но от ратников, в
той же ливрее, что и моя! Позади них, я увидел герцога на его высоком коне,
посреди частокола алебард. Его окружали, стараясь поразить его же ратники!
Он обернулся, рыча от ярости, и его меч рубанул, описав полукруг, скашивая
топорища алебард, словно пшеницу и все же на месте каждой падшей возникала
дюжина других. Затем в воздухе над герцогом проплыл какой-то малый и
набросил на нашего лорда петлю, а затем намотал веревочные петли,
прикручивая руки к бокам. Он в гневе заревел, но чародей сорвал его с коня.
Герцог с грохотом упал за частокол алебард, и я в отчаянии закричал,
отбивая окружавшие меня клинки. Но на меня наползала какая-то тяжесть. Я
боролся с ней и, хвала небесам, почувствовал, как во мне поднимается гнев
для противодействия ей, но тяжесть становилась все больше и больше. Я едва
ощущал алебарду у себя в руках. Затем вокруг меня все потемнело, словно я
заснул. - Он медленно поднял голову, глядя на Саймона. - Больше я о той
битве ничего не помню.
     Саймон кивнул.
     - Вероятно ты, в свою очередь, повернул против товарищей позади тебя,
И все же не вешай голову, они, быть может, тоже попали под власть тех чар.
Чего еще ты помнишь?
     - Да так... - Солдат снова отвернулся, глаза его остеклянели. - Только
короткие обрывки. Помню, как шел посреди отряда, примерно, в тысячу мечей.
Вокруг были ливреи колдуна, а те из нас, кто носил цвета герцога,
находились внутри. В центре отряда ехал наш великий герцог, без шлема, с
перевязанной окровавленной тряпкой головой и связанными за спиной руками! -
Он плотно зажмурил глаза, опустив голову.
     - Увы, мой благородный господин!
     - Не раскисай! - Род протянув руку, сжал сержанту плечо. - По крайней
мере, он еще жив.
     - Да, наверняка! Он гневно озирался, бранясь! - глаза сержанта
сверкнули. - Ах, доблестный герцог! Его не смогли опутать чары!
     - Он - человек сильной воли, - согласился Род.
     - Что ты еще помнишь?
     - Да... как явились домой. - Рот сержанта сжался. - Но какое же там
вышло возвращение домой? Ибо я видел, как вооруженная шайка уволокла
милорда герцога в его же темницу. Затем с дикими криками все солдаты
повернулись приветствовать колдуна Альфара, когда тот проехал через ворота
в золоченной карете, и я, я был одним из них!
     - Как он выглядел? - прицепился Род.
     - Не могу сказать, - покачал головой сержант.
     - Видел лишь мельком, меж занавесок катящейся кареты, когда он
проезжал мимо. Худощавый человек с окладистой бородой и в бархатной шляпе.
Больше я ничего о нем сказать не могу.
     Саймон кивнул. - А после того?
     - После? Те из нас, кто носил ливрею герцога, ходили без оружия. Мы
играли в кости и глушили вино, в то время, как носившие ливрею колдуна,
забирали нас одного за другим и приводили обратно одетыми уже в цвета
Альфара. - Лицо его задергалось, он сплюнул.
     - Что произошло, когда забрали тебя? - мягко спросил Род.
     Сержант пожал плечами, - Пошел я охотно, а почему бы и нет? Колдун был
премудр и благ, его люди, наверняка, не могли причинить мне вреда! - Рот
его передернуло, словно он прикусил горечи. - Меня взяли двое солдат с
алебардами в руках, хотя нужды в них и не было.
     - И куда тебя отвели эти двое?
     - В покои капитана стражи, но там ждал меня не он. Я б не узнал того
помещения, так как там было темно, и воздух заполняли сладкие запахи. На
столе горела свеча, меня посадили перед ней, а дверь позади закрыли. Тут
стало темно, я увидел сидевшего напротив меня, но различить его лица и его
цветов не мог, ибо они пропадали в тени. - Спи, - велел он мне, - крепко
спи. Ты упорно сражался, ты доблестно бился. Ты заслужил в награду сон. -
Так говорил он, и действительно глаза мои закрылись, и меня окутала тьма,
она была теплой и успокаивающей.
     - Он, моргая, поднял взгляд. - Я лишь теперь пробудился от того сна.
Все, что помню, было словно во сне.
