то оружие не будет заметно.
   - Ты прав. Раздвинь занавес!
   Изар оглядел себя в зеркало.
   - А что на голову?
   - Есть, есть. Властелин. Вот, прошу вас.
   - М-да. Чучело. Сойдет в толпе, Эфат?
   - Как нельзя лучше. Что Властелин возьмет с собой?
   - Дай "Диктат". И те кинжалы. Они приносят удачу.
   Он сунул пистолет во внутренний  карман  мешковатого  мундира,  заткнул
кинжалы за брючный пояс, застегнулся.
   - Ну, вот видите? Снаружи совсем незаметно.
   - Ты прав, Эфат. Теперь еще одно: мне не нужна охрана.
   - Я боюсь, Властелин...
   - Излишне. Я буду крайне осторожен. Но, по  легенде,  предки  не  брали
охраны в такие вылазки. А времена были пострашнее.
   - Верно, Властелин, времена, как  рассказывают,  были  жестокие.  Но  и
сейчас...
   - Хорошо, хорошо. Побеседуем потом. Как избавиться от охраны?
   - Вам стоит приказать - и они останутся.
   - Эти - да. Но я не о них. Я о невидимых.
   - Ну... не так просто, конечно. Но можно.
   - Научи.
   - Увы, Властелин, не смогу. Мне  проще  вывести  вас  таким  ходом,  за
которым охрана не следит.
   - Разве в Жилище Власти есть такой? Странно.
   - Мир полон странных вещей...
   - Тогда идем!
   Изар вышел вслед за камердинером. Охрана в приемной встрепенулась -  он
жестом приказал им оставаться на местах. Вышли в  коридор.  Миновали  _то_
место - Изар невольно отвернулся, проходя. Окликнул старика:
   - Эфат...
   - К услугам?
   - Вдова Власти... заняла свои старые комнаты?
   - Нет, Властелин. Она приказала перенести все в правое крыло.
   - М-да... Ну что же: будем жить просторно. Места много, на всех хватит.
Эфат, а куда ты ведешь меня?
   - Жилище Власти, Бриллиант, некогда было настоящей крепостью.  Не  год,
не сто лет. Тысячи. Никто не знает, когда  были  построены  первые  стены,
первые башни. Конечно, до наших  дней  они  не  сохранились  -  во  всяком
случае,   в   первоначальном   виде:   надстраивались,    перестраивались,
сносились... В крепости когда-то жили сотни людей: не  только  Властелины,
но и весь двор, и войско, и множество прислуги...  Что  же  удивительного,
Властелин, что сейчас нам здесь просторно?
   - Ты хитрец, Эфат. Я ведь спросил: куда ты ведешь меня?
   - Я и отвечаю на вопрос Бриллианта Власти. На месте, где  сейчас  стоит
большой дом, раньше было множество отдельных построек.  И  каждая  из  них
имела не только свой главный вход, но и один-два тайных - без  таких  мало
кому известных ходов не обходилась ни одна крепость. Конечно, часть их  за
долгие годы осыпалась или просто память  о  них  потеряна.  Однако  другая
часть сохранилась. И если нужно покинуть Жилище Власти незаметно...
   - А, вот что. По-моему, один такой ход мне  известен:  он  ведет  вниз,
туда, где находится...
   - Властелин! Не нужно громко говорить о том,  что  находится  внизу,  в
Глубине. Те, кому нужно об этом знать, - знают.
   - Ты прав, ты прав. А ты ведешь меня к другому ходу?
   - Не знаю,  какой  можно  назвать  другим.  Все  так  сплетено  там,  в
подземелье. Да, и  тем  ходом,  где  мы  сейчас  окажемся,  можно  достичь
известного тебе места. Но я выбрал его лишь потому, что он  самым  кратким
путем приведет к одному из выходов в городе - на уровне второго городского
цикла.
   - Приключения, приключения... Какой тут замок?
   - Электронный, с шифром. Властелин. Но я оставлю дверь незапертой,  так
что вы можете вернуться в любое время.
   - Я не заблужусь, как ты думаешь?
   - Надеюсь,  что  нет.  Властелин.  Вы  пойдете  по  ходу  и  достигнете
развилки. Там освещение закончится - но в стене есть  ниша,  и  в  ней  вы
найдете фонарик. Дальше пойдете по среднему ходу.  Он  и  выведет  вас  на
поверхность. Хочу нижайше просить: как  бы  ни  было  жарко,  не  снимайте
мундира  -  он  с  кольчужной  прокладкой.  Впрочем,  об   этом   вы   уже
догадались...
   - Мудрено было бы не догадаться: при его-то весе.
