д  головой,
только посвист ветра да запах гнилого дупла.
   Тут уж будь начеку! Таежные тропы не менее опасны, чем горные.  Здесь
- чащи карликовой  березки  и  кедрового  стланика,  из  которых  трудно
выбраться. И  бурелом,  что  непременно  вздыбится  на  пути,  потянется
когтистой лапой к непрошеным гостям. И ржавое  болото.  Захлебываясь  от
жадности, оно попытается проглотить очередную жертву и, не  справившись,
огорченно зачавкает под ногами. И повсюду - пугающий  сумрак,  проникший
под низко нависшие лапы елей и пихт с застоявшейся под ними, точно  вода
в  пруду,  тишиной,  где  хруст  ветки,  падение  камня,  крик  кедровки
заставляют вздрогнуть и оглянуться в тревоге: не погоня ли это?

***

   Перекусив на скорую руку, двинулись дальше, к перевалу.
   Его седловина уже явственно  виднелась  над  вершинами  деревьев.  Но
через час Васена вдруг без всяких объяснений  направила  свою  лошадь  в
узкий распадок,  вход  в  который  прикрывала  огромная  полуразрушенная
скала, похожая чем-то на часовню с завалившимся набок куполом.
   Распадок так зарос  ивой  и  ольхой,  что  лошади  с  великим  трудом
продирались сквозь паутину ветвей и  листьев.  А  всадникам  то  и  дело
приходилось покидать  седло  и  идти  пешком,  раздвигая  ветки  руками.
Наконец, проехав с горем пополам версту или чуть больше, остановились на
берегу неширокой, но  бурной  речки.  Густые  заросли  ольхи  прикрывали
распадок сверху, и Васена позволила всем спешиться.
   Маша с удовольствием прошлась по берегу взад-вперед.
   Антон подошел к Мите и, оглянувшись на  Васену,  что-то  тихо  сказал
ему. Маша заметила, как удивленно взметнулись  вверх  Митины  брови.  Он
обескураженно покачал головой и посмотрел на Машу.
   - Ты только послушай,  Машенька,  что  предлагает  нам  Васена!  Наша
очаровательная проводница, - произнес  он  несколько  громче,  вероятно,
чтобы и Васена его услышала, - серьезно озабочена нашим  благосостоянием
и хочет показать одно  заветное  местечко,  где  мы  сможем  существенно
пополнить наш золотой запас, при определенном везении, конечно.
   - Золотой запас? - растерялась Маша. -  Вы  что,  собираетесь  искать
здесь золото?
   - Уже ничего не надо искать, Мария Александровна. - Васена подошла  к
ним и кивнула в сторону реки. - У этой речушки все  дно  усеяно  золотым
песком и самородками. Лет пять назад меня сюда  привел  дед  Ермолай,  у
которого я жила после смерти матери. - Она опять посмотрела  на  реку  и
сказала:
   - Но мы не здесь будем мыть золото. Тут  слишком  глубоко  и  течение
быстрое. Спустимся чуть ниже. Там мельче, все дно на виду.
   - Кажется, я окончательно перестала что-то понимать. - Маша изумленно
оглядела своих спутников, остановилась взглядом на Васене. -  Еще  утром
вы торопили нас, а теперь вдруг решили задержаться. Если мы  остановимся
здесь на несколько часов, то упустим время  и  не  сможем  пройти  через
перевал. Придется ждать следующего утра. А если Мордвинов уже догадался,
в каком направлении мы идем,  и  выслал  погоню?  Митя,  Антон,  -  Маша
умоляюще посмотрела на мужчин, - нам нужно спешно уходить за перевал.  У
нас есть преимущество во времени, и не стоит его терять из-за нескольких
крупинок золота.
   - Маша, дорогая, не сердись понапрасну! - Митя успокаивающе  погладил
ее по руке. - Здесь мы  в  полной  безопасности!  И  вряд  ли  комендант
додумается искать нас в этой дыре.
