иазмом, что Эллерт засомневался
в собственном видении  ужасных  войн  с  применением  еще  более  ужасного
оружия.  Должно  быть,  Кайринн  прав.  Такое   оружие   должно   удержать
здравомыслящих людей от развязывания войн.  Поэтому  тот,  кто  изобретает
самое мощное оружие, работает на благо мира.
   -  Алдонес,  Властелин  Света,  даровал  тебе  способность   убеждения,
Кайринн, - заметил юноша, заняв свое место - Теперь давайте посмотрим, как
работает это чудо.
   "Я видел много возможных вариантов будущего, так и не  воплотившихся  в
действительности. А сегодня утром обнаружил,  что  все-таки  люблю  своего
отца. Я не убью его, как не свернул шею той бедной маленькой  ришьи  вчера
ночью. Я не боюсь нападения, но буду начеку и постараюсь извлечь  побольше
удовольствия из этого нового способа путешествовать".
   Кайринн  показал  Эллерту,  как  пристегнуть   ремни,   которые   будут
удерживать его на сиденье, если  машина  попадет  в  шторм,  и  оптическое
устройство на шарнире с выдвижной панелью увеличительного  стекла,  дающее
возможность мгновенно заметить любую угрозу.
   Юноша внимательно выслушал ларанцу. Потом  механик  занял  свое  место,
пристегнулся, нагнул голову и сосредоточился. Вскоре раздался рев  турбин,
питавшихся от электрических батарей.  Эллерт  достаточно  практиковался  в
детстве на крошечных планерах, парящих в воздушных потоках над озером Хали
и  управляемых  маленькими  матриксами.  Он  был  знаком  с  элементарными
принципами пилотажа, но ему казалось  невероятным,  что  матриксный  круг,
группа тесно связанных между собой телепатических разумов, может  зарядить
батареи огромной энергией, достаточной для питания мощных  турбин.  Однако
_ларан_ мог быть силен, а матрикс усиливал электрические токи тела и мозга
в сотни, тысячи раз. Эллерт мимолетно подумал о том, сколько разумов  и  в
течение какого времени трудились над зарядкой этих батарей.  Ему  хотелось
спросить Кайринна, почему подобные аппараты нельзя было  приспособить  для
передвижения  по  земле,  однако  он  боялся  нарушить   сосредоточенность
ларанцу. А вскоре и сам сообразил, что для этого необходимо  строительство
дорог. Возможно, когда-нибудь  дороги  станут  практичными,  но  в  сильно
пересеченной местности к северу от Холмов Киллгард  наземное  передвижение
еще долго будет ограничено пешими и верховыми переходами.
   Набирая  скорость,  аэрокар  покатился  по  взлетной  полосе,   залитой
стекломатериалом, судя по всему расплавленным все тою же  мощью  матрикса.
Потом они неожиданно оказались  в  воздухе,  стремительно  поднимаясь  над
вершинами деревьев. Облака  приближались  с  поразительной  быстротой,  от
которой у Эллерта перехватило дыхание.  Повинуясь  манипуляциям  Кайринна,
аэрокар плавно развернулся и полетел над дальними лесами к югу от Сиртиса.
   Они летели довольно долго. Ремни,  стягивавшие  тело,  начали  утомлять
Эллерта, и он задумался над тем, нельзя  ли  немного  ослабить  их,  когда
внезапное  ощущение  опасности  наполнило  тело  незнакомым   восторженным
волнением с легким привкусом страха.
   - Нас преследуют! Они собираются атаковать нас!
   - Взгляни на запад, Эллерт!
   Прищурившись, Эллерт посмотрел в указанном  направлении.  Там  мелькали
маленькие темные силуэты - один, другой, третий... неужели  планеры?  Если
так, то аэрокар без труда уйдет от преследования. Руки Кайринна  двигались
быстро и уверенно, разворачивая воздушную машину перед маневром уклонения.
