да, - чистая случайность, ничего более.
   Брим поклонился.
   - Разумеется, чистая случайность, Ваше  Высочество,  -  подтвердил  он  с
невозмутимым видом.
   - Удачи вам, Вилф, - с улыбкой произнес принц. - Все у вас будет  хорошо.
- Он снова сделался совершенно серьезным. - Вообще-то я здесь  затем,  чтобы
украсить вашу грудь относительно значимой наградой. Хотя это, похоже,  всего
только первая из тех, какие мне придется вешать вам  на  грудь  в  обозримом
будущем - если будем живы... - Он повернулся к Пенде. - С вашего позволения,
Комету Империи, адмирал, - приказал он.
   Сердце Брима сделало отчаянный скачок в груди - он не поверил своим ушам.
Этим орденом награждают только...
   Онрад рассмеялся.
   - Я ведь тоже давно уже положил на вас глаз, Вилф, - сказал он. - И  хотя
Регула Коллингсвуд представила вас к этому ордену, я и сам чертовски рад был
поставить свою подпись на наградном листе.  Кто-кто,  а  вы  его  заслужили.
Собственно, вас полагалось наградить еще за рейд на Азурн, хотя это  помешал
сделать старый хрыч Хагбут. Я выяснил это по своим  источникам,  когда  было
уже поздно. Я не могу идти против своих старших офицеров - даже когда они не
правы.
   Брим смог только покачать головой -  дар  речи  вернулся  к  нему  только
спустя несколько мгновений.
   - Это огромная честь для меня. Ваше Высочество, - пробормотал он наконец.
   - Я рад, что это так, - с улыбкой сказал  Онрад.  -  С  нетерпением  буду
ждать новой встречи с вами, мой карескрийский друг. Почему-то они каждый раз
имеют место после какого-то любопытнейшего приключения.
   Слова принца подводили черту под их  разговором.  Брим  продолжал  стоять
навытяжку, пока Онрад прикреплял орден ему  на  грудь.  Когда  с  этим  было
покончено, он шагнул назад и отдал честь.
   - Я тоже буду ждать встречи с вами, Ваше Высочество,  -  искренне  сказал
он. Потом по-строевому четко развернулся и зашагал обратно в строй.  Теперь,
спиной к адмиралам, он без труда нашел в рядах Синих Курток  золотые  волосы
Марго. Всю церемонию она стояла в первом ряду, прямо за  его  спиной.  И  ее
улыбка предназначалась ему одному.

***

   Завершалась церемония награждением  Бородова  -  старый  медведь  получил
сразу две медали: одну имперскую и одну  содескийскую,  приуроченную  к  его
переводу на Авалон.  После  этого  командование  вслед  за  принцем  Онрадом
вернулось в здание штаб-квартиры, при этом они даже шли более  или  менее  в
ногу под очередной гламносгратенский марш. И сразу  же  строй  Синих  Курток
смешался, превратившись в море радостных звездолетчиков. Брим протолкался  к
Марго. Она счастливо улыбнулась и схватила его за руку. Он потянулся к  ней,
но она мягко отстранилась.
   - Первая из встреч типа  "вижу-но-не-могу-дотронуться"?  -  с  сожалением
спросил он, пытаясь перекричать шум толпы.
   - Ну уж насчет "не дотронуться", ни ты, ни я пожаловаться в  эту  встречу
не можем, - улыбнулась  Марго,  искоса  посмотрев  на  него.  Она  коснулась
поясницы и негромко рассмеялась. - Я теперь целую неделю не смогу согнуться.
- Она снова капризно схватила его за руку. - Прощание  -  самая  болезненная
плата за удовольствие побыть с  тобой,  -  вздохнула  она.  -  И  до  отлета
"Королевы Элидеан" на  Авалон  осталось  меньше  двух  метациклов.  Мне  уже
положено быть на борту. Проводишь меня до  трапа,  Вилф?  Возможно,  нам  не
скоро еще доведется поговорить наедине.

