нн,  где  тысячи
громадных серых столбов поднимались, как поганые  грибы,  и  болота  почти
неподвижной маслянистой черной воды покрывали каменный пол  на  три-четыре
фута  глубиной.  Проехали  дом  ветров,  устрашающее  место,  где   порывы
холодного ветра непонятным  образом  проникали  сквозь  изящно  вырезанные
каменные решетки в стенах. Видели место Масок - извилистый коридор, где на
мраморных постаментах стояли лица без тел, с пустыми щелями  глаз.  Видели
Двор Пирамид -  целый  лес  многогранных  остроконечных  белых  монолитов,
стоявших так близко друг к другу,  что  между  ними  нельзя  было  пройти;
некоторые были правильными четырехгранниками, но большинство было  страшно
вытянуто, скручено и выглядело зловеще. Ниже,  на  следующем  уровне,  был
прославленный Двор Шагов - сложное строение в  полторы  мили  длиной,  где
находились  сферические  предметы  -  одни  размером  в  кулак,  другие  с
гигантского морского дракона. Они висели, неизвестно  как  подвешенные,  и
освещались снизу. Гиссан указал на самый большой шар: под ним была  могила
архитектора - плита черного камня без надписи.
     Ниже, ниже...
     Во время своего первого визита Валентин ничего  этого  не  видел.  Из
Врат Вод  он  быстро  спустился  по  проходам,  предназначенным  лишь  для
Короналя и Понтификса, в имперское логово в сердце Лабиринта.
     Если я  снова  стану  Короналем,  думал  Валентин,  когда-нибудь  мне
придется стать преемником  Тивераса  -  Понтификсом.  И  когда  этот  день
настанет, я скажу народу, что не хочу жить в  Лабиринте,  а  построю  себе
дворец в более приятном месте. Он сам улыбнулся своим  мыслям.  Интересно,
сколько Короналей до него, увидев ужасную громаду Лабиринта,  давали  себе
такие же обещания? Однако же все они рано или поздно  уходили  от  мира  и
обосновывались здесь. Конечно, пока он  молод  и  полон  жизни  ему  легко
принимать такие решения, легко подумать, что  можно  перевести  Понтификат
Алханрола  в  какое-нибудь  более  подходящее  место,  на  более   молодом
континенте - Ни-мойю, например, или в  Долорн,  и  жить  среди  красоты  и
радости. Ему трудно было представить себе, что он добровольно заточит себя
в этом фантастическом и отталкивающем Лабиринте.  Но...  Но  все  до  него
поступали именно так - уходили из Замка в эту темную нору, когда наступало
время. И может, это в самом деле не так плохо, как кажется.  Может,  когда
человек достаточно долго пробыл Короналем, он рад случаю удалиться с высот
Замковой Горы. Ладно, сказал себе Валентин, в подходящее время можно будет
обдумать это.
     Караван плавучих повозок сделал резкий поворот и опустился на уровень
ниже - Арена, торжественно объявил Гиссан.
     Валентин уставился в громадное помещение  такое  большое  в  длину  и
ширину, что стен не было видно, только далекий свет  шевелился  в  теневых
углах. Никаких подпорок для потолка не было  видно.  Просто  поразительно,
если подумать о чудовищном весе верхних уровней с бесконечными  улицами  и
переходами, с миллионами жителей, зданиями, статуями и прочим,  что  ничем
не укрепленный потолок Арены выдерживает это колоссальное давление.
     - Слушай, - сказал Гиссан, вылез из повозки, приложил руки ко  рту  и
пронзительно крикнул.  И  это  вернуло  крик  резкими  скачущими  звуками,
отгородясь от стен, сначала громко, а потом  постепенно  затихая.  Мальчик
крикнул еще раз, а затем с самодовольной усмешкой вернулся в повозку.
     - Для чего служит это помещение? - спросил Валентин.
     - Ни для чего.
     - Совсем ни для чего?
     - Просто пустота. Понтификс Дизимол хотел иметь здесь большое  пустое
пространство. Здесь никогда ничего не происходит. Строить здесь что-нибудь
не разрешается, даже если бы кто и хотел. Это просто место. Хорошо эхо, ты
не находишь? Единственная польза. Ну-ка, Валентин, сделай эхо!
     - В другой раз, - с улыбкой покачал головой Валентин.
     Чтобы проехать Арену, казалось, понадобится целый день. Они  ехали  и
ехали, но не  видели  ни  стены,  ни  колонны,  словно  путешествовали  по
открытой равнине - если не считать еле заметного потолка наверху.
