азное.
   - Зачем?
   - Вероятно, чтобы наглядно доказать, что то, чего  не  желают  продать,
можно с легкостью заполучить силой. Если операция пройдет успешно -  будет
трудно предотвратить большую войну.
   - Как же Властелин решился...
   - Я слышал, что его и  не  спросили.  И  формально  ни  к  чему  нельзя
придраться: он ведь дал согласие на проведение локальной операции.
   - Это все прекрасно. Однако  мне  сейчас  непонятно  одно:  как  должны
относиться к этому мы? Мы, люди Мастера.  Что  выгоднее  для  его  планов?
Война? Или мир? Допустим, мы будем стараться притормозить одно или  другое
- а вдруг как раз не то, что нужно?
   - Капитан, капитан...
   - Ну что - капитан? Я не ясновидящий. Да и никто  из  нас.  Я  способен
выполнить четкое указание. А гадать на ромашке...
   - Ты просто слишком долго жил безмятежной жизнью.
   - Ну, если то, что творится у  меня  дома,  можно  назвать  безмятежной
жизнью, то я просто не знаю, что такое чертова карусель.
   - Но там тебе не приходилось решать задач планетарного масштаба.  И  ты
отвык.
   - Ну и к дьяволу. Выбирайте другого капитана. Уве-Йоргена хотя бы.
   - Уве не пират. Он кадровый воин. И  заменит  тебя  только  по  приказу
свыше. Это пустой разговор.
   - Ну, что же нам остается в таком случае?
   - Думать, капитан. И искать связь. Действовать...


   По высочайшему соизволению или без него, но рейд с высадкой  десанта  и
захватом необходимых трофеев был - надо признать не колеблясь - задуман  и
осуществлен профессионально.
   Начать с того, что удар был нанесен не  кому-либо  другому,  но  именно
торгово-демократической республике Лезар - той самой,  откуда  только  что
возвратилась официальная делегация. Это было остроумно. С  одной  стороны,
рейд как бы говорил: вы не согласились на  почетные  и  выгодные  условия,
которые вам предлагались - так вот, придется все равно отдать то, что  нам
нужно, но теперь вы за  это  не  получите  ни  мелкой  чешуйки.  Это  было
высказано Лезару совершенно ясно, хотя и не открытым текстом;  расчет  же,
кроме прочего, был на то, что  другие  услышат  -  и  убоятся,  и  с  ними
разговаривать будет легче. С другой - как бы ни старался теперь  Властелин
убедить кого угодно  в  том,  что  сам  он  к  военной  операции  никакого
отношения не имеет - ему не поверил бы даже его собственный камердинер: уж
больно хорошо все совпадало.
   Властелин  это,  кстати,  понял,  и  ничего  никому  даже  не   пытался
доказывать. Примирился с происшедшим, поскольку  все  равно  изменить  его
нельзя было совершенно никак.
   Разумеется, если бы рейд сорвался, если бы десант  был  разгромлен  или
пусть и уцелел бы, но не овладел тем, что и составляло цель налета - тогда
наверняка полетели бы головы с плеч  и  уж  во  всяком  случае  -  лучи  с
генеральских эполет. Но операция не должна была  сорваться  по  нескольким
причинам.  Во-первых,  потому,  что  участвовали  в  ней  лишь  лучшие  из
профессиональных ударных космических войск.  Во-вторых,  вследствие  того,
что Лезар, торговый мир, никогда и  не  отличался  какими-либо  серьезными
военными качествами. И наконец, в-третьих, - по  той  причине,  что,  едва
проводив высокую и миролюбивую делегацию, на Лезаре ничего не ожидали  так
мало, как военной карательной экспедиции, и совершенно не  были  готовы  к
сопротивлению.
   Поэтому  когда  из-за  низких  облаков  неожиданно  вывалились   воющие
штурм-аграпланы и на  высоте  нескольких  десятков  метров  помчались  над
улицами  и  площадями,  над  многоэтажными  конторами,  торговыми  рядами,
домами, домиками и дворцами, над казармами и школами и  над  всем  прочим,
что имелось в столице Лезара,  городе  Фестре,  когда  -  хотя  с  немалым
опозданием - заулюлюкали сигналы воздушной тревоги, -  жителям  оставалось
лишь одно: испугаться до полусмерти и попрятаться, кто  куда  мог.  Что  и
было ими незамедлительно исполнено. Противовоздушная оборона  была  выбита
из игры в первые же несколько минут, три  или  четыре  успевших  подняться
перехватчика оказались взорванными уже на  первых  метрах  набора  высоты.
