еге очередная "деза"?
     - Нет, не "деза"! Сегодня ночью дворец накрыли ракеты Рахимова. Нескольких человек вытащили из-под развалин, но они в один голос заявили, что Арипова накануне штурма вывезли из дворца. При нем было несколько баулов и ящиков... И вывез его не кто иной, как Садыков в компании двух шурави.
     А кто это мог быть, кроме вас с Костиным?
     - Бред какой-то! - возмутился молчавший до сей поры Костин. - Выходит, мы спасли Арипова в обмен на золото и валюту? Не болтайте ерунды, Верьясов! С нами женщина и раненый писатель Да и куда мы могли подевать эти ящики и баулы? Их же на чем-то надо было вывезти, затем спрятать...
     Мы бы просто не успели!
     - Вполне вас понимаю. - Верьясов развел руками. - Честно сказать, я не верю ни про золотой запас, ни про то, что вы спасли Арипова. Наверняка этот проходимец действительно смылся из дворца накануне штурма. Семья у него живет в Турции уже больше года. Значит, он предвидел, что дни его правления сочтены, и заранее подготовился к побегу. И скорее всего, Садыков провернул эту операцию еще до того, как прихватил вас в штабе Рахимова Вы были нужны ему в роли козлов отпущения.
     Вполне возможно, вас бы просто укокошили, а после представили ваши трупы журналистам Дескать, смотрите, перед вами те самые негодяи, кто покусился на золотой запас республики... Думаю, он все просчитал, кроме одного: что генерал Катаев решит от вас избавиться, и от него в том числе.
     - Но Садыков ждал встречи с каким-то Чингисом.
     Перед смертью он успел сказать, что тот его подставил. Ты слышал о человеке с таким именем?
     - Чингисов здесь, как крыс на помойке, - пожал плечами Верьясов, - но в окружении Садыкова людей с подобным именем нет. Разве что кличка?
     - Имя это или кличка - роли не играет, - вмешался в разговор Максим. - Рахимов вряд ли поверил в эту ахинею с золотым запасом. Скажи честно, мы ему понадобились по другим делам? Диверсионным? Или как?
     - Это он вам сам объяснит! - Верьясов махнул рукой стоящему неподалеку солдату с рацией за плечами. - Вызывай машины!
     - Постой! - Максим вытянул руки в наручниках вперед. - Мы что ж, так и останемся в наручниках?
     - Снимут, когда погрузимся. - Верьясов окинул его насмешливым взглядом. - Что делать с бабой и писателем? Насчет них Рахимов распоряжений не давал.
     - Так ты служишь Рахимову? Ты ему разве присягу давал? - выкрикнул в ярости Максим и рванулся в сторону Верьясова. - Сволочь! Как я тебя не раскусил!
     - Стой! - Костин бросился ему наперерез и встал между Верьясовым и Максимом. - Не сходи с ума! Что это даст, если ты сейчас ударишь его!
     Уймись!
     Максим выругался сквозь зубы и отступил. Краем глаза он заметил, что писатель и Ксения спешат к ним, и вновь выругался, теперь уже про себя. Ксения явно перепугалась, и Сергею не составит труда понять, кто причина ее испуга. Этого только ему не хватало! Если Верьясов узнает его слабую сторону, то не преминет этим воспользоваться...
     - Дурак ты, Богуш! - устало произнес Сергей. - Совсем квалификацию потерял! Пенсионер ты и есть пенсионер. Неужто непонятно, что мне поручено присматривать за Рахимовым? Он думает, что у него все шито-крыто и мы не догадываемся о роли турок и пакистанца. Они помогают ему в разработке военных операций.
     - Но я слышал, он лоялен к России? - подал голос Ташковский.
     - На словах. А на деле - крыса почище Арипова.
     - Я знаю, что Пакистан подбирал ключи к Арипову, но с Рахимовым у них вроде бы не сладилось, - вставил свое слово Костин.
     - Ты думаешь? - усмехнулся Верьясов. - Я бы вам раскрыл кое-какие секреты, но не стану трепаться в присутствии журналистов. - Он покосился на Ксению и Ташковского.
     Ташковский обиженно поджал губы:
     - Я - писатель, а не журналист.
     - Главное, вы что-то пописываете, и мне не важно, как вы себя при этом называете. - Верьясов одарил его презрительным взглядом. - И пописываете вы брехливо, на потребу дня...