     Валентин даже не заметил момента,  когда  они  вышли  с  Арены.  Лишь
спустя какое-то время он осознал, что пол каким-то образом  превратился  в
скат и они постепенно спускаются на нижний уровень по уже знакомым кольцам
Лабиринта. Пока они спускались по этому новому коридору он становился  все
светлее, пока наконец не сделался таким же ярко  освещенным,  как  верхний
уровень с рынками и магазинами.
     Вдали,  прямо  перед  ними,  поднимался  высоченный  экран   с   ярко
освещенными цветными надписями.
     - Мы дошли до Дома Записей. Дальше я не могу идти с Вами.
     И в самом деле, дорога заканчивалась  пятиугольной  площадью  с  этим
громадным экраном впереди. Теперь Валентин видел, что этот экран - хроника
Маджипура. На левой его стороне были  записаны  имена  Короналей  -  такой
длинный список, что Валентин едва мог разобрать верхние имена.  На  правой
стороне - соответствующий список Понтификсов. Возле каждого  имени  стояла
дата правления.
     Глаза Валентина пробежали по списку.  Сотни,  сотни  имен,  некоторые
знакомые - великие имена в истории  планеты:  Стиамот,  Таймин,  Конфалум,
Деккерт, Престимион, а другие - просто набор букв, ничего не значащий  для
Валентина. Он читал эти имена, когда был мальчиком, в  списке  Правителей,
но ничего не знал о них, кроме того, что они когда-то - три, четыре,  пять
тысяч лет назад - правили, прошли имперскую стадию и  исчезли  в  истории.
Лорд Спорифон, Лорд Скоул, думал Валентин, кто они были? Какого цвета были
их волосы, в какие игры они играли, какие  законы  издавали,  спокойно  ли
встретили свою смерть? Оказали ли какое-то влияние на жизнь  миллиардов  в
Маджипуре или нет? Некоторые, как считал Валентин, были  Короналями  всего
несколько лет,  а  затем  быстро  уходили  в  Лабиринт  заменить  умершего
Понтификса. А другие правили в Замке в течение целого поколения. Вот  Лорд
Мейк был Короналем тридцать лет, а потом  еще  двадцать  лет  Понтификсом.
Пятьдесят лет высшей  власти  -  а  кто  знает  сейчас  о  Лорде  Мейке  и
Понтификсе Мейке.
     Он посмотрел  в  конец  списка:  Лорд  Тиверас,  Лорд  Малибор,  Лорд
Вориакс, Лорд Валентин...
     Лорда Валентина, во всяком случае, должны бы запомнить: на  Маджипуре
через много поколений будут рассказывать о черноволосом молодом  Коронале,
изменнически брошенном в тело блондина, о захвате его трона  сыном  Короля
Снов. Но что скажут о нем?  Что  он  бесхитростный  дурень  вроде  Ариока,
который сам себя сделал Леди Острова? Что он был слаб и не  сумел  уберечь
себя от зла? Что он  перенес  такое  ошеломляющее  падение  и  мужественно
вернул себе свое место? Как будут  рассказывать  историю  Лорда  Валентина
через тысячу лет? Стоя  перед  огромным  списком  Дома  Записей,  Валентин
молился об одном:  только  бы  не  говорили  о  Лорде  Валентине,  что  он
героически отвоевал свой трон,  а  потом  пятьдесят  лет  правил  слабо  и
беспомощно.  Лучше  уж  оставить  Замок  Барджазеду,  чем  получить  такую
известность.
     Гиссан потянул его за рукав.
     - Валентин!
     Валентин, вздрогнув, обернулся.
     - Я оставлю тебя здесь, - сказал мальчик.  -  Люди  Понтификса  скоро
придут за тобой.
     - Спасибо тебе, Гиссан, за все, что ты сделал. Но  как  ты  вернешься
обратно?
     - Да уж не пешком, - подмигнул Гиссан, - это я тебе точно скажу. - Он
сделал паузу. - Валентин!
     - Да?
     - У тебя случайно не было черных волос и бороды?
     Валентин засмеялся.
     - Ты думаешь, что я Корональ?
     - О, я это знаю! Это написано на твоем лице. Только... только лицо  у
тебя не то.
     - А что? Лицо неплохое, - смеясь сказал  Валентин.  -  Чуточку  более
добродушнее, чем мое прежнее, может, более красивое. Я думаю,  что  я  его
оставлю себе. Полагаю, что тот, кому оно раньше принадлежало, теперь в нем
не нуждается.
