ущения  своего
одиночества среди враждебных, чужих существ. Так  и  ждал  он  наступления
рассвета в состоянии крайнего напряжения.
     Потом, где-то между часами Шакала и Скорпиона,  он  услышал  в  своей
голове гулкий, гудящий звук. Он пребывал в таком напряжении, что внезапное
вторжение лишило его в одно мгновение  устойчивой  внешности:  он,  помимо
своей воли прошел через несколько форм, скопировал вначале внешность  двух
человеческих существ, спавших поблизости, затем  на  долю  секунды  принял
форму пьюривара, прежде чем сумел взять себя в руки. Он сел. Сердце у него
колотилось, дыхание было  прерывистым,  он  снова  стал  настраиваться  на
музыку мыслей.
     Да. Вот она. Сухой, ноющий звук, странно скользящий между интервалами
гаммы. Теперь он узнал песню сознания водяного короля, которую нельзя было
ни с чем спутать по звучанию и тембру, хотя он  никогда  не  слышал  песни
именно этого  водяного  короля.  Он  открыл  свой  разум  для  контакта  и
мгновение спустя с громадным облегчением услышал мысленный голос Фараатаа:
     - И-Уулисаан?
     - Наконец-то, Фараатаа! Сколько я ждал твоего вызова!
     - Вызов пришел в назначенное время, И-Уулисаан.
     - Да, я знаю. Но у меня есть для тебя срочные новости. Я вызывал тебя
каждую ночь, пытаясь осуществить контакт пораньше. Ты ничего не слышал?
     - Я не слышал ничего. Ты не сумел дозваться меня.
     - Понятно.
     - Где ты, И-Уулисаан, и что у тебя за новости?
     - Я нахожусь где-то в Гихорне далеко от Пилиплока в глубине материка,
почти возле Стейша. Я по-прежнему нахожусь в окружении Коронала.
     - Возможно ли, чтобы он зашел с великой процессией в Гихорну?
     - Он оставил процессию, Фараатаа. Теперь он передвигается  в  сторону
Иллиривойна, чтобы встретиться с Данипьюр.
     В ответ наступила тишина, тишина настолько тяжелая и напряженная, что
она потрескивала, как разряд молнии, с шипением  и  шуршанием.  И-Уулисаан
подумал  было,  что  контакт  полностью  прервался.  Но  Фараатаа  наконец
заговорил:
     - Данипьюр? Что он хочет от нее?
     - Прощения.
     - Прощения за что, И-Уулисаан?
     - За все преступления его народа против нашего.
     - Тогда он сошел с ума.
     - Некоторые из его спутников тоже так думают. Другие говорят, что это
единственный путь Валентина - ответить на ненависть любовью.
     Наступила еще одна продолжительная пауза.
     - Он не должен говорить с ней, И-Уулисаан.
     - Я тоже так считаю.
     - Сейчас не время для прощения. Сейчас - время борьбы, иначе у нас не
будет победы. Я не допущу его к ней. Они не должны встретиться.  Он  может
попытаться достичь компромисса, а компромисса быть не должно!
     - Я понимаю.
     - Победа уже почти за нами. Правительство разваливается.  Разрушается
установленный порядок вещей. Знаешь ли ты, И-Уулисаан, что  появилось  уже
три лже-Коронала? Один объявился в Кинторе, другой - в Ни-мойе, а третий -
в Дулорне.
     - Это правда?
     - Абсолютная. Неужели ты ничего не знаешь?
     - Ничего. Думаю, что и Валентин ни о чем подобном не подозревает.  Мы
здесь очень далеко оторвались от цивилизации. Три лже-Коронала! Это начало
их конца, Фараатаа!
     - Мы тоже так  думаем.  Все  складывается  для  нас  удачно.  Болезни
продолжают распространяться. С твоей помощью, И-Уулисаан, мы смогли  найти
способы противостоять мерам, принимаемым правительством, и  даже  ухудшить
обстановку. Цимроель повержен в  хаос.  На  Алханроеле  появляются  первые
серьезные трудности. Победа за нами!
     - Победа за нами, Фараатаа!
     - Но мы должны перехватить Коронала по пути  в  сторону  Иллиривойна.
Назови, если сможешь, ваше точное расположение.
     - Три дня мы двигались на флотере к юго-западу от Пилиплока в сторону
Стейша. Я слышал, как кто-то сегодня говорил, что до реки нам осталось  не
больше двух дней пути,  возможно,  меньше.  Вчера  Коронал  с  несколькими
спутниками покинул караван и ушел  вперед.  Сейчас  они  должны  быть  уже
где-то там, недалеко от реки.