     - Пописывают, сударь мой, в унитаз! - Глаза Ксении гневно сверкнули. Она сжала кулаки и встала рядом с Максимом. - Выбирайте выражения, господин Верьясов, когда имеете дело с журналистами За нами тоже не заржавеет!
     - Это точно! Не заржавеет! - неожиданно рассмеялся Верьясов и показал на камень рядом с собой. - Присаживайтесь, сударыня! Только не испепелите меня своими глазками! Они у вас слишком красивы, чтобы выступать в роли огнемета.
     Ксения послушно опустилась на камень, а Верьясов хлопнул Максима по плечу и примиряюще сказал:
     - Ладно, не кипятись! Допустим, журналисты очень хорошо сработали и нащупали что-то, отчего могут полететь головы многих крупных чиновников. Почему бы им не помочь подкрепить догадки фактами и не предоставить полный расклад по этому вонючему делу? С моей точки зрения, конечно? Вернее, с нашей общей с Юрием Ивановичем точки зрения? Я ведь не ошибаюсь, полковник, вы занимались тем же, чем и я?
     - Как сказать, - посмотрел на него угрюмо Костин, - но я бы предпочел не распинаться перед журналистами.
     - Вот видите, - развел руками Верьясов и улыбнулся Ксении. - Художника может обидеть каждый... Но я нарисую картину лишь в общих чертах и, если вы вздумаете сослаться на меня, откажусь от каждого слова, да еще и обвиню вас в клевете. Скажем, сейчас я разговариваю с Богушем, а вы здесь случайно оказались, - он весело подмигнул Ксении, - и все подслушали. Ну вот. Предположим, жила-поживала да добра наживала одна российская компания. Инвестировала кучу денег в Баджустан и уже приготовилась стричь купоны, а тут, на тебе, очнулись их заокеанские конкуренты и начали заигрывать с Ариповым на предмет экспроприации им имущества этой компании. Впоследствии они предполагали выкупить его у Арипова по бросовым ценам, но в обмен на финансовую и военную поддержку. Но первым условием было избавиться от присутствия военной базы.
     - Вы имеете в виду имущество компании "Русский никель"? - уточнила Ксения.
     - Может быть, - ответил Верьясов. - Но я этого не говорил. Знаю только, что хозяева компании пришли в бешенство. Они бы потеряли более двадцати пяти миллиардов долларов. Поэтому за г-о-о-раздо меньшие деньги купили Садыкова, тот провернул операцию с Рахимовым и прочее, прочее, прочее... На первой стадии сделали ставку на Рахимова - у него свои счеты с Ариповым. Но у Рахимова не было денег на закупку оружия. Пришлось и в этом вопросе пойти ему навстречу. Естественно, переступили кое-какие законы при сделке. Но Садыков и Катаев зарвались. Они были всего лишь посредниками, но урвали слишком большой куш. Если бы эти шакалы имели дело с государством, все прошло бы незаметно. Но в компании умеют считать деньги, и подобные шалости нашим друзьям не простили. Вы уже знаете, чем это закончилось для Садыкова и Катаева. Печально закончилось.
     - И ты спокойно наблюдал за этим свинством со стороны? - возмутился Максим. - Не знал, Сергей, что это в твоих правилах.
     - Это не в моих правилах, - сухо ответил Верьясов, - я просто направлял процесс и следил, чтобы он не перехлестывал определенных рамок.
     Президент заинтересован распутать этот клубок и избавиться от вонючего хорька Арипова, который мог привести американцев вплотную к нашим границам. Попытались сделать это руками владельцев компании и Рахимова. На юге Сибири, точнее не скажу где, даже устроили учебный лагерь, там тренировался его спецназ. Слышали про "Черных беркутов"? Это, скажу я вам, еще те сволочи... Они пока не вступили в войну. Рахимов держит их про запас.
     - Постойте, - перебил его Ташковский, - вы хотите сказать, что вся эта бойня затеяна ради того, чтобы некая медно-никелевая компания получила еще больше прибыли?
     - Я этого не говорил. - Верьясов поднял тяжелый взгляд на писателя. - Задайте этот вопрос Рахимову, и ваша голова тут же слетит с плеч. Кто-то должен был в конце-то концов свалить Арипова. У Рахимова получилось. Конституционным путем решить эту проблему не удалось. Арипов просто подогнал конституцию под себя. Потребовалась хирургическая операция, а она без крови невозможна. Увы, но это неоспоримый факт.
