гостоящего оборудования и высококачественной стали.
     На вид Цымбарю перевалило уже на пятый десяток; и морщинами успел он покрыться изрядно, и волос на голове лишиться. По какой-то причине и щеки у него тоже пушились от висков, на подбородке и верхней губе редкими золотистыми волосиками с прожилками седины, делая его лицо деликатным, не мужицким. И глаза, отметил для себя Денис, словно от другого человека взяты - небольшие, светлые и уныло задумчивые.
     Подполковник поймал себя на мысли, что невольно примеряет Цымбарю женский платок для сокрытия лысины, и едва заметно усмехнулся. Вот что смущало его во внешности Ивана Цымбаря!
     Действительно, форменная тетка получится, если гладенько побрить.
     Денис посмотрел на часы, потер заросшую густой щетиной щеку. Последний раз он брился вчерашним утром, перед тем как отправиться в город.
     В министерстве проходила очередная коллегия по итогам работы за квартал, вел ее начальник штаба.
     Недавно прибывший в их благословенные края новый министр, кажется, уже неплохо вник в насущные проблемы министерства и весьма успешно прошелся дорожным катком по всем его службам и подразделениям.
     Вознесенский РОВД в этом месяце оказался чемпионом по раскрываемое(tm) преступлений, но тем не менее досталось Денису изрядно и за перерасход бензина, и за рост краж домашнего скота. Кроме того, припомнили ему и раздавленный лавиной "уазик", а заодно и недостаточную, на взгляд начальства, расторопность и оперативность по пресечению фактов незаконной охоты в границах заповедника и безлицензионного отстрела животных за его пределами.
     Витиеватая формулировка прегрешений начальника Вознесенского РОВД, прозвучавшая из министерских уст, окончательно испортила Денису настроение, которое и так было не ахти с того момента, когда его в очередной раз выставили за порог. И даже здесь, в душном переполненном сослуживцами зале заседаний, он то и дело ловил себя на мысли о той, что так стремительно и неожиданно вторглась в его жизнь, повергла в смятение его казалось навсегда устоявшиеся чувства, стремления и желания, расстроила сложившуюся жизненную позицию и самым возмутительным образом нарушила сердечный ритм и помутила рассудок.
     И самое печальное, что он оказался не готов к подобным схваткам и с горечью сознавал, что проигрывает Людмиле по всем статьям. И пусть он никогда не жаловался на реакцию и был даже очень неплохим боксером, но отвечать на женские выпады и контрудары с подобающей скоростью и остротой у него по какой-то причине не получалось.
     Он поймал на себе по-рысьи быстрый взгляд министра, моментально изобразил на лице полнейшую заинтересованность, но еще пару минут не мог избавиться от наваждения: словно наяву ощущал женские пальцы на щеке и усмехался про себя - знало бы строгое начальство, где на самом деле витают мысли его подчиненных.
     - Денис Максимович! - окликнул его один из оперативников. - Смотрите, что мы обнаружили! - Он выложил на заляпанный машинным маслом стол два обреза. - Тут не только ножи клепали, но и кое-чем более серьезным баловались.
     Денис окинул тяжелым взглядом вмиг словно потерявшего в росте Цымбаря. Даже в плечах он съежился, а лицом стал еще сильнее смахивать на деревенскую тетеху.
     - Объясни, откуда у тебя обрезы, Цымбарь? - Барсуков показал на лавку у стены. - Приземляйся, а то, смотрю, уже коленки подгибаются.
     - Не мое это, гражданин начальник, клянусь, не мое! - испуганно зачастил Цымбарь и осенил себя крестом. - Ей-богу, ни сном ни духом не ведаю, откуда они здесь появились!
     К столу подошел Дробот, внимательно осмотрел место распила ствола, провел по нему пальцем и покачал головой:
     - Похоже, совсем свежие обрезики, господин мастеровой? - Он подошел к Цымбарю, какое-то мгновение пристально рассматривал испуганно взиравшего на него снизу вверх мужика и вдруг неожиданно, рывком за шиворот, заставил того подняться на ноги. Цымбарь вскрикнул и схватился за локоть.
     Барсуков и его зам обменялись быстрыми взглядами.
     - А ну, показывай свои грабли! - приказал задержанному Дробот и, не спрашивая согласия, потянул с его плеч грязный пиджак. Из-под рубахи выглядывала порядком перепачканная гипсовая повязка.
