воего предводителя,
сложили оружие.
     Джеффри разинул рот от удивления.
     - Но ведь он наверняка приказал им защищать владения!
     - Чьи владения? Он пропал, его жена и дети -  тоже. Его рыцарям было не
у  кого  узнавать приказы - к тому  же  они не посмели ослушаться  повелений
другого, нового сюзерена. Нет,  никто не сопротивлялся мне, кроме одного или
двух кретинов, - и граф пренебрежительно махнул рукой в стальной перчатке.
     - Значит, теперь вы - лорд этого графства. Зачем тогда тратить время на
то, чтобы гоняться за детьми? - спросил Магнус.
     - У меня в голове не так пусто, как ты думаешь, юноша, - ухмылка  графа
граничила  с гримасой. -  В этой стране нет ни одного лорда, который не знал
бы в лицо детей Верховного Чародея.
     Дети  замолчали. Граф торжествующе поцокал языком,  переводя  взгляд  с
одного детского личика на другое.
     - Но тогда, - с яростью начал Магнус, - вы знали, кто мы  такие! Как же
вы позволили своему подручному ударить меня?!
     -  Вы теперь мои пленники  и принадлежите мне,  -  граф, оскалив  зубы,
выпрямился в седле.
     Глаза Магнуса сузились.
     Интересно, подумал он, граф просто  клинический идиот, или в самом деле
так груб и  невежествен, чтобы подобным образом  обращаться с детьми другого
вельможи?
     - Ага, значит, мы ваши пленники, - по интонации можно было  догадаться,
что Магнус  далеко не смирился  со своим положением. - И для чего  же мы вам
нужны?
     - Вы заложники, глупое  дитя!  И пока вы со мной, ни  герцог  Тюдор, ни
герцог Габсбург, ни  даже сам король  Туан не  осмелятся  напасть  на  меня,
опасаясь колдовских сил потомства Верховного Чародея!
     Магнус замолк  на мгновение,  ошарашенный  такой наглостью, но не успел
граф насладиться произведенным эффектом,  как старший сын  лорда Гэллоугласа
выпалил:
     - Ты,  вероломный  бандит,  можешь держать  в  плену  наши тела, но  не
сможешь командовать нашей силой!
     Кулак снова ударил его  по уху, подтвержденный грубым гоготом солдатни.
Сквозь звон донеслись насмешливые слова графа:
     - Ты будешь делать то, что тебе велят, мальчишка!
     Магнус  еле  удержался -  и то  лишь  потому, что  видел - Джеффри тоже
сдерживается с трудом.
     "Нет!  -  подумал он,  - Их  слишком  много! Нам не  справиться с целой
армией в одиночку!"
     "Но мы не можем сдаться без борьбы!"  -  подумал средний брат,  кипя от
ярости.
     "Мы и  не сдаемся! Сбереги свои силы для того момента, когда их хватит,
чтобы победить, когда подлые наемники будут сражаться с другой армией!"
     Джеффри сдержался - но еле-еле. Он мрачно поглядел на графа и подумал:
     "А сражение с другой армией будет? Это точно?"
     "Не сомневайся", - уверил его Магнус.
     "Пак позаботится об этом", - добавил Грегори.
     И словно услышав его мысли, один из рыцарей подъехал к графу Дрожу:
     - Выслушайте меня, Милорд, умоляю! Всем известно, что Волшебный Народец
глаз не спускает с этих детей!
     -  Как?!  Ты,  взрослый  мужчина, веришь  в эти  россказни о  Волшебном
Народце? - фыркнул  Дрож. - Тебе положено  бы  знать, Лангуст, что эльфы  не
способны нанести никакого вреда воинам, закованным в Холодное Железо!
     Лангуст опасливо оглянулся.
     - Милорд, умоляю! Не стоит смеяться над силами Волшебного Народца!