     Мальчик широко раскрыл глаза.
     - Значит ты в другом облике?
     - Вроде того.
     - Я так и подумал. - Он вложил свою маленькую руку в руку  Валентина.
- Ну, что ж, удачи  тебе,  Валентин.  Если  ты  когда-нибудь  вернешься  в
Лабиринт, спроси меня, и я снова  буду  твоим  проводником,  и  бесплатно.
Запомни мое имя: Гиссан.
     - До свидания, Гиссан.
     Мальчик снова подмигнул и исчез.
     Валентин снова повернулся к экрану истории.
     Лорд Тиверас, Лорд Малибор, Лорд Вориакс, Лорд Валентин...
     А может, когда-нибудь - Лорд Гиссан, подумал он.  Почему  бы  и  нет?
Мальчик, кажется, знает не меньше иных правителей, и у него  надо  думать,
хватило бы ума не пить одурманивающее  вино  Барджазеда.  Я  запомню  его,
сказал себе Валентин. Я запомню его.



                                    6

     Из ворот в дальней стороне площади вышли три фигуры: женщина хьорт  и
двое людей в официально  принятых  в  Лабиринте  масках.  Они  неторопливо
подошли к тому месту, где стояли Валентин, Слит, Карабелла и еще  кое-кто.
Хьорт внимательно оглядела Валентина.
     - У тебя здесь дело? - спросила она.
     - Получить аудиенцию у Понтификса.
     - Аудиенцию у Понтификса?  -  повторила  хьорт  с  таким  изумлением,
словно Валентин  просил  пару  крыльев  или  разрешение  выпить  океан.  -
Аудиенцию у Понтификса? - Она засмеялась. - Понтификс не дает аудиенций.
     - Ты его главный министр?
     - Она засмеялась еще громче.
     - Здесь Дом Записей, а не Двор Тронов. Здесь нет министров.
     Три чиновника повернулись и направились обратно к воротам.
     - Подождите! - крикнул Валентин.
     Он соскользнул в транс и послал им необходимое видение. В нем не было
специфического содержания, а лишь общий смысл того, что стабильность  мира
в опасности, что над самим чиновничьим аппаратом нависла страшная угроза и
что только он с друзьями может отвести силы  хаоса.  Чиновники  продолжали
путь и Валентин удвоил интенсивность сообщения, пока не вспотел от усилий.
Чиновники остановились. Хьорт оглянулась.
     - Чего ты хочешь? - спросила она.
     - Допусти нас к министрам Понтификса.
     Они стали шепотом совещаться.
     -  Что  мы  должны  делать?  -  спросил  Валентин  у  Делиамбера.   -
Жонглировать для них?
     - Имей терпение, - прошептал вруон.
     Валентин нашел это трудным делом, но придержал язык. Через  некоторое
время чиновники вернулись и сказали, что он и  пять  его  спутников  могут
войти, а остальные должны ночевать на верхнем уровне. Валентин нахмурился,
но спорить с замаскированными явно не имело смысла. Он выбрал  Делиамбера,
Карабеллу, Слита, Эйзенхарта и Залзана Кавола.
     - А как остальные найдут себе помещение? - спросил он.
     Хьорт пожала плечами. Это ее не касалось.
     Откуда-то сбоку донесся чистый высокий голос:
     - Не нужно ли кого-нибудь проводить на верхний уровень?
     Валентин хихикнул.
     - Гиссан? Ты еще здесь?
     - Я подумал, что могу понадобиться.
     - Так оно и есть. Найди приличное место на внешнем кольце, возле Врат
вод, где мои люди могут остановиться и подождать, пока я здесь  закончу  с
делами.
     Гиссан кивнул.
     - Я попрошу только три кроны.
     - Вот как? Тебе же все равно нужно подниматься наверх! И  всего  пять
минут назад ты сказал, что в следующий раз, когда ты будешь моим гидом, не
возьмешь ничего!
     - Так то в следующий раз, - серьезно ответил мальчик, - а сейчас пока
еще первый раз. Неужели ты лишишь бедного мальчика его куска хлеба?
     Вздохнув Валентин сказал Залзану Каволу:
     - Дай ему три кроны.
     Мальчик прыгнул в головную повозку, и скоро весь караван  развернулся
и отправился в обратный путь. Валентин и его пятеро спутников прошли через
ворота Дома Записей.
