ого  человека.  Теперь
Валентин понял, почему  система  разделила  исполняющего  и  управляющего,
почему Понтификс со временем уходит от мира в этот Лабиринт. Придет и  его
время спуститься сюда, но, может быть, по воле Божеств,  это  случится  не
скоро. Он сказал:
     - Скажи Понтификсу, что Лорд Валентин  Корональ,  его  приемный  сын,
сделает все, что в его силах, чтобы залечить  трещину  в  ткани  общества.
Скажи Понтификсу, что Лорд Валентин надеется на поддержку его  величества,
без которой не может быть скорой поправки.
     Сначала  на  троне  было   молчание,   потом   долгий,   болезненный,
неразборчивый поток  звуков,  повышающихся  и  понижающихся,  как  мелодии
гейрогов. Горнкейст напряженно выхватил то тут,  то  там  обрывки  смысла.
Понтификс замолчал, а смущенный Горнкейст сжал челюсти и прикусил губу.
     - В чем дело? - спросил Валентин.
     - Он думает, что ты Лорд Малибор, - удрученно ответил Горнкейст. - Он
предупреждает тебя насчет риска выхода в море и охоты на драконов.
     - Мудрый совет, - заметил Валентин, - Но несколько запоздавший.
     - Он сказал, что Корональ  слишком  ценная  фигура,  чтобы  рисковать
жизнью в таких развлечениях.
     - Скажи ему, что я согласен и что если я  снова  попаду  в  Замок,  я
вплотную займусь моими задачами и буду избегать любых таких отвлечений.
     Врач Спилтрейв выступил вперед и сказал:
     - Мы утомили его. Боюсь, что аудиенцию придется закончить.
     - Еще минутку, - попросил Валентин.
     Спилтрейв  нахмурился,  но  Валентин,  улыбаясь,  подошел  к   самому
подножию трона, встал на колени,  протянул  руки  к  древнему  существу  в
пурпурном стеклянном пузыре, вошел в транс и послал Тиверасу  свой  дух  с
импульсами почтения и любви. Показывал ли кто-нибудь когда-нибудь любовь и
привязанность страшному Тиверасу? Скорее всего, нет. Но много  десятилетий
этот человек  был  центром  и  душой  Маджипура,  и  теперь,  сидя  здесь,
затерянный в безвременном сне управления и сознавая лишь иногда свою былую
ответственность, он заслужил, чтоб его приемный  сын  и  будущий  преемник
высказал  ему  такую  любовь,  и  Валентин  дал  ее  полностью,  насколько
позволила мощь обруча.
     И Тиверас  как  бы  окреп,  глаза  его  засияли,  щеки  чуть  заметно
покраснели. Неужто  эти  дрожащие  губы  улыбнулись?  Неужели  левая  рука
Понтификса слегка приподнялась благословляющим жестом? Да. Да. Вне всякого
сомнения, Понтификс почувствовал волну тепла от Валентина, был рад этому и
ответил.
     Тиверас сказал что-то почти различимое.
     Горнкейст произнес:
     - Он говорит, что дарует тебе свою полную поддержку, Лорд Валентин.
     "Живи подольше, старик, -  думал  Валентин,  вставая  и  кланяясь.  -
Вероятно, тебе лучше бы уснуть вечным сном, но я желаю тебе долгой  жизни,
потому что у меня есть работа на Замковой горе."
     Он повернулся и сказал пяти министрам.
     - Пошли. Я получил то, что мне нужно.
     Они тихо вышли из  тронного  зала.  Когда  дверь  за  ними  закрылась
Валентин спросил Спилтрейва:
     - Долго ли может прожить так?
     Врач пожал плечами.
     - Почти неограниченно. Система отлично  поддерживает  его.  Мы  можем
сохранить его, поправляя все время от времени, еще сто лет.
     - Это не обязательно. Но хорошо  бы  ему  остаться  с  нами  еще  лет
двенадцать-пятнадцать. Вы можете это сделать?
     - Рассчитывай на это, - сказал Спилтрейв.
     - Ну и хорошо.
     Валентин посмотрел в сияющий винтовой  проход.  Он  достаточно  долго
пробыл в Лабиринте. Пора вернуться в мир солнца и ветра и  живых  вещей  и
уладить дело с Домиником Барджазедом. Он сказал Горнкейсту:
     - Отведите меня к моим людям и приготовьте транспорт к внешнему миру.
А перед своим  отъездом  я  хотел  бы  детально  изучить  военные  силы  и
вспомогательный персонал, какие вы можете предоставить в мое распоряжение.
