и кивнули.
     - Вы мне верите?
     Они вновь кивнули. На лицах читался страх. Роланда это порадовало. У них были основания для испуга.
     - Скажите, спасибо тебе.
     - Мы говорим, спасибо тебе. - ответил один. Его прошиб пот.
     - Ага, - ответил второй.
     - Большое-большое спасибо, - ответил третий, нервно сплюнув табачную жвачку.
     Эйзенхарт предпринял вторую попытку.
     - Роланд, послушай, я прошу...
     Но Роланд не слушал. В голове одна за другой сверкали идеи. Внезапно он понял, что надо делать. Во всяком случае, что надо делать на этой стороне.
     - Где робот? - спросил он ранчера.
     - Энди? На кухне, с мальчиками, я думаю.
     - Хорошо. Там есть комната, где ты хранишь племенные книги? - стрелок мотнул головой в сторону амбара.
     - Ага.
     - Тогда, пойдем туда. Ты, я и твоя миссас.
     - Я бы хотел, чтобы она пошла в дом, - ответил Эйзенхарт. "Я бы хотел, чтобы она пошла куда угодно, лишь бы подальше от тебя", - прочитал Роланд в его глазах.
     - Наш разговор не затянется, - честно ответил стрелок. Он уже увидел все, что хотел.

6

     В комнатке, где хранились племенные книги, с родословными лошадей, был лишь один стул, тот, что стоял за столом. На него села Маргарет. Эйзенхарт устроился на табуретке. Роланд присел на корточки, спиной к стене. Развязал кошель, достал из него карту, показал им карту, вычерченную близнецами. Эйзенхарт не сразу понял, на что указывал Роланд, может вообще не понял, но женщина суть ухватила. Роланд уже не удивлялся тому, что она не смогла остаться с Мэнни. Они - мирные люди. Маргарет Эйзенхарт к таковым не относилась. У нее таки было сердце охотницы.
     - Об этом никому не говорите, - предупредил Роланд.
     - Или ты убьешь нас, как наших ковбоев? - спросила она.
     Стрелок повернулся к ней, и под его взглядом она медленно залилась краской.
     - Роланд, извини. Я расстроена. Такое случается всегда, если бросаешь тарелку со злости.
     Эйзенхарт обнял ее. На этот раз она уже не противилась, скорее, обрадовалась, положила голову ему на плечо.
     - Кто еще из сестер может так же хорошо бросать тарелку? - спросил Роланд. - Есть такие?
     - Залия Джеффордс, - без запинки ответила Маргарет.
     - Это правда?
     Она энергично кивнула.
     - Залия смогла бы развалить эту картофелина надвое, отойдя еще на двадцать шагов.
     - Кто еще?
     - Сари Адамс, жена Диего. И Розалита Мунос.
     Роланд вскинул брови.
     - Ага, - кивнула Маргарет. - Рози лучшая, если не считать Залии, - короткая пауза. - И меня.
     Роланд почувствовал, как огромная ноша свалилась с его плеч. Он не сомневался, что каким-то образом им придется привозить оружие из Нью-Йорка или добывать его на другом берегу реки. Теперь, судя по всему, они могли без этого обойтись. К счастью для всех. Потому что в Нью-Йорке у них было другое дело... связанное с Келвином Тауэром. И Роланд не хотел смешивать одно с другим, разве что в случае крайней необходимости.
     - Я встречусь с тобой и остальными тремя женщинами в доме Старика. Только с вами, - он коротко глянул на Эйзенхарта, и его глаза тут же вернулись к Маргарет. - Никаких мужей.
     - Эй, эй, подожди, - вскинулся Эйзенхарт.
     Роланд вскинул руку.
     - Ничего еще не решено.
     - Решено - не решено, я...
     - Подожди, - остановила его Маргарет. - Когда ты хочешь встретиться с нами.
     Роланд задумался. До прихода Волков оставалось двадцать четыре дня, может, только двадцать три, а предстояло еще многое увидеть. Да еще магический кристалл, спрятанный в церкви Старика, с ним тоже следовало заняться. И старик-Мэнни, Хенчек...
     Но он знал, что в конце концов роковой день наступит, и все образуется, так или иначе. По-другому просто не бывало. Пять минут, максимум, десять, и все будет кончено, то ли для Волков, то ли для них.
     И проблема состояла лишь в одном, быть наготове, когда пойдет отсчет этих пяти минут.
