещаю тебе, моя дорогая. - Слова его звучали искренне.
     - Не сомневаюсь, что ты играл с Брайтом Маллореном, - с горечью заметила Порция.
     Как она могла так расчувствоваться по отношению к нему? Он налетел на Оливера, как коршун, отобрав у него последний пенни.
     Глаза Оливера расширились от удивления.
     - Маллорен?! Нет! Я же говорил тебе, что не принадлежу к его кругу. Большую часть моих денег выиграл человек по имени Кутбертсон. Он совсем неплохой парень, и ты не должна его винить, просто удача изменила мне. И что такое семьдесят гиней? Я бы выиграл больше, если бы мне повезло.
     Порция молча посмотрела на брата, чувствуя, что у нее опускаются руки. Во всех других отношениях Оливер был хорошим и разумным человеком, но игра делала его просто ненормальным.
     - Я надеюсь, что сдержишь слово и не будешь больше играть, - сказала она, стараясь сохранять спокойствие. - Те небольшие деньги, что у нас есть, очень скоро закончатся, если ты будешь тратить их подобным образом. Ты должен подумать о нашей семье, - добавила Порция, вспомнив слова Брайта Маллорена о родственной ответственности.
     Оливер покраснел.
     - Знаю, знаю. Я и играл-то ради спасения нашей семьи. Чтобы хоть как-нибудь жить, нам нужны деньги.
     - Форт одолжит их тебе, Оливер, и если мы будем вести скромный образ жизни и много работать, то скоро вернем их назад.
     - Нам всем будет чертовски скучно.
     - Я думаю, что вся наша семья заинтересована в том, чтобы вернуть Оверстед.
     Оливер посмотрел на сестру.
     - Пожалуй, ты больше всех. Ты любишь сельскую жизнь с ее урожаями, овечками и прочими прелестями, но Пру никогда не откажется от нарядов и хотя бы местных балов.
     Оливер ссылался на их сестру, но Порция знала, что он имеет в виду прежде всего себя самого.
     - Если мы будем экономны, то сможем позволить себе небольшие развлечения, - заметила Порция, оставляя надежду брату, а также отсутствующей сестре.
     - Никакие балы не принесут ей хорошего жениха без хорошего приданого.
     Порции хотелось резко возразить брату, что ему стоило бы подумать об этом прежде, чем разорять их, но вместо этого она сказала:
     - Пру достаточно хорошенькая, чтобы выйти замуж и без приданого, а если она начнет жаловаться, то мы предложим ей пожить в Манчестере-это быстро собьет с нее спесь.
     Порции хотелось, чтобы ее замечание Оливер принял и на свой счет, и, кажется, она добилась успеха, так как лицо брата сразу вытянулось.
     - Да, конечно, это охладит ее. Кстати, тебе интересно будет узнать, что, проезжая мимо особняка графа, я видел, как там готовятся к приезду Форта. Ты считаешь, что он нам поможет?
     Камень скатился с души Порции.
     - Ничуть не сомневаюсь, - ответила она. Сейчас она была убеждена, что Брайт Маллорен дал ей хороший совет - увезти Оливера подальше от Лондона и загрузить его работой, иначе карты окончательно погубят его.
     На следующий день под разными предлогами Порция не выходила из комнаты, где лежали деньги. Оливер всячески пытался усыпить ее бдительность и наконец, не выдержав, спросил прямо в лоб:
     - Ты хочешь, чтобы я вышел на улицу с двумя гинеями в кармане?
     - Ты же собирался выяснить, приехал ли в город Форт. Тебе не нужны даже эти две гинеи.
     - Да это просто жалкие гроши! Ты делаешь из меня нищего!
     - Ты и есть нищий, не выдержала Порция.
     - Я нищий только потому, что ты сидишь на моих деньгах, как скупой на золоте.
     - Я сижу на них, потому что у тебя нет здравого смысла!
     - У меня его побольше, чем у тебя!
     - Тогда почему ты проиграл все в карты?!
     - Разрази тебя гром. Порция, - это несправедливо! Меня надули!
     - Значит, ты дурак. И еще больший дурак, что продолжаешь играть.
     - Разреши напомнить тебе, что я выиграл двести гиней, и не у кого-нибудь, а у самого Брайта Маллорена!
