ощь нужна, адмирал? - прошептал он, почти  не  шевеля  губами  и  не
меняя выражения лица.
   Я благодарно мотнул головой, подмигнул ему, выбрался на тротуар и немного
неуверенно  захромал  к  подножию  трапа.  Барбюс  помог  мне  забраться  на
подъемную платформу,  которая  без  лишних  происшествий  доставила  нас  на
площадку, где ждали встречающие.
   Стоило мне поставить ногу на дощатый настил, как офицер -  теперь  я  уже
мог разглядеть нашивки коммандера на мундире - скомандовал: ?На плечо!? -  а
боцман дважды дунул в свой золотой свисток. Мы отсалютовали в ответ.
   - Прошу разрешения подняться на борт К.И.Ф. ?Селерон?, - произнес я.
   - Добро пожаловать, адмирал, - отозвался офицер; взгляд у  него  был  при
этом, правда, слегка остекленевший. - Адмирал Саххарро просил  передать  вам
свое почтение и ждет вас в кают-компании - первый люк налево, как выйдете из
вестибюля.
   - Благодарю вас, коммандер, - ответил я и шагнул в элегантный, отделанный
деревянными панелями вестибюль старого корабля, вдоль которого выстроились в
две  шеренги  морские  пехотинцы  в  безукоризненно   отутюженных   парадных
мундирах.  Интересно,  чем  они  заняты  в   промежутках   между   парадными
мероприятиями? Что-то я не помню слишком уж частых случаев захвата  кораблей
путем абордажа, по крайней мере в последние годы.  Мы  прошли  между  рядами
встречающих, направляясь, насколько я понял, в глубь главной палубы линкора.
У первой двери налево стояли, вытянувшись, еще два  расфуфыренных  имперских
морпеха.  По  исходящим  из-за  двери  запахам,  среди  которых  доминировал
приятный аромат спиртного, я понял, что это и есть кают-компания.
   Барбюс остановился, не доходя нескольких шагов до двери.
   - Это офицерская территория, адмирал, - сказал он. - Если что, у  меня  с
собой коммуникатор. Звоните, если буду нужен.
   Я посмотрел ему в  глаза  и  задумчиво  кивнул.  Вот  передо  мной  стоял
человек, в сотню раз талантливее большинства старших офицеров Флота.  Однако
его не пускают в офицерскую кают-компанию военного корабля, пусть даже сущей
развалины. Правда, он сам пожелал остаться сержантом.
   - Если что, позвоню, - заверил я его и  шагнул  в  кают-компанию.  Темные
панели стен, мягкие ковры, зелень в горшках и кадках, мягкое освещение - все
напоминало самые престижные авалонские  клубы,  какие  мне  только  довелось
посетить. Впрочем, посещал я их только в качестве гостя: стать членом такого
карескрийцу не светило, да и не будет светить.
   - Контр-адмирал Вилф Анзор Брим, командующий  базой  Имперского  Флота  в
Аталанте! - объявил стюард в белоснежном мундире. Я стянул правую перчатку и
сунул ее за портупею. Десятка два офицеров в  парадных  мундирах  -  включая
двух контр-адмиралов вроде меня - столпились у расположенного в дальнем углу
бара, за стойкой которого застыли  в  почтительном  ожидании  целых  четверо
стюардов. В помещении вдруг воцарилась полная  тишина.  Грузный  мужчина,  у
которого на рукаве красовалось на одну адмиральскую полоску  больше,  чем  у
меня, оторвался от стойки и повернулся ко  мне.  Я  с  трудом  удержался  от
улыбки при мысли о  том,  что  он,  должно  быть,  подумал  при  виде  моего
подбитого глаза.