***

   Вблизи паривший у  причала  линкор  казался  большим  горбатым  островом.
Вибрировавшая от работы шестнадцати мощных  антигравитационных  генераторов,
"Королева Элидеан" была готова к немедленному отлету - воздух  над  причалом
дрожал в мареве, а вода под днищем бурлила.  На  высоком  мостике  виднелись
фигурки офицеров, проводивших предстартовую проверку систем.
   Брим с Марго шли на причал самым длинным из возможных путей и  все  равно
оказались у подножия трапа возмутительно быстро.
   - Онрад  еще  не  пришел,  -  обрадованно  сообщил  Брим.  -  Видишь,  на
КА'ППА-мачте еще не видно  его  вымпела.  У  тебя  еще  не  меньше  четверти
метацикла до того, как начнут убирать трап. Марго тихо засмеялась.
   - Нет смысла оттягивать прощание, Вилф, - твердо сказала она. - Мне пора.
Иначе я не заставлю себя улететь. Уж не  думаешь  ли  ты,  что  мне  хочется
улететь от тебя больше, чем тебе хочется, чтобы я улетела? -  Она  прикусила
губу. - Наши утренние поцелуи поддержат нас некоторое время.  Слишком  много
глаз смотрит. - Она протянула руку. Брим взял ее.
   - Хотелось бы мне знать, когда мы встретимся еще, - сказал он. - Когда бы
это ни произошло, мне все равно будет казаться, что я ждал целую жизнь.
   - По крайней мере это не навсегда, Вилф, - возразила  она.  -  И  я  буду
писать тебе - достаточно  часто,  чтобы  искупить  те  месяцы  молчания,  на
которые обрекла тебя в прошлый раз. Нам предстоит таиться  не  один  год.  Я
знаю, что это звучит пугающе, но по крайней мере так куда лучше, чем  вообще
не иметь возможности встретиться. И как знать, может...
   - Я буду счастлив таиться хоть до смерти, Марго, - сказал Брим, с  трудом
сдерживая эмоции. Он тяжело дышал, потом поднес ее пальцы к губам.

   - "Увы, как короток свиданья час,
   И снова прочь судьба разносит нас".

   - Строки возникали в его голове сами собой.
   - Вселенная, Вилф, - вздохнула она, зажмурившись. -  Я  не  могу  сказать
тебе "прощай"! - Она стащила с пальца дорогой перстень с печаткой и  вложила
в его руку, потом, не сказав больше ни слова, повернулась и бросилась  вверх
по трапу.
   Брим долго еще смотрел ей вслед, пока до него не  дошло,  что  часовые  -
имперские морпехи - начинают подозрительно  коситься  на  него.  Он  тряхнул
головой и побрел с пристани. Да, прав был Онрад, еще как прав. Он  и  впрямь
избрал очень трудный путь.

