олился Валентин. Победа,  казалось,
была уже в руках Валентина, но цена ее будет слишком велика, если придется
заплатить смертью Илидата.
     Валентин увидел впереди Лизамон и Кона, они прорубали тропу, чтобы по
ней прошли другие, идущие за ними. Кон смеялся, словно всю жизнь ждал этой
минуты для применения силы.
     Синекожий пришелец получил  удар  в  грудь.  Он  пошатнулся.  Лизамон
подхватила его и осторожно опустила на землю.
     - Кон! - закричал Валентин и бросился к нему.
     Даже  с  расстояния  двадцати  ярдов  было  видно,  что   Кон   ранен
смертельно: он задыхался, худое с резкими  чертами  лицо  посерело,  глаза
потускнели. Увидев Валентина он попытался сесть.
     - Милорд, - сказала великанша, - тебе здесь не место.
     Валентин наклонился над раненым.
     - Кон!
     - Все правильно, Милорд. Так я и знал - была причина, чтобы я приехал
на вашу планету... Одно плохо: не побываю на банкете в честь победы...
     Валентин придержал чужеземца за костлявые плечи, но жизнь  Кона  ушла
быстро и спокойно. Его долгое путешествие пришло  к  концу.  Он,  наконец,
нашел цель и покой.
     Валентин выпрямился и огляделся. Его окружал кордон из его  людей,  и
кто-то - кажется, Слит - дергал его, чтобы отвести в безопасное место.
     - Нет, - сказал Валентин, - я буду сражаться...
     - Не здесь, Милорд, хочешь разделить судьбу Кона? Что будет со  всеми
нами, если ты погибнешь? Вражеские силы идут к  нам  из  Прохода  Перитол.
Скоро битва станет еще яростнее. Тебе нельзя быть здесь.
     Валентин понимал это. Доминика Барджазеда не было здесь, не следовало
быть и Валентину. Но как он мог сидеть в фургоне,  когда  другие  умирают,
когда Кон, даже не житель этого мира,  отдал  жизнь  за  Валентина,  когда
любимый друг Илидат в  опасности?  Он  качнулся  в  нерешительности.  Слит
выпустил его и тут же позвал Залзана Кавола.  Скандар  был  неподалеку,  с
мечами в трех  руках  и  энергометом  в  четвертой.  Держа  защитников  на
почтительном расстоянии, он пробился к Валентину.  Валентин  подумал,  что
скандар может просто силой утащить его с поля, и сказал:
     - Подожди. Предполагаемый  наследник  в  опасности.  Приказываю  тебе
следовать за мной.
     Слит и Залзан Кавол опешили.
     - Какой наследник?
     - Идите за мной. Приказываю.
     - Милорд, - начал Залзан Кавол, - твоя безопасность...
     - ...не единственно важная вещь. Слит - слева! Залзан Кавол - справа!
     Они были слишком растеряны,  чтобы  оказать  неповиновение.  Валентин
подозвал также и Лизамон. Под охраной друзей он быстро подошел к переднему
краю врага и закричал изо всех сил:
     - Илидат!
     Голос его разнесся далеко, и звук этого мощного рева на миг остановил
все действия вокруг. За неподвижными воинами Валентин  увидел  Илидата,  и
глаза их встретились.
     - Илидат из Морвела! - снова закричал  Валентин.  -  Илидат,  иди  на
переговоры!
     - Кто выкликает мое имя? - послышался ответ.
     Толпа между Валентином и Илидатом раздалась. Валентин протянул руки к
хмурой  фигуре,  начал  было  говорить,  но  решил,  что   слова   слишком
медлительны и неуклюжи. Поэтому он быстро вошел в транс и  бросил  Илидату
через разделяющее их пространство  полную  силу  своего  духа  в  образах,
спрессованных в долю секунды.
     ...Два мальчика едут верхом по лесу.
     ...Толстый  корень  протянулся,  как  змея,  через  дорогу.  Животное
споткнулось, мальчик упал...
     ...Треск, и острая белая кость вылезла сквозь разорванную кожу...
     ...Второй мальчик испуганно присвистнул, увидев рану...
     Валентин больше не мог держать мысленные образы.  Контакт  прервался.
Валентин в изнеможении отступил а вернулся к реальности.
     Илидат растерянно смотрел на него. Они словно были только  вдвоем  на
поле, а все, что делалось вокруг, было просто шумом.
     - Да, - сказал Валентин, - ты знаешь меня, Илидат, только не  в  этом
теле.
     - Валентин?
     - Он самый.