     - А как он собирается переправляться?
     - Этого я не знаю. Но...
     - Давай! Хватай его!
     При этом неожиданном выкрике контакт с Фараатаа полностью  прервался.
В темноте появились  две  громадные  фигуры  и  навалились  на  метаморфа.
Изумленный, застигнутый врасплох, И-Уулисаан вскрикнул.
     До него дошло, что его схватили воительница-великанша Лизамон  Хултин
и свирепый, лохматый скандар Залзан Кавол.  Вроон  Делиамбр  находился  на
безопасном удалении; его щупальца извивались самым причудливым образом.
     - Что вы делаете? - возмутился И-Уулисаан. - Это произвол!
     - Ага, так и есть, - бодро ответила амазонка. - Никаких сомнений, что
это и есть произвол.
     - Отпустите меня сейчас же!
     - Можешь не надеяться, шпион! - рявкнул скандар.
     И-Уулисаан отчаянно пытался освободиться от нападавших, но в их руках
он  был  всего  лишь  беспомощной  куклой.  Его  охватила  паника,  и   он
почувствовал, что ему уже не удается сохранить свое прежнее обличье. Но он
ничего не мог сделать, чтобы восстановить форму, хотя утрата  самоконтроля
вела к тому, что он появится в своем истинном виде. Пока они держали  его,
он вертелся и извивался, стремительно  проходя  целый  ряд  видоизменений,
превращаясь то в одно, то в другое  существо,  то  ощетиниваясь  шипами  и
колючками, то становясь длинной змеей. Контакт с Фараатаа  забрал  у  него
столько энергии, что он не  мог  ничего  поделать,  не  мог  даже  вызвать
какую-нибудь защитную реакцию  вроде  электрошока,  и  кричал  и  рычал  в
отчаянии, пока вроон не поднес к его лбу щупальце и не  оглушил  мысленным
ударом. И-Уулисаан обмяк и остался лежать в полубессознательном состоянии.
     - Надо доставить его к Короналу, - сказал Делиамбр. - Мы допросим его
в присутствии Лорда Валентина.



                                    4

     Во время поездки к Стейшу в западном направлении с передовым  отрядом
королевского  каравана  Валентин  увидел,  что  окружающий  пейзаж   резко
меняется  с  каждым  часом:  однообразие  Гихорны  сменилось  таинственным
буйством дождевого леса Пьюрифайна. Позади осталось неряшливое побережье с
его дюнами и песчаными наносами, редкими пучками зубчатой травы и  чахлыми
деревцами с вяловатыми желтыми листьями. Теперь песка  в  почве  было  все
меньше, она становилась все плодородней, темней, была, очевидно,  способна
поддерживать пышную растительность; в воздухе больше не ощущалось  пряного
морского запаха, но теперь в нем появился  сладковатый,  мускусный  аромат
джунглей. Но Валентин понимал, что и  это  -  лишь  переходная  местность.
Настоящие  джунгли  были  еще  впереди,  за  Стейшем,  царство  туманов  и
неизвестности, густой  темной  зелени,  окутанных  дымкой  гор  и  холмов:
королевство метаморфов.
     Примерно за час до  сумерек  они  добрались  до  реки.  Первым  здесь
оказался флотер Валентина,  а  остальные  два  появились  через  несколько
минут. Он подал знак их капитанам, чтобы они  встали  параллельно  берегу.
Потом вышел из своего флотера и подошел к воде.
     Валентин имел причины хорошо запомнить эту реку. Он появлялся здесь в
годы изгнания, когда со своими товарищами-жонглерами спасался бегством  от
гнева метаморфов Иллиривойна. Теперь он вновь  стоял  перед  стремительным
потоком Стейша и мысленно возвращался во времена той  бешеной  поездки  по
раскисшему от дождей Пьюрифайну, кровавой  схватке  с  засадой  Изменяющих
Форму, после которой их спасли похожие на обезьян маленькие лесные братья,
что вывели Коронала к Стейшу. А потом  -  ужасный,  злополучный  сплав  на
плотах по бурной реке среди  грозных  валунов,  водоворотов  и  течений  в
надежде добраться до безопасной Нимойи...
     Но сейчас здесь  не  было  ни  водоворотов,  ни  остроконечных  скал,
рассекающих кипящую поверхность воды,  ни  отвесных  каменных  стен  вдоль
берега. Течение было быстрым, но  гладкая  поверхность  воды  не  вызывала
сомнений в возможности переправиться.