   Васена хмуро посмотрела на Машу:
   - Как хотите, барыня! Я никого не неволю! Мое дело - предложить, ваше
дело - отказаться. - Она подошла к лошади, поставила  ногу  в  стремя  и
вскочила в седло. - Решайте сами, что дальше делать.  А  я  только  одно
скажу: про это место многие хотели узнать, да не получилось, потому  что
дорога здесь одна, по которой мы добирались, а иначе сюда  разве  только
птица залетит или змея заползет.
   - Вот видишь, - обрадовался Митя, -  оказывается,  ничего  страшного,
если мы на денек задержимся. Отдохнем, сил  наберемся,  да  и  золото  в
чужих краях совсем не лишним будет. Правда, Антон? - Он весело подмигнул
своему будущему компаньону.
   Тот расплылся в довольной улыбке.
   - Право слово, Дмитрий Владимирович! Чего ж  оно  лишним  будет?  Тем
более вроде само в руки просится. Грех отказываться!
   - Ну, что с вами поделаешь! - Маша удрученно вздохнула, посмотрела на
Митю и Антона и не выдержала, улыбнулась. -  Тоже  мне,  золотоискатели!
Самые настоящие мальчишки,  которым  в  "золотую  лихорадку"  захотелось
поиграть. - Она махнула рукой. -  Что  ж,  играйте!  Но  меня  от  этого
увольте!
   - Ура! - закричал Митя, подхватил ее на руки и  закружил  по  поляне.
Потом поставил на ноги и расцеловал в обе щеки. - Я ведь знаю, что ты  у
меня умница-разумница и не дашь нам с Антоном  преждевременно  зачахнуть
от тоски. Разве можно пережить, чтобы  несметные  богатства  проста  так
валялись под ногами?
   - Смотрите, чтобы потом худо не стало от этих несметных  богатств,  -
усмехнулась Маша, - и не забудьте, что нам еще  через  горы  идти  и  по
Амуру плыть.  Поэтому  советую  несколько  умерить  аппетиты,  чтобы  не
надорваться ненароком от непосильной тяжести. А то дай вам волю, вы  всю
реку вознамеритесь с собой унести!
   - А ты что же, не хочешь идти с Нами? - Митя изумленно  посмотрел  на
Машу. - Неужели тебе не интересно посмотреть, как моют золото?
   - Нет, я останусь в лагере. А вы,  прежде  чем  уйти,  разведите  мне
костер. Я постараюсь к вашему возвращению чаю вскипятить и кашу сварить.
Представляю, как вы проголодаетесь!
   Прошло уже более часа, как "старатели", прихватив спрятанные в кустах
лопату и два лотка, похожие на небольшие деревянные корытца  с  пологими
бортами; отправились мыть золото ниже по реке, там,  где  она  замедляет
бег и более тяжелые частицы породы выпадают из потока и оседают на  дне.
Это места наибольшего скопления золотого песка и самородков. И золота  в
них зачастую не меньше, чем в коренных источниках.
   Маша все-таки не  выдержала,  проводила  золотоискателей  до  речного
переката и некоторое время наблюдала за тем,  как  Васена  учит  Митю  и
Антона мыть золото в лотке. Она положила в него две лопаты речного песка
и начала его промывать, опустив лоток в воду чуть ниже уровня воды.  Она
то легко вращала его, то покачивала, пока не  добилась,  чтобы  из  поды
исчезла муть, потом выбрала  из  лотка  крупные  камни,  внимательно  их
рассматривая,  чтобы  не  пропустить  вкрапления  золота,  если  таковые
имеются.
