тскую куртку.
   - Я взял трубку! - рявкнул Брим прежде,  чем  связист  успел  представить
собеседницу. Мгновением спустя в  уголке  дисплея  загорелся  зеленый  огонь
включенной передачи.
   - Капитан Брим! - с неподдельной тревогой  в  голосе  обратилась  к  нему
женщина. - Хвала Вселенной, мы вроде как успели вовремя. Вы как, ничего?
   Брим невольно улыбнулся. Эта женщина бравировала тем самым  карескрийским
говором, от которого он с таким трудом избавлялся!
   - То, что от меня осталось, - вроде ничего, - с усталой  улыбкой  отвечал
он. - И когда это вы поступили на службу во Флот?
   Картье подмигнула.
   - Император Грейффин принял нас к себе на службу тому уже как три месяца,
капитан, - ответила она. - В тот самый день, как Босс..,  то  бишь  коммодор
Колхаун.., вроде как подарил все три  свои  корабля  Адмиралтейству.  -  Она
гордо улыбнулась. - Вот тогда же  я  и  заделалась  шкипером  "Патриота".  -
Улыбка сбежала с ее лица. - Э, капитан, ваш "Звездный огонь" идти-то  может?
Судя по тому, что мы ловим на КА'ППА, все корабли облачников да торондцев  в
этих краях идут сюда. Боюсь, ваших людей надо убрать отсюдова через метацикл
- с "Огнем" или без него.
   - Мы проверяем сейчас повреждения, - кивнул Брим, покосившись на  Труссо.
- Проследите, старпом, чтобы шеф Баранов поторопился, -  сказал  он  не  без
замирания сердца.
   Он не мог не попытаться найти Марго. Он просто не мог уйти вот  так:  она
рисковала жизнью, помогая ему уничтожить форт. Собственно, это она  подарила
им победу.
   - Жаль, что мы не успели  раньше,  сэр,  -  вывела  его  из  задумчивости
Картье. - Босс с генералом Драммондом дали добро на вылет  шесть  дней  тому
назад - как только порешили насчет декрета.  Да  только  мы  тогда  были  на
Авалоне, вот и не сразу прорвались к кораблям - КМГС мешал. - Она с  досадой
тряхнула головой. - Почти день потеряли из-за говнюков.
   - Ничего, главное - вы здесь, - искренне утешил ее  Брим.  -  А  то,  как
видите, нам была бы крышка. - Он хотел было попросить ее  помочь  в  поисках
спасательного пузыря Марго, но тут же нахмурился, вспомнив слова  Картье.  -
Вы что-то сказали насчет декрета? - спросил он.
   - Ну да, капитан, - кивнула Ева. - Вы ведь и сами слыхали, разве нет?
   - Мы потеряли КА'ППА-антенну в самом начале боя, - ответил  Брим.  -  Так
что за декрет?
   - Объявление войны, сэр, - невозмутимо ответила Картье. - Авалон  передал
это по КА'ППе на всю Вселенную.
   - Пресвятая Вселенная, Ева! - вскричал Брим. - Что за война? Когда?
   - Ну, та, что мы объявили нынче утром Лиге  и  ихним  союзникам,  сэр,  -
объяснила Картье слегка удивленно. - Личным повелением Императора, как оно и
положено.  Все  вышло  быстро  -  аккурат,  поди,  как  вы   потеряли   свою
КА'ППА-мачту.
   Брим тряхнул головой, переваривая новость.
   - Простите, Ева, - сказал он наконец. - И  бросьте  вы  наконец  называть
меня "сэр" - в конце концов, мы оба коммандеры.
   -  Не  правда  ваша,  сэр,  -  ухмыльнулась  Картье.  -   Вас   повысили.
Поговаривают, приказ о вашем повышении был первым документом, что  Император
Онрад подписал опосля декрета о войне.
   В голове у Брима снова помутилось.
   - Император... ОНРАД? - переспросил он. - А что случилось с Грейффином?
   - Отрекся от престола, капитан, - объяснила  Картье.  -  Сказал,  что  уж
