ь по-другому? - ответила она и неловко улыбнулась в ответ на его улыбку.
     Вокруг них все время происходило какое-то движение. Смутные тени перемещались в разных направлениях, какие-то звуки, лишь отдаленно напоминавшие человеческие голоса, сливались и распадались, но она не могла разобрать ни единого слова... Умом она понимала, что это пары, которые выстраиваются для танца, но все ее внимание было сейчас обращено на Сергея, а происходящее вокруг продолжало возникать в ее сознании неясными миражами и видениями, которые тут же исчезали, чтобы через мгновение возникнуть в новом сочетании звуков и образов.
     - Полагаю, вы правы! - с некоторой запинкой ответил Сергей на ее вопрос и еще крепче сжал ее ладонь. - Я виноват в том, что поставил вас в затруднительное положение. Но сумеете ли вы когда-нибудь простить меня? - Он слегка склонил перед ней голову. - Постарайтесь понять, что вы значите для меня больше, чем все остальные здесь присутствующие, вместе взятые! - Он обнял ее за талию, а другой рукой взял ее руку. - Я уже говорил вам об этом?
     - Да, и много раз, - ответила она, когда оркестр заиграл вальс. - И я принимаю ваши извинения...
     - ...Судя по тому, как вы сейчас это сказали, вы меня не простили.
     Настя улыбнулась, вспомнив слова Фаддея Багрянцева.
     - Вы ошибаетесь, я простила вас, - ответила она.
     - Настя, родная! - прошептал он. - Скажите мне, что я не сплю и все, что вы говорите, истинная правда!
     Слезы опять навернулись на глаза, и Насте пришлось предпринять нешуточные усилия, чтобы не расплакаться на виду у всего зала.
     - Конечно, я простила вас, граф! Но дело не в этом. Как я могу поверить вам снова? Возможно, со временем...
     - У меня нет времени, и вы это прекрасно знаете, Настя! Я готов все отдать за то, чтобы вернуть ваше доверие, но я не в состоянии изменить того, что случилось. Это роковая ошибка в моей жизни, которая способна разрушить наше будущее! Я прекрасно понимаю, чего вы опасаетесь, но не в моих силах повернуть время вспять. Мне остается единственное: молить вас о том, чтобы вы поняли, что зла я желал вам на словах, а в душе никогда и не помышлял об этом! Ведь я полюбил вас с первого взгляда, и с каждым днем моя любовь становится только сильнее. - Граф перевел дыхание и еще крепче сжал Настину руку. - Вы поймите, если бы год или полгода назад я встретил вас на одном из этих балов, то вы бы так и остались для меня просто молодой барышней, одной из многих, хотя и очень красивой барышней. Счастливый случай помог нам узнать друг друга, и нельзя пренебрегать им. Провидение не зря посылает нам испытания. Оно пытается доказать, что нельзя пренебрегать настоящей любовью!
     Звуки вальса разносились по залу. Они кружились в великолепном танце. И Настя окончательно перестала бороться сама с собой и позволила Сергею прижать ее к себе чуть сильнее, чем следовало. Она подчинялась его движениям, и снова ее сердце принадлежало этому человеку, как это было несколько недель назад.
     Сергей опять заговорил, и Насте показалось, что он прочитал все ее мысли.
     - Я люблю вас, - говорил он спокойно и смотрел ей в глаза на этот раз уже без всякого страха. - Что бы вы ни решили сегодня, это не изменит моих чувств, как не изменили их ваши поспешные письма. Я всегда буду любить вас. Но сейчас вы должны сделать свой выбор. Через три дня я должен жениться. Я умоляю вас выбрать меня. Если вам потребуется гораздо большее время, чтобы подумать над моими словами, я согласен ждать сколько угодно. Я уже заявил о том, что откажусь от наследства, если вы дадите мне надежду когда-нибудь выйти за меня замуж. Выберите меня, Настя, выберите мою любовь и мое желание доказать вам, что вы не ошибетесь в своем выборе и никогда больше не пожалеете об этом. Прошу вас, доверьтесь мне в последний раз!
     Настя отвела глаза. Сейчас ей не хотелось ни думать, ни выбирать. Как хорошо было бы отбросить все сомнения, рвущие на куски ее сердце и душу, закрыть глаза, слушать голос любимого, ощущать прикосновения его руки к ее руке и эти сильные объятия, которые все сильнее и сильнее сжимали Настю, пока они кружились под звуки чарующей музыки.
