тся от своего высокого назначения и от всей власти. И он снова на
каменных ступенях, спускается с горы и ищет долину туманов в  недостижимой
дали.
     - Почему ты идешь вниз? - спросила Карабелла, загородив  ему  дорогу,
но он не ответил, а когда маленький Делиамбер указал  вверх,  он  смиренно
пожал плечами и начал новый подъем по полям блестящим  красных  и  голубых
цветов, по золотой траве между высокими кедрами.  Он  чувствовал,  что  он
поднимался, спускался и вновь поднимался не на обычный  пик,  а  к  самому
Горному замку, который уходит на тридцать миль в небо, и  его  целью  было
это смущающее, превосходящее все, когда либо существовавшее, сооружение на
вершине горы, место, где жил Корональ.  Замок,  который  назывался  Замком
Лорда Валентина, а раньше Замком Лорда Вориакса, а еще раньше Замком Лорда
Малибора, а до этого другими именами, именами тех великих, кто  правил  из
Горного Замка; каждый вносил свой вклад в строительство замка и давал  ему
свое имя, пока жил в  нем,  каждый,  начиная  с  Лорда  Стиамота,  первого
обитателя Горного Замка. Он построил  скромную  башню,  от  которой  пошло
расти все остальное. Я снова завладею Замком сказал себе Валентин  и  буду
жить в нем.
     Но что это? Тысячи работников разбирали огромное  сооружение!  Работа
по сносу шла полным ходом: все внешние крылья  были  уже  снесены,  опоры,
арки, построенные Лордом Вориаксом, зал трофеев Лорда Малибора и  огромная
библиотека, которую построил Тиверас, пока был Короналем, и многое  другое
стало теперь грудами камня, и рабочие пробивались внутрь, к более  древним
крыльям к садам Лорда Конфалума, оружейной Лорда  Деккерта,  к  сводчатому
архиву Лорда Перстимиона, разнося все по кирпичу, как саранча на полях.
     "Подождите, - кричал Валентин. - Не делайте этого! Я вернулся и снова
надену свою мантию и корону!" Но разрушение продолжались, и казалось,  что
Замок был сделан из песка и прибой ворвался в него, и нежный голос сказал:
"Поздно, слишком поздно, чрезмерно поздно!", и дозорная башня Лорда Ариока
исчезла, и парапеты Лорда Тимина исчезли, и обсерватория  Лорда  Кинникена
со всей  аппаратурой  тоже,  и  вся  Замковая  Гора  дрожала  и  качалась,
поскольку снос Замка нарушил ее  равновесие,  и  настала  страшная  вечная
ночь,  и  зловещие  звезды  корчились  в  небе,  и  механизмы,   отводящие
космический холод от вершины Замковой Горы,  сломались,  и  теплый  воздух
ушел к лунам, и Валентин стоял  среди  этого  разрушения  и  начинающегося
хаоса, протянув в темноту растопыренные пальцы...
     Следующее, что он увидел, был  утренний  свет;  он  заморгал  и  сел,
гадая, не в гостинице ли он и что с ним сделали ночью, и почему  он  лежит
голый на толстом ковре в теплой странной комнате, и старая  женщина  ходит
тут, видимо, готовя чай...
     Да. Толковательница снов Тизана, и  это  Фалкинкип,  улица  Продавцов
воды...
     Нагота смущала его. Он встал и быстро оделся.
     - Выпей это, -  сказала  Тизана,  -  а  я  приготовлю  что-нибудь  на
завтрак, раз ты окончательно проснулся.
     Он с подозрением взглянул на кружку, которую она ему протягивала.
     - Чай, - пояснила она.  -  Только  чай  и  ничего  более.  Время  для
снотворного давно прошло.
     Валентин выпил, пока она хлопотала в маленькой кухне. В голове у него
было какое-то оцепенение, словно  он  напился  до  беспамятства  и  теперь
расплачивается за это. И он помнил, что всю ночь ему снились странные сны,
но у  него  не  было  того  болезненного  состояния  духа,  с  которым  он
пробуждался в предыдущие дни, а только это оцепенение, странное внутреннее
спокойствие,   почти   пустота.    Может,    это    результат    посещения
толковательницы? Он так мало знал, он был как ребенок, выпущенный  в  этот
обширный и сложный мир.
     Они поели молча. Тизана, казалось, изучала Валентина, глядя  на  него
через стол. Ночью, до того как наркотик произвел свое действие,  она  была
куда более разговорчива, а теперь она выглядела  подавленной,  задумчивой,
почти отсутствующей, словно ей необходимо было отделиться  от  него,  пока
она готовилась истолковать его сон.