     Они пошли навстречу друг другу. Кольцо отрядов обеих сторон  окружило
их молча, заинтересованно.
     Их разделяло несколько шагов, когда  оба  остановились  и  неуверенно
приняли боевую  позу,  словно  дуэлянты.  Илидат  ошеломленно  разглядывал
Валентина.
     - Как это может быть? - спросил он наконец. - Разве существует  такое
колдовство?
     - Мы вместе ездили в лес под Эмбломорном,  -  сказал  Валентин.  -  Я
никогда не испытывал такой боли, как в тот день. Помнишь, как ты укладывал
сломанную кость на место и сам плакал, будто это была твоя нога.
     - Откуда ты это знаешь?
     - А потом я не  мог  ездить  несколько  месяцев,  и  ты,  Тонигорн  и
Стасилейн рыскали по Горе без меня. Хромота  у  меня  так  и  осталась.  -
Валентин засмеялся. - Доминик Барджазед украл у меня эту хромоту вместе  с
моим телом. Кто еще из близких ему мог рассчитывать на такую милость?
     Илидат потряс головой, как бы сбрасывая паутину сна.
     - Колдовство!
     - Да. А я Валентин.
     - Валентин  в  Замке.  Я  виделся  с  ним  вчера,  он  вызывал  меня,
разговаривали о старых временах, о наших развлечениях...
     - Украденные воспоминания, Илидат. Он шарил в моем мозгу.  Ты  ничего
необычного не заметил за  ним  в  последний  год?  -  Валентин  пристально
посмотрел в глаза Илидата, и тот отвел взгляд, как бы боясь колдовства.  -
Тебе  не  казалось,  что  твой  Валентин  стал   отдаленным,   задумчивым,
таинственным?
     - Да, но я думал, что его сделали таким заботы управления.
     - Но все-таки ты уловил разницу? Перемену?
     - Да, легкую. Некоторую холодность, отчуждение...
     - И ты все еще не признаешь меня?
     - Валентин? - прошептал Илидат недоверчиво, - это в самом деле ты,  в
чужом теле?
     - Именно. А то что в Замке, обманул и тебя и весь народ.
     - Это так странно...
     - Брось бормотать, Илидат!  -  Валентин  широко  улыбнулся,  подтянул
Илидата к себе и обнял, как друга. Илидат оцепенел.  Тело  его  стало  как
деревянное. Затем он оттолкнул Валентина и отступил, дрожа.
     - Не бойся меня, Илидат.
     - Ты слишком многого хочешь от меня. Поверить в такое...
     - Поверь.
     - Я и так наполовину поверил. Тепло твоих глаз... Твоя улыбка... Твои
воспоминания...
     - Поверь до конца, - настаивал Валентин. - Леди, моя мать, шлет  тебе
свою любовь. Ты снова увидишь ее в Замке, когда мы будем  праздновать  мое
восстановление. Поверни свои отряды, мой дорогой  друг,  присоединяйся  ко
мне и мы вместе пойдем на Гору.
     Лицо Илидата выражало внутреннюю борьбу. Губы шевелились,  мускул  на
щеке дергался. Он долго смотрел на Валентина и наконец сказал:
     - Пусть это безумие, но я верю тебе Валентин. Я присоединяюсь к тебе,
но да поможет тебе Божество, если ты обманул меня.
     - Обещаю тебе, что ты не раскаешься.
     Илидат кивнул.
     - Я пошлю гонцов к Тонигорну.
     - Где он?
     -  Охраняет  Проход  Перитол  от  твоего  предполагаемого  нападения.
Стасилейн тоже там.  Я  горевал,  что  меня  оставили  командовать  здесь,
поскольку думал, что пропущу все действия.  Он,  Валентин,  неужто  это  и
вправду ты? Золотые волосы, невинные глаза?
     - Да,  я  настоящий  Валентин.  Помнишь,  как  Вориакс  заставил  нас
полировать его колесницу, которую мы испачкали?
     Оба засмеялись и дружески потыкали друг друга кулаками.
     - Но где же ты был? - вдруг нахмурился Илидат. -  Что  с  тобой  было
весь этот год? Ты не болел?
     - Это очень долгая история, - серьезно ответил Валентин. - Сейчас  не
время и не  место  рассказывать  ее.  Надо  прекратить  сражение,  Илидат.
Невинные граждане умирают за Доминика Барджазеда, мы  не  можем  допустить
этого. Собирай свои отряды и поворачивай обратно.
     - В этом сумасшедшем доме это нелегко!
     - Отдай приказ. Передай другим командирам. Убийства  надо  немедленно
прекратить. А затем поедем вместе к Бомбифейлу,  а  оттуда  мимо  Верхнего
Морпина к Замку.