     - Да-а, друг ты мой разлюбезный! - Стас озадаченно почесал в затылке. - Гипс тебе, ежу понятно, не в больнице накладывали. А теперь потрудись вспомнить, и как можно скорее, что под этим гипсом скрывается? И подчеркиваю, чистосердечное признание в содеянном безобразии значительно, учти, значительно облегчит тебе дальнейшую жизнь.
     - А чего мне врать, гражданин начальник? Недавно споткнулся, руку сломал, - пробурчал мужик и исподлобья посмотрел на Дробота.
     - Ага, - обрадовался тот, - старые песни о главном. О пень споткнулся, башкой навернулся, потом очнулся...
     - Я же говорю, руку сломал, - не сдавался Цымбарь. Он отвел взгляд от майора и с тоской посмотрел на Барсукова. - Открытый перелом...
     - А вот сейчас мы сами убедимся, какой у тебя там перелом, закрытый или - о ужас! - открытый! - Стас взял со стола большие ножницы и поклацал лезвиями перед носом Цымбаря. - Давай сначала не с гипса начнем, а с твоего брехливого языка, Иван.
     Знаешь ведь, что через пару минут я тебя за этот язык на гвоздь повешу за дачу ложных показаний, ан нет, треплешь им почем зря, вводишь товарищей ментов в заблуждение.
     Цымбарь еще больше помрачнел и протянул ему руку. Через минуту Дробот с несомненным торжеством в голосе воскликнул:
     - Ну вот! Финита ля комедия, гражданин Цымбарь! За что боролись, на то и напоролись! А напоролись вы, голубь сизокрылый, не иначе как на пулю, которая и превратила вашу конечность в этакое уродство! - Стас посмотрел на Барсукова и весело подмигнул. - Не иначе тот самый Людмилин подранок! Или я ошибаюсь, родной ты мой?
     - Скажи спасибо, начальник, что мы эту Людмилу тогда в тайге не урыли! Но допрыгается стерва, ох допрыгается! - процедил сквозь зубы Цымбарь, и глаза его полыхнули вдруг такой откровенной ненавистью, что Барсуков даже хмыкнул озадаченно: надо же так обмишулиться - сравнить этого отъявленного подонка с тупой деревенской бабой!
     Стас похлопал себя по карманам и с досадой произнес:
     - Надо же! Сигареты где-то выронил! , - Возьми мои! - Барсуков достал из кармана кителя начатую пачку и перебросил ее в руки Дроботу, ерзавшему на заднем сиденье.
     Тот вытащил две сигаретки: одну - на сейчас, другую - про запас; до ближайшего киоска езды по таежным, утонувшим в сугробах дорогам никак не менее часа... И присвистнул - то ли от восторга, то ли от удивления:
     - Ну, ты даешь, начальник!
     - Что случилось? - поинтересовался Барсуков, не сводя глаз с дороги. "Нива" с разгона форсировала глубокий сугроб в ложбине между двумя увалами.
     - Потом! - коротко ответил Дробот. И со стоном зевнул. - Ох, жизнь наша каторжная, ментовская! Уже и не помню, когда высыпался как следует!.. - Не прошло и минуты, как на заднем сиденье послышалось тихое посапывание, перемежаемое, неясным бормотанием и всхрапыванием.
     Некоторое время ехали в сопровождении звуков, издаваемых бравым начальником криминальной милиции. Наконец после очередного мощного храпа Сергей не выдержал и весело посмотрел на подполковника:
     - Ну и здоров же спать Станислав Васильевич!
     Помню, как-то всем отделом на природу ездили отдыхать. Так он с удочкой в руках умудрился задремать и свалился прямо в озеро лицом. А один раз возвращались мы из Базынгета, есть такая деревушка - с десяток домов и в такой глухомани, что добраться туда можно летом только на моторке, а зимой - по льду реки. Живут одни староверы, преступлений у них отродясь не бывало. А тут приехали несколько художников, говорят, на этюды, а по мне - так водку жрать на свободе, подальше от городских проблем да баб своих...
     - А ты поменьше трепись начальству, - раздалось у них за спиной. - В Базынгете именно ты, голубь, сел задницей в костер, и, если бы не я, иметь бы тебе бытовую травму в виде огромного волдыря на тех местах, что неприлично дамам показывать.
     - Так я ж про другой раз рассказываю, - смутился водитель.
