соглашению,  разведывательные
корабли могут подходить к планете противника не ближе  такого  расстояния,
Иначе...
   - Ну, что "иначе"? Разве их противодесантные средства не вышли из строя
точно так же, как здесь?
   - Не надо путать. Взорвались малые ракеты, но они ведь - только  вторая
очередь, их задача была - встретить на относительно небольшой дистанции те
немногие десантные корабли, что пробьются  через  первый  пояс.  А  ракеты
первого пояса еще в полном порядке.
   - Прямо прелесть, как у вас все продумано.
   - Итак, дальше. Там катеру придется остановиться.
   - Как же я...
   - Будут две возможности. Командир катера их, конечно, знает.  Первая  -
более комфортабельная: обождать, пока откроют окно  для  какого-то  из  их
кораблей - контрабандиста или разведчика, - и попытаться прошмыгнуть в  их
пространство, пользуясь тенью этого корабля.
   - Сколько же придется ждать?
   - Этого никто предсказать не может. Где-то в пределах суток,  остальное
зависит от везения.
   - Не годится, Хомура.  Я  не  собираюсь  полагаться  в  таком  деле  на
случайность. Мне легче пойти на самый сумасшедший риск.
   - И все же я воспользовался бы этим способом.
   - Отпадает. Каков другой?
   - Выброситься в капсуле. Она настолько мала,  что  может  и  проскочить
сквозь их сеть слежения. Однако полной гарантии и тут не  дается.  Зависит
от точности управления, от того, насколько бдительны будут в  тот  миг  их
посты... и опять-таки от того - насколько повезет.
   - Радужная перспектива.
   - При хороших навыках управления капсулой...
   - Откуда же они у меня, мар Хомура?
   - Тогда... я все же советую предпочесть первый способ.
   - Думаю, что это я решу в пути. Какое задание дано экипажу?
   - Я тоже знаю только то, что  сказал  Полководец.  Думаю,  что  экипажу
поручено как можно скорее  доставить  к  вражеской  планете  разведчика  с
особым заданием. Большего им знать и не надо.
   - И прекрасно. Ну - всего доброго.
   - Минутку, мар... Конечно, есть и третий путь. Экипаж ни в коем  случае
не пойдет к поверхности. Но  если  бы  управление  катером  в  критическую
минуту взял на себя решительный человек...
   - Я? Но я ведь  уже  сказал,  штаб-корнет:  у  меня  нет  ни  малейшего
представления о том, как управлять...
   Штаб-корнет Хомура Ди усмехнулся.
   - Неужели, - сказал он, - Земля так плохо готовит своих капитанов?
   После почти незаметной паузы Форама протянул ему руку.
   - Жаль, - сказал  корнет.  -  Мы  узнаем  друг  друга  в  самый  момент
прощания.
   - Наверное, так и должно быть.  А  ты,  значит,  упорно  считаешь  себя
воином по призванию?
   - Знаешь, если бы тебе привелось быть одним из трехсот, кто погиб...
   - Я понимаю. Прощай, Или - до встречи?
   - Где-нибудь не здесь, капитан. Желаю тебе найти ее.
   - Спасибо, друг.
   Форама шагнул  с  площадки  стартового  устройства,  и  люк  тотчас  же
захлопнулся за ним. Он едва  успел  устроиться  в  отведенном  ему  тесном
уголке, когда дали старт.


   Что-то все еще рвалось на глубоко в землю  упрятанных  позициях.  Земля
содрогалась. Хомуру в лифте шатало. Но он все же добрался до  центрального
поста, где флаг-корнет Лекона по-прежнему неотступно находился у пульта.
   - Отправил, Хомура?
   - Проводил.
   - Что там, наверху?
   - Кажется, начало конца. А здесь?
   - Здесь - непонятное. Наше собственное начальство молчит. Зато всеобщее
- выражает удовольствие. И требует продолжать в том же духе.
   - Надо полагать, малыш их чем-то утешил. Давай и ты передай им от себя:
разработка задачи завершена, команда на исполнители подана.
   - А дальше?
   - Дальше... будем сидеть и ждать.
   - Хорошо... Команды и в самом деле поданы. На  все  исполнители.  Малыш
ухитрился как-то связаться с этим...
   - С этой, Лекона. С нею.
   -  Ну,  конечно.  И  они  договорились  выбросить  все  за   атмосферу,
направление - бесконечность, все подряд. И со стартовых, и со складов. Вся
автоматика пришла  в  движение.  Со  стороны,  наверное,  можно  и  впрямь
подумать, что начинается Большой Праздник.
