амон-Рафаэль.  -  Ты  просил  меня
избавить тебя от брака с этой женщиной, а теперь несешь романтическую чушь
о любви. Ты поклялся поддерживать  мое  право  на  трон,  но  с  легкостью
отрекаешься от клятвы. Что с тобой случилось,  Эллерт?  Неужели  любовь  к
женщине может так изменить мужчину? Коли так, я рад, что  до  сих  пор  не
испытывал ее!
   - Поклявшись поддерживать тебя, я не знал, что постигнет этот мир, если
ты станешь королем. Теперь я  обязан  поддерживать  принца  Феликса,  даже
преступив клятву.
   - Эммаска не может быть королем, - возразил Дамон-Рафаэль. -  Это  один
из старейших законов.
   - Если бы ты был достоин стать королем, то не  двинул  бы  сюда  армии,
пытаясь расширить свои владения за счет северных земель, - сердито  бросил
Эллерт. - Ты бы подождал до тех пор, пока Совет не предложит тебе трон.
   - Как я могу лучше  послужить  своему  королевству,  чем  расширяя  его
границы?  -  удивился  Дамон-Рафаэль.  -  Полно,  Эллерт,  нам  нет  нужды
ссориться... У Кассандры есть сестра-недестро,  похожая  на  нее  как  две
капли воды. Ты получишь ее в жены и станешь моим главным  советником.  Мне
понадобится человек, обладающий твоей силой и предвидением. Как говорится,
"без брата и спина не прикрыта", и поверь мне, это правда. Давай забудем о
своих раздорах, обнимемся и будем друзьями.
   "Это безнадежно", - подумал Эллерт. Когда Дамон-Рафаэль протянул к нему
руки, он сразу же ощутил кинжал, скрытый в рукаве старшего брата.
   "Значит, он даже не может открыто сразить меня. Он предпочитает  обнять
меня и вонзить мне нож в сердце, прикрываясь братским поцелуем...  О  брат
мой!"
   Сделав шаг навстречу Дамону-Рафаэлю, Эллерт потянулся своим  _лараном_,
отточенным  в  Неварсине  и  доведенным  до  совершенства  в  Башне  Хали.
Дамон-Рафаэль застыл, не в силах сдвинуться с места, и кинжал, который  он
держал в руке, предательски блеснул из-под рукава.  Он  сопротивлялся  изо
всех сил, изнемогая от напряжения. Пот  градом  катился  по  его  лбу,  но
Эллерт лишь печально покачал головой.
   - Значит, так, брат? Одной рукой собираешься обнять, а другой  ударить?
И  ты  полагаешь,  именно  это  сделает  тебя  настоящим   королем?   Нет,
Дамон-Рафаэль, - с грустью добавил Эллерт и  вошел  в  контакт  с  разумом
своего брата. - Смотри, каким королем ты станешь, - брат, отказавшийся  от
братских уз!
   Его _ларан_ затопил сознание Дамона-Рафаэля образами  будущего:  битвы,
кровь  и  насилие,  неутомимый  подъем  к  власти,   разрушенные   Домены,
превращенные в дикие пустоши... люди, в чьем разуме сидела  лишь  мысль  о
слепом  повиновении...   земля,   изуродованная   невиданным,   чудовищным
оружием... народы, склонившиеся перед тираном, взрастившим в сердцах такую
ненависть к себе, какой не бывало от начала времен...
   - Нет,  нет,  -  прошептал  Дамон-Рафаэль,  судорожно  стиснув  рукоять
кинжала. - Не показывай мне больше! Я не буду таким королем!
   -  Не  будешь?  Ты  обладаешь  _лараном_  рода  Хастуров,   позволяющим
предвидеть будущее; можешь сам убедиться, каким правителем ты станешь.
   Эллерт освободил разум своего брата, но продолжал удерживать его тело в
неподвижности.
   - Не доверяй ничьим суждениям, кроме собственных. Загляни в себя.