     - Силами? - Дрож захохотал и  полез в  седельную сумку. Он вынул оттуда
полную пригоршню и показал сэру Лангусту.
     - Вот, смотри, что сейчас случится с  твоим  маленьким народом!  Против
всей  их силы - горсть гвоздей! Обычных  гвоздей!  Они  даже против этого не
устоят! Смотри!
     И он швырнул в кусты острые железные жала.
     Раздался вопль боли, еще, и еще, и еще - вся поляна вокруг застонала. А
когда крики стихли, стало слышно, как граф громогласно хохочет.
     - Вот  видите,  -  обратился он к своим людям,  - эти эльфы не сдюжат с
мощью нашей армии.  Они  не  справятся  ни  с один  солдатом,  закованным  в
Холодное Железо!
     Корделия от бессилия широко раскрыла глаза, Джеффри запыхтел от ярости,
Грегори просто застыл, как изваяние, не сводя глаз с графа.
     А граф еще раз ухмыльнулся и повернул коня к тропе меж деревьев.
     - За мной! - воскликнул он и поскакал в темноту.
     Побледневшие,  испуганно  переглядывающиеся  солдаты  перекинули  детей
через седла и тронулись вслед за графом.
     Жесткие лошадиные спины больно били  в живот,  с каждым  шагом  выбивая
дух. Дети стиснули зубы, молча перенося  боль. Их  мысли  роем  носились  от
одного телепата к другому.
     "Он ранил по меньшей мере дюжину эльфов, - с болью подумала Корделия. -
Может быть, даже убил".
     "Он  не подчиняется закону,  и не уважает  границ  соседей,  -  добавил
Джеффри. - Он не склонится ни перед чем, кроме силы оружия".
     "В нем,  может  быть, и  осталась  крупица доброты,  но  пока этого  не
заметно, - заговорил Магнус. - Мы видели лишь гнусность и  низость. Может ли
кто из вас назвать хоть одну причину, чтобы помиловать графа?"
     "Я не могу!"
     "И я!"
     "Я тоже!"
     "Мы  единогласно пришли  к  решению,  -  подумал  Магнус,  понимая  всю
определенность и вес приговора. - Будем ждать первой возможности".
     Узники подпрыгивали  на  спинах  лошадей, хватая  воздух  в промежутках
между  ударами копыт - но теперь  все  их чувства  были напряжены в ожидании
удобного момента. Мимо проплывали  деревья  - темные силуэты  в  свете луны.
Магнус  вывернул шею, стараясь заглянуть вперед и сообразить, куда их везут,
но под  густым  пологом листвы было слишком темно,  чтобы что-то разглядеть.
Лишь кое-где сквозь листву пробивались лучики лунного света.
     Лес вдруг затрясся от рева, и что-то огромное и массивное  бросилось из
леса на тропу, прямо перед графом. Во тьме полыхнули багровые  глаза. Лошади
испуганно заржали, встали на дыбы, сбрасывая седоков, пытаясь повернуться  и
броситься прочь, в панике сталкиваясь на узкой тропе.
     Граф еле совладал со своей дрожащей лошадью, заорав.
     - Вперед, в атаку! Кем бы то  ни  был, ему не  устоять против  Хладного
Железа! Спешиться, мечи наголо!
     Солдаты, усидевшие  в  седлах,  попрыгали  наземь,  выхватив  клинки, и
столпились за спиной у графа. Медленно, спотыкаясь о корни и  невидимые норы
под ногами, они стали наступать на огромную ревущую фигуру.
     Кошмарное  чудовище  заметило  противников  и  взревело  еще  яростней,
замахнувшись  на  графа  огромной  лапой. Когти  размером  с  кривой  ятаган
просвистели перед  его носом. Конь графа отчаянно заржал и в испуге встал на
дыбы.