                                    11

     Валентин вернулся в свою повозку, а Илидат исчез в растрепанном строю
защитников. От Ирманара Валентин узнал, что за время переговоров его  люди
сильно продвинулись вперед, по-прежнему, держась плотным клином, и привели
большую, но бесформенную армию мнимого Короналя в почти полный беспорядок.
Клин продолжал расширяться, а беспомощные отряды противника уже  не  имели
ни воли ни желания  сопротивляться.  С  исчезновением  лидера  и  крепкого
боевого духа Илидата защитники оказались дезорганизованными.
     Но остановить битву почти не было возможности. Сотни и тысячи  воинов
хлынули беспорядочным потоком на  Бомбифейльскую  Равнину,  и  еще  тысячи
бежали из Прохода, и обуздать всю массу просто не было  средств.  Валентин
увидел звездное знамя Илидата где-то в середине поля, и понял, что  Илидат
пытается связаться со своими офицерами и  призвать  их  к  лояльности,  но
армия вышла из-под контроля и солдаты гибли напрасно.
     Все это камнем легло на Валентина, но он ничего не  мог  сделать.  Он
дал сигнал Ирманару усилить давление вперед.
     Через час началась странная трансформация битвы: клин  Валентина  шел
впереди  почти  не  встречая   сопротивления,   а   вторая   фаланга   под
предводительством Илидата шла с востока  с  такой  же  легкостью.  Остатки
громадной армии, занимавшей равнину, были таким образом разделены.
     Скоро эти бесполезные орды  остались  в  тылу  Валентина,  а  двойная
колона  вошла  в  верхнюю  половину  равнины  откуда  начался   подъем   к
Бомбифейлу, самому старому и самому красивому из Внутренних Городов. Когда
они поднялись по склону, небо стало ярче и воздух  теплее,  поскольку  они
начали выходить из облачного пояса на  нижние  склоны  зоны  вершины,  что
вечно купалась в лучах солнца.
     Бомбифейл был уже виден, он возвышался над ними, как видение  древней
роскоши: громадные зубчатые  стены  из  оранжевого  песчаника  с  большими
гранеными плитами голубого сипара, привезенного с берегов Великого  Океана
во  времена  Лорда  Пинетора,  и  величественными   игольчатыми   башнями,
стройными и изящными, стоявшими с правильными интервалами на зубцах стен.
     Душа Валентина преисполнилась радостью. До  Замка  оставалось  меньше
дня пути. Сотни миль Замковой Горы были уже позади. И хотя он  еще  слышал
по ночам далекие угрожающие приступы посланий Короля Снов, они лишь слегка
задевали край  его  души.  Его  любимый  друг  Илидат  поднимался  с  ним,
Стасилейн и Тонигорн тоже ехали, чтобы присоединиться к нему.
     Как хорошо было смотреть на стены Бомбифейла и  знать,  что  впереди!
Холмы ограничивающие город  вдали,  чистая  трава  лугов,  красный  камень
дороги  от  Бомбифейла  до  Верхнего  Морпина,  усыпанные  цветами   поля,
связывающие шоссе Калинтан с южным крылом Замка - он знал  все  эти  места
лучше, чем свое здоровье, но все-таки еще не вполне привычное тело. Он был
почти дома.
     А что дальше?
     Уладить дело  с  узурпатором,  восстановить  порядок...  Задача  была
настолько огромна, что Валентин не знал, с чего  начать.  Его  не  было  в
Замке почти два года. Законы, изданные Домиником Барджазедом, нужно  будет
проверить и, скорее всего, отменить. И была еще одна проблема, над которой
он доселе просто не задумывался: как ввести своих  спутников  в  имперскую
службу. Он должен был найти посты для Делиамбера, Слита, Залзан  Кавола  и
других. Надо подумать  и  об  Илидате  и  прочих,  занимавших  центральное
положение при его дворе. Не мог же  он  сместить  их  только  потому,  что
вернулся из ссылки с новыми любимцами. Все это было очень  сложно,  но  он
надеялся, что сумеет уладить все, не вызывая недовольство и не причинив...
     Делиамбер вдруг резко сказал:
     - Боюсь, что нас ждут новые неприятности, и немалые.
     - Что ты имеешь в виду?
     - Ты видишь какие-нибудь перемены в небе?
     - Да. Оно стало ярче, когда мы вышли из пояса облаков.
     - Посмотри внимательнее, - сказал Делиамбер.
