ка сладострастные стоны не перестали звучать у  него  в
ушах. Ему  пришлось  постоять  немного  у  входного  люка,  чтобы  успокоить
дыхание. Потом он  тряхнул  головой  и  начал  спускаться  вниз,  в  ароматы
хоггапойи, духов, пота, спиртного и - само собой - политуры. Сердце  его  до
сих пор колотилось  чаще  положенного.  Нет,  сегодняшняя  ночь  определенно
принадлежала любовникам, а не мечтателям. И  так  же  очевидно,  сегодня  он
принадлежал к последним...
   Вооружившись огромным кубком вполне пристойного вина,  он  протолкался  в
угол, где Урсис, Вальдо и Арам затеяли оживленную беседу с Колхауном.
   - Нет, я все-таки не  понимаю,  -  повторила  Вальдо,  возвысив  голос  и
перекрикивая гул окружающей их толпы.  -  Вот  вы  говорите,  что  до  войны
занимались торговлей всяким космическим старьем. А раньше рассказывали,  что
почти все время проводили в космосе. - Она икнула и смущенно  улыбнулась.  -
Как же вас понимать. Кол?
   - Ну да, - встрял в разговор Арам. - И чем это вы там торговали? Конечно,
мы знаем друг друга совсем немного, но я как-то не представляю вас сидящим в
конторе. Может, у вас был космический буксир,  и  вы...  -  Брови  азурнийца
неожиданно поползли вверх.  -  Уж  не  были  ли  вы  капитаном  собственного
спасательного корабля? Или не собственного?
   В  глазах  у  Колхауна  промелькнуло  беспокойство,  хотя  он   продолжал
безмятежно улыбаться и обвил рукой талию Вальдо (против чего та явно  ничего
не имела).
   - Ну что ж,  назвать  это  "спасательными  операциями"  будет  вернее,  -
согласился он, оживленно жестикулируя свободной рукой - и начисто  игнорируя
вопрос о возможном владении кораблем.
   - Спасение в открытом космосе? - переспросил  Урсис,  помахав  в  воздухе
длинным когтем. - Поверите ли, но мне доводилось слыхать о таких  операциях.
- Он задумчиво  улыбнулся  и  отхлебнул  из  своего  кубка.  -  Наверное,  -
продолжал медведь, - в мирное время наш Чиф зарабатывал  на  хлеб  тем,  что
можно назвать "предварительным спасением". - Он снова улыбнулся и  посмотрел
Колхауну прямо в глаза. - Я близок к истине, мой карескрийский друг?
   Примерно миллитик Колхаун холодно смотрел на Брима, потом  перевел  глаза
на Урсиса и прищурился.
   - Мне  бы  хотелось,  чтоб  вы  поведали,  что  это  за  "предварительное
спасение" имеется в виду? - произнес он, крепче прижимая  к  себе  Вальдо  -
между этой парой явно установились уже определенные отношения. Брим  испытал
легкий приступ чего-то, похожего на ревность.  У  нее  были  такие  красивые
ноги...
   Урсис спокойно встретил взгляд старпома.
   - Понимаете ли, - пояснил он, - обычно космические корабли спасают  после
того, как они потерпят аварию, однако находятся  изобретательные  спасатели,
проделывающие это, не  дожидаясь  несчастья.  -  Медведь  флегматично  пожал
плечами. - Воистину, когда  луна  прячется  в  зимние  тучи,  темные  пещеры
насвистывают веселые мотивы.
   - Что-что? - не поняла Вальдо.
   Лицо Колхауна расплылось в циничной улыбке.
   - Каждый зарабатывает  себе  на  жизнь  тем,  что  дарит  ему  Вселенная,
дружище, - спокойно заметил он.
   - Я так и понял, - ответил Урсис, пристально глядя ему в  глаза.  Колхаун
кивнул:
   - Нисколько не сомневаюсь, Урсис. - Старпом галантно щелкнул каблуками. -
Джентльмены, примите мою признательность. - Он повернулся к Вальдо. - Я  рад
буду объяснить тебе все попозже, дорогуша, - шепнул он  нежно  и  быстренько
утащил ее в коридор.
   - Ник, ты правда считаешь, что он был космическим пиратом? - не  выдержал
молодой азурниец, когда те двое уже не могли его услышать.
   - Каждый делает выводы для себя, -  по  обыкновению  бесстрастно  заметил
Урсис.
   - Во всяком случае, наш Колхаун не новичок в космосе, - с улыбкой добавил
Брим. - Но говорить о том, чем конкретно он там занимался, не хочет.