   Он видел, как выражение  ненависти  на  лице  Дамона-Рафаэля  сменяется
бесконечным  ужасом  и  отвращением,  а  затем  решимостью  и   непонятной
убежденностью. Одним яростным усилием Дамон-Рафаэль освободился от  хватки
Эллерта и занес кинжал. Эллерт стоял перед  ним,  зная,  что  в  следующую
секунду он может оказаться поверженным к ногам своего брата.
   - Я не буду таким королем, -  прошептал  Дамон-Рафаэль  так  тихо,  что
Эллерт едва расслышал его слова. - Говорю тебе: я _не буду_!
   Он размахнулся и вонзил кинжал себе в грудь.
   - Даже ты не можешь предвидеть всего, братишка, - прохрипел он, осев на
землю. Ярко-красная кровь выплеснулась  изо  рта,  и  Эллерт  ощутил,  как
сознание брата угасает, растворяясь в бесконечности.



        29

   Армии, стоявшие лагерем  в  долине,  рассеялись,  но  гром  по-прежнему
перекатывался в горах, и редкие вспышки молний озаряли хмурое небо.  Когда
Эллерт вошел в нижний зал замка Алдаран, Кассандра испуганно взглянула  на
него:
   - С тех пор как она  сразила  Скатфелла,  гром  не  прекращался  ни  на
минуту. И знаешь, она не подпускает к себе Ренату.
   Голова  Дорилис  покоилась  на  коленях  у  Донела.  Девушка  выглядела
больной; время от времени ее трясло словно в лихорадке. Она крепко сжимала
руку Донела. Когда Кассандра подошла к постели, Дорилис с усилием  открыла
глаза.
   - У меня так болит голова от этого грома, - прошептала она. - Я не могу
остановить его. Ты поможешь мне, Кассандра?
   Кассандра склонилась над ней:
   - Попробую. Но думаю, ты просто переутомилась, _чиа_.
   Она взяла вялые пальцы девушки в свои, но тут же отпрянула с  невольным
вскриком. Дорилис неистово зарыдала:
   -  Я  не  хотела  этого,  клянусь!  Это  продолжается,  и  я  не   могу
остановиться. Я сделала это с Маргали и с Кэти, когда  она  одевала  меня.
Пожалуйста, Кассандра, прекрати это! Неужели никто не может прогнать  гром
и молнии?
   _Дом_ Микел с посеревшим от беспокойства лицом приблизился к дочери:
   - Ш-шш, моя драгоценная, никто тебя не винит. - Он умоляюще взглянул на
Кассандру. - Вы можете помочь ей? Донел, твой _ларан_ сродни ее; разве  ты
не можешь ничего сделать для нее?
   - Если бы я  мог...  -  пробормотал  Донел,  укачивая  сестру  в  своих
объятиях. Дорилис немного успокоилась, и  Кассандра  скрепя  сердце  снова
взяла ее за руку. На этот раз ничего не произошло, но она никак  не  могла
справиться  со  страхом,  мешавшим  достигнуть   состояния   отрешенности,
необходимого для обследования. Перехватив ее взгляд над  головой  Дорилис,
Рената уловила ее мысль: "Было бы гораздо лучше,  если  бы  ты  могла  это
сделать. У тебя больше опыта".
   - Я дам тебе лекарство для сна, - наконец сказала она.  -  Может  быть,
тебе нужно всего лишь хорошенько выспаться, чиа.
   Когда Рената принесла снотворное, Донел поднес чашку к  губам  девушки.
Дорилис послушно проглотила жидкость.
   - Я боюсь засыпать, - жалобно прошептала она. - Мне снятся ужасные сны.
Я слышу, как падает башня, а гром гремит не переставая. Все  грозы  теперь
бушуют у меня в голове...
   - Разреши мне отнести тебя в постель, Дорилис, - сказал Донел.
