гах и охотно направился к себе. Лора бросила  на  Мэг
озорной взгляд, но тут же повернулась к лестнице.
   - Лора! - позвала ее Мэг,  вдруг  вспомнив,  что  нужно  предупредить
сестру. Сэр Артур вполне мог  придумать  какую-нибудь  хитрость.  И  что
делать Лоре, если он станет шантажировать  ее  Шилой,  быть  может,  уже
утром, до того, как они с графом встанут?
   - Да? - Сестра повернулась, стоя на третьей ступеньке.
   - Мне нужно поговорить с тобой. - Мэг сделала шаг  ей  навстречу,  но
граф поймал ее за руку.
   - Это терпит, - сказал он тем же любезно-непререкаемым тоном.
   Мэг тем не менее выдернула  руку  и,  с  улыбкой  взглянув  на  него,
ответила:
   - Только одну минуту, Саксонхерст!  -  Потом  поспешно  поднялась  по
ступенькам и потянула за собой удивленную сестру.
   - Что ты делаешь? - прошептала Лора. - Граф...
   - Не спорь, -  решительно  перебила  ее  Мэг,  но,  остановившись  на
верхней  ступеньке,   повернулась,   чтобы   послать   мужу   еще   одну
многообещающую улыбку.
   Он смотрел на нее снизу вверх через лорнет!

Глава 12

   Мэг вздрогнула, но решила, что сможет  потом  все  объяснить  ему,  и
потащила Лору в свой будуар.
   - Что ты делаешь? - воскликнула  Лора,  от  изумления  широко  открыв
глаза. - В чем дело?
   - Сэр Артур!..
   - Сэр Артур?
   - Когда я была в твоем возрасте, сэр Артур стал вдруг вести  себя  со
мной странным образом. Он прикасался ко мне так, что мне  это  очень  не
нравилось. И говорил нечто неподобающее.
   Лора покраснела и опустила глаза.
   - Да.
   Мэг притянула ее к себе.
   - О, прости, я не хотела  тебе  раньше  ничего  говорить.  Но  сейчас
должна быть уверена, что ты никогда - слышишь, никогда  -  не  позволишь
ему остаться с тобой наедине. Независимо от  того,  что  он  будет  тебе
сулить или чем угрожать...
   - Угрожать?
   Чтобы сестра прониклась  всей  серьезностью  ее  предупреждения,  Мэг
пришлось сказать ей правду.
   - Лора, все дело в Шиле.
   Девушка в ужасе прикрыла рот ладонью.
   - Но как?
   - Я не сумела вынести ее  из  дома,  поскольку  всюду  были  слуги  и
Саксонхерст не отходил  от  меня  ни  на  шаг.  Поэтому  я  решила,  что
незаметно вернусь туда позднее. И вот вчера на рассвете...
   - О Боже! Так вот почему ты была такой усталой? А вовсе не...
   - Нет. Пока. Еще нет. Но это не важно. - Мэг перестала  тараторить  и
заговорила медленно и отчетливо:
   - В театре сэр Артур сказал нечто, из чего можно сделать  вывод,  что
он решил использовать Шилу, чтобы чего-то от меня добиться. Я  не  знаю,
чего он хочет. Но хочу быть уверенной, что он не заставит тебя хитростью
встретиться с ним или куда-нибудь с ним пойти. Обещай мне это!
   Лора пристально смотрела на сестру с удивительно взрослым пониманием.
   - То, чем он может угрожать, так серьезно?
   - Не знаю. Он мог догадаться... - Мэг понимала, что придется  сказать
все. - Он мог догадаться о том, что я сделала. Ну, чтобы выйти замуж.
   Лора открыла рот от изумления:
   - Но ты ведь ничего не сделала!
   - У меня не было выхода. Пришлось. Но граф никогда не должен  узнать,
как состоялась эта свадьба, Лора. Никогда. Он придет в ярость...

***

   Сакс тихо прикрыл дверь.