     - Через десять дней, - ответил он. - Вечером. Я хочу устроить вам состязание. Одним броском не отделаетесь.
     - Хорошо, - кивнула она. - На это мы можем пойти. Но, Роланд... Я не брошу ни одной тарелки, палец не подниму против Волков, если мой муж по-прежнему будет против.
     - Я понимаю, - ответил Роланд, прекрасно зная, что она сделает все, что он скажет. Они все сделают, когда придет время.
     Через маленькое оконце в стене, грязное, в паутине, они, тем не менее, увидели Энди. Робот шел по двору, его глаза поблескивали в густом сумраке, он что-то напевал себе под нос.
     - Энди говорит, что роботов программируют на выполнение неких заданий, - Роланд следил взглядом за роботом. - Энди делает все, о чем ты его просишь?
     - По большей части, - ответил Эйзенхарт. - Но не всегда. И потом, частенько его нет под рукой, ты понимаешь.
     - Как-то не верится, что его построили лишь для того, чтобы распевать глупые песенки и сообщать людям их гороскопы, - пробормотал Роланд.
     - Может, Древние Люди заложили в него программы - хобби, - предположила Маргарет. - А теперь, когда основных дел больше нет, они канули в лету, ты понимаешь, он концентрируется на хобби.
     - Ты думаешь, его сделали Древние Люди?
     - А кто еще? - спросил Воун Эйзенхарт. Энди ушел, двор опустел.
     - Ага, кто еще? - в задумчивости повторил Роланд. - У кого еще хватило бы ума и соответствующих инструментов? Но Древние Люди исчезли за две тысячи лет до того, как Волки начали совершать набеги на Калью. За две тысячи или больше. И есть еще один вопрос, не столь интересный, но все-таки любопытный: почему он называет вам дату прихода Волков, если не может, и не говорит, ничего другого?
     Эйзенхарт и его жена смотрели друг на друга, словно пораженные громом. Они еще не переварили первую часть сказанного Роландом. Стрелка это не удивило, но он несколько разочаровался в своих хозяевах. Действительно, речь шла об очевидном. А очевидное - отличная исходная точка для последующих умозаключений. Но при этом он понимал, что эйзенхарты, джеффордсы и оуверхолсеры Кальи имеют право на снисхождение: не так-то просто сохранять голову ясной, когда на карту поставлена жизнь твоих детей.
     Раздался стук в дверь. "Войди!" - крикнул Эйзенхарт.
     Открылась дверь, на пороге возник Бен Слайтман.
     - Скотину закрыли на ночь, босс, - доложил он. Снял очки. Протер рубашкой. - Мальчики ушли с палаткой Бенни. Энди сопровождает их, так что беспокоиться не о чем, - Слайтман посмотрел на Роланда. - Для горных кошек еще рано, но, если одна из них появится, Энди позволит моему мальчику один раз выстрелить в нее из арбалета. Я дал ему такое указание и он ответил: "Приказ получен". Если Бенни промахнется, Энди встанет между мальчиками и горной кошкой. Он запрограммирован на защиту людей, и мы, конечно же, не могли изменить его программу. Если кошка попытается приблизиться...
     - Энди разорвет ее на куски, - с чувством глубокого удовлетворения закончил за него Эйзенхарт.
     - Он очень быстр, не так ли? - спросил Роланд.
     - Да, - кивнул Слайтман. - Это только кажется, что он высокий и нескладный. При необходимости движется он, как хорошо смазанная молния. Быстрее любой горной кошки. Мы верим, что у него антомный источник энергии.
     - Вполне возможно, - рассеянно кивнул Роланд.
     - Какая разница, - отмахнулся Эйзенхарт. - Послушай, Бен, почему Энди никогда не говорит о Волках?
     - Он запрограммирован...
     - Ага, но как указал нам Роланд... аккурат перед твоим приходом... и нам давно следовало увидеть это самим... если его создали Древние Люди, а потом они умерли или переселились куда-то еще... задолго до того, как впервые появились Волки... ты понимаешь, что сие означает?
     Слайтман-старший кивнул, вновь надел очки.
     - Может, в те далекие дни было что-то похожее на Волков, вы так не думаете? Настолько похожее, что Энди не может различить их. Другого объяснения у меня нет.
     "Неужто?" - подумал Роланд.