***

   К середине дня жизнь Гиммас-Хефдона вернулась в нормальное русло. Ветер с
полярной шапки пригнал свинцовые,  готовые  разродиться  снегопадом  тучи  и
запах перегретой электроники из расположенной через дорогу  двадцать  первой
мастерской.  Брим  поплотнее  затянул  плащ,  включил  отопление  на  полную
мощность и зашагал дальше, направляясь к одинокой скале, выдающейся в  море.
На вершине ее темнел давно уже бездействующий проблесковый  маяк.  Возможно,
это не самая комфортабельная наблюдательная площадка, улыбнулся он сам себе.
Впрочем, он знал, что обзор с нее стоит холода и сырости.
   За его спиной готовилась  к  взлету  "Королева  Элидеан".  Десять  мощных
эсминцев Р-класса - ее боевое охранение - уже взлетели  и  грохотали  своими
генераторами где-то далеко в свинцовом небе, занимая места  в  строю.  Всего
несколько  циклов  назад  они  на  его  глазах  унеслись  к   горизонту   и,
развернувшись, застыли на мгновение  в  окружении  облаков  ледяной  крошки.
Потом они попарно сорвались с  места  и  с  оглушительным  грохотом  ушли  в
темнеющее небо.
   Карескриец, осторожно глядя под ноги, пробирался по  скользким  камням  к
маяку. Глаза щипало от стекающей с капюшона соленой  воды.  Он  добрался  до
основания маяка одновременно с первым снежным зарядом, налетевшим с моря,  -
тот пронесся и ушел дальше,  очистив  ненадолго  небо.  По  проржавевшим  от
времени ступеням Брим начал подниматься на маяк. Через несколько  циклов  он
оказался выше клочьев  пены  от  разбивавшихся  о  камни  волн.  С  площадки
открывался неожиданно хороший вид на порт и океан.
   Он успел как раз вовремя. Прошло несколько  тиков,  и  с  четырех  мощных
буксиров протянулись к линкору нити силовых лучей,  швартовочные  мигнули  и
погасли, и огромный звездолет величественно заскользил в открытое море.  Еще
спустя несколько циклов он миновал наблюдательный пост Брима  -  два  правых
буксира прошли всего в нескольких сотнях иралов от  маяка.  Брим  с  улыбкой
посмотрел на кипевшую на  их  мостиках  бурную  деятельность,  потом  бросил
взгляд на линкор - тот казался огромным морским чудищем, не  подвластным  ни
волнам, ни ветру. Даже на расстоянии гром его  генераторов  сотрясал  старый
маяк, подняв в воздух тучу хлопьев ржавчины.  Брим  посмотрел  на  орудийные
башни - каждый разлагатель главного калибра казался больше того  катера,  на
котором он ходил в глубь территории Лиги. Некоторые надстройки  превосходили
размерами даже старого "Свирепого". По всему кораблю мелькали огни, по всему
корпусу тянулись ряды светящихся точек иллюминаторов.  По  палубам  носились
роботы, подбиравшие перед стартом незакрепленные предметы. И где-то там была
Марго. Он стиснул в кармане ее перстень и в  последний  раз  задрал  голову,
гладя на мостик линкора.  Расстояние  было  слишком  велико,  чтобы  он  мог
разглядеть что-либо, кроме темных фигурок, но он мог поклясться  -  одна  из
них помахала рукой. Он успел сказать ей, где будет ждать.
   Снег пошел прежде, чем корабль достиг стартовой зоны, но  и  сквозь  него
Брим увидел, как линкор развернулся параллельно  берегу  и  отдал  буксирные
лучи.
   Как и эсминцы несколько циклов назад, линкор помедлил, пока тучи поднятой
дюзами воды не превратятся в маленький ураган - вплоть до молний! Затем весь
небосклон  заполнился  неправдоподобным  грохотом,  словно  сама   Вселенная
обрушилась на планету, огромный корабль тронулся  с  места  и,  оставляя  за
собой цунами, начал разгоняться и - почти перед  самым  маяком,  на  котором
стоял Брим, - взмыл в воздух. Сразу же из туч вынырнули  и  пристроились  по
бокам четыре эсминца эскорта, и пять кораблей скрылись в небе. Но грохот  их
генераторов долго еще отдавался эхом от скал, заглушая вечный рокот прибоя.