     - Слушаюсь, Милорд, - сказал главный спикер.
     Милорд. Это был первый показатель покорности, который он  получил  от
министров Понтификса. Главное сражение еще впереди, но  Валентин,  услышав
это слово, почувствовал, что он уже как бы достиг Замка.




                         ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. КНИГА ЗАМКА


                                    1

     Подъем из глубины Лабиринта был произведен куда быстрее,  чем  спуск,
потому  что  по  бесконечной  спирали  спускался   никому   не   известный
авантюрист, лавирующий меж  равнодушных  чиновников,  а  вверх  поднимался
властитель королевства.
     Теперь для него не было извилистых переходов с уровня на  уровень,  с
кольца  на  кольцо,  через  все  хитросплетения  берлоги  Понтифика,  Дома
Записей, Арены и прочего. Он и  его  товарищи  поднимались  быстро  и  без
задержки по проходу, предназначенному только для Властей.
     Уже через несколько часов они достигли верхнего кольца, гостиницы  на
краю подземного города. Как ни быстро они поднялись,  новости  о  личности
Валентина дошли сюда еще быстрее. Каким-то  образом  через  весь  Лабиринт
прошло известие, что здесь Корональ, таинственно  измененный,  но  тем  не
менее Корональ, и когда Валентин вышел  из  имперского  прохода,  там  уже
собралась   громадная   толпа,   разглядывающая   его,   как   невиданного
девятиголового змея.
     Толпа  молчала.  Кто-то  сделал  знак   горящей   звезды,   некоторые
выкрикнули его  имя,  но  основная  масса  только  глазела.  Лабиринт  был
владением Понтификса, и Валентин понимал, что преклонение перед  Короналем
будет где угодно на Маджипуре, но только не здесь. Благоговейный  страх  -
да. Почтение - да. Но прежде всего - любопытство. Никакого воодушевления и
приветственных жестов, какие наблюдал Валентин, когда поддельный  Корональ
ехал в церемониальной процессии по улицам Пидруда. Вот и  хорошо,  подумал
он. Он не привык быть объектом поклонения, да  и  не  стремился  к  этому.
Вполне достаточно, даже более чем достаточно, что его теперь признавали за
того, кем он себя называл.
     - Так ли будет все легко? - спросил он Делиамбера. - Просто ехать  по
Алханролу, объявляя себя настоящим Лордом Валентином, и все само падет мне
в руки?
     - Очень сомневаюсь. Барджазед носит облик Короналя. Он держит  печати
власти. Здесь, внизу, если министры Понтификса сказали, что  ты  Корональ,
граждане будут приветствовать тебя как Короналя. Скажи они,  что  ты  Леди
Острова, и здешние жители наверняка станут приветствовать  тебя  как  Леди
Острова. Я думаю, что вне Лабиринта все будет по-другому.
     - Я не хочу кровопролития, Делиамбер.
     - Никто не хочет. Но кровь прольется, прежде чем ты снова  сядешь  на
трон Конфалума. Этого не избежать, Валентин.
     Валентин угрюмо сказал:
     - Я, кажется, скорее оставил бы власть Барджазеду, чем  ввергнул  эту
планету в какое-нибудь насилие. Я хочу мира, Делиамбер.
     - Мир и будет, - сказал маленький колдун.  -  Но  дорога  к  миру  не
всегда бывает мирной. Смотри, твоя армия уже собралась.
     Валентин увидел неподалеку кучу народа, частью знакомого, частью нет.
Здесь были все те, кто шел с ним  в  Лабиринт,  но  было  также  несколько
сотен, носивших цвета Понтификса, уже собравшееся первое отделение - чего?
Войска? У Понтификса не было войск. Гражданского ополчения? В любом случае
- армии Лорда Валентина.
     - Моя армия, - сказал Валентин. Слово имело горький привкус. -  Армия
откуда-то из времен Лорда Стиамота. Делиамбер, сколько тысяч лет прошло со
времени последней войны на Маджипуре?
     - Долгое время все было спокойно, -  ответил  вруон,  -  но,  тем  не
менее, маленькие армии существуют: телохранители Леди, слуги Понтификса...
а как насчет рыцарей Короналя, а? Как ты их назовешь, если не армией?  Они
носят оружие, они тренируются на полях Замковой Горы - кто они,  Валентин?
Лорды и леди забавляющиеся играми?
     - Я именно так и думал, когда был одним из них.