     - А про другой раз при других и рассказывай, - посоветовал Стас, потом с нарочито громким кряхтением потянулся и предложил:
     - Заночуем сегодня у меня, Денис Максимович? Думаю, нам есть о чем поговорить без всяких наглых свидетелей, - кивнул он в сторону Сергея, - да и выпить кое-что найдется по этому поводу. А в принципе можно и без повода, просто за то, что день хороший.
     Они опять замолчали. Стас что-то тихо мурлыкал себе под нос, временами эмоционально выкрикивая в спину водителю несколько фраз, суть которых сводилась к следующему: "Куда прешь. Серый, не видишь, какую дуру там намело!"
     Пришлось миновать не один десяток подобных "дур", прежде чем показались огни Вознесенского.
     Освободились они только к десяти вечера: за два дня накопилось столько неотложных дел, что Денис с трудом выкроил пять минут, чтобы позвонить домой. Отец отвечал бодро и весело. Сообщил, что потихоньку передвигается по квартире и даже выходил на улицу, но печь пока топит Слава. А сейчас он у него в гостях, консультирует по истории, которую тому сдавать на вступительных в институт. Костя сегодня в садик не ходил. Людмила взяла его с собой на слет юных экологов, привезла домой сонного, и он опять остался у нее ночевать.
     Денис рассердился:
     - Зачем ты ей разрешаешь? Получается, что мы все заботы о Косте переложили на плечи чужой женщины! Сегодня я уже не успею, поэтому прошу тебя, поговори завтра с ней, извинись за все, и давай прекратим эту практику: доверять Костю чужим людям.
     - Вот ты и поговори, если такой умный, - недовольно проворчал отец. - Тебе не привыкать обижать людей, а я к этому не приучен и ссориться с этой женщиной не желаю. Она искренне заботится о Косте, и я очень ей благодарен. И учти, именно при ней он произнес первое слово.
     - Я понял тебя, - сказал сухо Денис. - Но и без твоих упреков догадываюсь, что я плохой отец и слишком мало занимаюсь сыном. Но ты должен понимать, что я не балду пинаю и не в бирюльки играю.
     - Вот по этой причине не мешай Людмиле и будь благодарен, что есть женщина, которая совершенно бескорыстно заботится о твоем сыне! - Старик бросил трубку, а Денис тяжело вздохнул и посмотрел на сидевшего напротив Стаса:
     - У тебя действительно выпить найдется?
     - В чем вопрос! - Стас хлопнул ладонью по столу. - Так ночуешь у меня или нет?
     - Давай! - Денис посмотрел на часы. - Котелок совсем отказывается варить, и с чего бы это?
     - Верно, вся вода выкипела? - поинтересовался Стас и успокоил начальника:
     - Щас мы ее дольем, по стопочке хлопнем - и все будет вери гуд!
     - Ну, если только по стопочке, - улыбнулся Барсуков и крикнул оперативному дежурному:
     - Я сегодня у майора ночую. В случае аврала домой не звонить!

Глава 18

     Денис огляделся по сторонам и озадаченно покачал головой:
     - Да-а! Я думал, у меня в доме беспорядок, но ты, похоже, всех переплюнул!
     - С чего ты взял, что это беспорядок? - рассмеялся Стас. - Это художественно оформленный порядок. В душе я художник-модернист, точнее, абстракционист. Правда, в самых крайних проявлениях!
     - Значит, экстремист-модернист, говоришь? - усмехнулся Денис. - И как я раньше не догадался, что тоже подобными расстройствами психики страдаю! По крайней мере, есть чем перед отцом оправдаться! - Он поднял с пола коробку с книгами и спросил:
     - Куда ее убрать, чтобы под ногами не мешала?
     - Да бог с ней, переступим! - отмахнулся Стас. - Я уже пробовал кое-какие вещички с места на место перебрасывать, но толку никакого!
     Он принес из кухни две стопки и тарелочку с кусочками соленого сала и холодного мяса. Денис нарезал хлеб, купленный по дороге в киоске, открыл банку рыбных консервов, выложил на бумажную салфетку ломтики сыра и колбасы - остатки сегодняшнего обеда. Не пропадать же добру! Днем Стас по-хозяйски бережно завернул их в салфетку и прихватил с собой, по давнему опыту зная, что с устатку вряд ли захочется бегать по магазинам.