   - Угу, - со смехом  согласился  Арам.  -  Но  что  бы  это  ни  было,  не
сомневаюсь, что он в этом преуспел.
   - С этим утверждением  я  не  стал  бы  спорить  даже  за  все  богатства
Галактики.
   - Я тоже, - добавил медведь, блеснув алмазными коронками.  -  И  помяните
мои слова, друзья, его опыт - каким бы он ни был - еще окажет нам как-нибудь
услугу. Ведь войны  выигрывает  тот,  кто  способен  мыслить,  так  сказать,
нетрадиционно, верно?
   Брим собирался ответить, но его взгляд  встретился  со  знакомыми  карими
глазами. Клавдия! Теперь она была в белом свитере, выгодно подчеркивающем ее
безупречный бюст, и в юбке, достаточно короткой, чтобы демонстрировать столь
же безупречные ноги, поставившие его тогда, на складе, в неловкое положение.
На этот раз геликанка беседовала с несколькими штатскими. Брим  улыбнулся  и
послал ей через кают-компанию безмолвное "Привет!" - все  равно  здесь  было
слишком шумно, чтобы общаться как-то иначе.
   Клавдия улыбнулась и подмигнула.  Казалось,  она  ожидала  встретить  его
здесь. И никакого рыжего коммодора поблизости и в помине не было.
   Брим немедленно бросил своих приятелей и  принялся  проталкиваться  через
толпу, задержавшись лишь у буфета,  чтобы  захватить  два  полных  кубка.  В
следующее мгновение Клавдия сказала что-то своим друзьям  и  сама  двинулась
ему навстречу.
   - Мне показалось, что вам самое время выпить, - выпалил Брим, стараясь не
пялиться на нее слишком уж откровенно.
   -  Что?  -  переспросила  она.  Шум  в  кают-компании  стоял   и   впрямь
невозможный.
   - Выпить, - почти прокричал Брим, протягивая ей кубок. - Мне  показалось,
вы не откажетесь выпить.
   - Правильно показалось, - сказала Клавдия, склонясь к самому его  уху.  -
Особенно в свете того, что, насколько я знаю, шлюпку  на  "Непокорный"  пока
еще не привезли. Спасибо, лейтенант.
   Брим нахмурился и выкинул шлюпку из головы - у него  все  равно  не  было
времени на испытания и пробный полет.
   - Мне показалось или вы действительно назвали меня лейтенантом? - спросил
он с улыбкой.
   Клавдия кивнула и с видом знатока покачала алым напитком в кубке.
   -  По-моему,  мы  договорились  обращаться  Друг  к  другу  по  имени,  -
возмутился Брим, заламывая бровь.
   - О да, конечно. - Клавдия посмотрела ему прямо в лицо. - Я просто хотела
удостовериться, что вы не отказались от этой затеи. Я давно уже усвоила, что
кое-кто из ваших коллег по флоту не любит, когда их  называют  по  имени  на
людях, особенно если это делают местные.
   - Похоже, вам редко приходилось встречаться с  карескрийцами,  -  буркнул
Брим, с трудом спасая  свой  кубок  от  столкновения  с  каким-то  неуклюжим
коммандером.
   - До сих пор не приходилось, - крикнула Клавдия, ловко уходя из-под удара
коммандеровой спутницы. - И готова поспорить,  вы  тоже  вряд  ли  встречали
много геликанцев, правда?
   - Нет, - признался Брим. - Не встречал. Но ведь я здесь всего два дня.
   - Верно, - заметила Клавдия. Еще две пары попытались  протолкаться  между
ними к стойке. Когда их трижды на протяжении трех  тиков  толкнули,  она  на
мгновение сердито  прищурила  глаза,  а  потом  улыбнулась,  озорно  блеснув
белоснежными зубами. - Знаете, - крикнула она, - мы можем быстро покончить с
этим нашим невежеством - и этим трижды треклятым шумом.
   Брим нахмурился.
   - Что это  вы  задумали?  -  буркнул  он,  получив  увесистый  толчок  от
оживленно жестикулировавшего за его спиной портового менеджера.
   - Ну, - прокричала ему прямо в ухо Клавдия, - по чистой случайности  одно
из моих излюбленных местечек находится в ближнем отсюда городском районе.  И
если вам действительно не нравится этот шум и гам, я могу мигом отвезти  вас
туда.
   Не раздумывая ни мгновения, Брим шагнул вперед,  ухмыльнулся  до  ушей  и
предложил Клавдии руку.
   - К вашим услугам, мэм! - молодецки гаркнул карескриец.