   - А, дружище Брим, - прогрохотал он сочным басом, протягивая мне руку.  -
Как мило, что вы заглянули. Не угодно ли промочить горло  в  нашей  скромной
кают-компании? - Он был довольно высок, но толст, и один мундир его стоил по
меньшей мере половину первоначальной стоимости ?Селерона?. Следы  бурной  и,
можно сказать, не во всем сдержанной жизни сполна отразились  на  его  лице,
так что в мешках под глазами его вполне можно  было  укрыть  пару  ?Звездных
Огней?.., ну, по крайней мере  пятой,  компактной  модели.  Впрочем,  помимо
очевидных признаков разложения имелось во внешности  этого  старого  жирного
греховодника и еще кое-что. Возможно, это была та аура  властности,  которую
всегда излучают сильные мира сего. А может, это относилось к приметам порока
на его лице - холеные усики в сочетании  с  козлиной  бородкой  и  покрытыми
сеткой  кровеносных  сосудов  щеками  придавали   ему   вид,   более   всего
напоминавший  мне  ?Врага  Рода  Человеческого?,  каким   его   представляют
градгроут-норшелиты. В общем, внешность Саххарро имел весьма впечатляющую. Я
решил приберечь окончательное суждение о нем до  тех  пор,  пока  не  получу
возможности лучше его узнать.
   - Бассал Саххарро, - представился он, обмениваясь со мной рукопожатием  -
неожиданно крепким для такой пухлой руки. Странно, но это меня даже удивило.
   - Глубоко польщен, - вежливо откликнулся я, глядя ему прямо  в  глаза.  -
Добро пожаловать в Аталанту.
   Саххарро отвечал мне легким, по-военному четким кивком.
   - Джентльмены, - объявил он, небрежно  махнув  рукой  в  мою  сторону.  -
Позвольте представить вам нашего гостеприимного хозяина, Вилфа Брима.  -  Он
положил руку мне на спину и легонько подтолкнул в сторону барной  стойки.  -
Если не ошибаюсь, вы считаетесь неплохим ценителем логийского,  не  так  ли,
Брим? - спросил он. - По крайней мере именно так утверждает Онрад.
   Я кивнул. То, как он панибратски, опуская положенные  титулы  и  регалии,
назвал Императора, не произвело на меня особого впечатления.
   - Ну, ко мне попадают  то  там,  то  здесь  бутылки  удачного  урожая,  -
признался я.
   - Эй, Миллер, - крикнул он, махнув рукой одному из  стюардов.  -  Адмирал
Брим не откажется от кубка ?Тамрона? пятого года.
   Стюард  смерил  меня  оценивающим  взглядом  и  кивнул.  Саххарро   начал
представлять  меня  остальным  офицерам.  Двоих  из  них,  как  и   я   сам,
контр-адмиралов, я  помнил  по  годам  в  Академии  космогации;  похоже,  их
порядком удивляло то, как это я тоже ухитрился дослужиться  до  адмиральских
нашивок.
   - Эк, однако, тебе повезло, Брим, - произнес с патрицианским жестом  один
из них, Дэвид Линч. - Ну, учитывая твое происхождение.
   Надеюсь, я не слишком покраснел. Он не изменился ни на йоту. Помнится, он
окончил Академию в числе самых негодящих рулевых, без единой крылатой кометы
на груди  мундира.  В  последнем  номере  ?Штурвала?,  ежемесячного  издания
Академии, я  прочитал,  что  он  только-только  назначен  главой  управления
космогации на Авалоне. Интересно, и что такого он учудил, чтобы загреметь  в
этот конвой, да еще в роли, мало чем отличающейся от камикадзе.
   - Спасибо, - ответил я, принимая свой кубок логийского. -  Порой  Госпожа
Удача улыбается кому-то в силу самых непредсказуемых причин.
   - Вот-вот, с этой старой шлюхой надо  держать  ухо  востро!  -  захохотал
Линч, поднимая кубок и поворачиваясь к другому контр-адмиралу, некоему Биллу
Лиддлю - если память мне не изменяет, тот  тоже  так  и  не  окончил  летной
школы.