провел Империю через одну войну, так что, грит, с него хватит. Пущай,  грит,
молодые воюют. Ну, сколько я понимаю, он никуда не делся, и  мы  об  ем  еще
услышим, но эта война - бенефис Онрада.
   Брим тряхнул  головой  и  тупо  уставился  в  звездную  пустоту,  пытаясь
выстроить мысли хоть в отдаленное подобие порядка. Спасибо Картье, она  дала
ему  время  прийти  в  себя.  Следующим  голосом,  который  пробился  к  его
несчастному сознанию, был голос Труссо.
   - Хорошие новости,  шкипер,  -  сказала  она,  осторожно  трогая  его  за
перчатку скафандра. - Шеф Баранов говорит, он может дать на  гравигенераторы
половинную нагрузку через три четверти метацикла.
   Брим чувствовал себя так, словно просыпался от долгого сна - зато очнулся
окончательно.
   - Этого хватит, чтобы выйти на световую скорость и включить кристаллы,  -
сказал он, - хоть разгон и займет больше времени. -  Тут  он  нахмурился.  -
Если, конечно, они в порядке.
   - Вряд ли они повреждены, - заверила его Труссо. - Мы ведь шли  тогда  на
досветовой, и шеф держал кристаллы  только  на  разогреве,  когда  случилась
перегрузка.
   Брим повернулся к монитору связи.
   - Вы слышали, Ева? - спросил он.
   - Так точно, капитан, - ответила Картье, - и это  тоже  хорошие  новости.
Жаль было бы потерять "Звездный огонь" - как-никак, а он первый из лучших. -
Она повернула голову, глядя на два других  ударных  катера.  -  Мы  подождем
здесь на стреме, покуда вы не сможете тронуться с места,  а  потом  проводим
вас в.., как, бишь, звать это место, где сейчас Босс?
   - Варнхольм, - ответил Брим. - Но мне хотелось бы попросить вас об  одном
важном одолжении.
   - Каком, капитан?
   Как мог быстро,  Брим  изложил  ей  ту  роль,  которую  Марго  сыграла  в
уничтожении форта, потом умоляюще посмотрел в монитор, надеясь тронуть  душу
карескрийки.
   - Ева, - сказал он. - Мне нужно, чтобы вы втроем прочесали этот район  на
случай, если хоть одному спасательному пузырю  удалось  выжить.  Мне  нужно,
чтобы вы искали там как можно дольше.
   Картье кивнула.
   - Я все понимаю, капитан, - прямо ответила она. - И  согласилась  бы,  да
двоим из наших нужно оставаться  с  вами.  После  всех  этих  драк  вы  ушли
довольно-таки далеко  от  ихнего  форта.  И  уж  если  станет  действительно
хреново, один из наших может взять вашу  команду  к  себе  на  борт,  покуда
второй прикроет огнем.
   - Вы правы, - огорченно кивнул  Брим.  Его  -  да  и  ее  тоже  -  первой
обязанностью было заботиться  о  "Звездном  огне"  и  его  экипаже.  Другого
Колхаун не потерпел бы. - Спасибо, - добавил он.
   Добавил искренне, хоть это и не улучшало ему настроения.
   - Если это вас утешит, капитан... - тихо сказала Картье. - Я понимаю, что
это вам очень важно, так что сама поищу там со своим "Патриотом". "Верный" и
"Чемпион" останутся с вами приглядеть, если что. Поверьте, я сделаю все, что
успею.
   Брим улыбнулся, увидев краем глаза, как оживленно кивает Труссо.
   - Пожалуйста, Ева, - благодарно произнес он. - Когда пузыри  отходили  от
форта, они направились прямо к астероидам, так что вы без труда найдете, где
их искать. Самое густое скопление, прямо за тем местом, где находился  форт.
Если кто-то сумеет ответить на ваши сигналы, значит, они где-то рядом.