На какой-то момент показалось, что их не  станут  преследовать,  но  потом
один из силуэтов - "Это не планеры! Может быть, ястребы?" -  взмыл  вверх,
поднимаясь все выше и выше. Это в самом деле был ястреб, но Эллерт  ощущал
человеческий разум, наблюдающий за ними со злобой и  недоброжелательством.
Ни у одного ястреба нет глаз, сияющих как огромные самоцветы.
   "Нет, это не обычная птица!" Он с растущим  беспокойством  наблюдал  за
ястребом, поднимавшимся все выше и выше на мощных крыльях.
   Внезапно от птицы отделилась сверкающая капля. Видение Эллерта  раньше,
чем  мысль,  показало,  что  произойдет,  если  эта  смертоносная   искра,
отливающая  стеклянным  блеском,  попадет  в  аппарат.  Машина  взорвется,
распадется на куски, причем каждый кусок будет покрыт клингфайром,  жидким
огнем, прилипающим ко всему, чего он касался, прожигающим металл,  стекло,
плоть и кость...
   Эллерт схватился за матрикс, висевший на шее,  и  трясущимися  пальцами
развернул защитную шелковую ткань. "Так мало времени..."  Сфокусировавшись
на глубинах самоцвета, он направил осознание времени на замедление  полета
сверкающей стрелы, словно зажимая невидимыми пальцами. Медленно, медленно,
осторожно... Нельзя сломать смертоносную стрелу, пока обломки могут упасть
на  аэрокар  и  впиться  в  металл  полыхающей   яростью   клингфайра.   В
замедлившемся  сознании  прокручивались  варианты   будущего.   Он   видел
взрывающийся аэрокар, отца, корчащегося на  сиденье  с  объятыми  пламенем
волосами, Кайринна, вспыхнувшего подобно  живому  факелу...  но  ничто  из
этого не должно случиться!
   С бесконечной тщательностью его  разум  фокусировался  на  пульсирующих
огоньках матрикса. Закрыв глаза, Эллерт манипулировал стеклянистой формой,
отклоняя ее от аэрокара. Юноша ощущал сопротивление и  понимал,  что  тот;
кто направил устройство, борется за контроль  над  ним.  Словно  его  руки
пытались удержать скользкое  и  увертливое  живое  существо,  а  противник
освобождал его, по одному разжимая пальцы Эллерта.
   "Кайринн, быстро подними  аппарат  выше,  чтобы  снаряд  взорвался  под
нами!"
   Эллерта прижало к сиденью, когда аэрокар  круто  взмыл  вверх,  набирая
высоту. Краем глаза он заметил безвольно осевшее тело отца -  "он  стар  и
может не  вынести  такой  перегрузки..."  -  но  основная  часть  сознания
по-прежнему сосредоточивалась на силовых тисках, отчаянно  цеплявшихся  за
ускользающую смертоносную стрелу. Они уже почти вне опасности...
   Снаряд взорвался с жутким  грохотом,  который,  казалось,  разметал  на
части пространство и время.  Эллерт  поспешно  оттянул  свое  сознание  из
области взрыва, но ощущение ожога  отдавалось  в  его  руках  пульсирующей
болью. Он позволил себе открыть глаза и увидел, что устройство  взорвалось
в нескольких десятках метров  под  ними.  Клингфайр  падал,  зажигая  леса
внизу. Но один кусок оболочки снаряда все же взлетел вверх, по касательной
задев аэрокар. Тонкая пленка  огня  распространялась  вдоль  края  кабины,
приближаясь к тому месту, где без сознания лежал старый лорд Элхалин.