     За его спиной солдаты споткнулись о  невидимую преграду, выросшую прямо
у  них  под  ногами. Раздались  крики страха  и  ярости, и  вояки посыпались
наземь. Доспехи звенели,  как столовое серебро, когда нерадивый слуга роняет
поднос.  В  середине  этой кучи-малы  возникла  крошечная тень,  старательно
работающая шестидюймовой дубинкой, аккуратно выбивая пыль из мозгов. Солдаты
один за другим без памяти оседали наземь.
     Конь графа вертелся и рвался, стремясь умчаться прочь, но  граф усмирил
его, рванув поводья.
     - Стой, трусливая кляча! Я не побегу перед врагом!
     - Эй  ты, храбрец!  - прогремел  бестелесный голос.  -  Твоя  храбрость
заслуживает уважения - но сейчас она бесполезна!
     И граф выскользнул из седла, всплывая  вверх, все выше и выше, пока его
лошадь  не  развернулась  под ним и не  бросилась  бежать прочь, подальше от
этого ужасного полуночного страшилища. Вельможа заревел от ярости, и тут его
так грохнуло о толстенный ствол дерева, что он сполз по этому стволу вниз до
самых корней. Граф затряс головой, пытаясь прийти в себя, схватился за меч -
но клинок  сам  выскользнул из  ножен.  Граф осел  наземь,  тут  же вскочил,
пытаясь  твердо  встать  на  ноги,  и снова  упал  с  воплем  -  острие  его
собственного  меча  ужалило его в горло.  Он поднял расширившиеся  от страха
глаза и увидел клинок, висящий в воздухе, острие описывало круги возле самых
глаз. Граф прижался к дереву, его глаза застилал ужас.
     Чудовище взревело в последний раз  и исчезло. На какой-то миг наступила
полная тишина. Затем в темноте раздался ворчливый голос Пака.
     - Отлично, дети! Вы выбрали нужный момент и здорово помогли нам!
     -  Мы  сделали  это  с удовольствием!  -  Джеффри  медленно выпрямился,
потирая запястья.
     -  Еще бы,  с удовольствием! - Корделия с  гневом посмотрела  на графа,
пока эльф бронзовым ножом  разрезал путы  на ее руках и ногах. - Я выдернула
его меч - и жалею, что он не напоролся на него сильнее!
     - Жалеешь - не то слово. А кто выдернул его из седла?
     - Джеффри и я, - Магнус пошевелил пальцами, разгоняя кровь. - Да, зря я
его пожалел, надо было шмякнуть посильнее.
     - Нет!  Сжальтесь!  -  завопил  граф,  протянув  руки,  - но  меч вновь
заплясал у него перед глазами, и он  замер, со свистом переводя дыхание. Под
взглядом Грегори веревка  подползла к графу и самозавязалась на его руках за
спиной,  напоследок  затянувшись  крепким  узлом.  Эльфы  обмотали  ему ноги
веревкой, затем дернули за связанные руки, и он с воплем грохнулся.
     - Убери прочь эту поганую железяку, - поморщился Пак.
     Меч  вспорхнул  и умчался за деревья. Джеффри с сожалением проводил его
глазами, но не возразил ни слова.
     -  Теперь  он безвреден, - проворчал Пак. -  Я еще  раз  благодарю вас,
дети.  Вы с честью  выполнили  свою  часть. А теперь  оставьте  нас с графом
наедине.
     - Как! Зачем оставить?
     - Нет, Пак! Почему?
     -  Мы помогли одолеть его, и у  нас есть право на...  - Магнус  замолк,
посмотрев на  Пака. Он  еще  сроду не  видел,  чтобы  лицо эльфа было  таким
суровым. В глазах Древнего блеснул огонек,  от которого  Магнуса  бросило  в
дрожь, и он отвел взгляд. Братья и сестра тоже заметили это.
     - И не забудьте про верного слугу вашего отца, - ворчливо напомнил Пак.
- Он и вам послужил немало. Не оставляйте его ржаветь под открытым небом.
