в сторону и гостеприимным  жестом  пригласил
Задиру войти.
   Вскоре оба оказались в кабинете, где Задира, не дожидаясь  приглашения,
опустился на диван. Главный Композитор, не возвращаясь к столу,  устроился
в кресле напротив.
   С минуту они молчали.
   - Много работы? - спросил  наконец  Задира,  найдя,  видимо,  отправную
точку для разговора.
   - Чем дальше, тем больше. Но конец уже виден.
   - Конец уже виден... - медленно  повторил  Задира.  -  Но  пока  он  не
настанет, работы станет еще больше. Именно для тебя. До сих пор я не очень
обременял тебя поручениями, верно?
   Может быть, присутствуй при разговоре кто-нибудь  третий,  его  удивило
бы, что у квартального сутенера могут быть поручения Главному  Композитору
Истории, почти уже состоявшемуся герцогу, представителю  древнейшего  рода
(хотя и с другой планеты). Но третьего не было, сам же Главный  Композитор
воспринял сказанное как вещь вполне естественную. Он поинтересовался лишь:
   - Что-нибудь случилось?
   Задира ответил не сразу:
   - У меня пересохло в горле... Может быть, сваришь кофе?
   - С удовольствием.
   Быть может. Задиру действительно мучила жажда;  но  не  исключено,  что
просьба его была вызвана и  еще  одной  причиной:  занимаясь  делом  столь
приятным  и  привычным,   как   приготовление   кофе,   человек   невольно
успокаивается,  и  продолжение  разговора  воспринимает   уже   без   того
внутреннего  напряжения,  какое  неизбежно  возникает   перед   получением
какой-то, может быть, не очень приятной информации.
   - Только не "экспресс". Сделай, пожалуйста,  на  спиртовке,  -  добавил
гость.
   Хозяин кивнул и принялся за дело: все было под руками, кофе  он  обычно
готовил для себя тут же, в кабинете, чтобы не  ходить  из  конца  в  конец
своих апартаментов. Когда спиртовка загорелась и кофейник был водружен  на
нее. Задира сказал:
   - Придется тебе брать на себя отношения с Властелином.
   - Я не совсем понял,  -  откликнулся  Главный  Композитор,  не  отрывая
взгляда от кофейника. - Я и так общаюсь с ним каждый день.
   - По вашим делам. А теперь пришла пора заняться моими.
   Историк  позволил  себе  бросить  на  гостя   лишь   короткий   взгляд,
постаравшись, однако, вложить в этот взгляд все свое недоумение.
   - Дело в том, - сказал Задира, - что исчезла Леза.
   -  Ага,  -  откликнулся  Главный  Композитор,  поглощенный  в  тот  миг
поднимавшейся в кофейнике шапкой пены. - Леза исчезла. Ну и что?
   - Я еще не знаю, почему она исчезла и где находится сейчас.
   - И хочешь, чтобы я выяснил это для тебя? Право, не знаю... Ты думаешь,
ее где-то укрыл Властелин?
   - Все это я выясню без тебя, специально заниматься этим тебе как раз не
следует. Но если до сих пор его действия направляла она, то сейчас  делать
это придется тебе.
   - Вряд ли я смогу заменить ему любимую женщину.
   - Как женщина ты вряд ли составишь ей конкуренцию, - согласился Задира.
- На этот счет у меня нет никаких иллюзий. Но твоя задача - заменить ее  в
качестве советника.
   - Я и так - главный его советник по вопросам истории.
   -  Ты  не  советник.  Ты  советчик.  А  нужно,  чтобы  ты  стал  именно
советником. Человеком, к помощи которого прибегают в сложных положениях.
   - Мне положение не представляется сложным.
   - Просто потому, что  до  сих  пор  я  щадил  тебя,  давал  возможность
заниматься твоим делом. Сейчас, как я уже сказал, настала пора моих - куда
более важных.
   Историк снял кофейник со спиртовки.
   -   Пусть   отстоится   немного...   Пока   что   ты   говоришь   очень
многозначительно, но не менее загадочно. Будь любезен, объясни.
   - Для этого я и пришел. Как тебе известно,  до  начала  войны  остались
считанные дни, чтобы не сказать - часы.
   - Я в курсе государственных дел. Церемония Последней Пуговицы состоится
- это  крайний  срок  -  завтра.  После  нее  войну  можно  будет  считать
начавшейся.
   - Ты хорошо информирован.
   - Надеюсь, ты не станешь требовать от меня, чтобы я остановил войну?