***

   Прежде чем последний  свет  короткого  дня  Гиммаса  окончательно  погас,
лейтенант  Имперского  Флота   Вилф   Анзор   Брим   спустился   со   своего
наблюдательного поста и осторожно двинулся по камням обратно к берегу.  Поле
зрения быстро сужалось,  и  скоро  в  нем  остались  только  пустой  причал,
бурлящая вода и снег,  превратившийся  к  этому  времени  в  сплошную  белую
завесу. Впрочем, Брим не обращал внимания на непогоду - ему  было  тепло  от
воспоминаний о Марго. И где-то в  другом  конце  Галактики  его  ждал  новый
корабль, а вместе с ним совершенно новая боевая работа, которую  ему  только
еще предстояло освоить. Он ощупал Комету на груди - он много  прошел,  чтобы
заслужить ее. О чем еще может мечтать бывший шахтер, а?
   Добравшись до берега, он увидел  две  бредущие  ему  навстречу  фигуры  -
рослого человека и еще более  рослого  медведя,  размахивавшего..,  огромной
пузатой бутылкой! Все трое  встретились  в  последний  цикл  уходящего  дня,
передавая бутыль по кругу и с воодушевлением хлопая  друг  друга  по  спине.
Потом они, держась за руки, двинулись обратно и исчезли в снегопаде,  только
слышалось еще удаляющееся пение: "Мы под снегом, под дождем на  Содеску  все
пойдем!" И скоро мягкий снег укрыл их следы белой пеленой.