     Костин покачал головой:
     - Не исключено, что наша условная компания поймала за хвост тигра. Рахимов отнюдь не марионетка. И если заигрывает с Турцией и Пакистаном, значит, получил от них более солидные авансы, чем от наших олигархов. Это тебе не с комаром подраться. За спинами его советников стоят два мощных государства, которых Токанову за пояс не заткнуть.
     - При чем тут Токанов? - сказал тихо Верьясов. - Контрольный пакет акций его компании два дня назад заполучило государство. А Токанов - всего лишь один из крупнейших акционеров и генеральный директор. Пока. До следующего собрания акционеров.
     - Вот оно что? - задумчиво протянул Максим и обменялся быстрым взглядом с Костиным. - А с базой тогда что? Законсервировали?
     - Много будешь знать, хуже будешь спать, - парировал его вопрос Верьясов и, повернувшись, крикнул радисту:
     - Что там с машинами?
     - Связь барахлит, - отвел тот от ушей наушники, - кто-то забивает нашу волну. Не пойму, то ли специально, то ли на помощь зовет. Помехи сильные. После грозы в атмосфере полно электричества...
     - Ладно, не объясняй, иначе через гору сам побежишь, - пригрозил Верьясов и пояснил:
     - Наши, когда уходили, мост на трассе взорвали. Мои ребята сейчас его восстанавливают, чтобы БМП сюда перебросить. А этот обалдуй связь не может никак наладить. - Он снова посмотрел на радиста. - Кажется, не дождемся. Придется пешком через перевал добираться.
     - Постойте, Верьясов, - перебила его Ксения. - Скажите, Рахимов тоже временная фигура? Он нужен, чтобы расчистить грязь, а потом от него избавятся, как от Арипова?
     - От Арипова никто не избавился. Он благополучно сбежал, прихватив золотишко. На долю Рахимова ничего не осталось.
     - От Рахимова не надо будет избавляться, - подал голос Костин. - Судя по всему, у него последняя стадия чахотки. Он загнется, не дожив до светлого дня победы.
     - С победой сейчас весьма проблематично, - вздохнул Верьясов. - Ариповские войска внезапно активизировались и захватили Ашкен. Не помогли ни пушки, ни ракеты. Рахимов удерживает высоты над городом, но выбить подобную прорву людей из города ему не под силу. Ариповцев там - как тараканов за плинтусом. Хрен их чем выкуришь.
     - Кто-то взял на себя руководство всем этим кошмаром? - спросил Ташковский. - Я имею в виду сторонников Арипова.
     - Взял. Командующий армией Шагбазов. Он - парень крутой и жестокий. С ним будет потруднее, чем с Ариповым или Рахимовым. Он уже заявил, что заставит Россию заплатить кругленькую сумму за военную базу и разработку медно-никелевых месторождений. Ему наплевать на чьи-либо интересы.
     Он из тех патриотов, кому не успели как следует надрать задницу. И если его допустить к власти, то можно считать, что наша политика в Баджустане будет окончательно провалена. Шагбазов все приберет к своим рукам.
     - Но он опять будет диктатором? - спросил Ташковский. - Значит, опять полнейший беспредел? Опять пытки и казни без суда и следствия?
     - А вы б хотели на его месте барашка с бантиком? - справился весьма ехидно Верьясов. - В этой стране хорошо понимают кулак, поэтому диктатура неизбежна. Но Шагбазов любитель перегибать палку. Возможно, это поможет ему ненадолго, но до той поры, пока он окончательно не рассердит нашего президента.
     Ташковский нахмурился. В этом странном мире политики все перевернуто с ног на голову. Черное и белое слилось здесь в нечто серое, а люди из лучших побуждений совершали гадкие поступки, осуждая и отвергая благие намерения. Подобное поведение было ему чуждо, и Ташковскому захотелось поскорее покинуть этот мир и вернуться в свою уютную квартиру, к компьютеру, окунуться в сверхнадежную атмосферу романтических фантазий и выдуманных авантюрных поступков, которые влекли за собой не смерть, а лишь новые поступления на его банковский счет.