   - Ни в коем случае. Не для того все затевалось.
   - Что же тогда?
   - Нужно, чтобы Властелин с самого начала войны покинул Ассарт.
   - Послушай, это совершенно  невозможно.  Во-первых,  традиции.  Порядок
запрещает ему  это.  Во-вторых,  простой  здравый  смысл...  Если  бы  еще
отправлялся один  экспедиционный  корпус  -  хотя  и  тогда...  Но  тут  -
семнадцать эскадр, семнадцать направлений... Нет,  это  не  получится.  Не
глупец же он, в конце концов.
   - Должно получиться.
   - Послушай, а зачем?
   - Затем, что едва эскадры  стартуют,  на  Ассарт  обрушатся  семнадцать
отрядов с семнадцати планет. Державе придется воевать на своей  планете  -
впервые за сотни лет. И если в это  время  она  лишится  человека,  имени,
символа, вокруг которого люди привыкли объединяться - Ассарт  можно  будет
взять, что называется, голыми руками.
   - Победить Ассарт? Но это же значит, что мы не реализуем своей истории,
над которой столько работали!
   - С этим тебе придется примириться.
   - Но... Послушай, я так и не знаю, как следует к тебе обращаться...
   - Можешь называть меня Магистром.
   - Магистр, но я вовсе не хочу примиряться  с  этим!  Затрачено  столько
труда! И потом, новая история ведь действительно вернула бы нас к жизни...
   - Это не нужно.
   - А кому нужно то, что ты предлагаешь?
   - Силам куда более значительным, чем мы с тобой. А что касается истории
- она еще пригодится. Не сейчас, но позже. Ведь Ассарт, в  конце,  концов,
не перестанет существовать!
   - Не понимаю. Совершенно не понимаю...
   - Я мог бы ничего не  объяснять  тебе.  Но  попробую.  Когда  Властелин
покинет Ассарт в самый критический  миг,  это  послужит  поводом  для  его
низвержения. Власть перейдет в другие руки.
   - Но те семнадцать раздерут Державу на части!
   - Успокойся. Могу обещать тебе: они не выиграют.
   - Кто же тогда?
   - Я. Ты. Те, кто действует заодно с нами.
   - Заманчиво звучит. И все же... Нет, у меня  не  лежит  душа  к  этому.
Послушай, Магистр: я отказываюсь.
   - Не лежит душа - значит, ляжет тело. И навсегда.
   - Ты угрожаешь?
   - Несомненно.  Ты,  историк,  целиком  зависишь  от  меня.  Ведь  стоит
Властелину получить доказательства того, что ты с самою начала  действовал
по чужому замыслу, начиная с той самой драки... Что  ты  вовсе  не  потому
пришел ему на помощь, чтобы спасти его, но - для того, чтобы приблизиться,
заслужить доверие: И что самое идея войны за историю возникла, увы,  не  в
твоей голове... Стоит ему получить доказательства - и мне не придется даже
пальцем пошевелить, чтобы тебя не стало. У Властелина тяжелый характер...
   Главный Композитор Истории промолчал.
   - Я вижу, ты оценил  обстоятельства,  -  сказал  Магистр.  -  Итак,  ты
принимаешь поручение.
   - Если бы даже  я  всей  душой  стремился  выполнить  его,  -  медленно
проговорил историк, - я никак не вижу способа убедить его.  Доказательства
должны быть более чем весомыми.
   - Они есть. Прежде всего, тебе надо при первой  же  встрече  попытаться
определить: он ли скрыл Лезу  от  возможных  опасностей,  или  это  сделал
кто-то другой.
   - Прекрасно. Подойти и спросить: ваше всемогущество, это вы  ухитрились
припрятать свою девочку?..
   - Не столь примитивно. Собственно, спрашивать даже не  придется:  ты  и
сам поймешь, понаблюдав за ним. Если ее увез он - Властелин будет спокоен.
Если нет - ему вряд ли удастся скрыть беспокойство.
   - Дальше?
   - Дальше ты представишь ему доказательства того, что его  предали,  что
все его планы давно раскрыты в других мирах и что эскадры его  противников
готовы обрушиться на Ассарт. Разумеется, ты сделаешь это после  того,  как
основная часть Ассартского войска будет уже в броске к планетам.
   - То есть, раскрою ему действительное положение вещей?