     Коридоры шли во всех  направлениях.  В  скудно  освещенных  маленьких
комнатках служащие низко склонились над горами  документов.  Воздух  здесь
был сухой и затхлый. Общее впечатление места было еще более отталкивающим,
чем на предыдущих уровнях. Валентин понял, что здесь был  административный
центр Маджипура, место где велась реальная работа по управлению  двадцатью
миллиардами жителей планеты. И сознание, что  эти  суетящиеся  гномы,  эти
подземные  жители  осуществляют  истинную  власть  над  миром,   неприятно
холодило его.
     Он думал, что истинным королем был Корональ,  а  Понтификс  -  просто
номинальная глава, поскольку именно Корональ  командовал  силами  порядка,
если где-то возникал хаос, сильный, динамичный Корональ, в  то  время  как
Понтификс оставался замурованным внизу  и  выходил  из  Лабиринта  лишь  в
случаях величайшей государственной личности.
     Теперь он уже не был так уверен.
     Сам Понтификс, возможно, и был всего лишь свихнувшимся  стариком,  но
ставленники Понтификса, эти тысячи и тысячи серых чиновников в  масках,  в
общей  сложности  могли  иметь  куда  большую  власть  на  Маджипуре,  чем
энергичный Корональ  со  своими  помощниками.  Здесь  составлялись  списки
налогов;   здесь   налаживался   торговый   баланс   между    провинциями,
координировался  контроль  провинций  над  шоссейными  дорогами,  парками,
учебными и воспитательными заведениями и прочим. Валентин не был  убежден,
что настоящее централизованное  управление  возможно  на  такой  громадной
планете как Маджипур но, во всяком случае, основные формы этого управления
существовали хотя бы как структурные контуры. Он понял, идя по  внутренней
части Лабиринта, что управление Маджипуром состоит  отнюдь  не  в  больших
процессиях и сонных посланиях. Большая  часть  работы  делается  открытыми
здесь чиновниками.
     И его захватил этот тяжелый груз.
     Несколькими уровнями  ниже  дома  Записей  находилось  помещение  для
официальных лиц провинций, посещавших Лабиринт по правительственным делам.
Там Валентину предоставили  скромную  квартиру,  где  и  оставили  его  на
следующие несколько дней. И сдвинуться с этой  точки,  казалось,  не  было
никакой возможности. Как Корональ он, конечно,  имел  бы  право  требовать
немедленного допуска к Понтификсу, но он не Корональ  в  настоящем  смысле
этого  слова,  и  такое  требование,  вероятно,  вообще  лишило   бы   его
возможности действовать.
     Порывшись в памяти, он вспомнил имена  первых  министров  Понтификса.
Если с тех пор ничего не изменилось, у Понтификса  было  пять  полномочных
официальных лиц, близких к нему: Горнкейст -  главный  спикер,  Делифон  -
личный секретарь, Шинаам - гейрог, министр внешней политики,  Спилтрейв  -
министр  по  делам  науки  и  личный   врач   Понтификса   и   Нарамир   -
толковательница снов, которая, как  говорили,  имела  власти  больше  всех
остальных, советница, выбравшая в Коронали Вориакса, а затем Валентина.
     Но добраться до любого из этих пятерых было так же трудно, как  и  до
самого Понтификса. Они, как и Тиверас, захоронились в  глубинах,  далекие,
недоступные. Способности Валентина управлять обручем данные  ему  матерью,
не  простирались  до  установления  контакта  с   незнакомым   мозгом   на
неизвестном расстоянии.
     Он скоро узнал, что два меньших, но все-таки  значительных  чиновника
служили сторожами на центральных уровнях  Лабиринта.  Это  были  имперские
мажордомы Дондак Саямир, су-сухирис и Джитаморн Сол, человек.
     - Но, - сказал Слит, поговоривший с управляющим домом для  гостей,  -
эти двое уже год как поссорились и почти не сотрудничают друг с другом.  А
тебе, чтобы попасть к министрам нужно согласие обоих.
     Карабелла недовольно фыркнула.
     - Мы потратим всю жизнь, собирая здешнюю  пыль!  Валентин,  зачем  мы
вообще связались с Лабиринтом? Может, уйдем от сюда и направимся прямо  на
Замковую гору?
     - Точно - моя идея, - сказал Слит.
     Но Валентин покачал головой.
     - Главное - поддержка  Понтификса.  Так  сказала  Леди,  и  я  с  ней
согласен.
     - Для чего - главное? - спросил Млит. Понтификс спит  под  землей,  и
ничего ни о чем не  знает.  Он  что,  даст  тебе  армию?  Да  и  вообще  -
существует ли он?