   - Пожалуй, многие удивятся, увидев, куда на самом деле уходят ракеты.
   -  Скорее,  это  будет  приятное  изумление.  Когда  они  увидят,   что
бомбоносцы той стороны не пикируют им на головы, а тоже уходят  неизвестно
куда.
   - Они сообразят. И быстро.
   - Поймет вся Планета. Каждый, кто осмелится поднять  голову.  Поймут  в
момент, когда чужие бомбоносцы сойдут с орбит -  но  не  для  того,  чтобы
приблизиться.
   - И наши чуткие охотники помчатся вслед за ними.
   - Что будет, Лекона!
   - Радость. Громадная радость у  всех,  от  первого  до  последнего.  За
исключением, может быть, единиц.
   - Ты имеешь в виду большое начальство?
   - Кого же еще?
   - За них не волнуйся. Они не пропадут. Как только они  сообразят,  куда
повернулось дело, они так  громко  закричат  о  своей  заслуге  в  решении
задачи, которая столетиями считалась неразрешимой, что даже глухие,  и  те
услышат. Нет, за них не  беспокойся:  они  обеспечат  себе  железобетонную
позицию на следующих выборах.
   - Наверное, так и будет. Хотя на самом деле все сделал тот парень...  и
мы с тобой. С чего бы мы вдруг, ты не знаешь?
   Штаб-корнету Хомуре этот вопрос тоже пришел в голову в тот же миг  -  и
сейчас он уже совершенно искренне не мог на него ответить.
   - Но совесть наша чиста, - сказал он; - А? Чиста?
   Несколько секунд они стояли.
   - В конце  концов,  -  медленно  сказал  штаб-корнет,  -  долг  солдата
заключается в том, чтобы любой ценой  уберечь  свою  планету  и  нацию  от
страшных и ненужных потерь, а тем более - от полной  гибели.  Так  что  не
бойся: в сущности, мы не нарушили ни долга, ни клятвы.
   - Я тоже так думаю, - кивнул флаг-корнет. - Да  и  если  бы  нас  потом
стали судить за это... Рисковать жизнью  свойственно  нашей  профессии.  В
конце концов, мы только солдаты.
   Они снова помолчали.
   - Ну, я пойду, отобью донесение Кругу.
   - Давай. А потом - присядем и споем.
   - Прекрасно. Это стоящая мысль. А что?
   - Ну хотя бы "Флага древко - боевое копье..."
   - Ладно. А потом - "Нас было семеро друзей".
   - Что бы там ни было - с песней легче...
   - С песней легче.


   - Ну вот, мар разведчик, - сказал командир катера. -  Дальше  нам  ходу
нет. Если сунемся, нас в  лучшем  случае  испепелят.  А  в  худшем  -  это
послужит поводом для начала войны. А никто не имеет права создавать  повод
для войны, если у него нет на то приказа.
   - Надо рискнуть, командир.
   - И такого приказа у меня нет. Так что лучше об этом и не заикайтесь.
   - Командир! - вмешался в их разговор  второй  пилот.  -  Дайте  команду
включить камеры. Там,  внизу,  что-то  интересное.  Целая  серия  взрывов!
Видите, как все ходуном ходит? Что-то рвется на подземных позициях.
   - Значит, у них такой же кабак, как у нас, - отозвался командир катера.
- Может, правда, стоит записать это?
   - Не отойти ли подальше? -  предложил  второй  пилот.  -  Оттуда  лучше
зафиксируется.
   - Пожалуй, - согласился командир.
   - Ни в коем случае, командир! - крикнул Форама. -  Вы  получили  приказ
доставить меня...
   - Мы и доставили. Теперь, если не хотите ждать, можете  воспользоваться
капсулой. Такая  у  меня  инструкция.  Инженер!  Подготовьте  капсулу  для
выброса!
   - Исполняю!
   -  Вы  думаете,  -  сказал  Форама,  -  что  у  капсулы  больше  шансов
безнаказанно сесть в такой каше?
   - Нет, - ответил командир. - Этого я не думаю. Но рисковать капсулой  в
данных условиях я имею право, а кораблем - нет. Вот и весь сказ.
   Несколько  мгновений  Форама  стоял  в  нерешительности.  Риск,   да...
Неизвестно, успел ли  Полководец  договориться  со  Стратой.  Если  нет  -
последствия могут быть печальными. Последствия для катера, для экипажа - и
для него в том числе, Форамы Ро, физика, ученого шестого уровня со  Старой
планеты.
   - Капитан, а если я гарантирую вам, что никто  не  станет  обстреливать
нас?