   - Именно так. Но ты сообщишь ему не только об  этом.  Ты  скажешь,  что
командование  объединенными  флотами  находится   в   определенной   точке
пространства.  Назовешь  координаты.  И  что  единственный  способ  спасти
положение - совершить  внезапный  рейд  и  захватить  или  уничтожить  это
командование. Операция, решающая исход войны в пользу Ассарта, невзирая на
предательство  и  прочее.  Разве  он  сможет  отказаться  от  того,  чтобы
возглавить рейд? Один отряд в запасе у него наверняка останется...
   - Останется, это совершенно точно.
   - Зато все  сколько-нибудь  пригодные  командиры  будут  уже  далеко  в
пространстве. Разве не так?
   - Видимо, да.
   - Ну вот. Следовательно: или он - или никто.
   - Да, - признал историк. - Звучит убедительно. Скажи... а что  случится
с ним там?
   - Думаю, что ничего страшного.
   - Надеюсь, ты не станешь прибегать к крайним мерам.
   - Не преувеличивай моих сил, историк. Все будет зависеть  не  от  меня.
Просто я, как и ты, выполняю поручение. И не стыжусь признаться, что о его
дальнейшей судьбе ничего не знаю - и не хочу знать. Для меня самого  важно
лишь, чтобы его здесь не было.
   - Теперь я понимаю, на что ты рассчитываешь для себя.
   - А что? По-твоему, я недостаточно красив для этой роли?
   - Ну, это пусть решают женщины... Во всяком случае, ты хитроумен  и  не
отягощен принципами.
   - Но от этого я не чувствую себя плохо. Кстати,  о  женщинах:  если  ты
убедишься, что о судьбе Лезы ему ничего не известно, можешь намекнуть, что
ее  умыкнули  те  же  враги  и  она  находится  в  этой  самой  резиденции
командования флотами.
   - Чтобы усилить его желание действовать лично?
   - Совершенно верно, именно для этого.
   - Ну, что же... Видимо,  ты  не  оставляешь  мне  другого  выхода,  как
согласиться с тобой.
   - Вот и хорошо. И разумно. Начинай завтра с самого утра. Времени у  нас
немного. Постарайся навести разговор на Лезу, ее судьбу. И - намекай,  что
начало войны нельзя затягивать. Дай ему понять, что у тебя  есть  надежные
сведения: сегодня на  планетах  еще  ничего  не  подозревают,  но  пройдет
немного  дней  -  и  сведения  о  приготовлениях   Ассарта   заставят   их
зашевелиться.
   - Он наверняка спросит, откуда у меня такие сведения.
   - Мне ли тебя учить сочинительству? Это ведь легче, чем шить  лоскутную
историю... Ну, скажи, что твой друг детства служит в торговом флоте...  на
космическом трампе, который постоянно бродит от планеты к планете. Недавно
он садился на Ассарте, друг навестил тебя и все рассказал.  Что  пока  все
спокойно, но уже начинают ходить слухи...
   - А если он захочет сам выслушать этого друга?
   - Снова в рейсе. И неизвестно где. Трамп - не лайнер.
   Магистр встал. Потянулся.
   - Великая Рыба, как я устал... Ну что же: спасибо  за  кофе.  Не  стану
больше отвлекать тебя от творческой работы. Доброй ночи!
   Главный Композитор Истории провел гостя до выхода, запер за ним  дверь.
Медленно вернулся в кабинет,  но  не  стал  дальше  читать  материалы,  а,
усевшись за стол, задумался.
   Мысли шли невеселые.  Оказывается,  все  это  была  лишь  игра.  Чья-то
непонятная, злая и жестокая игра. Ради нее его и  множество  других  людей
заставили много работать. Побудили поверить в красивую идею. А когда  люди
и идея свою роль сыграли - их  смяли  и  выбросили,  как  ненужный  клочок
бумаги.
   И все это - при его собственном, весьма рьяном участии.
   Конечно, если бы он с самого начала понимал, во что ввязывается, то еще
очень и очень бы подумал. И, вернее всего, отказался бы. Ну,  а  сейчас  -
слишком поздно.
   Хотя и не с легкой душой будет он держать свое слово.
   Значит, история - пустое место. Да и то, если подумать, - это ведь  все
же чужая история.
   А какая - своя?
   Этого никто не знает, какой она была на самом деле.
   Наверное, если бы поискать как следует -  нашлось  бы.  Прошлое  -  это
клад. Давно и глубоко зарытый. Но от этого не переставший существовать.
   - Да что сейчас рассуждать об этом.
   "Ты  становишься  воистину  исторической  личностью,  -   сказал   себе
Генеральный Композитор Истории. - И на самом деле создаешь ее.  Только  не
таким способом, какой потом будут прославлять  в  поколениях.  Напротив  -
таким, о котором всю жизнь придется молчать - и надеяться, что никто этого
никогда не узнает.