   Он не собирался подслушивать. Он шел уже к себе в комнату,  но  вдруг
решил, что нельзя позволить  жене  снова  так  разволноваться,  поэтому,
пройдя через ее спальню, приоткрыл дверь будуара,  намереваясь  отослать
Лору  и  продолжить  соблазнение  жены  -  теперь  он   знал,   что   ее
сопротивление несерьезно.
   Ему в голову не пришло постучать, и он нисколько  не  таился.  Однако
дом его был чертовски хорошо  обустроен  и  поддерживался  в  прекрасном
состоянии - в нем не скрипела ни одна половица, ни одна дверная петля.
   Граф задержался на мгновение, уставившись почти невидящим взглядом на
ложе, которое должно было этой ночью стать "портом его приписки". Должно
было! Это были не просто слова. Таково было его истинное желание.
   Постояв немного, граф собирался уже идти  дальше,  как  вдруг  уловил
обрывок разговора: "...что я сделала. Ну, чтобы выйти замуж...  Но  граф
никогда не должен узнать, как состоялась  эта  свадьба...  Он  придет  в
ярость..."
   Физически желание все еще бушевало в нем, от чего он, надо  признать,
чувствовал себя не в своей тарелке, но пробудившееся  сознание  охладило
его пыл. Да нет же, этого не может быть! Граф вынужден был налить себе в
бокал бренди из  хрустального  графина,  и  обжигающий  напиток  немного
прочистил его мозги.
   В словах жены не может быть ничего  дурного  -  просто  она  отчаянно
нуждалась в этом замужестве из-за угрозы надвигающейся нищеты.  Это  для
него не новость. Но что она сделала такого, что могло бы привести его  в
ярость?
   Он снова вспомнил о сэре Артуре. Вероятно, дело в нем. Наверное,  она
принесла себя ему в жертву ради куска хлеба  и  крыши  над  головой.  Ее
самое это могло привести в ярость, но не его. Впрочем, было что-то  еще.
По ее словам, она совершила неблаговидный поступок, стремясь устроить их
брак, и теперь боялась его, Саксонхерста, гнева.  Его  каким-то  образом
обманули...
   Этому должно быть логическое  объяснение.  Не  то,  которое,  подобно
своре рычащих зверей, глодало его душу, другое. Долги? Как бы она  могла
наделать таких долгов,  которые  могли  его  разгневать?  Но  даже  если
наделала, неужели она думает, что сможет расплатиться, ни слова  ему  не
сказав? Нет, должно быть что-то другое, что ему ненавистно, поэтому  она
и старается изо всех сил скрывать это. Что-то другое...
   Дикие твари, рычащие внутри, вдруг вырвались  на  свободу.  Драконша!
Граф едва удержался, чтобы не грохнуть бокал об пол. Подавляя бешенство,
он осторожно поставил его на стол и забегал из угла в угол. Нет. Нет!
   Но что, если герцогиня оказалась еще более коварной, чем он мог  себе
представить? Не могла ли все это устроить она, воспользовавшись Сьюзи  и
Минервой как орудиями в своем заговоре? И не была ли  Дафна  всего  лишь
отвлекающим маневром? Не смеялась ли герцогиня  над  ним  во  время  той
сцены в вестибюле? Нет. Нет!
   Но если так, то от этого он действительно  пришел  бы  в  ярость.  Он
возненавидел бы жену, он испытал бы отвращение ко всему, что вошло в его
жизнь вместе с ней.
   Граф обхватил руками голову, в которой, казалось, бесновались, рыча и
злобствуя, какие-то чудовища. "А как Минерва реагировала на ту  сцену  в
вестибюле? Вспоминай! Вспоминай!"
   Она хотела, чтобы он был помягче. Не подозрительно ли это?  Наверное,
он был безумен, раз не подумал тогда об этом.