   - Я не капитан, а командир. А вы - не знаю кто. Гарантии мне может дать
только старший начальник. А вы для меня - пассажир. Идите в капсулу, или я
все равно начну отходить...
   "Ну что же, - подумал Форама. - Он - командир, это так.  Но  капитан-то
все же - я. Сейчас я помню это точно. И уже больше  не  забуду,  наверное.
Черт, места мало. Но в конце концов мне только добраться до  командирского
пульта. Механика тут у них не такая уж сложная. И я успел приглядеться кое
к чему. Значит, третий путь - тот самый, о  котором  говорил,  вернее,  на
который намекнул мар Хомура, один из трехсот, павших при  Фермопилах.  Как
бы он повел  себя  сейчас  на  моем  месте?  Во-первых,  нейтрализовал  бы
доблестного командира катера...
   Это оказалось нетрудно: удара ребром ладони командир не  ждал.  Был  он
явным легковесом, и выдернуть его из кресла труда  не  составило.  "Против
наших, земных, они все же мелковаты, - подумал Форама - или Ульдемир  уже?
В этот миг он и сам не понимал как следует, на какое же имя в случае  чего
ему отозваться... Рука второго пилота шаркала по  застегнутой  кобуре,  но
отстегнуть клапан у него сейчас не хватило воображения, потому что он  уже
начал маневр отхода и надо было решать, как поступить в следующую секунду.
Наконец он нашарил застежку кобуры и рванул ее, даже не думая зачем.  Ведь
пуля, пожалуй, продырявила бы и тонкую обшивку катера. Однако в тот же миг
он получил хороший правый  в  челюсть  и  задумчиво  откинулся  на  спинку
кресла.
   Ульдемир занял командирское кресло. Выключить  реверс.  Есть,  порядок.
Дать ход. Есть. Курс - на планету. На полном.
   Катер бросился вниз.
   Инженер - единственный, кто еще был в полном сознании, -  на  мгновение
зажмурился. Он знал, что сейчас по катеру откроют испепеляющий  огонь  все
защитные  устройства  этого  участка  поверхности  Второй  планеты.  Но  в
следующий миг он подумал, что встречать гибель зажмурившись -  недостойно.
И открыл глаза, стараясь смотреть спокойно в лицо неизбежному.
   Однако не было ни стрельбы, ни ракет, ни уничтожения. На Второй планете
противодесантные батареи ближнего действия взорвались точно так же, как  и
на  Старой.  Батареи  внешнего  заградительного  пояса,  правда,  были   в
исправности, и не действовали они совсем по другой причине: мозг  обороны,
Суперстрат - или Страта у добрых знакомых - уже успел дать на них команду,
запрещавшую открытие огня вплоть до последующих  сигналов.  Справедливости
ради заметим, что следующим указанием должно  было  быть  -  стартовать  в
направлении, где не было не только ничего живого, но  и  неживого  тоже  -
только пустота.  Именно  там  ракетам  предстояло,  наконец,  сработать  в
соответствии с новыми для этой части вселенной  законами  природы.  Законы
естества имеют силу для всех - этим они  выгодно  отличаются  от  законов,
издаваемых людьми.


   - И если ты сделаешь хоть шаг в сторону, -  предупредила  Выдра,  когда
Мин Алика со связанными за спиной руками выходила перед нею из лифта,  чья
кабина мелко содрогалась от недалеких взрывов, - если  шагнешь  в  сторону
хоть самую малость, я всажу за  это  в  спину  все,  что  у  меня  есть  в
магазине, и меня за это только наградят, потому что таких, как ты, и  надо
пристреливать как собак. Дошло до тебя?
   Мин Алика кивнула. Все это ее, откровенно говоря, не очень  беспокоило.
Просто - не время было еще уходить. Ладно, пусть старая  ведьма  поиграет,
почувствует себя властью... Что у них тут, на контроле? Что за суета?..
   Суета и в самом деле возникла немалая, и вовсе не по  случаю  появления
Мин Алики. Высыпав во двор, все, кто сейчас находился на  поверхности,  не
отрываясь смотрели,  насколько  позволяли  деревья,  на  десантный  катер,
стремительно приближавшийся к  земле.  Это  был  не  такой  катер,  какими
обладали могучие и непобедимые Силы; это был вражеский.
   - Смотри, паскуда! - сказала Выдра, толкнув Мин Алику пистолетом  между
лопаток. - Смотри, это не иначе как из твоих.  Может,  он  даже  за  тобой
спешит? За такой драгоценностью? Ну увидишь сейчас, как  из  него  сделают
котлетный фарш.