   После этого на дне лотка остался чистый песок. Маша заметила, что при
покачивании лотка более светлые песчинки легко перемещались под водой, а
более темные скапливались  в  центре.  Осторожный  наклон  -  и  светлые
песчинки унесло водой. Васена несколько раз слила воду, и на  дне  лотка
остался  лишь  темный  слой.  Четыре  головы  склонились   над   ним   и
одновременно радостно вскрикнули. На темном  фоне,  будто  звездочки  на
ночном небе, поблескивали золотые искорки. И среди них особо  выделялась
одна - размером с ноготь большого пальца. Самородок!
   Надо же, первая попытка - и сразу такая удача!..

***

   Ни Васена, ни  мужчины  даже  не  заметили,  как  Маша  покинула  их.
Захваченные поистине охотничьим азартом, Митя и  Антон  вновь  наполнили
лотки песком и теперь уже самостоятельно занялись его промывкой.
   Маша поднялась на высокий  берег,  окинула  напоследок  взглядом  три
сгорбленные фигуры, стоящие но  колено  и  по  локоть  в  ледяной  воде.
Похоже, они перестали чувствовать и холод, и  острые  камни  под  босыми
ступнями, и, кажется, теперь этих горе-старателей и за уши  не  оттащишь
от реки.
   Маша вздохнула.  "Поистине,  "золотая  лихорадка"  -  весьма  опасное
заболевание,  и  если  вовремя  не  остановиться,  способна  перейти   в
неизлечимую форму",  -  подумала  она,  углубляясь  в  чащу  кустарника,
скрывающего их лагерь.
   ...Миновал еще один час, потом  другой.  Солнце  перевалило  зенит  и
покатилось  к  западу.  Каша  успела  свариться,  упреть  и  остыть,   а
"старатели" все не возвращались. Наконец Маша потеряла терпение. Что они
там, с ума сошли со своим золотом? Она с  опаской  посмотрела  на  небо.
Заполонившие его кучевые облака заметно потемнели. Собирался дождь, а  у
них даже надежного убежища не подготовлено на такой случай.
   Она подбросила  в  костер  несколько  сухих  веток  и  оглянулась  на
лошадей, пасшихся  неподалеку.  Внезапно  Уголек,  конь  Васены,  поднял
голову, словно прислушиваясь к  чему-то,  и  Маше  показалось,  что  она
слышит далекое лошадиное  ржание.  Девушка  застыла  на  месте.  Неужели
погоня? Но вокруг по-прежнему было тихо, и лишь  едва  заметный  ветерок
слегка шелестел листьями деревьев.
   Маша  вновь  посмотрела  на  лошадей.  Жеребец   Васены   определенно
волновался. Высоко задрав голову, он нервно раздувал ноздри,  пофыркивал
и переступал ногами. Остальные  три  лошади  спокойно  паслись  рядом  и
признаков беспокойства не выказывали.
   Маша испуганно  вгляделась  в  заросли,  окружавшие  поляну  со  всех
сторон. Возможно, в них скрывалась  опасность,  которую  почуял  Васенин
Уголек. Она пододвинула к себе ружье, все  еще  не  решаясь  позвать  на
помощь. А вдруг это все-таки погоня и своим криком она выдаст их убежище
казакам?
   Стараясь  не  поворачиваться  к  зарослям  спиной,   Маша   принялась
осторожно отступать в сторону берега, продолжая держать  в  поле  зрения
лошадей. Уголек, кажется, успокоился и вновь  опустил  голову  к  траве.
Девушка облегченно вздохнула. С чего она вдруг  всполошилась?  Вероятно,
жеребца испугала одна из сеноставок.  Собранные  зверьками  стожки  сена
виднелись среди камней, и, хотя сами они не показывались на глаза,  Маша
постоянно слышала мелодичное посвистывание - сигналы, с помощью  которых
грызуны общались между собой.
   Тем временем в распадке ощутимо потемнело. Низкие тучи легли на плечи
ближайших вершин. Вот-вот разразится ливень, а эти сумасшедшие  даже  не
думают возвращаться! Ну ничего, сейчас она им покажет, где раки  зимуют,
и живо вылечит от этого помешательства!