   - Нет, нет! - воскликнула она, цепляясь за него. -  Пожалуйста,  я  так
боюсь остаться одна! Останься со мной, Донел, не уходи!
   - Я останусь с тобой, пока ты не заснешь, - со вздохом пообещал  тот  и
жестом попросил Кассандру следовать за ним.
   Донел отнес Дорилис в ее комнату, уложил в постель и  вызвал  служанок,
которые помогли ей раздеться. Но даже лежа в постели под  теплой  периной,
она не хотела отпускать руку брата. Она что-то прошептала  так  тихо,  что
Кассандра не расслышала, и Донел нежно погладил ее щеку другой рукой.
   - Сейчас не время говорить об этом, чиа.  Ты  больна.  Когда  ты  снова
станешь здоровой и сильной, тогда будет, как ты хочешь. Я же обещал тебе.
   Он наклонился, чтобы поцеловать ее в  лоб,  но  Дорилис  притянула  его
голову к себе, и их губы встретились. Ее  поцелуй  отнюдь  не  походил  на
поцелуй ребенка. Донел в замешательстве отвернулся:
   - Спи,  девочка,  спи.  Ты  устала.  Набирайся  сил  перед  сегодняшним
праздником.
   - Да, - сонно прошептала она. - Впервые  я  займу  высокое  место  леди
Алдаран, а ты сядешь рядом со мной... муж мой.
   Сильное снотворное уже начало оказывать свое воздействие. Глаза Дорилис
закрылись, но она не отпустила руку Донела. Прошло довольно много времени,
прежде чем ее пальцы расслабились настолько, что он смог освободиться,  не
разбудив ее. Кассандра, видевшая все это, тоже испытывала  смущение,  хотя
прекрасно понимала, почему Донел пригласил ее сюда.
   "Она не в себе. Нам нельзя винить ее, ведь она в последние дни  жила  в
огромном  напряжении.  Бедная  девочка!"  Но  в  глубине  души   Кассандра
понимала: Дорилис отлично сознает, что и почему она делает.
   Когда они  вернулись  в  коридор,  Рената  вопросительно  взглянула  на
Донела.
   - Да, она заснула, - сказал он. - Во  имя  всех  богов,  кузина,  какое
снадобье ты ей дала?
   Рената объяснила. Глаза Донела широко распахнулись.
   - _Это?_ Ребенку?
   - Такая доза слишком велика даже для взрослого,  умирающего  от  черной
немочи, - пробормотал _дом_ Микел. - Это не опасно?
   - Я не решилась дать  более  слабое  средство,  -  ответила  Рената.  -
Слушайте!
   Она подняла руку,  призывая  к  молчанию,  и  все  услышали  отдаленные
раскаты грома в безоблачном небе.
   - Даже сейчас она видит сны, - сказала Рената.
   - Благословенная Кассильда, смилуйся над нами! - произнес _дом_  Микел.
- Что ее гложет?
   - Ее _ларан_ вышел из-под  контроля,  -  объяснила  Рената.  -  Вам  не
следовало использовать ее как оружие в этой войне, мой лорд. Она  утратила
способность управлять  даром,  когда  обрушилась  на  вражеские  армии.  Я
впервые увидела это на пожарной станции, когда она  играла  с  молниями  и
сильно перевозбудилась. Донел, ты помнишь, как это было? Но тогда она  еще
не вошла в полную силу и не созрела как женщина. Теперь  все,  чему  я  ее
учила, изгладилось из ее памяти. Я не знаю, что мы можем сделать для нее.
   Она повернулась и присела в глубоком реверансе перед лордом Алдараном.
   - Мой лорд, однажды я просила вас об этом, но  вы  отказались.  Теперь,
думаю, у вас нет выбора. Умоляю вас, разрешите мне выжечь  ее  пси-центры.
Может быть, сейчас, пока она спит, это еще возможно.
   Алдаран в немом ужасе посмотрел на Ренату:
   - Но ведь ее _ларан_ спас нас всех! Как это может помочь ей?