     - Что это был за сон? - спросил, став внимательным Род. - Что
произошло после того, как они загип... э, усыпили твой разум?
     - Ничего, - пожал плечами сержант. - Мы день, а может два
бездельничали в кордегардии. Все только и говорили о превосходство колдуна
и о том, каким благом будет его власть для герцогства. А потом капитан
вдруг закричал: "По коням!" И мы бросились к оружию, "Крестьяне бегут, -
крикнул он. - Они разошлись по дорогам, бредут на юг, чтобы передать
изменнические слова графу Тюдору и королю Логайру. За ними, казарменная
шваль! Скачите за ними и приволоките их обратно или убейте на месте!" - И
мы понеслись на конях к дороге, помчались галопом на юг, разыскивая и
истребляя всех бедолаг. - Он плотно зажмурил глаза, закрыв лицо руками. -
Увы, несчастные души! В чем они провинились? Лишь в том, что стремились
защитить своих жен и детей от войны и зла! В чем они виноваты, что
заслужили столь жестокое наказание?
     - Он поднял на путника затравленный взгляд широко раскрытых глаз. -
Ибо мы нашли сначала одну семью, затем дюжину таких же и одну за другой
убивали их. Наши мечи кружились, рассекая тела и кости, и проливая повсюду
кровь. А затем, когда все трупы лежали, сливая свою алую кровь в единое
озерцо, мы срезали их кошели и обыскали тела, чтобы забрать те немногие
монеты, которые они припрятали, их нужно было привезти в замок к колдуну
Альфару.
     - Он уткнулся, лицом в ладони. - Увы, мне! Как я буду жить с такими
картинами, выжженными у меня в голове? - Он повернулся к Роду. - Но мы
грабили! Добыча была и впрямь богатой! У каждой крестьянской семьи
находилась одна - две монеты, и мы набрали тридцать шиллингов! Фунт и еще
полфунта! И впрямь великое богатство, увозимое домой к Альфару! - Он
откинул голову и взвыл. - Будь, проклят этот негодяй и все его присные!
Будь, проклят тот, кто способен причинить такое зло своему собрату! И будь
также прокляты, служащие ему ведьмы, и все остальные ведьмы, ибо,
наверняка, такое зло живет в сердцах у них всех!
     - Нет, не верно! - строго сказал Саймон. - Зло своим собратьям
причиняет лишь горстка отступников! Вероятно, они не способны завоевать
дружбу других людей и винят в своем одиночестве не себя, а других, которые
не дружат с ними. Они, несомненно, говорят себе, что народ завидует их
магии и потому с презрением отвергает всех ведьм. Таким образом, они
считают себя вправе воровать и господствовать над другими.
     Слова Саймона произвели немалое впечатление на Рода. Он не ожидал
такой проницательности от среднего йомена.
     Так же, как и сержант. Он уставился на Саймона, широко раскрыв глаза.
- Здорово же ты их знаешь!
     - Не хуже, чем следовало бы. - Уголки рта Саймона сжались. - Ибо я сам
чародей. Но! - Он поднял ладонь, останавливая ругательство сержанта. - Но
подобно великому множеству моих собратьев, я научился хорошо скрывать мои
способности, и общаться с другими людьми, не хуже любого человека. У меня
была жена, не бывшая ведьмой. Вместе мы вырастили детей, которые хоть и
обладают некоторой силой, научились хорошо скрывать ее и выросли, любя
своих собратьев. Мы не алчем власти, мы не алчем богатства. У нас уже есть
то, чего мы хотим, а именно - уважение других.
     Сержант скривил рот. - Если вы так глубоко уважаете нас скромных
простолюдинов, то почему вы не оградите нас от злых?
     - Да они так и поступали, - ответил Саймон. - Те ведьмы и чародеи, кои
обладают настоящей силой. Я знал одну старуху бывшую целительницей, многим
она вылечила и тела, и души, и знал чародеев, благородных людей, говоривших
с теми, чьи души пребывали в замешательстве или в затмении, и они снова
выводили их на свет разумности. Но лично я?
     - Он пожал плечами. - Мои силы были не столь уж велики. Я знал
чародеев, способных исчезать и появляться вновь на расстоянии в несколько
миль и слышал о некоторых, способных заставить услышать свои мысли других,
даже не ведьм. Но я? - Он с печальной улыбкой покачал головой. - Я не из
таких. Да, сила у меня есть, и все же не большая и не могучая. Достаточная,
чтобы не быть таким же человеком, как прочие люди, и все ж недостаточная,
чтобы сделать меня полноценным чародеем. Ни рыба, ни мясо, я не знаю, где
вить гнездо. О, я слышу, что думают другие, если они поблизости от меня, но
не более того. Я не знал, что способен на большее...