     Вымыв посуду она спросила:
     - Как ты себя чувствуешь?
     - Внутренне спокоен.
     - Хорошо, хорошо, это очень важно.  Уходить  от  толкователя  снов  в
тревоге - напрасная трата денег. Но я не сомневалась: у тебя сильный дух.
     - Да?
     - Сильнее, чем я предполагала.  Превратности,  которые  раздавили  бы
обычного человека, на тебя  не  повлияли.  Ты  не  обращаешь  внимания  на
бедствия и спокойно смотришь в лицо опасности.
     - Ты говоришь чересчур обобщенно.
     - Я оракул, а оракулы никогда не бывают особо специфичны.
     - Мои сны посланы? Это-то ты можешь сказать?
     Она задумалась.
     - Я не вполне уверена.
     - Но ты же разделила их со мной! Разве ты не можешь сразу понять,  от
кого сон - от Леди или от Короля?
     - Тише, тише, все не так просто. Твои сны не от Леди, это я знаю.
     - Но если это послание, то, значит от Короля.
     - Трудно сказать. В  какой-то  мере  аура  Короля  присутствует,  это
верно, но не аура послания. Я знаю, тебе это трудно понять, но и мне тоже.
Я уверена, что Король Снов следит за твоими действиями и связан  с  тобой,
но, по-моему, он не входил в твой сон. И это сбивает меня с толку.
     - Ты когда-нибудь встречалась с чем-нибудь похожим?
     Она покачала головой.
     - Нет. Никогда.
     - Значит, это и есть толкование для меня? Еще больше таинственности и
вопросов без ответа?
     - Ты еще не получил толкования.
     - Прости, что я так нетерпелив.
     - Не стоит извиняться. Дай мне руку и я сделаю для тебя толкование.
     Она потянулась к нему через стол  и  крепко  взяла  его  руки.  После
долгого молчания она сказала:
     - Ты упал с высокого места и теперь должен взбираться туда снова.
     - С высокого? - ухмыльнулся Валентин.
     - С высочайшего.
     - Высочайшее место в Маджипуре - Горный Замок, - шутливо сказал он. -
Не туда ли мне взбираться?
     - Да, туда.
     - Уж очень высокий подъем ты мне предлагаешь. Я  потрачу  всю  жизнь,
чтобы добраться до Горы и подняться.
     - Тем не менее, Лорд Валентин, этот подъем ждет тебя, и не я его тебе
предлагаю.
     Он опешил, когда она применила к  нему  королевский  титул,  а  потом
закатился смехом от ее грубой и безвкусной шутки.
     - Лорд Валентин! Не слишком ли много чести для меня, мадам Тизана? Не
Лорд Валентин, а просто Валентин, Валентин - жонглер, и только, новичок  в
труппе Залзана Кавола, скандара.
     Она спокойно сказала, не сводя с него глаз:
     - Прошу прощения. Я не хотела тебя обидеть.
     -  Как  это  может  обидеть  меня?  Но,  пожалуйста,  не  давай   мне
королевских титулов. Для меня вполне достаточно  жонглерской  жизни,  даже
если мои сны и летают иногда выше.
     Ее взгляд не дрогнул.
     - Хочешь еще чаю?
     - Я обещал скандару вернуться рано утром,  так  что  мне  скоро  пора
идти. Что еще ты мне можешь сказать?
     - Толкование окончено.
     Это  было  неожиданностью  для  Валентина.  Он  ждал   интерпретаций,
анализа, толкований, советов, а получил только...
     - Я упал с высоты и должен подняться  обратно.  И  это  все,  что  ты
скажешь за реал?
     - В наше время все дорожает, - сказала она беззлобно. -  Ты  считаешь
себя обманутым?
     - Отнюдь нет. В какой-то мере это было ценно для меня.
     - Сказано вежливо, но не от души. Однако ты и в  самом  деле  получил
здесь кое-что ценное. Со временем это станет тебе  ясным.  -  Она  встала,
Валентин тоже. Вокруг нее была  аура  доверия  и  силы.  -  Я  желаю  тебе
счастливого пути и безопасного подъема.



                                    12

     Когда он вернулся от толковательницы снов, первым  его  приветствовал
Стифон Делиамбер. Тихим  ранним  утром  маленький  вруон  занимался  возле
фургона чем-то вроде жонглирования какими-то кристаллическими черепками  с
ледяным  блеском;  но  это  было  колдовское  жонглирование,  потому   что
Делиамбер лишь делал вид, что бросает и ловит, а  на  самом  деле  черепки
двигались силой его мысли. Он стоял под блестящим каскадом,  и  сверкающие
кусочки вились над ним по кругу, как  венок  яркого  света,  и  оставались
наверху, хотя Делиамбер не касался их.
