.
     Выговор Престимиона Акбалик ощутил почти как физический удар. Лицо его покраснело, он пробормотал извинения и поспешно сделал знак Горящей Звезды. Чтобы успокоиться, он сделал большой глоток вина. Тут требовался другой подход. Через несколько секунд он тихо сказал:
     - Сможет ли ваша мать действительно использовать свое искусство, чтобы помочь вам в этой войне, милорд?
     - Она полагает, что сможет. Возможно, она даже сумеет защитить нас от воздействия на мозг, которое оказывает Барджазид.
     - И поэтому - еще раз простите меня, лорд Престимион, - вы собираетесь взять ее с собой в джунгли Стойензара? Хозяйка Острова поедет рядом с вами в эти смертоносные болота? Вы действительно собираетесь подвергать ее подобной опасности?
     Он сразу же увидел, что выиграл очко. Престимион казался ошеломленным. Он явно не ожидал выпада с этой стороны.
     - Мне необходимо, чтобы она была рядом со мной во время развития событий. Она яснее, чем кто-либо, увидит передвижения прокуратора.
     - Силы Хозяйки действуют на любом расстоянии, не так ли? Нет необходимости везти ее туда. Она может остаться в безопасности, в Стойене, во время кампании в джунглях. И вы тоже. Вы с ней можете вместе разрабатывать стратегию, и ваши пожелания легко передать на передний край. - И он быстро добавил, не давая Престимиону ответить:
     - Милорд, я умолю вас прислушаться к моим словам. Возможно, лорд Стиамот и вел свою армию в битву семь тысяч лет назад, но такой риск для короналя сегодня неприемлем. Останьтесь здесь, в Стойене, и руководите сражениями на расстоянии с помощью Хозяйки. Позвольте мне повести войска против прокуратора. Вы незаменимы. А я заменим. И у меня уже есть некоторый опыт действий в условиях Стойензара. Позвольте мне отправиться туда.
     - Тебе? Нет. Ни за что, Акбалик - Но милорд...
     - Ты думаешь, что обманул меня насчет твоей ноги? Я вижу, как ты страдаешь. Ты едва способен ходить, не говоря уже о том, чтобы отправиться в новый поход в джунгли. И откуда тебе известно, что инфекция не станет еще хуже, чем сейчас, перед тем, как ты выздоровеешь? Нет, Акбалик Возможно, ты прав, что мне ехать туда неразумно, но ты точно не поедешь.
     В голосе короналя прозвучали стальные ноты, и Акбалик понял, что возражать бессмысленно. Он сидел молча, поглаживая свою пульсирующую ногу выше раны.
     Престимион продолжал:
     - Я попробую управлять операциями отсюда, как ты предлагаешь, и посмотрю, что из этого получится.
     Что касается тебя, то с этого момента я тебя освобождаю от служебных обязанностей. Через несколько дней леди Вараиль собирается уехать в Замок - она беременна, ты об этом знал, Акбалик? Я поручаю тебе сопровождать ее на обратном пути в Замок.
     - Примите мои поздравления, милорд. Но при всем уважении, милорд, позвольте Деккерету сопровождать ее. Я должен остаться здесь, в Стойене, с вами, и помогать вам в этой кампании. Мое понимание при-. роды джунглей...
     - Могло бы пригодиться, это правда. Но если ты потеряешь ногу, что тогда? С твоей стороны глупо оставаться в Стойене. Это провинциальная глушь.
     В Замке трудятся лучшие врачи планеты, они тебя быстро починят. Что касается Деккерета, он мне нужен здесь. Он единственный, кто разбирается в том, как действует устройство Барджазида.
     - Умоляю вас, милорд...
     - Умоляю тебя, Акбалик: побереги свои силы. Я уже принял решение. Благодарю тебя за все, что ты сделал здесь, в Стойене. А теперь уезжай в Замок вместе с моей леди Вараиль и как следует займись этой ногой.
     Престимион встал. Акбалик тоже встал, с усилием, которое не мог скрыть. Его больная нога не хотела его держать. Корональ обхватил его за плечи и поддержал, когда он зашатался.
     Снаружи, далеко внизу, внезапно завыла сирена. На улице кричали люди. Акбалик бросил взгляд в окно. Новый столб черного дыма поднимался над южной частью города.