Пока  толстобрюхие  транспортные  капсулы  разгружались   на   захваченных
аэродромах, извергая все новые и новые подразделения  десантников,  особая
группа - специалисты по точному приземлению  -  прыгнула  прямо  на  крышу
президентского дворца, где захватила правительство  в  полном  составе,  в
ужасе наблюдавшее за разгромом Лезара на экранах телемониторов.  Остальное
было, как говорится, делом техники. Пока  в  президентском  дворце  наспех
разрабатывался   и   подписывался    немногословный    акт    капитуляции,
подразделение  специального  назначения,  состоявшее   из   наряженных   в
солдатские  комбинезоны  историков  призывного  возраста,  хозяйничало   в
архивах  и   музеях,   изымая   необходимые   документы   и   вещественные
доказательства  согласно  подробному  списку,  привезенному   с   Ассарта.
Захваченные тут же на улицах города машины  свозили  бесценные  трофеи  на
аэродром, где их грузили в заранее подготовленные  контейнеры  и  воздухом
отправляли в торговый космопорт, откуда  стартовали  и  куда  приземлялись
десантные катера с больших кораблей.
   К чести ассартских воинов, следует сказать,  что  они  держали  себя  в
высшей степени корректно. Это не означает, разумеется, что помимо  научных
трофеев Лезар не лишился еще кое-чего, что его жителям,  а  в  особенности
жительницам не был  нанесен  определенный  ущерб  как  физический,  так  и
моральный.  Среди  солдат,  к  сожалению,   была   широко   распространена
поговорка: "Что позволено Властелину - можно и  подданным".  Говоря  же  о
корректности, мы хотели отметить лишь, что национальные чувства  населения
Лезара не были  оскорблены  ни  в  малейшей  степени,  ни  флаг,  ни  герб
республики не подвергались поношению, а  в  акте  капитуляции  было  особо
указано, что Ассарт не имеет к Лезару совершенно  никаких  территориальных
претензий, а  также  не  намерен  оккупировать  республику  сколько-нибудь
продолжительное время.
   Особое остроумие командования рейдом можно усмотреть, пожалуй,  в  том,
что наряду с историческими трофеями с  Лезара  были  вывезены  все  запасы
трансурановых элементов - подобных тем, что не захотели принять  в  уплату
за ничтожные крохи своей истории надменные правители торговой республики.
   Все эти действия заняли немногим более трех лезарских суток.  К  исходу
этого срока последний катер Ассарта стартовал с поверхности Лезара,  увозя
последних солдат и последние  трофеи.  И  на  торговой  планете  наступила
блаженная тишина.
   Обратный   путь   эскадра   космического   флота   Ассарта    проделала
благополучно.
   Приземлившись на родной планете, участники славного  рейда  удостоились
торжественной встречи. Многие были  награждены,  некоторые  -  повышены  в
звании и должности.
   А что еще оставалось Властелину? Его перехитрили,  он  понимал  это.  И
понимал, что теперь от войны уже никуда не уйти.


   - Ну, что же, Магистр, - сказал Охранитель. - Могу вас поздравить.
   Магистр молча поклонился.
   - Откровенно говоря, - продолжал Охранитель, - после провала всех ваших
покушений я решил, что вы не способны на серьезные поступки. Что вы умеете
лишь претендовать, но не можете реализовать свои претензии. Ну  что  можно
сказать в  ваше  извинение:  кратчайший  путь  не  всегда  является  самым
удобным. И если бы у нас было достаточно времени...
   Он помолчал, - Магистр не решился  вставить  ни  словечка,  -  а  когда
заговорил снова, голос его зазвучал  совсем  по-иному:  холодно  и  резко;
каждое слово походило на мгновенный взмах мечом.
   - Но времени нет. Как бы мы ни были сильны, мы не  сильнее  природы.  И
она отказывает нам в каких-либо дополнительных сроках.
   - Если бы вы объяснили, Охранитель, в чем же  дело,  почему  время  так
важно для нас - я бы смог...
   - Вы обязаны смочь и  так.  Без  всяких  дополнительных  объяснений.  Я
говорю - значит, так оно и есть. И ни слова больше об этом!
   Магистр снова склонил голову.