***

   Поиски завершились безрезультатно. Почему-то это почти не удивило  Брима,
но он все равно был благодарен Картье за попытку.

***

   На возвращение в Варнхольм у "Звездного огня" ушло три  стандартных  дня.
Знаменательно было уже то, что на всем  протяжении  этого  долгого  перехода
маленькой эскадре не встретился ни один вражеский корабль - несмотря  на  то
что всего несколькими днями  раньше  в  этом  секторе  Галактики  отмечалась
концентрация "Дампьеров" и "Горн-Хоффов". Корабли облачников просто  ушли  и
не  вернулись.  К  тому  времени,  когда   "Звездный   огонь"   благополучно
ошвартовался в Варнхольме - рядом со "Звездной славой"
   Молдинга и "Звездным гневом" Мак-Альды,  изрядно  потрепанными  вражеским
огнем, - Картье и двое ее ведомых уже полным ходом  неслись  в  другой  угол
Галактики. После уничтожения Зонги в развитии конфликта  наметился  перелом.
Похоже, облачники сворачивали всю флювийскую кампанию - ясно было по крайней
мере, что запланированное Трианским вторжение надолго откладывается, если не
отменяется.
   Тем не менее  так  называемая  победа  ИДК  далась  дорогой  ценой.  Лишь
немногим из  входивших  в  ударную  группировку  "КЛЮВ"  отважных  флювийцев
посчастливилось вернуться в порт приписки на своих допотопных судах., И  без
четырех  новых  "Звездных"  Имперского  Флота  (освобожденных   наконец   от
патрулирования Варнхольма и вышедших в свободный поиск) ИДК  оказался  не  в
состоянии выполнять свою главную задачу: оборону Флюванны - по меньшей  мере
пока коммодор Тор не вернет хотя бы часть  первоначального  боевого  состава
ИДК в строй.
   Это  могло  обернуться  катастрофой;  чудесным  образом   этого   удалось
избежать.  Хотя  агентства  новостей  передавали  из  Авалона  информацию  о
демонстрациях  "КМГС,  протестовавших  по  всей  Империи  против  объявления
Онрадом войны (да и против восшествия его на престол тоже), голоса  их  были
быстро заглушены теми  офицерами  и  рядовыми  Флота,  которые  до  сих  пор
молчали, опасаясь за свои карьеры. Теперь их гораздо больше тревожили судьбы
родной Империи!
   И мало-помалу Имперский Флот  начал  возрождаться  к  жизни.  Разумеется,
поначалу это была лишь жалкая тень былой мощи. Однако усиленный  все  новыми
эскадрильями "Звездных", продолжавших прибывать с  Гиммас-Хефдона  и  других
тайных верфей. Флот день ото дня креп и набирал силу.
   Единственным неизвестным в по-новому складывающемся уравнении  оставалась
сама Лига.  Казалось,  будто  потеря  форта  в  Зонге  заставила  их  вообще
отказаться от военных планов. В силу каких-то причин они  воздерживались  от
каких-либо столкновений. Впрочем, содескийская разведка быстро докопалась до
причин. Облачники  готовили  массированное  наступление  на  сам  Авалон,  и
тяжелые потери, понесенные ими в ходе  флювийской  кампании,  задержали  его
запланированное начало как минимум на три стандартных месяца.
   Благодаря Бакстеру Колхауну и его наемникам из ИДК Негролу  Трианскому  и
его кровавым миньонам так и не удалось лишить возрождающийся Имперский  Флот
источника драгоценных ходовых кристаллов. Но не менее важным итогом кампании
-  по  крайней  мере  с  точки  зрения  Брима  -  стала  неспособность  КМГС
контролировать развитие событий на  Авалоне.  Конечно,  они  сумели  нанести
Империи огромный  ущерб,  но  в  конце  концов  ни  Пувис  Амхерст,  ни  его
покровители-облачники не  смогли  ни  повлиять  на  решимость  Грейффина  IV
отречься от престола, ни на смелую политику  Онрада  V.  Возможно,  все  это
являлось провозвестником грядущих событий.

***

   В заливе Пенард выдался один из редких ясных вечеров, когда Брим выбрался
на бровку передних гиперэкранов "Звездного,  огня"  и  уселся,  свесив  ноги
вниз. Над его головой мерцали и переливались в тихом вечернем  небе  мириады
звезд. Легкий ветерок донес с моря запах соли  и  шум  едва  видимых  отсюда
волн. Последнее время, пока умельцы коммодора Тора вот  уже  второй  раз  за
последние месяцы восстанавливали энергоблок и ходовые  генераторы  крейсера,
Брим часто забирался в это укромное место. Собственно, уже то, что  подобный
ремонт был вообще возможен - с учетом того, что довелось  пройти  кораблю  в
последнее время, -  было  лучшей  похвалой  конструкторскому  таланту  Марка
Валериана и мастерству судостроителей шеррингтонских верфей.
   И хотя нынешняя ночь казалась исполненной мира и покоя, самый воздух  был
уже наэлектризован ожиданием, и Брим ощущал  это.  Сразу  после  уничтожения
форта облачников война приняла странный  характер.  Урсис  даже  обозвал  ее
фальшивой  войной  и  настоятельно  требовал  от  всех  использовать  каждый
метацикл для подготовки к грядущему нападению. Подобное состояние  не  могло
продлиться долго; в этом Брим  не  сомневался.  Облачники  просто  не  могли
допустить этого.  Каждое  мгновение  их  промедления  означало  новые  суда,
разлагатели, подготовленные экипажи для Имперского Флота Онрада.
   Однако, если только Брим не ошибался в своих  расчетах,  даже  победитель
грядущей войны не мог избежать тяжелых потерь. Он тряхнул головой и заглянул
сквозь  гиперэкран  на  мостик,  где  Труссо  вела  группу  инженеров  между
поврежденных пультов. Сегодня  они  должны  были  подключать  новую  систему
управления генераторами.
   Он откинулся на локти и посмотрел  на  звездный  небосвод.  Его  жизнь  и
карьера тоже находились в неопределенном  состоянии.  С  одной  стороны,  он
продвигался  по  служебной  лестнице  быстрее  и  выше,  чем  мог   мечтать.
Уничтожение вражеского форта многократно повысило  его  репутацию,  хотя  он
первый  признал,  что  успехом  своим  обязан   в   первую   очередь   былой
возлюбленной. Более того, в последние недели Тор  уже  не  раз  намекал  ему
насчет нового корабля, строящегося на шеррингтонских верфях, - столь  нового
и секретного, что  само  его  существование  являлось  тщательно  охраняемым
секретом. Да и Колхаун то и дело утверждал,  что  ИДК  скоро  будет  включен
обратно в состав Имперского Флота, откуда немногим более года  назад  вышел.
Новое назначение, новые обязанности ожидали Брима со дня на день - в этом он
тоже не сомневался.
   Кроме того, ожидался его скорый отлет на Авалон для получения неслыханной
награды - второго ордена  Имперской  Кометы.  Собственно  орден  представлял
собой восьмиконечную звезду из серебра и темно-синей эмали, в центре которой
выгравировано было единственное слово:

ЧЕСТЬ

   Что делало награду еще более почетной - по крайней мере для Брима, -  так
это лента, на которой ВПЕРВЫЕ было вышито: "ОНРАД V,  ВЕЛИКИЙ  ГАЛАКТИЧЕСКИЙ
ИМПЕРАТОР", - и стоял номер: "I". За всю историю Империи только  сорок  один
человек удостоился этой награды. Как ни странно, за много веков  сохранились
все до одного ордена - собрание  их  считалось  одним  из  главных  сокровищ
Империи. Комета означала вечную славу - во всяком  случае,  пока  существует
Империя.
   Пока Брим предавался размышлениям, на одном  из  соседних  гравибассейнов
закипела  бурная  деятельность:  засуетились  швартовые  команды,  вспыхнули
оптические клюзы. Одна из звезд над головой Брима тронулась с места, описала
плавную дугу и с грохотом ушла на посадку в сторону моря. Вскоре из  темноты
вынырнул острый нос крейсера в белых усах водяной пены. Еще через  несколько
циклов в порту снова воцарилась вечерняя тишина, нарушаемая  только  криками
вахтенных и береговых команд.
   Брим откинулся на спину и снова посмотрел  в  усыпанное  яркими  звездами
ночное небо. Где-то там находилась Марго Эффервик. Он не знал, жива она  или
распалась на элементарные частицы, но упрямо верил в первое. То, что к имени
ее намертво прилипла фамилия Ла-Карн, не значило  для  него  больше  ничего.
Возможно, они никогда больше не встретятся -  и  не  займутся  любовью,  как
прежде, - и все же он искренне верил в то,  что  установившуюся  между  ними
духовную связь не оборвать никаким силам Вселенной. Никогда.
   Впрочем, думал он, вставая и идя по темному брусу переплета  между  двумя
гиперэкранами, надо еще выиграть войну. Пусть она  и  заморожена  на  время,
придет день - и она разгорится с новой силой.
   И у него, как у любого другого, на этой войне были свои обязанности.
   Имперский Добровольческий Корпус Бакстера Колхауна  официально  прекратил
свое существование рано  утром,  когда  пятнадцать  новеньких,  с  иголочки,
"Звездных"   совершили   посадку   в   Варнхольме,    прибыв    с    большой
военно-космической  базы  на  Аталанте.  Оснастка  кораблей  и  формирование
экипажей проходили под личным контролем  Клавдии  Бальмонт,  по  личному  же
приказу Старшего Имперского Комиссара Боспора П. Голсуорси.
   Еще через три дня, как раз в годовщину прибытия Брима в Варнхольм, ИДК  и
семь оставшихся в живых "Звездных" получили приказ вылететь в Шеррингтон для
капитального ремонта и  переоснащения.  Как  наиболее  поврежденный  в  боях
"Звездный огонь" должен  был  вылетать  первым,  с  недолгой  остановкой  на
Авалоне.
   Так  и  вышло,  что  корабль,  управляемый  Труссо,  снижался  в   густой
облачности над столицей Империи, оставляя за собой длинный шлейф завихрений.
На мгновение мелькнул в разрыве облаков и снова скрылся  Большой  Космопорт.
Озеро Мерсин по левому борту было совершенно  скрыто  плотной  массой  серых
облаков.
   Они прошли дальний приводной маяк на высоте две тысячи иралов.  Видимость
не улучшалась. Брим еще раз перепроверил показания альтиметра.  Труссо  явно
предстояло спускаться до самой воды  вслепую,  так  что  "несущественная"  в
нормальных условиях ошибка  в  тридцать  или  сорок  иралов  могла  означать
жесткое соприкосновение с поверхностью - хорошо, если только воды. "Звездный
огонь"  выровнял  скорость,  гравитационный  градиент   и   подъемную   силу
гравигенераторов; экипаж завершил предпосадочные проверки  систем,  так  что