     Когда Валентин подошел, вруон махнул кончиком щупальца, и  прозрачные
осколки тут же собрались в плотный ком. Делиамбер ловко  выхватил  его  из
воздуха и показал Валентину.
     - Куски храмового  здания  из  Долорна  -  города  гейрогов,  который
расположен в нескольких днях  пути  отсюда  к  востоку.  Город  магической
красоты. Ты бывал там.
     Загадки ночи, проведенной у толковательницы снов, еще  тяжело  давили
на Валентина, и он не  разделил  пристрастия  Делиамбера  к  разговорам  с
раннего утра. Он пожал плечами и сказал:
     - Не помню.
     - Запомнил бы, если бы был. Город света, город  застывшей  поэзии!  -
Вруон щелкнул клювом, что означало улыбку. -  А  возможно,  ты  не  можешь
вспомнить. Полагаю, что не можешь: у тебя слишком  много  утеряно.  Но  ты
довольно скоро снова будешь там.
     - Как снова? Я никогда там не был.
     - Если ты когда-нибудь был  там,  то  будешь  снова,  когда  мы  туда
приедем. Если же нет - нет. Но как бы это ни было для тебя, Долорн -  наша
следующая остановка. - Озорные глаза Делиамбера пронизывали Валентина. - Я
вижу, ты многое узнал от Тизаны.
     - Пропусти меня, Делиамбер.
     - Она замечательная, не так ли?
     Валентин попытался пройти мимо.
     - Ничего я не узнал. Зря потратил вечер.
     - Ох, нет, нет. Время никогда не тратится зря. Дай руку, Валентин.  -
Сухое упругое щупальце  обвелось  вокруг  пальцев  Валентина.  -  Я  знаю,
хорошо: время никогда не тратится зря. Куда бы мы ни пошли, что бы  мы  ни
делали, все это воспитывает. Даже если мы не сразу познаем урок.
     - Тизана сказал мне примерно то же самое, когда я  уходил,  -  угрюмо
пробормотал Валентин. - Но что я узнал? Я снова видел во  сне  Короналя  и
Понтификсов. Я поднимался и спускался по  горным  тропам.  Толковательница
снов глупо пошутила над моим именем. Лучше бы я этот реал потратил на вино
и лакомства. Нет, я ничего не достиг.
     Он попытался освободить руку,  но  вруон  удержал  ее  с  неожиданной
силой.  У  Валентина  было  странное  ощущение,   что   через   его   мозг
прокатываются аккорды печальной музыки,  и  где-то  под  поверхностью  его
сознания мелькнуло и исчезло изображение чего-то вроде  морского  дракона,
но он не мог разглядеть его как следует. Значение ускользнуло от него.  Ну
и пусть: он  боялся  узнать,  что  там  шевельнулось.  Темная,  непонятная
тревога захлестнула его душу. На  минуту  ему  показалось,  что  дракон  в
глубинах его существа поднялся и поплыл вверх через мрак его  затуманенной
памяти к уровню создания. И  это  испугало  Валентина.  Знание,  страшное,
угрожающее  знание  скрывалось  в  нем  и  теперь  грозило  вырваться.  Он
сопротивлялся. Он боролся. Он видел, что маленький Делиамбер уставился  на
него с пугающей интенсивностью, как бы пытаясь дать ему необходимую  силу,
чтобы принять это темное значение, но Валентин не хотел  этого.  Он  грубо
вырвал  руку  и,  спотыкаясь  пошел  к  фургону  скандаров.   Сердце   его
колотилось,  в  висках  стучало,  голова   кружилась.   Сделав   несколько
неуверенных шагов, он повернулся и сердито спросил.
     - Что ты со мной сделал?
     - Просто дотронулся до твоей руки.
     - И причинил мне сильную боль!
     - Я дал тебе доступ к твоей  собственной  боли,  -  спокойно  ответил
Делиамбер. - Больше ничего. Ты носишь в себе боль, но ты ее не чувствовал.
И она старается проснуться в тебе и предупредить это нельзя.
     - Я хочу предупредить это.
     - У тебя  нет  иного  выбора,  кроме  как  прислушиваться  к  голосам
изнутри. Борьба уже началась.
     Валентин покачал болевшей головой.
     - Я не желаю ни боли, ни борьбы. Прошлую неделю я был счастлив.