   - Я хвалю вас за то, - продолжал Магистр, -  что  вы  заставили  Ассарт
совершить ошибку, которая окажется для него роковой. Теперь все дело  -  в
том, чтобы этот рок поразил Властелина не позже  определенного  срока.  Вы
поняли?
   Магистр склонил голову набок, что можно было понимать как угодно.
   - Мы заставим Изара делать то же самое, что в первом варианте  пришлось
бы осуществлять вам самому. Это - к вашему благу. Потому что теперь  вести
заранее проигранную войну будете не вы, а он. И побежденным  окажется  он,
не вы. Таким образом, вы сможете прийти к власти в минуту, когда  нынешний
Властелин будет окончательно и безнадежно скомпрометирован в  глазах  всех
миров - и в первую очередь своего собственного.
   - Именно так, Охранитель, - согласился Магистр.
   - Но для того,  чтобы  все  получилось  именно  так,  нужно  еще  много
работать. Властелин Ассарта ошибся: он предпринял военные действия...
   - Собственно говоря, Охранитель...
   - Молчите. Я знаю, что он не хотел этого. И ваша заслуга - в  том,  что
экспедиция эта осуществлена против его желания - но тем не  менее  от  его
лица. Прекрасно. Однако теперь нужно  совершить  некоторые  усилия,  чтобы
прочие, узнав об этом, не убоялись, но напротив, решили  объединить  силы,
создать  коалицию  против  воинственного  Ассарта.  У  нас   теперь   есть
доверенные люди на каждой из планет. Не могу назвать их эмиссарами, они не
прошли нужной подготовки - как вы, например, - но на это  не  остается  ни
минуты, действовать  надо  немедленно.  Продумайте  механизм,  при  помощи
которого  можно  будет  в  считанные  дни  созвать  совещание  глав   всех
семнадцати  миров,  на   котором   будет   создана   коалиция   с   единым
командованием.
   - Кому вы намерены поручить командование?
   - Мне все равно, кому  его  поручат:  лишь  бы  точно  выполнялись  мои
указания. Но не вам: вы нужны как мой представитель.
   - Понимаю, Охранитель.
   - Необходимо также обеспечить строгую секретность: если  Ассарт  прежде
времени узнает о коалиции, он остережется, и...
   - Будет сделано. Охранитель.
   - В таком случае - желаю дальнейших удач. В путь. Магистр!



5

   Война стояла на пороге, и все это чувствовали. И хотя ничто вроде бы не
заставляло, но люди невольно начинали жить быстрее, словно спеша закончить
все  нынешние,  мелкие  дела,  чтобы  потом  с  легкой  душой  взяться  за
выполнение дел завтрашних, великих.
   В исторических учреждениях великая наука ускорила свое  течение.  Хотя,
как назло, последние задачи оказались самыми сложными и каверзными.
   Например: когда к сдаче был  предъявлен  эпизод  Коротанской  битвы,  в
которой (девятьсот пятнадцать лет тому  назад)  вооружившийся  народ  мира
Ра-Тиг, при поддержке армии, наголову разбил  вторгшиеся  с  планеты  Ктол
орды, завязался ожесточенный спор по поводу вещественных доказательств.
   Дело в том, что главным доказательством  и  историческим  памятником  в
данном случае являлось само  Коротанское  Плоскогорье,  послужившее  полем
названного сражения. В установлении этого факта противоречий  как  раз  не
возникало.  Однако  оказалось  совершенно   неясным,   как   же   с   этим
доказательством  поступить.  Очень  сильная  и  высокоавторитетная  группа
ортодоксальных историков стояла на том, что Коротанское плоскогорье должно
быть перенесено на  Ассарт  целиком  и  полностью,  вместе  с  развалинами
оборонительных сооружений, линиями окопов (давно уже заплывших бы  землей,
если  бы  их  ежегодно  не   расчищали   специальные   армейские   команды
Ра-Тиганцев),  всеми  шестнадцатью   хуторами,   располагавшимися   вокруг
Срединного пастбища, самим этим пастбищем и слоем грунта толщиной никак не
менее  двух  метров,  а  лучше  -  трех.  Ибо,  -  по  твердому  убеждению
ортодоксов, - сама  земля  Плоскогорья  была  пропитана  духом  повального
героизма и служила неиссякаемым источником высоких гражданственных чувств;
а разве  не  ради  укрепления  именно  этих  чувств  было  начато  великое
строительство, воздвижение  Истинной  Истории  Ассарта?  Безусловно,  ради
этого,  и  несомненно,  что  ортодоксы  были  правы  в  своем  благородном
упорстве.