     Мужское дыхание коснулось ее щеки, и Настя услышала едва различимый шепот:
     - А что вы скажете по поводу нашей экспедиции в тайгу? Уже пора готовиться к ней. Вы обещали показать мне самые красивые на земле горы, озера, реки... Я очень хочу попробовать то самое варенье, которое вы варите из лесной ягоды, и поохотиться на медведя... И я надеюсь стать неплохим рабочим, если вы позволите, Настя. Помните, ведь мы договаривались об этом? Конечно, у нас слишком мало времени на подготовку, но мы, бесспорно, успеем, если, конечно, к лету вы не родите ребенка. Нашего ребенка...
     Настя вздрогнула. Она мечтала жить именно такой жизнью. И только рядом с ним. Она до сих хотела его любви, желала быть любимой и отдать всю свою любовь без остатка этому человеку с ослепительно голубыми глазами на осунувшемся, будто после тяжелой болезни, лице. И еще она хотела сына. Сына с точно такими же голубыми глазами и счастливой улыбкой, которой Сергей улыбался ей все недолгие четыре дня их путешествия...
     Она открыла глаза и взглянула на него.
     Сергей смотрел настойчиво и требовательно. Настя собралась было ответить ему, но... вдруг почувствовала, что падает. Сергей споткнулся, с трудом устоял на ногах, но удержался сам и не дал упасть Насте.
     - Что с вами, Настя? Вам нехорошо? - встревожился Сергей. - Что случилось?
     - Кто-то сильно толкнул меня в спину, - она оглянулась и увидела Фелицию Лубянскую в паре с незнакомым Насте молодым человеком.
     - О, Сергей, дорогой, прости, что нечаянно задела твою даму! - Она повернулась к своему партнеру. - Вы неповоротливейшее создание, mon cher, я же просила вас быть осторожнее. Видите, что произошло? Мы чуть не сбили с ног эту милую барышню! Извините меня, дорогая, ради бога!
     Лицо молодого человека побагровело от смущения и, сделав судорожный глоток, он, заикаясь, произнес:
     - П-приношу свои извинения, мадемуазель! Т-тысячу самых искренних извинений!
     Фелиция оглядела Настю с головы до кончиков туфелек и с очевидным превосходством в голосе произнесла:
     - Сергей, отведите вашу партнершу к ее матушке. По-моему, она слишком утомлена балом, дорогой, вы не находите?
     У Насти перехватило дыхание. Она понимала, что Лубянская намеренно прервала их танец, но разве позволительно дважды называть чужого жениха дорогим, да еще в присутствии его невесты? Неужели она не узнала ее? Нет, этого не может быть! Фелиция потому и толкнула ее, что точно знала, с кем сейчас танцует ее любовник.
     Она почувствовала себя свободной. Объятия Сергея разомкнулись. Теперь их положение на самом краю линии танцующих позволяло свободно покинуть круг. И Настя попросила графа проводить ее к матери.
     Этот неожиданно прекратившийся танец стал почти точным повторением тех печальных событий, которыми закончилось их путешествие в Самару. Из мира сказок и грез Настя вновь вернулась к реальностям жизни. Оказавшись рядом с матерью, она протянула руку графу Ратманову:
     - Я должна поблагодарить вас за танец, граф! А теперь давайте попрощаемся, ваше сиятельство! Желаю вам счастья в дальнейшей жизни.
     Сергей взял ее руку, и на мгновение его глаза сверкнули гневом.
     - Не заставляйте меня поверить в вашу глупость, Настя! - прошептал он через силу, словно его горло сдавила безжалостная петля, позволившая ему единственный, последний в жизни глоток воздуха. - Пойдемте со мной. Сейчас же пойдемте со мной!
     "Все-таки я любила Фаддея Багрянцева или того, кто называл себя этим именем", - подумала Настя и вздохнула, словно прощаясь со всеми мечтами и надеждами.
     Все встало на свои места. Она приняла решение. Настя отняла свою руку и покачала головой.
     - Нет, я не могу, граф! Ваш обман уничтожил мою любовь. Надеюсь, вы поймете меня правильно. Я не смогу жить с нелюбимым человеком.