   Эллерт с трудом поборол первое побуждение:  перегнуться  через  край  и
сбить огонь голыми руками. Клингфайр нельзя потушить таким образом -  даже
капля жидкого огня прожжет одежду, плоть и кость, словно тонкую бумагу. Он
снова сосредоточился на матриксе -  не  было  времени  доставать  огненный
талисман, об этом следовало позаботиться заранее!  -  призвав  собственное
пламя и обрушив его на клингфайр. На какой-то момент языки пламени с ревом
взметнулись вверх, но затем огонь угас со слабым шипеньем.
   - Отец! - крикнул Эллерт. - Ты ранен?
   _Дом_ Стефан отнял от лица трясущиеся руки. Тыльная сторона  ладоней  и
один мизинец почернели от ожога, но более серьезных  повреждений  не  было
заметно.
   - Да простят меня боги за  то,  что  я  сомневался  в  твоем  мужестве,
Эллерт, - слабым голосом произнес старик. - Ты спас нас всех. Боюсь, я сам
уже слишком немощен для подобных схваток.
   -  _Ваи  дом_  ранен?  -  спросил  Кайринн,  не  отрываясь  от  рычагов
управления. - Смотрите, они бегут!
   В самом деле: низко над горизонтом Эллерт мог видеть маленькие,  быстро
удалявшиеся силуэты. Может быть, враги наложили на настоящих птиц заклятье
матрикса и снабдили их чудовищным оружием?  Или  же  то  были  генетически
выведенные мутанты, не более напоминающие птиц,  чем  кралмаки  напоминают
людей?  Или  какие-то  непонятные,  управляемые   матриксом   механические
устройства, несущие смертоносные заряды? Эллерту  не  хотелось  гадать,  а
состояние его отца казалось настолько серьезным, что он даже и не  подумал
преследовать нападавших.
   - Отец в шоке и немного обгорел! - воскликнул юноша.  -  Как  скоро  мы
будем на месте?
   - Очень скоро, _дом_ Эллерт. Я уже вижу озеро. Вон, внизу...
   Аэрокар описал круг, и Эллерт увидел береговую линию. Пески, сверкающие
словно россыпи  самоцветов,  покрывали  священные  берега  Хали.  "Легенда
гласит, что пески стали драгоценными с того самого дня, как по ним  прошел
Хастур,  сын  Света..."  Странные,  почти  незаметные  волны   непрестанно
набегали на побережье и откатывались назад. К северу вздымались сверкающие
башни Великого Замка Элхалина,  а  вдалеке  виднелся  силуэт  Башни  Хали,
отбрасывавший призрачно-голубые отблески.
   Когда  Кайринн  направил  воздухоплавательный  аппарат   вниз,   Эллерт
расстегнул удерживавшие его ремни и пододвинулся к отцу. Он осторожно взял
его обожженные руки в свои и сосредоточился на матриксе, стараясь  оценить
степень ожога с помощью  внутреннего  зрения.  Повреждение  в  самом  деле
оказалось незначительным,  но  старый  лорд  был  в  шоке,  и  его  сердце
учащенно, беспорядочно билось, реагируя скорее на страх, чем на боль.
   Внизу Эллерт видел слуг, носящих цвета Хастуров,  бежавших  по  летному
полю навстречу спускающемуся аэрокару. Он продолжал удерживать руки  отца,
выталкивая из разума все,  что  показывал  ему  ужасный  дар  предвидения.
"Образы, но все они ложные... Аэрокар не взорвался, мы не  сгорели...  То,
что я вижу, не обязательно происходит - оно лишь может произойти..."
   Аэрокар коснулся земли.
   - Позовите телохранителей лорда! - крикнул Эллерт, перекрывая стихающий
гул турбин. - _Дом_ Стефан ранен; его нужно нести.
   Взяв отца на руки, он опустил старика в протянутые руки слуг, затем сам
спрыгнул на землю. Откуда-то послышался знакомый голос, ненавистный еще  с
детских лет.
   - Что с ним случилось, Эллерт? - спросил Дамон-Рафаэль. - Вас атаковали
в воздухе?