теперь Бриму оставалось только следить за посадкой. Посадочных  фар  они  не
включали, чтобы вернее увидеть огни на  земле,  если  те  прорежутся  сквозь
закрывший землю туман. Этой хитрости  Брим  выучился  еще  в  бытность  свою
рулевым карескрийских рудовозов - там, на Карескрии,  подобная  погода  была
обычным явлением.
   На высоте в  тысячу  иралов  Брим  удостоверился  в  том,  что  маленький
янтарный огонек на пульте уже  горит,  означая  завершение  проверки  систем
автопилота. Теперь они могли  спускаться  в  мягкой  белой  вате  до  высоты
принятия решения - пятидесяти иралов. Если Труссо и  тогда  не  увидит  свет
приводного маяка, ведущему наблюдение за приборами Бриму придется  принимать
управление на себя и уводить крейсер  прочь  от  земли.  Воздух  над  озером
Мерсин слишком кишел  маленькими  судами,  чтобы  рисковать,  сажая  корабль
вслепую до самого касания.
   На высоте в пятьсот иралов они все еще продолжали напряженно вглядываться
в белую мглу, прижимавшую их к озеру. Видимость не улучшилась и на высоте  в
двести иралов. Облачность начала редеть, только когда  они  спустились  ниже
сотни.
   - Приближаемся к высоте принятия решения, - объявила Труссо,  вглядываясь
в передние  экраны  так,  словно  взгляд  ее  мог  просверлить  отверстие  в
застилавшем им путь тумане. За ней оставалось решение, продолжать  ли  спуск
на автопилоте, или отключить его, предоставив Бриму вести корабль вручную. -
Надеюсь, там все-таки вода, - немножко нервно усмехнулась она.
   - Очень на это надеюсь, - кивнул Брим. - В конце концов, я несу  за  этот
старый автобус финансовую ответственность, не так ли?
   Он  положил  руки  на  клавиши  управления,  готовый  принять  управление
немедленно  после  того,  как   индикатор   автопилота   высветит   иероглиф
"ОТКЛЮЧЕН": все дальнейшие действия были  натренированы  до  автоматизма  за
время бесчисленных слепых посадок в Варнхольме.
   В считанных иралах над предельным минимумом - когда Брим совсем  уж  было
приготовился брать управление на себя  -  Труссо  выпрямилась  и  облегченно
вздохнула.
   - Вижу приводной маяк, -  объявила  она  и,  отключив  автопилот,  повела
корабль вниз, к воде. Брим так и не  сводил  глаз  с  приборов,  контролируя
высоту до тех пор, пока крейсер, подняв в воздух  облака  водяной  пены,  не
понесся над озером  на  гравитационной  подушке.  Когда  скорость  упала  до
рулежной, мостик взорвался радостными криками: они вернулись домой!  Правда,
теперь  им  оставалось  самое  сложное  -  найти  в  густом  тумане  путь  к
гравибассейну военной базы...

***

   Когда Труссо остановила "Звездный огонь" над гравибассейном  и  последний
швартовый луч уперся в оптический клюз, у основания протянувшегося к их люку
трапа остановился огромный, последней модели глайдер-лимузин с развевающимся
флювийским  флагом.  Шофер  и  лакей  распахнули  дверцы  салона.  Из  одной
показались Драммонд с Бейяжем; из другой - незнакомый тип в форменной  синей
куртке с нашивками  лейтенант-коммандера.  Все  трое  поспешно  двинулись  к
трапу.
   - Похоже, шкипер, тут дело серьезное, - заметила  Труссо,  выключая  свой
пульт.
   - Пожалуй, - согласился Брим. - Пойду-ка я им навстречу.
   - Тогда поторопитесь, - рассмеялась Труссо, - пока они не  навалились  на
вас здесь.
   В результате встреча произошла в коридоре, у двери  в  капитанскую  каюту
Брима.
   - Брим, - окл