   - Я думаю... я _надеюсь_, что это уничтожит молнии, которые так  мучают
ее сейчас. Она останется без _ларана_,  но  ей  самой  этого  хочется.  Вы
слышали, как она умоляла Кассандру избавить ее от грома и молний. Да,  она
лишится своего  дара,  но  у  нее  останется  ее  красота,  ее  таланты  и
замечательный голос. Она также  сможет...  -  Рената  замешкалась,  словно
что-то мешало ей говорить,  но  овладела  собой  и  продолжала,  глядя  на
Донела: - Сможет дать вашему клану наследника крови Алдаранов,  одаренного
_лараном_, который заложен в ее генах. Она не в  силах  родить  дочь,  но,
если понадобится, родит сыновей.
   Незадолго до этого Донел рассказал  ей  об  обещании,  которое  он  дал
Дорилис во время осады замка Алдаран.
   - Это будет лишь справедливо, - сказала тогда Рената.
   "Если Дорилис связана на всю жизнь  и  вынуждена  вступить  в  брак,  в
котором получила звание супруги, но не  любовь  своего  мужа,  будет  лишь
справедливо, если она  сможет  иметь  что-то,  принадлежащее  ей  одной  -
ребенка, которого она будет любить и лелеять. Я не могу винить ее за такое
желание. Было бы лучше, если бы она выбрала для отцовства кого-то другого,
а не Донела, но положение обязывает ее, и вряд ли она когда-нибудь  узнает
другого мужчину достаточно близко. Воля лорда Алдарана заключается в  том,
чтобы сын Довела правил здесь после его смерти. Я не  держу  злобы  ни  на
Дорилис, ни на Донела. Я его настоящая жена, и все знают  об  этом...  или
узнают, когда придет время".
   Теперь Рената умоляюще смотрела на лорда Алдарана. Эллерт вспомнил  тот
момент, когда его _ларан_ показал ему  старого  лорда,  стоявшего  в  этом
самом зале с ребенком на руках и провозглашавшего рождение наследника  его
рода. Но почему он видел только этот момент? Казалось, что  все  остальное
теряется в кошмарах и грозовых тучах.
   - Я же говорил! - внезапно произнес лорд Алдаран, пронзительно сверкнув
глазами. Всем телепатам, собравшимся вокруг, не нужно было спрашивать, что
он имеет в виду. Донел опустил голову, не осмеливаясь встретиться взглядом
с Ренатой.
   - Будет просто ужасно сделать это с ней сейчас, когда она спасла нас. -
Лорд Алдаран вернулся к теме разговора. - Вы  уверены,  что  не  допустите
худшего - разрушите пси-центры, но все остальное останется неповрежденным?
   - Мой лорд, ни одна _лерони_ на свете  не  могла  бы  дать  вам  такого
обещания, - с трудом ответила Рената. - Я люблю  Дорилис  как  собственную
дочь и готова сделать для нее все, что позволяют мои силы и опыт, но я  не
знаю,  какая  часть  ее  мозга  отвечает  за  _ларан_.  Вы   знаете,   что
электрические  разряды  в  мозгу  отражаются  в  физических  судорогах   и
конвульсиях.  Однако   _ларан_   Дорилис   каким-то   образом   проецирует
электрический потенциал мозга на  электромагнитное  поле  планеты.  Сейчас
этот процесс вышел из-под контроля. Она говорит, что гроза бушует у нее  в
голове. Неизвестно, насколько силен ущерб, причиненный  ее  разуму.  Может
случиться так, что мне  придется  частично  разрушить  ее  память  или  ее
рассудок.
   Допел побелел от ужаса.
   - Нет! - воскликнул он. - Ты хочешь сказать, она превратится в идиотку?
   Рената не смотрела на него.
   - Я не могу исключить такую возможность. Но я сделаю для нее  все,  что
смогу.