     Но он не мог поделиться своими мыслями даже с Ксенией, потому что боялся обвинений в трусости. И хотя у него сильнее забилось сердце от предчувствия, что он мог бы вскорости оказаться в Москве, Ташковский знал, что останется с товарищами в любом случае, даже если потом очень сильно пожалеет. Правда, эти мысли не слишком долго занимали его сознание.
     За последнее время Ташковский научился очень быстро избавляться от соблазнов. Он повернул голову и посмотрел на радиста.
     Тот, прижав наушник к уху, что-то быстро записывал в свой блокнот. За его спиной Максим тихо произнес:
     - Рахимов хочет с нашей помощью избавиться от Шагбазова?
     Но Верьясов, которому адресовался этот вопрос, не успел ответить, потому что радист отнял наушник от уха и истошно заорал:
     - Товарищ полковник! Важное сообщение!
     Срочно!
     Верьясов бросился к нему. Несколько мгновений он всматривался в текст сообщения, принятого радистом. Затем порвал его и развеял обрывки бумаги по ветру.
     - Снимите с них наручники, - приказал он одному из своих гвардейцев. И пояснил:
     - Ситуация изменилась. На нас вышел ваш знакомый Джузеппе. Они в районе озера Темирхоль. Кажется, Рахимов запустил в дело "Черных беркутов".
     - С какой целью? - быстро спросил Костин, потирая затекшие под наручниками запястья. - Они готовят диверсию?
     - Вполне возможно! Связь очень плохая, и радист мало что разобрал. К тому же Джузеппе то и дело сбивался на итальянский и английский.
     - Это от волнения, - пояснил Максим. - Видно, и впрямь случилось что-то серьезное. Обычно Джузеппе хорошо говорит по-русски.
     - Я считаю, нам следует двигать к Темирхолю.
     Если перемычка и вправду пострадала от землетрясения, то хватит пары-тройки взрывов, чтобы вода вырвалась наружу. Ашкен сметет с лица земли, а вместе с ним Шагбазова и его армию, - сказал Костин. - Сколько отсюда до Темирхоля?
     - Через перевал - километров двадцать, а напрямую, через горы, - километров пять, не больше.
     - Давай поступим так. Женщину и писателя в сопровождении твоих орлов отправим на машинах через перевал, - быстро проговорил сквозь зубы Максим, стараясь не смотреть на Ксению. - А мы втроем налегке пройдем по горам. Если Джузеппе кричит о помощи, значит, дело не терпит отлагательств. Он совсем не паникер, я его знаю.
     - Я никуда без тебя не пойду. - Ксения сжала кулаки. - Я не буду обузой, вы знаете!
     - Мы знаем, - мягко сказал Верьясов, - но в моем бэтээре ваша камера и кассеты, которые я отобрал у солдатни. У вас будет возможность поучаствовать в операции, Ксения, я обещаю. Но согласитесь, вам надо подготовиться к съемкам.
     - А я помогу таскать камеру, - быстро, словно опасаясь, что ему откажут, проговорил Ташковский. - Я не могу стрелять, но я когда-то подрабатывал грузчиком.
     - Хорошо, - неожиданно покорно сказала Ксения. - Мне действительно надо посмотреть, в порядке ли камера. Но я вас ловлю на слове, Верьясов.
     Я буду снимать все без ограничений. И пусть только кто-нибудь посмеет мне помешать! - Она бросила грозный взгляд на Максима.

Глава 26

     Лишь только забрезжил серенький рассвет, Анюта осмелилась разогнуть затекшие ноги. Всю ночь она просидела в крайне неудобной позе, стараясь, чтобы на нее попадало как можно меньше воды. Но все-таки очень сильно промокла и замерзла. К утру гроза прекратилась, ветер ослаб. Он уже не завывал в скалах, как стаи голодных волков, не забрасывал внутрь их убежища ушаты холодной воды. Но мутный поток продолжал скатываться вниз по дну расселины и к рассвету стал еще мощнее. Вода ревела и бесновалась внизу, перекатывая огромные камни и превращая в щепу стволы деревьев. Даже не верилось, что вчера они страдали от недостатка воды. Сегодня ее было в избытке и в воздухе, и в земле, и на ее поверхности...
     Ночь они провели скверно, но в их положении это было гораздо лучше, чем оказаться под открытым небом. В маленьком гроте под скалой они неплохо защитились от ветра, но от воды спасения не было. Падавший сверху поначалу тоненький ручеек быстро превратился в бурный водопад, который разбивался о скальный порог их убежища прямо у самых ног его продрогших обитателей.