     - И вчера проиграл семьдесят из них.
     - Мне просто не повезло!
     - Тебе всегда не везет!
     Оливер с минуту зло смотрел на нее, затем выбежал из комнаты, хлопнув дверью.
     Порция была потрясена. Она раньше никогда не спорила с Оливером, потому что никакие доводы на него не действовали. Он никогда не был злобным, но сейчас она его просто боялась. Она боялась признаться себе, что, когда дело касалось карточной игры, брат становился совершенно невменяемым. Как избежать опасности?
     Руки Порции дрожали, когда она достала маленький узелок с золотом и отсчитала плату за квартиру за три месяца вперед. Поразмыслив немного, она добавила туда же деньги за уголь, за хлеб и эль и за питание один раз в день из дешевого ресторана.
     Порция спустилась к хозяйке пансиона.
     - Но почему, мисс Сент-Клер? - удивилась тощая женщина, опуская деньги в карман. - Как было бы приятно, чтобы такие уважаемые люди пожили в моем пансионе подольше.
     - Я не могу остаться, миссис Пинней. Я нужна дома.
     - Жаль, но можете быть уверены, что я хорошо позабочусь о вашем брате. Он такой славный молодой человек. Вот только одно меня беспокоит...
     - Что? - спросила Порция, ожидая, какой новый удар нанесет ей судьба.
     - Мне кажется, сэр Оливер немного забывчив, мисс Сент-Клер. Я встала сегодня утром и нашла дверь открытой. Нас всех могут убить прямо в постелях.
     Порция облегченно вздохнула.
     - Мне очень жаль, миссис Пинней. В деревне...
     - Но здесь не деревня, - перебила ее хозяйка. - Пожалуйста, попросите сэра Оливера быть более внимательным.
     - Обязательно. Благодарю вас.
     Порция вернулась к себе в комнаты с чувством выполненного долга.
     Она знала, что не может больше оставаться в Лондоне, так как этот город не для нее, но не была уверена, что сможет убедить Оливера уехать вместе с ней. Если Форт откажется им помочь, то она тем более обязана уехать в Оверстед, чтобы подготовить их переезд в Манчестер.
     Для себя она твердо решила, что даже Манчестер лучше, чем Лондон, и что если набраться мужества и как следует трудиться, то приличная жизнь обеспечена везде.
     Конечно, она постарается убедить Оливера уехать с ней, но если он заупрямится, то по крайней мере она будет спокойна, зная, что у него есть крыша над головой и еда.
     В узелке осталось только тридцать гиней, и Порция начала беспокоиться, что Оливер заметит недостачу. Ей не хотелось, чтобы он заподозрил, что она спрятала часть его денег, поэтому Порция достала из тайника несколько монет.
     116
     Часть монет застряла, а две из них закатились глубже, поэтому Порция стала выковыривать их ножом. Работая, она не переставала думать о лорде Брайте.
     Она не спала полночи, размышляя о нем, а когда наконец уснула, то увидела его во сне. Он был неприятен ей, как бывает неприятен коршун, утащивший цыпленка; он был опасен, однако Порция не могла выбросить его из головы. Она вспоминала его легкую, нежную улыбку, грациозные движения его красивых рук, магию его прекрасного тихого голоса...
     В сердцах Порция принялась выковыривать монету, но вместо того, чтобы освободить ее, запихала еще глубже и теперь не могла достать.
     Проклятие!
     Порция закрыла лицо руками, сдерживая слезы. Ей хотелось плакать, и причиной тому была не грозящая ей нищета, а высокородный игрок, завладевший всеми ее мыслями. Вне всякого сомнения, каждая женщина, встречающаяся на его пути, сразу же влюбляется в него, и он наверняка находит это очень забавным. Возможно, он считает, что и она, преисполненная благодарности за оказанную ей честь, упадет к его ногам и вступит с ним в незаконную связь.
     Она не имеет права так упорно думать о человеке, которого едва знает, а если и знает, то только с плохой стороны. Он распутник, и если у него есть какие-то честные намерения по отношению к женщине, то лишь к миссис Финдлейсон, этому мешку с деньгами. Но что хуже всего - он законченный игрок, а карточную игру она ненавидит больше всего. Сама мысль о супружеской верности и вечерах у камина претит ему.