   Маша повесила ружье на плечо и стала  продираться  сквозь  заросли  к
берегу реки. Некоторое время она почти безуспешно боролась со сплетением
ветвей, но потом обнаружила невысокую  каменную  гряду,  почти  лишенную
растительности, вскарабкалась на  нее  и  тут  же  увидела  и  берег,  и
склоненные фигурки Мити и Антона. Они находились где-то в версте от нее.
И все так же самозабвенно возились в воде. Вероятно,  золотой  улов  был
приличным, если они забыли обо всем на свете!
   Она улыбнулась про себя. Нет, все-таки Митя  неисправим.  И  если  уж
увлекается чем-либо, делает это с азартом и с небывалым восторгом.
   Но где же Васена? Маша прошлась взглядом вдоль всего берега.  Девушка
исчезла куда-то. Вероятно, ушла дальше по течению или вернулась в лагерь
другой дорогой. Просто, занятая своими страхами, она не заметила ее.
   Маша раздумывала, вернуться ли назад к костру или все-таки  добраться
до "старателей" и прекратить это  золотое  безумие.  И  вдруг,  каким-то
шестым  чувством,  ощутила  чужое  присутствие  за   своей   спиной.   С
готовностью  обернулась,  ожидая  увидеть  Васену,   и   вскрикнула   от
неожиданности.
   В то же мгновение потная мужская ладонь зажала ей рот.
   И старый  ее  знакомый,  ненавистный  Степан  Охлобыстин,  тот  самый
чубатый казак, что устроил настоящую охоту за Васеной у горячих  ключей,
а  потом  так  безжалостно  исполосовал  спину  Маши  нагайкой,   грязно
выругался и, заломив ей руки за спину, толкнул в гущу зарослей.
   Маша упала на колени, но казак рывком поднял ее на ноги и прошипел:
   - Еще раз вякнешь, останешься без головы! Мне приказано с тобой особо
не церемониться!
   Она почувствовала холодное лезвие, коснувшееся ее горла, и замерла на
месте.
   - То-то, барышня! - усмехнулся Степан.  Отнял  ладонь  от  ее  рта  и
приказал:
   - Садись! Будем здесь князя поджидать! - Затолкав  широкий  охотничий
нож, который только что прижимал к ее горлу, в висящий на поясе  кожаный
чехол, Степан приставил ладонь козырьком к глазам и взглянул  в  том  же
направлении, что и перед этим Маша.  Удовлетворенно  хмыкнул  и  сплюнул
себе под ноги.
   - Кажись, все еще моют золотишко, болезные! Ничего, пусть себе  моют!
Нам забот меньше. Это ж надо, какая удача мне сегодня привалила. И князя
выследил, да еще и Васенин скрадок обнаружил. Долго я за  ним  охотился!
Ох как долго!
   Я ведь случайно на нас вышел. Шибко свежего мясца  захотелось.  Решил
козулю подстрелить, а она стерва - но камням, по камням и шмыг в  кусты,
я за ней! - Степан ударил рукой по колену и расхохотался:
   - А тут вместо одной - целое стадо пасется, да не простое, а золотое.
