езультатов. Ему  вежливо  сообщили,
что приказ на его счет готовится  -  и  ни  слова  о  том,  когда  и  какой.
Наверное, завтра на церемонии награждения что-нибудь да  узнает,  решил  он,
потом снова покачал головой. Почему-то с момента, когда он узнал, что  принц
Онрад решил провести награждение  на  родной  их  базе,  а  не  на  Авалоне,
предстоящая церемония немного пугала его. Впрочем, в решении принца  имелась
и своя логика - Авалону к парадным церемониям  не  привыкать,  а  здесь,  на
окраинном форпосте империи, ей не грозит опасность затеряться в  бесконечной
череде празднеств. Он усмехнулся в  темноте.  Он  вдруг  понял,  что  ему  в
общем-то все равно. Достаточно и того, что впереди что-то новое. В настоящий
момент он был рад уже возможности побыть немного одному - немыслимая роскошь
для боевого пилота.
   Вот было бы здорово,  подумал  он,  если  бы  Марго...  Он  нахмурился  и
заставил себя выкинуть из головы любые мысли о ней. Учитывая  ее  постоянную
должность в Авалоне, он не сомневался, что она окончательно  вычеркнула  его
из своей жизни. И он принял это философски. В  конце  концов,  не  может  не
существовать  пропасти  между  будущей  королевой   большого   созвездия   и
лейтенантом-рулевым, всего семь лет как покинувшим карескрийские рудники. Он
кивнул, убеждая сам себя, - за последние  несколько  месяцев  ему  частенько
приходилось делать так. Неодолимая пропасть.
   Взгляд его привлекли огни фар глайдера  -  машина  свернула  с  шоссе  и,
замедлив ход, влетела в ворота верфи, затормозив у бассейна "Свирепого".  На
глазах Брима из нее вышел единственный пассажир,  поднявшийся  по  трапу.  В
свете ближайшей лампы Карлссона обнаружилось,  что  это  не  кто  иной,  как
Боспор П.Голсуорси собственной персоной. Голсуорси?  Его  ведь  произвели  в
лейтенант-коммандеры с переводом на важный пост в Адмиралтействе, на Авалон.
И вряд ли он сюда надолго: ведь ему улетать на "Робур Энтерпрайз" меньше чем
через два метацикла.
   Тем не менее шаги его загрохотали по ведущему на мостик трапу,  вслед  за
чем объявился и сам старший рулевой.
   - Я так и думал, что найду тебя здесь, Брим, - заявил он, усмехнувшись. -
Сентиментальные лопухи вроде тебя вечно влюбляются в эти чертовы корабли, на
которых летают.
   - Боюсь, что таким уж я уродился, коммандер, - добродушно  ответил  Брим,
вставая. Голсуорси почти улыбнулся:
   - Думаю, что с тобой все в порядке, Брим. Да и я не без греха. Ты  уж  не
очень верь моему брюзжанию.
   - Ясно, сэр, - пробормотал  Брим,  отчаянно  борясь  с  улыбкой.  Слышать
подобное признание из уст Голсуорси казалось делом совершенно невероятным.
   Тот пожал плечами.
   - Я приперся сюда вовсе не затем, чтобы сыпать  комплиментами,  умник,  -
буркнул он, возвращаясь к обычному тону. - Похоже,  я  просто  обречен  быть
мальчиком на побегушках у Коллингсвуд до той минуты, пока не  сяду  на  этот
чертов транспорт до Авалона. - Он негромко засмеялся и посмотрел Бриму прямо
в глаза. - Ладно, ради капитана я не против и постараться. - Он  нахмурился.
- Будь я  проклят,  если  знаю  почему.  Брим  сохранял,  как  он  надеялся,
невозмутимое выражение лица. У него были довольно крепкие подозрения на счет
того, почему.
