тупила
глубокая, только в подземелье возможная тишина.


   Мин Алика невольно усмехнулась,  увидев  в  библиотеке  все  кассеты  с
журналами мод в целости и сохранности, в то  время  как  большей  половины
других названий уже и в помине не было. Конечно, подумали она, -  мужчины.
Все, что касается техники, растащено совершенно, науки - наполовину, быт и
моды не тронуты. Что же, очень кстати.
   В сумочку можно было спрятать кассеты четыре.  Значит,  четыре  годовых
комплекта.  Больше,  пожалуй,  и  не  понадобится.  И  тут  материала  для
переживаний и дискуссий хватит надолго...  Она  бережно  уложила  кассеты,
сумочка  застегнулась  на  пределе.  Хорошо,  Мин  Алика  осмотрела  себя,
насколько это возможно было сделать без помощи трюмо. Конечно, так одетая,
она на улицах невольно будет обращать на себя внимание: все  до  последней
нитки - продукция Старой планеты. Но переодеться было не  во  что.  Ладно,
подумала она, все равно, без хвоста мне  отсюда  не  уйти,  но  это  и  не
страшно, я ведь не хитрила, Олим наверняка понял, что я раскрыла все карты
- почти все... Хочет убедиться? Ну, пусть убеждается...
   Размахивая сумочкой, она независимо вышла из библиотеки в  кабинет,  из
кабинета - в приемную, и коридор, на лестницу. Дача была  словно  нежилой:
ей не попалось ни одного человека. Да их и не было  наверное;  основная-то
работа велась не тут, а в центре, совсем а другом месте, сюда ее привезли,
просто чтобы  устранить  (она  подумала  именно  этим  удобным  термином).
Спасибо Олиму - оставил в ее  распоряжении  вездеход.  И  еще  сомневался,
воспользуется ли она теми данными ей  возможностями:  иначе  не  объяснить
было его слова о честном слове, которое уступает любви.
   Мин Алика спустилась вниз. Дежурный у столика внимательно посмотрел  на
нее,  но  ни  движения  не  сделал,  чтобы  задержать,   помещать   выйти.
"Уезжаете?"  -  спросил  он  вдогонку,  когда  она  уже  миновала  его   и
приближалась к выходу. Мин Алика обернулась.  "Уезжаю".  Дежурный  кивнул.
"Счастливо. Я скомандую на ворота".
   Мин Алика вышла. Вездеход стоял на том же  месте,  где  она  остановила
машину, подъезжая к даче. Невольную усмешку вызвало воспоминание  о  друге
юности, - так она теперь называла его мысленно, - только здесь  выведенном
ею из состояния паралича, кое-как выбравшемся из машины  и  захромавшем  к
даче примерно так, как передвигается человек, впервые в жизни основательно
прокатившийся верхом на лошади. Нет, милый,  подумала  она  тогда,  зря  я
принялась было тебя идеализировать, так тебе и  не  удалось  постичь,  что
такое любовь, у тебя это понятие никогда не поднималось  выше  пояса,  так
что поделом тебе, привыкай сначала разбираться, с кем имеешь  дело...  Она
уселась в вездеход, помедлила, снова вспоминая, как и что здесь  делается,
вспомнила и тронула машину с места.
   Ворота ей отворили без промедления. Сейчас направо, до магистрали, и по
ней налево - до самого города. Никаких сложностей. Ну,  а  в  городе  а  в
городе видно будет.
   Она уже знала, собственно, куда поедет. Единственное место, куда сейчас
был смысл податься; адрес, данный Сидой. Спасибо судьбе за везение:  свела
с девушкой Страты  в  самый  момент  посадки.  Можно  считать,  сэкономила
несколько часов. Если бы не эта  случайность,  пришлось  бы,  может  быть,
просить помощи Олима, чтобы проникнуть в самый мозг обороны, и захотел  бы
Олим помочь - тоже вопрос еще, в некоторых делах  он  страшный  формалист.
Она проникла бы и без него, конечно. Но ушло бы время. А сейчас его  можно
будет использовать для отдыха, "Сколько же это я не спала? - подумала она,
медленно, осторожно ведя машину. - Больше суток? Да, больше.  Хорошо,  что
сейчас время к вечеру - буду спать ночью, как и полагается. А что там,  на
Старой сейчас?" Она прикинула. Утро. Форама проснулся. Хотя - и  ему  вряд
ли пришлось спать. Если только  там  не  упоили  его  совершенно.  "Бедный
мой... - подумала она о Фораме. - Ничего, Просто  сейчас  не  наше  время.