- Он  посмотрел  на  Машу  и  криво  усмехнулся.  Передний  зуб  у  него
отсутствовал,  и,  вероятно,  поэтому  улыбка  его  показалась   девушке
особенно безобразной. - Чего морщишься,  барышня?  -  Казак  наклонился,
приблизив к ней вплотную крупное, покрытое рыжими веснушками лицо. - Али
брезгуешь Степкой Охлобыстиным? А зря! Мне ведь за поимку  князя  тысяча
рублей полагается. Сам граф обещался  заплатить.  А  про  тебя  мне  еще
раньше сказано было,  когда  из  палатки  сбежала:  коли  споймаешь  ее,
Степка, делай что пожелаешь, пока не надоест! И лучше  будет,  если  эта
барышня  вообще  где-нибудь  в  тайге  потеряется.  -  Толстый  палец  с
обломанным ногтем скользнул по ее щеке и лег в ямочку  над  ключицей.  -
Что же это сердечко ваше так бьется,  Мария  Александровна,  -  произнес
Степан с издевкой, - али напугал вас нечаянно? - Он опустился перед  ней
на корточки, положив ружье на колени, и ухватился обеими руками за  края
воротника Машиной рубахи. - С чегой-то граф на вас так  осерчал?  Небось
оттого, что рожу ему попортили? Но у меня это не  пройдет.  Я  с  бабами
умеючи обращаюсь. Одна только Васена, дура,  счастья  свово  не  поняла,
связалась с Антоном вашим недоделанным. Но ничего, вспомнит  еще  Степку
Охлобыстина, да только поздно будет!
   Казак вскочил на ноги, быстро огляделся по сторонам.
   И Маша поняла, что он здесь один и боится не меньше ее.
   Она внезапно успокоилась. Нужно только исхитриться и каким-то образом
предупредить  остальных   об   опасности.   Она   попыталась   незаметно
подвинуться в сторону ружья, которое Степан вырвал из ее  рук  во  время
нападения.  До  него  было  не  более  аршина,  но  казак  тем  временем
успокоился и опять обратил свое  внимание  на  пленницу,  и  ее  попытка
добраться до оружия не удалась. Нервно сглотнув, Степан провел языком по
верхней губе;
   - А чего нам, барышня, ждать! Дело  это  скорое,  авось,  пока  князь
появится, у нас с его женушкой все и сладится.
   Степан упал перед Машей на колени. Глазки его заблестели,  а  взгляд,
похотливый, масленый, пробежался по ее телу и застыл на груди.
   Маша вздрогнула от омерзения я попыталась отползти от него  подальше,
но не тут-то было. Сильные  костлявые  пальцы  ухватили  ее  за  косу  и
вернули  на  прежнее  место.  Ружье,  к  которому  она  так  стремилась,
по-прежнему оставалось недосягаемым.
   Степан заметил ее смятение, захихикал обрадованно и притянул к себе..
   - Сейчас я вам такую козулю  загну,  мало  не  будет!  И  кричать  не
советую. - Он достал нож из чехла и опять  прижал  его  к  ее  горлу.  -
Думаю, его сиятельство не шибко опечалится, если я вас  не  полностью  к
нему доставлю. Одной вашей головки ему вполне хватят,  чтобы  убедиться:
Степан Охлобыстин слов на ветер не бросает. Обещался споймать и споймал!
А награду я сейчас себе сам возьму!..
   Горячие мокрые губы коснулись Машиной шеи. Забывшись, казак обмяк  от
вожделения и ослабил  хватку.  Маша  тут  же  попыталась  вырваться.  Но
Степан, разразившись грязной бранью, больно смял ее грудь  и,  прижав  к
себе, хотел опрокинуть на  спину.  Каким-то  сверхъестественным  усилием
Маша вывернулась из его рук, закричала не своим голосом и что  было  сил
ударила его носком сапога по ноге чуть ниже колена.
   Казак зашипел от боли, занес над ее головой кулак  с  зажатым  в  нем
ножом и...  Маша  отпрянула  в  сторону.  Степан  вдруг  как-то  странно
выгнулся,  выронил  кинжал  и  закинул  руку  за  спину,  будто  пытался
ухватиться за что-то, но не сумел. Его рука дернулась, лицо  исказилось,
как  от  нестерпимой  боли.  Казак  яростно  выругался  и,  страшно,  не
по-человечески захрипев, упал вниз лицом. Все произошло в доли  секунды.
Маша даже как следует испугаться не успела. Просто удивилась несказанно.
Степан неподвижно лежал у ее ног, а из его спины, погрузившись по  самую
ручку,  торчал  грозный  косырь  Васены.  А  через  мгновение  она  сама
вынырнула из кустов и,  не  глядя  на  Машу,  склонилась  над  Степаном.