    Билл БОЛДУИН
    РУЛЕВОЙ II : ГАЛАКТИЧЕСКИЙ КОНВОЙ


ONLINE БИБЛИОТЕКА http://bestlibrary.rusinfo.com


Глава 1
БЕСТИЯНСКАЯ ВЕРФЬ, ЭЛЕАНДОР

   Вилф Брим ткнул пальцем в светящийся дисплей  и  бросил  свирепый  взгляд
через чертежный стол.
   - Если Ник Урсис говорит, что установленный таким образом волновод  может
повредить подъемные генераторы, - упрямо  заявил  он  главному  инженеру,  -
значит, этот тытьчертов волновод  действительно  может  повредить  подъемные
генераторы. Никто не разбирается в гравимеханике лучше медведей с Содески, и
вы, черт возьми, это сами прекрасно знаете!
   - Медведи или не медведи, я не имею ни времени, ни желания менять проект,
утвержденный  Адмиралтейством,  -  презрительно  фыркнул  инженер.  Это  был
высокий человек с аристократической внешностью, манеры которого являли собой
эталон бюрократического бездушия. - Я строю корабли строго по чертежам и  не
собираюсь тратить свое рабочее время на препирательства с экипажами.  Можете
не сомневаться, об  этом  вопиющем  нарушении  субординации  будет  доложено
вашему начальству. Подумать только: приставать к главному инженеру с баснями
о якобы имеющихся в проекте ошибках!..  Надеюсь,  вы  не  считаете,  что  мы
сокращаем сроки строительства за счет упрощения адмиралтейских проектов?
   - Клянусь бородой Вута! - вскричал Брим. - При  чем  здесь  сроки?  -  Он
снова  ткнул  пальцем  в   чертеж.   -   Посмотрите   сами:   ваши   расчеты
просто-напросто неверны! Одно-единственное попадание в башню КА'ППА-связи  -
и оба подъемных генератора летят к чертовой  матери!  А  насколько  я  знаю,
подъемные генераторы - единственное, что удерживает корабль  от  падения  на
что-либо, обладающее гравитацией: ну, например, на планету, по которой мы  с
вами сейчас ходим.
   Стоявший рядом с ним Урсис - медведь с  Содески  -  нахмурился,  поправил
нахлобученную  меж  мохнатых  ушей   остроконечную   форменную   фуражку   и
побарабанил когтистыми пальцами по столу, явно  стараясь  унять  собственное
раздражение. Затем он широко  улыбнулся,  сверкнув  алмазными  коронками  на
белоснежных клыках.
   - Спасибо за поддержку, дружище Вилф, - произнес он,  тщательно  подбирая
слова, - но мы без толку собачимся  здесь  уже  двадцать  циклов,  по-моему,
хватит тратить время  зря.  -  С  этими  словами  он  ухватился  за  тяжелый
графопостроитель  и  потянул  его  на  себя.  Раздался  треск   обрывающихся
проводов, на пол посыпались снопы  искр.  -  Надеюсь,  теперь,  приятель,  -
повернулся он к оцепеневшему инженеру, - тебе будет  проще  усвоить  разницу
между условными расчетами на бумаге и действительностью. Понимаешь  ли,  что
бы вы там ни думали, у звездолетов нет ничего,  создающего  аэродинамическую
подъемную силу, - ни крыльев, ни чего-то другого в этом роде. Их  удерживают
в полете только подъемные генераторы, которые по вашей милости  может  разом
вывести из строя простая молния, угодившая в башню  КА'ППА-связи.  -  Прежде
чем гражданский опомнился, Урсис взял его за богато вышитые лацканы  пиджака
и  без  видимого  усилия   поднял   в   воздух   так,   что   между   тонким
аристократическим носом и влажной  медвежьей  пастью  оставалось  не  больше
миллиирала. - Когда я поставлю вас, господин  главный  инженер,  обратно  на
ноги, - угрожающе прорычал он, - вы найдете себе исправный чертежный стол  и
тщательно проверите то, что мы с лейтенантом Бримом  объясняли  вам  сегодня
утром. Ясно? Холеное лицо инженера заметно побледнело.
   - Н-но ч-чертежи п-показывают... - залепетал он, тыча  пальцем  в  темный
дисплей, словно тот  еще  работал.  Самоуверенности  в  его  голосе  изрядно
поубавилось.
   - "Непокорный" - головное  судно  в  серии,  первое  в  своем  классе,  -
негромко, но твердо объяснил  Урсис.  -  Корабль,  который  существует  пока
только на бумаге и не  летал  дальше  виртуального  пространства  у  вас  на
дисплеях, не говоря уже о глубоком космосе. В  его  проекте  просто  ОБЯЗАНЫ
быть ошибки. На то и существуете  вы,  инженеры,  -  выявлять  их,  пока  не
случилась беда... - Он рассмеялся, на  этот  раз  своим  обычным  смехом.  -
Негоже, если одно из ваших изделий потеряет подъемную  тягу  и  брякнется  с
небес, правда ведь? Кому-нибудь может не поздоровиться после этого!
   Гражданский как зачарованный глядел в огромные медвежьи глаза.
   - Ну, инженер?
   - Н-нет...
   - Чего "нет"?
   - Н-нет.., я.., ой! Не хочу, ч-чтобы звездолет упал на з-землю...
   - И что вы сделаете, чтобы этого не произошло?
   -  П-прослежу,  ч-чтобы  в-волновод  тщательно  заизолировали  на  случай
п-попадания в него электрических р-разрядов...
   - Вот и чудненько! - воскликнул медведь, осторожно  опуская  инженера  на
ноги. - Ваша отзывчивость делает вам честь. Я обязательно упомяну  о  ней  в
рапорте на имя моего руководства. Однако, - добавил он, - оборудование у вас
здесь  ни  к  черту.  Слышишь,  Брим,  этот  графопостроитель  почему-то  не
работает.
   Брим, из последних сил сдерживавший смех, только кивнул.
   - Я заметил, - выдавил он с трудом.
   - Вам нужно найти себе действующий инструмент, - серьезно наставлял Урсис
гражданского. - И ПОБЫСТРЕЕ. Иначе, когда вы прикажете переделать  волновод,
будет уже слишком поздно  -  устанавливаемое  на  "Непокорном"  оборудование
постепенно перекрывает доступ к агрегатам. А?
   -  Р-разумеется,  лейтенант,  -  жалобно   прошептал   почти   лишившийся
присутствия  духа  инженер  и,  неожиданно  повернувшись,  бросился  вон  из
комнаты.
   Урсис облизнулся.
   - Надеюсь, он все же сделает что-нибудь с этим чертовым волноводом, а  не
замаскирует ошибку слоем изоляции. Как только смонтируют обшивку, я  уже  не
смогу ничего проверить. - Медведь невесело усмехнулся и покачал  головой.  -
Скрип деревьев и волчий вой в буране не различить, ведь верно?
   - Что? - опомнился Брим, отрываясь от чертежа.
   - Старая присказка с Родных Планет, - пояснил медведь. -  Похоже,  я  так
никогда и не научусь умерять темперамент. Из-за него мы оба можем  оказаться
в глубокой...
   - Возможно, - пожал плечами Брим. - Хотя насчет глубокой - это  вряд  ли.
Зато теперь есть слабая надежда на то, что они как-нибудь защитят  подъемные
генераторы. Если бы мы молчали в тряпочку, никто бы и пальцем не  пошевелил.
И потом, - заметил он, когда они подошли к лифту, - я всю  жизнь  общался  с
такими типами. Они все одинаковы - на поверку оказываются жуткими трусами. -
Он подмигнул. - И если  уж  речь  пошла  о  том,  где  мы  можем  оказаться,
представь себе, где мы были бы, если бы вели этот  корабль  с  вышедшими  из
строя генераторами на малой высоте.., скажем, при посадке ВСЕЛЕННАЯ...

