слышался вдали бухающий голос Лизамон.
     Затем звуки какой-то возни,  кто-то  протопал  по  камням  отнюдь  не
призрачным шагом. Валентину очень хотелось знать, что там, но Ирманар  был
прав: Короналю Маджипура  не  положено  бегать  за  неизвестным  врагом  в
темноте незнакомого места.
     Он услышал  ругань,  крики  и  визгливый  звук  боли.  Почти  тут  же
появилась Лизамон, таща человека с эмблемой  горящей  звезды  Короналя  на
плече. Она обхватила его вокруг тела, и его ноги болтались дюймах в  шести
над землей.
     - Шпион, -  сказала  она.  -  Прятался  наверху  и  следил  за  нами.
По-моему, их было двое.
     - А где второй? - спросил Валентин.
     - Удрал. Залзан Кавол  побежал  за  ним.  -  Лизамон  бросила  своего
пленника на землю перед Валентином и прижала его ногой.
     - Пусть встанет, - сказал Валентин.
     Человек встал. Ирманар и Насимонт  быстро  обыскали  его.  Оружия  не
было.
     - Кто ты? - спросил Валентин. - Что ты здесь делал?
     - Ответа не было.
     - Говори, мы не повредим тебе. У тебя на плече горящая звезда. Ты  из
армии Короналя?
     Кивок.
     - Ты знаешь, кто я?
     Человек молча уставился на Валентина.
     - Ты умеешь говорить? У тебя есть голос? Скажи что-нибудь, все равно,
что.
     - Я... если я...
     - Прекрасно. Значит говорить ты умеешь. -  Ну  -  ты  знаешь,  кто  я
такой?
     Пленник ответил шепотом:
     - Сказали, что ты хочешь украсть трон у Короналя.
     - Нет, - сказал Валентин, - ты ошибся  парень.  Вор  тот,  кто  сидит
сейчас в Замке. Я. - Лорд Валентин, и требую от тебя преданности.
     Человек смотрел на него растерянно, непонимающе.
     - Сколько вас тут?
     - Пожалуйста, господин...
     - Сколько?
     Угрюмое молчание.
     - Давай я ему немного покручу руку, - предложила Лизамон.
     - Нет необходимости, - сказал Валентин, приблизился к  перетрусившему
человеку и мягко заговорил:
     - Ты ничего этого пока не понимаешь, но со временем все станет  ясно.
Я истинный Корональ, ты клялся служить  мне  и  теперь  я  требую  ответа.
Сколько вас здесь было?
     На лице пленника отражались противоречивые чувства.
     - Только двое, господин.
     - Могу я верить этому?
     - Клянусь Леди, господин!
     - Двое. Ладно. И давно вы следите за нами?
     - От... От Луманцара.
     - С каким приказом?
     Опять колебание.
     - На... наблюдать за вашими передвижениями и утром сообщить в лагерь.
     Ирманар нахмурился.
     - Это значит, что второй тип уже на полпути к озеру.
     - Ты думаешь? - сказал хриплый голос Залзана Кавола. Скандар шагнул к
ним и бросил перед Валентином тело второго человека с  звездной  эмблемой.
Энергомет Залзана Кавола прожег в нем сквозную дыру. - Я бежал  за  ним  с
полмили, Милорд. Проворный дьявол! Он легче меня прыгал через кучи  камней
и начал отрываться от меня. Я приказал ему остановиться, но  он  продолжал
бежать. И пришлось...
     - Закопай его где-нибудь, - отрывисто приказал Валентин.
     - Милорд, я плохо сделал, что убил его?
     - У тебя не было иного выбора, - сказал  Валентин  уже  более  мягким
тоном. - Я хотел, чтобы ты поймал его, но ты не мог,  так  что  выбора  не
было. Все в порядке, Залзан Кавол.
     Он отвернулся. Убийство потрясло его,  но  ничего  иного  он  не  мог
требовать. Этот человек умер только потому, что был предан Короналю -  или
тому, кого он считал Короналем.
     Гражданская война получила свою первую жертву. Кровопролитие началось
здесь, в городе мертвых.



                                    4

   Теперь уже никто не думал о продолжении осмотра. Все вернулись в лагерь,
взяв с собой пленника. А утром Валентин отдал приказ идти через Велализер и
начать поворот на северо-восток.