     - Понтификс  имеет  армию  служащих  и  чиновников,  -  мягко  сказал
Делиамбер. - Для нас они были бы исключительно полезны. Они не  воины,  но
управляют равновесием власти в нашем мире.
     Слита это не убедило.
     - А по-моему - поднять знамя горящей звезды и идти под  звук  труб  и
барабанов через Алханрол, объявляя себя Короналем и рассказывая всему миру
о преступлении Доминика Барджазеда. И в каждом городе  на  своем  пути  ты
завоюешь поддержку народа своим  теплом  и  искренностью  и,  может  быть,
немножко обручем Леди. И пока ты идешь на Замковую Гору, десять  миллионов
пойдут за тобой, и Барджазед сдастся без боя.
     - Приятная картина, - сказал Валентин, - но я думаю, пусть сначала на
нас поработает содействие Понтификса, прежде чем мы бросим открытый вызов.
Я повидаюсь с этими двумя чиновниками.
     В тот же день  его  проводили  в  штаб-квартиру  Дондак-Саямир  -  на
удивление унылый маленький офис в  глубине  путаницы  крошечных  служебных
каморок. Валентин больше часа ожидал в тесном и шумном  вестибюле,  прежде
чем его допустили к чиновнику.
     Валентин мало представлял, как обращаться к Су-сухирис.  Может,  одна
голова - Дондак, а другая - Саямир? Обращаться к обеим, или только  к  той
голове, которая разговаривает с тобой. Может, полагается переводить взгляд
с одной головы на другую пока говоришь?
     Дондак-Саямир оглядел Валентина как бы с  высоты  своего  величия.  В
кабинете  повисла  напряженная  тишина,   пока   четыре   холодных   глаза
рассматривали посетителя. Су-сухирис был  стройным  удлиненным  существом,
безволосым и гладкокожим, трубчатым по форме, с палкой-шеей, поднимавшейся
на десять-двенадцать дюймов и имеющей на конце развилку для поддержки двух
узких веретенообразных голов. Он держался с видом такого же превосходства,
словно  должность  мажордома  Понтификса  была  важнее  должности   самого
Понтификса.  Но  Валентин  знал,  что  холодное  высокомерие  просто  было
свойством  этой  расы:  су-сухирисы  всегда  выглядели  величественными  и
надменными.
     Наконец левая голова Дондак-Саямира заговорила:
     - Зачем ты пришел сюда?
     - Просить аудиенции у первых министров Понтификса.
     - Так написано в твоем заявлении. Какое дело у тебя к ним?
     -    Дело    государственной    важности,    величайшего    значения,
государственное дело.
     - Да?
     - Вряд ли ты можешь рассчитывать, что я буду обсуждать это с  кем-то,
кто ниже самого высокого уровня власти.
     Дондак-Саямир  бесконечно  долго  обдумывал   сказанное.   Он   снова
заговорил уже правой головой. Второй голос был много ниже первого.
     - Если я зря потревожу верхних министров, мне будет плохо.
     - Если ты воспрепятствуешь моему свиданию  с  ними,  тебе  будет  еще
хуже.
     - Угрожаешь?
     - Отнюдь нет. Скажу  тебе  только,  что  если  они  не  получат  моей
информации, последствия будут весьма серьезными для всех нас. И  министры,
без  сомнения,  рассердятся,  узнав,  что  ты  не  допустил  до  них   эту
информацию.
     - Я не один, - сказал су-сухирис. - Есть второй мажордом, и  прошение
такого рода мы  должны  одобрить  оба.  Ты  еще  не  разговаривал  с  моим
коллегой?
     - Нет.
     - Она - сумасшедшая. Она намеренно и злобно отказывается сотрудничать
со мной уже много месяцев. - Теперь Дондак-Саямир говорил обеими  головами
сразу, в тонах неполной октавы. Эффект был крайне неприятным. - Даже  если
я дам тебе согласие, она откажет, так что ты никогда не увидишь  верховных
министров.
     - Но так не должно быть! Нельзя ли как-нибудь обойти ее.
     - Это незаконно.
     Если она блокирует законное дело, то...
     - Это на ее ответственности, равнодушно ответил су-сухирис.
     - Нет, - возразил Валентин, - ответственность на  вас  обоих!  Ты  не
можешь просто сказать, что из-за ее нежелания сотрудничать с  тобой  я  не
двинусь   вперед,   когда   н