     - Становится все хуже и хуже, - пробормотал Престимион. Он повернулся к выходу. - Когда-нибудь, Акбалик, мы будем вспоминать эти времена и смеяться.
     Но мне бы хотелось почаще смеяться и сейчас.

***

     Акбалик получил возможность поговорить с Деккеретом только к вечеру следующего дня. В последний раз он видел молодого человека два года тому назад, ранней весной, в простой горной таверне в Кинторе, где они вечером пили золотистое крепкое вино. В тот вечер Деккерет объявил о своем намерении отправиться в Сувраэль. "Ты слишком сурово себя казнишь, - сказал тогда Акбалик. - Нет такого страшного греха, из-за которого стоит совершать столь утомительное путешествие в Сувраэль". И он попытался уговорить Деккерета совершить паломничество на Остров, если тот испытывает такую настоятельную потребность очистить душу от греха. "Пусть Хозяйка излечит твою душу, - говорил ему тогда Акбалик - Глупо прерывать карьеру в Замке столь долгим отсутствием, которого потребует путешествие в Сувраэль".
     Но Деккерет все равно поехал в Сувраэль, а потом и на Остров, пусть совсем ненадолго. И его путешествие, кажется, совсем не повредило его карьере.
     - Помните, о чем мы договорились, когда сидели в той кинторской таверне? - спросил Деккерет. - Что мы снова благополучно встретимся на Горе через два года, когда я вернусь из Сувраэля. Мы отправимся вместе на игры в Большой Морпин, пообещали мы друг другу. Два года прошло, Акбалик, но мы так и не выбрались в Большой Морпин.
     - Нам помешали другие дела. Вместо Замка я оказался в Стойене во время назначенной нами встречи.
     А ты...
     - А я уплыл на Остров Сна, но не в качестве паломника, - рассмеялся Деккерет. - Можете себе представить, Акбалик, какой странной кажется мне сейчас собственная жизнь? Я, который всего лишь надеялся стать рыцарем в Замке, когда стану старше, я провожу время в компании короналя, его супруги и самой Хозяйки и втянут в самые сложные и тонкие государственные дела...
     - Да. Ты быстро поднимаешься вверх. Когда-нибудь, ты станешь короналем, Деккерет, попомни мои слова.
     - Я? Не говорите глупости, Акбалик! Когда все это закончится, я снова стану просто одним из учеников-рыцарей. Это вы можете стать короналем! Все так говорят, вы же знаете. Конфалюм может прожить еще лет десять-двенадцать, и потом лорд Престимион станет понтифексом, и следующим короналем будете...
     - Прекрати болтать чепуху, Деккерет. Больше ни слова.
     - Простите, если я вас оскорбил. Мне просто кажется, что вы были бы очень подходящим кандидатом на роль преемника...
     - Прекрати это! Я никогда и не помышлял стать короналем. Этого не произойдет. Хотя бы потому, что я одних лет с Престимионом. Его преемник должен принадлежать к твоему поколению, а не к моему. А во-вторых, потому... - Акбалик покачал головой. - Почему мы тратим так много времени на эти дурацкие разговоры? Давай лучше сделаем все возможное, чтобы послужить этому короналю! Через несколько дней я собираюсь сопровождать леди Вараидь в Замок. Ты останешься здесь и будешь давать лорду Престимиону советы, как справиться с Барджазидом и его штукой для управления мыслями, тебе это известно? Я хочу, чтобы ты дал мне обещание, Деккерет.
     - Только скажите. Обещаю что угодно.
     - Если короналю придет в голову идея отправиться в джунгли на поиски Дантирии Самбайла, несмотря на все, что я ему говорил по этому поводу, ты встанешь перед ним и скажешь ему, что это безумие, что ради его жены, матери и его нерожденного ребенка, да и ради всего мира, между прочим, он должен держаться подальше от тех тварей, которые живут в этой кошмарной теплице. Ты сделаешь это, Деккерет? Как бы он ни рассердился, какому бы риску ни подвергалась твоя карьера, повторяй ему это. Столько раз, сколько потребуется.
     - Конечно, обещаю.
     - Спасибо.
     Несколько секунд они оба молчали. Эта беседа с самого начала вызывала неловкость, а теперь, кажется, она зашла в тупик.
     - Можно задать вам личный вопрос, Акбалик? - прервал молчание Деккерет.
     - Не возражаю.
