- Ты также сказал, что, по слухам, он  любит  выпить  и  охоч  до
молоденьких девушек.
     Роланд ударил себя по лбу ребром ладони. Если  б  нечто  подобное
проделал Артур Хит, его приятель, она бы подумала,  что  этот  жест  -
насмешка. С Уиллом таких мыслей  не  возникло.  Она  видела,  что  ему
сейчас не до шуток.
     Они замолчали, но на этот раз молчание их  не  тяготило.  Лошади.
Быстрый и Пилон, бок о бок пощипывали травку. {Будь мы  лошадьми,  все
получилось бы куда проще,} подумала Сюзан и едва не захихикала.
     - Мистер Диаборн, вы понимаете, что мне пришлось  согласиться  на
поставленные условия?
     - Да. - Слово это он произнес с хэмбрийским выговором,  отчего  у
Сюзан удивленно взлетели брови. - Это не насмешка. Просто...  вошло  в
привычку.
     - Кто рассказал тебе о моих делах?
     - Сестра мэра.
     - А, Корал. - Она скорчила гримаску и решила, что удивляться  тут
нечему. И потом, другие могли охарактеризовать  положение,  в  котором
она оказалась, куда более грубыми словами. К примеру Джонас. Или Риа с
Кооса. Лучше об этом не думать. - Тогда, если ты все  понимаешь,  если
не собираешься  просить  меня  ответить  тебе...  теми  же  чувствами,
которые вроде бы испытываешь ты...  почему  мы  сейчас  разговариваем?
Почему ты ищешь встречи со  мной?  Думаю,  это  может  доставить  тебе
некоторые неудобства...
     - Да. - кивнул он, - доставляет, и еще какие. Глядя  на  тебя,  я
боюсь потерять голову.
     - Так, может, лучше не смотреть, не говорить, не думать! -  Голос
звучал резко, но при этом чуть  дрожал.  Как  он  посмел  говорить  ей
такое, резать правду-матку прямо в глаза. - Почему ты послал мне букет
и записку? Разве ты не понимал, какими мне это грозило неприятностями?
Если б ты знал мою тетку! Она уже заводила разговор о тебе, а если  бы
нашла записку... или увидела нас вместе...
     Она  огляделась,   чтобы   удостовериться,   что   за   ними   не
подсматривают. Нет,  судя  по  всему,  они  одни.  Он  протянул  руку,
коснулся ее плеча. Она посмотрела  на  него,  и  он  отдернул  пальцы,
словно положил их на что-то горячее.
     - Я сказал все это, чтобы ты меня поняла. И точка.  Причина  моих
чувств только во мне, ты не несешь за них никакой ответственности.
     {Но} я {несу,} подумала Сюзан. {Я его поцеловала. Думаю,  на  мне
лежит немалая ответственность за все то, что мы оба чувствуем, Уилл.}
     - Я всем сердцем  сожалею  о  том,  что  сказал  тебе,  когда  мы
танцевали. Ты меня прощаешь?
     - Да, - ответила Сюзан, и если бы в этот момент он заключил ее  в
объятия, она бы не возражала, наплевав на последствия.  Но  он  только
сдернул с головы шляпу и церемонно поклонился. Ветерок в сердце стих.
     - Спасибо, сэй.
     - Не зови меня так. Ненавижу такое обращение. Мое имя - Сюзан.
     - А ты будешь называть меня Уиллом?
     Она кивнула.
     - Хорошо, Сюзан, я  хочу  тебя  кое  о  чем  спросить...  не  как
человек, который оскорбил  тебя  и  обидел,  потому  что  приревновал.
Вопрос совсем из другой области. Можно?
     - Да, конечно, - осторожно ответила она.
     - Ты стоишь за Альянс?
     Она  вытаращилась  на  него,  словно  громом  пораженная.  Такого
вопроса она никак не ожидала... но он пристально смотрел на нее,  всем
своим видом показывая: это не шутка.