Время больших дел. А потом - и своего времени у нас будет достаточно.  Где
бы это ни было. Как бы мы с тобой ни назывались..."
   В этом месте мысль ее вильнула  в  сторону.  "Кстати,  -  подумала  Мин
Алика, - он-то там не один, наверняка Мастер достаточно подстраховал  его.
Мастер жалеет новичков. А меня он тоже подстрахует? Или, может быть, ждет,
что я попрошу помощи у него? Ах, Мастер, - подумала Мин  Алика,  мимолетно
улыбнувшись, - как бы там ни было, а и ты ведь человек  только,  со  всеми
нашими прекрасными несовершенствами. Смешно: если он  молчит,  то  думает,
что я ничего не понимаю? Милый Мастер, на человеческом уровне тут для меня
секретов нет, и ты для меня ясен, и Фермер - которому, впрочем, совершенно
безразлично, есть я на свете или меня нет. А тебе - не все  равно,  нет...
Ну, что делать? Не знаю еще, что получилось бы, если бы ты сям  не  послал
меня в тот раз на эту вселенскую  окраину,  где  Земля  и  прочие.  Но  ты
послал. А остальное уже от меня не зависело. И от тебя - нет,  хотя  ты  и
Мастер, и любой из нас перед тобой, как новорожденный младенец.  И  ничего
тут не поделать... Да, все  же  интересно:  ты  меня  подстраховал  или-же
придется до самого конца биться одной?.."
   Она глянула на экран заднего обзора. Дорога  пуста.  И  все  равно,  не
настолько она наивна, чтобы поверить, что ее выпустили без присмотра. Если
не сзади - то где же? Помедлив, Мин Алика улыбнулась: да сверху,  конечно.
Вон, высоко - катер. Ну, прекрасно. Гораздо серьезнее сейчас вопрос: как я
вывернулась на магистраль левым поворотом, с  моей-то  практикой  езды  за
последние одиннадцать лет?
   Однако  на  перекрестке   никаких   сложностей   не   возникло:   стоял
автоматический маячок, а машины с дачи  были,  видимо,  снабжены  каким-то
датчиком, и едва лишь Мин Алика приблизилась к  магистрали,  как  замигали
огни, движение замерло и Мин Алика в  гордом  одиночестве  совершила  свой
левый поворот. "Словно императорская машина", - подумала она  невольно:  с
возвращением на родную планету и  старые  представления,  казалось,  давно
забытые, ожили в ней и все чаще врывались в мысли.
   Теперь можно было спокойно доехать до города. Катерок все висел  высоко
в небе, потом исчез куда-то - значит, подстроилась какая-то машина. Здесь,
в шестирядном движении, трудно было бы  определить,  какая  именно,  да  и
незачем, да и не до того было: только и  смотри,  чтобы  не  воткнуться  в
кого-нибудь. Мин Алика держалась медленного ряда, где плыли могучие тягачи
с платформами,  наглухо  закрытыми  то  серым,  то  пестрым  маскировочным
тентом, что везли они - можно было только догадываться, но два  из  каждых
трех несли на борту корону - значит,  принадлежали  Силам.  По  скоростным
полосам  пролетали  мимо  транспортеры  с  нарисованными   белой   краской
стремительно  падающими,  со  сложенными  крыльями   орлами   -   эмблемой
космического десанта, здесь  корона  венчала  голову  орла.  "Простор  для
разведчика, - подумала Мин Алика, - впору пожалеть, что я  не  двойник  на
самом деле. Хотя - все равно, эти данные никому больше не пригодились  бы.
Не успели бы пригодиться. Десант больше ничего не решает. А кто решает? Мы
с Форамой? Мастер? Ну и мы, конечно. Но прежде  всего  -  логика,  здравый
смысл, и чувство, и сама природа тоже: ей это ни к чему".
   Город был виден уже издалека - лежал он в неглубокой котловине, еще  на
памяти Мин Алики было немало разговоров о переносе его куда-нибудь в более
здоровое, вентилируемое место, но до дела не дошло: все равно, полагали, в
конце, концов все города сольются, как уже произошло это на Старой, ну, не
через тридцать лет, так через пятьдесят, неизбежно  сольются,  к  чему  же
лишние расходы?.. Так и остался город в углублении, и был виден  издалека,
и подступал медленно - а наступил вдруг сразу,  охватил  со  всех  сторон.