     Он достал карту близнецов Тавери, раскрыл ее, вновь постучал пальцем по сухому речному руслу на холмистой территории в северо-востоку от города. Русло уходило все дальше и дальше в холмистую местность, пока не упиралась в штольню одной из старых шахт Кальи, где добывались гранаты. Штольня на тридцать футов углублялась в толщу холма. Место это не очень-то напоминало каньон Молнии в Меджисе (во всяком случае, червоточины в сухом речном русле точно не было), но одна общая особенность имела место быть: и каньон, и сухое речное русло заканчивалось глухим тупиком, выхода их которого не было. И Роланд отдавал себе отчет, что человек всегда пытается воссоздать ситуацию, которая ранее приводила к желаемому результату. Так что его решение устроить Волкам засаду на сухом русле, которое упиралось в глухую штольню, представилось бы вполне логичным. Эдди, Сюзанне, Эйзенхартам, теперь вот бригадиру ковбоев Эйзенхарта. Таким же восприняли бы его и Сари Адамс, и Розалита Мунос. А также Старик. И все остальные, кому он раскрыл бы эту часть своего плана.
     А если что-то останется недосказанным? Если часть сказанного им будет ложью?
     Если Волки узнают эту ложь и примут ее за правду?
     Это было бы неплохо, не так ли? Это будет просто хорошо, если они двинутся в нужном направлении, но не найдут там того, что ищут?
     "Да, но ведь кому-то мне придется довериться. Рассказать все без утайки? Кому?"
     Не Сюзанне, потому что Сюзанна опять раздвоилась, а Миа он не доверял.
     Не Эдди, потому что Эдди мог проговориться Сюзанне, и тогда Миа бы все узнала.
     Не Джейку, потому что Джейк задружился с Бенни Слайтманом.
     Он вновь остался один, и никогда раньше не чувствовал себя столь одиноким.
     - Посмотрите, - он вновь постучал пальцем по сухому речному руслу. - Вот место, о котором стоит подумать, Слайтман. Туда добраться легко, обратно - не очень. Допустим, мы соберем всех детей определенного возраста и спрячем их в штольне.
     Он увидел, что Слайтман начал понимать его замысел. Это читалось по его глазам. Но по ним читалось и что-то еще. Возможно, надежда.
     - Если мы спрячем детей, они их найдут, - покачал головой Эйзенхарт. - Похоже, они чуют запах детей, как великаны-людоеды в сказках.
     - Так мне говорили, - кивнул Роланд. - Вот я и предлагаю этим воспользоваться.
     - Приманить Волков детьми. Стрелок, это жестоко.
     Роланд, который не собирался прятать детей Кальи не только в тоннеле заброшенной шахты, но в его окрестностях, кивнул.
     - Мы живем в жестоком мире, Эйзенхарт.
     - Я говорю, спасибо тебе, - ответил Эйзенхарт, но лицо его оставалось мрачным. Он коснулся карты. - Может сработать. Ага, может сработать... если ты сможешь заманить туда Волков.
     "Где бы ни пришлось прятать детей, мне потребуются помощники, чтобы доставить их туда, - думал Роланд. - Люди, которые должны знать, куда идти и что делать.
     Знать все. Но для поиска этих людей еще есть время. Пока я могу продолжать игру, в которую играю. Прямо-таки, как в "Замки". Потому что в Калье затаился враг".
     Он это знал? Нет.
     Чувствовал? Ага, будьте уверены.
     "Остается двадцать три дня, - думал Роланд. - Двадцать три дня до прихода Волков".
     И предстояло положить немало усилий, чтобы этого времени хватило для подготовки достойной встречи.

Глава 6
История деда

1

     Эдди, горожанин до мозга костей, несказанно удивился тому восторгу, который вызвал у него дом Джеффордсов на Речной дороге. "Я мог бы жить в таком доме, - думал он. - Это точно. И мне бы тут было хорошо".
     Сложили дом из бревен, поставили так, чтобы северные ветры дули в глухую стену. Зато большие окна выходили на пологий склон, рисовые поля, реку. С противоположной стороны находились амбар и двор, утоптанную землю которого расцвечивали круглый островки травы и цветочных клумб. Слева от заднего крыльца находился огород, половину которого занимала экзотическое желтое растение, которое называлось мадригал. На следующий год Тиан намеревался засеять им часть своей земли.
     Сюзанна спросила Залию, как ей удается не подпускать куриц к грядкам, и женщина печально рассмеявшись, откинула со лба прядь волос.
     - С большим трудом, вот как. Однако, мадригал растет, а там, где что-то растет, всегда есть надежда.