     - Я знаю, что ты и твои друзья должны пересчитать  коров,  ружья,
копья, рыбацкие лодки и еще Бог знает что, но не думала, что вы будете
пересчитывать и сторонников Альянса.
     Она увидела мелькнувшее в его глазах  удивление,  в  уголках  рта
появилась улыбка. С такой улыбкой он выглядел старше своих лет.  Сюзан
поначалу не поняла, что она  такого  сказала,  потом  догадалась,  что
поразило его:  слово  "вы"  она  произнесла  даже  не  на  хэмбрийском
диалекте, а  на  архаичном,  давно  вышедшем  из  обихода  языке.  Она
рассмеялась.
     - Моя тетя обожает такие  словечки  [Имеются  в  виду  английские
слова thou (ты, вы) и thee (тебе, вам).]. Пользовался ими и мой  отец.
Все это идет от общества стариков, которые называют себя "Друзья".
     - Я знаю. Это общество есть и в наших краях.
     - Правда?
     - Да. Если уж ты этого коснулась,  мне  тоже  нравится,  как  они
говорят. Слова звучат красиво.
     - Только не в устах моей тетушки.  -  Сюзан  вспомнила  последнюю
ссору из-за рубашки. - Отвечаю на твой  вопрос,  да...  я  за  Альянс.
Потому что за него стоял мой отец. Если же ты спросишь, очень  ли  мне
дорог Альянс... Наверное, нет. В последнее время мы практически ничего
не знаем о тамошних делах. До нас  доходят  только  слухи  и  истории,
которые приносят  бродяги  и  торговцы.  Теперь,  когда  нет  железной
дороги... - Она пожала плечами.
     - Большинство простых людей, с кем я говорил, высказывают  те  же
мысли. Однако твой мэр Торин...
     - Он {не мой} мэр  Торин,  -  пожалуй,  слишком  резко  возразила
Сюзан.
     - Тем не менее мэр {феода} Торин предоставил в наше  распоряжение
все, что мы просили... и даже то, о чем  не  просили.  Мне  достаточно
щелкнуть пальцами, и Кимба Раймер подбегает ко мне.
     - Тогда  не  щелкай  ими.  -   Сюзан   инстинктивно   огляделась.
Попыталась  улыбнуться,  показать,  что  это  шутка,  но  у   нее   не
получилось.
     - Горожане, рыбаки, фермеры, пастухи... все отзываются об Альянсе
хорошо,  но  сдержанно.  А  вот   мэр,   канцлер,   члены   Ассоциации
конезаводчиков, Ленджилл, Гарбер, Рен...
     - Я их знаю, - оборвала его Сюзан.
     - Тут энтузиазм просто не знает границ. Упомяни об Альянсе шерифу
Эвери, и он разве что  не  пускается  в  пляс.  На  каждом  ранчо  нам
предлагают выпить за Альянс из кружки с гербом Эльда.
     - Выпить что? - подозрительно спросила она. - Пива? Эля? Грэфа?
     - А также вина, виски и самогона. - На улыбку он не отреагировал.
- Они словно хотят, чтобы мы забыли о данном нами обещании.  Тебе  это
не кажется странным?
     - Да,  немного...   а   может,   это   всего   лишь   хэмбрийское
гостеприимство. В здешних краях, если молодой человек заявляет, что он
не пьет, люди постарше расценивают это как шутку.
     - А их безудержное восхваление Альянса? Что ты можешь сказать  по
этому поводу?
     - Странно все это.
     И она говорила искренне. По своей работе Пат Дельгадо чуть ли  не
ежедневно виделся со многими землевладельцами  и  конезаводчиками.  Он
часто брал ее с собой, так что она их навидалась. И считала  их  более
чем хладнокровными, сдержанными, себе на уме. Не могла она представить
себе Джона Кройдона или Джейка Уайта,  поднимающего  кружку  с  гербом
Артура из Эльда, чтобы произнести сентиментальный тост...  особенно  в
разгар дня, когда работы непочатый край.