***

   В этот день охватившая всю Галактику война с Негролом Трианским  казалась
далекой-далекой от древних Бестиянских верфей Элеандора.  Небо  над  высокой
смотровой башней  сектора  Оранж-8  сияло  безмятежной  голубизной,  которую
только подчеркивали  редкие  белоснежные  облачка.  Брим  стоял  на  внешней
галерее, откуда открывался вид на комплекс 81-Б,  и  теплый  ветерок  трепал
расстегнутый ворот его форменного кителя. В  воздухе  плавал  нежный  аромат
свежей листвы - смешивавшийся с вонью перегретого металла  и  расплавленного
пластика, поднимавшейся с кипевшего работой стапеля.
   Однако  все  внимание  Брима  было  приковано   к   каплевидному   остову
звездолета, почти полностью скрытому паутиной строительных коммуникаций:
   Кораблю  Имперского  Флота  (К.И.Ф.)  ЦЛ-921   "Непокорный"   -   первому
представителю совершенно нового класса легких крейсеров. Звездолет  оказался
новым почти во всех  отношениях  -  и,  следовательно,  подверженным  целому
букету детских заболеваний. Утренний инцидент с волноводом, несмотря на свою
серьезность, был всего лишь одним из бесконечного ряда ему подобных  (первый
произошел еще во время закладки киля). Короче, при всех  преимуществах,  что
обещал новый  корабль  в  будущем,  жизнь  свою  он  начинал  болезненным  и
капризным ребенком.
   Размышляя подобным образом, Брим невольно  подслушивал  беседу  Урсиса  с
лейтенантом Ксерксом О. Флинном - старшим медиком К.И.Ф. "Непокорный". Медик
был хлипковат и лыс, но его веснушчатое лицо светилось живой улыбкой.
   - А не кажется ли вам, Николае Януарьевич, - говорил  он,  -  что  нашему
старшему рулевому не терпится обратно в космос? Дня еще не прошло, чтобы  он
не завалился сюда приглядеть за строительством?
   - Право, доктор, -  отвечал  медведь,  -  им  двигает  простое  и  хорошо
понятное всем стремление - хоть голыми руками разделаться  с  Темной  Лигой.
Как говорят на Родных Планетах, когда гора танцует с ледяными  девами,  даже
холодный ветер боится выть в дымоходе. - Он широко улыбнулся. - Мне кажется,
что человек, весь день не вылезающий из тренажера, способен на все.
   Брим повернулся к своим старым  друзьям  по  израненному  в  боях  К.И.Ф.
"Свирепый" коммандера Регулы Коллингсвуд.
   - Вы оба правы, - заявил он.  -  Я  почти  все  время  провожу,  летая  в
"Ящике". Но я уверен, не мне од