   Драконша обращалась с его новой женой  как  с  ничтожеством,  но  это
мокло быть  игрой.  Господь  свидетель,  старая  ведьма  -  превосходная
актриса.
   Казалось, они никогда в жизни друг друга не видели...
   - Саксонхерст?
   Граф резко обернулся - его жена смущенно замешкалась в дверях.
   Надо будет проследить, чтобы двери в  этом  доме  привели  в  должное
состояние. В состояние, при котором они будут скрипеть.
   - У вас болит голова? - спросила она, озабоченно хмурясь.
   Граф отнял руки ото лба.
   - Нет. - Он всегда умел, когда нужно, заставить себя говорить  ровным
тоном. - Просто я кое-что пытался вспомнить.
   Мэг сделала несколько шагов в глубь  комнаты.  Она  чувствовала  себя
неуверенной и немного виноватой, но, разумеется, вовсе не в том, что  он
себе вообразил.
   - Прошу прощения за то, что произошло. Но мне нужно  было  немедленно
поговорить с Лорой.
   - О чем?
   - О сэре Артуре. Я хотела ее предупредить.
   Граф сделал усилие, чтобы сдержаться и посадить на цепь диких тварей.
Должно быть, все его подозрения -  чушь.  Он  знал,  что  во  всем,  что
касается герцогини, он неадекватен. Вернее,  другим  кажется,  будто  он
неадекватен.
   Граф подошел к Мэг. Взял за руку, подвел к  камину.  "Постарайся  все
объяснить мне, Минерва".
   - Но вы могли поговорить с ней и в холле.
   Мэг отвернулась, и он с болью в  сердце  понял,  что  она  собирается
солгать.
   - Там нас могли услышать слуги, - проговорила она.
   - Поскольку я сам собираюсь предупредить их насчет сэра  Артура,  это
едва ли имело значение. - "Скажи мне правду.  Прошу  тебя",  -  мысленно
молил он.
   - Об этом я не подумала. - Мэг взглянула на него - сама  честность  и
заботливость.
   Нет, он явно сошел с ума - такого насочинял на пустом месте!  Неужели
она могла разыграть ту панику в церкви? И неужели Сьюзи его предала?
   "Хитрость!" - завывали демоны, срываясь с цепи Сакс  привлек  к  себе
Мэг:
   - Забудьте о сэре Артуре. Если, конечно,  он  не  сделал  чего-нибудь
такого, что заслуживает наказания. В этом случае мы вместе отправим  его
в ад.
   - Нет. Ничего, что заслуживает адского пламени. - Она опустила голову
ему на грудь. Граф заглянул ей в глаза:
   - В таком случае забудьте о нем, вам больше не  придется  даже  имени
его упоминать.
   На ее лице выразилась озабоченность, не вина.
   - Но что мне делать, если он придет?
   - Вас для него никогда не будет дома.
   - А если мы где-нибудь встретимся?
   - Не замечайте его. Впрочем, я сам с ним поговорю и дам  ему  понять,
что...
   - Нет!
   От графа не укрылась дикая паника, полыхнувшая в ее взоре. Дьявол его
побери, неужели этот человек  шантажирует  ее  каким-то  давним  грехом,
например, утратой невинности? Да, наверное.
   Он немного отстранил ее от себя, но руки с плеч не снял.
   - Тогда что же вы хотите, чтобы я сделал?
   В уголках ее глаз застыли слезы, и ему захотелось  вытереть  их.  Она
честна. Во всем, что действительно имеет значение, она честна - он готов
был поклясться в этом душой. Но напугана. Чем?
   - Может быть, пусть все  остается  как  есть?  -  предложила  Мэг.  -
Вероятно, сэр Артур не станет нам докучать. Но  если  и  станет,  думаю,
никакого несчастья из-за него не случится.
   Так и есть, корень ее тревог - в этом человеке.
   Увидев,  что  она  уставилась  на  что-то  у  него  за  спиной,  граф
обернулся: из-под кровати торчала скалящаяся морда Брэка. Граф  даже  не
заметил, что собака здесь.