     Уилл пожирал ее глазами, словно читал эти мысли.
     - Но ты, наверное, не встречаешься с этими здоровяками так часто,
как раньше, - вставил он. - Я хочу сказать, до  того,  как  умер  твой
отец.
     - Возможно... но разве ушастика-путаника можно  научить  говорить
слова наоборот?
     Теперь он улыбнулся во весь рот.  И  улыбка  осветила  его  лицо.
Боги, какой же он красивый!
     - Думаю, что нет. Как кошку не научить менять свои любимые места.
А Торин не говорит о нас... обо мне и моих друзьях... когда вы вдвоем?
Или я не имею права задавать этот вопрос? Пожалуй, не имею.
     - О чем речь. - Она вскинула голову, отчего  коса  закачалась  из
стороны в сторону. - Я же мало что понимаю в приличиях, о чем  мне  не
так давно и напомнили. - Но она не испытала радости,  увидев,  как  он
опустил глаза и покраснел, хотя и ожидала именно  такой  реакции.  Она
знала девушек, которые обожали не только  флиртовать,  но  и  доводить
своих кавалеров, однако себя к таковым не относила. И уж  конечно,  не
хотела добивать его. Потому и продолжила  тихим  голосом:  -  В  любом
случае, наедине с ним я не бываю.
     {Ну и лгунья же ты,} тут же подумала Сюзан, вспомнив,  как  Торин
прихватил ее в коридоре после  званого  обеда,  как  впился  в  грудь,
словно ребенок, дорвавшийся до шоколадного батончика, как сказал,  что
сгорает от нетерпения. Ох и лгунья.
     - В любом случае, Уилл, мнение Харта о тебе и твоих  друзьях  вас
не касается, не так ли? У вас есть работа,  и  это  главное.  Если  он
помогает вам, почему с благодарностью не принять его помощь?
     - Потому  что  здесь  что-то  не  так,  -  ответил  он  с   такой
серьезностью, что ей даже стало страшно.
     - Не так?  С  мэром?  С  Ассоциацией  конезаводчиков?  О  ком  ты
говоришь?
     Он долго смотрел на нее, словно принимая важное решение.
     - Я хочу довериться тебе, Сюзан.
     - Не уверена, что твое доверие нужно мне больше, чем твоя любовь.
     Он кивнул.
     - Пока не уверена, но, чтобы выполнить  порученное  мне  дело,  я
должен {кому-то} довериться. Можешь ты это понять?
     Она заглянула ему в глаза, кивнула. Он шагнул к  ней,  встал  так
близко, что она, казалось, ощущала тепло его кожи.
     - Посмотри. - Он указал на склон, уходящий к морю. -  Скажи,  что
ты видишь.
     Она посмотрела. Пожала плечами.
     - Спуск. Такой же, как всегда. - Она чуть улыбнулась. -  И  очень
красивый. Он навсегда останется для меня самым лучшим местом в мире.
     - Да, красиво, все так. А что еще ты видишь?
     - Лебедей-лошадей. - Она вновь  улыбнулась,  показывая,  что  это
шутка (так шутил еще ее отец), но ответной улыбки  не  дождалась.  Он,
конечно, красивый, очень смелый, если  верить  историям,  гуляющим  по
городу, умный, но вот с чувством юмора у него не очень.  Впрочем,  это
не самый плохой недостаток. Некоторые вот хватают девушек за грудь.
     - Лошадей. Да. Но что мы можешь сказать насчет их числа?  Ты  всю
жизнь видела лошадей на Спуске, и такой же эксперт в этом вопросе, как
и любой конезаводчик.
     - А ты им не доверяешь?
     - Они дают нам все, что мы просим, и они дружелюбны,  как  собаки
под обеденным столом, но... нет у меня к ним доверия.
     - Однако ты доверяешь мне.