   - Нет! Да помогут мне боги  -  нет,  кузина!  -  Алдаран  величественно
выпрямился. - Если есть хоть малейшая возможность... нет, я  не  могу  так
рисковать. Даже если бы это пошло ей на пользу, наследница рода  Алдаранов
не может жить без _ларана_, словно какая-то простолюдинка.  Лучше  смерть,
чем такая участь!
   Рената почтительно поклонилась:
   - Будем надеяться, что до этого дело не дойдет.
   Лорд Алдаран обвел взглядом собравшихся:
   - Сегодня вечером мы встретимся в этом зале, на празднике, устроенном в
честь  победы.  Я  должен  идти  и  отдать  распоряжения  о  подготовке  к
торжеству.
   Он деревянной походкой вышел из зала.  "Это  момент  его  торжества,  -
подумала Рената, глядя ему вслед. - Он разбил врагов и  сохранил  Алдаран,
несмотря на все разрушения и потери. Дорилис - часть этого  торжества.  Он
хочет  иметь  ее  при  себе  как  угрозу,  как  оружие  на  будущее".  Она
вздрогнула: над замком снова послышались раскаты грома.
   Дорилис спала. Ее ужас и ярость временно притупились  под  воздействием
сонного зелья.
   Но что будет, когда она проснется?


   Раскаты грома прекратились к вечеру,  незадолго  до  заката.  Эллерт  и
Кассандра стояли на балконе своих апартаментов, глядя на долину.
   - Мне с трудом верится, что война закончилась, - сказала Кассандра.
   Эллерт кивнул:
   - Скорее всего война с  Риденоу  тоже  закончилась;  лишь  мой  отец  и
Дамон-Рафаэль искренне хотели нанести им поражение и выгнать их обратно  в
пустыню. Я не  думаю,  что  остальные  лорды  будут  возражать,  если  они
останутся в Серраисе.
   - Что сейчас творится в Тендаре, Эллерт?
   - Откуда мне знать? - Он слабо улыбнулся. - У  нас  имеется  достаточно
доказательств неточности моего предвидения.  Скорее  всего,  принц  Феликс
будет править до тех пор, пока Совет не объявит о  его  наследнике.  Мы  с
тобой оба знаем, на кого в первую очередь может пасть их выбор.
   - Я не хочу быть королевой, - прошептала она, передернув плечами.
   - Я тоже не хочу  быть  королем,  любимая.  Но,  вмешиваясь  в  великие
события нашего  времени,  мы  оба  понимали,  что  не  сможем  противиться
неизбежному. - Он вздохнул. - Если все будет так, как я думаю,  то  первым
же указом я назначу Феликса Хастура своим  верховным  советником.  Он  был
рожден для трона и учился искусству правления. Кроме того, он  эммаска,  а
значит, долгожитель - как и все, кто несет в себе  кровь  чири.  Он  может
пережить два или три царствования. А поскольку он  не  в  состоянии  иметь
сына, то он будет самым полезным и незаинтересованным советником, которого
только можно представить. Вдвоем мы можем стать чем-то вроде  полноценного
короля, который нужен Доменам.
   Он обвил рукой талию Кассандры и привлек ее  к  себе.  Ему  вспомнилось
напоминание  Дамона-Рафаэля:  учитывая  модифицированные  гены  Кассандры,
смешение крови Хастуров  и  Эйлардов  может  в  конце  концов  привести  к
рождению жизнеспособного ребенка.
   - Я многому научилась в Башне, - сказала Кассандра, уловившая  ход  его
мыслей. - Можешь быть уверен, я не стану  носить  ребенка,  который  может
убить меня при родах или умрет в юности  от  пороговой  болезни.  Конечно,
определенный риск остается всегда... - Она встретилась с  ним  взглядом  и
улыбнулась. - Но после всего, что мы пережили вместе, можно и рискнуть.