   Эллерт сухо  описал  происшествие,  не  вдаваясь  в  подробности.  Брат
кивнул:
   - Это единственный способ бороться с подобным  оружием.  Значит,  враги
использовали ястребов? Раньше они один-два раза посылали  их  на  нас,  но
сумели лишь сжечь фруктовый сад; помнится, в том году был неурожай.
   - Во имя всех богов, брат, кто  эти  люди  из  Риденоу?  Могут  ли  они
происходить от Хастура и Кассильды, если посылают на  нас  такие  творения
_ларана_?
   - Жалкие выскочки! - пренебрежительно ответил Дамон-Рафаэль. - Поначалу
они разбойничали в Драйтауне, а потом перебрались в  Серраис  и  заставили
старые семьи города отдавать им в  жены  своих  женщин.  Некоторые  старые
семьи в Серраисе обладали сильным _лараном_, и  теперь  ты  можешь  видеть
результат.  Риденоу  наглеют  год  от  года.  Сейчас  они  поговаривают  о
перемирии, и думаю, нам следует  заключить  с  ними  мирный  договор.  Эта
борьба не может длиться вечно. Но их условия  бескомпромиссны:  они  хотят
безраздельно владеть Доменом Серраиса и заявляют, что с их _лараном_ имеют
право на это. Но сейчас не время говорить о войне и политике, брат. Что  с
отцом? Кажется, он ранен не слишком опасно? Все  равно,  нужно  немедленно
позвать целительницу. Пойдем!
   Дома Стефана уложили на широкую скамью в приемном  покое.  Целительница
уже стояла на коленях рядом с ним, нанося  мазь  на  обожженные  пальцы  и
забинтовывая их мягкой тканью. Другая женщина  поднесла  к  губам  старого
лорда кубок с вином. Он протянул руку к  своим  сыновьям,  поспешившим  на
зов. Дамон-Рафаэль преклонил колени у изголовья. Эллерту  казалось,  будто
он смотрит в размытое  зеркало.  Дамон-Рафаэль,  родившийся  на  семь  лет
раньше его, был немного выше, немного тяжелее, светловолосым, как и он,  и
сероглазым, как все Хастуры из Элхалина. На его  лице  уже  лежала  печать
прошедших лет.
   - Хвала богам, что мы целы, -  сказал  _дом_  Стефан.  -  За  это  тебе
следует поблагодарить своего брата, Дамон. Это он спас нас.
   - Я всегда рад видеть его в родных стенах. - Дамон-Рафаэль повернулся и
по-родственному обнял брата.  -  Добро  пожаловать,  Эллерт.  Надеюсь,  ты
вернулся  к  нам  здоровым  и  избавившимся   от   болезненных   фантазий,
свойственных тебе в детстве.
   - Ты ранен? - спросил _дом_ Стефан, с тревогой глядя на Эллерта. - Тебе
было больно, я видел.
   Эллерт вытянул руки перед собой и посмотрел на них. Огонь  не  коснулся
его физически,  но  мысленное  прикосновение  к  взорвавшемуся  устройству
отдалось в теле, возбудив  болезненную  пульсацию.  Красные  пятна  ожогов
покрывали ладони до запястья,  но  боль,  хотя  и  жгучая,  казалась  лишь
отголоском недавнего  кошмара.  Он  сфокусировал  на  ней  сознание.  Боль
уменьшилась, и багровые отметины начали бледнеть.
   - Позволь мне помочь тебе, брат, - попросил Дамон-Рафаэль. Взяв  пальцы
Эллерта, он сосредоточился. Под его прикосновением следы ожогов совершенно
исчезли, кожа приобрела нормальный оттенок. Лорд Элхалин улыбнулся.
   - Я доволен, - сказал он. - Мой младший сын  вернулся  домой  настоящим
воином, и теперь старший и младший стоят  вместе,  как  подобает  братьям.
Сегодня Эллерт действовал молодцом, и я благословляю...