Дальше ехать, не  зная  направления,  Мин  Алика  не  решилась  -  кое-как
приткнула вездеход на первой попавшейся стоянке (ей  почтительно  уступали
дорогу), вылезла и пешком пошла выяснять, куда же ей теперь податься.  Она
спросила не сразу, а лишь дойдя до перекрестка и завернув за угол -  чтобы
ее, явно гражданскую, да еще не знающую дороги, не стали  отождествлять  с
военной машиной: ни к чему вызывать даже  мелкие  подозрения  в  обществе,
находящемся накануне войны и знающем это.
   Впрочем,  страхи  ее  относительно  приметности  на  улицах   оказались
преувеличенными  -  в  этом  Мин  Алика  убедилась,  едва   только   стала
осматриваться,  выбирая,  кого  бы  спросить.  Она  ничем   особенным   не
выделялась среди прочих женщин  ее  возраста;  скорее  да  же  была  одета
скромнее многих. Продукция Старой  была  здесь,  самое  малое,  на  каждой
второй, и продукция куда более дорогая  и  броская,  чем  могла  там  себе
позволить Мин Алика с ее девятым уровнем.  Одиннадцать  лет  назад  ничего
похожего не было. "Быстро происходят перемены в наше  время",  -  подумала
она. Да, явно не один  только  капитан  Урих  занимался  контрабандой,  и,
конечно, перевозилось не только оружие.  Незаметность  придала  Мин  Алике
бодрости, но и несколько озаботила ее: какую ценность будет иметь то,  чем
собиралась  она  привлечь  внимание  девушек  Страты  -  моды   Старой   и
предложение  организовать  впоследствии  доставку  того,  что  понравится?
Однако Мин Алика тут же успокоила себя: нет такой женщины, которая, как бы
ни ломились ее шкафы, не нашла бы в журнале мод чего-то такого, чего у нее
нет и без чего она с этой минуты жить  не  сможет.  Ну  и  потом  -  Алика
покажет последние моды, которых здесь еще и не видали,  не  говоря  уже  о
том, чтобы носить...
   Дорогу она выяснила у пожилого мужчины - одного из немногих  на  улице,
не носивших форму Сил. "Господи, - подумала она,  -  зачем  Силам  столько
народу в городе? Это же не десантники, это клерки, клерки  Сил,  только  и
всего. Зачем, имея такие машины, как Страта, кормить столько  чиновников?"
"Затем, - ответила она сама себе, усмехаясь внутренне, - что в такие  дни,
как сейчас, стоять вне Сил нельзя, да и не  позволят;  с  другой  стороны,
далеко не все хотят, вернее - почти никто не хочет попасть в десант или  в
технические  силы:  одних  убивают,  другим  приходится  работать  засучив
рукава. И растет чиновничество в мундирах, и не придерешься..."
   Она немного поколебалась: ехать по городу в вездеходе  не  хотелось,  в
своем умении она вовсе не была уверена. С другой стороны, машина могла еще
пригодиться - никогда не мешает иметь под руками сильный мотор, а  бросить
его всегда можно будет. И, повторяя про  себя  кварталы  и  повороты,  она
вернулась на стоянку, села в машину, осторожно вывела ее на проезжую часть
(неуверенность ее  здесь,  впрочем,  принимали  за  деликатность  слона  в
посудной лавке) и поехала, начиная уже беспокоиться, застанет ли Сиду дома
или та успеет уже уйти на дежурство: тогда встретить ее,  завязать  нужные
отношения и проникнуть к Страте будет куда сложнее. И все же Мин Алика  не
позволила себе увеличить скорость: риска и так было предостаточно,  лишний
риск будем позволять себе в свободное время - катаясь с гор, например.


   Потом раздался другой голос,  и  Форама,  несмотря  на  неизбежные  при
трансляции  искажения,  узнал  его:  низкий,  уверенный  голос  Верховного
Стратега.
   - Дежурный оператор!
   - Здесь, ваша мощь! Флаг-корнет Лекона Аиш! Жду приказаний!
   - Корнет! - сказал голос.  -  Корнет,  чтобы  вам  вернуться  в  утробу
матери! Я прикажу вытащить вас оттуда и расстрелять на проходной!  Вы  что
позволяете себе, корнет? Что позволяете, я спрашиваю!
   - Виноват, ваша мощь!..
   - Это я и сам знаю. Вы что  там  -  перепились?  Уснули?  Вы  изменник!
Грязный предатель! Саботажник! Я вас разжалую! В десант, в первую волну! В
легион смертников!.. - последовала маленькая пауза, видимо, чтобы  набрать
воздуха. - Если только через десять... через пять! Слышите  -  через  пять
минут, если только через пять минут вы  не  доложите  мне,  что  машина  в
полном порядке! Время идет, корнет, а вы топчетесь на месте, вы  пытаетесь
затормозить гневный порыв Планеты, помешать взрыву ее справедливого гнева!