   - Так или иначе,  Регула  занята  сегодня  весь  день  важными  делами  -
касающимися, кстати, и тебя, шпаненок, - вот она и послала меня найти тебя и
рассказать, чего она добилась,  прежде,  чем  это  дойдет  до  тебя  в  виде
официального сюрприза. - Нет, Голсуорси действительно улыбнулся, говоря это!
- Не думаю, чтобы ты особенно возражал.
   К этому моменту  любопытство  Брима  перешло,  можно  сказать,  в  другое
измерение. Он кивнул и приготовился ждать. Как человек, относительно неплохо
знавший Голсуорси, он понимал, что торопить его бесполезно.
   - Завтра, - продолжал тот наконец, -  ты  получишь  назначение  на  новый
корабль.  К..И.Ф.  "Непокорный".  Новенький,  с  иголочки  легкий   крейсер,
проходит сейчас дооснастку на Бестиянской верфи в Элеандоре. -  Он  помолчал
немного, хмурясь. - Та же верфь, с которой спускали старину  "Свирепого",  -
произнес он со звуком, подозрительно напоминающим всхлип. - Ладно,  ну  его,
это корыто ржавое. Вечно имело дурную склонность сваливаться налево на малых
скоростях.
   Брим беззвучно рассмеялся. Возможно, не один он так любил этот звездолет.
   - "Непокорный"  -  первый  из  новой  серии  очень  легких  и  скоростных
крейсеров, - продолжал Голсуорси. - Это действительно кое-что!
   Почти в полтора раза длиннее "Свирепого", экипаж втрое больше - и  та  же
максимальная скорость. Чертовски  серьезный  корабль.  Построен  по  той  же
схеме, что и крейсер, только меньше. Предполагается использовать  такие  для
сопровождения  конвоев.  Эскадра  будет  состоять  из   трех   крейсеров   и
четырех-пяти  эсминцев.  Маневренностью  почти  не   уступает   тем   НФ-110
облачников,   с    которыми    ты    общался,    зато    вооружен    девятью
стопятидесятидвухмиллиираловыми и черт знает какой мелочью. И  главный  ход,
от которого у Урсиса глаза на лоб вылезут.
   - А что Ник, сэр? - невольно перебил его Брим. - Он тоже назначен туда?
   - Ага, - кивнул Голсуорси.  -  Коллингсвуд  потребовала  и  его.  Старина
Бородов переведен в Адмиралтейство вроде меня.
   - Капитан Коллингсвуд? Так это она будет командовать "Непокорным"?
   - Ну конечно, она. Кто  еще  согласится  взять  к  себе  в  экипаж  такую
парочку, как вы? Да еще на командные посты? Брим мотнул головой.
   - На какие посты, коммандер? - вяло спросил он.
   - Я же сказал, на командные, - повторил Голсуорси. - Вот уж этого я никак
не пойму. Должно быть, она видит что-то такое в вас,  щенках,  чего  мне  не
дано. Черт, она, возможно, до сих  пор  дергает  за  нужные  ниточки,  чтобы
пропихнуть все это дело. Собственно, поэтому-то она  и  не  обрадовала  тебя
лично.
   - Вселенная...
   - Вот-вот. Именно это я и сказал.
   - А кто еще переходит на новое судно со  "Свирепого"?  -  поинтересовался
Брим. - Не так много, - ответил Голсуорси. - Собственно, вас не так много  и
осталось после этой последней заварушки. Если не считать старины Гримсби,  я
знаю только о Флинне и Барбюсе. - Он нахмурился. - Лично  мне  кажется,  что
Регула берет Барбюса специально для того, чтобы  вытаскивать  тебя  и  этого
твоего  мохнатого  дружка  Урсиса  из  неприятностей.  -  Он  усмехнулся.  -
Барбюс.., ну, этот-то - настоящая Синяя Куртка, клянусь Вутом.
   - Так точно, сэр, - сказал Брим. Против этого трудно было возразить...