     Он посмотрел в ее прекрасные и испуганные глаза,  серые,  еще  не
обесцвеченные бесконечной чередой дней.
     - Я должен кому-то довериться, - повторил он. Она опустила  взор,
словно он отверг ее. Он  протянул  руку,  мягко  подсунул  пальбы  под
подбородок, поднял ей голову.
     - Их всегда столько же? Хорошенько подумай!
     Но теперь, когда он точно сформулировал вопрос, ответить на  него
она могла без запинки. Какое-то время она уже замечала  перемены,  но,
растянутые во времени, они не привлекали особого внимания.
     - Нет. Столько их быть не должно.
     - А сколько должно? Больше или  меньше?  Она  помолчала.  Глубоко
вдохнула, шумно выдохнула.
     - Их много. Слишком много.
     Уилл Диаборн, сжав кулаки, вскинул руки, потряс  ими.  Его  синие
глаза сияли, как электрические лампочки, о которых рассказывал ей дед.
     - Я это знал. {Знал!}



                                  8


     - Сколько здесь обычно бывает лошадей? - спросил он.
     - Под нами? Или на всем Спуске?
     - Под нами.
     Она огляделась, не пытаясь пересчитать их по головам:  все  равно
не получилось бы, только сбило со счета. Увидела Сюзан  четыре  табуна
примерно по двадцать голов, медленно плывущих по зеленому лугу,  точно
так же как в небе парят птицы. И девять табунов поменьше, от восьми до
четырех голов... несколько пар (они  напомнили  Сюзан  влюбленных,  но
сегодня ей напоминало об  этом  все  вокруг)...  скачущих  одиночек...
несомненно, молодых жеребцов...
     - Сто  шестьдесят?  -  осторожно  спросил  он.  Она  в  изумлении
воззрилась на него.
     - Да. Сто шестьдесят. Именно это число я и хотела тебе назвать.
     - А какую часть Спуска вы видим? Четверть? Треть?
     - Гораздо меньше. - Она улыбнулась. - О чем ты и сам  знаешь.  Не
больше одной шестой.
     - Если на каждой шестой части  пасется  сто  шестьдесят  лошадей,
всего выходит...
     Она подождала, пока он скажет  "девятьсот  шестьдесят",  а  потом
кивнула. Он опустил голову, а потом вскрикнул от неожиданности,  когда
Быстрый ткнулся мордой ему в поясницу.  Сюзан  поднесла  руку  ко  рту
чтобы подавить  смешок.  По  нетерпеливому  взмаху  руки,  которым  он
оттолкнул лошадиную морду, она поняла, что ему сейчас не до веселья.
     - А  сколько  лошадей  в  конюшнях,  тренировочных  лагерях,   на
различных работах?
     - Одна на каждые три пасущиеся здесь. Приблизительно.
     - То есть мы  говорим  о  тысяче  двухстах  головах.  Все  лошади
породистые, никаких мутантов.
     Тут она бросила на него удивленный взгляд:
     - Да. Мутантов в Меджисе практически не рождается... и  в  других
Внешних феодах тоже.
     - То есть из пяти жеребят нормальными рождается не три, а больше?
     - Нормальными рождаются все пять! Разумеется,  время  от  времени
попадается уродец, которого приходится забивать, но...
     - Не один мутант из каждых  пяти  новорожденных?  Один  из  пяти,
рождающийся...  как  это  сказал  Ренфрю...  с  лишними   ногами   или
внутренностями снаружи?
     Для ответа хватило бы и изумления, отразившегося на ее лице.
     - Кто мог тебе такое сказать?
     - Ренфрю. Он также  сказал,  что  в  Меджисе  не  больше  пятисот
семидесяти породистых лошадей.
     - Да это же... - У нее вырвался смешок. - Глупость какая-то! Если
бы мой отец был здесь...
     - Но его нет, - сухо оборвал ее Роланд. - Он мертв.