   - Отец! - Эллерт бросился вперед, когда голос _дома_  Стефана  внезапно
пресекся на высокой ноте, а затем перешел в хрип.  Старик  задыхался.  Его
лицо потемнело и искривилось от судорог. Потом он  обмяк,  соскользнул  на
пол и замер.
   - О, отец! -  прошептал  Дамон-Рафаэль.  Охваченный  мертвящим  ужасом,
Эллерт поднял голову и впервые разглядел то, что упустил из виду в  первые
суматошные мгновения: зеленые портьеры, обшитые золотом,  огромное  резное
кресло в дальнем конце зала.
   "Так, значит, мой отец умер в собственном доме, а я даже не знал этого,
пока не  стало  слишком  поздно...  Мое  предвидение  было  верным,  но  я
неправильно  истолковал  причину...  Даже  знание  будущего  не   помогает
предотвратить его..."
   Дамон-Рафаэль опустил голову, содрогаясь от беззвучных рыданий.
   - Он умер, - прошептал он, протянув руки к Эллерту. - Наш отец  ушел  к
Свету.
   Братья обнялись. Эллерт весь дрожал от потрясения, вызванного внезапным
и реальным  повторением  картины,  столь  часто  представавшей  перед  его
внутренним взором.
   Повсюду слуги один за  другим  преклоняли  колени  и  поворачивались  к
братьям. Дамон-Рафаэль, с окаменевшим от горя лицом, усилием воли совладал
с подступавшими рыданиями и гордо выпрямился, слушая ритуальную формулу:
   - Наш лорд умер. Многие лета новому лорду!
   Эллерт тоже преклонил колени и, как было  положено  по  закону,  первым
принес   присягу   на   верность   новому   верховному   лорду   Элхалина,
Дамону-Рафаэлю.



        6

   Стефан, лорд Элхалин, упокоился на древнем  кладбище  у  берегов  Хали.
Весь род Хастуров из Нижних Доменов, от Эйлардов из Валерона  до  Хастуров
из Каркосы, пришел воздать ему последние почести. Король Регис,  согбенный
от старости и выглядевший слишком немощным даже для верховой  езды,  стоял
рядом  с  могилой  младшего  брата,  тяжело  опираясь   на   руку   своего
единственного сына.
   Феликс, наследник  трона  Тендары  и  короны  Доменов,  подошел  обнять
Эллерта и Дамона-Рафаэля,  называя  их  "дорогими  кузенами".  Феликс  был
изящным,  женственным  молодым  человеком   с   золотистыми   волосами   и
бесцветными глазами. Вытянутое узкое лицо и тонкие запястья  указывали  на
присутствие крови чири. После чтения отходных  молитв  последовала  пышная
церемония похорон. Затем старый король, сославшись  на  возраст  и  слабое
здоровье, уехал домой, но Феликс остался, тем самым оказывая честь  новому
лорду Элхалину, Дамону-Рафаэлю.
   Даже лорд Риденоу  прислал  гонца  из  Серраиса,  предлагая  непрошеное
перемирие сроком дважды по сорок дней.
   Эллерт, пригласивший гостей в зал, неожиданно  заметил  знакомое  лицо,
хотя никогда не видел его раньше. Темные волосы,  словно  грозовое  облако
под голубой вуалью; серые глаза, полускрытые  такими  густыми  и  длинными
ресницами, что казались черными, как глаза животного.  Глядя  на  женщину,
чье лицо преследовало его в течение многих дней,  Эллерт  ощутил  странное
стеснение в груди.
   - Приветствую тебя, родич, - вежливо сказала  она,  но  юноша  не  смог
опустить глаза, как того требовал обычай в обществе незнакомой  незамужней
женщины.
   "Я хорошо знаю тебя. Ты являлась ко мне во снах и наяву, и я уже  более
чем наполовину влюблен в тебя..."  Эротические  образы,  неподобающие  для
этого места и времени, смущали Эллерта, и он безуспешно боролся с ними.