     - Пора думать по-другому, Милорд.  Рыцари  Короналя  составляют  ядро
военной силы, и только дурак может думать иначе. Ты непременно  обнаружишь
это, когда подойдешь поближе к Горе.
     - Неужели Доминик бросит моих собственных рыцарей в  сражение  против
меня? - в ужасе спросил Валентин.
     Вруон холодно взглянул на него.
     - Человек, которого ты  называешь  Домиником  Барджазедом,  в  данный
момент Лорд Валентин Корональ,  и  рыцари  Замковой  Горы  клялись  ему  в
верности. Ты забыл об этом? При удаче и умении ты, может быть, убедишь их,
что они клялись душе и разуму Лорда Валентина, а не его лицу и бороде.  Но
некоторые останутся  верными  тому,  кого  считают  тобой,  и  его  именем
поднимут мечи против тебя.
     Противно было даже подумать  об  этом.  После  восстановления  памяти
Валентин  не  раз  думал  о  своих  компаньонах,  благородных  мужчинах  и
женщинах, с которыми он вырос и учился, чьи привязанности  и  дружба  были
главными в его жизни до того,  как  узурпатор  разбил  эту  жизнь.  Смелый
охотник Илидат  из  Морвела,  златовласый  проворный  Стасилейн,  отличный
лучник Тонигорн, и многие другие - теперь для него только  имена,  теневые
фигуры из далекого прошлого, однако же эти тени могут обрести жизнь,  цвет
и силу. Неужели они выступят против него в войне? Его друзья, его  любимые
товарищи? Что ж, если ему придется сражаться с ними за  Маджипур  -  пусть
будет так, но думать об этом не хотелось. Он покачал головой.
     - Может, удастся избежать этого. Пошли. Нам пора уходить отсюда.
     Возле выхода,  называемого  Вратами  Вод,  он  встретился  со  своими
ликующими последователями и с офицерами, предоставленными  ему  министрами
Понтификса.  Похоже,  это  была   способная   команда,   явно   радующаяся
возможности  покинуть  мертвящие  глубины  Лабиринта.   Их   лидером   был
невысокий, крепко сложенный человек по имени Ирманар, с  тугими  завитками
рыжеватых волос и короткой, кудрявой же остроконечной бородкой.  По  своим
габаритам, движениям  и  открытости  он  вполне  мог  быть  братом  Слита.
Валентину он сразу  понравился.  Ирманар  сделал  Валентину  знак  горящей
звезды быстрым официальным жестом, тепло улыбнулся и сказал:
     - Я буду рядом с тобой, Милорд, пока ты не окажешься  снова  в  твоем
Замке.
     - Да будет легким путешествием на север, - сказал Валентин.
     - Ты выбрал дорогу?
     - На речном судне по Глейгу будет всего быстрее, или нет?
     Ирманар кивнул.
     - В любое время года - да. Но осенью идут дожди необычной силы. -  Он
достал маленькую карту  центрального  Алханрола;  на  куске  темной  ткани
блестящей краской были показаны округа от Лабиринта до  Замковой  Горы.  -
Видишь, Милорд, Глейг спускается с Горы и впадает в озеро  Рогойз,  а  его
разлив появляется здесь и продолжается до Врат Вод. Как  раз  сейчас  река
вздулась и опасна от озера до Пендивейна. А там мы сможем  погрузиться  на
корабль до верховьев Глейга.
     - Разумно. Ты знаешь дорогу?
     - Довольно хорошо, милорд. - Он  ткнул  пальцем  в  карту.  -  Многое
зависит от того, насколько сильно залита равнина Глейга - так  ли  сильно,
как об этом говорят. Я бы предпочел идти через  долину  Глейга  вот  таким
образом, обогнув северную сторону озера Рогойз и не отходя от реки.
     - А если долина залита?
     - Тогда пойдем более дальней дорогой. Но земля там сухая, неприятная,
почти пустыня. Трудно будет с провиантом. И там мы окажемся слишком близко
к этому месту, - он показал на карте точку к северо-востоку от озера.
     - Велализер? - спросил Валентин. - Руины? Почему  это  тебя  смущает,
Ирманар?
     - Нездоровое место, Милорд, дурное. Там бродят духи.  Воздух  заражен
неотмщенными преступлениями.  Мне  не  нравится  то,  что  рассказывают  о
Велализере.
     - С одной стороны у нас наводнение, с другой - развалины,  населенные
призраками, здорово, а? - Валентин улыбнулся. - А почему бы не пойти на юг
от реки?