     - Меня беспокоит то, как вы хромаете. Наверное, у вас с ногой что-то серьезное. Вам ведь очень больно, правда?
     - Ты говоришь точно как Престимион. Моя нога, моя нога, моя нога! Послушай, Деккерет, с моей ногой все будет нормально. Она не отвалится или что-то в этом роде. Пока я бродил по болоту Стойензара, меня укусил жалкий крабик, и рана воспалилась. Да, она болит, так что я уже несколько дней хожу с палкой. Но рана заживает. Еще несколько дней, и я буду в порядке.
     Хорошо? Достаточно поговорили о моей ноге? Давай теперь поговорим о чем-нибудь веселом. О твоем отпуске в Сувраэле, например...

***

     Еще стоит раннее утро, а горький запах дыма уже портит сладкий, свежий воздух, подумал Престимион.
     Наступил день отъезда Вараиль в Замок. Караван из семи экипажей выстроился перед Хрустальным павильоном: один королевский, большой экипаж для Вараиль и Акбалика, четыре поменьше - для их охраны, и два - для багажа. Чем скорее Вараиль вернется за надежные стены Замка, стоящего высоко над бурными событиями, происходящими во многих городах внизу, тем будет лучше. Престимион надеялся, что он сам вернется туда еще до того, как на свет появится юный принц. Они решили назвать его Тарадатом, в честь погибшего дяди, которого мальчик никогда не увидит;
     - Жаль, что ты не едешь со мной, Престимион, - сказала Вараиль, когда они вышли из павильона и подошли к ожидающим их экипажам.
     - Мне тоже жаль. Дай мне сначала разобраться с прокуратором, а потом я приеду.
     - Ты собираешься отправиться за ним с эти джунгли?
     - Акбалик настаивает, что я не должен этого делать. А кто я такой, чтобы не подчиниться приказу Акбалика? Нет, Вараиль, я не поеду туда сам. Я хочу, чтобы мать была рядом со мной, когда мы доберемся до Дантирии Самбайла и раздавим его, а Стойензар не место для нее. Поэтому я сдался. Но скажу тебе, что мне не нравится быть запертым в Стойене, пока Гиялорис, Септах Мелайн и Навигорн потеют, пробираясь сквозь опасные джунгли в поисках...
     Она прервала его смехом.
     - Ох, Престимион, не будь таким мальчишкой! Может быть, те коронали, о которых мы читали в "Книге Изменений", отправлялись когда-то в леса и сражались в страшных битвах против чудовищ, которые там обитали, но теперь так не поступают. Разве лорд Конфалюм отправился бы бродить по джунглям, если бы ему пришлось вести войну? А лорд Пранкипин? - Она пристально посмотрела на него. - Ты не поедешь, правда?
     - Я только что объяснил тебе, почему не могу ехать.
     - "Не могу" не обязательно означает "не поеду". Ты можешь решить, что тебе не так уж нужна рядом леди Терисса, пока идет война. В этом случае ты оставишь ее в Стойене и все равно отправишься в джунгли, когда мы с Акбаликом будем далеко?
     Эти слова заставили его смутиться. Он не больше других стремился лезть в эти чудовищные джунгли.
     И он понимал, что жизнь короналя нельзя так легкомысленно ставить на карту. Это не гражданская война, когда он был всего лишь частным лицом, стремящимся свергнуть узурпатора. Теперь он стал законным и священным правителем. Но вести войну через представителей на расстоянии двух тысяч миль, пока его друзья рискуют своей жизнью среди болотных крабов и пилообразных трав...
     - Если мне почему-либо станет необходимо поехать туда, совершенно необходимо, то я поеду, - ответил, наконец, Престимион. - А иначе - нет. - Он легонько прикоснулся ладонью к ее животу. - Поверь мне, Вараиль, я и сам хочу вернуться в Замок целым и невредимым до рождения Тарадата. Я не стану рисковать, если только у меня будет хоть какой-то выбор. - Он взял ее руку и поцеловал кончики пальцев, а потом подвел к экипажу - Тебе надо отправляться. Но где же Акбалик? Он уже должен быть здесь.
     - А вон там не он? Вон там, вдалеке?