     - Давай-ка пропустим по одной, пока картошка варится! - Стас оторвался наконец от плиты и сел в продавленное кресло рядом с низким кухонным столом. - Оприходуем, так сказать, некоторое количество спиртосодержащей жидкости и дадим ей экспертную оценку! - Он разлил водку по стопкам и посмотрел на Дениса:
     - Честно сказать, осточертела мне моя холостяцкая житуха, товарищ подполковник, но и в ярмо супружеской жизни страсть как впрягаться не хочется! И вот стою я перед этой дилеммой, как тот витязь на распутье: и хочется, и колется... - Он окинул задумчивым взглядом содержимое стопки, быстро опрокинул ее в рот и весело подмигнул:
     - За баб сегодня пить не будем, а то приснятся ненароком! - Он разлил по второй и поинтересовался:
     - А ты, случайно, не кричишь ночью от подобных кошмаров?
     Денис едва заметно усмехнулся:
     - Пока не страдаю! Да и некому, кажется, сниться!
     - Ну, это дело скорое! Не успеешь оглянуться, как в капкан к какой-нибудь амазонке-охотнице попадешься, и тогда два варианта: или под венец ее тащить, или лапу самому себе перегрызть и бежать во все лопатки на тех, что остались. Только разве убежишь? Все равно догонит, поймает и обезвредит!
     - Тебя, гляжу, уже обезвредили? - Денис встал со стула, снял крышку с кастрюли и попробовал картошку вилкой. - Вроде готово!
     - Так сцеди! - лениво отозвался Стас и, закинув одну руку за голову, включил стоящий рядом магнитофон. Грустная тягучая музыка полилась из динамика. Майор закрыл глаза и замурлыкал в такт мелодии.
     Денис слил воду и вывалил картошку в глубокую фаянсовую тарелку.
     - Масло в холодильнике! - сообщил Стас не открывая глаз.
     - Ты меня в подсобные рабочие пригласил? - поинтересовался Денис, но в холодильник все-таки полез и достал початую пачку масла.
     - Ну, не все ж начальству кровь пить! - Стас рассмеялся и вдруг совершенно серьезно посмотрел на Барсукова. - Ты меня знаешь, Денис, не могу я ходить вокруг да около. - Он полез во внутренний карман пиджака. - Не хотелось мне этот разговор при Сергее затевать, хотя и уверен, что он выеденного яйца не стоит. - На ладони Дробота лежала маленькая серебряная сережка в форме полумесяца. - Скажи на милость, откуда в твоей пачке сигарет взялась Тонькина сережка?
     - Тонькина? - несказанно удивился Денис. - С чего ты взял, что Тонькина?
     - А с того, что я лично на пару с ее братом Пашкой выбирал их в подарок Антонине ко дню рождения. У нее целый комплект такой: кольцо, браслет и вот эти серьги. Я их ни с какими другими не спутаю. Видишь, - поднес он ладонь почти вплотную к глазам Дениса, - камушек выпадал, и я его самолично приклеил!
     Денис пожал плечами:
     - Ну и что из того? Разве твоя разлюбезная Антонина не могла дать поносить эти серьги кому-то другому?
     - Постой, - Стас хитро прищурился, - на что ты намекаешь? Уж не с Людмилы ли вы, товарищ подполковник, сняли сей предмет? Потому как моя Антонина свет Сергеевна, если с кем и поделится, то в первую очередь с Людкой Ручейниковой. - Он хлопнул себя по лбу. - Это ж надо же! И как я сразу не догадался?
     - И столько терпел? Начальство во всех грехах подозревал, страдал, ревновал, мучился! - съязвил Денис и уже более серьезно пояснил:
     - Я вправду не знал, что это сережка твоей Антонины. Людмила Алексеевна попросила починить застежку, вот я в городе и забежал в ювелирную мастерскую. А чтоб по карманам не завалялась, я ее в пачку сигарет положил...
     - Что ж, так взяла вдруг и попросила, чтобы починил? - пришел черед удивиться Стасу.
     - Вот так взяла и попросила, - Денис насадил картофелину на вилку и обмакнул в масло, - тем более что эту застежку я сам нечаянно и сломал.
     - И каким это образом?
     - Попытался застегнуть, но силы не рассчитал, вот и пришлось заглаживать вину.