     - Неужели мы добрались до Стейша? - спросила Карабелла.  -  Эта  река
совершенно не похожа на ту, что доставила нам столько хлопот.
     Валентин кивнул.
     -  Все  хлопоты  остались  на  севере.  Тут  она   выглядит   гораздо
пристойней.
     - Но не слишком ласково. Мы сможем переправиться?
     - Должны, - сказал Валентин, вглядываясь в отдаленный западный  берег
и лежащий за ним Пьюрифайн.
     Начинало  смеркаться,  и  в  наступающей  темноте  земли   метаморфов
казались неприступными, недостижимыми. У Коронала  опять  стало  портиться
настроение.  Уж  не  безрассудство  ли,  подумал  он,  вся  эта  отчаянная
экспедиция в джунгли? Возможно. Возможно,  единственным  результатом  всей
этой затеи с походом за прощением королевы метаморфов  станут  насмешка  и
стыд. И, возможно, тогда лучшим,  что  он  только  сможет  сделать,  будет
отречься от престола, которого он никогда особо и не домогался, и передать
власть кому-то, более жестокому и решительному.
     Возможно. Возможно...
     Он заметил, как на другой стороне вынырнуло  из  воды  и  неторопливо
вышло на берег какое-то медлительное создание; то было  неуклюжее  на  вид
животное:  продолговатая  туша  с  бледно-голубой  кожей  и   единственным
огромным  печальным  глазом  на  макушке  округлой  головы.   Привлеченный
уродством и неповоротливостью существа, Валентин с интересом  наблюдал  за
ним, а оно уткнулось мордой в раскисшую почву берега и стало раскачиваться
из стороны в сторону, как бы пытаясь вырыть лбом нору.
     Подошел Слит. Валентин, полностью поглощенный наблюдением за  нелепым
зверем, некоторое время не обращал на Слита внимания, а потом повернулся к
нему.
     Валентину показалось, что выражение  лица  у  того  задумчивое,  даже
несколько озабоченное.
     - Мы собираемся разбить здесь  лагерь  на  ночь,  так,  мой  лорд?  И
дождаться утра, чтобы проверить, могут ли флотеры передвигаться по реке  с
таким быстрым течением, верно?
     - Да, таковы мои намерения.
     - С вашего разрешения, мой лорд, я бы предложил подумать о том, чтобы
переправиться сегодня, если это возможно.
     Валентин нахмурился. Он чувствовал себя странно  отстраненным:  слова
Слита, казалось, доходят до него с огромного расстояния.
     - Насколько я помню, наш план состоит в том, чтобы с утра попробовать
с флотерами, но остаться на этом берегу реки и дождаться  всего  каравана,
прежде чем мы действительно начнем переправляться. Разве не так?
     - Да, мой лорд, но...
     - Тогда необходимо распорядиться о разбивке лагеря до темноты, верно.
Слит? - Сочтя вопрос решенным, Коронал опять повернулся к реке.  -  Видите
вон то странное животное на том берегу?
     - Вы имеете в виду громварка?
     - Так оно называется? Как вы думаете, зачем он трется мордой о землю?
     - Роет нору, как мне кажется, чтобы спрятаться в ней, когда  начнется
буря. Понимаете, они живут в воде, и, как я предполагаю, он решил,  что  в
воде будет слишком неспокойно...
     - Буря? - переспросил Валентин.
     - Да, мой лорд, об этом я и пытался вам сказать. Взгляните  на  небо,
мой лорд!
     - Небо темнеет. Скоро ночь.
     - Да нет, на восток, - проговорил Слит.
     Валентин повернулся и посмотрел в сторону Гихорны. Солнце  давно  уже
обещало зайти; Валентин ожидал, что небо в это время суток будет серым иди
даже  черным.   Однако   на   востоке   продолжался   причудливый   закат,
противоречивший естественному  порядку  вещей:  небо  освещалось  каким-то
бледным  свечением,  розовым  с  проблесками  желтого,  бледно-зеленым  на
горизонте. Цвета отличались некоей необычной, неравномерной насыщенностью,
будто небо  пульсировало.  Мир  казался  чрезвычайно  спокойным:  Валентин
слышал течение реки, но больше ничто не  нарушало  тишину  -  ни  вечерние
песни птиц, ни несмолкаемый прежде писк маленьких алых древесных  лягушек,
которые водились здесь тысячами. Кроме того, в воздухе  ощущалась  сухость
пустыни, ее обжигающее дыхание.
     - Песчаная буря, мой лорд, - тихо сказал Слит.
     - Вы уверены?