     - Улыбка его посуровела, - ...пока Альфар не опутал своими чарами
парней из моей же деревни, и те, побросав мотыги, направились к замку,
несомненно, к нему в армию. Я бросился вдогонку за одним и схватил его за
руку. - Куда ты? - закричал я, но он лишь презрительно усмехнулся мне и
поднял кулак, чтобы отбросить меня одним ударом. Но... - И губы Саймона
изогнулись в легкой улыбке, - ...я кое-что смыслю в воинском искусстве. Я
отбил его удар и ударил сам прежде, чем он успел вновь занести кулак, и
бедный парнишка без чувств растянулся на дороге. Пока он лежал без
сознания, я опустился рядом с ним на колени, неистовствуя в стремлении
пробудить его, крича "Очнись! Ужель ты не видишь, что тебя околдовали?"
Понимаете, он был сыном моего соседа, и играл вместе с моими детьми. Я не
мог устраниться, и дать колдуну забрать его, пока в моих легких еще есть
дыхание. Изо всех своих слабых, жалких ведовских сил я попытался дотянуться
и пробудить его спящий разум там, где он лежал под чарами Альфара.
     Сержант уставился на него округлив глаза. - И он очнулся?
     Саймон кивнул, закрывая глаза. - Очнулся. Хвала небесам, он очнулся.
Сел, сбитый с толку, ибо понятия не имел, как он оказался там, лежащим
посреди дороги, в полулиге от дома. Я отвел его обратно к отцу. И подумал,
если я смог сделать для одного, то возможно удастся сделать и для других.
Когда у кого-то из парней нашей деревни появлялся взгляд куда-то вдаль, и
он в трансе брел к большаку, я следовал за ним, оглушал, пробуждал разум. А
когда чары начали опутывать и разум соседей, я дожидался наступления ночи.
Когда они засыпали, переходил от дома к дому, стоя у стены, старался
пробудить их от чар. В скором времени я заболел от истощения сил, но моя
деревня держалась, одна свободная от заговора. Наконец, два дня назад,
заявился сам чародей, прыщавый паренек, во главе отряда солдат. Тут уж я
ничего не мог поделать. Всех парней увели, но, по крайней мере, родители
видели, что их принудили.
     - И тот чародей не отыскал тебя?
     Саймон пожал плечами. - Он пытался. Если сохранилась целая деревня все
еще свободных душ, понятно что тут, наверняка, не обошлось без помехи со
стороны ведьмы или чародея. Но, как я сказал, сила моя не велика, я умею
только слышать мысли. А уж это я научился мастерски скрывать с помощью той
малой силы, коей обладаю. Я старательно не думал ни о ведовских силах, ни о
разбивании чар. Я думал лишь о подозрениях и о том, как сильно негодую на
господство Альфара. - Он медленно покачал головой. - Он не мог меня найти,
так как все умы в той деревушке думали также, как и я.
     - Это произошло всего два дня тому назад? - воскликнул сержант.
     - Два дня, - подтвердил Саймон.
     - Выходит, ты не один месяц защищал разум своих соседей от чар Альфара!
     - Да. Но, по правде говоря, Альфар лишь теперь смог выделить солдат
для такой задачи.
     - Да. - Лицо сержанта снова посуровело. - Однако, взяв в плен герцога,
он смог выделить людей и найти время, ибо все текущие угрозы устранены.
     - Не сомневаюсь. Однако, уверяю тебя, я вздохнул с облегчением, когда
тот чародей покинул нашу деревню. Я подумал, что довольно долго обманывал
смерть. Нет, я рассудил, что сделал свое дело и спасся, скорее благодаря
удаче чем умению. И, на самом деле, у моей дочери близятся роды. Поэтому я
набрался храбрости и повернул стопы на юг, надеясь, что смогу вырваться из
захваченного злом заколдованного царства на вольный воздух страны графа
Тюдора. - Он повернулся к Роду. - И подошел близко, так близко! Ведь теперь
всего полдня пути, не так ли?
     Род кивнул. - Хотя на границе стоят часовые. Тебе будет трудно
пересечь ее.