     - Фесс!! Ой, ай!  - дети обменялись виноватыми взглядами и пустились  в
путь по тропе назад, туда, где на них напали люди графа.
     Они  нашли огромного черного коня на полянке, залитой лунным  светом, с
головой, безвольно висящей между бабками. Магнус сунул руку под седло, нажал
на шишку - переключатель рестарта.  Переключатель подался,  и робот медленно
поднял голову, моргая глазами и обалдело оглядываясь вокруг.
     - Ччч-чч-тоооо... Ккк-кк-ка-ааккк...
     -  Бедненький, -  Корделия  погладила его по  носу. -  Подожди, пока не
придешь в себя.
     - У тебя был припадок, - проинформировал его Магнус. - Постой немного.
     Фесс молча переводил свой взгляд с  одного лица на другое, пока туман в
его глазах не рассеялся. Наконец он спросил:
     - Бандиты все-таки взяли вас в плен?
     - Да, нас полонили, но мы убежали, - пискнул Грегори.
     - Точнее говоря, нас спасли, - поправил Магнус.
     - Только  это были  не  бандиты, -  добавил  Джеффри, - а солдаты графа
Дрожа.
     - Дрож? - поднял голову Фесс. - Но что он делает здесь? Ведь это не его
владения.
     - Не его, но он хотел их захватить.
     - А зачем  его  люди похитили  вас? Дети обменялись взглядами, не зная,
как преподнести Фессу причину.
     - Он  хотел использовать вас в качестве  заложников? - нарушил молчание
Фесс.
     - Да, - сознался Магнус.
     - А  я,  эпилептик несчастный, стоял  в бездействии! Пусть отсохнут мои
микро...
     - Но это же не  твоя вина, -  быстро перебил его Магнус,  обрывая поток
самобичевания. - И ничего страшного не случилось, Пак и его эльфы освободили
нас.
     - Мы им тоже помогли! - Джеффри не смог скрыть гордости.
     - Слава Герцу и Фарадею! - Фесс вздохнул с  облегчением. - А где  же он
сейчас?
     - Граф? - поинтересовался Грегори. - Или Пак?
     - Они оба остались там, на тропе, где эльфы захватили графа,  - пояснил
Магнус. -  Граф связан по  рукам и ногам, и мы не  знаем, что  сделает с ним
Волшебный Народец.
     В  противовес  прозвучавшим  словам тишину взрезал жуткий  вопль, через
пару секунд резко оборвавшийся - и только эхо пометалось меж деревьев.
     Дети потрясенно посмотрели друг на друга.
     - Что... - начал Магнус.
     - Это был голос человека, - многозначительно заметил Джеффри.
     Зашуршали листья, и в пятно лунного света шагнули Пак с Келли.
     - Кончено, дети, - проворчал Пак. - Граф Дрож никому больше не причинит
зла. Грегори посмотрел на Келли:
     - А почему ты так рассержен?
     - Оставь лепрекоэна в покое, - быстро цыкнул на воспитанника  Пак. - Он
храбро бился этой ночью.
     - Может  быть,  может быть,  -  пробормотал Келли, - но я  не  очень-то
горжусь подобными делами.
     - Но и  сожалеть о содеянном не стоит! Вспомни, ирландец, этот человек,
вступив в  Гленн, оставил за собой след  смерти  и разрушения. Эльфы видели,
как он своими руками убил по меньшей мере дюжину людей. Только в эту ночь он
ранил множество эльфов, а Боярышник лежит бездыханный.
     Дети  замолкли, широко открыв глаза. Они уже знали, что у  эльфов и фей
нет бессмертной души,  как у людей,  и поэтому, когда эльф умирал, он вообще
переставал существовать.
     На унылое лицо Келли, кажется, стала возвращаться старая ухмылка.
     - Да нет, все так, как ты говоришь. Просто...
     - Милосердие, - буркнул Пак.