   Я  пробормотал  что-то  невыразительное  и  занялся  своим  кубком.  Вино
оказалось относительно приличным. Даже жаль было переводить его на  подобных
недоумков! Вместе с Саххарро я двинулся вдоль барной  стойки,  здороваясь  с
людьми, с которыми имел дело, когда впервые пришел на Флот, в разгар  войны,
угли которой остыли еще лет десять назад. Очень скоро я понял, что  мне  все
еще не о чем с ними разговаривать. Я жил в мире  звездолетов  и  оружия,  но
никак не придворных интриг и сплетен.
   Если не считать моего подбитого глаза, главное, что  их  интересовало,  -
это карескрийские эскадрильи, которые в самом  скором  времени  должны  были
пополнить состав Имперского Флота. Об этом слышали даже они. Само собой, мне
было известно на этот счет ненамного больше, чем им самим. Однако, раз уж  я
сам оказался карескрийцем, они ждали от меня осведомленности. Боюсь,  что  я
обманул их ожидания. Впрочем, их интересовало  не  столько  усиление  Флота,
сколько  сама  возможность  расширения  его  за  счет  выходцев  из   нищего
захолустья Империи. Я мысленно вздохнул. Эти люди  давным-давно  отстали  от
жизни, в том числе и флотской. Они продолжали жить в прошлой эпохе и подобно
тому величественному, но бесполезному кораблю, на  котором  прилетели  сюда,
были обречены на  вымирание  -  если  не  безжалостной  войной,  от  которой
находились теперь буквально в двух шагах, то не менее безжалостным  для  них
миром, который наступит после нее.
   В общем, не прошло и метацикла этой ерунды, как я начал  оглядываться  по
сторонам в поисках возможности улизнуть, не разругавшись при этом с Саххарро
в пух и прах.  Какими  бы  надушенными  сорочками  он  ни  щеголял,  все  же
оставался силой, с которой  приходилось  считаться.  Тяжелую  артиллерию  не
стоит раздражать без лишней на то нужды. И все же я готов был  уцепиться  за
любую соломину, лишь бы она вытащила меня отсюда, в реальный мир - каким  бы
безумным он ни оказался.
   Я готов был уже сдаться, пробормотать извинения  и  удрать,  не  думая  о
последствиях, когда в дверях возник старшина из корабельной  рубки  связи  В
руках его красовался большой красный конверт с надписью ?СРОЧНО,  СОВЕРШЕННО
СЕКРЕТНО?. Он шепнул что-то одному из стюардов, и тот тотчас же  схватил  со
стойки небольшой колокольчик и помахал им в воздухе. - Радиограмма  адмиралу
Бриму! - объявил он. В воцарившейся мертвой тишине я прохромал к связисту  и
расписался в получении. Казалось, все  до  одного  следили  за  тем,  как  я
ковыляю в  укромный  угол  кают-компании  и,  усевшись  в  глубокое  кресло,
прикладываю большой палец к печати в углу конверта.  Развернув  наконец  его
содержимое, я вчитался в слова КА'ППА-граммы:

   ДФЛЕКЛМНТЬФУТЫ34560ХХЫ ВАЩЕВРТЫБОМО

   (СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО)

   ОТ УТРИЛЛО БАРБЮС ШФСРЖ КИФ СЕЛЕРОН АТАЛАНТА ГАДОР ГЕЛИК

   КОМУ ВИЛФ А БРИМ КАДМ КИФ СЕЛЕРОН АТАЛАНТА ГАДОР ГЕЛИК

   ЕСЛИ ВЕРИТЬ СЛОВАМ МИЛЛЕРА ЗПТ СТЮАРДА БАРА ЗПТ ВАС ДОНЕЛЬЗЯ УСТАЛЫЙ  ВИД
ТЧК ВОТ ВАМ БИЛЕТ ВОЛЮ ТЧК ЗВОНОК МОЙ КОММУНИКАТОР ТИРЕ И Я БУДУ ДВЕРЕЙ КАЮТ
ДЕФ КОМПАНИИ МЕНЬШЕ ЧЕМ ЧЕРЕЗ ЦИКЛ ТЧК РУССО ЛИМУЗИНОМ НАГОТОВЕ ТРАПА ТЧК

   (КОНЕЦ СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО)

   ДФЛЕКЛМНТЬФУТЫ34560ХХЫ ВАЩЕВРТЫБОМО

   Каким-то образом мне удалось сдержать улыбку до ушей, угрожавшую оторвать
мне нижнюю челюсть. Я сложил КА'ППА-грамму,  убрал  ее  обратно  в  конверт,
оторвался от кресла и похромал навстречу Саххарро.