     Поначалу она не поняла, что тон его изменился. А потом  в  голове
словно что-то щелкнуло. Сюзан сразу помрачнела.
     - Смерть моего отца - несчастный случай. Ты это  понимаешь,  Уилл
Диаборн? {Несчастный случай.} Ужасное дело, но иногда бывает и  такое.
Лошадь размозжила ему голову копытом. Океанская  Пена.  Френ  говорит,
что Пена увидела змею в траве и потеряла контроль над собой.
     - Френ Ленджилл?
     - Да. - Сюзан побледнела, лишь на щеках остались  пятна  румянца,
совсем как розы в том букете,  что  он  прислал  ей  с  Шими.  -  Френ
отъездил  с  отцом  многие  мили.  Они  не  были  большими   друзьями,
относились к разным сословиям, но часто ездили  вместе.  У  меня  есть
шапочка, которую первая жена  Френа  сшила  для  моего  крещения.  Они
объездили Спуск вдоль и  поперек.  Я  не  могу  поверить,  чтобы  Френ
Ленджилл сказал неправду о смерти моего отца, не говоря уж о том,  что
он... имел к ней какое-то отношение.
     Однако она с  сомнением  смотрела  на  пасущихся  лошадей.  Очень
много. {Слишком много.} Ее отец это бы увидел. И  задался  бы  тем  же
самым вопросом, что сейчас возник у нее: а чье тавро стоит  на  лишних
лошадях?
     - Так  уж  вышло,  что  Френ  Ленджилл  и   мой   друг   Стокуорт
побеседовали о лошадях. - Голос Уилла  звучал  буднично,  но  на  лице
отражалась тревога. - За стаканами родниковой воды, после того как мой
друг отказался от пива. Примерно о том же я говорил с Ренфрю на  обеде
у мэра Торина. Когда Ричард  спросил,  сколько  лошадей  Меджис  может
поставить под седло, Ленджилл ответил: порядка четырех сотен.
     - Безумие.
     - Похоже на то, - согласился Уилл. - Разве они не  понимают,  что
лошади находятся там, где вы можете их увидеть?
     - Они знают, что  мы  только  приступили  к  работе  и  начали  с
рыбаков. До Спуска мы доберемся только через месяц, и я уверен, что за
это время  они  придумают,  куда  деть  лишних  лошадей.  И  пока  они
относятся к нам... как бы это сказать? Хотя какая разница. Я не  силен
в словах, а вот мой друг  Артур  называет  их  отношение  "откровенным
презрением". Они оставляют лошадей у нас на виду в полной уверенности,
что мы  не  знаем,  на  что  смотрим.  Или  надеясь,  что  не  поверим
увиденному. Я очень рад, что встретил тебя здесь.
     {Только  потому,  что  я  назвала  тебе  точное  число  пасущихся
лошадей? Или есть другая причина?}
     - Но вам {придется} пересчитывать лошадей. От этого не уйти.  Как
я понимаю, лошади Альянсу нужны.
     Он  как-то  странно  посмотрел  на  нее,  словно   она   упустила
очевидное. Ей сразу стало не по себе.
     - Что? О чем ты?
     - Может, они рассчитывают,  что  лишние  лошади  отбудут  к  тому
моменту, когда мы займемся Стеком.
     - Отбудут {куда?}
     - Не знаю. Но мне это не нравится. Сюзан, этот разговор останется
между нами, хорошо?
     Она кивнула. Даже в страшном сне она не могла  представить  себе,
что рассказывает кому-то не о разговоре - о встрече с Уиллом Диаборном
на Спуске, наедине, под надзором одних лишь Пилона и Быстрого.
     - Может, за этим ничего не стоит. Но если предположить  обратное,
знать об этом опасно.