   Вот так оборачиваются дела. А все  эти  материалы,  в  которые  вложено
неимоверное количество энергии и фантазии - они сейчас стоят  меньше,  чем
бумага, на которой они запечатлены. Их с чистым сердцем можно выкинуть.
   Хотя лучше все-таки сохранить для памяти. Для истории.
   Кроме того... Пока игра продолжается, они еще понадобятся. Властелин  в
любой миг может потребовать их на просмотр. Он ведь все  еще  думает,  что
именно ради этих разработок будет вестись война.
   Скверно на душе.
   А может быть, все-таки рискнуть - и...
   Нет. Опасно.
   А может быть, все-таки..."


   Что-то мешало смотреть. Какая-то желтая пелена перед глазами, к тому же
медленно вращавшаяся.
   Это было странно.
   Что - это? Что вообще было?
   В затылке ощущалось какое-то неудобство, тяжесть.
   Женщина  попыталась  пошевелить  головой.  Удалось,  при  этом  тяжесть
ощутимо перемещалась, как бы перекатывалась по затылку.
   Попробовала сделать шаг. Это почему-то не получилось. Нога не  нащупала
опоры. Под ней была лишь пустота.
   Женщина напряглась, и вдруг поняла,  что  лежит.  И  на  затылок  давил
жесткий валик.
   Почему лежит? На чем? Где? Ни на один из этих вопросов она не  находила
ответа.
   Голова была тяжелой, при движении в ней ощущалась тупая боль. И все  же
сознание понемногу возвращалось.
   Прежде всего ей стало ясно, что она - не  дома.  У  нее  дома  не  было
ничего такого - желтого и обширного.
   Ах да; это был потолок. Нет, у нее дома не было желтых потолков.
   Не дома; а где же?
   Она попыталась встать. Для этого сперва нужно было сесть. Не сразу,  но
это получилось. А вот встать оказалось  слишком  сложно.  Ноги  не  хотели
держать ее. Пришлось тут же опять сесть и опереться руками, чтобы снова не
растянуться на спине.
   Она сидела на неширокой, жестковатой кушетке. Такие бывают в  кабинетах
у врачей.
   Кушетка стояла в небольшой комнате, в которой были еще стол и  шкафчик,
но не было окон. Дверь, правда, имелась.
   Где же находилась эта комната? И как она, Леза, сюда попала?
   Ведь она... Что - она? Ну, конечно: она жила совсем в другом доме.  Там
у нее был Изар. И был... маленький, еще не имевший имени.
   Вспомнив о маленьком, она судорожно прижала  ладони  к  животу,  словно
опасаясь, что могла потерять его.  Нет,  живот  был  в  порядке.  Конечно,
определить это на ощупь еще нельзя было, она просто почувствовала:  все  в
порядке, он с нею.
   Ей сразу стало спокойнее, и как будто даже прибавилось сил.
   Силы требовались прежде всего для того, чтобы все-таки  восстановить  в
памяти все, что с нею произошло.
   Чтобы легче было вспоминать, она снова легла на кушетку. Желтый потолок
опять оказался перед глазами, но  теперь  ощущалось  расстояние  до  него.
Кроме того, он перестал вращаться,  и  Леза  поняла,  что  на  самом  деле
прекратилось головокружение.
   Итак, когда-то - вчера? Позавчера? Неделю назад? Или все-таки  сегодня?
- она была дома.
   Несомненно, была дома. Изар уехал ранним утром, и уже после его отъезда
она успела позавтракать. Да, успела.
   Потом? Потом было что-то... Что-то  она  делала  дома.  Ах  да,  убрала
посуду в мойку и включила воду. Затем?  Пока  посуда  мылась,  она  читала
какую-то книгу, название ее сейчас  никак  не  хотело  вспомниться.  Потом
вынула посуду и расставила.
   А потом был звонок в дверь.
   Да, совершенно верно: был звонок в дверь. Она  отворила  и  увидела  на
пороге человека, который передал ей очень нарядный конверт, не бумажный...
Нет, конечно, не бумажный, из какой-то ткани, кажется.
   Человек вежливо поклонился и сказал:
   - Мне приказано ждать.
   - Чего ждать? - не поняла она.
   - Наверное, пока вы прочтете это письмо.
   - Хорошо, - сказала она. - Заходите.
   - Я подожду в машине, - сказал он и сделал шаг назад.