   - - Что, дорогой Брим, что-нибудь важное? - поинтересовался он.
   - Весьма, весьма важное, адмирал, - согласился я с самым серьезным видом,
на какой был способен с учетом обстоятельств. - Боюсь, мне немедленно  нужно
возвращаться в штаб. - Я нажал на кнопку коммуникатора в кармане и только  в
этот момент обнаружил, что все присутствующие смотрят на меня, разинув  рот.
Еще бы, много ли они видели карескрийцев, получающих пакеты с грифом ?ЛИЧНО,
СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО??
   - Что ж, будем надеяться, ситуация не настолько серьезна, чтобы  помешать
вам повеселиться нынче вечером на балу, - предположил Саххарро.
   - Будем надеяться, адмирал, будем надеяться, - мрачно произнес я, и тут в
дверях появился Барбюс.  Повернувшись  к  продолжавшим  выказывать  признаки
изумления офицерам, я отвесил им легкий, почти  небрежный  поклон,  которому
научился у Саххарро. - Всего хорошего? джентльмены, -  произнес  я,  щелкнув
каблуками. - Всего хорошего, адмирал.
   - До встречи, адмирал, -  откликнулся  тот,  прицелившись  в  меня  своим
длинным носом.
   Четко повернувшись на каблуках, я проследовал за  Барбюсом  к  выходу.  В
общем, не прошло и метацикла, как Руссо доставил нас обратно в штаб.

***

   Барбюс старался как мог, но чуда  все-таки  не  произошло.  Когда  пришло
время отправляться на устроенный  Саххарро  и  подготовленный  исключительно
усилиями Коттшелла) бал, мой подбитый глаз в сочетании с  хромотой  все  еще
придавали мне вид уличного кота, которого при этом еще и  выгнали  со  своей
улицы. Право же, мне казалось, что в парадном мундире я выглядел даже  хуже,
чем в обычной летной куртке Это вроде как новый белый ковер -  на  нем  даже
крошечное пятнышко грязи заметнее, чем большое жирное пятно на  старом.  Так
или иначе, ровно в семь  я  снова  оказался  на  заднем  сиденье  роскошного
лимузина, разодетый в пух  и  прах,  как  опереточный  герой  -  в  парадную
фуражку, облегающий пиджак с эполетами, кружевной рубашкой и  всеми  прочими
причиндалами, - на пути в офицерский  клуб,  обещавший  нынче  вечером  быть
набитым под самую завязку. До  официального  начала  приема  оставалось  еще
полметацикла.
   - Как ваш гараж, справляется? - поинтересовался я у Руссо.
   - Как-нибудь прорвемся, адмирал, - отвечал тот. - Правда, стольких  Особо
Важных Персон мне в жизни видеть не приходилось.
   - Ничего, послезавтра все улетят, - пообещал я.
   - Хорошо бы, - ухмыльнулся Руссо. -  А  то  пара  моих  шоферов  угрожают
переметнуться к облачникам, если им и  дальше  придется  возить  всяких  там
головожопых шишек с Авалона.