     Днем  развалины  не  казались  такими  магическими,  но   все   равно
впечатляли. Трудно было понять, каким  образом  хилый  и  не  пользующийся
механикой народ мог сдвигать эти гигантские плиты.  Но,  возможно,  тысячи
лет  назад  метаморфы  не  отвергали  механизмы.  Изменяющие  Форму  лесов
Пьюрифайна, тростниковых хижин и грязных улиц были жалкими остатками расы,
некогда правившей Маджипуром.
     Валентин обещал себе  вернуться  сюда  когда  его  дело  с  Домиником
Барджазедом будет  закончено,  и  детально  обследовать  древнюю  столицу,
очистить и реконструировать ее. Если удастся,  он  пригласит  метаморфских
вождей принять участие в этой работе, хотя он сильно сомневался,  что  они
пожелают сотрудничать. Но что-то нужно было сделать для общения  двух  рас
планеты.
     - Если я снова буду Короналем,  -  сказал  он  Карабелле,  когда  они
миновали пирамиды и выезжали из Велализера, - я намерен...
     - Когда ты снова будешь Короналем, - поправила его Карабелла.
     Валентин улыбнулся.
     - Да, когда я снова буду Короналем, я намерен  изучить  всю  проблему
метаморфов. Ввести их снова в главный  поток  жизни  Маджипура,  если  это
возможно. Даже дать им место в правительстве.
     - Если они возьмут его.
     - Я имею в виду  -  победить  эту  их  злобу.  Я  посвящу  этому  мое
правление. Все наше общество, наше удивительное, гармоничное  и  сердечное
королевство было основано на краже и несправедливости, и  мы  унаследовали
привычку не замечать этого.
     Слит искоса взглянул на него.
     -  Изменяющие  Форму  не  использовали  планету  полностью.  Их  было
двадцать миллионов на все это огромное  пространство,  когда  наши  предки
пришли сюда.
     - Но эта планета принадлежала Метаморфам! - воскликнула Карабелла.  -
По какому праву...
     - Полегче, - сказал Валентин. - Не  стоит  спорить  о  нуждах  первых
поселенцев. Что сделано, то сделано, прошлого  не  воротишь,  но  в  нашей
власти изменить настоящее.
     Делиамбер сказал тихо, но так, что привлек внимание слушателей:
     - Возможно, все теперешние затруднения в королевстве являются началом
возмездия за подавление метаморфов.
     - Что ты хочешь этим сказать? - удивленно спросил Валентин.
     - Только то, что мы  прошли  долгий  путь  на  Маджипуре,  ничего  не
заплатив  за  первородный  грех  завоевателей.  Как  тебе  известно,  счет
накапливает  проценты.  И  теперь  эта  узурпация,  зло,  творимое   новым
Короналем, стоящая перед нами война, смерть и  разрушение,  хаос...  Может
быть, прошлое начинает, наконец, сводить с нами счеты.
     Но Валентин не имеет никакого отношения к  подавлению  метаморфов,  -
возразила Карабелла. - Почему он должен страдать один? Почему  именно  его
сбросили с трона, а не какого-нибудь своевольного Короналя прошлого?
     Делиамбер пожал плечами.
     -  Такие  дела  никогда  не  распределяются  справедливо.  Почему  ты
думаешь, что наказан бывает только виновный?
     - Божество...
     - А почему ты считаешь Божество справедливым? За долгое время все его
ошибки   выправляются,   каждый   минус   уравнивается   плюсом,   колонки
подсчитываются и  итог  оказывается  правильным.  Но  все  это  за  долгий
промежуток времени. Мы живем короткое время, и  тут  многое  часто  бывает
несправедливым. Компенсирующие  силы  Вселенной  приводят  в  порядок  все
счета, но в этом процессе размалывают как добро, так и зло.
     - Более того, - сказал вдруг Валентин, - может быть, я выбран орудием
этих компенсирующих сил, и  мне  необходимо  было  страдать,  чтобы  стать
эффективным.
     - В каком смысле?
     - Если бы со мной не случилось ничего необычного, я, вероятно, правил
бы на Замковой Горе, как все прочие до меня, довольный собой,  принимающий
вещи, как они есть, поскольку не видел бы в них ничего  неправильного.  Но
все эти приключения дали мне взгляд на мир, какого я никогда бы  не  имел,
оставаясь укрытым в Замке.  И,  может  быть,  теперь  я  готов  по-другому
сыграть предназначенную мне роль... - Он помолчал.  -  Все  эти  разговоры
впустую. Первое, что нам надо сделать - это  взять  обратно  Замок.  А  уж
потом поговорим  о  природе  компенсирующих  сил  Вселенной  и  о  тактике
Божества.