     - На побережье, должно быть,  уже  метет.  Весь  день  дул  восточный
ветер, а именно оттуда, с океана, и приходят гихорнские бури. Сухой  ветер
с океана, ваша светлость. Вы можете предсказать последствия? Я - нет.
     - Ненавижу сухой ветер, - пробормотала Карабелла. - Он похож на  тот,
которые драконобои называют "посланием". От него мне нехорошо.
     - Вы знаете, мой лорд, что это за бури? - спросил Слит.
     Валентин  неохотно  кивнул.  Образование  Коронала  включает  в  себя
множество  сведений  из  географии.  Песчаные  бури  в  Гихорне  случались
нечасто, но они пользовались дурной  славой:  лютые  ветры,  которые,  как
ножом, срезали дюны, вздымали тонны песка и со всесокрушающей  свирепостью
несли их в глубь материка. Они бывали по два-три  раза  на  памяти  одного
поколения, но потом их долго не могли забыть.
     - Что будет с теми, кто остался в караване? - спросил Валентин.
     - Буря наверняка пройдет над ними. Она, возможно,  уже  над  ними,  а
если нет, то скоро будет. В Гихорне очень сильные бури.  Послушайте,  ваша
светлость, послушайте!
     Ветер усиливался.
     Валентин услыхал, пока в  отдалении,  низкий  шипящий  звук,  который
потихоньку начинал заполнять неестественную тишину. Поначалу он  напоминал
яростный шепот некоего великана, шепот, который скоро перейдет в  ужасный,
раздирающий уши рев.
     - А что будет с нами? - спросила  Карабелла.  -  До  этих  мест  буря
дойдет. Слит?
     - Громварк думает, что да,  миледи.  Ему  хочется  переждать  ее  под
землей. - Валентину же Слит сказал: - Вы позволите дать совет, мой лорд?
     - Извольте.
     - Мы должны переправиться сейчас, пока это еще  возможно.  Если  буря
застигнет нас, она может повредить флотеры или уничтожить их, и  тогда  мы
будем не в состоянии передвигаться по воде.
     - Но больше половины моих людей еще в Гихорне!
     - Если они еще живы.
     - Делиамбр... Тисана... Шанамир!..
     - Я понимаю, мой лорд, но сейчас мы ничем не можем им помочь. Если мы
вообще собираемся продолжать наш путь, то нам надо  переправляться,  иначе
потом это будет невозможно. На той стороне мы можем укрыться  в  джунглях,
разбить там лагерь и подождать, пока остальные  не  присоединятся  к  нам,
если присоединятся вообще. Но если мы не уйдем отсюда, то рискуем остаться
здесь навеки, застрять так, что ни вперед, ни назад.
     Безрадостная перспектива, подумал Валентин, но вполне правдоподобная.
Однако его по-прежнему терзали сомнения: ему не хотелось  идти  дальше,  в
Пьюрифайн, пока ближайшие, самые дорогие ему люди  испытывают  судьбу  под
ударами  гихорнских  песков.  На  какое-то  мгновение  у   него   возникло
непреодолимое  желание  развернуть  флотеры  на  восток,  чтобы  разыскать
оставшихся  там  спутников.  Но  он  сразу  же  отбросил  эту  мысль,  как
совершенно безрассудную. Возвращением туда он ничего не  добьется,  только
подвергнет опасности еще нескольких друзей. Буря, возможно,  не  забралась
еще так далеко на запад; поэтому лучше всего подождать, пока она уляжется,
а потом вернуться в Гихорну, чтобы подобрать тех, кто уцелеет.
     Он стоял неподвижно и молчаливо, мрачно вглядываясь в царство тьмы на
востоке, странным образом подсвеченное разрушительной мощью песчаной бури.
     Ветер продолжал набирать силу. Валентин осознал, что  буря  настигнет
их, сметет и, возможно, забросит в джунгли Пьюрифайна  еще  до  того,  как
иссякнет ее мощь.
     Потом он прищурился, моргнул от удивления и показал куда-то рукой.
     - Вы видите приближающиеся огни? Это огни флотера?
     - Пресвятая Леди! - хрипло пробормотал Слит.
     - Это они? - спросила Карабелла. - Думаете, они спаслись от бури?
     - Только один флотер, мой лорд, - тихо заметил Слит. - И, кажется, не
из королевского каравана.