     Валентин уставился вверх. Да, он  и  в  самом  деле  ответил  слишком
поспешно. Небо изменилось, и очень странно: легкое затемнение,  как  перед
грозой. Ни одного облачка,  только  странный  и  зловещий  оттенок  серого
наползал на голубизну. И знамена, ранее колыхавшиеся  на  легком  западном
ветерке, склонились к югу под внезапным сильным порывом ветра с вершины.
     - Погода меняется, - сказал Валентин. - Может, пойдет  дождь.  Ну,  а
нам-то что?
     - Ты когда-нибудь  видел  внезапные  перемены  погоды  в  этой  части
Замковой Горы?
     - Нет, вообще-то... - нахмурился Валентин.
     -  Этого  никогда  не  было.  Милорд,  почему  в  этом  районе  такой
благоприятный климат?
     - Потому что им управляют из Замка громадные погодные машины... -  Он
замолчал, пораженный ужасной мыслью.
     - Вот именно, - подтвердил Делиамбер.
     - Нет, это немыслимо!
     - Подумай, Милорд. Гора уходит высоко  в  холодную  ночь  космоса.  В
Замке над нами прячется испуганный человек, изменой захвативший  трон.  Он
видит, что большая часть его  верных  генералов  перекинулась  на  сторону
врага. Непобедимая армия беспрепятственно поднимается на вершину Горы. Как
может он уберечься от нее? Выключить  машины,  чтобы  этот  мягкий  воздух
замерз в наших легких,  чтобы  в  полдень  настала  ночь  и  мрак  вакуума
обрушился на нас, чтобы Гора снова стала безжизненной,  как  десять  тысяч
лет назад. Посмотри на небо, Валентин! Посмотри на знамена на ветру.
     - Но на Горе  миллиард  жителей!  -  закричал  Валентин.  -  Если  он
выключил погодные машины, он убьет вместе с нами и всех!  И  себя  тоже...
если он не нашел способа запечатать Замок от наступления холода!
     - Ты думаешь, его заботит теперь собственная жизнь? Он пропал в любом
случае. Но таким способом он унесет с собой не только тебя, но и  всех  на
Замковой Горе. Посмотри на небо, Валентин! Видишь, как оно темнеет?
     Валентин дрожал от ярости. Доминик Барджазед  желает  уничтожить  все
Города Горы в этом чудовищном катаклизме, убить матерей с детьми, фермеров
на полях, торговцев в лавках, миллионы и миллионы невинных, которые  никак
не участвуют в этой борьбе за власть в Замке. И зачем эти убийства? Только
чтобы излить свою ярость, теряя то, что никогда  не  принадлежало  ему  по
праву! Валентин смотрел на  небо,  надеясь,  что  это  какой-то  природный
феномен. Глупо надеяться. Делиамбер прав: погода на Замковой Горе  никогда
не была природным феноменом.
     - Мы еще далеко от Замка, - с тревогой  сказал  Валентин.  -  Сколько
времени пройдет, прежде чем начнется замораживание?
     Делиамбер пожал плечами.
     - Когда погодные машины были построены, Милорд, прошло много месяцев,
прежде чем воздух достаточно уплотнился, чтобы поддерживать жизнь на  этих
высотах. Машины работали день и ночь, однако  это  заняло  много  месяцев.
Ломать - не строить, но все-таки я думаю, это произойдет не совсем сразу.
     - Сможем ли мы вовремя достичь Замка и прекратить уничтожение?
     - Как знать, Милорд.
     Валентин приказал остановить повозку и собрал своих офицеров.  Фургон
Илидата еще до зова  спешил  к  Валентину:  видимо,  Илидат  тоже  заметил
неладное. В воздухе ощущался лишь слабый намек на похолодание, но и  этого
было достаточно.
     Илидат подбежал к Валентину и указал на темнеющее небо.
     - Милорд, безумец делает самое худшее!
     - Знаю. Мы тоже заметили перемену.
     - Тонигорн уже близко, а Стасилейн едет  со  стороны  Банглекода.  Мы
должны как можно скорее ехать к Замку.
     - Думаешь, успеем? - спросил Валентин.
     - Постараемся, - холодно улыбнулся Илидат.
     Собрались озабоченные Слит, Карабелла, Лизамон,  Эйзенхарт,  Ирманар.
Эти чужие на Замковой Горе люди, вероятно, заметили перемену погоды, но не
вывели из этого  мрачных  заключений.  Они  встревоженно  смотрели  то  на
Валентина, то на Илидата, чувствуя, что происходит что-то нехорошее, но не
понимая, что именно. Валентин объяснил.