   - Она позволит вам не опасаться случайного удара ножом в толпе.  И  все
же будьте внимательны, учитывайте каждый, даже случайный  толчок,  скрытый
взгляд...
   - Неужели ходить по улицам моей столицы так опасно?
   - Для привычных людей - нет. Но вам не приходилось...
   - Выходит, я действительно не знаю мира, в котором живу?
   - Никогда и не бывало иначе,  Изар.  У  Блистательных  -  свой  мир,  у
остальных он совсем иной - и тоже не один, миров много.
   Изар лишь  покачал  головой,  не  найдя  подходящего  ответа.  Вошел  в
подземный ход. Дверь за ним притворилась. В сыром  воздухе  гулко  звучали
шаги.
   Все было так, как сказал старик. На развилке нашелся фонарик,  судя  по
яркости луча, недавно заряженный. Светя себе под ноги,  изредка  направляя
луч в глубь коридора, Изар шел, то погрузившись в полный покой и безмолвие
подземного мира, то ощущая легкое сотрясение  стен,  слыша  едва  уловимый
гул, - там, где ход  пролегал  под  оживленными  городскими  магистралями.
Потом идти  стало  труднее:  ход  поднимался  к  поверхности.  Затем  путь
преградила тяжелая дверь. Изар налег плечом - дверь беззвучно  отворилась.
За нею был полумрак, на стене были жирно написаны непристойные слова. Изар
усмехнулся. Двинулся в глубь подвала. Тут  было  светлее  -  под  потолком
виднелись окошки, за ними шумела улица. Лестница вывела  Изара  в  темный,
глухой двор. Слева открывалась подворотня, за  нею  мелькали  люди  -  там
проходила улица. Изар оглядел себя - вроде бы  все  было  в  порядке  -  и
вышел, сразу смешавшись с прохожими. Никто, судя по всему, не  обратил  на
Властелина никакого внимания, никого он не интересовал.
   Он шел по неширокому, выщербленному тротуару, осторожно  поглядывая  по
сторонам - знакомился, не поворачивая головы, чтобы  никому  не  пришло  в
голову, что окружающее для него внове.  Судя  по  расстоянию,  пройденному
Изаром под землей, это и впрямь был второй городской цикл. То есть  совсем
близко от центра, от  величественной  Площади  Власти,  стен  и  бастионов
Жилища Власти пролегал этот кое-как уложенный булыжник, стояли  невзрачные
дома и домишки  с  никогда  не  мывшимися  окнами,  с  дверями  и  стенами
какого-то бывшего цвета; иные из них уже готовы были упасть и рассыпаться,
но держались лишь потому, что  тугая  вонь,  обитавшая  в  них,  создавала
изнутри нужное давление, и еще грязь скрепляла все - куда  более  прочная,
чем цемент... Изар шагал, напевая военную песенку,  и  ему  казалось,  что
никому не под силу выделить его из заполнявших улицу людей ни по одежде  и
ни по чему другому; впрочем он, возможно, ошибался. Во всяком случае, пока
он обгонял прохожих и они обгоняли его, пока его толкали  и  он  толкал  -
один и другой раз были на него брошены не беглые, случайные,  но  строгие,
опознающие, запоминающие взгляды. Ему следовало бы почувствовать, заметить
эти взгляды - но слишком интересно было все вокруг: люди прямо на тротуаре
играли в кости,  вислоусый  старик  стаканами  продавал  что-то  странного
фиолетового оттенка -  наливал  суповой  ложкой  из  объемистой  кастрюли.
Старуха  брякала  на  треснувшей  гитаре,  унылые  звуки   смешивались   с
доносившимся из отворенных окон шумом телепередачи. Как-то  труднее  стало
идти - вокруг Изара стало тесно, так, что не протолкнуться.  Он  попытался
было высвободиться, работая плечами, толкая  все  теснее  прижимавшихся  к
нему людей бедрами - безуспешно. Уже казалось, не сам он идет, но толпа  -
или какая-то часть ее, изнутри трудно было понять это  -  увлекала  его  с
собой туда, где на свободном от людей  пятачке  стоял  здоровенный  мужик,
крепко державший за руку миловидную девушку, скромно, без вызова одетую  и
чем-то не схожую с остальными. Она морщилась -  видимо,  ей  было  больно.
Другую руку здоровяк воздел к небу, и как раз в ту секунду, когда Изар - и
все вокруг него - остановились, - широко взмахнул ею.
   - Люди! - воскликнул он гулким голосом. - Вы меня знаете?