     Так что же ее так притягивает к нему?
     Обычное влечение женщины к мужчине.
     При мысли об этом щеки Порции порозовели, но она знала, что это правда. Ей было двадцать пять лет, и она была уже достаточно сведуща, чтобы понимать, как страсть может овладеть даже самым разумным человеком. Сколько ни сопротивляйся этой мысли, но факт остается фактом: ее физически влечет к Брайту Маллорену, и влечет со страшной силой.
     Ее тело реагирует на него, и прошлой ночью она во сне...
     Порция постаралась отогнать стыдные мысли и принялась вновь выковыривать монеты.
     Если Оливер свихнется от игры в карты, то она свихнется от другого, и тогда все пойдет прахом.
     "Но у меня не просто голая страсть, - рассуждала Порция. - Он красив, воспитан, прекрасно говорит".
     Ей всегда нравились мужчины с живым умом и чувством юмора. Будь он на ступеньку ниже и не игрок...
     - Черт тебя побери, - прошептала Порция в адрес закатившейся монеты, но эти слова предназначались далеко не ей. - Ты просто мужчина, ни больше ни меньше, и мужчина не для меня.
     Порция пересчитала монеты. Вместе со спрятанными и теми, что были у нее в руках, у них оставалось немногим больше ста гиней. Целая куча денег, если, конечно, Оливер не будет проигрывать по семьдесят гиней в день.
     Покончив с финансовыми делами. Порция принялась за другие. Ей необходимо было написать письмо домой и сообщить, что они немного задерживаются. Ханна Апкотт была уверена, что ее сын и дочь в Мейденхеде, и ждала вестей от них.
     Однако вместо письма Порция принялась рисовать портрет Брайта Маллорена. У нее были определенные способности к рисованию, и ей удалось ухватить сходство тонких черт его лица, но в портрете не было присущего Брайту очарования, которое так ее завораживало.
     - В нем нет ничего завораживающего, - прошептала Порция, оттеняя его глаза, чтобы подчеркнуть их глубину.
     Ничего не получилось. Порция была уверена, что никто даже и не узнает Брайта.
     Она скомкала бумагу и бросила ее в огонь.
     Вместе с рисунком она постаралась выбросить из головы и того, кого рисовала.

Глава 7

     Порция в одиночестве ела обед, принесенный сыном хозяйки из дешевого ресторана. Когда миссис Пинней пригласила ее на чай, она с радостью согласилась, но там на ее голову обрушился град назойливых вопросов.
     Оливер вернулся домой только в полночь. Бросив грубо "спокойной ночи", он удалился в свою комнату. Проснувшись в полдень, он потребовал завтрак.
     Порция поставила на стол хлеб и масло, вскипятила чайник, и все это время ее неотступно преследовала мысль, где брат провел вечер. Настроение Оливера было мрачным, и он казался ей совсем чужим. С целью втянуть брата в разговор она передала ему просьбу миссис Пинней относительно замков.
     - Я тоже считаю, что нам надо остерегаться воров, - ответил он, поднимаясь из-за стола, - а поэтому решил, что мне лучше самому хранить деньги.
     - Почему? - спросила Порция, растерявшись.
     - Потому, что это не женское дело.
     - Я не возражаю, если деньги будут у меня. Оливер исподлобья посмотрел на нее.
     - Отдай мне деньги, Порция.
     Раньше Порция никогда не боялась брата, но сегодня его хмурый вид не предвещал ничего хорошего, поэтому она не стала спорить и молча принесла узелок с деньгами.
     Нахмурившись, Оливер взвесил узелок на ладони, затем высыпал монеты и пересчитал их.
     - Черт возьми, здесь едва наберется шестьдесят гиней! Где же остальные?
     - Я заплатила за квартиру вперед.
     - Разрази тебя гром, Порция! Какой смысл было делать это, если мы скоро переедем в гораздо лучшее место!
     - Лучшее?! Куда?
     - Любое место будет лучше, чем это. Где была твоя голова, когда ты снимала эту квартиру?!
     Порция постаралась сохранить спокойствие и не подливать масла в огонь.
     - Я имела в виду наши скромные средства.