     - И это тоже. Но я не стыжусь и того, что сделал.
     - А что ты сделал? - высунулся Грегори, но Магнус одернул его:
     - Цыц!
     -  Мы, эльфы,  только что избавили Его Величество от кое-каких хлопот и
неприятностей, - покачал головой  Пак.  -  Предоставь  судьбу  графа на  его
усмотрение, конец преступника был бы тот же, разве только помпы побольше.
     Дети потрясенно уставились на него.
     -  Но ты же не можешь распоряжаться жизнью  и  смертью! -  не  выдержал
Джеффри.
     - На поле боя у командира есть такое право,  - ответил Пак, - а это был
настоящий бой. Разве граф Дрож не пришел сюда воевать?
     - Может  быть,  и так, - все  еще сомневался  Джеффри. - Но он воевал с
Гленном, и это забота Гленна...
     - Ну нет, - Пак сверкнул глазами. - Гленн может заботиться о смертных -
но не о сынах Волшебного Народца.
     Джеффри снова разинул рот.
     - И не возражай! - настрого приказал Пак. - Помни  -  право принадлежит
не человеку, а Правосудию!
     Джеффри медленно закрыл рот.
     - Не так исполняется правосудие, - запротестовал Грегори. - Он же лорд,
значит, и судить его должны были лорды!
     -  Это правосудие  для  смертных, - возразил  Пак. -  А за преступления
против Волшебного Народца он ответил этой ночью. И у нас, сыновей Волшебного
Народца, свои понятия о Правосудии. С тех самых пор, как растут Дуб, Ясень и
Терн. По крайней мере, для осужденного все окончилось быстро. А у смертных я
видел куда более суровое правосудие.
     Дети замолчали. Лунный свет падал на грустные лица.
     - По-моему, нам пора возвращаться, Пак, - окликнул Магнус.

     Глава десятая

     Конечно, они  могли  бы  устроить  привал прямо на месте, но Пак все же
увел детей прочь - он имел некоторое понятие о чувствах смертных и знал, что
детям будет не по себе, если придется ночевать поблизости. Поэтому он вел их
сквозь тьму,  прерываемую  то  там,  то  здесь пятнами лунного  света.  Дети
притихли,  и,  когда  у  самого  Пака  настроение   немного  улучшилось,  он
попробовал развеселить и детей, затянув задорную эльфийскую песенку. Озорные
переливы  сначала  не  вполне  подходили  к  мрачному  настроению  детей, но
несколько  куплетов спустя юных слушателей стало  охватывать ощущение покоя.
Огромные старые  деревья  с узловатыми  ветками походили  уже не на  злобных
чудовищ, а на  добрых  старичков в зеленых  одеждах,  украшенных серебряными
бляшками  лунного  света. Свисающая с  огромной  ветви  лоза превратилась  в
праздничную гирлянду, а сухая  листва  под ногами - в разноцветный ковер. Не
прошло  и часа,  как  дети  очутились в  волшебном лесу, и  тропинку пересек
серебристый  ручеек,  счастливо журча  и  пританцовывая вокруг  камней.  Над
ручейком выгнул спину маленький мостик с перилами. Корделия вздохнула:
     - Что это за чудесная песенка, Пак?
     - Она  открывает глаза на волшебство, которое вас окружает, - отозвался
эльф.  -  Везде  полно   сказочных  чудес,  стоит  только  открыть  глаза  и
присмотреться.
     С этими словами он шагнул на мостик, а следом затопал Грегори.
     -  Хо! Хо! -  как эхо  в  пропасти, хохокнул  чей-то  голос, и за  край
мостика ухватились две огромные ручищи с длинными узловатыми пальцами.
     - Поберегись! - гаркнул Пак, попятившись.