   - Ну-ка вылезай оттуда, идиот.
   Брэк вылез, но на дюйм, не больше. И как это пес так тонко чувствует,
когда в Саксе начинают бесноваться черти? Мэг подняла голову.
   - Я думала, что мы пойдем... - На большее ей храбрости не хватило,  и
это было трогательно.
   - Вы не боитесь? - Если она не невинна,  испытывала  бы  она  меньшее
нетерпение? Или большее? Вообще, какое это имеет значение?
   Ресницы Мэг смущенно трепетали.
   - А я должна?
   - Не знаю.
   Она  чуть-чуть  отступила  назад.  Он  понимал,  что  его  ответ  мог
показаться ей странным, если она непорочна. Или угрожающим, если это  не
так. Он взял ее за руку, чтобы не дать  уйти.  Придется  все  же  как-то
справиться с этим.
   - Если - вовсе не по вашей вине, моя дорогая, - если вы  не  невинны,
вы могли...
   Мэг несколько  мгновений  смотрела  на  него  непонимающим  взглядом,
быстро моргая, потом резко выдернула руку.
   - Не невинна? За кого вы меня принимаете?
   - За отчаявшегося человека. - Словно со стороны он слышал, что  голос
его звучит спокойно, и это было чудом.
   Он поверил ей. Она невинна.  Но  если  это  так,  то  придется  снова
докапываться, в какую же игру она с ним играет.
   - Отчаявшегося? - повторила Мэг. Ее голос начал звенеть. - Неужели вы
думаете...
   Он не мог ответить. Он сражался с тварями.  Что  же  это  такое,  что
может быть ему ненавистно? Только одно.
   В  его  легкомысленной  жизни  была  лишь   одна   постоянная   цель:
противостоять драконше. До последнего дыхания! Не допуская ни  малейшего
ее влияния на свою жизнь. Если существовала  хоть  мизерная  вероятность
того, что его жена -  орудие  драконши,  он  ни  за  что  не  должен  ей
поддаваться. Сколько бы она ни стояла перед ним вот  такая,  обуреваемая
желанием и желанная.
   Он разжег аппетит и в себе, и в ней, и теперь он мучил его,  но  граф
ничего не мог с собой поделать.  Если  есть  хоть  малейшая  вероятность
того, что его сомнения ложны, он не может  допустить,  чтобы  их  первая
ночь была отравлена ими. А он знает, что такая  вероятность  существует.
Но в том, что касается бабки, он не может мыслить здраво.
   Стараясь унять дрожь в руках, граф убрал прядь волос, упавшую на  лоб
Мэг.
   - Не сердитесь. Просто мне пришло в голову, что вы так взволнованы от
того, что вы не невинны. Я бы никогда не упрекнул вас в этом.
   Интересно, что она  думает,  глядя  на  него?  Она  не  глупа,  а  он
прекрасно отдает  себе  отчет  в  том,  что  кажется  сейчас  не  совсем
нормальным.
   - Я невинна, Саксонхерст. Но похоже, вы предпочли бы, чтобы это  было
не так.
   - Мне это безразлично. - Этого не, следовало говорить,  и  он  увидел
обиду  в  ее  глазах.  Нужно  было  что-то  сказать,   чтобы   загладить
неловкость,  но  он  не  находил  нужных  слов.  Ему   необходимо   было
выпроводить ее, пока не случилось нечто ужасное. - Я не виню вас. Кто бы
ни... Проклятие! Настроение прошло, дорогая. Но у нас впереди вся жизнь.
К чему спешить?
   Она неотрывно смотрела на него - воплощенное достоинство.
   - Это я виновата, ведь так? Потому что пошла поговорить с Лорой.
   - Виноваты в чем?
   - В том, что все испортила. - Но она тут же тряхнула головой. -  Нет,
дело не только в этом -  вас  мучает  моя  тайна.  Вы  постоянно  о  ней
думаете.