     - И был счастлив, когда видел сны?
     - Эти сны скоро кончатся. Они, видимо,  предназначались  для  кого-то
другого.
     - Ты так думаешь?
     Валентин помолчал.
     - Я хочу, чтобы мне позволили быть тем, кем мне хочется.
     - А именно?
     - Странствующим жонглером.  Свободным  человеком.  Зачем  ты  мучаешь
меня, Делиамбер?
     - Я был бы рад, если бы ты стал жонглером, - мягко сказал вруон. -  Я
не хочу огорчать тебя. Но желания человека часто имеют мало связи  с  тем,
что ему предназначено на великом свитке.
     - Я буду мастером-жонглером, - упрямо заявил Валентин. - Не больше  и
не меньше.
     - Желаю тебе этого, - любезно сказал Делиамбер и ушел.
     Валентин медленно  выдохнул.  Все  его  тело  было  напряжено,  и  он
опустился на землю. Тревога не оставляла его. Мучительные сны,  корчащиеся
драконы в душе знаки и предзнаменования..
     Карабелла вышла из фургона и стояла над Валентином, пока  он  пытался
расслабиться.
     - Дай я помогу, - сказала она, и ее сильные пальцы проникли глубоко в
скованные мышцы его шеи и спины. Под ее усилием напряжение уменьшилось, но
настроение осталось мрачным.
     - Толкование не помогло тебе? - тихо спросила она.
     - Нет.
     - Ты можешь рассказать о нем?
     - Пожалуй, нет.
     - Как хочешь.
     Но она явно ждала. Глаза ее были встревожены,  в  них  было  тепло  и
сочувствие.
     - Я почти не понял того, что говорила та женщина, - сказал он. - И не
хочу рассказывать об этом.
     -  А  когда  захочешь,  Валентин,   я   здесь.   Когда   почувствуешь
необходимость сказать кому-то...
     - Не сейчас. А может, никогда.
     Он чувствовал, что она тянется к нему, желая облегчить боль его души,
как сняла напряжение с его тела. Он чувствовал, что ее захлестывает любовь
к нему. И он сказал, запинаясь:
     - Толковательница сказала мне...
     - Да?
     Нет. Говорить о таких  вещах  означало  дать  им  реальность,  а  они
нереальны, абсурдны, фантастичны.
     - Она сказала бессмыслицу. Это не стоит обсуждения.
     Их глаза встретились. Он отвел свои.
     - Можешь ты понять? - резко сказал он. - Чокнутая старуха  наговорила
мне кучу вздора, и я не хочу обсуждать его ни с  тобой,  ни  с  кем-нибудь
другим. Толкование было сделано для меня, и я не собираюсь делиться им.  -
Он увидел смятение на ее лице. В другое время он проболтался бы, но сейчас
сказал уже совсем другим тоном:
     - Принеси мячи, Карабелла.
     - Сейчас?
     - Да.
     - Но...
     - Я хочу, чтобы ты научила меня обмену между жонглерами.
     - Прошу тебя... Мы же через полчаса бросим!
     - Прошу так же и я, принеси мячи, - повторил он настойчиво.
     Она кивнула, пронеслась по ступенькам фургона и тут  же  вернулась  с
мячами. Они отошли в сторону, на открытое место. Карабелла бросила ему три
мяча и нахмурилась.
     - В чем дело? Спросил он.
     - Плохая идея - осваивать новую технику, когда мозг встревожен.
     - Это меня успокоит. Давай попробуем.
     - Как хочешь.
     Она начала жонглировать своими тремя мячами  для  разминки.  Валентин
стал делать то же, но руки его были холодные,  пальцы  не  слушались,  ему
трудно было делать даже самые простые упражнения, и он  то  и  дело  ронял
мячи. Карабелла ничего не говорила и продолжала жонглировать, в  то  время
как он выпускал один преждевременный контакт за  другим.  Раздражение  его
росло. Она не говорила ему больше,  что  сейчас  неподходящий  момент  для
работы, но ее молчание, ее взгляды и  даже  поза  говорили  сильнее  слов.
Валентин безнадежно пытался поймать ритм. Ты  упал  с  высокого  места,  -
слышал он слова толковательницы, - и теперь должен взбираться туда  снова.
Он прикусил губу. Как он может сосредоточиться, когда  в  него  вторгается
такое? Рука и глаз, думал он, рука и глаз, все остальное  забудь.  Тем  не
менее, Лорд Валентин, этот подъем ждет тебя, и не я  его  тебе  предлагаю.