     По мере того как росла или уменьшалась сила ветра, стена воды, словно занавесившая их грот, то колебалась, как веер в руках китаянки, заливая соседние камни, то ее забрасывало внутрь их укрытия, и она окатывала сжавшихся в комок людей холодным душем с ног до головы.
     Конечно, они могли сидеть вытянув ноги. Но тогда их не только заливало водой, возникала опасность получить ушибы и ранения от несущихся вместе с потоком веток и камней. Поджатые же ноги быстро затекали, а все тело деревенело и быстро замерзало. Приходилось постоянно менять позы, причем Галина Ивановна всякий раз толкала Анюту в бок то локтем, то коленом, и вскоре все промокли, казалось, насквозь.
     Хохлушке, бесспорно, было теплее и уютнее, чем ее спутникам. Она втерлась между ними и, меняя позу, ворочалась, как бегемот в болоте. Именно это сравнение пришло в голову Анюте, хотя ее знание животного мира ограничивалось уроками зоологии в школе и просмотрами телепередач о жизни дикой природы. Но Галина Ивановна так шумно вздыхала, фыркала и кряхтела, а вода под ней вперемежку с грязью так булькала и чавкала (ну совсем как в том сюжете из "В мире животных", где огромные бегемоты возились в грязи африканских тропиков), что Анюта не выдержала и злорадно улыбнулась. По крайней мере, они были похожи на их спутницу - такие же толстые, самодовольные и.., тупые.
     Но Анюта ни разу не позавидовала умению Галины Ивановны добиваться собственного благополучия за счет других людей. Ее воспитывали в духе коллективизма. Суворовская заповедь "Сам погибай, а товарища выручай!", которая была девизом их пионерского отряда, въелась в нее намертво, равно как и то, что слабым и беспомощным надо помогать. Вот она и помогала, хотя ее душа порой противилась и бунтовала.
     Галина Ивановна в очередной раз сменила позу и чуть не вытеснила Анюту из грота. Девушку сильнее прежнего окатило водой, и ей в голову пришла мысль, что снаружи не слишком холодно, иначе они бы не дожили до утра. И тут же с мрачным юмором подумала, что отмылась на всю жизнь и что одна только мысль о ванне и душе будет долго вызывать у нее отвращение.
     Несмотря на громовые раскаты и завывания ветра, они пытались первое время разговаривать. Коньяк помог Джузеппе, он чувствовал себя лучше и, как всякий человек, которому удалось обхитрить смерть, был оживлен и словоохотлив.
     - Кажется, Господь опять позаботился о нас, - сказал он, улыбаясь. - Конечно, мы промокнем, но скала защитит нас от сквозняка. В нашем положении схватить пневмонию плевое дело.
     - А скала не развалится? - спросила с опаской Галина Ивановна.
     - Скала простояла миллионы лет, простоит еще пару часов, - ответил Джузеппе доброжелательно.
     Но Галина Ивановна не приняла его тона и продолжала допрос с явным недовольством и вызовом в голосе, словно Джузеппе отвечал за погоду в этом регионе и был главным виновником всех катаклизмов:
     - Вы считаете, что дождь скоро прекратится?
     - Ливни в горах начинаются всегда неожиданно, но так же неожиданно и заканчиваются. При мне был случай, когда дождь шел трое суток, но после целый год не пролилось ни одной капли. Таковы казусы местной природы. Я думаю, сегодняшняя аномалия связана или с землетрясением, или с ракетным обстрелом. Что-то сместилось в атмосфере, но я не метеоролог и объяснить это не умею.
     Но Галину Ивановну проблемы метеорологии волновали как раз меньше всего. Ее желудок сковали голодные спазмы, отчего ее настроение испортилось окончательно.
     - За три дня мы сдохнем от голода, - проворчала она сердито.
     Но Джузеппе весьма учтиво заметил:
     - Человек без пищи проживет неделю и больше, но без воды загнется в одночасье. Нам это не грозит. Воды вокруг больше чем достаточно.
     Галина Ивановна фыркнула, но замолчала. А Джузеппе потер разболевшуюся рану на груди и тихо сказал, обращаясь теперь уже к Анюте, поскольку давно определил в н