   - Передай им, пусть и меня с собой прихватят, если намылятся прежде,  чем
окончится эта заваруха, - рассмеялся я. - Боюсь, этого я тоже не перенесу. -
Наш лимузин уже сворачивал к клубу, у подъезда которого творилось  настоящее
столпотворение. С  дюжину  полицейских  размахивали  жезлами  и  свистели  в
отчаянной, но не  слишком  успешной  попытке  навести  здесь  хоть  какое-то
подобие порядка. Одному Вуту было известно, что здесь будет твориться, когда
гости начнут прибывать толпами"
   - С вашего, адмирал, позволения, - не совсем уверенно начал Руссо. - Оно,
конечно, меня это не касается, но все-таки интересно, как это у вас  достает
сил иметь дело со всей этой лабудой? - Он нажал на какую-то кнопку,  которая
принялась усердно мигать красным. - По всей базе только и говорят, как это с
вами обходились на ?Селероне? нынче днем. Да, кстати, сам шеф Барбюс об этом
ни-ни.
   На пару мгновений я лишился  дара  речи.  Похоже,  свои  каналы  передачи
информации имелись не только у унтер-офицеров, но и у рядового состава.
   - Только между нами, Руссо, - предупредил я. - Понимаешь,  поварившись  в
этом столько лет, подобный мусор просто перестаешь замечать. Это  вроде  как
шрам - им ничего не ощущаешь, потому как нервы отмерли.
   - Ну и вы таки тоже им показали, верно, адмирал?
   - Спасибо за комплимент, - сказал я. - Я просто делал то, что должен  был
делать. - Машины, сгрудившиеся перед нами, как-то  раздались  в  стороны.  -
Руссо, - спросил я. - Как ты этого добился?
   - Попросил ребят установить на машину одну фиговину,  -  ответил  тот.  -
Сообщает полиции о вашем приближении. Они просто-напросто останавливают  все
движение, пока я не дам им знать, что вы проехали.
   - Эй, мистер, - буркнул я, когда мы лихо, без помех подрулили к  главному
входу. - Вы что, собрались меня  испортить,  да?  Сделать  из  меня  второго
Саммерса?
   - Извините, адмирал, не расслышал, - бросил он, выскакивая  из  лимузина,
чтобы отворить мне дверцу. - Когда  вам  понадобится  машина,  только  дайте
знать мистеру Коттшеллу. Опомниться не успеете, как я буду здесь.
   Чтобы выбраться, мне пришлось ухватиться за его руку.  Нога  еще  болела,
хотя и не так сильно, - особенно если отсидеть ее.
   - Спасибо, Руссо, - улыбнулся я. - Полагаюсь на ваши слова.
   Коттшелл поставил у дверей четверых полицейских в парадной  форме.  Один,
на рукаве которого было никак не меньше миллиона нашивок, подошел к нам.
   - Э.., могу я чем-нибудь помочь, адмирал? - осведомился он.
   - Спасибо, шеф, - откликнулся я. - Мне еще битый метацикл стоять  и  жать
всем руки. Лучше уж начну привыкать к этому сразу.
   - Если вам только что-то потребуется сегодня вечером...
   - Я вам покричу, - пообещал я через плечо. - Держите ухо востро.
   -  Обязательно,  адмирал,  -  ухмыльнулся  тот  в  ответ.   Двое   других
полицейских распахнули дверь, и я окунулся в облако дыма от сигарет му'окко,
аромат духов, а также целый букет запахов  различных  спиртных  напитков.  В
вестибюле я сдал фуражку стюарду, одновременно  здороваясь  с  уймой  людей,
имена которых я должен был бы помнить.., но не помнил. Коттшелл расположился
за столиком в углу у входа в бальную залу и оттуда управлял  происходящим  с
мастерством, каким балетмейстер управляет замысловатым балетным номером.  Он
поднял на меня взгляд и улыбнулся.
   - Добро пожаловать, адмирал, - произнес он и не  без  гордости  кивнул  в
сторону переполненного вестибюля. - Смотрите-ка: только-только начали, а уже
сколько собралось!
   - Действительно, много, - согласился я. - Мои поздравления, Коттшелл.
   - Давайте подождем с поздравлениями до завтра, - возразил он. -  Все  еще
только начинается. Я пожал ему руку.