   В то же время своя правда была и у противостоявших им упростителей.  Не
отрицая ортодоксальных предпосылок, они,  однако,  указывали  на  то,  что
выполнить предлагаемые  действия  оказалось  бы  по  меньшей  мере  весьма
затруднительно - чтобы  не  сказать  невозможно.  Ибо  если  уже  переносы
исторически  прославленных  замков  и  крепостей   представлялись   крайне
сложными (и, добавим, дорогостоящими), то что  же  можно  было  сказать  о
плоскогорье, чья площадь составляла девятьсот квадратных элов (т.е. восемь
тысяч  сто   квадратных   километров)?   Оперируя   числами,   упростители
доказывали, что одна эта операция потребовала бы усилий всего  Ассартского
космического флота на протяжении ста шестидесяти лет, и такого  количества
топлива, какого и в природе - имея в виду  природу  Ассарта  -  вообще  не
существовало. Не говоря уже о том,  что  помимо  шестнадцати  исторических
хуторов на территории Плоскогорья на сегодняшний день существовало еще сто
пятьдесят возникших в позднейшие времена населенных пунктов, в  том  числе
два города с населением в сорок тысяч Ра-Тиганцев  в  одном  и  шестьдесят
пять - в другом, с развитой промышленностью и оживленной торговлей,  тесно
связанными с экономикой всего Ра-Тигана; как же следовало бы  поступить  с
ними? Тоже переносить? Но сложности, какие возникли бы в результате такого
действия, представлялись воистину неисчислимыми и непреодолимыми; оставить
на старом месте, поскольку к историческому эпизоду они отношения не имели?
Но ведь старого места как раз и не останется,  но  лишь  дикая  и  взрытая
земля, да и вообще - как это сделать?  Согласитесь:  был  резон  у  рьяных
упростителей, предлагавших вместо описанной  выше  операции  просто  найти
подходящую площадку и создать  на  ней  точный  макет  Коротана  со  всеми
окопами и эскарпами, а для полного правдоподобия  привезти  пару  кораблей
подлинной  Коротанской  земли  и  рассеять  ее  над   макетом   вместе   с
пропитывавшим ее пресловутым духом. Ортодоксы, тем  не  менее,  стояли  на
своем, утверждая, что все эти трудности суть  мнимые,  что  все  задачи  и
расходы по перемещению Коротанского Плоскогорья  надлежит  просто-напросто
возложить на побежденных при подписании ими Акта капитуляции, а самим лишь
наблюдать, чтобы все исполнялось своевременно  и  аккуратно.  И,  наконец,
была еще и третья  сторона  -  представители  Департамента  Топографии,  -
утверждавшая, что даже и о  макете  в  натуральную  величину  говорить  не
приходится, потому что Ассарт не является необитаемым  островом  (какие-то
дефекты произношения Главного топографа заставляли звучать эти  слова  как
"Необъедаемый остров"), и размещение макета потребовало бы  срыть  с  лица
Ассарта множество жилищ, предприятий, дорог и так далее, не говоря  уже  о
полях, засеянных зерновыми,  в  которых  Ассарт  и  так  ощущал  известный
недостаток.  Вместо  этого  топографы  предлагали   соорудить   достаточно
обширную "Панорамскую Коротану" (так он выговорил; на самом деле, конечно,
речь шла о Коротанской Панораме) и этим ограничиться,  из  подлинников  же
перевезти от силы один  редут.  Для  сооружения  Панорамы  они  уже  нашли
местечко, занятое, правда, невысокой горкой, но  срыть  ее  представлялось
чистым пустяком по сравнению с изложенными  выше  замыслами.  Этот  демарш
привел к  возникновению  временной  коалиции  ортодоксов  и  упростителей,
бросившихся с примкнутыми штыками в контратаку.
   - Дай вам волю, - кричали они вместо "ура!",  -  так  вы  всю  Истинную
Историю разместите в одном чулане вашего департамента, а  героев  нанижете
на одну вязку, как сушеные грибы! А мы к народу  обратимся,  мы  пойдем  в
массы - тогда не только от вас, но и от всей вашей топографии и  камня  на
камне не останется!