   "И в самом деле, зачем это? - подумала Мин  Алика.  -  Нет  же  никакой
опасности, никакой надобности... Вот-вот  все  успокоится...  Это  Форама,
конечно, это только Форама может выкинуть такой  до  крайности  неразумный
номер. И сделал он это ради меня. Только ради меня... Поэтому я  не  стану
очень сильно выговаривать ему за это. Может быть, я и совсем не стану..."
   - Вот сейчас! - сказала Выдра, снова толкнув Мин  Алику,  чтобы  та  не
пропустила самого интересного  момента.  -  Вот  сейчас  от  него  полетят
клочья!
   - Он  заходит  на  посадку!  -  взвизгнула  другая,  менее  выдержанная
служительница  Сил  и,  не  дожидаясь  продолжения,  кинулась  под  защиту
надежного укрытия. Остальные последовали за ней.
   - Эй, ты! - кричала Выдра, снова и снова тыкая пистолетом в  спину  Мин
Алики. - Немедленно в укрытие! За мной, слышишь? Или  я  не  стану  щадить
тебя! Считаю до трех...
   - Три тысячи раз! - сказала Мин Алика каким-то новым голосом.
   - Раз! - сосчитала Выдра. - Два! Три! Раз! Два! Три! Раз...
   Считать так ей предстояло еще долго.
   Мин Алика тряхнула кистями. Ремень, которым были стянуты за  спиной  ее
руки, упал на землю. Мин Алика потерла  слегка  затекшие  пальцы  и  легко
пошла навстречу приземлявшемуся  на  свободном  от  деревьев  пространстве
рядом с прудом десантному катеру вражеской планеты.
   Почти  в  ту  же  секунду  у  места  посадки  затормозил  мчавшийся  на
предельной скорости  военный  вездеход.  Люк  катера  и  дверца  вездехода
распахнулись одновременно.
   Из катера вышел Форама. Из вездехода - Олим.
   - Мика! - крикнул Форама что было сил. - Мика!
   Они бежали друг другу навстречу. Олим отвернулся, потом поднял голову и
стал смотреть вверх.
   Его  внимание  было  привлечено  движением,  в  первые  секунды   почти
незаметным с поверхности планеты. Движением, которое  все  без  исключения
люди так часто представляли себе и так боялись.
   И сейчас у каждого, кто, как Олим, увидел его, -  а  на  целой  планете
наверняка нашелся не один десяток таких, - должно быть, дрогнуло сердце  и
прокатилась по телу противная дрожь.
   Бомбоносцы врага, начиненные смертью  корабли  Старой  планеты,  начали
сход с привычных орбит.


   Ровный, спокойный голос бесстрастно доложил:
   - Бомбоносцы над планетой противника начали сход с орбит.
   И сразу стало легко и весело. Ну вот все и решилось. Все сработало.  Не
о чем больше думать, не в чем  сомневаться.  Началось.  А,  как  известно,
только начало трудно. Сейчас десант наверняка уже погрузился на корабли, и
команда на старт уже нашла их, и...
   Весело было в тот момент в Высшем Круге. И все головы уже повернулись к
тому, кто принял решение. Чтобы  воздать  должное.  Поздравить.  Лично  от
своего имени. И от всей нации и всей истории.
   Весело было в тот миг. А в следующий - тот же голос произнес:
   - Бомбоносцы противника начали сход с орбит.
   Казалось бы, те же самые слова,  только  было  их  на  два  меньше.  Но
глубокий, видно, смысл заключался в тех двух словах. Потому что  мгновенно
увяла радость, и глаза потянулись вверх, и головы стали уходить в плечи. И
откуда-то возникло ощущение: сейчас, сейчас обрушится потолок. Почему  все
они до сих пор здесь, почему не в  прекрасных,  комфортабельных,  всем  на
свете снабженных,  давно  уже  подготовленных  убежищах?  Почему  не  были
вовремя отданы соответствующие распоряжения? Мало ли  что  надеялись,  что
противник не успеет раскусить нашей глубокой хитрости! У  противника  тоже
есть разведка, и там тоже  не  дураки  сидят...  А  Верховный-то  Стратег,
наверное, уже укрылся со своими, он-то не стал дожидаться разрешения!..
   Чтобы обелить достойного  военачальника,  мы  должны  опровергнуть  это
последнее  предположение  сразу  же:  Верховный  Стратег  и   его   двести
пятнадцать воинов никуда не  укрывались.  Передвигаясь  в  пешем  строю  и
будучи людьми немолодыми и не очень тренированными, они все еще не  успели
достигнуть ни Высшего Круга, ни даже своей резиденции. И вот все о них.