     Он оглянулся  на  разрушенный  Велализер,  проклятый  город  древних,
хаотический, но великолепный,  на  заброшенной  пустынной  равнине,  затем
отвернулся и молча стал смотреть на меняющийся пейзаж впереди.
     Теперь дорога  резко  повернула  к  северо-востоку,  вверх  по  гряде
холмов, спускаясь в плодородную долину Глейга  у  самого  северного  конца
озера Рогойз.  Сейчас  они  находились  в  сотнях  миль  от  лагеря  армии
Короналя.
     Ирманар, встревоженный присутствием в Велализере двух шпионов, послал
разведчиков на север, проверить,  не  двигалась  ли  армия  наперерез  им.
Валентин счел это разумным, но решил сделать и собственную разведку.
     - Наведи чары, - приказал он Делиамберу, - чтобы я знал, где  ожидает
нас вражеская армия. Можешь?
     Яркие золотые глаза вруона весело блеснули.
     - Могу ли? Упряжное животное может есть траву? Морской  дракон  может
плавать?
     - Тогда сделай.
     Делиамбер отошел, зашептал что-то  и  замахал  щупальцами,  свивая  и
переплетая их  самыми  замысловатыми  узорами.  Валентин  подозревал,  что
большая часть колдовства  Делиамбера  была  рассчитана  на  зрителей,  что
настоящая передача не зависит от размахивания  щупальцами  и  произнесения
формул, а только броска проницательного и сенситивного разума колдуна.  Но
так оно и должно быть. Пусть себе вруон делает свой  маленький  спектакль.
Определенное количество работы напоказ было главной смазкой цивилизованной
деятельности, не  только  у  колдунов  и  жонглеров,  но  и  у  Короналей,
Понтификса, Леди, Короля Снов, учителей  священных  таинств,  может  быть,
даже у таможенников провинциальных границ и продавцов  сосисок  в  уличных
ларьках. Занимаясь делом, нельзя было быть чересчур прямым и резким,  надо
прикрыть его магией, театральностью.
     Делиамбер сказал:
     - Отряды Короналя, похоже, остались там, где стояли лагерем.
     Валентин кивнул.
     - Вот и хорошо. Пусть торчат там подольше, ожидая, когда мы  вернемся
с нашей экскурсии по Велализеру. Ты можешь отметить другие армии к  северу
отсюда?
     - На большом расстоянии не могу.  Я  чувствую  присутствие  рыцарских
сил, собравшихся  на  Замковой  Горе,  но  они  всегда  там.  Я  определяю
небольшие  отряды  там  и  тут  в  Пятидесяти  Городах,  но  тоже   ничего
особенного. У Короналя времени хватает. Он сидит  себе  в  Замке  и  ждет,
когда ты подойдешь, а затем объявит великую  мобилизацию.  Что  ты  будешь
делать, Валентин, когда миллион воинов спустятся к тебе с Замковой Горы?
     - Думаешь, я не задумывался об этом?
     - Знаю, что ты думал, но мало. Следует крепко подумать -  наши  сотни
против их миллионов.
     - Миллион - неудачная мера для армии, -  смеясь  сказал  Валентин.  -
Жонглировать дубинками много  легче,  чем  стволами  двика-деревьев.  Тебя
пугает то, что впереди, Делиамбер?
     - Нисколько.
     - И меня тоже.
     Но, конечно, это тоже была бравада напоказ, Валентин сам понимал это.
Боялся ли он? Всерьез - нет. Смерть все  равно  придет  рано  или  поздно,
бояться ее глупо. Валентин знал, что мало боится  смерти,  потому  что  он
стоял перед ней в лесу у Авандройна, в быстринах Стейча, в брюхе  морского
дракона, в драке с Фарселом на Острове, и ни в одном из  этих  случаев  не
испытывал того, что можно назвать  страхом.  Если  армия,  ждущая  его  на
Замковой Горе, затопит его малые силы и зарубит его самого - это, конечно,
печально, как печально было бы разбиться в куски на порогах Стейча, но эта
перспектива не ужасала его. Страх за  собственную  жизнь  был  куда  менее
значителен, чем страх за судьбу Маджипура. Если он, Валентин,  погибнет  -
от неуверенности, глупости или просто от неравенства сил, Замок  останется
в руках Барджазедов и ход истории навеки изменится,  пострадают  миллиарды
невинных.  Предупредить  это  -  великая   ответственность,   и   Валентин
чувствовал ее тяжесть. Если он героически погибнет, пытаясь  подняться  на
Замковую Гору, его испытаниям придет конец, но это станет  началом  агонии
Маджипура.