   - Для этого будет время. А если боги окажутся неблагосклонны к нам,  то
у Дамона-Рафаэля есть полдюжины сыновей-недестро. По меньшей мере один  из
них должен обладать задатками, необходимыми для будущего короля. Я получил
хороший урок и знаю, к чему может привести гордость человека, стремящегося
захватить трон ради своих сыновей.
   Заглядывая в будущее, он мог увидеть  туманное,  едва  различимое  лицо
подростка, который унаследует его  трон.  Он  чувствовал,  что  это  будет
ребенок крови Хастуров, но чей сын - его собственный  или  Дамона-Рафаэля?
Он не знал, да это его и не интересовало.
   Эллерт  очень  устал  и  был  более  удручен  смертью  брата,  чем  мог
признаться  даже  самому  себе.  "Хотя  я  решился  убить  его  в   случае
необходимости, сейчас мне жаль его. В конце концов, именно я держал  перед
ним зеркало его собственной души и вынудил  обратить  смертоносное  лезвие
против себя". Он знал, что никогда полностью  не  освободится  от  горя  и
чувства вины за принятое решение, которое - независимо, узнает ли об  этом
кто-нибудь или нет, - стало первым сознательным актом его правления.
   В небе послышался  слабый  рокот,  и  Кассандра  испуганно  вздрогнула.
Затем, глядя на моросящий дождь за окнами и  на  темную  полосу  грозового
фронта, двигавшуюся через долину, она пожала плечами:
   - Думаю, это обычная летняя гроза. Однако теперь я уже не смогу  видеть
молнии, не думая о... - Женщина на мгновение замолчала. - Как ты  думаешь,
Эллерт, Рената  была  права?  Следовало  ли  _дому_  Микелу  позволить  ей
уничтожить _ларан_ Дорилис, пока девочка спит?
   - Не знаю, - с беспокойством отозвался Эллерт. - После всего, что здесь
произошло, я  не  тороплюсь  доверять  своему  предвидению.  Но  во  время
пороговой болезни я тоже считал свой _ларан_ ужасным проклятием.  Если  бы
кто-нибудь в то время предложил мне избавиться от него, то я бы с радостью
согласился. И однако... однако...
   Он привлек Кассандру к себе, вспоминая те мучительные дни, когда таился
от людей, парализованный ужасом, не смеющий совершить  ни  одного  шага  в
пугающую неизвестность. Но впоследствии  ему  удалось  овладеть  собой,  и
теперь знал, что без своего дара не может считать  себя  живым  более  чем
наполовину.
   - Когда Дорилис повзрослеет, она тоже может обрести силы и уверенность.
- "Как и я. Как и ты, любимая".
   - Мне нужно идти к ней, - с беспокойством сказала Кассандра.
   Эллерт рассмеялся:
   - Ах, как это похоже на тебя, дорогая:  будущая  королева  срывается  с
места и бежит к постели больной  девушки,  которая  даже  не  является  ее
подданной.
   Кассандра гордо откинула свою маленькую головку:
   - Я стала Наблюдающей и целительницей задолго до  того,  как  узнала  о
том, что могу стать королевой. Надеюсь, что я никогда не смогу отказать  в
помощи тем, кто будет нуждаться в ней!
   Эллерт взял ее руки и поцеловал кончики пальцев.
   - Благодарение богам,  милая,  если  я  смогу  быть  таким  же  хорошим
королем!


   Рената услышала гром и сразу же подумала о Дорилис.
   - Донел, если ты имеешь хоть какое-нибудь влияние на сестру, постарайся
убедить ее, что я желаю ей добра. Возможно,  тогда  мне  удастся  хотя  бы
частично восстановить то, чему  ее  научила.  Будет  легче  повторить  уже
пройденное, чем снова начинать с нуля.
   - Постараюсь, - сказал Донел. - Но я не боюсь за нее: Дорилис  ни  разу
не обратила свою силу против меня или  против  своего  отца.  Если  у  нее
д