***

   Спустя считанные  циклы  после  ухода  Голсуорси  Брим  дождался  наконец
бригадира. Как и полагается по  издавна  заведенному  на  флоте  обычаю,  он
встретил его на трапе, потом от имени капитана поставил свою подпись в  пяти
или шести положенных местах на листе передачи. И все - он был  свободен.  Он
быстро спустился по трапу и обошел гравибассейн, направляясь  к  строению  с
железной крышей.
   Ожидая дежурный глайдер, Брим обнаружил, что не может заставить себя  еще
раз посмотреть на корабль. Это было все равно что бросить  старого  друга  в
беде - то, чего карескрийцы не делают. Моральная поддержка и взаимовыручка -
основы выживания в нищете  глухой  шахтерской  провинции,  и  Брим  терзался
чувством вины за то, что нарушает это - основное  -  жизненное  правило.  Он
повернулся спиной к гравибассейну и, глядя в темноту, попытался думать не  о
прошлом, а о будущем. Получалось плохо.
   Всю дорогу  до  офицерских  общежитии  он  проделал  в  молчании,  а  там
направился прямиком в большую кают-компанию в  главном  корпусе.  Для  того,
чтобы стереть последние несколько метациклов из памяти, требовалось изрядное
количество спиртного, в связи с чем ему просто необходимо было приступить  к
делу безотлагательно.
   Тут же обнаружилось, что в стремлении утопить воспоминания  он  вовсе  не
одинок. Урсис с Бородовым опередили его минимум  на  метацикл,  с  комфортом
расположившись в полутемной, заполненной музыкой кают-компании. Оба явно  не
теряли времени даром и к приходу Брима пришли уже в благодушное  настроение,
попыхивая своими трубками-земпа и наполняя помещение ароматом хоггапойи.
   - Ага, а вот и товарищ Вилф Анзорович! - объявил  Бородов,  переворачивая
опустошенный  стакан  дном  вверх.  -  Рад,  что  ты   разделался   с   этой
неблагодарной задачей. - По обыкновению, к каждому из медведей  пристроилось
по молодой и привлекательной медведице. Не совсем трезвыми лапами они тем не
менее тоже подняли пустые бокалы, приветствуя карескрийца.
   -  Иди  сюда,  нынче  мы  поднимем  многая,  многая  тосты   за   старину
"Свирепого", верно? - возгласил Урсис,  не  совсем  уверенно  поднимаясь  на
ноги. - Да поберет дьявол окаянного  Валентина!  Уф!  -  Он  протянул  Вилфу
большой хрустальный бокал и махнул в сторону внушительной батареи бутылок  с
логийским и содескийским винами на приставленном столе - часть из  них  была
еще относительно полна.
   По мере  того  как  вечер  сменялся  ночью,  эти  сосуды  последовательно
опустошались и так же последовательно  заменялись  полными.  Меланхолическое
настроение Брима постепенно уступало место  некоторому  отупению  от  обилия
содескийских  афоризмов   и   декламации   воспоминаний   о   Т-83.   Каждое
сопровождалось тостом на  содескийский  манер  -  опустошая  полный  доверху
стакан и переворачивая его вверх дном, приговаривая древнюю  присказку:  "Мы
под снегом, под дождем на Содеску все пойдем!" - Со снежными девами  медведю
можно и потанцевать - но берегись золотых волчьих клыков! - рычал Бородов  -
Воистину так, клянусь Вутом!
   - Мы под снегом, под дождем на Содеску все пойдем!
   - Не понять прелести озер, скованных горными морозами, - заявила одна  из
молоденьких медведиц, неуверенно поднимаясь на ноги, чтобы одернуть юбку,  -
тому, кто не прожил жизнь на их берегах.
   - Воистину так! -  задумчиво  закивали  остальные  медведи.  -  Озера  на
Содеске...
   - Да.., за озера.., и за "Свирепого"! Пусть  атомы  его  вечно  живут  на
других отважных судах - и традиции его команды!