                                    5

     Теперь  они  ехали  через  мирные  сельские  округа,   по   периметру
громадного сельскохозяйственного пояса вдоль  Замковой  Горы,  снабжавшего
продуктами Пятьдесят Городов. Валентин теперь все  время  выбирал  главные
дороги. Время секретности прошло. Караван бросался  в  глаза,  скрыть  его
едва ли было возможно, да и наступало время, когда мир должен был  узнать,
что борьба за обладание Замком Лорда Валентина вот-вот начнется.
     Мир уже начал узнавать об этом. Разведчики  Ирманара,  вернувшись  из
города Пендивейна выше по Глейгу, принесли известия  о  первых  контрмерах
узурпатора.
     - Между нами и Пендивейном нет армий,  -  доложил  Ирманар,  -  но  в
городе объявлено, что ты мятежник, разрушитель, враг  общества.  Заявления
Понтификса в твою пользу, кажется, еще не объявлялись. Горожан  Пендивейна
побуждают объединяться в  отряды,  чтобы  защитить  истинного  Короналя  и
истинный порядок вещей от твоего посягательства. И широко распространились
послания.
     - Какого рода? - нахмурился Валентин.
     - От Короля. Ты, видимо, слабо поддаешься сну  по  ночам,  но  Король
присутствует в твоих снах  и  жужжит  тебе  о  преданности  и  о  страшных
последствиях, если Корональ будет скинут.
     - Естественно, - пробормотал Валентин. - Король работает для сына  со
всей своей энергией. Там, в Суврейле, небось день и ночь шлют послания. Но
мы повернем это против него, а, Делиамбер? Король Снов  говорит  народу  о
том, как ужасно скинуть Короналя. Прекрасно. Я хочу убедить народ именно в
этом. Я хочу довести до него,  что  эта  ужасная  вещь  уже  произошла  на
Маджипуре и что народ должен исправить все это.
     - И что Король Снов является заинтересованной стороной в этой  войне,
- сказал Делиамбер. - Мы должны пояснить народу и  это  -  что  выигрывает
Король от изменнических действий своего сына.
     - Мы это сделаем, - горячо сказала Лоривейд. - С Острова с  удвоенной
силой идут послания Леди. Они противодействуют  ядовитым  снам  Короля.  В
прошлую ночь Леди пришла ко мне во сне  и  показала,  какое  послание  она
пошлет. Это  видение  наркотизации  в  Тил-омоне,  подмена  Короналя.  Она
покажет народу твое новое лицо,  Лорд  Валентин,  и  окружит  его  сиянием
Короналя, горящей звездой власти. И будет портрет фальшивого Короналя  как
предателя, подлого и темного духом.
     - Когда это будет? - спросил Валентин.
     - Она ждет твоего одобрения.
     - Тогда открой сегодня свой мозг Леди и скажи ей, что послания должны
начаться.
     Кон из Кианимота сказал:
     - Мне так странно  все  это!  Война  снов!  Если  бы  я  когда-нибудь
усомнился, что я в чужом мире, эта стратегия убедила бы меня.
     Валентин ответил с улыбкой:
     - Лучше сражаться снами,  чем  мечами  и  энергометами,  дружище.  Мы
стараемся победить убеждением, а не убийством.
     - Война снов, - растерянно повторил Кон. - У  нас  на  Кианимоте  все
по-другому. Но кто скажет, что лучше? Правда, я думаю, что здесь будут  не
только послания, но и сражения, прежде чем все устроится  как  надо,  Лорд
Валентин?
     Валентин печально взглянул на синекожего.
     - Боюсь, что ты прав.
     Через пять дней они подошли к предместьям Пендивейна. Известия  о  их
приближении разнеслись по всей округе. Фермеры прекращали работу на  полях
и таращили глаза на караван плавучих экипажей,  а  в  наиболее  населенных
секторах на шоссе стояли толпы.
     Валентин считал, что все это хорошо. Ни одна рука не поднялась против
них. Толпа смотрела с любопытством, но не угрожающе. Большего  он  не  мог
ждать.
     Но, когда они были в дне пути от Пендивейна, передовой отряд вернулся
с известием, что у западных ворот города ждет вооруженный отряд.
     - Солдаты? - спросил Валентин.