   Пустые кубки они оставили на заваленном хламом столе в коридоре...

***

   Хриплое урчание открытого глайдера Клавдии эхом  отдавалось  от  бетонных
парапетов путепровода, по которому они неслись в город. Клавдия  без  умолку
болтала как заправский гид, показывая Бриму через исцарапанное,  помутневшее
ветровое стекло на каждый фонарный столб так, словно в  них  имелось  что-то
особенное, - впрочем, для нее, возможно, так и было.  Она  активно  работала
рычагом передач и педалями, от  чего  ее  юбка  задралась  значительно  выше
колен, и Бриму приходилось делать над собой большое усилие,  чтобы  смотреть
туда, куда она ему предлагала.
   Набережная  Большого  Канала  представляла   собой   бесконечную   череду
массивных  правительственных  складов  и  административных  зданий,  местами
прерываемую грудами почерневших развалин. Огромные, лишенные  примечательных
черт здания возвышались с раздражающей уверенностью,  свойственной  казенной
архитектуре в любом конце Галактики. Запруженные народом тротуары и горевшие
даже в этот поздний час окна свидетельствовали о  том,  что  жизнь  базы  не
прекращается круглые сутки. Впрочем, Брим знал, что так  было  и  до  начала
войны с Негролом Трианским.
   Клавдия  тоже  не  находила  в  правительственных   кварталах   объектов,
достойных рассказа,  поэтому  гнала  свой  глайдер  по  широким  улицам  еще
быстрее, пока безликие здания не начали мельчать в  размерах  и  редеть.  По
мере  удаления  от  залива  казенные  учреждения  уступали  место  небольшим
заводикам и древним спальным районам, дома в которых строились  из  камня  и
кирпича. Не доезжая совсем немного до  последнего  моста  через  канал,  они
свернули в район портовых кабаков. Клавдия миновала и его, не останавливаясь
у ярко  раскрашенных  вывесок  с  изображениями  голых  мужчин  и  женщин  в
разнообразных сочетаниях. Всю дорогу  по  забитым  народом  бульварам  Брима
сотрясала нервная  дрожь.  Давным-давно  он  близко  познакомился  с  жизнью
подобных кварталов. У него не было ни малейшего желания  возвращаться  туда.
Ни за что.
   В конце концов они миновали еще один горбатый мост через  канал,  сбавили
ход и, миновав деревянные ворота в массивной  каменной  стене,  оказались  в
древнем Рокоццианском квартале Аталанты. Если верить Клавдии,  название  это
произошло  от  самой  стены,  очертаниями  своими   напоминавшей   несколько
неприличную форму бутона цветка-рокоццо.
   Много столетий назад - хотя  уже  после  того,  как  стена  эта  утратила
оборонительное значение, -  вся  планетная  система  Гадора  была  завоевана
свирепыми воинами с Омота, поработившими местную цивилизацию на  без  малого
три  столетия.  Только  когда  воинственные  монахи  градгроут-норшелитского
ордена подняли восстание - поддержанное только что  созданной  Галактической
Империей,  -  захватчиков  свергли  и  истребили  до  последнего   человека.
Последнего  омотианца  взяли  в  плен  почти  через  семьдесят   лет   после
капитуляции основных сил оккупантов и обезглавили на месте.
   На  протяжении  следующих  беспокойных  лет  орден   градгроут-норшелитов
соорудил на холме над городом  монастырь,  а  также  тринадцать  орбитальных
фортов, чтобы отбить последнее, самое ожесточенное нападение, однако  с  тех
пор установленные на них огромные разлагатели не сделали больше  ни  единого
выстрела. И в последующие бесчисленные десятилетия, когда орден занимался  в
Галактике самыми мирными делами, они продолжали бездействовать. Тем не менее
градгроуты, как называли  их  теперь  повсеместно,  продолжали  поддерживать
орбитальные форты в полном порядке так, словно эти древние реликвии и впрямь
оставались    первой     линией     обороны.     Собственно,     большинство
градгроут-норшелитских монахов продолжали верить, что именно их допотопные -
наверняка уже вышедшие из строя - космические орудия спасут Империю.  Однако
по мере того как шли годы,  слово  "градгроут"  почти  на  любом  авалонском
диалекте сделалось синонимом слова "чудак". Брим  улыбался,  слушая  рассказ
Клавдии. Было совершенно очевидно, что она сама  верит  в  древнюю  легенду,
хотя не признается в этом даже ему...