     - Предоставь думать об этом мне. - Оливер сгреб монеты. - Вчера я снова выиграл. Я превратил те несчастные две гинеи в двадцать. Когда сегодня вечером я вернусь домой, у меня будет куча денег. Сиди и жди. Он направился к двери.
     - Оливер, а как насчет Форта? Он вернулся?
     - Со дня на день должен вернуться, но, думаю, нам не придется пресмыкаться перед могущественным графом Уолгрейвом и жить в нищете, чтобы выплатить долг.
     Он улыбнулся и стал прежним Оливером.
     - Верь мне. Порция. Поверь мне еще раз. Я знаю, что делаю.
     Оливер ушел, а Порция с тяжелым сердцем опустилась на стул и стала размышлять. Неужели он верит в то, что вернется богатым? Ей самой хотелось бы в это верить, но она не могла. Вне всякого сомнения, он опять вернется с пустыми карманами. Слава Богу, что она заплатила за их пансион и что в тайнике у нее осталось еще несколько монет - по крайней мере она сможет нанять карету, чтобы вернуться домой.
     Порция горько усмехнулась. Умей Оливер считать, он легко бы сообразил, что сестра утаила от него почти пятьдесят гиней, но он всегда плохо управлялся с цифрами. Порция не переставала удивляться, как с таким недостатком брат вообще рискует садиться за карточный стол.
     Может, существуют игры, в которых вообще не надо соображать? Но вряд ли такой неудачник, как Оливер, может полагаться лишь на слепой случай.
     Порция покачала головой: ей никогда не понять игроков.
     И сразу же перед ней всплыло лицо другого игрока. Она не могла представить Брайта Маллорена, жадными глазами следящего за картами и выбрасывающего деньги на ветер. У нее возникло нелепое желание как-нибудь отыскать его в игорном доме и последить за ним: может, тогда ей удастся навсегда забыть о нем
     Порция приказала себе не думать о Брайте и снова , вернулась мыслями к Оливеру.
     Что же ей все-таки делать? Может, стоило пойти за ним вслед и попытаться удержать его? Но как? Не хватать же его за шиворот, как неразумного мальчишку!
     Порция тяжело вздохнула и потерла лоб. Как бы ей хотелось, чтобы Оливер был снова таким мальчишкой, но, УВЫ, он уже мужчина и вышел из-под ее контроля. Пусть делает что хочет! Да, но если все закончится выстрелом в висок, как это случилось с ее отцом?
     Признав свое бессилие, Порция села за стол писать письма.
     Она решила не писать матери, зная, что скоро будет дома, а написала несколько писем друзьям в Дорсет, объясняя, как плохо обстоят у нее дела. Она не станет отправлять письма, пока не угаснет последний луч надежды, но они готовы и будут лежать у нее в кармане, как саван у смертного одра.
     Покончив с письмами, Порция поняла, что не может сидеть сложа руки и ждать. Ей необходим глоток свежего воздуха, необходимо хоть немного размять ноги, поэтому она отправилась в соседнюю булочную купить хлеба. Она позволила себе удовольствие и купила сдобную булочку с изюмом - в конце концов, может она истратить на себя хоть пенни, коль скоро ее брат просаживает за игрой столько гиней?
     Возвращаться домой Порции не хотелось, и она решила побродить по улицам, чтобы хоть немного отвлечься от своих горьких дум.
     Вернувшись домой после небольшой прогулки, она зажгла в комнате свечу и принялась ждать Оливера. Что толку ложиться в постель, если она все равно не сомкнет глаз, не зная, где брат и что с ним произошло.
     К полуночи глаза Порции стали слипаться, и она все же легла спать, стараясь убедить себя, что если брат проигрался, то давно бы уже вернулся домой. Скорее всего он выиграл, хотя в это и трудно поверить.
     Внезапное чувство надвигающейся опасности охватило ее. Порция долго ворочалась с боку на бок и незаметно для себя уснула.
     Когда она проснулась, было уже утро. Тревожные мысли опять нахлынули на нее, и она бросилась к комнате брата. За дверью слышался храп - значит, Оливер уже вернулся живой и невредимый.
     Ничто не указывало на то, повезло ему или нет, и, уж конечно, на столе не блестела горка золотых монет.
     Порция тоскливо подумала, что если бы Оливер выиграл, то непременн