     - На юг? Нет, Милорд. Ты помнишь пустыню, через которую  ты  ехал  от
Треймона? На юге много хуже: ни капли воды, никакой еды,  только  песок  и
камни. Я скорее пройду прямиком через Велализер чем по южной пустыне.
     - Выходит, у нас нет выбора? Остается  только  долина  Глейга.  Будем
надеяться, что она не очень сильно залита. Когда выступаем?
     - Когда ты желаешь?
     - Два часа назад, - сказал Валентин.



                                    2

     После полудня армия Лорда Валентина вышла из  Лабиринта  через  Врата
Вод. Эти ворота были широкими и обильно украшенными, как и полагалось  для
правительственного  входа.  Жители  Лабиринта  собирались  толпами,  чтобы
поглядеть, как выезжает Лорд Валентин со своими спутниками.
     Как хорошо было снова увидеть солнце, снова вдохнуть настоящий воздух
- не сухой жесткий воздух пустыни, а мягкий сладкий воздух  низкой  долины
Глейга. Валентин находился в первой из длинной процессии плавучих повозок.
Он приказал открыть в ней окно.
     - Воздух-то - как молодое вино! - воскликнул он. -  Ирманар,  как  ты
можешь жить в Лабиринте, зная, что снаружи?
     - Я родился в Лабиринте, -  спокойно  ответил  офицер.  -  Мой  народ
служил Понтификсу в течение пятидесяти поколений. Мы привыкли  к  тамошним
условиям.
     - Значит, свежий воздух тебе неприятен?
     - Почему неприятен? - удивился Ирманар. - Нет,  отнюдь.  Я  ценю  его
качество, Милорд. Просто он... как бы это сказать... не необходим мне.
     - А вот мне необходим, - смеясь сказал Валентин. -  А  посмотри,  как
все кругом свежо и зелено!
     - Осенние дожди несут жизнь этой долине, - сказал Ирманар.
     - Как я  понимаю,  в  этом  году  излишне  много  жизни,  -  заметила
Карабелла. - Ты не знаешь, насколько сильно наводнение?
     - Я послал разведчиков, - ответил Ирманар. - Скоро узнаем.
     Караван шел по мирной, спокойной местности. Здесь Глейг  не  выглядел
особо неуправляемым, вроде  бы  спокойный  поток,  как  подумал  Валентин.
Правда, это была не сама река, а нечто вроде  канала,  устроенного  тысячи
лет назад, чтобы  связать  озеро  Рогойз  с  Лабиринтом.  Сам  Глейг,  как
вспоминал Валентин был куда более впечатляющим  -  быстрая  широкая  река,
благородная, но, конечно, едва ли не ручеек по сравнению с могучим  Зимром
на другом континенте. В первое свое посещение Лабиринта Валентин  плыл  по
Глейгу летом, причем сухим летом, и река  была  достаточно  спокойной.  Но
сейчас совсем другой сезон, и Валентину не хотелось  бы  снова  попасть  в
разлив, он хорошо помнил ревущий Стейч. Если бы  им  податься  немного  на
север, тогда все было бы в порядке, пусть даже пришлось бы проехать  через
развалины Велализера - и это не так плохо, хотя суеверный Ирманар не хотел
этого.
     В эту ночь Валентин впервые ощутил прямое противодействие узурпатора.
Едва он уснул, как пришло послание от Короля, зловещее,  сильное.  Сначала
он почувствовал тепло в мозгу, жар быстро  накапливался  и  превратился  в
пожарище, с яростной силой  бьющее  в  стенки  черепа.  Яркая  игла  света
пронзила его душу. Злобной костью ощущался прилив агонизирующей пульсации.
И вместе с этими ощущениями пришло нечто еще более болезненное. Его  разум
пропитало чувство вины и стыда, сознание провала и неудачи обвинения,  что
он предал и обманул тех кто выбирал его в правители.
     Валентин принимал послание, пока мог вытерпеть.  Затем  он  с  криком
проснулся, весь в поту, дрожащий, как бы избитый.
     - Милорд! - шепотом окликнула его Карабелла.
     Он сел, закрыв лицо руками. Он не мог говорить. Карабелла прижала его
к себе, погладила по голове.
     - Послание, - выговорил он наконец. - От Короля.
     - Его уже нет, любимый, все прошло. - Она покачивалась, обняв его,  и
постепенно его ужас и паника отступили.
     - Плохое, - сказал он. - Хуже, чем в нашу первую ночь в Пидруде.
     - Не могу ли я чем-нибудь помочь?
     - Не думаю. Они обнаружили меня, и теперь Король не  оставит  меня  в
покое.
     - Это был просто страшный сон, Валентин...