   Что же касается находившихся в Круге, то мгновенный упадок духа  в  них
был почти тотчас же пресечен зычным голосом Первого Гласного:
   - Никакого смятения, го-мары! Для того  чтобы  упасть,  им  потребуется
около четверти часа! Соблюдая образцовый порядок, го-мары, - все вниз!
   Он все-таки был Первым Гласным по достоинству.


   Мин Алика и Форама стояли, обнявшись.  Похоже  было,  что  их  сегодня,
сейчас не интересовали ни бомбоносцы, ни  судьбы  обеих  планет  -  ничто,
кроме их самих. Тем не менее Олим, поколебавшись, направился к ним.
   - Ну что, Мина  Ли,  -  сказал  он.  -  Ты  все-таки  успела.  И  вышло
по-твоему.
   Мин Алика повернула голову к нему.
   - Что, Олим? - спросила она.
   - Они уходят. Видишь?
   Бомбоносцы  уходили.  Чтобы  взорваться  -  мощно,  неконтролируемо   -
подальше от планет, от населенного, обитаемого космоса.
   Мин Алика улыбнулась и сказала:
   - Да, вот видишь, Олим...
   - Впрочем, - сказал Олим, - я, кажется, вам мешаю.
   Он был все так же бесстрастен, сдержан, невозмутим, как и всегда  и  со
всеми.
   - Ничего, - сказала Мин Алика. - Немного мы потерпим. Правда, Форама?
   - Правда, - откликнулся Форама Ро почти машинально, так как мысли его в
этот момент были уже заняты другими, более конкретными вещами.  Он  думал,
что надо поскорее возвращаться домой  вместе  с  Мин  Аликой,  которую  он
больше не отпустит дальше, чем на два шага от себя; что на Старой  планете
ему, надо надеяться, простят его грехи ради того результата,  который  был
достигнут не без его, Форамы, помощи. Он так и думал: что какое-то,  пусть
малое участие в деле он принимал - у него было  ощущение,  что  он  в  эти
немногие дни как бы сопровождал  кого-то  другого,  кто  рисковал,  делал,
придумывал, добивался; а вот сейчас тот, другой, вроде бы покинул его, или
во всяком случае собирался покинуть, и на душе становилось как-то  уютнее,
но и скучнее, что ли. Но другой еще не ушел,  судя  по  тому,  что  сказал
напоследок Олим, обращаясь к мужчине и женщине:
   - Но я и не собираюсь вас задерживать. Хочу просто  поблагодарить  тех,
кого больше не увижу. Потому что нам тоже пора...
   Олим сказал "нам" - как будто их было двое, хотя стоял  он  перед  ними
один.
   - А с теми, с кем увидимся, -  посидим  тихо,  когда  все  снова  будем
вместе. Желаю вам счастья.
   Он повернулся и пошел было, и вот тут Форама неожиданно окликнул его:
   - Значит, и ты был здесь?..
   - Весь  экипаж,  капитан,  -  ответил  Олим,  не  останавливаясь,  лишь
повернув голову. - Но я вернусь раньше тебя, хотя и ненамного.  Поэтому  и
прощаюсь.
   Он сел в вездеход. Мотор загудел.  Машина  тронулась,  и  через  минуту
скрылась за деревьями парка.
   Форама Ро посмотрел ей вслед, потом перевел взгляд на космический катер
и с некоторым беспокойством подумал, что командир катера  и  второй  пилот
вряд ли простят ему тот способ, к  какому  он  прибегнул,  чтобы  посадить
катер на Второй планете. Но ничего не  поделаешь,  сейчас  Форама  целиком
зависел от них: пора было возвращаться к своим наукам, к  своему  Опекуну,
без постоянной заботы которого физику было  как-то  не  по  себе,  в  свою
комнату, где он не был, казалось, так давно.  Пора  было  возвращаться,  и
нужны были люди, которые поднимут катер с поверхности и  приведут  его  на
Старую планету, ведь сюда не Форама вел машину, а тот, другой, кого он как
бы сопровождал и присутствие которого уже совсем перестало ощущаться.
   - Мика! - сказал он, чувствуя необходимость в поддержке,  в  одобрении,
просто в ласковом слове. И она, конечно, сразу же поняла это,  Мин  Алика,
художница девятого уровня и бывший разведчик своей родной планеты, которую
- она знала - сейчас покинет очень надолго, и, может быть, ник