   - За  "Свирепого"!  Пусть  и  переплавленный,  он  несет  смерть  Негролу
Трианскому!
   - За "Свирепого"! Пусть атомы его вечно летают меж звезд!
   - Мы под снегом, под дождем на Содеску все пойдем!
   - В сражении радость детей родных планет!  -  с  воодушевлением  вскричал
Урсис.
   - Воистину... - пробормотал Брим, проливая вино из кубка на штанину.
   - Да.., да.., в сражении! - кричали медведи.
   - Мы под снегом, под дождем на Содеску все пойдем!
   - За атомы старого "Свирепого"! За атомы, что вечно  будут  странствовать
меж звезд!
   Вскоре после смены вахт кают-компания начала пустеть, однако компания  со
"Свирепого" осталась. Душевная боль  у  Брима  утихла  немного,,  но  что-то
продолжало  угнетать  его,  что-то,  связанное  с  кораблем.  Он   попытался
сконцентрироваться на тостах.
   - Мы под снегом, под дождем на Содеску все пойдем!
   - Обледенелые чурбаны вроде Скал Святой Грейи на Нодде.., да не  коснется
их рука ученого! - Последнее замечание привело медведей в такой восторг, что
они чуть не попадали со стульев. - За "Свирепого"! Вечная память!
   - Мы под снегом, под дождем на Содеску все пойдем!
   Сознание Брима начало  блаженно  покачиваться  на  волнах  винных  паров.
Может, в этих медвежьих присказках и впрямь есть какой-то смысл? Не  капитан
ли это Коллингсвуд входит в большую кают-компанию под руку с какой-то  Синей
Курткой?
   Коллингсвуд!
   Пара приблизилась к ним, и Брим попробовал  сосредоточиться.  Коллингсвуд
шла первой.  А  у  ее  спутника  на  петлицах  виднелось  три  значка.  Брим
старательно сосчитал  их.  Один  широкий  ромб  и  два  узких...  Когда  они
приблизились, он сосчитал еще раз. Вице-адмирал. Почему-то  Брим  совсем  не
удивился.
   - А, капитан Коллингсвуд! -  радостно  вскричал  Бородов,  речь  которого
странным образом избавилась от медвежьего  акцента.  -  Счастье  наше  будет
неполным, если вы и сэр Плутон не присоединитесь к нам в этом предрассветном
возлиянии. - Он поклонился. - Позвольте мне представить вам двух  прелестных
офицеров содескийской  разведки,  только  что  прибывших  с  родных  планет:
Спа'ржу Чердак и Птитцу Про'тифф.
   Две юные медведицы, смущенно хихикая, присели в реверансе.
   - Мы не будем в обиде, если вы не запомните  наших  имен,  -  рассмеялись
они. - Главное, останьтесь с нами.
   - Прошу вас, - подхватил и Урсис (также  без  намека  на  акцент),  -  Вы
окажете нам двойную честь.
   Брим улыбнулся.
   - Да, пожалуйста, - добавил он, вставая на нетвердых ногах. Впрочем,  сам
он понимал, что ему нечего и пытаться сказать что-нибудь более сложное.
   Коллингсвуд повернулась к адмиралу.
   - Я с удовольствием осталась бы с этими  людьми,  Эрат,  -  сказала  она,
заглядывая ему в глаза.
   - Да и я тоже,  -  кивнул  адмирал.  -  Мисс  Спа'ржа,  мисс  Птитца,  вы
оказываете мне большую честь своим приглашением. - Он усмехнулся. -  Империи
сейчас нужна помощь всех разведывательных служб. -  Адмирал  был  невысок  и
худ, с кустистыми бровями, начинающими седеть  волосами  и  мясистым  носом.
Совершенно очевидно, их с Коллингсвуд отношений имели очень мало отношения к
флоту,  и  взгляд,  каким  он  смотрел  на   нее,   являлся   главным   тому
подтверждением.