     Валентин подумал то же самое. Королевские флотеры представляли  собой
огромные машины, вмещающие много людей и груза. А к ним со стороны Гихорны
приближался сейчас  аппарат,  смахивавший  на  небольшой  частный  флотер,
рассчитанный на двух-четырех пассажиров: впереди у него  было  только  две
фары, светившие не очень ярко, в то время как у больших флотеров фар  было
три, и очень мощных.
     Флотер остановился не дальше, чем в тридцати футах от  Коронала.  Его
тут же окружили охранники Лорда Валентина, держа  наизготовку  излучатели.
Двери флотера открылись, и из него выбрались, шатаясь  от  усталости  двое
изможденных мужчин.
     У Валентина от изумления перехватило дыхание.
     - Тунигорн? Элидат?
     Невероятно! Как сон, как видение... Тунигорн сейчас должен находиться
в Пилиплоке и заниматься текущими делами. А  Элидат?  Откуда  мог  взяться
Элидат? Ведь Элидату следует  быть  в  тысячах  миль  отсюда,  на  вершине
Замковой Горы. Его появление здесь, на границе темных пьюрифайнских лесов,
казалось Валентину  не  меньшей  неожиданностью,  чем  было  бы  для  него
появление матери-Леди.
     И все  же,  высокий  человек  с  нависающими  бровями  и  раздвоенным
подбородком был не кем иным, как Тунигорном, а второй, еще более рослый, с
пронзительным взглядом и сильным, широким лицом, -  без  всякого  сомнения
Элидатом. Если только... если...
     Ветер крепчал все  больше.  Теперь  Валентину  казалось,  что  в  нем
появились тонкие песчаные ручейки.
     - Вы настоящие? - резко окрикнул  их  Валентин.  -  Или  просто  пара
искусных подделок метаморфов?
     - Настоящие,  Валентин,  вполне  настоящие!  -  воскликнул  Элидат  и
раскрыл объятия навстречу Короналу.
     - Клянусь Дивин, ваши глаза вас не обманывают, - сказал  Тунигорн.  -
Мы не фальшивые, и мчались, мой лорд, день и ночь,  чтобы  застать  вас  в
этом месте.
     - Да, - произнес Валентин. - Думаю, вы настоящие.
     Он хотел  было  пойти  навстречу  объятиям  Элидата,  но  между  ними
неуверенно встали охранники. Валентин сердитым жестом отогнал их и  крепко
обнял Элидата, после чего отпустил  его  и  отступил  на  шаг,  чтобы  как
следует рассмотреть своего самого старого и  ближайшего  товарища.  Прошло
чуть больше года с их последней встречи, но Элидат выглядел постаревшим по
меньшей мере лет на десять. Вид у него был потрепанный, измотанный. Что же
его так подкосило, подумал Валентин: бремя регентства или  тяготы  долгого
путешествия на Цимроель? Когда-то он был Валентину как брат, поскольку они
были ровесниками и обладали душевным сходством:  теперь  же  Элидат  вдруг
превратился в усталого старика.
     - Мой лорд, буря... - заговорил Слит.
     - Один момент, - резко оборвал  его  Валентин.  -  Мне  нужно  многое
узнать. - Уже обращаясь к Элидату, он спросил: - Как вы здесь оказались?
     - Я прибыл, мой лорд, чтобы умолять вас не идти навстречу гибели.
     - Что заставило тебя думать, что я иду навстречу гибели?
     - До меня дошли сведения, что вы  собираетесь  войти  в  Пьюрифайн  и
вести переговоры с метаморфами.
     - Решение принято совсем недавно. А ты, должно быть, покинул Гору  за
много недель, а то и месяцев до того, как мысль об этом пришла  ко  мне  в
голову. - Уже с некоторым раздражением Валентин добавил: - Так-то  ты  мне
служишь, Элидат? Оставить свое место в Замке и преодолеть  полмира,  чтобы
вмешиваться в мои действия?
     - Мое место с тобой, Валентин.
     Валентин нахмурился.
     - Из любви к тебе я приветствую тебя и принимаю в  свои  объятия.  Но
мне хотелось бы, чтобы тебя здесь не было.
     - Мне тоже, - сказал Элидат.
     - Мой лорд, - настойчиво вмешался Слит.  -  Буря  уже  совсем  рядом!
Умоляю...
     - Да, буря, - произнес Тунигорн. - Гихорнская песчаная  буря,  трудно
даже  вообразить.  Мы  слышали,  как  она  ревела  на   побережье,   когда
отправлялись вслед за вами, и всю дорогу она гналась за  нами.  Она  будет
здесь через час, полчаса, а то и меньше, мой лорд!
     Валентин почувствовал, как  напряжение  тесным  обручем  сдавило  ему