   - Кто же не знает.  Задира!  -  крикнули  в  ответ,  и  толпа  согласно
загудела.
   - И мои права тоже знаете - такие, как у всех нас!
   Снова ответом был утвердительный гул.
   - Тогда рассудите! Я эту шлюшку  склеил  на  проспекте.  Угощал  пивом.
Сводил в кино. Она еще там стала себя показывать, не хотела,  чтобы  я  ее
погладил (толпа заворчала неодобрительно). Теперь  мы  вышли.  Я  в  своем
праве хочу, чтобы она пошла со мной полежать в кустиках на заднем дворе  -
все знают где. А она - как это понять? - не хочет! Она со мной пошла, так?
Я потратился, так?
   - Все правильно. Задира, - рассудил стоявший невдалеке от Изара пожилой
уже горожанин. - Если бы не пошла,  то  другое  дело.  Но  она  пошла.  И,
значит, должна лечь за так, раз не уговорилась заранее. А ты, девушка,  не
бойся. Он попользуется и отпустит, даже сам проводит. Если, конечно, вы  с
ним потом не договоритесь как-нибудь иначе.
   Толпа снова одобрила сказанное.
   - Я ведь не знала! - крикнула девушка со слезами в голосе. - Что у  вас
такие правила!
   - У нас! А ты сама откуда же?
   - Там я живу... За проспектом...
   - Из Первого цикла, значит? Ну, не знаю, может,  у  вас  там  и  другие
порядки, - сказал все тот же рассудительный горожанин, -  а  у  нас  здесь
всегда так было и есть. Значит, не надо было тебе переходить проспект.  Да
ну что, полежишь - тебе не убудет...
   - Нет! - крикнула девушка отчаянно. - Не хочу...
   - Мало ли чего ты не хочешь! - возразил Задира. - Ну,  пойдешь  ножками
или на руках нести? Я могу...
   Уже потеряв надежду, не знающая порядка девушка  обвела  окружавших  ее
людей глазами. Встретила  взгляд  Изара.  И  уже  ни  на  кого  больше  не
смотрела.
   - Помогите... - проговорила она еле  слышно,  и  слово  это  было  явно
адресовано ему.
   Изар решительно вырвался из толпы, подошел к стоявшим в середине.
   - Отпусти ее, ты! Слышишь? Тебе говорят!
   - Это ты мне? - с неподдельным изумлением спросил Задира. - Да  ты  кто
такой? Ты откуда?
   - То есть как? Я здесь живу, - ответил Изар, даже не успев подумать.
   - Не знаю тебя. Эй, люди! Кто-нибудь знает этого мазурика?
   Толпа зашумела, загалдела:
   - А кто он такой?
   - Вора поймали? Задира, ты не выпускай его!..
   - Постой, постой... Я его вроде знаю. Встречал. Вроде бы он.
   - Да кто?
   - Кот с Продольной. Тот тоже в солдатском. И фуражка такая.
   - Фуражка... А без нее? - Задира одним  щелчком  сшиб  с  головы  Изара
названный головной убор. - А так? Глядите все!
   - Нет... В первый раз видим...
   Сейчас можно было еще попытаться кончить дело  миром:  объяснить,  что,
произнося криминальные слова, Изар имел в виду лишь, что живет в  этом  же
городе и поэтому никакой не чужак: никто и никогда не  объяснял  ему,  что
если для него и людей, близких к  нему  кругов,  чужими  могли  быть  лишь
прибывшие с других планет, то в этом  же  городе  подавляющее  большинство
людей считало чуть ли не иностранцами всех, кто жил не в их квартале, и  в
самом крайнем случае - не в их секторе этого городского цикла. Нет,  никто
не объяснял. Но трудно сказать, чем бы  закончилась  попытка  оправдаться,
если бы она состоялась; она, однако, не случилась. Если бы с него не сбили
шляпу... Но ее сбили. С него. С властелина Державы. Мира.
   - Хам! - сказал он медленно и четко. - Подними шляпу. Почисти. Подай. И
принеси извинения.
   Оппонент его был так удивлен, что даже  не  ответил.  Он  просто  обвел
изумленным взглядом окружающих, как бы вопрошая: слышали? Что же  остается
сделать с человеком, говорящим такие несообразные ни с чем слова?
   - Да кто ты такой, чтобы Задира  тебе  шляпы  подавал!  -  не  выдержал
пожилой обитатель из числа окружавших их.
   После мгновенного колебания Изар решился.
   - Я - Властелин.
   Не надо было объяснять - какой властелин, чего.  Слово  это  в  Ассарте
употреблялось только в одном-единственном значении. И  однако,  ожидаемого
результата оно не дало. Скорее, наоборот.