   - Господи, Минерва! Не надо... - Он запнулся и, пристально  посмотрев
ей в глаза, закончил:
   - Если у вас есть тайна, откройте ее мне. Скажите  -  и  она  утратит
свою власть над вами.
   - Если бы я знала, что это возможно, я бы давно вам все рассказала.
   - Значит, - сердце его готово было выскочить из груди, - вы  думаете,
что ваша тайна "приведет меня в ярость". - Он  нарочно  процитировал  ее
слова.
   Мэг вздрогнула.
   - Есть вещи, которые лучше не знать.
   - Вам, несомненно, известна история о ящике  Пандоры.  Сама  мысль  о
том, что у вас есть от меня секреты, будет  постоянно  подтачивать  наши
отношения.
   Мэг гордо вскинула подбородок:
   - А разве у вас нет секретов?
   О, она была неподражаема, эта посланная ему случаем жена!
   - Есть.
   - Я поведаю вам о своих тайнах, если вы откроете мне свои. - Подождав
несколько секунд, она добавила:
   - Вот видите? Полагаю, толика приватности не помеха браку, не так ли?
Мы оба имеем на нее  право.  -  Поскольку  он  ничего  не  ответил,  она
повернулась к двери:
   - Спокойной ночи, милорд.
   Вожделение  взяло  верх.  Вожделение  и  оптимистическая  вера.  Граф
бросился за ней, втащил обратно в комнату и прижал к  себе,  не  обращая
внимания на ее возмущенные крики. Уткнувшись лицом в ямку на ее шее,  он
сказал:
   - К черту все секреты! Скажите мне лишь, что они не имеют отношения к
герцогине.
   - Они не имеют никакого отношения к герцогине, -  сдавленным  шепотом
ответила Мэг, и только тогда граф осознал, что его рука  крепко  сжимает
ей горло. Испугавшись, он отпустил ее.
   Мэг попятилась, бледная от пережитого потрясения, и посмотрела ему  в
лицо. Рука невольно потянулась к горлу.
   - А почему они должны иметь к ней отношение?
   Боже милосердный,  он  причинил  ей  боль!  Чуть  не  задушил!  Самое
меньшее, чем он мог снискать ее прощение, - откровенность.
   - Потому что нет на свете ничего, что я ненавидел бы  так,  как  все,
связанное с ней.
   Мэг покачала головой:
   - Вы не можете ненавидеть старуху, Саксонхерст. Ненависть более всего
вредит тем, кто ненавидит.
   Он, хмыкнув, подошел к столику и снова наполнил бокал.
   - Ничего  подобного,  моя  дорогая.  Моя  ненависть  ранит  драконшу,
несмотря на ее твердую чешую. - Он  осушил  бокал  и  почувствовал,  как
густая обжигающая жидкость, разливаясь по телу, уносит безумные мысли  и
возвращает здравый смысл. Она сказала правду,  он  понимал  это  умом  и
сердцем. Поставив бокал на стол, граф подошел к  Мэг  и,  с  облегчением
вздохнув, улыбнулся.
   - Если ваша тайна не касается герцогини, мы можем быть  счастливы.  -
Он ласково протянул к ней руку. - Простите, что напугал вас.
   Мэг стояла, словно окаменев.
   - Нет.
   Граф привлек ее к себе, чтобы поцеловать.
   - Простите. Идите ко мне, позвольте мне...
   - Нет. - Мэг вывернулась из его рук.
   Он со смехом поймал ее снова и потянул обратно.
   - Вспомните, как это было. Давайте...
   - Нет! - Мэг сильно ударила его в плечо, и ошеломленный  граф  увидел
непреклонность в ее свирепо сжатых губах и сверкающих глазах. -  Нет,  -
повторила она. - Не так.  Сначала  между  нами  исчезнет  недоверие.  Вы
должны перестать так люто ненавидеть собственную семью!
   Он отпустил ее и потер то место, куда она его ударила.