   - Хорошо, - сказала она. - Я сейчас.
   Она  попыталась  открыть  конверт  пальцами,  но  ткань  была  прочной.
Пришлось войти в комнату, достать ножницы и отрезать краешек.
   В конверте был вчетверо сложенный  лист  бумаги.  Развернув  его,  Леза
сначала посмотрела на украшавшую лист эмблему. Это была красивая и сложная
эмблема, где рисунок обрамлял слова: "Ястра, Жемчужина Власти Ассарта".
   Прочитав эти слова, она испугалась.
   Наверное, в глубине души, сама себе в этом не признаваясь, Леза  всегда
боялась  этой  женщины.  Воспитанная  в  уважении  к  закону,  какое  было
свойственно средним слоям  ассартского  населения,  она,  что  бы  там  ни
говорил Изар, постоянно чувствовала, что закон и даже больше: весь Порядок
- были на стороне Ястры и против нее, Лезы. Она  понимала,  что  спокойное
существование ее будет продолжаться ровно  столько,  сколько  Ястра  будет
терпеть его. Каким бы всемогущим ни  был  Изар,  но  Порядок  был  выше  и
сильнее.
   И вот теперь, едва успев разобраться с эмблемой, Леза решила, что всему
пришел конец и письмо извещает ее именно об этом.
   Первым движением ее было -  бросить  письмо,  как  будто  оно  жгло  ей
пальцы. Она так и сделала. Листок бумаги мягко опустился на стол.
   Однако у подъезда ждал человек. И неудобно было заставлять  его  ждать.
Письмо надо было прочесть, как бы тяжело это не было.
   Она  подобрала  письмо  и  стала  читать  медленно,  по  одному  слову.
Убедившись, что прочитанное слово не заключает в  себе  ничего  страшного,
она переходила к следующему.  Слова  неторопливо  складывались  во  фразы.
Когда фраза заканчивалась, Леза перечитывала ее еще два или  три  раза,  и
только тогда понимала ее смысл. Она очень волновалась.
   Письмо, к счастью, оказалось не слишком длинным.  Скорее,  коротким.  В
нем было написано рот что:
   "Милая Леза. Не кажется ли Вам, что пришла  пора  поговорить  о  делах,
которые смело можно назвать нашими семейными? Если  у  Вас  нет  серьезных
возражений, приезжайте на чашку кофе или черной травы  к  часу  пополудни.
Машина в вашем  распоряжении,  это  письмо  послужит  пропуском  в  Жилище
Власти.
   Неизменно к Вам благосклонная - Ястра, Жемчужина Власти".
   Механически она взглянула на часы. Было без пяти двенадцать.
   Лезе было страшно. Но  ей  и  в  голову  не  пришло,  что  можно  найти
какой-нибудь благовидный предлог и вежливо отклонить приглашение. Уважение
к Власти было у нее в крови. Да и кроме того - отказ  вызвал  бы  если  не
гнев, то во всяком случае неудовольствие  Жемчужины.  А  если  бы  Супруга
Власти захотела раздавить Лезу, она сделала бы это без всяких усилий.
   Наверное, надо было одеться подобающим для такого  визита  образом.  Но
Леза почему-то решила этого не делать. Ей казалось,  что,  принарядившись,
она будет чувствовать себя  стесненной:  что  бы  она  ни  надела,  не  ей
тягаться с Жемчужиной Власти в обилии и богатстве  туалетов.  Лучше,  если
она  останется  такой,  какой  привыкла  ощущать  себя.  Тем  более,  что,
откровенно говоря, не так-то плохо она одевалась и находясь дома: ведь там
ее видел Изар, а для кого еще ей было одеваться?
   Поэтому она взяла лишь более нарядную сумочку, положила  в  нее  письмо
вместе с конвертом и вышла из дома.
   - Я готова, - сказала она человеку, стоявшему возле  длинной,  красивой
машины с темными стеклами.
   Человек вместо ответа улыбнулся и распахнул  перед  ней  заднюю  дверцу
машины. Леза уселась, человек захлопнул за  нею  дверь,  обошел  машину  -
изнутри все было прекрасно видно - и сел за руль.
   Чем больше Леза вспоминала, тем голова становилась яснее. Теперь уже не
нужно было напрягаться, чтобы уловить зыбкие воспоминания и расположить их
в правильном порядке. Теперь они уже спешили сами, обгоняя друг друга.
   Совершенно ясно помнилось, как машина  привезла  ее  к  Жилищу  Власти.
Правда, Леза не сразу поняла, что оказалась именно у этого