Вы вонючий ублюдок, корнет! Через пять минут я  жду  доклада!  Вы  поняли,
корнет?
   Лекона молчал.
   - Корнет! Я спрашиваю: вы поняли?!
   - Так точно, ваша мощь! Разрешите сообщить...
   - Я разрешаю вам сообщить только одно: что машина в полном порядке!  Вы
понимаете, идиот вы безмозглый, что они там тоже не спят!  Они  готовятся!
Вы можете представить своим куриным разумом, что будет,  если  они  успеют
ударить первыми?!
   - Разрешите доложить,  ваша  мощь,  -  повторил  Лекона,  успевший  уже
несколько раз прийти в себя. - Мы делаем все возможное. Создано  звено,  в
которое входят лучшие специалисты и операторы. Дело идет на  лад!  Но  нам
нужно  еще  полчаса,  ваша  мощь,   чтобы   окончательно   устранить   все
препятствия.
   Несколько секунд было тихо. Потом Верховный Стратег  сказал  уже  более
спокойным голосом:
   - Хорошо, корнет; полчаса - крайний  срок.  Но  немедленно,  слышите  -
немедленно! - мне нужны силы для местной операции. Команда Полководцу была
дана уже давно, вам ее сдублировали. Почему не осуществляется хотя бы  эта
операция?
   - Ваша мощь, Полководец считает, что пока он не решил основной  задачи,
он не может тронуть с места ни единого солдата и ни одной машины.
   - Корнет! Ваш Полководец - такой же смердящий выродок, как и  вы  сами.
Можно сделать с  ним  что-нибудь,  чтобы  он  дал  провести  хотя  бы  эту
небольшую операцию - тут же, в городе?
   - Боюсь, что нет, ваша мощь! Никто из нас не может приказать ему.
   - Ах, вот как? Прекрасно! В таком случае, корнет, слушайте, и вы умрете
от стыда! Я сам  возглавлю  сейчас  войска!  Лично  я  поведу  их  на  это
героическое свершение! Я, ваш Верховный Стратег, я, первый  воин  Планеты!
Да вы должны сгореть со стыда и  угрызений,  зная,  что  я,  доблестный  и
увенчанный многими лаврами воин, сам иду в пекло боя, в то время  как  вы,
укрывшийся в безопасности казематов, не можете  справиться  с  несколькими
ящиками кристаллов, которые к тому же в вас не стреляют!
   Высокая патетика речи Верховного Стратега, после которой всякому  воину
надлежало  плакать  горькими  слезами,  утирая   их   жесткими   обшлагами
форменного мундира, - патетика эта была под конец несколько  смазана  тем,
что Верховный вдруг, закончив на  высокой  ноте,  куда  более  спокойно  и
прозаически добавил:
   - А через полчаса, если  машина  не  заработает,  я  вас  действительно
расстреляю, корнет. Оттуда вы никуда не сбежите!
   И на этом  вмешательство  высших  сил  в  военную,  торговую  и  прочую
деятельность Полководца завершилось. Во всяком случае, на некоторое время.


   У дома, указанного на карточке Сиды, Мин Алика постояла,  нахмурившись,
даже покачала головой. Это не был обычный жилой корпус, но  что-то  скорей
напоминавшее казарму. Жаль. Значит, ни отдельной квартиры, ни, может быть,
даже комнаты. И отдохнуть как следует вряд ли  удастся...  Но  больше  все
равно идти некуда - не возвращаться же на дачу.
   Мин Алика вошла. Так и есть: дежурная внизу, старая карга в форме  Сил.
Сейчас придется что-то придумывать... Однако  дежурная  останавливать  Мин
Алику не стала, только покосилась не очень  доброжелательно.  Ну  понятно:
живут здесь, надо полагать, одни лишь женщины, так  что  дежурная  бережет
порох  для  отражения  неизбежных  атак  мужской  половины   человечества.
"Безуспешно, конечно, отражает, - подумала Мин Алика  с  усмешкой,  только
мысленной, впрочем, - но хоть приличия соблюдаются. А я  что  же,  я  могу
быть и здешняя, тут явно не одна сотня  женщин  обитает,  где  же  помнить
каждую в лицо, а в город они наверняка выходят чаще в штатском, чем одетые
по форме, да женщинам это  и  не  возбраняется  во  внеслужебное  время...
Четвертый этаж. Пойдем пешком по  лестнице:  дежурная  сидит  прямо  перед
лифтом".