   Ночью Рокоццианский квартал казался бесформенным  нагромождением  высоких
каменных зданий  с  причудливо  искривленными  стенами,  неярко  освещенными
арочными окнами и  балконами,  битком  забитыми  вышедшими  подышать  свежим
воздухом местными обитателями. Клавдия плавно вела свой глайдер по лабиринту
узких улочек, полных мужчин и женщин в ярких  одеждах  и  забавных  шляпках,
украшенных  пестрыми  лентами.  Дети  несли  в  руках  цветы.  Там  и  здесь
градгроут-норшелитские монахи нараспев благословляли каждого, кто,  проходя,
склонял перед ними голову. На одном углу  Брим  увидел  большое  серебристое
яйцо  -  норшелитская  часовня,  полированные  металлические  бока   которой
отражали зеленый свет вечерних лун Гелика. Над входным люком  сиял  странный
девиз ордена: "В разрушении возрождение; лишь  через  истину  лежит  путь  к
силе".
   Когда глайдер  проносился  мимо  темных  ниш,  в  свете  фар  то  и  дело
вспыхивали  желто-зеленые  глаза:  саблезубые  зверокоты,  завезенные   сюда
давным-давно для борьбы с ордами грызунов и гигантских мотыльков,  поджидали
свою добычу. Впрочем, зверокоты выполнили свою задачу лишь  наполовину,  они
продолжали уничтожать насекомых по мере их  выведения,  но  грызунов,  Felis
Rothbaris, игнорировали  начисто.  Найти  эффективную  мышеловку  Гелику  не
удалось...
   Бесчисленные магазинчики - чаще всего просто небольшие ниши  в  стенах  -
освещали улицу огнем своих вывесок. И все равно слишком много брешей зияло в
ряду домов, слишком много груд битого кирпича  и  штукатурки  перегораживало
улицы - подарки от Лиги Темных Звезд. Клавдия проезжала мимо них  молча,  но
Брим ощущал кипевшую в ней ярость. Облачникам придется  туго,  если  они  не
захватят Гелик, думал он.
   На маленькой улочке, полной пестро одетых людей, таращившихся на Брима  в
мундире, как на привидение, Клавдия мастерски втиснула глайдер  в  крошечное
отверстие у тротуара и заглушила генератор.
   - Приехали, - с довольной улыбкой объявила она.
   Брим огляделся по сторонам:  магазины,  люди,  животные...  В  нос  разом
ударили десятки разнообразных запахов: пряности, разогретый металл глайдера,
уличная пыль, духи Клавдии, горячее масло, даже  камни  мостовой,  казалось,
пахнут здесь как-то по-особенному. Потрясающее  место,  подумал  он.  Каждый
квадратный дюйм стены был покрыт  замысловатым  рельефом:  батальные  сцены,
норшелитские святые,  причудливые  допотопные  звездолеты,  драконы,  жуткие
твари из дальних миров - всего и не перечислить.
   - Ведите меня, мой провожатый, -  сказал  он  с  улыбкой.  -  Сам  я  уже
безнадежно заблудился.
   - Мне приходилось слышать, что вы, рулевые, без штурманов шагу сделать не
можете, - поддразнила  его  Клавдия  (хотя  шутка  эта  была  старее  самого
звездоплавания), - но чтобы до такой степени...
   - Покажите мне такого штурмана, который с первого раза найдет дорогу сюда
- или отсюда, - и я готов съесть собственный скафандр, - отпарировал Брим, -
если  он,  конечно,  не  геликанец.  Похоже,  вы  рождаетесь  с  врожденными
штурманскими способностями; иначе как вы вообще находите тут дорогу?
   - Вы открыли нашу главную тайну! - с трагическим видом вскричала Клавдия.
- Но мой способности ограничиваются тавернами - вроде этой. - Она указала на
узкую дверь, украшенную замысловатой резьбой и светящейся яркой  вывеской  -
Что-то там Нестерио, - прочитал Брим, вглядываясь в надпись.  Все  остальное
было по-геликански.
   - Рокоццианское кабаре, - объяснила Клавдия. - Вина и крепкие  напитки  -
полагаю, за этим мы сюда и приехали.
   Спускаясь по крутой лестнице, Брим придержал ее за локоть.
   - Какая разница, на каком языке наклейка; главное  -  что  в  бутылке,  -
сказал он и рассмеялся. -  На  слух  это  напоминает  изречения  медведей  с
Содески. Но на самом деле это старая карескрийская пословица.
   Клавдия улыбнулась ему в лицо.
   - Что ж, это можно понять, - сказала она - Ага, - усмехнулся Брим. -  Мы,
карескрийцы, никогда не увлекались тайнами.