     - Только не мне - улыбнулся позабавленный Саймон.
     - Да, - окинул его оценивающим взглядом солдат. - В твоей внешности
есть что-то от дикого оленя. Ты, несомненно, сможешь найти свой путь к
свободе через лес, где нет ни одного караульного.
     - Именно так. И все же мне думается, я не должен уходить.
     - Нет! - Нагнулся вперед сержант. - Ты должен уйти! Уходи, пока можешь!
     - А если я пойду?  Ты-то пойдешь? Сержант  опустил взгляд.  - Я должен
     вернуться, ибо на руках моих кровь, и она требует искупления.
     - Чушь и дичь! - фыркнул Саймон. - Те смерти причинены Альфаром, а не
тобой. Уезжай, присоединяйся к армии короля Туана и возвращайся с ней
отомстить колдуну.
     - Нет, - покачал головой сержант. - Это займет слишком много времени.
А... если мы, я и мои люди, снова отправимся на север, и займем свое место
в войске колдуна, то будут спасены жизни крестьян, когда нас опять пошлют
прочесывать дороги. А когда придет король Туан, то будут мечи, сражающиеся
на его стороне в рядах армии колдуна.
     - Дело стоящее, - задумчиво произнес Саймон.
     - И глупое! - вступил в разговор Род. - Первый же чародей, проводящий
в рядах армии инспекцию безопасности, слушая изменнические мысли, обнаружит
вас. Вы достигнете всего-навсего ранней казни.
     Сержант прожег его взглядом, а затем снова повернулся к Саймону. - Ты
не можешь научить нас способу скрывать свои мысли?
     - Я могу рассказать вам, как это делается, - медленно произнес Саймон,
- все же быстро такому не научишься. Умение требует постоянной тренировки,
никогда нельзя ослаблять защиту. Такая бдительность почти не возможна, для
того, кто недавно научился. Вас могут очень легко обнаружить.
     - Тогда предоставь им выбор, - предложил сержант. - Пробуди их от
зачарованного сна и скажи им то же, что сказал мне. Я не сомневаюсь, какой
выбор сделают они все - ехать обратно на север.
     Саймон улыбнулся и пожал плечами. - Разве я могу отказать? Я, набивший
руку на таком притворстве? Нет. Я буду следовать за вами на некотором
расстоянии...
     - Это, - указал Род, - разновидность самоубийства. Единственное, что
неясно в нем, это дата.
     Саймон с легким удивлением посмотрел на него. - Однако ты едешь на
север.
     - Ну, да, - признал Род. - Но я связан долгом. Мне это нужно сделать -
неважно почему.
     - Также как и мне, все равно почему. - Саймон иронически  улыбнулся
ему  и  поднялся  на  ноги, сделавшись чуть выше и прямее. - Я
смалодушничал, когда бежал. Моя задача еще не выполнена. Я должен повернуть
назад и направиться на север, чтобы прийти на помощь другим душам,
пребывающим в зачарованном сне, в то время как тела их бодрствуют.
     - Нет, не должен! - Шагнул вперед встревоженный сержант. - Во истину,
ты сделал все, чего мог от тебя просить любой человек!
     - Приятно слышать от тебя такие слова, - улыбнулся с мягкой теплотой
Саймон. - Однако, у меня есть обязательства перед ними, они ведь мои народ,
и были им всю мою жизнь. Они помогали мне во всех повседневных испытаниях,
какие выпали на долю бедняка, выхаживали меня и моих близких при болезни и
утешали нас в горестях, как и я их. Такие узы не оборвутся только потому,
что я единственный, способный помочь сейчас. Нет, я сыграл труса, когда
сбежал.
     - Не правда, - утверждал сержант. - Какой будет прок от тебя, коль ты
вернешься? Разбивание чар снова приведет к тебе чародея, а когда он
захватит тебя, твой народ вновь останется зачарованным.
     Саймон так и просиял, но покачал головой. - Возможно я ускользну от
его внимания, как уже сделал раз. Нет, я больше не струшу.
     Сержант вздохнул. - Ты не был трусом испугавшись, а тебе было, чего
страшиться. Поэтому, если ты пробудишь моих людей от мерзких чар, мы все
будем сопровождать тебя.
     - И еще больше увеличите опасность! - нахмурясь шагнул вперед Род. -
Как по - твоему, прапор, сколько у вас будет шансов против отряда в
двадцать мечей?