     Что Эдди понравилось, так это ощущение дома, которое он почувствовал, едва попав на ферму. Он не мог сказать, что вызвало это ощущение, наверное, не что-то конкретное, а...
     "Нет, одно и конкретное. Не вид бревенчатого дома, удачно вписанного в ландшафт, не огород с желтым мадригалом, не курицы и не клумбы".
     Дети. Поначалу Эдди поразило количество. Их вывели к ним, как солдат - к приехавшему с инспекцией генералу. И он уже решил, что их целый взвод... отделение, уж как минимум.
     - Это мои старшие, Хеддон и Хедда, - Залия указала на двух темных блондинов. - Им по десять. Поздоровайтесь с гостями.
     Хеддон поклонился, одновременно стукнув по грязному лбу еще более грязным кулаком. Девочка сделала реверанс.
     - Долгих ночей и приятных дней, - сказал Хеддон.
     - Приятных дней и долгой жизни, тупица, - театральным шепотом поправила его Хедда, вновь сделала реверанс, повторила те же слова, кроме тупицы, нормальным голосом. Но Хеддон, завороженный видом пришельцев из другого мира, даже не бросил сердитого взгляда на сестру-знайку, похоже, и не услышал ее слов.
     - Мои младшие близнецы - Лайман и Лиа.
     Лайман, все его лицо заняли глаза и раскрытый рот, поклонился с таким усердием, что чуть не упад. А Лиа таки упала, когда делала реверанс. Эдди пришлось приложить немало усилий, чтобы не улыбнуться, когда Хедда, шипя, поднимала сестру из пыли.
     - А это наш младший, - Залия взяла на руки крупного малыша, поцеловала. - Аарон, моя маленькая любовь.
     - Тот, что родился один, - уточнила Сюзанна.
     - Ага, леди, он самый.
     Аарон начал дергаться, брыкаться, вырываясь из рук. Залия опустила малыша на землю. Он подтянул подгузник и направился к углу дома, громко зовя отца.
     - Хеддон, пригляди за ним, - приказала Залия.
     - Ма-ма, нет! - в голосе Хеддона слышалось отчаяние. Ему хотелось оставаться во дворе, слушать незнакомцев, смотреть на них во все глаза.
     - Ма-ма, да! - отрезала Залия. - Займись младшим братом, Хеддон.
     Мальчик, наверное, продолжил бы спор, но тут из-за угла появился Тиан Джеффордс и подхватил малыша на руки. Аарон страшно этому обрадовался, ударом кулака сшиб соломенную шляпу отца, схватился ручонками за его потные волосы.
     Эдди и Сюзанна этого, можно сказать, и не заметили. Потому что во все глаза смотрели на одетых в комбинезоны гигантов, которые шли следом за Джеффордсом. Заезжая на маленькие фермы, расположенные вдоль Речной дороги, по пути к дому Джеффордсов, они видели с десяток очень высоких и крупных людей, но только издали ("Большинство из них боится незнакомцев, вы понимаете", - сказал им Эйзенхарт). Эти стояли менее чем в десяти футах.
     Мужчина и женщина или мальчик и девочка? "И то, и другое в одном флаконе, - подумал Эдди. - Потому что возраст для них значения не имеет".
     На шее женщины, потной, смеющейся, ростом никак не меньше шести футов и шести дюймов, с огромными, больше головы Эдди грудями, висело деревянное распятие. Мужчина возвышался над ней на добрых шесть дюймов. Он застенчиво посмотрел на незнакомцев, начал сосать большой палец одной руки, а другой ухватился за промежность. Но более всего поразило Эдди не их рост и габариты, а явное сходство с Тианом и Залией. Создавалось впечатление, будто гиганты - первые наброски более удачных произведений искусства. В том, что оба - идиоты, двух мнений быть не могло, но идиоты, находящиеся в предельно близком родстве с совершенно нормальными людьми. Жуть, другого слова и не подберешь.
     "Нет, - подумал Эдди, - не жуть. Слово это - рунт".
     - Мой брат, Залман, - очень сухо представила мужчину Залия.
     - И моя сестра, Тиа, - добавил Тиан. - Поприветствуйте гостей, недотепы.
     Залман лишь шагнул вперед, посасывая один палец и дергая за другой. Тиа, однако, сделала реверанс, прямо - таки, как огромная утка. "Долгих дней долгих ночей долгой земли! - прокричала она. - СЕГОДНЯ У НАС КАРТОШКА С ПОДЛИВОЙ!