     Она указала на человека с тростью в противоположном конце площади. Он шел очень медленно, время от времени останавливался, чтобы отдохнуть и снять нагрузку с левой ноги. Престимион гневно уставился на него. Его беспокоило заражение в ноге Акбалика. Магия вруунов не всесильна, этот человек должен попасть в руки лучших хирургов Замка. Акбалик значил для него очень много. Престимион подумал о том, насколько в действительности серьезна рана.
     - Ему потребуется целая вечность, чтобы добраться сюда, - сказал он. - Почему бы тебе не посидеть в экипаже, Вараиль? Тебе не слишком полезно стоять. - Она улыбнулась и села в машину.
     Как раз в этот момент Престимиону в голову пришла одна мысль, которая вертелась у него в голове многие недели; он то вспоминал, то забывал кое о чем спросить ее. Поэтому он сунул голову в экипаж - Еще один вопрос перед отъездом, Вараиль. Ты помнишь, когда мы были во Внутреннем храме и я рассказывал вам с матерью о стертых воспоминаниях, я назвал имя сына лорда Конфалюма, который захватил трон, Корсибара? Ты выглядела изумленной, когда я. его произнес. Почему?
     - Я уже слышала это имя. От моего отца, во время его бредовых речей. Кажется, он считал, что Конфалюм все еще корональ, а я сказала, что нет, у нас новый корональ, и он ответил: "Ах, да, лорд Корсибар". "Нет, отец, - возразила я, - новый корональ - лорд Престимион, нет такого человека, как лорд Корсибар". Я думала что в нем говорит безумие. Но потом, когда ты рассказал нам, что узурпатора, имя которого стерли со страниц истории твои маги, звали Корсибар...
     - Да, понимаю, - ответил Престимион. Его внезапно охватила дрожь дурного предчувствия. - Он знал это имя. Он вспомнил Корсибара. Интересно, может ли быть так, что забвение исчезает и истинное прошлое прорывается сквозь него?
     Только этого сейчас и не хватало, подумал он. Но возможно, только у тех, кто дошел до крайней степени безумия, бывают подобные вспышки воспоминаний, а их слова никто не примет всерьез. "Во время бредовых речей моего отца", как только что выразилась Вараиль.
     Даже в этом случае такую возможность нельзя упускать из виду. Надо будет проконсультироваться насчет этого с одним из магов, подумал он: с Мондиганд-Климдом или с Хезмоном Горсом.
     Эту проблему придется отложить на потом. Акбалик наконец-то подошел к ним.
     Он сверкнул широкой, но малоубедительной улыбкой.
     - Все готовы, не так ли? - весело воскликнул он, но его веселость явно была наигранной.
     - Готовы и ждут тебя. Как твоя нога? - спросил Престимион. Ему показалось, что нога Акбалика распухла еще больше, чем накануне. Или это всего лишь иллюзия?
     - Нога? Нога в полном порядке, милорд. Всего лишь немного покалывает, то там, то тут. Еще несколько дней...
     - Да, - перебил его Престимион. - Всего лишь немного покалывает. Мне кажется, я заметил пару раз, как ее немного покалывает, пока ты пересекал площадь. Не теряй времени, когда приедешь в Замок, и сразу же покажи ногу врачам, понял? - Он отвел глаза, чтобы не видеть, с каким огромным трудом Акбалик залезает в экипаж. - Счастливого пути! - крикнул он. Вараиль и Акбалик помахали ему рукой. Двигатели экипажа зажужжали. Другие экипажи каравана тоже ожили. Престимион стоял на площади и долго еще глядел на восток после того, как караван исчез из виду.

10

     - Скажи честно, - спросил Септах Мелайн, - ты когда-нибудь думал, что снова увидишь эту часть планеты?
     - Почему бы и нет? - ответил Гиялорис. Они снова въезжали в тропические джунгли Каджит-Кабулона, проделав тот же путь на юг через Байлемуну, Кетерон и Арвианду, что и два года назад. Но в тот раз они сопровождали Престимиона в короткую исследовательскую экспедицию, а теперь выступили во главе крупного вооруженного отряда. - Мы служим короналю. Престимион приказывает нам идти сюда, и мы идем. Он хочет, чтобы мы шли туда, и мы идем туда. Если для этого надо десять раз в год совершать поездки в Кетерон или пятнадцать - в Валмамбру, какая нам разница?
     Септах Мелайн рассмеялся.
     - Тяжелый ответ на легкий вопрос, "мой друг.