   В слабо освещенной нише у  основания  лестницы  их  встретил  мускулистый
мужчина с пышной бородой, в  алом,  плотно  облегающем  костюме  и  забавных
башмаках с загнутыми вверх носами. Его богато расшитый камзол  украшали  два
ряда начищенных до блеска медных пуговиц и кружевной  воротник.  На  широком
кожаном поясе висел (прямо под правой рукой)  кинжал  в  серебряных  ножнах.
Взгляд мужчины скользнул по мундиру Брима, он сощурил глаза и поднял  их  на
Клавдию. Только когда  она  подняла  руку  в  традиционном  приветствии,  он
поклонился и раскрыл дверь.
   - Прошу вас,  мой  прекрасный  друг,  -  произнес  бородач,  и  его  лицо
осветилось широкой улыбкой. - И вы, лейтенант, - добавил он  почтительно,  -
будьте у нас в таверне как дома всякий раз, как почтите  своим  присутствием
наш квартал.
   Брим поклонился в ответ.
   - Я глубоко польщен,  -  произнес  он,  подозревая,  что  таким  радушным
приемом обязан исключительно Клавдии.
   Помещение за дверью оказалось длинным, узким и полным народу.  Освещенное
тусклыми керосиновыми лампами, подвешенными к каменным сводам, оно  казалось
удивительно древним - впрочем, возможно, оно и  в  самом  деле  было  таким.
Белая штукатурка на стенах и потолке давным-давно побурела от  дыма;  там  и
здесь виднелись резные деревянные пилястры, выкрашенные  в  веселый  зеленый
цвет. На маленькой  эстраде  в  углу  трое  музыкантов  исполняли  странную,
сложную мелодию. Голоса инструментов сходились и расходились, иногда в  лад,
иногда вразнос, но даже неискушенному уху Вилфа Брима  было  ясно,  что  это
специфическая геликанская мелодика. В воздухе плавали облака  дыма  му'окки,
слабого наркотика - считалось, что он обладает повышающими половую  потенцию
свойствами, - листья которого местные жители курили с незапамятных времен.
   Их усадили за столик в такой крошечной нише, что у  Брима  не  оставалось
иного выбора, кроме как сесть напротив своей прекрасной спутницы  -  обидно,
конечно, но ничего не поделаешь. По ту сторону прохода  он  увидел  знакомое
лицо - кто-то из гражданского  начальства  базы,  с  двумя  привлекательными
женщинами. Брим улыбнулся. Конечно, он  всего  лишь  лейтенант,  но  Клавдия
Вальмонт - С НИМ, а по сравнению с ее красотой бледнели обе  спутницы  этого
типа.
   - Нравится? - спросила Клавдия.
   - Не  то  слово!  -  ответил  Брим,  устроившись  на  неожиданно  удобной
деревянной скамье. - И мне хочется, чтобы вы знали, какая большая честь  для
меня попасть сюда.
   - Пожалуй, здесь редко бывают гости нашего города, - согласилась Клавдия.
   - Я поняла это по виду вашего приятеля у входа.
   Клавдия улыбнулась.
   - Нестерио  мой  старый  знакомый,  -  объяснила  она,  и  щеки  ее  чуть
порозовели. - Он.., в некотором роде.., покровительствует мне.
   - С такими мускулами он и впрямь может  служить  надежной  защитой,  -  с
улыбкой заметил Брим. - Да, - тихо сказала Клавдия, опуская взгляд.  -  Друг
детства.., и более того. Два года назад  он  вытащил  меня  из-под  развалин
моего дома. Я пролежала там целый день, прежде чем он голыми руками  откопал
меня... - Она невесело  усмехнулась.  -  Теперь,  похоже,  он  ощущает  себя
ответственным за мою дальнейшую безопасность. И я стараюсь не подводить его.
   - Клянусь бородой... - поперхнулся Брим. - Я и подумать не мог, что вы...
   - Шрамы не видны, - ответила Клавдия. - Но детей у меня никогда не  будет
- да так и лучше, в наше-то военное время.
   Брим не нашелся, что сказать. Много лет  назад  его  маленькая  сестренка
умерла на его  руках  после  первого  налета  Кабула  Анака  на  беззащитную
Карескрию - налета,  стоившего  Бриму  почти  всех  родственников.  Впрочем,
делиться этими воспоминаниями он не  стал  -  сам-то  он  вышел  из-под  тех
бомбежек без единой царапины...
   Симпатичная рыжеволосая официантка в белой юбке и ярко-зеленой  блузке  с
пышными рукавами приняла их заказ: местный э'ланд для  Клавдии  и  вино  для
Брима. После этого