     - Нет. Нет. Послание от Короля. Первое из многих.
     - Я позову Делиамбера, - предложила  она.  -  Может,  он  знает,  что
делать?
     - Не уходи, Карабелла. Не оставляй меня.
     - Но сейчас все в порядке. Пока ты не спишь, посланий не будет.
     - Не оставляй меня, - пробормотал он.
     Но она погладила его, заставила снова лечь и пошла за  колдуном.  Тот
выглядел серьезным и расстроенным. Он коснулся Валентина, чтобы  погрузить
его в сон без сновидений.
     В следующую ночь Валентин вообще боялся уснуть, но в конце концов сон
пришел и снова принес с собой послание, еще более ужасное, чем  первое.  В
его мозгу кружились  образы  -  пузыри  света  с  отвратительными  лицами,
цветные шары, которые насмехались над ним и обвиняли его, серебряные копья
жарких лучей  били  в  него.  Затем  вокруг  него  закружились  метаморфы,
странные, текущие, они махали ему  тонкими  пальцами,  визгливо  хохотали,
называли  его  трусом,  слабаком,  дураком,  простаком.  И  отвратительные
масляные голоса нестройно пели детскую песенку:

               У старого Короля Снов
               Каменное сердце.
               Он никогда не спит...

     Смех, нестройная музыка,  шепот  за  порогом  слышимости...  Пляшущие
скелеты мертвые братья скандара, призрачные, изувеченные, окликали его  по
имени...
     Валентин заставил себя проснуться и несколько часов ходил  по  тесной
повозке.
     В следующую ночь пришло третье послание, хуже первых двух.
     - Что же мне, никогда больше не спать? - спрашивал он себя.
     Когда он сидел бледный и измученный, к нему пришли Делиамбер и иерарх
Лоривейд.
     - Я слышала о твоих неприятностях, - сказала она.  -  Разве  Леди  не
показала тебе, как защищаться обручем?
     Валентин тупо взглянул на нее.
     - Что ты имеешь в виду?
     - Одна Сила не может напасть  на  другую,  Милорд.  -  Она  коснулась
обруча на его голове.  -  Он  отгонит  атаку,  если  ты  будешь  правильно
пользоваться им.
     - А как?
     - Когда  ты  готовишься  ко  сну,  сплети  вокруг  себя  стену  силы.
Проецируй свою личность, наполни воздух вокруг себя своим духом.  И  тогда
никакое послание не заденет тебя.
     - Ты научишь меня?
     - Постараюсь, Милорд.
     В твоем усталом и изможденном состоянии он  сумел  проецировать  лишь
тень силы, а не полные возможности  Короналя,  хотя  Лоривейд  добрый  час
тренировала его в обращении с обручем. Четвертое послание все-таки  пришло
в эту ночь. Но оно было  много  слабее  предыдущих,  и  Валентину  удалось
избежать его тяжелых эффектов. Он, наконец, погрузился  в  спокойный  сон.
Днем он чувствовал себя почти в порядке и много занимался обручем.
     В последующие ночи послания  приходили,  но  очень  слабые,  пробные,
пытающиеся отыскать уязвимое место в его  броне.  Валентин  отражал  их  с
растущей уверенностью. Он чувствовал напряжение постоянной бдительности, и
оно утомляло его. Затем было несколько ночей, когда он не чувствовал,  как
щупальца Короля Снов пытались проникнуть в его спящую душу, но свою защиту
поддерживал и выше невредимым.
     Они ехали вдоль низины Глейга еще пять дней, а на шестой день явились
разведчики Ирманара.
     - Наводнение не столько сильно, как говорили, - сообщил Ирманар.
     - Прекрасно, обрадовался Валентин. - Значит, продолжаем ехать к озеру
и там берем корабль?
     - Между нами и озером находятся вражеские силы, Милорд.
     - Силы Короналя?
     - По-видимому, Милорд. Разведчики сообщили только, что  поднялись  на
гребень Луманцар, чтобы взглянуть на озеро и  окружающую  его  равнину,  и
видели там расположение отрядов и значительные силы молиторов.
     - Наконец-то война! - радостно закричала Лизамон.
     - Нет, - сумрачно сказал Валентин. -  До  Замковой  Горы  еще  тысяча
миль. Вряд ли мы можем начинать сражение так далеко на юге. К  тому  же  я
надеюсь вообще избежать войны  или  хотя  бы  отсрочить  ее  до  последней
минуты.
     - Что будем делать, Милорд?
     - Пойдем,  как  шли,  на  север