     Грегори  бросился  назад  и  налетел  на  Джеффри,  который  стал,  как
вкопанный, скрестив на груди руки. Корделия с разгону налетела на Джеффри, и
только Магнус ухитрился затормозить без происшествий, пробормотав:
     - Как же в чудесном лесу обойтись без чудовища?
     -  Хо! Хо! - из-за края моста  вынырнула уродливая  башка. Лохматый чуб
соломенного цвета, глаза, как  блюдца с голубой каемочкой, нос, как картошка
элитного сорта, и широкая разинутая пасть с острыми зубами.
     -  Хо!  Хо!  -  повторило чудовище, закинув на  мостик  тонкую  ногу  с
огромной  плоской  ступней.  Следом  показалось  тулово,  точь-в-точь  бочка
емкостью в сто декалитров, всего фута четыре длиной, зато плечи - три фута в
ширину. Руки болтались  до самых колен, а ладони были шириной  с лопату. Как
раз в ладони чудище и хлопнуло, издав шум как от пушечного выстрела.
     - Детки! Ням-ням!
     Дети испуганно сбились в кучу.
     - Что... Что это, Пак?
     - Тролль,  - ответил эльф.  - Такие,  как он, живут под мостами. Тролли
вечно голодны. Тролль заулыбался и закивал головой.
     - Детки! Вкусные, мяконькие! Ням! Ням! Гадина погладила брюхо.
     -  Так я и думал, - кивнул Пак, поджав губы. - Назад, дети.  Дайте  ему
дорогу.
     Дети отступили, кроме Джеффри, который не подумал сдвинуться с места, а
только нахмурился.
     -  Я  хочу перейти на  ту  сторону,  Робин.  Кто  он  такой,  чтобы мне
помешать?
     - Он такой,  что разорвет тебя пополам своими здоровенными ручищами,  -
рявкнул Пак. - И не надо спорить, парень!
     Тролль рыгнул и подался вперед, потирая руки и пуская слюни.
     - Неужели ты не можешь его победить? - настаивал Джеффри.
     - Может  быть,  смогу,  -  кивнул Пак, - и  может  быть, никто  даже не
пострадает. Но я не уверен в этом, а потому не буду рисковать.
     - Ты -  и  не будешь рисковать? - не  поверил  Магнус. - Говори честно,
Пак, - если бы нас с тобой не было, что бы ты сделал?
     Пак сердито сверкнул глазами.
     - Ах, если  бы вас со мной не было, эта тварь уже плясала бы от ярости,
пытаясь поймать меня, а я бы запутал его так, что у него голова оказалась бы
между колен, а руки завязались бы в узел, вот так!  Но  вы - со мной, и я не
желаю рисковать! Назад, говорю я!
     Дети неохотно попятились.
     -  Нет,  нет!  Не  надо  уходить!  - заверещал  тролль  и с неожиданной
проворностью бросился за ними.
     Дети с визгом отпрянули,  а Пак снова рявкнул: "Берегись!". В  его руке
сам  собой  вспыхнул  факел, и  он  сунул пламя  троллю прямо  в нос.  Тварь
завизжала и  отпрыгнула назад,  захлопав по набедренной повязке,  куда попал
уголек. Пак отступил, настороженно глядя на обожженного противника. Факел из
его руки исчез.
     Тролль  задул уголек, и снова уставился на них  огромными глазами, тупо
улыбаясь  и  роняя  слюни,  когда его взгляд  перескакивал с одного брата на
другого. Монстр неуверенно шагнул вперед, потом заколебался.
     -  А  если тролль  уйдет? Дети убегут!  - покачал он головой и отдернул
ногу.  -  Нет,  нет!  Не  уйду! Буду стоять!  Детям  нужно перейти на другую
сторону рано или поздно!
     Тролль расслабился, оперся о  перила  и, осклабившись так, что все зубы
были  продемонстрированы  заинтересованной  стороне,  стал поедать  взглядом
притихших детей.
     - Детям нужно когда-нибудь перейти! - еще раз выкрикну