   - А вы в своих пергаментах зарылись, как мыши  в  головке  сыра,  кроты
подземные! - слышали они в ответ. - Если вас послушать, то что  мы  станем
делать завтра, когда  возьмемся  принимать  эпизод  с  Арелайским  морским
сражением? Вы, чего доброго, потребуете,  чтобы  вам  на  Ассарте  Кутирый
океан вырыли?
   - И выроете, - кричали историки. - Как  миленькие  выроете,  и  Кутирый
океан, и любой, какой потребуется!
   - Ан нет! Этого на нас не возлагали! А вот мы вам лопатки  раздадим,  и
ройте-ка океан сами!.. И воду ведрами сами носите!
   Вот так спорили, и никакого, как  говорят  на  Ассарте,  консенсуса  не
добились. А ведь и на самом деле, с Кутирым океаном еще только  предстояло
разбираться. Наконец решили вынести разногласия на суд Властелина и на том
закончили.
   Да разве только у историков были сложности?
   Ничуть  не  легче,  а,  скорее,  даже  куда  запутанней   оказалось   с
родословными. Там работали, в общем, по той же  методике:  родословы  всех
рангов готовили отдельные генетические линии с гнездами, а заполнение этих
гнезд конкретными кандидатурами  осуществлялось  уже  соборно  и  решалось
большинством голосов. Всего на планете Ассарт  в  результате  деятельности
родословов должно было возникнуть восемь тысяч шестьсот девятнадцать новых
древних родов, имевших на сегодняшний день около шестидесяти  тысяч  живых
представителей. Не очень и много для такого мира, каким был Ассарт; однако
своих тонкостей,  сложностей  и  подводных  камней  и  течений  тут  было,
почитай, больше, чем во всей Истории.
   Собственно, поначалу все шло гладко и не  обещало  никаких  трудностей.
Потому что первые сто пятьдесят семь вновь возникших  родов  (титулованное
дворянство многих планет) были распределены между самими родословами, что,
согласитесь, совершенно естественно, потому что сапожники давно уже  нигде
не ходят  без  сапог,  но  напротив,  хорошо  обуты  (хотя  в  большинстве
почему-то предпочитают привозную обувь, а не сшитую самими  же).  Так  что
пока шла эта первая стадия распределения, новые  герцоги,  эрлы,  маркизы,
бароны и прочие были  весьма  предупредительны  друг  к  другу,  проявляли
крайнюю  уступчивость  и  глубокое  понимание  чужих  проблем   в   полном
соответствии с древним правилом: "Даю, чтобы и ты дал". Но вот когда  этот
период благорастворения завершился, начались сперва просто расхождения  во
мнениях, а затем и недоразумения  и  всякого  рода  противостояния,  из-за
которых работа одно время совсем застопорилась.
   - Ну, как же, высокочтимый коллега,  -  можно  было  услышать  тогда  в
стенах благородного учреждения,  -  как  же  это  у  вас  язык  повернулся
возвести в графы Горенского королевства этого вашего Гримаса Перса! Право,
постыдились бы!
   - Не понимаю, глубокоуважаемый коллега, что заставило вас взволноваться
до такой степени!  Гримас  Перс  -  весьма  достойный  и  всеми  уважаемый
господин, обладающий множеством заслуг...
   - Пфуй! Заслугами он обладает  разве  что  в  глазах  тех,  чьи  машины
ремонтирует...
   - Ну и что же? Да, он их ремонтирует - и делает это  прекрасно.  Однако
скажите, глубокоуважаемый: с чьей  это  подачи  получает  титул  баронессы
Шу-Маркам некая мадам Гузура? Не является  ли  она  хозяйкой  того  самого
косметического  салона,  в  котором  аккредитована  ваша   супруга,   ныне
герцогиня Урманская?
   - Клянусь  чешуей  Рыбы,  ваша  светлость  маркграф  Эсанский  чересчур
примитивизирует! Напомню вам,  что  родитель  мадам  Гузуры  имел  высокие
заслуги перед Державой, занимая в течение тридцати лет высокоответственный
пост Старшего Раздатчика в Источнике Благ номер сто тридцать семь на улице
Белых Мышей! А ведь наши правила требуют не  только  личной  безупречности
удостаиваемого, но и благонадежности и заслуг его предков на протяжении не
менее чем полутора поколений! А у вашего Гримаса в  происхожде