Нет. Нет. Нет. Руки его тряслись, пальцы были,  как  сосульки.  Он  сделал
неправильное движение, и мячи разлетелись в стороны.
     - Пожалуйста, Валентин... - ласково сказала Карабелла.
     - Принеси дубинки.
     - Это будет еще хуже. Ты хочешь сломать палец?
     - Дай дубинки.
     Пожав плечами, она собрала мячи  и  ушла  в  фургон.  Появился  Слит,
зевнув, кивнув Валентину. Начиналось утро. Вышел один из скандаров и полез
под фургон исправлять что-то. Вышла Карабелла с шестью дубинками.  За  ней
шел Шанамир.  Он  на  ходу  поздоровался  с  Валентином  и  пошел  кормить
животных. Валентин взял дубинки. Чувствуя на себе спокойный взгляд  Слита,
он встал в позу жонглера,  бросил  одну  дубинку  вверх  и  промахнулся  в
захвате. Никто ничего не сказал. Ему удалось  последовательно  кидать  три
дубинки,  но  не  более  тридцати  секунд,  а  затем  они  упали,  и  одна
чувствительно ударила его по ноге. Валентин перехватил взгляд  Делиамбера,
наблюдавшего издали, и снова поднял дубинки. Карабелла, стоя напротив него
терпеливо  жонглировала  своими  дубинками  и  намеренно  не  смотрела  на
Валентина. Он подобрал дубинки, начал снова, уронил две, еще раз  начал  и
неудачно подвернул большой палец. Он попытался  сделать  вид,  что  все  в
порядке, снова поднял дубинки, но тут подошел Слит и слегка  взял  его  за
оба запястья.
     - Не нужно, - сказал он. - Отдай мне дубинки.
     - Я хочу практиковаться.
     - Жонглирование - не  терапия.  Ты  чем-то  расстроен,  и  это  будет
отражаться на  твоем  расчете  времени.  Если  ты  будешь  продолжать,  то
расстроишь свой ритм и на несколько недель выйдешь из строя.
     Валентин попытался вырвать руки, но Слит  держал  их  с  удивительной
силой. Карабелла спокойно жонглировала в нескольких шагах  от  них.  Через
минуту Валентин сдался. Пожав плечами, он отдал дубинки Слиту, и тот  унес
их обратно в фургон. Через минуту вышел Залзан Кавол и прогудел:
     - Все в фургон! Поехали!



                                    13

     Дорога к гейрогскому городу Долорну вела их на  восток  через  мирную
фермерскую  местность,  зеленую  и  плодородную  под  наблюдением  летнего
солнца. Как и  большинство  мест  Маджипура,  эта  местность  была  плотно
заселена, но разумное планирование  создало  большие  сельскохозяйственные
зоны, окаймленные полосками-городами, так что фургон весь  день  ехал  час
через фермы, час через город, и опять через фермы: и через город. Здесь, в
ущелье   Долорна,   расположенном   ниже   Фалкинкипа,   климат   особенно
благоприятствовал земледелию, потому что северный конец Ущелья был  открыт
полярным  грозам  с  ливнями,   которые   постоянно   заливают   умеренную
арктическую область Маджипура, а  субтропическая  жара  умеряется  мягкими
прогнозируемыми осадками. Все росло круглый год.  Сейчас,  например,  было
время уборки желтых клубней стаджи, из  которой  делали  хлеб,  и  посадки
таких фруктов, как найк и глин.
     Красота  ландшафта  рассеяла  сумрачное  настроение   Валентина.   Он
постепенно перестал думать, о чем не следовало и позволил себе  радоваться
бесконечному ряду чудес планеты Маджипур. Черные  тонкие  стволы  деревьев
найк, посаженные строгим и сложным геометрическим узором, покачивались  на
горизонте; бригады фермеров -  хьортов  и  людей  в  деревенских  костюмах
двигались через  поля  стаджи,  как  вражеская  армия,  выкапывая  тяжелые
клубни. Фургон спокойно шел то по району ручьев и озер, то по  травянистой
равнине.
     Уже ближе к середине дня они прибыли в особенно красивое  место  -  в
один из многих лесных заповедников. На воротах висела  светящаяся  зеленая
табличка с надписью:

                         ЗАПОВЕДНИК ПОЛЫХ ДЕРЕВЬЕВ
     Здесь расположена замечательная  девственная  полоса  полых  деревьев
Долорна. Эти деревья выделяют газ легче воздуха и он поддерживает  верхние
ветви. Достигнув зрелости, стволы и корневая система атрофируются, а ветви
становятся эпифитными и почти целиком зависят от  пита