     - Хорошо, - кивнула Сюзанна. - Картошка с подливой это хорошо.
     - КАРТОШКА С ПОДЛИВОЙ ЭТО ХОРОШО! - Тиа наморщила носик, верхняя губа растянулась и поднялась в довольной улыбке. - КАРТОШКА С ПОДЛИВОЙ! КАРТОШКА С ПОДЛИВОЙ! ХОРОША КАРТОШКА С ПОДЛИВОЙ!
     Хедда застенчиво коснулась руки Сюзанны.
     - Она так и будет вопить целый день, если ты не скажешь, чтобы она заткнулась, миссас-сэй.
     - Заткнись, Тиа, - сказала Сюзанна.
     Тиа загоготала, вскинув голову к небу, сложила руки на огромной груди и замолчала.
     - Зал, - обратился к мужчине Тиан. - Ты хочешь пи-пи, не так ли?
     Брат Залии ничего не сказал, только продолжал тискать промежность.
     - Пойди, сделай пи-пи, - продолжил Тиан. - Пойди за амбар. Полей травку, мы говорим, спасибо тебе.
     Еще мгновение Залман стоял на месте, а потом повернулся и загребая ногами, направился за амбар.
     - Когда они были молодыми... - начала Сюзанна.
     - Все знали и понимали, - ответила ей Залия. - Теперь она дура дурой, а мой брат и того хуже.
     Она резко вскинула руки, закрыв лицо. Аарон пронзительно засмеялся и тоже закрыл лицо руками ("Ку - ку", - позвал он, глядя сквозь пальцы). Но лица близнецов остались серьезными. Более того, на них отразилась тревога.
     - Что не так с ма-ма? - спросил Лайман, дернув отца за штанину. Залман шел к амбару, с большим пальцем во рту, дергая себя за писюн.
     - Ничего, сынок. С твоей ма-ма все в порядке, - Тиан опустил малыша на землю, провел рукой по глазам. - Все в порядке, не так ли, Зи?
     - Ага, - она опустила руки. Глаза покраснели, но она не плакала. - И, будем надеяться, что с вашей помощью, все так и останется.
     - Из твоих бы уст да в Божье ухо, - Эдди наблюдал, как гигант скрывается за амбаром. - Из твоих бы уст да в Божье ухо.

2

     - У него сегодня хороший день, у твоего деда? - спросил Эдди Тиана несколько минут спустя. Тиан решил показать Эдди участок земли, который назывался Сучий сын, тогда как Сюзанна осталась с Залией и детьми, большими и малыми.
     - Трудно сказать, - Тиан помрачнел. - В последние годы половину времени он не в себе, а если что-то и соображает, но не разговаривает со мной. С ней, ага, разговаривает, потому что она кормит его с ложечки, вытирает с подбородка слюну и говорит ему, спасибо, сэй. Мало мне этих двух рунтов, так еще надо кормить сварливого старика. Голова у него заржавела, как старая петля. Зачастую он даже не понимает, где находится, и совсем не говорит.
     Они шли по высокой траве, заплетающейся за ноги. Дважды Эдди чуть не упал, споткнувшись о камни, один раз Тиан схватил его за руку и обвел вокруг норы, провалившись в которую он мог без труда сломать ногу. "Не удивительно, что это поле называется Сучий сын", - подумал Эдди. И все-таки он замечал, что тут пытались привести в порядок. Не верилось, чтобы кто-то мог решиться вспахать это поле, но, похоже, Тиан Джеффордс такие попытки предпринимал.
     - Если твоя жена права, думаю, мне надо с ним поговорить, - заметил Эдди. - Выслушать его историю.
     - О, у деда много историй, это точно. С полтысячи! Беда в том, что в большинстве своем они лживы с первого слова, да он их еще и путает. Опять же, в последние годы он потерял последние три зуба, так что зачастую разобрать его слова - задача не из простых. Скорее всего, из его рассказа ты ничего не поймешь. Но я желаю тебе удачи, Эдди из Нью-Йорка.
     - Да что такого он тебе сделал, Тиан?
     - Речь о том, что он сделал не мне, а моему отцу. Но это длинная история, которая не имеет никакого отношения к нашему делу. Забудь об этом.
     - Нет, это ты забудь, - Эдди остановился.
     Тиан в удивлении уставился на него. Эдди кивнул, без тени улыбки. Мол, ты меня слышал. Ему было двадцать пять, на год больше, чем Катберту Оллгуду в его последний день на Иерихонском холме, но