   - Родич, - снова произнесла красавица. - Почему ты так странно смотришь
на меня?
   Кровь бросилась Эллерту в лицо. Конечно же было невежливо так  смотреть
на незнакомку. Он внутренне содрогнулся при мысли, что она может  обладать
_лараном_, может различить своим внутренним зрением мучившие его образы.
   - Но  мы  не  совсем  чужие  друг  для  друга,  дамисела  [уважительное
обращение к женщине], - хрипло ответил молодой человек, овладев собой. - И
если мужчина смотрит своей нареченной прямо в  лицо,  это  нельзя  назвать
невежливостью. Я Эллерт Хастур, и вскоре я стану твоим мужем.
   Кассандра подняла глаза и без колебания ответила на  взгляд,  но  в  ее
голосе слышалось напряжение.
   - Значит, вот в чем дело? Однако же я с трудом могу  поверить,  что  ты
носил мой образ в памяти с тех пор, как  последний  раз  видел  мое  лицо.
Тогда я была четырехлетней девочкой. А  еще  я  слышала,  Эллерт,  что  ты
уединился в Неварсине; что был болен или сошел с ума; что пожелал остаться
монахом и отрекся от наследства. Выходит, то пустые слухи.
   - Это правда, что какое-то время я имел подобное намерение. Шесть лет я
жил в монастыре Святого Валентина-в-Снегах и с радостью остался бы там.
   "Если  я  полюблю  эту  женщину,  то  уничтожу  ее...  Она  родит   мне
детей-чудовищ...  Умрет,   вынашивая   их...   Благословенная   Кассильда,
праматерь Доменов, позволь мне не видеть свою судьбу, раз я так мало  могу
сделать, чтобы избежать ее!"
   - Я не болен и не сумасшедший, дамисела. Тебе не следует бояться меня.
   - Действительно, - согласилась молодая женщина,  снова  встретившись  с
ним взглядом. - Ты не выглядишь больным, лишь очень обеспокоенным. Значит,
мысль о нашем браке тревожит тебя, кузен?
   - Может быть, это волнение при виде красоты и достоинства,  дарованного
мне богами в лице моей невесты? - с нервной улыбкой отозвался Эллерт.
   - О! - Кассандра нетерпеливо покачала головой. - Сейчас  не  время  для
льстивых речей, родич. Или ты один  из  тех,  кто  считает,  женщин  можно
соблазнить парочкой вовремя сказанных комплиментов?
   - Поверьте, леди Кассандра, я не хотел показаться невежливым.  Но  меня
учили, что человеку не подобает делиться своими тревогами и страхами, если
они неопределенны.
   И снова прямой взгляд больших глаз, обрамленных темными ресницами.
   - Страхи, кузен? Но я безвредна, как ребенок!  Лорд  из  рода  Хастуров
ничего не боится и уж конечно не станет опасаться своей нареченной.
   Он вздрогнул, словно от удара плетью.
   - Хочешь узнать правду, леди? Я обладаю странной формой  _ларана_.  Это
не просто предвидение. Я вижу не только события, которые _произойдут_,  но
и события,  которые  _могут  произойти_.  Я  вижу  одновременно  победу  и
поражение.  Иногда  я  не  могу  сказать,  какие  из  вариантов   будущего
порождаются  реальными  причинами,  а  какие  -  моими   страхами.   Чтобы
преодолеть это, я и отправился в Неварсин.
   Эллерт услышал ее резкий, свистящий вздох.
   - Помилуй, Аварра, что за проклятье! И ты  все-таки  справился  с  ним,
родич?
   - До некоторой степени, Кассандра. Но когда я обеспокоен или не  уверен
в своих силах, оно снова обрушивается на меня, поэтому я  вижу  не  только
радость в браке с такой женщиной, как т