   Она поднялась на четвертый этаж, прошла почти в самый конец коридора  и
там обнаружила нужный номер. Постучала в  дверь.  Оттуда  донесся  женский
голос:  "Давай-давай!"  Мин  Алика  вошла,  заранее  улыбаясь  как   можно
радужнее.
   Сида стояла полуодетая, на койку было  вывалено  содержимое  той  самой
сумки (Мика узнала ее), которую капитан Урих притащил  для  дочери,  через
космическую  пустоту  провез,  через   заградительные   (ничем   себя   не
проявившие, впрочем) службы  обеих  планет.  На  лице  девушки  были  ясно
обозначены нерешительность и досада.  Мин  Алика  подошла,  встала  рядом.
Товар  на  койке  был  знакомый,  вещички  примерно  ее  уровня:   видимо,
контрабанда приносила капитану не очень-то большие дивиденды.
   - А, привет, - сказала Сида, не особенно  удивившись.  -  Ты  прекрасно
сделала, что зашла. А то бы я сейчас разревелась.
   - Что-нибудь не так?
   Сида взяла с койки розовую мохнатую кофточку, тряхнула  ею  в  воздухе,
бросила назад.
   - Отец, я прямо не знаю, чем он думает... Ну смотри: вот  все,  что  он
привез.
   - По-моему, вполне прилично...
   - Так на двоих ведь! Понимаешь? Если бы мне одной, еще  можно  было  бы
жить. А тут половину надо отдать сестре! Ну что тут можно  отдать?  -  Она
вытащила из кучи светлые летние брюки. - Это? А в чем я буду ходить летом?
Или это? Она мне как раз идет - в тон юбке, он привез в  позапрошлый  раз,
очень милая вещица, я тебе покажу... Ну я просто не знаю - заставлять меня
так нервничать перед самым дежурством...
   - Не ломай головы сейчас. Перед дежурством и  правда  не  стоит.  Да  и
потом - дело поправимое...
   - Что ты хочешь сказать?
   - Думаю, что на Старой я ориентируюсь получше твоего родителя. И где, и
что, и почем. У него там и времени наверняка в обрез, да и вообще,  ты  же
знаешь, как мужики: все на ходу, не глядя, "заверните"...
   - Ну, ты! Но это, если бы ты была там...
   - Я только что оттуда. И ненадолго.
   - Правда? Снова туда?
   - Придется.
   - Тоже коммерция?
   - Попутно, - усмехнулась Мин Алика.
   - А что же?
   Мин Алика обняла Сиду за плечи, подвела к окну.
   - Внизу, на площадке, видишь? Моя машина.
   - Ого! - уважительно сказала Сида. - Значит, ты...
   - Мы все поняли, правда? - прервала ее Мин Алика. - Так что  приходится
бывать и там, и тут. Летаю налегке. Отчего же не помочь?
   - Да, - сказала Сида, оглядывая Мин Алику. - Надо полагать, там у  тебя
есть, из чего выбирать...
   - В дорогу, сама знаешь, лучшего не надевают.
   - Ну ты просто молодец, что зашла. Прямо утешила меня. Если не шутишь.
   - Ты мне понравилась сразу.
   Сида посмотрела на  Мин  Алику  с  некоторым  подозрением.  Но  решила,
видимо, что опасаться все же нечего.
   - И ты мне; -  Сида  вздохнула  с  сожалением.  -  Жаль,  что  пора  на
дежурство. А то посидели бы, поболтали, я бы тебя познакомила с  девочками
- мы бы тебе наладили нормальную коммерцию, нас ведь здесь много, и не все
такие, как я, - есть из очень богатых фамилий,  могут  и  приплатить,  как
следует, так что в обиде не останешься...
   - Ну, неужели у вас коммерсанты спят?
   - Да нет, у нас их навалом, только тряпками они не промышляют, не хотят
возиться. Наша старшая смены хотя бы: что-то она продает и покупает, это я
знаю точно, но что-то такое, военное. Мы ее просили не раз.  Она  говорит,
что ее контрагенты на  Старой  -  люди  солидные,  тряпьем  заниматься  не
станут, у них свой интерес. Да и мой родитель возит - одно железо...  Если
бы был серьезный коммерсант, если бы можно  было  не  вслепую,  а  заранее
выбрать, заказать... И не  только  тряпки,  а  и  косметику  хотя  бы,  ты
представить не можешь, какой ужас - наша косметика, с нею выглядишь  прямо
какой-то страхолюдиной, а жизнь-то идет... А о том, что  там,  у  вас,  мы
только слышим...
   - Ничего, не унывай, - сказала Мин Алика покровительственно,  похлопала
Си