   - В некоторых случаях я предпочитаю опережать события, - сказал я.
   - Спасибо, адмирал,  -  еще  раз  улыбнулся  он.  -  Да,  кстати,  миссис
Вальмонт-Нестерио уже здесь, ждет очереди быть представленной вице-адмиралу.
Вы, возможно, хотели бы присоединиться к ней.
   - Неплохая мысль, -  заметил  я,  стараясь  не  выдать  охватившего  меня
волнения. Еще одна дверь - непосредственно в залу, - и я  замер  на  пороге,
раскрыв рот от изумления. Коттшелл совершенно преобразил залу. В  центре  ее
красовался огромный стол со всевозможными закусками,  расставленными  вокруг
двух изваянных из льда стартующих ?Звездных Огней?. В дальнем конце сидел на
эстраде, превращенной фантазией декоратора  в  гигантскую  открытую  морскую
раковину, небольшой оркестр.
   Не один, не два, а целых пять  импровизированных  баров  -  по  одному  у
каждой стены и еще один в углу у входа  -  готовы  были  обслужить  жаждущих
гостей. За стойками виднелась целая армия стюардов в белоснежных мундирах  -
и где это Коттшелл набрал столько  прислуги?  Разве  что  согнал  сюда  весь
рядовой состав базы? Тяжелая золотая лента на столбиках  отгораживала  место
для официального приема. Все было на месте, кроме.., кроме Клавдии.  Где  же
она? Коттшелл ведь говорил, что она здесь...
   Вдруг запах духов резко усилился, и кто-то тронул меня за локоть.
   - Добрый вечер, адмирал, - сказала она, протягивая мне кубок  логийского;
в другой  руке  она  держала  изрядно  початый  бокал  э'ланда.  Я  едва  не
задохнулся: в этот вечер она была не просто красива - она  была  потрясающа!
По обстоятельствам она оделась во все белое, и это подчеркивало пышность  ее
форм. Более того, она оделась по моде давно прошедших эпох; даже на  Авалоне
модницы, одевающиеся так, до сих пор производили фурор и оказывали на мужчин
оглушительный эффект. Глубокое декольте почти не скрывало той части ее тела,
которой я всегда так восхищался. Высокая талия и узкий,  разрезанный  аж  до
бедра подол платья дополнялись туфлями на высоких шпильках. В  общем,  я  не
сомневался в том, что она будет пользоваться оглушительным успехом у мужской
части гостей. Мне же оставалось только глазеть на нее.., если у меня  хватит
смелости.
   - Однако же и синяк у вас, господин адмирал, - заметила  она  с  улыбкой.
Ситуация явно ее забавляла.
   - Тебе нравится, да? - спросил я, стараясь не пялиться слишком откровенно
в вырез ее декольте.
   - Что ж, на улице это придало бы тебе более сексуальный вид,  -  ответила
она, изобразив на лице подобие серьезности.
   - Кстати о сексуальности, - парировал я. - Это твое новое платье эротично
донельзя, не говоря уже о том, что просто красиво.
   - Тебе понравилось? - спросила она, поворачиваясь, чтобы я мог  заглянуть
глубже.
   - Пресвятая матерь Вута! - едва не задохнулся я. - Уж  не  специально  ли
для меня ты его пошила? Она искоса посмотрела на меня.
   - Угадал. Для тебя.
   - Угу, - кивнул я. - А Негрол Трианский запрашивает мира.
   - Знаешь, Вилф Брим, - произнесла она, закатив глаза; - Порой мне  ужасно
хочется засунуть твою хваленую скромность тебе куда угодно..,  только  не  в
ухо.
   - Извини, - только и оставалось пробормотать мне.
   - Я подумаю, - отозвалась она. - Ну вот, а теперь ты еще глазеешь.
   - Еще бы, Вут подери, не глазеть, - возмутился я.  -  Если  ты  и  правда
надела это платье для меня, я просто обязан  не  оставить  без  внимания  ни
одн