     Она увидела, как смертельно побледнела ее мать, и расслышала тяжелый вздох, сорвавшийся с губ графа Ратманова. Сергей продолжал смотреть на нее целую минуту, долгую, мучительно долгую минуту. Наконец он сказал: "Как вам будет угодно!" - развернулся и ушел. Фелиция сразу же подошла к нему, и выражение радости, вспыхнувшее на ее красивом лице после того, как граф Ратманов что-то быстро сказал ей, подтвердило Настину догадку. Граф, несомненно, попросил Лубянскую стать его женой. А Настя только что навсегда потеряла своего жениха.
     - Мама, - прошептала она, - пожалуйста, увези меня отсюда!

***

     - Очень мило с вашей стороны, граф, проводить меня домой, - сказала Фелиция Лубянская, надевая поверх бального платья атласную накидку с меховой опушкой. - Но, как мне кажется, сейчас вы сердиты, как тысяча чертей.
     Да, сейчас он не просто сердит, он зол, как тысяча чертей! И это слишком слабо сказано для выражения того состояния, в котором Сергей находился с момента последнего объяснения с Настей. Его счастье с каждым оборотом часовой стрелки безнадежно ускользало от него, и, как он ни стремился все изменить к лучшему, его старания заканчивались полнейшей неудачей!
     Оставалось три дня, чтобы вступить в брак или лишиться наследства, которое делало его одним из самых богатых людей в Европе. И было бы полным безумием потерять его теперь, когда Настя окончательно отказала ему. Он повернулся к Лубянской.
     - Вы очень умная женщина, Фелиция, и я давно восхищаюсь вами! Я не притязаю на ваши чувства, но, пожалуйста, выслушайте меня и поймите правильно. Вы знаете, что мое сердце отдано другой, хотя все мои попытки жениться на этой девушке полностью провалились. И теперь я должен принять решение, - он набрал полную грудь воздуха и быстро произнес:
     - Как вы смотрите на мое предложение соединить наши судьбы?
     Сергей заметил выражение грустного удивления, мелькнувшее в женских глазах. Фелиция неторопливо поправила гранатовый браслет, надетый поверх тонкой шелковой перчатки, и медленно, словно раздумывая над каждым словом, произнесла:
     - Я так долго ждала от вас этого предложения, граф! Но вы сделали его при таких необычных обстоятельствах, что я, по правде сказать, растерялась. Вы не? можете не знать о моем желании выйти за вас замуж. Помните, в прошлом сезоне, на одном из балов, я в шутку заявила, что вы единственный мужчина, которого я выбрала бы в мужья, не раздумывая. Вы тогда отшутились. Но я поняла, что ко мне вы относитесь иначе, хотя и находите меня "умной и обворожительной женщиной". Видите, я запомнила эти слова,'но по вашим глазам вижу, что вы о них совершенно не помните.
     - Каюсь, не помню, - усмехнулся граф, - но, надеюсь, это не повлияет на ваше решение?
     - Постойте, дайте мне все сказать! - Фелиция быстро посмотрела на него и вновь перевела взгляд на свой браслет. - Сегодня я стала свидетельницей вашего объяснения с Анастасией Меркушевой. Мне также рассказали, с какой настойчивостью вы преследовали ее все последние дни. Я вижу, насколько сильно вы ее любите. Могу ли я узнать, вы еще питаете надежды на ее счет?
     Она внимательно посмотрела на него. Сергей отвел глаза и сказал тихо, но с такой тоской в голосе, что Фелиция побледнела и потупила глаза.
     - Дорогая Фелиция, - Сергей поднес ее руку к губам и поцеловал. - Вы правы, я буду надеяться до тех пор, пока у меня не останется другого выбора, как отказаться от своей надежды. Простите, что я, не подумав, сделал вам это весьма опрометчивое предложение. И если вы рассердитесь и перестанете разговаривать со мной после этого, я, разумеется, пойму вас и не обижусь.
     Фелиция слабо улыбнулась, и Сергей подумал, что, несмотря ни на что, Фелиция славная и милая женщина и семейная жизнь могла бы пойти ей только на пользу. Она взяла его за руку и крепко пожала ее. И Ратманов понял, что получил от нее ответ, на который надеялся.
     Лубянская снова опустила глаза и спросила шепотом:
     - Останется ли хотя бы капелька любви для меня, если наш союз будет браком по расчету? Смогу ли я ожидать этого хотя бы в отдаленном будущем? - И граф увидел, как женщина проглотила комок, подступивший к горлу.