     - Остановки в Бомбифейле не будет, - добавил он. - Едем прямо к Замку
мимо Верхнего Морпина  и  нигде  не  останавливаемся.  -  Он  взглянул  на
Ирманара. - полагаю, что возможна паника в отрядах. Не допусти ее. Объясни
всем, что мы будем спасены. Если вовремя достигнем Замка, что единственная
надежда в скорости. Понятно?
     От нее зависит жизнь миллиарда граждан. В том числе и наша.



                                    12

     Подъем на Гору был вовсе не  таким  радостным,  как  ранее  воображал
Валентин. После победы на Бомбифейльской Равнине с него  как  бы  свалился
тяжелый груз, потому что он не видел больше препятствий на своем пути.  Он
думал о безмятежном  путешествии  к  Внутренним  Городам,  о  триумфальном
банкете в Бомбифейле, о том, как Барджазед трясется от страха  в  ожидании
его, о входе в Замок, о захвате узурпатора, о восстановлении. Но  все  эти
приятные мечты разлетелись. Армия в отчаянной  спешке  поднималась  вверх.
Небо с каждой минутой становилось темнее, ветер с вершины крепчал,  воздух
стал более сырым и едким. Что  думают  об  этих  переменах  в  Бомбифейле,
Перитоле и выше, в Хеланксе и  Морпине,  да  и  в  самом  Замке?  Конечно,
понимают, что было сделано нечто ужасное,  если  вся  прекрасная  Замковая
Гора  страдает  от  непривычных  порывов  холодного  ветра  и  день  вдруг
превращается в ночь. Но понимают ли, какое бедствие обрушивается на них? А
как народ в Замке - пытается  ли  добраться  до  погодных  машин,  которые
выключил их сумасшедший Корональ, или узурпатор забаррикадировал проход  к
машинам и смерть равно поразит всех?
     До Бомбифейла было теперь рукой подать. Валентин сожалел, что проедет
мимо, потому что его армия сражалась и теперь нуждалась в отдыхе. Но  если
они остановятся в Бомбифейле, они останутся в нем навеки.
     Так что вверх и вверх, сквозь надвигающуюся ночь. Как ни  быстро  они
ехали, для Валентина все было слишком медленно, потому что он  представлял
толпы собирающиеся на площадях  городов,  хаотические  толпы  перепуганных
людей, глядящих на небо и кричащих:  "Лорд  Валентин,  спаси  нас!"  и  не
знающих, что черноволосый человек, к которому они  обращают  свои  мольбы,
виновник их гибели. Он мысленно видел, как жители Замковой Горы миллионами
хлынут на дороги в панической миграции на  нижние  уровни  в  безнадежных,
бесплодных  усилиях  избежать  смерти.  Он  представлял  себе,  как  языки
пронизывающего  ветра  лижут  беспорядочно-прекрасные   растения   Барьера
Толингара, замораживают каменных птиц Форибла, губят элегантные сады  Сти,
превращают в лед каналы Хикмара. Это чудо Замковая Гора создавалась восемь
тысяч лет, а безумец с  холодной  и  подлой  душой  уничтожит  ее  в  одно
мгновение.
     Стены и башни Бомбифейла, прекрасные  даже  в  этом  гаснущем  свете,
манили к себе Валентина, но он проехал мимо, торопясь дальше, по  ступеням
горной дороги, вымощенной древними плитами красного камня. Повозка Илидата
была справа от него, Карабеллы - слева, чуть  позади  ехали  Слит,  Залзан
Кавол, Ирманар, Лизамон, а за ними все отряды, собранные Валентином в  его
долгом  путешествии.  Все  спешили  за  своим  Лордом,  но  понимали,  что
наступает   миг   апокалипсиса,   когда    монументальное    зло    готово
восторжествовать,  и  только  мужество,   храбрость   и   скорость   могут
блокировать его победу.
     Валентин сжал кулаки и пытался силой воли  двигать  повозку  быстрее.
Делиамбер, сидящий рядом, уговаривал его  успокоиться.  Но  как  тут  быть
спокойным, когда сам воздух Замковой Горы уходит молекула за  молекулой  и
тьма ночи захватывает все?
     -  Видишь  деревья   вдоль   дороги,   -   сказал   Валентин,   -   с
малиново-золотыми цветами? Они были  посажены  четыре  тысячи  лет  назад.
Когда они цветут, в Верхнем Морпине устраивается фестиваль, и тысячи людей
танцуют на дороге перед ними. И видишь - листья уже съежились и  почернели
по краям. Они никогда не знали  такой  низкой  темпер