   - Черт побери, женщина! Все началось из-за ваших  секретов.  Не  надо
упрекать меня в недоверии!
   - Но это вы ненавидите!
   Он отошел подальше, опасаясь утратить власть над собой.
   - Вы с самого начала знали,  что  я  ненавижу  герцогиню.  Почему  же
только теперь это вас  так  возмутило?  Пытаетесь  этим  оправдать  свое
малодушие, мой нервный цыпленочек? Или просто дразните меня?
   Ее лицо приобрело такой же землистый оттенок, как  унылое  платье  на
ней.
   - Я не знала, насколько далеко это зашло.
   - Вы пытаетесь убедить меня, что отказываете мне только  из-за  того,
что я не могу поладить с родственниками?
   - Из-за того, что вы ненавидите свою бабушку. Это отравляет мне все!
   Граф посмотрел на  ее  окаменевший  подбородок  и  гневно  сверкающие
глаза. Ну просто пламенная пуританка, гори она адским пламенем!
   Граф снова взял бокал.
   - Ну что ж, Минерва, если вы решили отвергать меня до тех пор, пока я
не стану милым и любящим внуком, брак наш обещает стать адом.  Спокойной
ночи.
   В следующее мгновение она выскочила прочь, хлопнув дверью.
   Сакс чуть не запустил ей вслед хрустальным графином, но овладел собой
и  аккуратно  поставил  его  на  стол.  Это   был   прекрасный   образец
уотерфордского хрусталя.
   Брэк, поскуливая, заполз под кровать - умный пес.
   Сакс остановил свой взгляд на часах  с  ухмыляющейся  фигуркой  цвета
бледной личинки и качающимся маятником и, размахнувшись,  изо  всех  сил
швырнул ими в амазонок.

***

   Влетев в свою  спальню,  Мэг  повернула  ключ  в  замке.  Но  тут  же
сообразила, что это глупо. Разумеется, муж не собирался преследовать ее.
Спустя несколько секунд  издалека  донесся  звук  разбивающегося  не  то
стекла, не то фарфора, и она подбежала было к двери,  готовая  броситься
на помощь, но грохот повторился снова, снова, снова и снова... О Господи
милосердный! Дети!
   Дрожа от страха  и  потрясения,  Мэг  открыла  дверь  и  выглянула  в
коридор. Никого. Подобрав юбки, она поспешила в  апартаменты  братьев  и
сестер.
   Влетев в классную комнату, она увидела, что все  ее  семейство,  сидя
вокруг стола, заканчивает ужинать, беззаботно болтая.
   При ее появлении Джереми вскочил:
   - Что случилось? - И спустя мгновение добавил:
   - Что за шум?
   - Не спрашивай. - Мэг закрыла дверь, и звуки стали гораздо  тише,  но
все-таки были слышны. Она сгребла в охапку  близнецов.  -  И  не  ходите
вниз! Никто. - Джереми встал возле двери, глядя на нее во все глаза.
   Мэг поняла  наконец,  что  пугает  всех  и  что  сжимает  в  объятиях
близнецов скорее для собственного,  а  не  для  их  успокоения,  поэтому
отпустила детей и заставила себя улыбнуться.
   - Боюсь, граф немного расстроен.
   - Он бьет посуду? - с округлившимися от  удивления  глазами  спросила
Лора.
   - Да.
   Рейчел непроизвольно прижалась к Мэг:
   - Мне страшно.
   Мэг,  стараясь  выглядеть  спокойной,   погладила   шелковые   волосы
сестренки.
   - Не бойся, вас он не тронет. Он просто крушит вещи. - Она надеялась,
что все обстоит именно так. В голову ей  закрались  страшные  подозрения
относительно хромой ноги Кларенса и выбитого глаза Сьюзи.
   - Но почему? - спросила Рейчел. - Что его рассердило? Мы?
   - Нет! Конечно же, нет. - Мэг