     Мысли Сюзан вернулись к отцу. Ленджилл сказал ей и тете Корд, что
Океанская Пена сбросила Пата на землю, а потом размозжила  ему  голову
копытом. У них не было оснований  ему  не  верить.  Но  Френ  Ленджилл
сказал другу Уилла, что в Меджисе только четыреста породистых лошадей,
а вот это наглая ложь.
     Уилл повернулся к Быстрому, чему она только порадовалась.
     С одной стороны, она хотела, чтобы он остался, стоял рядом с  ней
под плывущими по траве длинными тенями облаков... но они слишком долго
пробыли вместе. Впрочем, едва ли кто мог увидеть их, очень  уж  далеко
они забрались, но мысль эта не успокаивала,  а,  наоборот,  будоражила
еще больше.
     Он поправил стремя, висевшее пониже  упрятанного  в  чехол  копья
(шея  Быстрого  подрагивала,  как  бы  говоря:  пора  в  путь),  снова
повернулся к Сюзан. Она едва не лишилась чувств, почувствовав на  себе
его  взгляд:  это  {ка,}  сомнений  быть  не  могло.  Сюзан,   однако,
попыталась сказать себе, что за {ка} она принимает дим  [В  реальности
Роланда выражение "дим" соответствует нашему  "дежа-вю".]  -  ощущение
того, что с ней такое уже было, но быстро поняла, что обманываться  не
стоит. Это не дим. Она вышла на дорогу,  и  ей  не  оставалось  ничего
другого, как пройти ее до конца.
     - Мне бы хотелось сказать тебе кое-что еще. Не хочу  возвращаться
к началу, но должен.
     - Нет, - выдохнула Сюзан. - Мы уже поставили точку.
     - Я сказал, что полюбил тебя и меня охватила ревность. -  Впервые
голос у него  чуть  дрогнул.  В  ужасе  она  увидела,  что  его  глаза
наполнились слезами. - Но это еще не все. Не все.
     - Уилл, я не хочу... - Она ткнулась лицом в бок лошади.  Он  взял
ее за плечо, развернул к себе. Мягко, потому что она в общем-то  и  не
сопротивлялась. Она беспомощно смотрела ему в лицо, видела,  какой  он
еще юный, как далеко он от родного дома, и внезапно осознала,  что  ей
перед ним не устоять. Она хотела его всей  душой,  жаждала  его.  И  с
радостью отдала бы год жизни, чтобы прикоснуться к его щекам и ощутить
ладонями его кожу.
     - Тебе недостает отца, Сюзан?
     - Да, - прошептала она. - У меня до сих пор щемит сердце.
     - Точно так же мне недостает матери. - Теперь обе его руки лежали
у  нее  на  плечах.  Один  глаз  он  прищурил.  Слезинка  прокладывала
серебристую дорожку по его щеке.
     - Она умерла?
     - Нет, но что-то случилось. С ней. По отношению к ней. Черт!  Как
я могу  об  этом  говорить,  если  даже  не  знаю,  что  и  думать?  В
определенном смысле она умерла. Для меня.
     - Уилл, это же ужасно.
     Он кивнул.
     - В последний раз, когда мы виделись, она так посмотрела на меня,
что этот взгляд останется со мной до  гробовой  доски.  Стыд,  любовь,
надежда, все смешалось в нем. Стыд, потому что я  все  видел  и  знал.
Надежда, что я пойму и прощу... - Он глубоко вздохнул. - В тот  вечер,
когда обед подходил  к  концу,  Раймер  сказал  что-то  забавное.  Все
рассмеялись...
     - Если я и смеялась, то лишь потому, чтобы  не  выделяться  среди
остальных, - вставила Сюзан. - Мне он не нравится.  Я  думаю,  он  все
время плетет какие-то заговоры.
     - Вы все смеялись, а я посмотрел в дальний конец стола.  На  Олив
Торин. И на мгновение... только на мгновение... подумал, что она - моя
мать. То же лицо. Лицо, которое увидел я однажды утром, открыв  не  ту
дверь не в тот час и столкнувшись с матерью и ее.