   - Ну, бродяга, ты силен!
   - Слушай, а может, ты сама Великая Рыба?
   - Люди, а он не психический?
   - Стой, стой! - Видимо, в  голову  Задире  пришла  какая-то  остроумная
мысль, и он замахал руками, чтобы утихомирить окружающих.  Для  этого  ему
пришлось выпустить из пальцев плечо Изара, но их сейчас окружили  уже  так
плотно, что Властелин не смог бы вырваться, даже  возникни  у  него  такое
желание.
   - Ты, значит, Властелин, по-твоему? Только мы тебе не больно-то  верим!
Назваться всякий может! Я тоже могу сказать, что я Властелин. А ты докажи!
   - Вы что, Властелина в лицо не знаете? (Конечно же,  не  знают,  -  был
уверен Изар, - но все равно, надо удивиться.)
   - А нам его давеча в первый раз показывали. И то не лицом, а  задницей.
Но мы по задам еще не научились отличать. Так что придется тебе свои слова
доказывать.
   - Каким же образом?
   - А очень просто. Телевизор тогда смотрел - когда его показывали?
   - Нет.
   - Много потерял. Но мы все смотрели. И видели.  Он  парень,  что  надо:
оседлал свою мачеху и так прошел дистанцию,  что  любо-дорого,  я  на  нем
пятерку выиграл - ставил, что  он  продержится  десять  минут,  а  он  дал
четырнадцать. Не знаю, как он нами станет править, но вот это дело у  него
получается. Так что вот сейчас кто-нибудь,  кто  живет  поближе,  принесет
коврик. Мы его тут расстелем. И ты тут перед нами поскачешь на этой вот. -
Он сильно дернул девушку за руку. - А ты, - он схватил ее  за  подбородок,
поднял ее голову, посмотрел в глаза, - ты противься. Толкай, кусай, бей  -
как умеешь...
   - Да она не обучена, - сказал рассудительный горожанин.  -  Она  же  из
первого цикла.
   - Ну, уж как сумеет. Понял, парень? А то ведь силой  разденем  обоих  и
заставим! Вы тут, держите ее! - подозвал он двоих и передал им совсем  уже
перепугавшуюся, до дрожи девушку. Положил тяжелую руку на плечо  Изара.  -
Ну - созрел?
   - Руки прочь! - крикнул Властелин. Вывернулся из цепких пальцев Задиры.
Выхватил оба кинжала и постарался принять стойку, насколько  это  возможно
было в такой тесноте.
   - Ах, вот ты как... -  со  странным  удовлетворением  произнес  Задира,
растягивая слова. Беглым взглядом окинул  толпу.  -  Ладно,  проверим,  на
самом ли деле тебя обучали в академии принцев...
   Мгновенным движением он вынес из кармана нож - вернее, то был десантный
штык облегченного образца, обоюдоострый, голубоватой стали, без  малого  в
локоть длиной. Для такого  оружия  надо  было  иметь  специальный  карман,
вшитые ножны - а это, в свою очередь, означало, что Задира носил  нож  при
себе постоянно. В хороших руках штык был опасным оружием, а у Задиры руки,
похоже, были как раз такими.
   - Дорогу! - И, уставив кинжалы, Изар решительно шагнул  в  ту  сторону,
где людей было меньше.
   В следующий миг он  повернулся  на  каблуке,  уклоняясь  от  удара.  Не
Задиры:  кто-то  из  толпы  попытался  сразу   же   решить   схватку,   но
бронированный  мундир  предотвратил  несправедливость.  К  счастью,  толпа
состояла, видимо, главным образом из людей разумных и справедливых. Потому
что сразу же с двух сторон послышались голоса:
   - Расступитесь, дайте им место!
   - Они стыкаются, остальные смотрят!
   И тут же трое распорядителей выискались  -  стали  оттеснять  зрителей,
освобождая пятачок - молодой  человек  городского  облика  и  двое  мужчин
постарше, смахивавшие на провинциалов. Молодой встал  между  противниками,
сдерживая их до поры:
   - Начнете, когда скажу. Бой по правилам - до третьей крови!
   Взволнованная предстоящим зрелищем,  толпа  неохотно  отступала.  Когда
очистился круг метров  в  десять  диаметром,  тот,  что  разделял  бойцов,
отпрыгнул назад:
   - Начали!
   Задира решительно двинулся вперед. Штык  он  держал  в  опущенной  ниже
пояса, как будто даже  расслабленной  правой  руке,  левую,  полусогнутую,
выставил перед собой, защищая живот, готовый перехватить руку с  кинжалом,
если будет выпад. Что же,  грамотно.  Не  самоучка,  нет...  Но,  пожалуй,
сегодня как раз это и было нужно Властелину: честная,  откровенная  драка.