Положила пальцы на шейную артерию, потом молча выдернула косырь из раны,
перевернула казака  лицом  вверх,  закрыла  ему  глаза  и  только  тогда
посмотрела на Машу и перекрестилась:
   - Ну, кажись, помер, вражина рыжий! - Она  сердито  сплюнула.  -  Все
пытался  меня  достать,  вот  и  достал  наконец!  -  Васена  с  досадой
посмотрела на убитого. - Выследил  все-таки,  стервец!  И  когда  только
успел? Он же тот обоз  досматривал,  в  котором  Кузевановы  оружие  вам
везли. И вот те крест, - она быстро перекрестилась, - нас с  Антоном  не
видел, это уж я голову на отсечение могу дать!
   Маша подошла к ней и обняла за плечи:
   -  Спасибо  тебе,  милая!  -  Потом  посмотрела  на  убитого  и  тоже
перекрестилась. - Мерзкий был человек,  и  смерть  принял  мерзкую,  как
зверь какой! - Она подняла голову и посмотрела на Васену. - Он успел мне
похвастаться, что совершенно случайно попал в этот  распадок.  Охотился,
дескать, за косулей, а она сюда шмыгнула...
   Васена смутилась:
   - Это  я  во  всем  виновата!  Проглядела  ирода  проклятого!  -  Она
озадаченно осмотрелась по сторонам. - И когда он успел проскользнуть?  Я
ведь, когда от реки шла, все вокруг проверила на всякий  случай,  а  эту
гадину не заметила.
   - Васена, мне кажется, я слышала, как где-то далеко ржала  лошадь,  и
Уголек беспокоился.  Возможно,  Степан  обманул  меня,  что  в  одиночку
охотился? С чего бы ему здесь, в такой дали от  Терзи,  охоту  затевать?
Хотя о том, что граф  пообещал  ему  тысячу  рублей  за  поимку  Дмитрия
Владимировича, говорил очень убедительно, да и насчет золота  радовался,
что все ему достанется.
   - А это у них вся порода такая, у Охлобыстиных! Привыкли на  дурнинку
да на дармовщинку жить! А нет! Обломилось на этот раз, Степан Яковлевич!
- Она бросила сердитый  взгляд  в  сторону  казака  и  вдруг  растерянно
проговорила:
   - Господи, чего ж я натворила! Ведь  теперь  и  мне  дорога  в  Терзю
заказана! Ежели кто прознает, что я Степку уложила, мне несдобровать!  -
Она закрыла лицо  ладонями,  опустилась  на  камень.  -  Его  батька  да
братовья на части меня разорвут и собакам скормят!
   Маша присела рядом, прижала ее голову к  себе.  Тут  Васена  и  вовсе
разрыдалась.
   - Ну, милая моя, успокойся. - Маша почувствовала,  что  тоже  вот-вот
расплачется, но собралась с силами и сказала как можно убедительнее:
   - Почему ты не хочешь уйти вместе с нами? По-моему, это самое  лучшее
в твоем положении.
   Мы с Митей будем очень рады, если ты согласишься.
   - А Антон? - Васена подняла на нее полные слез глаза. - Он  не  будет
против?
   - А с чего он будет против, если любит  тебя?  -  Маша  с  изумлением
уставилась на девушку, догадавшись вдруг о причине ее слез. - Он что  ж,
так ни разу и не предложил тебе уйти вместе с нами?
   - Ни разу! - опять зарыдала девушка. - Эта  я  умоляла  его,  просила
остаться, но он словно каменный, отказал как отрезал. И хоть бы  разочек
заикнулся, даже словом не обмолвился, что я могу уйти с вами.
   Васена отстранилась от Маши, стянула с головы платок, вытерла  мокрое
от слез лицо, громко высморкалась. Потом подняла