   - Друзья, - объявил Бородов, -  сегодня  утром  нас  почтил  присутствием
вице-адмирал сэр Эрат Плутон, командующий четвертой боевой  эскадрой.  -  Он
начал представлять остальных участников застолья.
   - Я ненадолго, -  успокоила  Коллингсвуд  адмирала.  -  Я  хотела  только
перекинуться парой слов с лейтенантом Бримом, раз уж он здесь.
   Плутон улыбнулся.
   - Надеюсь, мне нет  необходимости  ревновать,  -  сказал  он,  подмигивая
Бриму. Бри м кивнул и поднял руки вверх.
   - Н-нет, к-клянусь  вам,  адмирал.  -  сказал  он  и,  подвинув  стул  от
соседнего столика, помог Коллингсвуд сесть. - Доб.., доброе утро, капитан, -
продолжал он, вернувшись на свое место. Его сильно беспокоил тот  факт,  что
слова,  которые  он  произносил,  выходили  не  совсем  такими,  какими  ему
хотелось. Вот медведи, подумал он не без зависти, мне бы их  устойчивость  к
спиртному...
   Коллингсвуд улыбнулась.
   - Не смущайтесь, Вилф, - негромко произнесла она; остальные углубились  в
оживленную беседу с адмиралом Плутоном. - Мне приходилось бывать и  в  менее
трезвом состоянии - по той же самой причине.
   Брим почувствовал, что краснеет, но продолжал молчать.
   - Я не буду долго отвлекать вас, - продолжала она,  наливая  себе  добрую
дозу  лучшего  логийского  вина  (да,  эта   женщина   отличалась   воистину
патрицианскими вкусами). - Сегодня ночью у меня есть чем  занять  голову,  и
без воспоминаний о "Свирепом". Но, конечно,  для  меня  это  не  первый  мой
корабль - не то, что для вас.  -  Она  пристально  посмотрела  на  Брима.  -
Возможно, это не утешит вас сегодня, но все-таки знайте:  вы  показали  себя
молодцом в этом бою. Запомните это. Да, вы потеряли корабль, но вы  достойно
выполнили свою задачу при  мизерных  шансах  на  успех.  -  Она  улыбнулась,
приподняв брови. - Тройное численное превосходство противника само  по  себе
делало эту задачу невыполнимой.  Добавьте  к  этому  то,  что  вам  пришлось
драться с одним из самых одаренных, удачливых и уважаемых молодых  капитанов
Лиги. Так что бой только доказал ваше превосходство. Вы  победили  и  знайте
это.
   - Ее.., если н-не считать  т-того,  -  перебил  ее  Брим,  -  ч-что,  мне
кажется, Валентин удрал в одном из чертовых ботов. П-простите, капитан.
   Коллингсвуд рассмеялась:
   - Я так и думала, что вы  заметите  это.  Я  тоже.  Водитель  "Свирепого"
транслировал все происходящее мне на Тандор-Ра. Адмиралтейству  хотелось  бы
считать, что они избавились от проклятого аршлоха. Но я не  верю  в  это.  Я
говорила с Эратом - ему тоже кажется, что подонок  смог  улизнуть.  Судя  по
всему, облачники учат своих командиров бросать обреченный корабль. Это  ведь
не в первый раз,  да  вы  знаете,  наверное.  И  я  не  считаю,  что  поимка
нескольких облачников стоила риска для  жизни  всех,  кто  ждал  операции  в
лазарете у Флинна. А вы?
   Брим закусил губу.
   - Спасибо, капитан, - сказал он. - Но все равно многие из них умерли, как
вы знаете. Коллингсвуд взяла его за руку.
   - Во время войн погибает много людей, - тихо сказала она. - Похоже,  ради
этого их и устраивают. - Она улыбнулась. - Вы ведь и сами чуть  не  погибли,
на первом же своем задании. Все решает случай, так мне кажется.  Вы  сделали
все, что могли, - это большее, на что любой из нас  может  надеяться.  Живой
или мертвый.