Хотя убивать Изару не хотелось. Достаточно было и того,  что  произошло  в
Жилище  Власти,  Хотя,  если  противник  покажет,  что  у  него  серьезные
намерения...
   Противник показал. Не выжидая, не тратя времени на разведку, он  сделал
выпад, и сразу же второй. Контратаку Изара  отбил  без  труда,  хотя  удар
Властелина был не из самых примитивных, не солдатский удар, хотя и  не  из
самых избранных, академических. Удары  Задиры  тоже  говорили  о  глубоком
знании  такого  боя.  Схватка  оказалась   серьезнее,   чем   можно   было
предполагать. А характер ударов говорил о том, что Задира  не  остановится
ни перед чем, что не только пустить кровь он хотел,  задев,  скажем,  руку
или бедро; не тратил он времени и на удары в мундир - видно,  сразу  понял
бесполезность таких атак. Направление его  действий  четко  указывало:  он
хотел добраться до горла или до паха - а  это  уже  не  шутки,  не  просто
стремление покрасоваться перед толпой...
   Такой  бой  выглядит  не  столь  эффектно,  как  обычная  драка,  когда
противники бросаются друг на друга, взлетают руки,  блещут  ножи  и  кровь
течет из легких, поверхностных ран, царапин даже. Схватка умов  и  тактик,
где  каждое  незначительное  вроде  бы  движение  тут   же   разгадывалось
противником, что в свою очередь сразу же понимал нападающий, никак не была
занимательным зрелищем: шахматы,  а  не  бокс.  Зрители  зароптали,  самый
активный из них выскочил в круг:
   - Ты что топчешься, судья? Это правильный бой, что ли? Да они раза  три
могли разделать друг друга под красный  мрамор,  а  они?  Ты,  судья,  или
сойди, или заставь этого паренька драться, как надо - не то  мы  сами  его
заставим!
   - Не лезь под руку! - ответил на это судья, не спускавший глаз с бойцов
и как бы даже не видящий протестующего; но тут же как бы  случайно  дернул
рукой в его сторону - никто  даже  заметить  не  успел,  что,  собственно,
произошло, но правдоискатель как-то неловко отступил,  взмахнул  руками  и
грохнулся бы наземь, если бы зрители не приняли его на руки. Тут уж  толпа
разгневалась вперед, и сразу несколько человек  кинулись  к  судье,  чтобы
научить его вежливости. На помощь рефери пришли оба боковых - но и на  них
в свою очередь нашлась управа, так что вместо честного  поединка  возникла
куча мала, где мелькали кулаки и даже палки, слышались рыки, стоны и тупые
звуки полновесных ударов, причем никто уже не понимал, туда  ли  он  бьет,
куда следовало бы, - главным было ударить,  отвести  душу.  Поэтому  никто
даже не заметил, как пришлый драчун, перехватив оба кинжала в левую  руку,
провел точный удар кулаком - и вырубил противника, так что тот мягко  осел
на мостовую, тут кто-то нечаянно добавил ему грубым уличным башмаком  -  и
Задира на некоторое время  выбыл  из  игры.  Таким  образом  Изар  получил
возможность выскользнуть из поголовно уже  бушующей  толпы.  Только  после
этого он спохватился: понял, что даже не  знает,  куда  идти:  сюда-то  он
пришел, сам того не сознавая, просто шел, задумавшись - и теперь  оказался
в неизвестном ему архипелаге, не имея при себе даже компаса.  Где  остался
тот дом с выходом из подземелья?..
   Неизвестно, что он предпринял бы, если бы из драки  почти  сразу  после
него не выскочил тот молодой человек,  что  выполнял  там  роль  судьи  на
ринге, а за  ним  и  те  двое,  что  помогали  ему  расчистить  место  для
состязания. Оба - немолодые  уже,  но,  судя  по  их  поведению  в  драке,
находившиеся в  хорошей  спортивной  форме.  Они  тут  же  приблизились  к
Властелину.
   - Представление окончено, - сказал молодой. -  Думаю,  участники  могут
разойтись по домам, предоставив остающихся их собственной судьбе.
   - Может быть, - заикнулся Изар, - нужно  вызвать  службу  порядка?  Тут
могут быть жертвы...
   - Видно, что вы  человек  неопытный,  -  не  согласился  молодой.  -  Я
участвовал в подобных действиях, самое  малое,  раз  десять.  И  могу  ва