     - Я не стану лгать вам, Фелиция! Я не знаю, сумею ли полюбить вас когда-нибудь, но обещаю, что постараюсь всю свою жизнь посвятить вам.
     Лубянская улыбнулась ему, причем в этой улыбке он ясно прочитал облегчение.
     Сергей не знал, что думать о такой внезапной перемене в ее настроении. Но тут Фелиция отчасти объяснила свои чувства:
     - Женщина, любима она или нет, не может просить мужа о большем подарке. Но, насколько я понимаю, у вас есть еще два или три дня, за которые вы опять попытаетесь найти отклик в сердце вашей драгоценной мадемуазель Меркушевой. И если у вас не получится убедить ее в своих чувствах, я с радостью приму ваше предложение, Сергей.
     - Вам нет никакой необходимости ждать все это время, - ответил ей Ратманов. - Прошу вас ответить немедленно! Вы согласны стать моей женой в день моего рождения, то есть через три дня?
     - Ну, что ж! Ваша решительность делает вам честь, мой дорогой, - Фелиция ласково улыбнулась ему. - Конечно же, я согласна, и поверьте, вы никогда не пожалеете, что остановили свой выбор на мне!
     Сердце Сергея сжалось. Полчаса тому назад почти эти же слова он сказал Насте. И он стиснул зубы от отчаяния, несмотря на только что полученное согласие Фелиции стать его женой. Ну почему судьба все время старается загнать его в угол и не позволяет насладиться счастьем, к которому он стремится всем своим сердцем и душой? Сергей оглянулся в последний раз на окна Голубого дворца, где осталась его любовь и где навсегда было разбито его сердце, подал руку своей новой невесте, и они прошли к экипажу...

Глава 29

     Утром следующего дня Настя заглянула в спальню матери...
     Накануне вечером они сильно поссорились. Всю дорогу домой Ольга Ивановна не могла прийти в себя от того удара, который нанесла ей дочь, окончательно и бесповоротно отказав человеку, которого, вне всякого сомнения, очень любила. И даже не соизволила объяснить, почему вдруг решилась на подобное безрассудство.
     Наблюдая за танцующей парой и ставшим вдруг счастливым лицом графа, и сама Ольга Ивановна, и ее верные подруги уже не сомневались, что их опасения напрасны и настала пора готовиться к свадьбе. И вдруг такой поворот!
     Настя отказывалась отвечать на вопросы дам и только тогда, когда осталась с матерью наедине, прижалась лицом к ее плечу и дала волю слезам.
     - Девочка, доченька моя! - пыталась успокоить ее Ольга Ивановна. - Скажи мне, что произошло? Я ведь видела, что у вас дела пошли на лад. Объясни мне, почему ты все-таки отказала графу?
     - Мама, - Настя отодвинулась от матери, как в детстве вытерла слезы ладонью и посмотрела на нее исподлобья. - Почему ты ничего не рассказала мне о прежних похождениях Сергея Ратманова? Почему ты утаила от меня, что у него есть любовница? Почему, наконец, я должна узнавать об этом из чужих уст? Если бы я знала об этом заранее, разве я согласилась бы принять его предложение?
     - Настя, послушай, Сергей не исключение! Многие мужчины имеют любовниц до женитьбы, но это не значит, что они не становятся потом верными и любящими мужьями.
     - А у папы до женитьбы на тебе была любовница?
     - Нет, у папы не было, но это ни о чем не говорит.
     - А о чем это говорит? Не о том ли, что мой отец никогда не был развратником, а вот граф Андрей был, и поэтому ты не вышла за него замуж?
     - Настя, девочка моя, - Ольга Ивановна, казалось, на мгновение потеряла дар речи. - Какие гадости ты говоришь! Разве позволительно молодой девушке произносить подобные слова!
     - А что мне позволительно, по-твоему? Наблюдать, как Сергей любезничает с этой Фелицией, а потом делает мне одолжение и приглашает на танец, где попутно умоляет выйти за него замуж? Но не слишком ли жирно будет для этого жалкого повесы одновременно жениться на провинциальной дурочке, заполучить наследство и продолжать миловаться с этой драной кошкой? Разве ты не заметила, что с бала они уехали в одной карете?