   Брим смотрел ей в глаза, не в силах произнести ни слова.
   - И если уж говорить о "Свирепом".., конечно, я любила  этот  корабль.  Я
любила все свои корабли. Но не забывайте, Вилф, это только  корабль.  Броня,
заклепки, кристаллы  и  пара  мощных  генераторов.  Никакой  жизни.  Никакой
личности. Только то, что сообщали ему мы сами, пока находились на  борту.  И
мы унесли это с собой, спустившись по трапу, - не  забывайте  этого.  -  Она
прищурила глаза. - Да, - продолжала она уверенным тоном, - всем нам  тяжело,
когда старину "Свирепого" разделывают на  металлолом.  Но  мы  сохраним  его
душу, забрав с собой на "Непокорный", - вы, я, Урсис,  Флинн,  Барбюс,  даже
старый чудак Гримсби. И  "Свирепый"  никогда  не  умрет.  Так  же,  как  они
используют его детали, мы используем его душу.
   Брим покачал головой. Ее слова разбередили его скрытую рану.
   - Все верно. Только это я принимал решения, из-за  которых  они  погибли,
капитан, - сказал он, понурившись. Остальные за столом  оживленно  обсуждали
перспективные системы  главного  хода.  Похоже,  адмирал  Плутон  и  в  этом
разбирался отменно.
   - Ну наконец-то, - торжествующе произнесла  Коллингсвуд.  -  Полагаю,  мы
добрались до самой сути.
   - Самой сути? - удивился Брим. Коллингсвуд улыбнулась.
   -  Вот  именно,  сути,  Вилф,  -  повторила  она.  -  Принимая  на   себя
командование, принимаешь и цену, которую платишь  за  это.  Собственно,  все
заключается в проблеме ресурсов да еще в том факте,  что  ничего  не  дается
даром. Одним словом, закон сохранения - энергии ли, массы  ли,  или  чего-то
еще. Когда вы командуете, ресурсы - это ваши корабли и жизни,  включая  вашу
собственную. Вы выбираете, на что хотели бы играть, и начинаете игру  -  так
хорошо, как только способны. И в конце или выигрываете, или  проигрываете  -
всегда ценой части своих ресурсов. Только и всего. И  если  вы  выигрываете,
ваш успех измеряется соотношением потерянных ресурсов и достигнутой цели.
   В голове у Брима немного прояснилось.
   - Я считал, что моя цель...
   - Вашей целью - и вы инстинктивно поняли это и без моих приказов  -  было
предотвратить дальнейшие атаки с воздуха на Тандор-Ра. По  крайней  мере  до
подхода Пенды с его крейсерами. - Она снова посмотрела ему в  глаза.  -  Вам
это удалось, Вилф Брим? - спросила она.
   Брим облизнул пересохшие губы.
   - Удалось, капитан, - ответил он против воли с некоторой гордостью.
   - Можете не сомневаться, что удалось,  -  кивнула  Коллингсвуд.  -  И  не
пытайтесь забыть это.
   - Но цена... - возразил Брим, обдумывая эту мысль.
   - Это уже моя проблема, - заявила Коллингсвуд.  -  Ведь  это  я  в  конце
концов послала вас на это невыполнимое задание, значит, это  я  и  назначила
цену, что согласна была заплатить, а не вы, Вилф Брим. - Она усмехнулась.  -
Ну разумеется, - продолжала она, - я не собиралась проигрывать все  вчистую,
потому и назначила командиром вас. И не проиграла.
   Брим только и смог, что покачать головой.
   - О, не говорите ничего, Вилф, - сказала Коллингсвуд. - Просто  подумайте
о том, что я сказала. Цель и плата за  нее  -  вот  что  главное.  Когда  вы
обдумаете последний бой "Свирепого", вы поймете, что получили за свою  цену.
Вы не только спасли город - и жизни