     - Гражданское ополчение, - ответил Ирманар, - наскоро организованное,
судя по виду. У них нет униформы, только повязки с эмблемой горящей звезды
на рукавах.
     - Великолепно. Горящая звезда  посвящена  мне.  Я  подойду  к  ним  и
попрошу их лояльности.
     - Что ты наденешь, Милорд? - спросил Виноркис.
     Валентин растерянно указал на простую одежду,  в  которой  приехал  с
Острова - белую тунику с поясом и легкую верхнюю блузу.
     - Это, я полагаю.
     Хьорт покачал головой.
     - Ты должен быть одет богато и в короне. Я думаю, это очень важно.
     - Я не думал появляться слишком подчеркнуто. Если они увидят человека
в короне, но не с лицом Лорда Валентина,  которое  они  знают,  их  первой
мыслью будет, что я - узурпатор. Ведь так?
     - Я думаю иначе, - возразил Виноркис. - Ты идешь к  ним  и  говоришь,
что ты истинный Корональ. Но ты похож на Короналя. Простая одежда и легкие
манеры могут завоевать  тебе  друзей  в  спокойной  беседе,  но  не  перед
собравшейся военной силой. Ты должен быть одет более впечатляюще.
     - А я как раз надеялся на  простоту  и  искренность,  как  действовал
всегда, начиная с Пидруда.
     - Простота и искренность - это пожалуйста, но еще и корона, -  сказал
Виноркис.
     - Карабелла! Делиамбер! Что вы посоветуете?
     - Небольшая подчеркнутость не повредит, - сказал вруон.
     - И это будет  твое  первое  официальное  выступление  с  требованием
Замка, -  сказала  Карабелла,  -  и  немного  царственной  пышности  тебе,
по-моему, хорошо послужит.
     Валентин засмеялся.
     - Боюсь, что за многие месяцы странствий я отвык от  таких  костюмов.
Мысль о короне мне теперь кажется смешной.  Вещь  из  изогнутого  металла,
напяленная на голову, немного драгоценностей... -  он  остановился,  видя,
как они разинули рты. - Корона, - продолжал он менее легкомысленным тоном,
- только внешняя примета, безделушка, украшение. На  детей  такие  игрушки
производят впечатление, но взрослые горожане... - Он снова умолк.
     - Милорд, - сказал Делиамбер, - помнишь ли ты, что чувствовал,  когда
пришли к тебе в Замок и впервые одели на тебя корону?
     - Признаюсь, у меня дрожь пошла по спине.
     - Да. Пусть корона - детское украшение,  глупая  безделушка,  но  она
также - символ власти, она выделяет Короналя из  всех  прочих,  превращает
просто Валентина в Лорда Валентина, наследника  Лорда  Престимиона,  Лорда
Конфалума, Лорда Стиамота. Мы живем этими  символами.  Милорд,  твоя  мать
Леди многое вернула тебе от той особы, которой ты был до Тил-омона,  но  в
тебе еще очень много от Валентина-жонглера, и вообще-то  это  неплохо.  Но
сейчас, я думаю, требуется больше экспрессивности и меньше простоты.
     Валентин молча слушал Делиамбера и думал, что иногда нужно  позволить
себе театральность, чтобы добиться желаемого эффекта. Да, они были  правы,
а он ошибался:
     - Хорошо. Я надену корону, если ее можно изготовить своевременно.
     Один из людей Ирманара быстро сделал  для  него  корону  из  кусочков
испорченного механизма плавучей повозки - единственного запасного металла,
что был под руками.  Рассматривая  эту  поспешную  импровизацию,  Валентин
подумал, что это работа мастера: места соединений не  были  грубыми,  лучи
горящей звезды расположены на равном расстоянии друг от друга,  внутренние
орбиты гладко закольцованы. Конечно, ее нельзя было сравнить  с  подлинной
короной  из  семи  различных  драгоценных  металлов   с   инкрустацией   и
гравировкой, с отшлифованными редкими камнями, с тремя сверкающими камнями
диниаба в лобной части. Но та корона,  сделанная  в  великое  царствование
Лорда Конфалума, вызывавшая восторг более всех других атрибутов  имперской
пышности, была сейчас далеко, а эта, заняв свое место  на  его  освещенной
голове, вероятно, окутается магически соответствующим  величием.  Валентин
долго держал ее в руках. Он только вчера смеялся над такими вещами, однако
сегодня он чувствовал перед этой короной некоторое благоговение.
     - Милорд, - мягко напомнил Делиамбер, - ополчение Пендивейна ждет.