     - Это все заметили, - произнесла сухо Ольга Ивановна. - Но все также заметили, что граф никогда ранее не позволял себе ничего подобного, и потому все общество сделало вывод, что ты отказала Ратманову.
     Теперь он свободная птица, волен в своих решениях, и его право делать предложение любой женщине.
     - Мама, не сердись и пойми меня, что я не смогла бы прожить всю жизнь, подозревая его в изменах и в постоянном ожидании этих измен. Представь, во что превратилась бы наша семейная жизнь!
     - Можешь ничего мне не говорить, девочка! Когда-то я прошла через это, но хватит ли у тебя сил выдержать и пережить тот день, когда Сергей Ратманов поведет к алтарю другую женщину?
     - А я, наверно, умру в этот день, - очень спокойно сказала дочь и положила свою холодную ладошку поверх ладони матери. - Без него я не проживу, и с ним тоже. Скажи, что мне остается?
     - Господи, какая же ты дура! - Ольга Ивановна сжала кулаки и вскочила на ноги. - Но я еще большая дура, что допустила все это! - Она внезапно опустилась на колени перед дочерью, взяла ее руки в свои и принялась целовать их, не замечая, что плачет навзрыд. - Прости меня, доченька, что я затеяла весь этот кошмар! Прости, что настояла на твоем согласии выйти замуж за графа! Прости, что не нашла времени выслушать и понять тебя!
     - Мама, встань, пожалуйста, и оставь меня одну! - Настя помогла матери подняться на ноги и, отвернувшись от нее, подошла к окну.
     - Настя, - Ольга Ивановна попыталась вновь обнять дочь, но она, не оборачиваясь, оттолкнула ее руку.
     - Настя, - уже менее решительно позвала ее Ольга Ивановна. - Послушай меня, пожалуйста...
     Настя повернулась к ней и, сузив глаза, с необычной для нее яростью крикнула:
     - Ты можешь сейчас оставить меня в покое? Ты можешь понять, что мне хочется побыть одной? Скажи, когда наконец все в этом доме освободят меня от своей опеки?!
     - Хорошо, хорошо! - Ольга Ивановна попятилась назад от не на шутку разгневанной дочери. - Но ты не позволишь себе ничего, что...
     - Я ничего себе не позволю, успокойся! - крикнула дочь и расплакалась. - Но уволь меня, хотя бы до утра, от своих соболезнований и слез.
     - Изволь, уволю! - Мать покачала головой и с горечью произнесла:
     - До этой минуты я считала, что мы с тобой по-настоящему близкие люди, но, выходит, я ошибалась...
     Настя вздохнула, вспоминая о своем неприглядном поведении вчера вечером. Но как ни тяжелы были ей новые объяснения с матерью, отступать было поздно. "Ну, чему бывать, того не миновать!" - подумала девушка и открыла дверь...
     Мама лежала в постели с холодным компрессом на голове, а Луша стояла рядом с тазиком в руках и что-то быстро ей говорила. Настя разобрала последние слова горничной: "...обратиться к доктору".
     - Мама, что с тобой? - Она бросилась к матери, села на постель и обняла за плечи. Только сейчас она заметила, как сильно изменилась Ольга Ивановна. Румянец на щеках поблек, под глазами легли синие тени, глаза ввалились. - Господи, мама! Что с тобой? Ты заболела? - Она припала головой к ее груди и заплакала. - Прости меня, ради бога, прости! Я совсем не хотела тебя обидеть! Я готова себе язык вырвать за все, что наговорила вчера!
     Ольга Ивановна погладила ее по голове, потом обхватила ладонями ее лицо, приподняла и заглянула в опухшие от долгого плача глаза:
     - Твой папа любил всегда повторять, помнишь? Перемелется - мука будет! Так и сейчас: все пройдет, все забудется, а жизнь наша продолжается, несмотря ни на что!
     Настя всхлипнула, улыбнулась, но тут в их разговор вмешалась Лукерья:
     - Барышня, скажите своей маменьке, что ей непременно нужно показаться доктору. Сегодня она опять упала в обморок...
     - Опять! - воскликнула Настя и всплеснула руками. - Выходит, ты уже не в первый раз падаешь в обморок, а я об этом ничего не знаю? Ну-ка, голубушка, - повернулась она к горничной, - расскажи мне подробнее, почему т