     Я только хотел сказать: мир так велик, что никто не надеется посетить одно и то же место дважды. Если только не путешествовать взад-вперед по городам Горы. Но вот мы здесь, пробираемся по грязи пропитанного водой Каджит-Кабулона во второй раз за три года.
     - Повторяю, - проворчал Гиялорис. - Мы здесь, потому что лорду короналю Престимиону хочется, чтобы мы прибыли в Стойензар, а кратчайший путь от Замковой горы до Стойензара лежит через Каджит-Кабулон. Не вижу смысла в твоем вопросе. Но ты ведь не в первый раз открываешь рот только для того, чтобы произвести какой-нибудь шум, не так ли, Септах Мелайн?
     - Думаешь, - вмешался Навигорн, в основном для того, чтобы разрядить растущее напряжение, - что человек может прожить столько, чтобы повидать весь мир? Я не имею в виду просто добраться отсюда до дальнего конца Зимроэля: все коронали проделывают это, когда совершают большое торжественное шествие. Я имею в виду повидать все места, все провинции, все города, от восточного побережья Алханроэля до западного берега Зимроэля, и от земли на северном полюсе до нижнего края Сувраэля.
     - Думаю, на это понадобится лет пятьсот, - сказал Септах Мелайн, - Никто из нас столько не проживет, как я подозреваю. Но, понимаешь, Престимион пробыл короналем лишь короткое время, а Гиялорис и я уже побывали далеко на востоке Алханроэля, потом спустились на юг до самого Сиппульгара, а теперь мы будем иметь огромное удовольствие посетить прекрасный Стойензар...
     - Ты сегодня мне действуешь на нервы, Септах Мелайн, - перебил его Гиялорис. - Лучше я поеду в другом экипаже.
     Но не сделал попытки остановить экипаж и выйти, и они поехали дальше. Навес листвы над головой стал плотнее. Здесь мир был зеленым, не считая случайного контрастного пятна ярко окрашенных грибов на стволах деревьев, в основном алых в этой части леса, иногда ярко-желтых, ярче серной желтизны Кетерона. Несмотря на начало второй половины дня, солнце уже не проглядывало сквозь плотное сплетение лиан, соединяющих вершины высоких стройных деревьев по сторонам дороги. Нескончаемый дождь выбивал постоянную дробь и делал всех раздражительными: легкий дождик, ровный, но продолжающийся час за часом без остановки.
     Длинная шеренга экипажей вытянулась за ними.
     Каждый был украшен символом Лабиринта понтифекса, поскольку официально это была не армия, а лишь миротворческие силы, проводящие полицейскую операцию, и, по крайней мере официально, ею командовал понтифексат. Вся система поддержания порядка относилась к ведению понтифексата. На Маджипуре не существовало армий, только войска понтифексата, в задачу которых входило сохранение мира. У короналя не было собственных войск, кроме тех, которые служили для охраны Замка. Та армия, которую Корсибар послал против Престимиона во время гражданской войны, являлась сильно увеличенной охраной короналя, что, наверное, противоречило конституции. Армия, собранная Престимионом во время кампании против узурпатора, была добровольной милицией.
     Вероятно, эксперт по конституции, который по уши погрузился в различные законы, декреты и уложения, нашел бы возражения по поводу законности этого военного подразделения. Септах Мелайн реквизировал эти войска у Вологаца Сара, представителя понтифекса в Замке, предъявив ему указ, подписанный им самим как Верховным канцлером и Гиялорисом как Великим адмиралом, которые действуют от имени отсутствующего лорда Престимиона, а также, для верности, еще и Навигорном и принцем Сирифорном.
     - Мне придется послать его в Лабиринт для утверждения, разумеется, - сказал Вологац Cap.
     - Да. Пожалуйста, конечно. Но нам необходимо выехать в Стойензар немедленно, и мы заберем войска из всех гарнизонов понтифексата на пути. Так что, если вы поставите здесь свою подпись и дадите нам разрешение на мобилизацию войск - исключительно временно, - не дожидаясь окончательного одобрения понтифекса...
     При этом Септах Мелайн достал второй экземпляр указа, идентичный первому, - Это в высшей степени незаконно, Септах Мелайн!
     - Да. Я полагаю, вы правы. Вам надо подписать вот здесь, прямо над печатью понтифекса, которую мы уже приложили к документу, чтобы избавить вас от лишних хлопот.
     В награду за сотруд