     Стас хмыкнул, заломил в удивлении густые черные брови и протянул:
     - Понятно. - Потом предложил:
     - Сморгнем-ка еще по одной! - и разлил водку по стопкам. - А выпьем мы сейчас с тобой, Денис Максимыч, за то, чтобы женские сережки почаще в наших руках расстегивались, а попутно за здоровье одной чудесной девки, что никак счастье за хвост схватить не может. Ходит оно с ней рядом, а она даже близко его к себе не подпускает.
     - Кого его?
     - Да кого ж еще, если не счастье! - усмехнулся Стас и притворно тяжело вздохнул. - Как ни крути, нет нам жизни без баб! Не хочешь пить за них, все равно напьешься. Но Людка Ручейникова - девка особая, и потому выпить за нее стоит особо, причем до дна!
     Барсуков ничего не ответил, глянул исподлобья на своего заместителя, но водку выпил. Стас от начальства не отстал. Затем они изрядно закусили, пропустили еще по одной, и только после этого Стас откинулся в своей излюбленной позе на спинку кресла и умиротворенно произнес:
     - Ну вот! Теперь и покурить можно, и за жизнь потрепаться!
     - Объясни, если не секрет, почему ты за Людмилу предложил выпить? - Денис пустил густую струйку дыма в сторону открытой форточки. - Или акценты сместились и ты решился сгулять налево?
     - Ни налево, ни направо, Денис Максимыч! - Стас прикрыл глаза. - Просто хорошая она девка, действительно очень хорошая. Только вот и вправду в жизни у нее все как-то не так получается. Почитай, с самого детства постоянно кого-нибудь на своем горбу везет. Ведь она только с виду такая... сердитая, - усмехнулся он, открыл глаза и серьезно посмотрел на Барсукова. - Смалехоньку без мамки осталась. Славку выпестовала, вон какой детина вымахал, а потом в университете Вадика своего встретила. Сейчас его обихаживает и нянчит.
     Видите ли, он в аспирантуре учится, ему специальные условия нужны, и кормежка особенная, и все остальное... И хоть бы было из-за кого так стараться! Видел я его, Денис. Щупленький, носатенький, в очечках, но гонору выше башни. А Людке только дай повод пожалеть. А к себе никого не подпускает и боится жалости - не приведи господь! Как кобылица брыкается! Мужики к ней на расстояние пушечного выстрела боятся подойти! А весна придет - посмотришь, что у нее во дворе будет твориться.
     Еще пожалеешь, что в соседях поселился. Думаешь, у нее сараи для домашней живности построены?
     Куда там! Всю весну, а то и лето, подранков по тайге собирает, лечит, обихаживает. Кого потом назад возвращает, кого в городской зоопарк определяет.
     В прошлом году медвежонок жил, двух рысят ребята из соседней деревни принесли, потом лисенка где-то откопали. А года два или три назад все лето волчонка растила. Темуджином назвала. Он за ней хвостиком бегал. Ревела белугой, когда в тайгу его отпускала! А сейчас Тонька мне по секрету рассказала, что он до сих пор иногда Людку в тайге на тропе встречает и почти до дому провожает.
     Денис озадаченно покачал головой, но спросил совсем не то, что хотелось:
     - Зачем ты это мне рассказываешь?
     - А просто так! Информация к размышлению о тех особах, чьи сережки имеют дурную привычку сами по себе расстегиваться. А стоит только к ушку наклониться, чтобы застегнуть, считай - все, пропал, душа моя! Окончательно и бесповоротно! Так уж она по-особому свой подбородок поднимет, щечку, а то и губы вместо уха подставит, глазки закроет. Хочешь не хочешь, поцелуешь, а она тебя сразу - ап! И все тут, капкан захлопнулся!
     Денис окинул Стаса, еще более мрачным взглядом, встал со стула, подошел к окну и, опершись ладонями о подоконник, всмотрелся в глухую непроглядную темь. Низкие тучи заволокли небо, и лишь над дальними сопками сияла крупная голубая звезда. Он вдруг вспомнил другую звезду, что так лихо подмигивала им сквозь щель в камнях, и теплоту женских губ вспомнил, и даже запах дыма от ее свитера... Судорожно сглотнул и повернулся к Стасу.
     Посмотрел на него неожиданно потерянно и вновь спросил совсем не о том, на что рассчитывал получить исчерпывающий ответ:
     - Как ты думаешь, откуда "манлихер" мог попасть к Цымбарю?..

***