     Сержант заколебался.
     Род развил довод. - Один штатский, едущий на север с вооруженными
людьми? Ведьмы, караульные Альфара, учуют неладное даже, если у них нет
носов.
     Лицо Саймона озарила восторженная улыбка. - Однако, подумай, любезный!
Они могут сказать, что я их пленник!
     Род желчно поглядел на сержанта. - Вам давали приказ брать в плен?
     - Нет, - признал сержант. - Нам велели только убивать и грабить.
     - Вы будете выделяться, как стог сена на пшеничном поле, - покачал
головой Род. - Интересный он малый этот Альфар, не правда ли? Но дело свое
знает. Скверный, но прекрасно владеет мастерством,
     - Нет, он самое очевидное зло, - прорычал сержант.
     - Да, но со злом не борются, встав в одиночку перед целой армией и
объявив ей войну. А когда вас всего лишь горстка.
     Саймон печально кивнул сержанту. - Именно так, прапор. Тебе с твоими
ратниками лучше всего отправляться на юг.
     Сержант сжал челюсти и замотал головой. - Я предпочитаю не уезжать, и
думаю, ни один из моих ратников не решит иначе.
     - Ну, раз уж вы так решительно настроены, - вздохнул Род, - то давайте
продадим ваши жизни как можно дороже. Даже горстка бойцов может нанести
значительный вред.
     - В самом деле? - с энтузиазмом повернулся к нему сержант. - Каким
образом?
     - Вы можете устроить герилью, - объяснил Род. - Слово это означает
"малая война", и именно ее-то вы и устроите. Развяжете малые войны внутри
большой войны. Понимаешь, большую часть времени вы будете разъезжать по
дорогам, как порядочные альфаровцы, но при каждом удобном случае вы можете
превращаться в налетчиков.
     Сержант сжал зубы, раздраженно отворачиваясь. - Какой толк от
разбойников, против армии?
     - Немалый, если верно выбрать цели. Например, если вы вломитесь в
арсенал и похитите все арбалетные стрелы или поломаете все стрелы для
луков...
     Сержант поднял голову, глаза у него загорелись. - Да, это помешает
армии воевать, не так ли?
     - Немного, - согласился Род. - Хотя есть еще копья, алебарды и мечи.
На данном уровне развития командос нелегко причинить вред основной армии. В
основном, я представляю вас забирающимися в кухни и высыпающими в пищу
несколько ведер соли.
     Сержант медленно усмехнулся.
     - Дело пойдет еще лучше, если вы сможете связаться с другими группами,
у которых разбили чары, - добавил Род.
     - Есть и другие? - уставился сержант.
     - Будут. - Сверкнул глазами Саймон.
     Род взглянул на него и попытался подавить улыбку. И снова повернулся к
сержанту. - Да, вчера одна, э, южная ведьма разбила чары другого отряда,
вроде вашего, и те тоже предпочли вернуться на север.
     - Союзники! - обрадовался сержант, а затем засомневался. - Но как же
мы их узнаем? Не можем же мы спрашивать каждого солдата в армии колдуна:
"Ты не из отряда тех, чьи чары разбиты?"
     - Еще бы, - согласился Род. - Но Саймон может дать тайные имена любым
отрядам, которые он освободит в дальнейшем. Такие, какие вы сможете
говорить вслух при всех, но на которые отзовутся только те, чьи чары
разбиты, Например, ты отныне будешь, мгм... Валтасар. - Он повернулся к
Саймону. - А ты можешь назвать прапоров следующих двух освобожденных групп
"Мельхиором" и "Каспаром".
     - Какой в том толк? - потребовал ответа сержант.
     - Ну, если к тебе подойдет другой солдат и скажет что у него есть
сообщение от прапора Мельхиора, ты можешь довериться ему, так как будешь
знать, что он участник освободительного движения. Но не забудь, вам не
следует быть вместе. Чем крупнее ваш отряд, тем легче вас будет найти.
     - Тогда какой же смысл рассылать такие сообщения?
     Чтобы вы могли договориться об одновременном ударе по одной цели.
Например, возможно вам захочется устроить крупный налет, чтобы захватить
замок или что-нибудь в этом роде. И конечно, когда на север двинется армия
короля Туана, вы все можете встретиться за самым арьергардом армии колдуна
и ударить ей в тыл в то время, как Туан ударит по ней с фронта.
     - Зн